Текст книги "Интернет-боец. Лейтенант (СИ)"

Автор книги: Андрей Андреев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)

18. Шаткое равновесие

Мы скатились в одну из многочисленных воронок. Тактическая ситуация на визире напоминала красно-зеленую кашу, пришлось достать планшет. Противник наступал силами до трех десятков БПТ, вторым эшелоном шли, развернувшись в боевой порядок, модули Мамашек. Пехота, судя по тому, что я видел на планшете, продвигалась в атаку сразу за второй волной бронетехники, по обоим флангам. В центре, между двумя группами пехотинцев, двигался Шакал.

– Ох ты-ж… – Капитан с майором отслеживали бой визуально. Я тоже высунул голову. Шакал действительно был крут. От его защитных полей постоянно отскакивало всё, чем его пытались поразить наши заслоны. Вот он остановился, часть обшивки скользнула в сторону, и выдвинулось три ствола плазменных пушек. Поле на секунду пропало, и строенный, ярко красный пучок света устремился к одной из позиций наших, стоящих в капонирах БПТ. Туда же перенесли огонь беспилотные танки неприятеля. Грохот, серия разрывов. Две из трех, занимавших позицию машин, были выведены из строя. Оставшейся, ответным огнем, удалось выбить один танк противника. Плазеры, плазменные орудия Шакала, успешно выжигали защитные поля. Другое вооружение он даже пока не пускал в ход – хватало того, которое, поддерживая тяжелый штурмовой комплекс, применяли БПТ и модули Мамашек. Брекман заорал по связи:

– Не тратить боезапас на Шакала, выбивайте пехоту и танки! Координируйте огонь по одной цели!

Полковник Федун бросил в бой резервы. Со стороны базы, навстречу наступающим, выдвинулись пять тяжелых беспилотных машин. Каждая из них несла на лобовой броне по три приваренных генератора защиты. Сдвоенные орудия в башне не оставляли никаких сомнений: бронетехника шла для противодействия себе подобным. За ними, второй волной, выстроились девять БПТ общего назначения, с одним орудием и несколькими излучателями.

“Майор Брекман, обстановка!” – рявкнула связь.

– Противник развивает массированное наступление. Не смотря на наше сопротивление, продвигаются. Фронт считаю прорванным. А ввод в бой резервов в данный момент – неоправданным! Только потеряем зря танки…

– Разговорчики! – заорала в ответ связь. – Поговори мне еще, стратег диванный! Надо измотать поддержку штурмовых комплексов, а чем, кроме танков, это сейчас сделать? Может, ты их лично, излучателем остановишь?.. – Федун отключился.

– Володя. – Самир пихнул майора в бок. – Надо отводить остатки полка, пока их совсем не передавили.

– Чтобы Федун нас потом живьем сожрал? Фигушки. Ох, и на кой я вообще сегодня в игру залез, спрашивается? У меня скоро встреча, а я тут, под обстрелом и словесным поносом Федькиным… Всё. К дьяволу. Мне больше тут нельзя оставаться, некогда. Самир, Витя, тут, тут, и вот здесь – он ткнул пальцем по планшету – были позиции гранатометов. Один – туда, второй – вот туда. Если машинки еще целы, стреляйте. Я к этому побежал. – Еще один жест пальцем. – И – сокращаюсь. Все равно завтра меня тут не будет, пусть перс в лазарете поваляется. Не возражать, это приказ! Вперед! До встречи.

Брекман, даже не особо пригибаясь, рванул к одной из позиций замолчавших гранатометов. Мы переглянулись.

– А почему бы и нет – вздохнул Самурай. – Давай, погнали!

Мне удалось добежать до воронки, в которой валялись трупы неписей из расчета, и двуствольный контейнер пусковой установки. Зарядил, немного помучавшись с незнакомым вооружением. Так. Две в стволе, и есть еще две. Прицел переключил на визир, синхронизировав шлем с пусковым устройством. Противотанковые, тандемного типа. У одного изделия первый заряд – работает по защитному полю, второй, кумулятивный, прожигает броню. Вторая реактивная граната, вместо кумулятивного, имеет объемный заряд. То есть, второй надо бить по тракам, силой взрыва спокойно разорвет гусеницы. Еще бы знать, с какого расстояния поражение будет гарантированным… Ох, да ладно. Все равно – спросить не у кого. Начал подбирать цель. Мелькнула вспышка оттуда, куда убежал майор. Один из БПТ противника дернулся, и застыл. Так, этот – минусуем… О, вот! Танк разворачивался в сторону угрозы, на позицию майора, и подставил мне борт. Бум! Ослепительный хвост пламени ушел от меня в сторону машины, спустя секунду разделился на два, спустя еще пару секунд одна боеголовка взрывом растеклась по пленке поля, а вторая ударила в башню танка. Танк продолжил разворот, не останавливаясь, сделал пару кругов на месте, и встал. В мою сторону, из боевых порядков противника, расчертили небо огненные стрелы НУРС. Я упал на дно воронки, сжался, и закрыл голову руками. Повезло. Грохот был приличный, но ракеты упали с изрядным перелетом. Ладно. Как минимум, один из модулей Мамашки разрядил свою систему залпового огня. Уже плюс. Оставшиеся заряды заняли свое место в контейнере пуска. Перестрелка с нашей бронетехникой притормозила наступательный порыв противника. Увы, если с БПТ бой шел на равных, то когда подключался Шакал, танки были бессильны, несмотря на дополнительные силовые поля. Тяжелый штурмовой комплекс парил над землей, на высоте двух метров, и вел огонь, попеременно, то из плазменных орудий, то – открывая отсек с тремя танковыми пушками. Вооружение Шакала было размещено ярусами. Верхний – плазеры, средний – 120 мм орудия. Я подозревал, что ниже находятся противопехотные излучатели, но комплекс их в ход пока что не пускал. С нашей пехотой вполне справлялись модули Мамашек. Правда, как визуально, так и по информации планшета, было видно – танки противника, и модули малых комплексов понесли значительные потери. Мне в прицел попался модуль поддержки, вооруженный излучателями и РСЗО, и я истратил последний заряд гранатомета. Машина, в момент моего выстрела, совершила маневр, поэтому я не попал в ту точку, куда целился, но вышло еще веселее. Граната с зарядом объемного взрыва разорвалась в районе установки залпового огня. Ракеты в контейнере сдетонировали, разнеся машину на куски, и повредили движущуюся чуть позади, артиллерийскую установку. Так. Боекомплект отсутствует, больше тут делать нечего. Майор, после единственного выстрела его гранатомета, никакой активности не проявлял: скорее всего, вышел из игры.

– Самир, что у тебя? – Самурай не сделал ни одного выстрела из гранатомета, хоть и добрался к своей точке, примерно, в одно время со мной. – У меня было 4 гранаты, я их отстрелял. Теперь пуст…

– Витя, тут пусковой неисправен. Шесть гранат, а запустить нечем…

– Мне пусковой к тебе перетащить, или заряды ко мне подтащим?

– Проще боезапас, чем трубу. Так что жди, я сейчас…

Самурай не успел. Противник накрыл квадрат залпом НУРС, перепахав теперь уже бывшую позицию гранатомета. Самир по связи больше не отвечал… Ну, вернется. Через лазарет. А я… – И тут я задумался. Вариантов для меня несколько: передислоцироваться (ой, это я так… Уползти, короче, пока пятую точку не поджарили) ближе к позиции первого полка, отступить к базе (ну… не вариант, конечно, далековато пешочком-то, но, если что, путь пока открыт), продолжить боевую деятельность (Один вопрос, чем? ничего, тяжелее излучателя, у меня нет). Обратил внимание на то, что повреждений у меня, похоже, нет – полупрозрачная фигурка, в левом нижнем углу экрана, не высветилась ни красными, на желтыми метками. Сила чуть подросла, выносливость – тоже, но всё это настолько мизерные улучшения, что и говорить не удобно. Обстановка, похоже, немного стабилизировалась: Мамашки, потеряв почти все свои модули, отходили назад. Шакал, зараза такая, не отходил, но и не продвигался. Без поддержки БПТ, противник, похоже, не хотел рисковать новой машиной. Неприятельская пехота рассредоточилась вокруг своей “вундервафли”, и, скорее всего, закрепилась на, еще недавно бывших нашей линией обороны, рубежах. Логично. Ведь, если сейчас они начнут движение, не важно, куда, в атаку, или к себе, обратно, то позиции снова перейдут в наши руки. Подхода же подкреплений, для качественного усиления, я у конфедератов что-то не наблюдаю. То ли они все свои силы бросили на штурм, рассчитывая на решительную победу, то ли что то у них произошло, не важно. Нашим легче. Прикинул направление, и начал, ползком, пробираться к правому флангу. К своим. Там сейчас остатки бойцов нашего полка соединились с подразделениями майора Черного Ножа. Внезапно по связи заорал Федун, и я, от неожиданности, чуть не подскочил на месте. Нет, ну что за люди! Разве можно так? Говори спокойно, а не ори, как мартовский кот!

“Командирам первого и третьего полков, майорам Черному Ножу и Паттону, срочно направить к месту прорыва для массированного удара все, имеющиеся в распоряжении установки РСЗО!. На передислокацию даю полчаса. С базы уже выдвигается шесть залповых установок. Важно, чтобы запуск был произведен одновременно, всеми силами. Поэтому – без приказа – не стрелять!”

19. Вопросы, вопросы…

Дополз до позиций. Сейчас задача одна: не дать противнику расширить прорыв. Ну, и, естественно, додуматься, что делать с Шакалом. Чертов штурмовой аппарат намертво прикрыт защитными полями, висит себе на месте, и никуда уходить не собирается. Хорошо еще, что не атакует: бронетехники у нас практически нет, да и не возьмешь его, Шакала, простой болванкой. Интересно, какая у него толщина бронелистов? Если не толще двухсот миллиметров, то, конечно, с огромными потерями, и напряжением всех сил, справиться с ним можно. Надо лишь нейтрализовать защиту, и бить в одну точку, из всех орудий, до победного. Ну, как вариант.

– А, Кот! Хорошо, что вернулся. Майора вашего с Самураем – того, похоже, в госпиталь загнали, на запросы не отвечают. – Подошел Железный Ганс, пожал руку, похлопал по плечу. Хорошо еще, что по щеке не потрепал, со словами “Такие мальчики спасут Германию”.

– Как Сама накрыли, я видел. Последним залпом НУРС. Он мне хотел боезапас для гранатомета притащить, и тут – ракеты… Мы там пошумели слегка. А вот Брекман – не знаю, как попал под раздачу. – Меня так и тянуло сказать – “погиб”, еле успел исправиться. Настолько игра выглядела реалистичной. Собственно, неписи вполне реально погибали, и лишь игроки, как боги, восставали из пепла любой передряги.

– Ладно, Кот, ты тут, на позициях, пока побудь, а я – проверю, как там установки. Скоро Федун должен приказ на залп дать. Ваших, из второго, всего человек сорок к нам пробилось. Сейчас немного в себя придут, в бункерах, и я их во второй полосе разверну. В усиление. – С этими словами Ганс, по траншее, отправился в глубь позиции.

Некоторое время ничего не происходило. Бойцы неприятеля не высовывались, видимо, зарывались поглубже в землю. Не дураки ведь, понимают, что удар мы нанесем обязательно. Шакал всё так-же висел на месте. Странно. Честно сказать, я бы. на месте “конфеток”, его отозвал в тыл. Не далеко, но отозвал бы. Хотя-бы для того, чтобы пополнить боезапас, провести обслуживание. Он, все таки, штурмовой комплекс, а не передвижной ДОТ. Ну, их дела, их заботы.

“Огонь!” – Полковник, как всегда, бодро орет в микрофон. Спрашивается, зачем? Зачем орать, если тебя и так услышат?..

С трех сторон небо расчертили огненные стрелы ракет. Не завидую я пехоте противника, неприятная это штука, когда тебя накрывает НУРС. Тем более, в таком количестве. Вокруг Шакала вздыбилось море огня, взметнувшаяся к небу земля даже скрыла его очертания на пару секунд. От наших бывших блиндажей в небо потянулись клубы дыма.

“Разведка, оценка! Особенно – по живой силе!” надрывался полковник. Неужто сложно понять, что, скорее всего, процентов до девяноста бойцов неприятеля теперь – минимум частично выведены из строя. Хотя бы по причине контузий. Нет, давайте рисковать разведчиками. Их же у нас – вагон и маленькая тележка, ага?.. Начальству, конечно, виднее, но почему-то я сомневался в компетентности господина полковника. О, да, он получил звание не за красивые глаза, никто не спорит. Система игры просто не знает, что такое протекция, блат, и прочие “радости” реального мира. Будь ты хоть трижды родственник разработчиков, никто тебе не даст за это звание генералиссимуса. Играй, старайся, доказывай, что именно ты – лучший среди равных. А не так, как в реале: боевые офицеры, действительно понюхавшие пороху в разных локальных конфликтах, часто так и уходят на пенсию боевыми капитанами, да майорами. А какая-нибудь наштукатуренная барышня, лет, этак, тридцати, с генеральскими погонами, и иконостасом, не меньше, чем у Брежнева Леонида Ильича, рулит, по крайней мере, на экране телевизора, боевой подготовкой вооруженных сил.

– Ганс, слушай, у нас сегодня еще что намечается? – все таки связь – великая вещь. Не надо бегать, кого то искать, взял, да и спросил.

– Вроде ничего, ВиктОр, а что? В реал собираешься?

– Да. Устал я от голоса отца-командира, скоро уши заложит, думаю, если еще тут часок посижу.

– Да, чего у него не отнять – того не отнять – рассмеялся Железный Ганс. – Только ты это, лучше с передовой ближе к тылам двигайся. Зачем тебе шальная пуля? Там поспокойнее, шансы, что в следующий раз не очнешься в госпитале – выше! Ладно, до встречи.

Молодец Ганс, напомнил, что передавать ИгрИскИну перса прямо тут – не стоит. Нормальный он мужик, хотя и со своими тараканами в голове. А у кого их нет, тараканов-то?.. Потопал к блиндажам, находящимся в глубине обороны.

– Лейтенант, и Вы тут? – Из блиндажа выскочил старшина Край.

– Привет, Край! Рад, что ты в порядке! Что с отделением?

– Четверо нас осталось. – Старшина помолчал, и добавил: – Это зараза, ну, непрошибаемый-то… Покосил почти всех.

Меня как обухом по голове треснули. Я даже не знал, что сказать. Просто стоял, и смотрел на Края. Мы тут играем. Мы – умираем и возрождаемся, звездочки всякие получаем, прокачиваем всякую хрень: “ Смотрите, люди, и завидуйте, какой я крутой стал, плевать, что положил под танки всю роту, зато – целых 2 процента ловкости прибавилось…” А они – просто гибнут. Не важно, что это – программа. Каждый НПС, в принципе, наделен своим, индивидуальным характером, какими-то мыслями. Легендой, пусть и придуманной, но жизни. И их не собирают из кусочков после попадания фугаса. Их не восстанавливают, как нас, по ДНК, после того, как они сгорают в ядерном взрыве. Они просто исчезают. Насовсем. И то, что все они – это лишь один единственный ИгрИскИн, ничего не меняет.

– Да ты, лейтенант, не мучайся так сильно – Край, видимо, прекрасно понимал моё состояние. – Судьба такая у бойца. Или ты, или тебя. Там, с той стороны, воюют точно такие же люди. И у них – такая же ставка, жизнь. Сегодня они были сильней, завтра – наступит наш черед. Парней жалко, но мы все знаем, на что идем. Главное, чтобы в конце победа оказалась нашей. Это оправдает всё. И не спорь, – добавил он строго, – нет у нас права по другому рассуждать. Работа у нас такая.

– Ладно. Считай, старшина, что ты меня убедил. – Я не испытывал никакого желания полемизировать с ИгрИскИном о смысле жизни. Все равно, программу не переспоришь. – Что там вообще произошло, что вас так покосили?

– Когда началось, мы были на нейтральной. И как раз – прямо в самой полосе наступления. Задача была скрытно контролировать перемещения противника, и приказа отходить никто не давал.

– Стой, погоди! При мне такой приказ был, разведку – отвести на периферию атаки. И, помнится, его всем передали.

– Лейтенант, во первых, связь работала очень плохо. Постоянные помехи, даже метки “свой” на карте пропали. Мы и между собой-то чаще жестами общались, из-за помех этих. Может, и пропустили, не спорю. Но факт остается фактом – нет приказа отходить, значит, выполняем последний приказ. Так вот. Нам повезло, что у них пехота шла по флангам. БПТ и Мамашки – они слепые, когда ты их не дразнишь, не стреляешь, и не двигаешься. В общем, пропустили мы танки над головой. Ну, понятное дело, кругом стрельба, но мы удачно расположились, и наблюдаем. Вдруг выплывает эта… Махина. Лететь-то она летит, но на днище, и я это в деталях успел разглядеть, спрятаны дополнительные движители… Есть гусеницы, они, как-бы, внутрь убраны, втянуты, почти полностью. Нижнюю часть траков только и видно. А есть… – Край помолчал, видимо, раздумывая, как объяснить поточнее то, что он видел, и продолжил: – Короче, что-то, вроде червячной передачи, от мясорубки. Две штуки, во всю длину днища. Я, сперва, подумал – пехоту давить. Но они не крутились. А ведь дрянь эта бой вела. Стало быть, не оружие. Или оружие, но пока непонятного действия.

– Так. Старшина, это может быть очень важно. Нарисовать сможешь? Хотя нет. Не будем играть в глухие телефончики. Собирайся, и поедем на базу, в штаб. Об этом штурмовом комплексе, Шакале, пока мало что известно, и любая информация – на вес золота. Там всё расскажешь, и нарисуешь. Своих предупреди, и – едем.

Пока Край бегал к бойцам, я связался с Гансом.

– Капитан Железный Ганс, вызывает лейтенант Кот.

– Алё, алё! Железного Ганса нет дома, но Вы можете оставить своё сообщение, и я его запишу, прямо на бумажке!

– Ганс, блин!.. Хорош уже придуриваться! – Не выдержал я. – Срочно нужен транспорт, на базу. Важная информация о Шакале.

– Яволь, герр Лейтенант! Цвай минуттен, герр Лейтенант! – нет, ничем его не прошибешь, воистину – Железный…

Спустя три минуты мы с Краем уже тряслись в транспортере, увозившем нас на базу. При всех своих “дас ист фантастиш”, Ганс четко понимал, где находится грань между делом и шуткой.

К полковнику нас пропустили не сразу. Пришлось подождать, но ни я, ни старшина, не жаловались. Не та ситуация на фронте, чтобы, пусть и из-за Шакала, качать права, и ругать бюрократов. Полковник, в отличие от того, что я слышал по связи в бою, в спокойной обстановке казался спокойным, в некотором смысле даже тихим человеком. Говорил негромко, после обмена воинским приветствием пожал нам со старшиной руки, предложил садиться. Разве что – не попросил адъютантов кофе с печеньками нам принести. Внимательно, не перебивая, выслушал всё, что приметил старшина на днище Шакала. Потом мы склонились над набросанным Краем наскоро рисунком.

– Вот, тут, по всей длине идут гусеничные ленты, практически, по самому днищу – говорил Край. – Широченные. Катков не видно. А вот тут, сразу за ними, ближе к центру эти… Ну, червячная передача, как у мясорубки.

“Далась ему эта мясорубка” – подумал я. Старшина продолжал:

– Все остальное пространство покрыто, насколько я видел, панелями, антигравитационными, которые на танках противоминным тралом работают.

Федун склонился над селектором: “Инженеров ко мне, быстро!”

– Разрешите? – Увидев, что Край закончил, я решил высказать свои предположения по борьбе с Шакалом. Полковник кивнул.

– Мои наблюдения. Комплекс ведет огонь тремя ярусами вооружения. Плазменными пушками, танковыми орудиями, и, предположительно, лазерными излучателями. При мне он лазеры не использовал, не было необходимости. Перед выстрелом плазерами защитное поле Шакала вынужденно снимается, в противном случае он бы сам же его и разрушил. При стрельбе ста двадцати миллиметровок – не скажу, не обратил внимания.

– А мог бы и обратить! – перебил Федун.

– Знаете, господин полковник, как-то не располагала ситуация. Я же не загорал там! – Огрызнулся я. – Так вот, если подгадать момент, и во время выстрела плазеров Шакала попасть по неприкрытой броне, а лучше, по генераторам поля…

В этот момент подошли инженеры. “ Позже, лейтенант, обдумаем активные действия”.

– Бесполезно. – Инженеры рассмотрели художества старшины, и вынесли вердикт. – Если гусеничный ход, в качестве вспомогательного, еще можно рассматривать, то шнеко-роторный движитель, который, судя по всему, тут нарисован, для данной машины на девяносто процентов – бессмысленная вещь.

– Позвольте, но ненужное оборудование они никогда не поставили бы на боевую машину – запротестовал Федун.

– Полковник, смотрите. – Инженер – непись вытащил планшет, подключил к столу, и начал объяснять, показывая на голограмму 3D модели Шакала. – Данный комплекс по ширине и длине сравним с Мамашкой, в походном положении. По высоте – превосходит. В Малом штурмовом комплексе, обычно, четырнадцать модулей, так? Вес каждого отдельного модуля Вы, конечно, примерно представляете. Шакал должен весить не меньше. Шнеки, под таким весом, просто уйдут в землю, Машина не будет двигаться.

Нет, если он сделан из пластика, тогда – конечно, но ведь мы предполагаем, что комплекс – забронирован, верно?

– Не может быть, чтобы “конфетки” установили заранее бесполезный агрегат на боевую машину. – Полковник выглядел человеком, которого бесполезно переубеждать. – Мне нужно техническое обоснование их решения. Срок – максимум – двадцать четыре часа. Думайте, устраивайте мозговой штурм, не спите, не ешьте, мне до лампочки. Но решение должно быть у меня к исходу суток. Свободны.

Федун снова переключил свое внимание на меня.

– Лейтенант, Вы предлагаете перенапрячь защитное поле Шакала, и выводить из строя его генераторы, я правильно понимаю?

– Ну, мне кажется, это логичное решение, полковник. Других вариантов я не вижу. Вопрос в мощности полей, защищающих комплекс.

– Проработаем. Так, погодите. От вашего полка ничего не осталось, верно? Остатки бойцов сейчас в первом и третьем, и пока что там и останутся, я уже распорядился. Вы со старшиной остаетесь в расположении базы. Я подумаю, где вас задействовать, пока – отдыхайте. Свободны.

Мы с Краем развернулись, и вышли. Нам выделили два места в одном из жилых отсеков, рассчитанных на взвод. Старшина завалился на койку, я, последовав его примеру, попрощался, и вышел из игры.