Текст книги "Неизвестный фактор (Романы)"

Автор книги: Андрэ Нортон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 67 страниц)

 17

Андас расхаживал из стороны в сторону. Комнаты в небольшой крепости, предназначенной для размещения сторожевого отряда, не годились для таких метаний. Он мог преодолеть расстояние от стены до стены в два шага. Но сидеть спокойно он тоже не мог – после того как саларикиец раскрыл тайну верховного жреца, не было спасения от мыслей. Но сколько еще предателей здесь, на командном пункте? А помочь ему может только способность саларикийца чуять врага.

Непрошеными в голову лезли мрачные старинные сказания. Некогда его народ поклонялся богам, отвернувшимся от света; этих богов можно было умилостивить только кровавыми жертвоприношениями. С той поры уцелела лишь Старуха. Позже короли держали при себе «колдунов», мужчин и женщин, будто бы наделенных даром буквально «вынюхивать» врагов. И очень от этих колдунов зависели. Наряду с виновными часто страдали и невинные. Однако Андасу не верилось, что кто-то из людей мог быть наделен такими же способностями , как Йолиос. И ему следовало благодарить Акмеду за то, что саларикиец последовал за ним в этот оживший кошмар и стал его товарищем по оружию.

Теперь чужак, скрестив ноги, сидел на широком подоконнике и смотрел на Андаса. Он отказался надеть форму императорских войск, взял только брюки, сапоги и шапку. Очевидно, ему не нравилось, если укрыт его поросший шерстью торс. А еще с тех пор, как они оставили лес, он постоянно держал у носа увядший зеленый клубок, хотя травы и листья пахли сейчас не так сильно.

Шара сидела в единственном кресле. Свою изорванную грязную одежду она сменила на мужской наряд, только сложная прическа теперь выдавала ее пол – иначе ее можно было бы принять за юношу. Она сидела неподвижно, не сводя глаз с Андаса, но смотрела как будто куда-то внутрь его.

– Сколько?.. – Андас повернулся к ним. – Сколько еще таких может быть среди нас?

– Ни одного среди тех, кого я видел... кроме этого дьявольского жреца, – спокойно ответил Йолиос. – Но не сомневайся: я узнаю. Он был марионеткой, а за ниточки дергал другой, как в театре теней. Других я не встретил...

– Но этот сумел проникнуть...

– В древние времена и у нашего народа были такие искатели. – Шара говорила о тех же воспоминаниях, что были у Андаса. – Правитель созывал всех своих подданных и отправлял в их ряды своих колдунов. Тех, кого колдуны касались своим жезлом, убивали. Но...

– Это было варварство, – сказал Андас. – Выявление врагов правителя зависело от людей, у которых могли быть свои счеты и желание мстить. Если здесь есть еще предатели, Йоли-ос их учует. Думаю, пока мы в безопасности. Но надо выступить против Долины Костей раньше, чем они бросят против нас все свои силы!

Снаружи послышалось вежливое царапанье. По слову Ан-даса вошел Ишан. Он широко улыбался.

– Повелитель, ты мудро оценил тех, кто затаился на горе Драк. Они согласились на встречу. За ними послан скиммер. Он принесет их к утесу Зуба, как ты и приказал.

Андас почувствовал, как оживает надежда. До сих пор он верно оценивал обстановку. Вопреки действиям жреца, чье тело вынесли несколько часов назад, он сделал первый ход в сложной игре, и этот ход оказался успешным.

– Идем. – Он уже направился к двери. Йолиос соскочил с подоконника, девушка шла за ним. Их ждали элькланды горной породы, более мелкие, но более устойчивые на ходу. Шли они неторопливым шагом, то и дело поднимая и опуская рогатые головы. Время от времени один начинал трубить, и это подхватывали остальные.

Отряд состоял из Андаса, Йолиоса, Шары, Ишана и его преданной гвардии. До утеса Зуб было по меньшей мере два часа езды. В этой глуши требовалось постоянно быть настороже. После разоблачения Келемейка Андас никому не доверял.

Лагерь разбили на утесе, Андас и другие предводители устроились чуть в стороне. Внизу под ними тянулась неровная плоская земля – северный рукав той пустыни, куда на другой Иньянге сел корабль-робот. Андас на миг вспомнил Элис: что та рассказала лжеимператору и какой он сделал из этого вывод.

– Они приближаются, – тронула его за рукав Шара.

В небе, похожий на насекомое, показался скиммер. Ишан отдал приказ, и половина его людей исчезла среди камней, окружив намеченное для встречи место. Андаса поразило их умение укрываться. Но ведь эти люди уже много лет вели партизанскую войну. Те, кто не научился этому искусству, давно погибли. Им было велено не показываться, если не будет обнаружено предательство.

Ровного места едва хватило для посадки. Скиммер летел тяжело, он был перегружен. Из него вышли четверо в форме наемников. У них было личное оружие, которое им разрешалось носить согласно обычаю, но ничего более смертоносного. Их головы закрывали шлемы с опущенными забралами. Но, выйдя из машины, все они подняли лицевые пластины, сняли шлемы и стояли с непокрытыми головами.

Двое были молоды – адъютанты или командиры отрядов. Они сопровождали двух офицеров постарше, явно более опытных в военных делах. Тот, что шел впереди, приветственно поднял руку, и Андас ответил на это приветствие.

– Командующий Модан Саллок, – отчеканил наемник. Потом представил остальных: капитаны Маскид, Херихор и Сэмсон.

– Наследник императора из рода Балкис-Кэндаса, – формально представил Ишан, – его избранница Шара, его товарищ по оружию лорд Йолиос.

Саллок мельком взглянул на Андаса и Шару и внимательно – на Йолиоса.

– Саларикиец! – Он не скрывал удивления. Но тут же справился с собой и снова поднял руку, приветствуя Андаса.

В таких обстоятельствах нельзя было тратить время на церемонии. Андас сразу перешел к делу.

– Вы получили наши условия, командующий, и отнеслись к ним серьезно, иначе вас бы здесь не было. Условия простые. Ваш контракт был разорван, когда ваша нанимательница бежала, бросив вас на милость эпидемии. Мы предлагаем вам почетную сдачу. И хотя не в состоянии предоставить вам возможность улететь с планеты, поскольку здесь давно не приземляются корабли, предлагаем вам все лучшее, что у нас есть. Мы с вами никогда не ссорились – вы попросту использовали свое искусство воевать в поддержку узурпаторши. Выбирайте: остаться на горе Драк и позволить эпидемии и времени покончить с вами или на почетных условиях сдать нам крепость. Мы не враждуем с вами, вы лишь орудие в руках той, что несет нам горе.

Саллок долго смотрел на Андаса, прежде чем ответить.

– Поскольку вы так много о нас знаете, то знаете и о том, что полностью сдать гору мы не можем. Многие виды тяжелого оружия действуют автоматически, и настройки таковы, что мы не можем отменить их. По земле добраться до крепости на горе невозможно.

Андас пожал плечами:

– Пусть все так и остается – она будет памятником породившему ее злу. У нас есть скиммер. А у вас?

– Два отозванных из разведочных полетов. Крейсеров нет – ваша госпожа Кидайя забрала последний исправный.

– Скиммеры перевезут ваших людей в отведенное нами место. С собой пусть возьмут продовольствие и личное оружие, которое разрешено по закону. Но перед началом эвакуации вы должны дать мне еще кое-что.

– Что именно?

– Подходящий по размеру противорадиационный костюм. Лучший из тех, что есть у вас на горе. Таковы наши условия. Хотите посоветоваться со своими людьми на Драке, прежде чем дать ответ?

– Вы примете нашу сдачу и дадите слово согласно межпланетным законам?

– Да, – сразу ответил Андас. Он не знал, поверят ли ему после долгих лет жестокой войны. Но сейчас он должен был демонстрировать абсолютную уверенность.

– Обычай позволяет мне принять ваши условия, – сказал Саллок, – и мы их принимаем. Наш контракт разорван. – С этими словами он достал из кармана запечатанную ленту с лентой, бросил ее на землю и наступил, превратив ленту и ленту в месиво, которое прочесть уже невозможно. – Когда начинать эвакуацию?

– Можете начать, как только вернетесь в крепость. Но костюм мне нужен немедленно, поэтому я полечу с вами. Ваши люди могут остаться здесь.

Андас увидел, что Ишан шагнул вперед, собираясь возразить, и знаком велел ему остановиться, не дав возможности заговорить.

– Каждый ваш скиммер, высадив ваших людей, заберет с собой наших, – продолжал он. – Мы перевезем припасы и вооружение...

– Там эпидемия! – предостерегла Шара.

Саллок взглянул на нее.

– Госпожа, эпидемия кончилась сорок дней назад. С тех пор ни одного случая заболевания. Она кончилась, когда улетела та, кому мы служили.

– Но почему? – спросила Шара. – Зачем Кидайе убивать тех, кто служил ей?

– Вы очень понятливы, госпожа, – поморщился Саллок. – Нам потребовалось больше времени, чтобы осознать правду. Вы верно сказали, лорд, – повернулся он к Анда-су, – контракт разорван. К той, что нас наняла, как-то явился посыльный. Она пришла в сильнейшее волнение и улетела, прихватив всех своих... Ну и злые же у нее приспешники! Почему она решила от нас избавиться? Оружие действует автоматически, а запасы пищи ограниченны. Мы не могли улететь с планеты и стали для нее помехой, она перешла к другим способам ведения войны. И мы все погибли бы, если бы наш врач не обнаружил в системе водоснабжения ядовитые травы и не убрал их. Внешне она женщина, но по сути даже не человек!

– Значит, это не эпидемия, а яд! – воскликнула Шара. – Но она в силах использовать и болезни, угрозу эпидемии, чтобы изолировать нас, не пускать к звездам. Так кто же она, Ан-дас, что вынашивает такие планы?

– Она? Не повелительница, а служанка. И, кажется, хорошая. Тем больше оснований ударить в самое сердце тьмы, да побыстрей.

И вот, заключив мир с наемниками, они сразу начали перевозить их в просторную долину к северу от Места Красной Воды. Там наемники разбили лагерь, туда перевозили с горы припасы. Андас не чувствовал недоверия к тем, кто сдался. Их способность держать слово знали во всей Галактике.

Поскольку на планету не прилетали корабли, он соображал, нельзя ли применить к этим людям старый метод своего народа – предложить им участки земли для поселения. Они могли бы составить ядро нового войска, ведь солдатский надел наследуется новыми поколениями при условии службы в армии. Но это подождет – решение можно принять потом.

То, что ему предстоит, не в нескольких месяцах, а в часах – или днях – впереди.

Саллок приказал принести со склада противорадиационные костюмы Андас на осмотр. Их не использовали много лет, и принц узнал в них модели, знакомые ему по собственным воспоминаниям. Они были вполне надежны. Среди его подчиненных не было техов, поэтому проверку костюмов пришлось поручить наемникам. Специалист доложил, что четыре костюма в рабочем состоянии.

Андас выбрал самый подходящий по размеру, хотя тот все равно был ему великоват. По совету врача наемников его тело дополнительно защитили пластаповязками, какие используются при лечении радиационных ожогов. Повязки делали его неуклюжим, но давали дополнительную защиту от мучительной смерти.

До последнего мгновения Шара пыталась добиться согласия на участие в этой отчаянной авантюре. Андас неумолимо отказывал. Задуманное мог осуществить только один человек, по жребию судьбы – он сам. Он убеждал Шару: защита храма такова, что она все равно не сможет пройти и станет для него дополнительной обузой.

Он настоял только на одном усовершенствовании: в костюм установили устройство громкой связи. Замок, с которым предстояло иметь дело Андасу, частично управлялся голосом.

Он не знал, уцелел ли храм настолько, чтобы в него войти, – после взрыва никто не решался туда ходить. Андас гадал, не произведено ли разрушение намеренно, не только для того, чтобы уничтожить дворец и его оборону. Если Старуха так могущественна, как говорят, ее приспешники вполне могли знать о существовании того, что он искал.

Потребовалась целая ночь работы, чтобы установить в костюме комм. Андас усилием воли заставил себя выспаться в комнатах командира горы Дарк – ему необходимо было отдохнуть.

– Если я не вернусь, – сказал он наутро Шаре и Йолио-су, – править будешь ты, Шара. Лорд, – обратился он к сала-рикийцу, – это не твоя планета, хотя ты, возможно, не сможешь ее покинуть, и не твоя война. Но, если ты станешь служить этой госпоже, используя свои способности, как помогал мне, я буду доволен, потому что лучшего товарища по оружию быть не может. Не знаю, как дружат у вас, но у нас я называю тебя братом.

Саларикиец отыскал где-то на горе мешочек с пряностями и теперь то и дело подносил их к носу. Теперь он выпустил его, так что мешочек повис на ремне, и протянул к Анд асу обе руки с втянутыми когтями, чтобы тот мог вложить в них свои.

Когти на всех пальцах саларикийца осторожно высунулись и впились в смуглую плоть Андаса. Выступили капельки крови.

– Госпожа, – обратился саларикиец к Шаре, – природа не подарила моему брату когтей, чтобы он мог оцарапать меня. Сними с пояса нож и сделай с моими руками то, что я сделал с его.

Ни о чем не спрашивая, Шара послушалась и использовала острие своего кинжала так же осторожно, как Йолиос когти.

Когда и на его руках показались капли крови, саларикиец, по-прежнему не отпуская рук Андаса, поднес их к губам и слизнул кровь. Андас последовал его примеру и слизнул кровь Йолиоса.

– Кровь к крови, – сказал чужак. – Отныне мы одного клана. Иди спокойно: я сделаю все, чтобы защитить твою госпожу.

Ощущая во рту соленый вкус крови Йолиоса, Андас надел массивный шлем и позволил теху закрепить его. Потом в тяжелых сапогах поднялся на борт скиммера, которому предстояло доставить его как можно ближе к цели.

Они приблизились к развалинам, и Андас понял, сколь трудная задача ему предстоит: он ничего не узнавал. Все здания и башни, которые могли бы служить ориентирами, сровняли с землей, разрушили, или их поглотили кратеры. Скиммер летел по кругу, пилот ждал, пока Андас выберет место высадки. В своем громоздком костюме он не мог пробираться через развалины. Поэтому его нужно было высадить как можно ближе к цели. Но где же храм?

Тут ему показалось, что он узнает Врата Девяти Побед. Он знаком велел пилоту лететь на восток. Затем увидел обвалившиеся столбы: это могла быть только колоннада террасы у входа в храм. Андас сделал знак и прикрепил трос к поясу, который надел заранее. Люк в днище скиммера открылся, машина зависла в воздухе, и Андас выбрался наружу.

Сматываясь с барабана, трос медленно и ровно удлинялся, и вот уже Андас опустился туда, где когда-то был вход в храм. Снижаясь, он разглядывал землю внизу, пытаясь сориентироваться. Вблизи повреждения становились особенно заметны. Стены рухнули, но между ними как будто сохранился достаточный зазор, чтобы войти.

Сапоги коснулись мостовой, и Андас пальцами в перчатке расстегнул карабин. Трос ушел вверх, потом показался снова; на этот раз на нем висел взятый на горе бластер. С его помощью принц надеялся пробить себе дорогу.

С поверхности развалины храма казались угрожающими. Если развалины спеклись от температуры взрыва, ему не пройти. Но тут он увидел подходящую брешь.

К счастью, ему не требовалось входить в основную часть здания, его целью была северная оконечность террасы. Там когда-то были Императорские Врата, пройти через которые он имел право всего дважды за жизнь: первый раз – направляясь на коронацию, второй – когда урна с его прахом поедет на тележке, уже не по его воле, на погребальную церемонию.

Ему преградил дорогу барьер из острых кусков узорного металла. Осторожно пользуясь бластером, Андас вырезал проход, пока не оказался в том месте, которое искал: там, на каменной глыбе, процессия с прахом императора на мгновение останавливалась. В нагромождении камней невозможно было отыскать пружину, открывавшую доступ к тому, что находилось внизу. Используя бластер в половину мощности, Андас разрезал поверхность вокруг блока. Потом, отложив оружие, с помощью металлического прута отодвинул камень.

Внизу показалось темное отверстие. Он посветил туда фонариком. Стали видны ступени, по-видимому, не пострадавшие, несмотря на разрушения наверху. Но костюм был слишком громоздким, чтобы пройти в отверстие. Пришлось опять воспользоваться бластером, расширить проход. Наконец Андас начал спуск.

Десять ступеней, более крутых, чем у обычной лестницы. Постоянно гудел дозиметр, но принц старался не слушать этот предостерегающий звук. Андас ничего не мог с этим поделать и потому не должен был обращать внимания на показания прибора. Расчистить проход – это только начало.

От подножия лестницы в сердце храма вел коридор. То, что искал Андас, находилось непосредственно под троном, на котором во время государственных церемоний сидел император.

Фонарь освещал только пустые каменные стены – ничто не свидетельствовало о важности этого склепа. Где-то здесь должна была быть дверь. Но в конце коридора принц увидел только стену. Этого он не ожидал. Разве что...

Андас провел языком по губам. Поднял руку в перчатке, но к комму не притронулся. Устройство было установлено так, как сумел тех. Сейчас ничего изменить было нельзя.

Он заговорил. Слова были очень древние, языка он не понимал. Андас сомневался, что кто-нибудь, даже Келемейк, который изучал древние рукописи, мог бы перевести их. Он не понимал их смысла, знал только, что слова эти нужно произносить медленно, с паузами в определенных местах.

Ответа не было. Никакая дверь не открылась, стены не рухнули. Он попробовал еще раз, стараясь делать верные ударения в нужных местах, – и опять безрезультатно.

Наверное, виноват был комм. Вероятно, он искажал интонацию, которая была очень важна. Чтобы произнести слова верно, следовало снять шлем. Но снять шлем здесь, где дозиметр жужжит непрерывно?

Когда есть только один ответ, принимаешь его – или сдаешься. А принц зашел слишком далеко; дело слишком важное, чтобы отступить. Но прожечь стену он не мог: ее снабдили соответствующей защитой. То, что он искал, при первом же сигнале тревоги будет уничтожено.

Андас положил бластер у стены и приподнял лицевую пластину шлема. Воздух был затхлым, нос наполнил едкий запах гари. Но он не мог произносить формулу, сдерживая дыхание. Он в третий раз начал ее читать, зная, что это последняя попытка.

Потом закрыл шлем, кашляя. Стена разделилась посередине, ее половинки ушли в стены коридора. Получилось!

Кашляющий, Андас увидел впереди, в двух шагах от себя, металлическую решетку, блестевшую при свете его фонаря, как только что отодранная. В центре решетки виднелся знакомый рисунок, легендарный «лев» – сказочный зверь, священный символ императора. Раскрытая пасть льва и была замочной скважиной.

Но подойдет ли ключ из другого мира к этому замку? Не время терять уверенность. Ключ вошел в скважину как по маслу.

Поворот влево – и замок открылся. Значит, точно такой же. От толчка решетка открылась, и Андас прошел внутрь. Впереди посреди возвышения стояла шкатулка. В ней тоже темнела замочная скважина, но Андас не воспользовался своим ключом. Напротив, он извлек его из скважины в решетке и прикрепил к поясу. А потом подсунул руки под шкатулку и поднял ее.

Он ожидал, что придется иметь дело с большой тяжестью, но шкатулка оказалась легкой, легче бластера; он сунул ее под мышку и быстро пошел назад той же дорогой.

Хотя Андас больше не кашлял, в горле у него пересохло, а глаза слезились. Он не решался задуматься о том, какую дозу облучения получил и прикончит ли она его. Нужно было отнести находку к тем, кто сможет ее использовать, пусть даже это будет означать его смерть.

Вверх по ступеням, потом через отверстие, прожженное бластером. Хотя в костюме трудно было поворачивать голову, Андас все-таки запрокинул ее, увидел вверху парящий скиммер. И дал сигнал, подняв руку.

Снова спустился трос. Андас бросил бластер – больше тот ему не был нужен – и, крепко держа шкатулку, привязался и знаком велел поднимать его.

Под его тяжестью трос натянулся. Поднимаясь, Андас надеялся, что пилот принял все меры предосторожности, которым его обучили, и установил между собой и пассажиром силовой экран. Никто не приблизится к Андасу, пока не будут испробованы все способы дезактивации. Но он сделал свое дело. Теперь у него в руках мощнейшее оружие!

 18

Подвергнутый самым строгим способам дезактивации, какие только могли придумать врач и техи наемников, Андас сидел в одиночестве перед шкатулкой. Он думал только о том, что должен сделать, а не о результатах взятых у него проб. Он знал, что его поиск может грозить ему смертью, хотя человеку трудно смотреть в лицо гибели, исчезновению всего, что он знает и чувствует... Ему сказали правду: пробы свидетельствовали о такой дозе облучения, с которой его организм не справится.

Итак, он уже заплатил. Его покупка должна быть достойна платы. Андас вставил ключ в скважину и повернул его.

Как ни удивительно – крышку не открывали веками, она легко поднялась. Внутри, завернутые в какой-то губчатый материал, лежали два предмета: свиток словно бы из тонкой кожи и цепочка темного тусклого металла, усаженная небольшими шишками, образующими декоративный орнамент. Андас достал цепочку и во всю длину разложил на столе. Его охватило разочарование.

Он равнодушно взял свиток, снял кольцо, удерживавшее его, и расправил. Знаки и рисунки на внутренней стороне вначале показались ему бессмысленными.

Ценой жизни приобрести такую малость! Значит, легенда лгала. Возможно, ее предназначение – только подбодрить императора, чтобы тот знал: у него есть выход из самого трудного положения. И от императора ждали, что он найдет выход самостоятельно, не рассчитывая на эту ложь.

Но все предосторожности? Неужели их стали бы соблюдать, будь легенда обманом? Да, если обман никогда не должен был раскрыться, поскольку его единственная сила – во внушаемой вере.

Андас смотрел на рукопись, которую не мог прочесть, на диаграммы, которые расплывались у него перед глазами. Но, кажется...

Прошло несколько мгновений, прежде чем Андас, охваченный отчаянием и разочарованный, обнаружил, что способен кое-где прочесть отдельные слова. Оправдались долгие часы, которые он еще мальчиком провел с Келемейком, когда тот, погрузившись в изучение древних рукописей и нуждаясь в слушателе, рассказывал о них принцу. Андас повторял звучание древних знаков и водил по диаграммам пальцем. Многого он не понимал, но было и такое – и предостаточно, – что понял!

Он пододвинул цепь к себе и пропустил сквозь пальцы, словно считая звенья. Но на самом деле Андас искал смысл в шишках этой цепи. Час спустя он откинулся в кресле. Цепь теперь была обернута вокруг пояса. Он сделал что мог, ничего не понимая из своих приготовлений. Но старая легенда не подвела.

У него оставалась только одна причина, чтобы продолжать жить: отнести то, что хранит, – вернее, то, чем стал сам, – в Долину Костей и там принять последний бой, который так или иначе решит судьбу империи.

Андас вышел из комнаты. У стены на стуле сидела Шара. За ней стоял Йолиос, рассматривая один из видов ручного оружия, найденного на горе. Оба повернулись к нему, но он предостерегающе поднял руку. Теперь ему приходилось думать о том, что он смертельно опасен для других. Выражение их лиц согрело его, тепло пробилось даже сквозь ледяную оболочку, в которой он замкнулся, узнав о результатах проб.

– Нет. Теперь у меня есть то, что может спасти империю, – торопливо сказал он. Сколько ему осталось до начала смертельной болезни? – Скиммер готов?

– Андас. – Шара произнесла только имя и протянула к Андасу руки.

– Нет, – повторил он. – Это предначертано мне. Он отдал свою жизнь, начиная дело, и взял с меня клятву, что я закончу его.

Потом он посмотрел на Йолиоса.

– Было хорошо, – просто сказал принц. – У меня никогда не было брата, вообще никого, кроме отца, кому бы я мог верить. Было здорово узнать, что это такое, пусть даже ненадолго.

Йолиос кивнул.

– Да, было здорово, – негромко промурлыкал он. – Иди, брат, и знай, что я сделаю все, что должно.

По его приказу между комнатой и двором, где стоял скиммер, уже зараженный во время полета к храму, расчистили короткий коридор. Собрался весь гарнизон, и Андас впервые в жизни услышал, что все громко приветствуют его как императора.

– Да здравствует Лев, гордость Балкис-Кэндаса, повелитель копий!

Андас не смел взглянуть ни направо, ни налево, не желая видеть тех, кто кричит. Он знал, что только гордость позволит ему с достоинством закончить это шествие. Ему каким-то образом удалось добраться до скиммера и сесть в кресло пилота. Он по-прежнему не решался оглянуться. Нажал кнопку подъема, и от резкого движения у него перехватило дыхание. Потом летательный аппарат лег на курс, направляясь на последнюю битву.

У Андаса был только один проводник в Долину Костей (кроме тех общих сведений, которые он сумел почерпнуть из старинных рукописей) – кольцо: он был уверен, что оно связано с источником своей силы. Он привязал кольцо проволокой к панели управления скиммером и постоянно наблюдал за камнем в оправе.

Перевалив через горы, он летел не прямым курсом, а зигзагом, чтобы заставить кольцо вести его. И перед самым полуднем убедился, что его догадка верна: кольцо тускло засветилось, и свечение разгоралось ярче, когда он летел по указанному кольцом курсу.

Впереди снова возвышались горы – пустынный и засушливый отрог хребта Уаллога. Когда-то он был частью вулканического пояса, идущего вдоль всего материка. Теперь от вулканов остались только зазубренные конусы, в этой безводной местности не было ни людей, ни животных. На его родной Иньянге хребет Уаллога посещался редко, и многие его вершины оставались неисследованными.

Камень кольца засветился ярко, как никогда. Кольцо указывало прямо на эти дикие земли. Сколько у меня еще времени, подумал Андас, прежде чем ко мне придет смерть? Эта мысль заставила его увеличить скорость.

Он перелетел через цель, понял это по поведению кольца и развернул скиммер, внимательно разглядывая на экране местность внизу.

Кольцо привело его не в долину, а в углубление гигантского кратера. Переведя машину в режим парения, Андас заметил еще кое-что. Его пояс тоже начал греться, реагируя на поток какой-то энергии; к тому же он всем телом ощущал вибрацию, почти такую же неприятную, как при встрече с ночными бродягами.

Он повел скиммер вниз. Необходимости скрывать свое появление не было. Андас нисколько не сомневался в том, что укрывшиеся в этой норе знают о его прибытии. Но хотел тщательно все осмотреть.

Он осторожно отвязал кольцо, стараясь не касаться подоски металла. Он не решался на это, пока на нем был пояс: сила цепи и сила кольца настолько противоречили друг другу, что он опасался столкновения, которое могло стать для него смертельным. Кольцо Андас подцепил офицерским жезлом, который Йолиос заострил специально для этого. И, держа его таким образом перед собой, вышел из скиммера.

Ближайшее из убежищ можно было рассмотреть, и Андаса поразил материал. Невозможно было ошибиться в природе напоминавших бревна предметов, из которых были сооружены стены: кости, огромные кости! Он никогда не слышал о таком огромном животном. Но почему бы и нет? Ведь это Долина Костей. Он просто не знал, что это название следует понимать буквально.

Правая рука Андаса повисла над поясом, не касаясь его. В левой он держал жезл, подальше от себя. Теперь кольцо светилось во мгле долины, как факел.

Он снова попробовал отыскать признаки того, что о его появлении знают и готовы его встретить. Вокруг царила неподвижность и тишина. Ни звука. Если в этом полумраке жили птицы или насекомые, они молчали. Создавалось ощущение ожидания, хотелось оставаться у открытого люка скиммера – это было какое-то убежище.

Наверно, всех людей его народа воспитывали так, чтобы они ждали от этого места самого худшего. Слишком много ходило старинных страшных легенд о его повелительнице, о том, что время от времени она выходит отсюда и делает людей своими последователями. Впрочем, он и так знал, что уже ходячий мертвец, и это знание стало его защитой. Ему больше не угрожала опасность подчинения.

Держа кольцо словно факел, Андас зашагал прочь от скиммера, от знакомого ему мира. И поскольку казалось самым разумным начать поиски с домов из костей, он направился к ним.

Прошло немного времени, и он прошел до конца ряд этих необычных жилищ; все они пустовали, хотя нашлось немало свидетельств того, что они обитаемы. Но где же те, кого он искал? Предчувствие того, что ему вот-вот предстоит действовать, не проходило. Но ни звук, ни движение не выдавали того, что он здесь не один.

Поведет ли кольцо его дальше? Он решил поставить опыт.

Взял жезл свободнее, едва удерживая его в руке. И впервые заговорил. Хотя Андас сознательно говорил тихо, собственный голос показался ему очень громким.

– Ступай к хозяйке!

Жезл шевельнулся, начал движение. Андас старался не мешать ему, не держать слишком крепко, но в то же время он нельзя было его уронить. Жезл замер под прямым углом. Андас тоже повернулся в ту сторону и обнаружил, что не может повернуть жезл.

Тот повел его в сторону от домов из костей, в сторону от озера и скиммера. Он был как копье, нацеленное на крутой склон кратера.

Андас обнаружил, что идет по тропе, с обеих сторон огороженной толстыми столбами – вначале высотой по колено, потом по пояс и наконец по подбородок, и все это были кости.

Меж этих стен Андас вышел к отверстию в стене кратера. А когда остановился, внутри что-то сверкнуло, какое-то зеленоватое пламя. Он ощутил зловоние – хуже вони бродяг.

И тут послышался голос:

– Ты искал нас, император. Пришел искать свою корону? Но твой час миновал – и корона перешла к той, кто больше достойна носить ее!

В зеленом свете он увидел собравшихся. У самой стены стояла группа мужчин, все они смотрели покорно, отчаянно, как будто у них отняли все силы. В центре собралось несколько женщин, а за ними еще одна – на троне.

Андас посмотрел ей в лицо. Ее голову венчала императорская корона, священная корона, которую надевают только тогда, когда правитель присягает на верность. Любого другого, кто коснется этой короны, ждет смерть. Увидав ее в таком месте, Андас почувствовал гнев.

Голова в короне была высоко и надменно поднята. Такого высокомерия не проявила бы даже полноправная императрица. Лицо напоминало прекрасную, но бездушную маску, лишь глаза и жестокий изгиб губ свидетельствовали о жизни.

Женщина была раздета донага. Но на коленях она держала огромную маску, которая закрывала ее до горла. Маску дьявольскую, но не уродливую. Напротив, она была прекрасна, но красотой, устремленной к злу, опороченной и оскверненной.

– Андас, – проговорила женщина с жестокой улыбкой. – Желающий стать императором. Перед тобой твоя императрица! Покорись!

Когда она заговорила, маска тоже посмотрела на принца повелительным взглядом. Андас содрогнулся, поняв, что маска тоже живая, – но то была не человеческая жизнь и не просто чуждая. Именно ее следовало бояться.