Текст книги "Чернильные стрелы"

Автор книги: Андрей Березняк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)

– Нассо его схватил и сдвинул.

И вот результат. Только почему все так странно горело? Выборочно?

– Это же было пламя по живому, как ты выжил-то?

– Амулет был. От деда еще… Делал мертвым…

– Все, все, молчи. Так, где же эти ублюдки!

– Кто? – спросил Прайло.

– Стража! Вся улица видела, как мы в дом вломились.

Как раз с этими словами внизу послышался треск взламываемой двери и топот ног. Вастер Шмарсси поднялся и достал из-под камизы медальон Негласного кабинета. Серебряный, с рубином. Такой остановит даже атакующий эскадрон панцирь-кавалерии, чего уж говорить о десятке стражников, толпой бежавших по лестнице. Десятник смешно вытянул голову, подслеповато щурясь, рассматривал медальон, остальные вытянулись как на смотре.

– Внизу серый труп не трогать. Тут раненый сотрудник, обожженный. Вынести его, доставить лекарям. И быстро! Если он умрет, то…

Продолжать вастер не стал, оставив десятнику простор для фантазии. И, не сказав больше ничего, Кайло Шмарсси направился к выходу. Прайло Варконне поспешил за ним.

Они молчали всю дорогу до дома на проулке Гапитьерри. Тишина держалась и внутри, пока вастер не выпил залпом половину бутылки сладкого, крепкого вина и не начал грязно ругаться. Прайло не перебивал, медленно, но верно всасывая выданную ему бутыль.

Наконец, Кайло Шмарсси остановился.

– Что Вам осталось непонятным, Прайло? – спросил он.

Надо же, снова назвал по имени.

– Некоторые вещи, – язык стал тяжелым, все же вино было крепковато для агента, недолюбливавшего алкоголь. – Почему так странно все горело?

– Это как раз просто. На этом проклятом столе был сюрприз – «пламя по живому». Ловушка, которая жжет в первую очередь живых: людей, животных. Дерево в горшке может даже листья сохранить, если будет достаточно живых вокруг. Поэтому все живые сгорели, а труп в этом проклятом кабинете остался целый. Ну да, целый, с прорубленной головой и носом во рту.

– А почему выжил этот последний?

– У него амулет, он сказал же. Простенькая вещь, охотники когда-то такие любили. Надеваешь, и зверь думает, что ты мертвый. Потом мода прошла, дичь мертвых тоже не любит. А вот, оказывается, какой полезный оказался.

– Вы и этот Норк – так били…

– Оставьте, это ерунда. Это даже не чародейство в истинном смысле. А вот как наш друг Усстага, выеди ему печень, «пламя по живому» пережил так, словно по солнышку прошелся – вопрос. Да, предупреждая вопрос: к полу его я пришпандорил тоже не сам – амулет. И курточка, кстати, можете уже снять и выкинуть, тоже из той же истории. Отработали свое.

– Я бы от таких амулетов…

– Оставьте, Прайло, – вздохнул вастер Шмарсси. – Амулеты, магия – это штучная, тонкая работа. На неожиданность. Что такое шар Краггора знаете?

– Конечно, амулет, амулет…

– …блокирующий практически все другие амулеты. И вносящий полный хаос в заклинания, так любимые чародеями. А Вы знаете, что его устройство – уже давно не секрет? Что на юго-востоке нашего всеблагого Септрери разбойники поддельными шарами пользуются? Не такими мощными, конечно, как из королевских арсеналов, но карету, защищенную всякой волшебной дребеденью, грабануть вполне хватает. Так что это ерунда все. Еще что?

Прайло замялся. Он прекрасно помнил разговор начальника с Усстагой Норком. Но изображать из себя дурака было уже поздно. Пятнадцать лет назад надо было прикинуться слабоумным, когда скромному аптекарю сделали интересное предложение. И ведь мог отказаться, никто бы и пальцем не тронул.

– Мне показалось, что этот пуаньи понял, что сболтнул лишнее. И после этого умер. Либо сам, либо как наказание.

– Сам, – сказал вастер и сделал очередной большой глоток. Бутылка опустела, и он полез за новой. Пустую просто кинул на пол. Не разбилась.

– Он говорил что-то про трудное наследство и похоть. Что-то из этого…

Прайло посмотрел на своего начальника. Тот довольно улыбался. Похоже, способности к размышлениям и наблюдательность агента вкупе с вином вытеснили на несколько мгновений ярость и злость, вызванные гибелью телохранителей и лейнских негласных.

– Про похоть забудьте. Он ходил тут к одной вдове, кобель драный. Наверное, все произошло как раз тогда, когда он на ней пыхтел. Или, – усмехнулся Кайло Шмарсси, – она на нем. А вот наследство… Ни о чем не говорит?

Прайло отрицательно помотал головой. Мало ли какое могло быть наследство. В бумагах было завещание? Как-то слишком много мертвых на одно наследство, да и такой интерес начальника Черного стола Негласного кабинета – не по поводу банального золота. Если только не земли?

– Что-то с наследованием титулов?

Вастер снова не ответил сразу. Он ходил кругами по зале, держа в руках вино, но так и не приложившись к новой бутылке. Агент Варконне сидел, стараясь не издавать ни единого звука, даже дышал совсем тихонько, через раз. Он понимал, что именно в этот момент решается его судьба. Может так статься, что из дома начальник выйдет один, а подчиненный останется ждать, пока его плохо пахнущее тело найдут соседи.

– Варконне, – снова перешел на фамилию вастер, – Вы вообще как видите свою дальнейшую жизнь? В смысле, чего хотели бы добиться?

Непростой вопрос, но на эту тему Прайло размышлял часто. Размышлял и жалел себя. Хотя вот сейчас, после пережитого, он понял, что скулить и ныть, даже не вслух, а себе самому, больше не хочется.

– Господин Шмарсси, я достиг максимума, Вы же сами понимаете. Полтора короля в десятину, агент на разъездах до старости. Скромный пенсион потом.

– Почему у Вас до сих пор нет жены? Вам же уже сорок шесть?

– А выгляжу на пятьдесят шесть. Не сложилось.

– Вы хлюпик, Варконне.

– Рад стараться, – буркнул тот.

– Не обижайтесь, – вастер наконец отхлебнул, но неудачно, и вино потекло по подбородку за ворот. Кайло Шмарсси выругался.

– Не обижайтесь, – повторил он. – Не все быть бравыми героями, нужны и хлюпики. Но у меня к Вам предложение. Вы или остаетесь хлюпиком, забывая о том, что здесь произошло. Ведь забудете? Конечно, забудете. Либо…

Вастер снова замолчал, но на этот раз Прайло в нетерпении поторопил его.

– Либо?

– Либо Вы выслушиваете сейчас от меня все то, что тут на самом деле, как я понимаю, а я, оторви мне все сразу, понимаю все правильно, произошло. И происходит. И тогда Вы, Прайло, переходите совсем в другую категорию.

– С другой зарплатой?

– Семь принцев десятину и сто пятьдесят подъемных.

На какой-то момент Прайло забыл, как дышать. Деньги не просто хорошие – отличные!

– Правда, и спрос другой. Работать будете со мной, свободных дней не предвидится, даже в праздники. Но и отвечать будете со мной. И за то, что не доложили, и за то, что не смогли. Согласны?

– Да, лысого конюха Вам в рот!

– Фу, Прайло, как не стыдно! А я все думаю, что за лысый конюх у Вас проскакивает в минуты волнения!

– Простите…

– Ничего, – засмеялся вастер. – А почему Вы согласились? Интересно так?

– Господин Шмарсси, я не то чтобы любопытный. Но… Я не хочу скромный пенсион. И я хочу стать пуаньи!

Это, конечно, была наглость, но и вино ударило, и шанс на подобный разговор дается только раз в жизни. Сейчас можно просить хоть, прости творец, принца себе в любовники – все с рук сойдет. Скажут, что зарвался, но простят.

Но не сказали.

– Вастера я Вам гарантирую. Хотя и без земли, сами понимаете.

– Идет!

– Еще бы. Так вот, дорогой мой советник Варконне, Вы когда-нибудь слышали историю о Красном Бастарде?

В этом имени или прозвище было что-то смутно знакомое, но Прайло никак не мог вспомнить, о ком именно речь. Что-то ведь читал такое в далекой юности, когда еще было интересно все.

– Не слышали? А об Отце Королей?

– Творец милостивый! Вы хотите сказать?

– Да, дорогой мой, у пуаньи Усстаги Норка в руках было завещание Клейдарда Великолепного.

Если бы сейчас в дом постучался сам Творец верхом на кочерге, советник Варконне был бы изумлен меньше. А вломись хотя бы и сам Хозяин ада, то Прайло чувствовал бы себя куда как спокойнее.

Что ж, новую должность и будущий титул надо отрабатывать.

Хлюпик, говорите? О, вы не знаете, на что способны алчные хлюпики.

Кайло Шмарсси, начальник Черного стола Негласного кабинета.

Теперь, когда нарисовалась хоть какая-то ясность, работать стало и проще, и веселее. Нет, начальник Черного стола не был черствым человеком, но за свою жизнь он успел повидать и расследовать достаточно смертей, чтобы относиться к произошедшему сегодня без лишних эмоций. Хотя драка с благородным пуаньи Усстаго Норком и выбила его из колеи, что пришлось отпаиваться крепким вином.

Во всей этой истории Кайло было жаль прежде всего несчастного Виссона. Парень, которому еще жить и жить, сотворил с собой такое, что не каждый бы смог даже представить себе. Вот про себя вастер Шмарсси был уверен, что не решился бы. Он не был там, где нашли тело его агента, но сокол принес подробное описание. Пара минут концентрации, и глава стола, занимающегося поимкой чужих соглядатаев, вспомнил этот городок в глуши Кирсаттэ, где бывал когда-то очень давно. И события той ночи словно прошли у него на глазах.

Вот Виссон выходит из трактира, где остановился. Вот он сворачивает с тракта на боковую улочку, чтобы снова выйти на него в квартале восточнее. То есть он понял, что за ним идут, и проверял спину. Убедился, что ощущения его не обманули.

Кто же там был, что агент Черного стола не стал сопротивляться, звать на помощь, а стащил в лекарской лавке колбу, дрожащей рукой написал записку и воткнул себе в живот широкий нож… и успел спрятать в ране колбу.

Надо отправить его родителям сто золотых и поговорить с ними. Конечно, рассказывать правду им нельзя, но сообщить, что сын погиб героем, пожертвовав жизнью во славу короля и королевства – надо. Слабое утешение, но хоть какое-то.

Кайло сделал пометку в своей тетради. И задержал взгляд на предыдущей записи, той самой – о странном незнакомце в Буткане. Странное чувство беспокойства вызывал он, но нет, сейчас важнее завещание Клейдарда. О нем и стоит поговорить с Прайло.

Агента Варконне вастер Шмарсси для себя отметил давно. Этот тихоня нравился ему своим умением, во-первых, подмечать детали, во-вторых, складывать их воедино, приходя порой к неожиданным выводам. Но был у бывшего аптекаря и крупный недостаток: Прайло оказался феноменально неуверенным в себе рохлей. Он чуть ли не с самого детства смирился с тем, что всегда будет в стороне от настоящей жизни, и превратился в рано постаревшего нытика. И хотя Варконне никогда не жаловался вслух, причину этой водянистой печали в глазах его начальник понял сразу.

Вообще тут в Лейно можно было справиться и одному. Так если подумать, то Прайло ничем не помог. Во время стычки растерялся и стоял дозорной башней в чистом поле, но тут его, к счастью, Творец надоумил: с противником вроде Норка ему не тягаться. Выжил – уже хорошо. И ведь как знал, когда доспех ему выдал. Но Кайло понравилось, как Варконне практически сразу сделал анализ, точность которого поражала. То, что он не вспомнил про Красного Бастарда, простительно, в конце концов, это очень старая история, и помнят о ней только те, кто серьезно изучает право и историю. От агента-соглядатая таких знаний не требовалось. И ведь все равно, как выяснилось, что-то читал в детстве про это, и о важности завещания догадался. Теперь оставалось ознакомить свежеиспеченного советника с подробностями и последствиями.

Нет, неправильно Кайло использовал Варконне. Не так. Но с другой стороны, сегодняшняя встряска как раз и может помочь самому Прайло взбодриться. Помолодеть сердцем, раздери его три короля! И вроде бы он на правильном пути: вон, глаза уже не болотные, а колючие, каких никогда не было у трусливого агента. И чтобы тот ни говорил про жадность и пенсион, но главным мотивом для советника стали не деньги, а возможность изменить себя.

А вот и сам агент, вышел из уборной, блестя капельками влаги на снулом лице.

– Умылись, Прайло?

– Да, господин Шмарсси.

– Тогда налейте себе крела, больше все равно пока ничего нет. Сейчас прискачет кто-нибудь из местных негласных, думаю, сам кластаро Нерго.

– Начальник здешнего стола?

– Да. Думаю, с ним будут комендант и глава стражи. От старост может кто-то. О чем я? А, надо теперь определиться с планами.

Нет, что-то еще ведь хотел… Кайло мотнул головой, прогоняя сонливость. Зря выпил столько вина, после долгой дороги и вечерней драки начала наваливаться муторная усталость.

– Значит, завещание Клейдарда Великолепного. Вам много о нем известно?

Прайло отрицательно помотал головой. Нет, в юности читал труды по истории, но те, которые рассчитаны на широкую публику, поэтому истину от плодов воображения авторов отделить трудно.

– Тогда слушайте. Сейчас фактически весь наш мир устроен так, как было предопределено тогда, две с половиной тысячи лет назад. Подождите, Вы вообще что о Клейдарде знаете?

– Ну, он был великим завоевателем, – советник Варконне чувствовал себя словно на экзамене в аптекарской школе. И очень переживал, ему казалось, что сейчас начальник изменит свое решение о назначении его советником.

– Ничего себе – «великим». Он был королем небольшого государства в горах, там, где сейчас Дамнор и Вагонор. А потом взял и сокрушил последовательно армии всех стран ойкумены. По-очереди, а некоторых, успевших объединиться, скопом. Про Золотую Империю-то слышали?

Да, про это легендарное государство, бывшее предтечей всех нынешних королевств, детям рассказывали сказки, наверное, везде. И жизнь там была раем, и хлеб с ветчиной на деревьях рос. Только вот немногие интересовались, а что же было до него.

– Клейдард завоевал весь континент, считается, что за какой-то десяток лет, хотя сведения очень отрывочные. Если читать некоторые работы, то жилось тогда людям, прямо скажу – отвратно. Но сейчас не об этом. Так вот, у Клейдарда было множество жен, точно не сосчитать. От каждой рождались дети, которые объявлялись наследниками. Император отсылал своих отпрысков по разным провинциям, где они становились с возмужанием его наместниками. А так как жил Клейдард долго, не триста лет, конечно, как говорится в легендах, но долго, то кое-где успели появиться и внуки. А когда он все же умер, то Империя за несколько лет развалилась на части. Которые и стали нынешними королевствами.

– Это я в общих чертах знал, – сказал Прайло.

– Но не все, как я вижу. Все нынешние династии ведут свое начало от тех самых сыновей и дочерей Клейдарда. Вообще все. За две с половиной тысячи лет некоторые ветви успели породниться и слиться, наше Септрери собрано из трех королевств. Кое-где династии прервались, но новые не появились, потому что не оказалось никого, кто смог бы доказать родство с императором, и наша вечная головная боль – Дельта – тому примером. Так что есть самый главный закон: королем может быть только потомок Клейдарда Великолепного, причем от того самого отпрыска, который был наместником именно тут. Можно воевать, отнимать друг у друга спорные земли, грабить, накладывать контрибуцию и дань, но невозможно появление узурпатора ни на одном из тронов.

– И невозможно захватить чужой престол, – добавил Варконне.

– Именно, – похвалил своего советника Кайло. – Можно и захватить чужую землю, но нельзя объявить себя чужим королем. И всегда может найтись претендент на трон своего отца, дяди или дедушки, которого на законных основания поддержит кто-нибудь из соседей. А вот теперь самое интересное – Красный Бастард. Это не то, чтобы тайна, но лишний раз распространяться об этом не надо, Прайло, особенно в свете нынешних событий. Так вот, слушайте.

Вастер встал и принялся кругами ходить по залу. Доски поскрипывали под его ботами.

– Клейдард, естественно, понимал, что он не бессмертный. И, конечно, его не радовала перспектива, что как только он испустит дух, его империю растащат на куски. Три короля, да не для того ведь он собирал ее! Поэтому он указал наследника, который и должен был занять его трон. Что там было дальше – дело темное. Известно точно одно: наследник заявил свои права, но был изгнан из дворца. Он попытался поднять армию, но завещание отца исчезло. Он был объявлен бастардом, зачатым не в законном браке. Так ли это было, точно неизвестно опять же. Армию все же поднять удалось, но остальные наместники, у каждого из которых был интерес править самостоятельно, хотя бы и в своем крысином углу, выступили против него. Война шла больше года, и, наверное, была оч-чень веселой, раз наследник получил прозвище Красный Бастард, а имя его подверглось полному забвению. В конце концов, его разбили, тело, по преданию, сожгли, а прах рассеяли в разных концах ойкумены. Потом наместники, теперь уже короли, естественно, перессорились, и началась война всех против всех, окончательно разрушившая Золотую Империю. Ойкумена скатилась в дикость, многое было забыто и утрачено. И вот теперь всплыло это завещание. Все свое поставлю имущество, здоровье и даже жизнь – именно оно всплыло.

Краткий экскурс в древнюю историю советнику был интересен, бесспорно, но Прайло выразил скепсис:

– Господин Шмарсси, но какое значение имеет сейчас старая бумага? Столько лет ведь прошло!

– Забудьте, Прайло, о старой бумаге. Это документ, документ, который рушит  все, чем мы сейчас живем. Это как… как… как церкви Творца снести по всему миру.

Кощунственно, но Варконне такое сравнение проняло.

– Слушайте внимательно. Если завещание Клейдарда огласят, это будет означать одно: любой король, по сути, – самозванец! И власть его теперь не священна, а держится лишь на силе его армии! Теперь понятно?

– Д-да…

Вот так-то, советник. А ты думал, что семь золотых в десятину и титул вастера – это просто так? Нет, так что имей теперь бледный вид и мрачные мысли. А то чего это начальник все время один отдувается, о судьбе государства думает.

В этот момент дверь открылась, и в дом без стука ввалилась целая толпа. Народ был разношерстный, кто-то преисполнен показушного гнева, кто-то робости, но все при оружии, а два моложавых стражника даже с обнаженными мечами. В зале сразу же стало тесно и темно, а в воздух повисло предчувствие скорого скандала, обвинений и пафосных речей на публику. Ничего нового: каждый чиновник должен выставить себя перед другими радетелем за соблюдение закона и интересы короны, желательно громко и с красивыми жестами.

– Так-так-так, – медленно произнес Кайло, сразу же перехватывая инициативу, и беззвучно похлопал в ладоши. – Кто у нас тут… Господин начальник лейнского стола Негласного кабинета кластаро Нерго. Господин военный комендант, увольте, забыл Ваше имя. Господин начальник лейнской стражи. Ну, Вас я и знать не должен, таких как Вы старосты раз в месяц меняют. О, еще и секретарь Совета старост? Ну надо же! Чем обязано столь представительному визиту?

Реакция гостей оказалась разной.

Начальник лейнского стола был в замешательстве. С одной стороны, по титулу он превосходил вастера Шмарсси, но с другой, тот был значительно выше его по должности. Кластаро Нерго было неприятно, что столичный хлыщ приехал, забрал людей, погубил их, а теперь стоит тут с самодовольным видом и издевается. Зато можно было перевести дух: во всем случившемся уж точно не было вины лейнского начальника негласных, чтобы там ни произошло. Чем меньше лезешь в столичные дела, тем спокойнее твоя карьера.

А вот военный комендант являл собой аллегорию спокойствия. Вечернее побоище его никак не касалось, и за свою судьбу в связи с событиями на улице Красильщиков он не переживал. Да и должность ведь такова, что Совет может сместить его в любой момент и без видимых на то причин. Но всегда проще уходить несправедливо изгнанным, гордо хлопнув дверью, чем оправдываться за резню.

Это как раз предстояло начальнику стажи, поэтому тот даже на месте устоять не мог и нервно переминался с ноги на ногу, еле сдерживаясь, чтобы не кинуться в атаку, как лось во время гона. Несомненно, ему предстоял очень неприятный разговор на ближайшем собрании старост. Столичные там дела, или нет, но столько мертвых на поднадзорной территории душевного спокойствия и хорошего пищеварения никому не прибавят.

Секретарь Совета был невозмутим. По нему и не скажешь, что вообще что-то случилось. Подумаешь – дюжина трупов в одном доме, из которых пятеро сгорели, а один напугал лекарей всеми признаками «серого душителя».

Остальные не заслуживали особого внимания, так как сопровождали указанных выше господ в силу должностных обязанностей, каждый своего. Конечно, негласные, пришедшие с кластаро Нерго, смотрели на Кайло весьма мрачно, но их можно было понять, ведь два часа назад они потеряли четверых товарищей. Стражники смотрели на своего голову с некоторым страхом и явно боялись, что тот отдаст приказ арестовать начальника Черного стола. Ни у кого из них желания делать это не было.

– Итак?

Главный стражник все же не выдержал. Он сделал два шага вперед и практически закричал:

– Что вы себе позволяете?! Почему такая операция не была согласована со мной?!

Вастер Шмарсси даже несколько опешил. Он и в страшном сне не мог представить себе, что должен испрашивать разрешение на какие-либо свои действия у твердолобого стражника, пусть даже начальника всей стражи. Лейно, конечно, город вольный, но не до такой же степени!

И тут Варконне смог его удивить. Советник встал, подошел к расшумевшемуся дураку и, взяв того за пуговицу форменного камзола, тихо сказал:

– Организуйте полномочному представителю короля соответствующий его статусу ужин. Он приехал в Лейно утром и даже не завтракал до сих пор.

– Да!..

Стражник покраснел и раздулся, но Прайло ткнул его пальцем в живот, заставив согнуться и отступить на шаг.

– Быстро. А свои вопросы Вы можете задать королю. Лично или в письме.

И сел на место, оставив собеседника ловить ртом воздух. Но такая отповедь, оказывается, положительным образом влияет на способность соображать, и истерика начальника стражи не продолжилась. Более того, он распорядился принести еды и хорошего вина.

Да, советник Варконне, кажется, я Вас разбудил. Не пожалеть бы.

Но такой Прайло нравился вастеру Шмарсси гораздо больше. Теперь не страшно было за тылы, если их прикрывал бывший теперь уже агент.

– Все вон, кроме четверых, кого я уже назвал. Проследить, чтобы никто сюда больше не зашел, хоть Совет старост в полном составе. Дальнейшее касается только расследования и является государственной тайной. Господин секретарь, Вас это тоже касается. Своим говорунам Вы можете рассказывать все, что угодно, кроме того, что на самом деле услышите здесь. Вы тут только по той причине, что обладаете самыми полными сведениями о происходящем в городе. Вам понятно?

– Конечно, благородный пуаньи, – молодой человек кивнул, никак не выразив своего отношения к тому, что ему в весьма хамской форме указали, что ему делать.

Кайло продолжил только тогда, когда в доме остались шесть человек.

– Позвольте представить Вам моего советника, Прайло Варконне. Если нет меня, его слова – мои слова. А так как я здесь и сейчас – глаза, уши и голос короля, то в мое отсутствие господин Варконне – глаза, уши и голос короля.

Вот так-то, советник, привыкайте.

Но Прайло только бесстрастно кивнул, подтверждая слова своего начальника, и спокойно воспринял испуганный взгляд лейнского негласного. Начальник стражи был подавлен, комендант едва ли не скучал, не понимая, что он тут делает, а вот секретарь Совета посмотрел на господина Варконне с вежливым интересом.

– Итак, в доме на улице Красильщиков произошла… стычка. Мы должны были задержать некоего Усстагу Норка, чье подданство не установлено пока. Когда мы вошли в дом, оказалось, что тот уже подвергался нападению, не более чем сутки назад, судя по трупам. Всего там было пять тел. И живой господин Норк, пуаньи. Во время его задержания погибли четыре сотрудника Негласного кабинета, лейнского стола. Да, кластаро Нерго, сожалею. Но вынужден отметить, что погибли они по своей неосторожности и безалаберности, подробности сообщу Вам позже, если еще не знаете. Сам пуаньи Норк был задержан мной, но в процессе допроса убил себя «серым душителем». Но мне удалось узнать до того, что на дом было нападение, пока его самого не было. И в результате того налета пропали некоторые бумаги, ценность которых представляется мне крайне значительной для короны.

Все молчали. Особенно молчал начальник лейнского стола негласных, который начал осознавать всю глубинну той пропасти, на краю которой он оказался. Отсидеться за спиной столичного гостя, отговорившись, что это была его операция, теперь точно не удастся.

– В разговоре с Усстаго я наметил несколько зацепок, – продолжил Кайло. – Он упомянул соловья, назвав его скотиной. Насколько я помню, поправьте меня, если я не прав, соловей – это птица, но никак не корова или коза, и скотиной быть не может. Так?

С этим утверждением никто спорить не стал, но начальник стражи взглядом, теперь уже скромным и заискивающим, попросил разрешения высказаться. Вастер кивнул.

– Соловей – такое прозвище Укки, налетчика из Северного конца как раз. Может, это он имелся в виду? У него своя банда там. Ну, не банда, а…

Он замялся, не желая открыто признавать, что в городе безнаказанно орудует шайка бандитов, о которых прекрасно известно тому, кто ответственен за покой и безопасность граждан Лейно.

Кайло на мгновение задумался и согласился с версией.

– Хвалю за службу и сообразительность, – стражник нервно улыбнулся. – Передайте приказ: чтобы в течение часа этот Укки и все его птенчики были надежно спеленаты и доставлены в негласный стол. Разрешаю припугнуть, чтобы были готовы к разговору, но ни о чем не спрашивать. Просто схватить и доставить. И чтобы ни один из них не ушел и не умер!

– Будет сделано! – и глава стражи вскочил отдавать указания.

– Теперь к Вам, кластаро Нерго. Какая информация об этом Норке? Или он остался без внимания.

Увы, но это было так. Начальник лейнского стола умоляюще посмотрел на вастера Шмарсси. Вастер Шмарси вернул строгий взгляд. Кластаро Нерго вздохнул.

– М-да… Ладно. Но хоть что это за дом?

– Позвольте? – вступил в беседу секретарь. – Кайло Гонтар, с Вашего позволения.

О как – тезка!

– А титул, чтобы не быть невежливым?

– Я мещанин, благородный вастер, титулом не обремененный.

Секретарь совета выглядел молодо, но начальник Черного стола видел, что тому никак не меньше тридцати пяти. Бесформенное, худое лицо плохо сочеталось с жилистой фигурой, а голос скорее подошел бы уличному артисту, а не одному из самых влиятельных людей в Лейно. А вот то, что секретарь, оказывается, еще и не пуаньи – этого вастер Шмарсси не знал, хотя должен был бы. Надо бы присмотреться к этому человеку повнимательнее.

– Дом был продан год назад, о хозяине никто ничего не слышал. Усстага Норк появился тут около месяца назад, с ним три человека, потом вроде бы еще двое. В дом иногда приходил некто Ростримо Вагнер, живущий в Лейно пять лет.

– Откуда Вам это известно? – раздраженно спросил начальник стражи.

– С людьми надо разговаривать, уважаемый господин Кнолло. Пока Ваши люди их разгоняли, я с товарищами успел пообщаться с северянами.

– Этот Вагнер? – прервал нарождающийся спор Кайло.

– Нет его. Соседи сказали, что не появлялся уже несколько дней.

Несколько дней. Мог он иметь отношение к первому налету? Теоретически, мог. Он мог изначально быть в доме. Но несколько дней…

– Еще позавчера возле этого дома крутился какой-то тип, похожий на солдата. Один пьянчужка запомнил его, за что-то очень обиделся. Что-то там с каким-то кузнецом, я не понял до конца. Но пьянчужка клянется, что солдат пока разговаривал с ним о кузнеце, постоянно смотрел на этот дом. У меня все. Надеюсь Совет старост Лейно в моем лице был полезен Вам, уважаемый пуаньи.

– Несомненно, – задумчиво сказал вастер Шмарсси. – Несомненно.

В дверь постучали, и стражники спросили дозволения внести ужин. Желудок радостно заурчал, да так, что услышали все за столом. Впрочем, Кайло и в самом деле не ел уже больше суток, поэтому рулад своего живота совсем не стеснялся.

Пока ели, пришел гонец с докладом, что Укки по прозвищу Соловей и все его люди задержаны и препровождены в помещения лейноского стола Негласного кабинета. Все были живы, но один, как только переступил порог, схватился за сердце, и теперь его обмахивают тряпками, чтобы он легче дышал, потому как у него явно отходняк от ведьминой травки.

– Ну, хорошо, что не обматывают еще. Пройдемте, господа, тут недалеко.

Соловей был готов на все. Даже записаться в солдаты и пойти в атаку в первой линии. Когда он узнал, что этого от него не требуется, а надо лишь рассказать о своих делах с Усстагой Норком, то перевел дух и вывалил на Кайло все, что знал. Жаль, но знал он немного.

– Последнее, что он мне заказывал, это присмотреть, чтобы не объявился этот Вагнер, – Укки мелко трясся и обильно потел. Его лицо с пухлыми щеками и крупным, напоминающим яйцо носом раскраснелось, а губы неприятно блестели от плохой слюны.

Вастер Шмарсси замер.

– Вагнер?

– Ну да, я раньше на этого дамнора иногда работал.

– Ростримо Вагнер – дамнор?

– Ну да, благородный пуаньи, это все знали.

Кайло покосился на кластаро Нерго, который постарался слиться со стеной своего кабинета, задрапированной богатым жаккардом. Три короля ему в задницу, да что они тут вообще делают?! В городе объявляется непонятный тип с пятью охранниками, явно одна ватага, связывается с прижившимся дамнором, о котором местный стол ни сном, ни духом!

– И что? Появился Вагнер?

– Не-а, благородный пуаньи. Они с Норком что-то не поделили, наверное, он сбежал еще пять дней назад. Его один из моих… людей видел, как он из города улепетывал. И дом оставил.

– Какой дом?

– Он комнаты снимал на Осенней, дом с желтыми окнами.

Большего от бандита добиться не удалось, и Кайло передал его начальнику стражи. Господин Кнолло, наконец, нашел того, на ком можно отыграться за сегодняшний вечер (уже ночь!), и клятвенно пообещал Соловью каторгу. Выходя из здания негласного стола, Укки был счастлив.

Много ли человеку надо.

Кайло отпустил и коменданта, не проронившего за все время ни слова, посоветовав тому спать одетым. Секретаря Совета он не держал, но тезка и сам не рвался уходить. Три короля, уже третьи сутки без сна! Но время слишком дорого, поэтому вастер Шмарсси затребовал себе экипаж и поехал на улицу Осеннюю. Стража на постах между концами разбегалась при виде пассажиров: слухи уже полетели по городу, с запасом опережая двуколку начальника Черного стола.

– Что-то такое серьезное? – спросил Кайло-секретарь.

– Весьма.

Распространяться больше начальник Черного стола не желал, и лейнец настаивать не стал.

Поднятая с постели старуха, держащая комнаты, открыла апартаменты Ростримо Вагнера. На первый взгляд ничего особенного в его вещах не было, но тут вновь проявил себя Прайло, обнаруживший тайник в настенной масляной лампе.