Текст книги "Князь без княжества"

Автор книги: Анатолий Минский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц)

Глава третья

Выпроводив Иану, герцог с энтузиазмом потер узловатые ладони. Он увидел то, что хотел увидеть. Провинциалка, наивное дитя прошлого века, и достаточно хороша собой, чтобы северянин из такой же глубинки сходил по ней с ума, не гнушаясь проткнуть шпагой любого, случайно затесавшегося на пути.

Доставленное спустя пару часов письмо Мейкдона разрушило благодушное настроение. Проклятый тей Алайн отказался от должности и бросился на запад за своей возлюбленной! Соответственно, рухнул самый быстрый и осуществимый план восстановить целостность державы.

Задача усложняется. Шантажируя молодого офицера пленением Ианы, нужно не только давать ему указания о поведении на посту, но для начала заставить хотя бы занять его!

Дайорд в раздражении швырнул на стол послание фиолетового. Надо же, расчетливый Мейкдон промахнулся в очередной раз. Стареет... Но каков нахал этот мальчишка! Выскочки из провинции на все готовы, лишь бы пробиться на высшие должности. А тут ему, мелкому безземельному дворянчику, на блюдечке преподносят трон! Да, чисто номинально, весьма временно. Но это – головокружительный карьерный прыжок. Отказался... Что он о себе возомнил!

Дражайшая супруга и чада не могли догадаться, прощаясь, отчего владетель Нирайна черен как туча и с трудом сдерживает бешенство. Они оставили его, растворившись в вечерних сумерках. В небо поднялись гвардейцы.

Иана, к ее немалому удивлению, узнала среди улетающих двадцатидвухлетнего сына герцога, что усилило и без того основательные подозрения. Уж ему-то отец мог доверить дела охранные!

Между тем тея Дайорда ждали новые неприятности, настигнувшие после захода солнца. Мессир Палла собственной персоной проследовал в тот же кабинет. Тучная фигура и мясистое лицо выразили нервозное беспокойство, которое визитер и не пытался скрыть.

– Что я слышу, герцог! С таким трудом и затратами уготованная операция разваливается из-за глупейшего переворота. Вы знаете, в какую груду золота мне обошелся подводный корабль?

– Строительство подводной пристани я финансировал! – не менее желчно воскликнул Ванджелис. – Если наше предприятие пойдет прахом, я не знаю, где брать деньги на борьбу с ламбрийскими повстанцами!

В подобном тоне компаньоны препирались еще добрый час, потом несколько успокоились. Палла, разобравшись с положением на восточном побережье океана, заявил о немедленном возвращении в Ламбрию.

Учитывая время на трансокеанский переход, новость об убийстве Эдранов и смене власти в Леонидии разминулась с ним. Теперь нужно поспешать в Арадейс и оттуда в Атену, чтобы срочно изменять торговую политику, пока конкуренты не опередили.

Герцог учтиво проводил мессира Паллу до пристани.

С расстояния в полсотни шагов ни за что не догадаться о наличии здесь морского сооружения. Полоска скал на берегу Нирайнского залива обрывается сразу в глубину. С другой стороны этой небольшой гряды выстроены склады, к ним ведет мощеная дорога. А под скалами обширный грот, укрепленный и расширенный, с подводным выходом в залив, перегороженным стальной решеткой. Одна только съемная изгородь обошлась в небольшое состояние! Снаружи за ней на дне залива начинается тайное кладбище каторжников и ламбрийских военнопленных, жизнью заплативших за сохранение секрета строительства.

Исполинская подводная лодка напомнила кита. Железное тело, длиной в добрую сотню шагов, чуть покачивалось на швартовах, повинуясь колыханию воды в подскальном гроте, освещенное десятками газовых рожков. В середине палубы вознесся высокий горб единственной надстройки, впереди него открыт длинный узкий люк. Выгрузка контрабанды закончена, в утробу ссыпаются ящики со слитками цветных металлов. Их перевозка столь экзотическим способом превратилась в убыточную.

Пэр Ламбрии и герцог Икарии рассчитывали, что после окончания войны между империей и королевством экспортно-импортные пошлины снизятся, устранив главную причину столкновения на долгие годы вперед, но останутся достаточно высокими, чтобы окупить вложения партнеров за счет контрабанды, не отчисляя в казну Леонидии ни серебрушки.

Сейчас имперские офицеры носа не кажут в порт, вся торговля и без подобных ухищрений в распоряжении герцога. Такая же ситуация в Оливии, главном порту Южной Сканды, и в Злотисе. Но если тамошние правители держат в руках и добычу ископаемых, и транспортные пути, что им стоит приступить к взиманию пошлины при поставках руды и металлов в другие области Икарии? Аделфия перестает быть интересным местом для контрабанды. А ведь собирались строить железную дорогу от порта до русла Леоны, чтобы часть пути грузы преодолевали по реке, потом по рельсам, незначительную долю объема показывать имперским инспекторам и приплачивать им за крепко закрытые глаза на беспошлинный вывоз основной массы неведомо каким образом.

Без этого лодка – просто огромная игрушка. Больше половины ее корпуса занимают воздушные баллоны. Паровая машина крутит не только гребной винт, но и нагнетатель, закачивающий воздух в те баллоны под немыслимым давлением, его силой корабль приводится в движение под водой, когда топка погашена.

Разумеется, океан ей своим ходом не переплыть, запас воды и угля ограничен. Она курсирует между гротом и торговым судном, бросившим якорь за пределами доступности портовых имперских ищеек. Всплыв ночью, становится борт о борт. Вновь разводятся пары, закачивается воздух, которого достает едва ли на час подводного хода, когда судно полностью скрывается под волнами, оставив на поверхности лишь медную зрительную трубу со стеклянной линзой.

– Пора менять команду, – бросил мессир, глядя на серые от усталости и недовольные лица членов экипажа субмарины. Они не рады выходу на сушу, никто их не выпустит в город по кабакам из-за секретности. – Но где набрать достойных и обучить их на подводников, ума не приложу.

С трудом сохранив деловые отношения с Паллой, герцог приготовился к не менее сложной встрече с Алексом. Если с ламбрийским пэром они разговаривали на одном языке и думали одинаково, то предсказать, что родится в переполненной романтическими бреднями голове юного героя – намного сложнее. Но первый прогноз сбылся, не найдя предмет своего вожделения в Кальясе, тот немедля примчался в Нирайн. Стоит ли говорить, к прибытию парочки имперских гвардейцев герцог Ванджелис укрепился в намерении не отступать ни на волосок от своих требований, выстроенных в его планах, как артиллерия перед битвой.

Алекс с Гораном опустились на башню замка на следующее утро после прощания главы клана с семьей и убытия подводной лодки. Они преодолели путь до Нирайна быстрее, чем Иана и ее сопровождающий.

– Высокородный синьор герцог ждет вас, тей Алайн! – предупрежденный караульный прим-офицер помог снять Алексу крыло, а Горану предложил обождать на гостевой галерее.

Имперцы переглянулись. Ждет? Значит, все неспроста.

– Тей Атрей со мной, – отрезал Алекс и решительно шагнул к лестнице вниз, не обращая внимания на слабые возражения прим-офицера.

Замок построен под старину. На самом деле ему и сотни лет не исполнилось. Отдельные картинки с худыми надутыми физиономиями не создали впечатления древности рода, даже если мобилизованы троюродные тетушки хозяев. С апартаментами Мейкдонов и, тем более, императорскими жилище Ванджелисов не сравнить.

Зато уютнее, лучше вентиляция, меньше сырости, даже в переходах и галереях, где нет поблизости горящего камина. Прогресс в зодчестве не стоит на месте.

Герцог произвел на Алекса столь же отталкивающее впечатление, как и на его возлюбленную. Вдобавок в кабинет набился десяток из личной стражи, а визитеров попросили сдать револьверы. Горан выразительно погладил эфес шпаги, однозначно намекая компаньону – при необходимости отсутствие огнестрельного оружия не помешает сделать дюжину местных дамочек вдовами.

Начало встречи крайне не понравилось властителю. Он зыркнул на караульного прима, осмелившегося привести второго гвардейца вместе с Алексом, хотя тот был не виновен, получив приказ доставить молодого тея вниз одного и без насилия. Попытка разделить столичных гвардейцев непременно привела бы к нешуточному насилию. В первую очередь – в отношении караульного наряда.

Но, так или иначе, общение началось не с той исходной диспозиции. Вдвоем – это уже не один.

– Предпочитаю прямоту, синьоры. И буду откровенен. Но для начала прошу присесть.

– Для начала прошу сообщить, где Иана Лукания, – Алекс не тронулся в направлении кресла, Горан, естественно, тоже.

– Это и есть первая тема нашего диалога, – не стал отпираться герцог. – Девушка у меня. И я не вижу препятствий к вашему с ней воссоединению, если согласитесь на простые условия, – увидев нетерпеливый жест северянина, быстро добавил: – Она в полной безопасности и с максимальными удобствами.

– Что за условия? – вмешался Горан, снова разрушая заранее придуманную тактику. Тей Дайорд не собирался отвечать на вопросы случайного гвардейского фалько.

– Мы ждем, – добавил Алекс.

Фактически приходится отвечать на вопрос второго гвардейца. Черт бы побрал столичных наглецов!

– Около трех недель назад тей Мейкдон передал вам, синьор Алайн, предложение временно возглавить империю до выборов нового императора.

– Оно отклонено бесповоротно и не обсуждается. Я не слышу условий.

Тонкие уши вспыхнули огнем. Мальчишка смеет хамить самому герцогу в присутствии его людей, в собственном доме! Если бы кандидатура Алекса не была согласована с Мейкдоном и с другими властителями, Ванджелис тотчас приказал бы арестовать «кандидата на престол». Да и нужен ли столь ершистый ставленник? Все предварительные маневры и заготовки рухнули в одночасье. Пришлось сходить сразу с единственного козыря.

– Тем не менее вам придется принять пост князя-регента. Это и есть условие, а ее пребывание у меня в гостях – залог вашего благоразумия.

Только Горан мог оценить, каких усилий Алексу стоило удержать руку. Чем сохранять спокойствие, значительно проще совместить вытаскивание шпаги с прыжком вперед. Там – выпад в горло самонадеянного вельможи, до которого жалких четыре шага, а потом воспользоваться сумятицей синих гвардейцев, тесно сгрудившихся в небольшом кабинете для вящего спокойствия хозяина.

Со свистом выпустив воздух через сжатые зубы, офицер произнес:

– Требую встречи с ней немедленно.

Чувствуя, что победа близка, Ванджелис несколько расслабился. Он обогнул стол и с уверенным видом опустился в кресло. Сцепленные пальцы, напоминающие скрученные корешки непонятного дерева, легли на столешницу. Герцог мазнул взглядом гвардейцев, продолжающих находиться на ногах, и больше не предложил садиться.

– Увы, это невозможно. Не далее как вчера я отослал ее в достаточно уединенное место.

– Предлагаете нам найти это место, вырезать охрану и разобрать его по кирпичикам? – снова вставил Горан.

– От души не советую. Охрана многочисленная, имеет указание не допустить отъезд синьоры Лукании любой, я подчеркиваю – любой ценой. Впрочем, при отсутствии ваших сумасбродных попыток ей там безопасно и вполне удобно.

– Нам нужно посоветоваться. Синьор! – Алекс повернулся к Горану. – Составьте мне компанию подышать свежим воздухом на верхней галерее. Здесь слишком воняет тухлятиной.

Он довольно бесцеремонно распихал двух синих, перегородивших выход. Сзади долетела команда: «Пусть идут. Только крылья им не давать».

Револьверы, естественно, тоже не вернули.

На галерее, подальше от окон, Алекс ухватился руками на перила, рассматривая с донжона внутренний дворик, словно самое интересное место на свете.

– Что ты предлагаешь? – шепнул Горан.

– Ничего. У нас нет выбора. Просто не хочу, чтобы ушастый глист почувствовал, будто легко нас сломает.

– Конечно. Даю слово – помогу тебе отблагодарить его по окончании истории.

– Он, похоже, дал себе такое же. К концу моего регентства нам стоит особенно опасаться отравы в еде и кинжала в спину.

Атрей неожиданно засмеялся и на недоуменный взгляд друга пояснил причину внезапного веселья.

– Примеряю к тебе титулование: ваше императорское высочество. Это ж мне, чтоб с тобой выпить, придется в канцелярии записываться на высочайшую аудиенцию. А дворцовому секретарю придется включать в расписание – высочество в грядущий четверг соизволит августейше набухаться до синих соплей.

– Не надо про синих! Раньше мне фиолетовые были поперек горла.

– Думаешь, они в норку спрятались? Ванджелис – та еще гнида, но действует по наущению твоего друга Мейкдона. Ты его протеже, а пленение Ианы – лучшее средство призвать тебя к послушанию, добровольно ли нацепишь на голову суррогат имперской короны, или бесчестные твари заставят подлостью и обманом. Готов продолжить разговор? Я, грешным делом, ждал, что ты положишь герцога на месте.

– Честно говоря, собрал все запасы Силы, сбереженные после перелета, приготовился снести ударом ближайшую охрану, а главного негодяя поразить в горло.

– Шансы у нас были пятьдесят на пятьдесят. То есть кровушки их попили бы от души, а выбрались бы – вопрос. Но ты молодец, что сдержался. Когда дело касается Ианы, лучше не рисковать. Удивлен? О своих бабах рассуждаю по-другому, потому что они сплошь – кабацкие шлюхи. Она же для тебя много значит.

– Да. Идем, друг. Много разговариваем. За работу! – шагая по галерее, Алекс с горечью вспомнил о своей нелюбви к политике: – Знаю, лезу в мутное дело. Но иногда не выберешься на сушу, не одолев болото. Тину и грязь будем счищать после.

В герцогском кабинете, куда их впустили без малейших проволочек в приемной, офицер снова заговорил, но таким тоном, что его голосом можно было заморозить озеро.

– Я приму регентство, дам слово выполнять разумные указания, исходящие от вас и, как не трудно догадаться, от вашего партнера по афере тея Мейкдона, – кивок головы подтвердил предположение Горана о фиолетовых, а Алекс предпринял последнюю попытку переломить ситуацию в свою пользу. – Для этого улетаю в Леонидию. Естественно, в сопровождении Ианы.

– А в качестве гарантии – только ваше слово? В деле, судьбоносном для будущего страны? Как вы еще наивны.

Вряд ли Ванджелис подозревал, насколько он приблизился к смерти в этот момент. Но ему было суждено пережить текущий день, как и многие другие.

– Понимаю, – покладисто согласился Алекс. – Не имея собственной чести, вы не подозреваете о ее наличии у других. Итак! Я, тей Алексайон Алайн, принимаю на себя обязательство нести бремя князя-регента Икарийской империи, прислушиваясь к мнению упомянутых особ. А по окончании срока обязательства прошу синьора Ванджелиса дать мне удовлетворение на дуэли с условием смертельного исхода в связи с нанесенным оскорблением – неверием тейскому слову, чем замарана моя дворянская честь.

В кабинете повисла тишина. Ее нарушил вельможа, обозванный на галерее «ушастым глистом». Он скрипуче рассмеялся.

– Да кем ты себя возомнил, мальчишка? Какой-то щенок фалько бросает вызов герцогу?!

– Нет ничего зазорного, тей. Мы сойдемся перед коронацией избранного императора. Князь-регент империи всяко выше, чем местечковый предводитель провинции, лишенной полезных ископаемых и раздираемой восстанием.

Столичные гвардейцы развернулись к выходу. Но герцог, униженный в присутствии своих людей, находящихся в количестве, исключающем неразглашение пикантных подробностей аудиенции на весь Нирайн, кинул в спину неотразимый уничижительный элемент.

– Наслышан, что ты предпочитаешь обирать до нитки побежденных. И что же поставишь на кон перед дуэлью с герцогом, нищий дворянчик?

Алекс остановился.

– Есть замечательная старая традиция, если схватка объявляется насмерть. Каждый тей ставит все, что у него есть. У меня скопилось небольшое количество золота, да и в должности регента, смею надеяться, что-то перепадет. Вы не хотите ставить герцогство? Ну же, Дайорд, зачем вам оно в могиле?

– Герцогство – это не только имущество! – рявкнул без спросу элит-офицер, судя по близости к сюзерену, считающийся его правой рукой и столь же раздраженный непочтительными выходками Алекса. – Это еще и наследуемый титул.

– Отлично. У вас, насколько я наслышан, есть взрослый сын? Если возраст и дряхлые кости самому не позволят выйти к барьеру, я с легкой душой застрелю или заколю его вместо вас. А моя фамилия не моложе вашей. Да, мы беднее, но это поправимо, зато сохранили благородство. Отсутствие чести не исправишь! – с этими словами он шагнул за порог кабинета, где громко рявкнул: – Мой револьвер!

Тем самым выместил раздражение на ни в чем не повинном секретаре.

– Жидкие ребята, – прокомментировал Горан, цепляя крыло и ничуть не смущаясь присутствия синих гвардейцев на площадке башни донжона. – Фиолетовые другие. Байона помнишь? Тот, считая честь попранной, пытался достать тебя любой ценой. Смелый был покойник.

Синие тщательно изобразили мебель.

Глава четвертая

– Прошу по старой дружбе у твоего высочества поблажки.

За день они отмахали максимальное расстояние, Сила иссякла настолько, что не хватило бы на драку.

Горан, необычно молчаливый, не уделил внимания ни женщинам в таверне, ни вкусу легкого вина. Шутливое с виду обращение последовало за долгими раздумьями.

– Пользуйся, чего уж там.

– Уговори Иазона не заметить, что я задержался на месяц-другой. Ну, и подкинь золотишка из трофеев Сиверса. Не хочу привлекать внимания добычей новых.

– Ты что-то задумал.

– Нет. Сгоняю в Барбо на пляжи. Лет пять не был в отпуске.

Алекс хмыкнул.

– Прислать Терона с Марком на подмогу?

– Рано. Сначала разведаю. Для этого толпа не нужна. А вот потом – помощь не будет лишней, если не справлюсь.

– В чем помощь? Говори! Не тяни кота за хвост.

– Слушаюсь, твое высочество. Я прячу крыло, переодеваюсь и возвращаюсь в Нирайн. Узнаю место заточения Ианы. Потом нахожу аргумент, неоспоримый для герцога. Например, беру в заложники его сына. Или дочь.

– Горан... У меня слов нет. Как ты смеешь ставить себя на одну доску с этой бесчестной гнидой?

От возмущения Алекс отшвырнул вилку с ножом, заработав косые взгляды с соседних столиков.

– Стоп. С дочерью я перегнул палку. А прихватить недоросля, не причиняя вреда, очень даже уместно. Его отец объявил нам войну, сам поставил себя в условия, когда негоже расшаркиваться и звать секундантов.

– А ты – лазутчик в его тылу... Тогда не возражаю, – кандидат на княжение унял вспышку гнева.

– В Сканде твои отец и младший брат?

– Да... И я слишком давно их не видел.

– Отличный повод вызвать в столицу и посадить под охрану зеленой гвардии регента.

Алекс откинулся на спинку скамьи.

– Даже не знаю... А если негодяи возьмут в заложники Еву Эрланд, родителей Марка или Терона, я плюну и рассмеюсь? Как бы не так!

– Ванджелис и Мейкдон судят по себе, дружище. Потому синий не поверил твоему слову. Я-то знаю, что оно крепко. Получив Иану, ты бы не начал борьбу против ушастого. Он создал себе неприятного врага, хотя и у тебя положение не лучше: синие и фиолетовые, мягко говоря, не прочь расклевать твою печень, а сдерживают их очень временные обстоятельства.

– Не забывай ламбрийцев, – криво улыбнулся Алекс. – Наш с Ианой рейд, отмеченный могилами, как козлиная тропа – коричневыми лепешками, они до скончания века не забудут. Зато и друзья на зависть.

Он положил руку поверх перчатки наставника и напарника.

В этот вечер фалько-офицер был не один, пусть впереди долгие дни перелетов до Леонидии. Там – тоже друзья.

Иане пришлось хуже.

Так сложилось, что до отлета из столицы из-за дуэли Терона она практически непрерывно находилась с кем-то. С отцом, с дядей, с Эрландами. Самый трудный и, что лукавить, самый счастливый период жизни пришелся на путешествие с Алексом.

Пейна Ванджелис, синяя герцогиня, пытается быть милой. Уроженка Оливии, откровенно ограниченная, чтобы не сказать – глупая до невозможности, она отличается яркой южной внешностью, под стать самой Иане, порождая предположение, что властитель Аделфии взял ее в жены чисто для совершенствования породы, компенсируя изъяны собственного вида. Орайон старше Алекса на год, выглядит улучшенным подобием отца, тоже высокий и узкий, но без анекдотических ушей и дистрофических плеч, словно Создателем приспособленных для проникновения в тесные щели. Одновременно робок, сущий теленок. Очевидно, ему действительно не стоило перепоручать охрану матери и сестры. Последняя – обычное избалованное дитя четырнадцати лет, к тому же плохо летающее, отчего недлинная дорога в один суточный рывок растянулась на обещанные Дайордом три дня.

О двух гвардейцах лучше не вспоминать. Да, в бою их шпаги пригодятся. Может, как-то проявит себя и Орайон. Но ни один из них не был в реальной схватке!

Только дуэли до первой крови, иначе говоря – безобидной царапины.

В присутствии синих особенно одиноко.

Зачем-то герцог решил удалить Иану из Кальяса и Нирайна. Изолировать от Алекса? Это станет понятным в течение недели-двух. Если не будет вестей, нужно что-то предпринимать. Но пока неясно – что именно.

Маленький отряд в черных плащах, надетых для конспирации, как и летные маски, не снимаемые в общих залах гостиничных заведений, прибыл в неприметный городок Дайокс, больше похожий на поселок, на большинстве карт империи не обозначенный. Будущая резиденция показалась издалека, даже не замок, скорее – форт на скале, у подножия окруженной стеной.

После снижения Иана оценила предусмотрительность Ванджелиса. Форт невелик, но идеально приспособлен для защиты малыми силами. Укреплен снаружи и внутри. Сбежать из него так же трудно, как и проникнуть.

Только на верхнюю площадку можно спланировать на посадке: больше нет удобных ровных мест, полудюжина стрелков с легкостью отобьется от летучего отряда. Снизу достаточно просто преодолеть стену, а взобраться по скале, минуя единственную дорожку, также проблематично, особенно под огнем из бойниц.

Можно, конечно, подтянуть орудия. Но не приучены наши пушкари, насколько помнила Иана основы военного дела, палить с таким углом возвышения! Поэтому форт Дайокс падет, только заваленный трупами осаждающих сверх всякой меры, либо сдастся после многомесячной осады, лишенный припасов, достаточных для поддержания жизни дюжины теев и четырех десятков простых военных.

Устроившись в офицерской комнатке, сильно напоминающей чулан по площади, девушка принялась изучать форт изнутри, гадая, от какой напасти герцог решил здесь спрятать семью. Устройство крепостицы выучила за час, загадка ссылки в Дайкос не то что не раскрылась – даже не покрылась трещинками.

Потянулись дни ожидания, одинаковые как серебряные монеты в пять арги.

От добросовестности, а также желания не терять времени зря, Иана как-то устроила на верхней площадке башни маленькую проверку Орайону и двум гвардейским унтерам. Сначала попросила их фехтовать между собой, потом сама вышла на центр с парой длинных кинжалов.

Сын герцога смутился как всегда и неловко принял стойку, отставив левую настолько далеко назад, что, казалось, нащупывал там мамкину юбку, чтобы ухватиться. Учитывая наследственную длину рук, выглядел при этом более чем комично.

– У вас шпага, синьор. У меня только кинжалы. Извольте нападать!

Он сделал выпад. Движения герцогского отпрыска показались нарочито замедленными. Иана легко перехватила левой рукой клинок, зажав его между лезвием кинжала и крючком гарды, острием второго ткнула в кружевной воротник Орайона.

– Труп.

Обозванный трупом покорно опустил отпущенную шпагу.

– Да, высокородная.

– Признавайтесь. Вы вообще не умеете постоять за себя или меня стесняетесь?

– Признаюсь. В шпаге я не силен. Отец считает холодное оружие устаревшим и заставлял меня больше тренироваться с револьвером.

Унтеры спрятали смешки. Иана, почувствовав скрываемое веселье, цыкнула на них и пригрозила проэкзаменовать позже. Затем попросила револьвер Орайона, из которого высыпала патроны.

– Меткость проверю позже. А пока попробуйте быстро достать его и защититься, если я угрожаю кинжалом.

С неожиданной для самого себя прытью молодой человек рванул оружие из поясной кобуры... и с разочарованием почувствовал, что пустой ствол в момент щелчка глянул в сторону, кисть заныла от удара ребром крепкой ладошки, а кинжал снова уперся в воротник.

– Сегодня роль трупа вам пришлась по душе.

Лишь командир гарнизона, пожилой тей, из-за тучности предпочитающий более не пользоваться крылом, оказался сравнительно подготовленным воином, на его попечение Иана сдала недоученных гвардейцев. Сама занялась Орайоном, впервые в жизни ощутив себя в амплуа наставника, не считая уроков верховой езды, преподаваемых госпоже Еве.

Наследник громкого титула проявил способность попасть в сосну из револьвера с пятнадцати шагов, если та стояла смирно и не раскачивалась.

Иана, чье беспокойное сердце не утихомирил даже щедрый гонорар, прописанный в контракте, поняла, что не сможет подготовить из синего второсорта что-либо стоящее в бою, не имеет времени заниматься с ними фундаментально, начиная с азов – правильных стоек, основных движений, упражнений на ловкость и реакцию.

Можно, конечно, рассчитывать на общий невысокий уровень воинов западной окраины, но для нападения на семью герцога, если такая опасность существует, некий таинственный враг запросто решится пригласить наемника класса ее дяди, тоже уроженца Аделфии. Разве что дядя никогда бы не согласился на низость, в отношении других гарантию дать сложно. Поэтому Иана поступила самым простым образом: начала прививать Орайону несколько банальных, но действенных навыков да разучивать основы защиты, если кто-то ударит первым.

Так она заполнила пустоту дней, но не пустоту в душе. Потом заметила, что сын герцога начал в нее влюбляться.

Взгляды, вздохи, преувеличенная старательность. Во время конных прогулок – непременно подать руку, придержать стремя, лично отвести ее лошадь в конюшню или вывести, проверив затяжку подпруги. Чуть что – румянец смущения на все по-отцовски неказистое лицо, чуть подправленное яркостью черт, унаследованных от матери. Вероятно, благодаря ее крови у сына к двадцати двум годам вполне взрослые жесткие усики, черная бородка клинышком, что не делает взрослым самого Орайона.

– Ангард! Встать в меру!

Иана, не носившая шпаги и предпочитавшая малые по размеру орудия убийства, ей владела и то лучше охраняемой персоны, поэтому по мере сил пыталась заставить его научиться отражению хотя бы простейших атак, чтобы продержался пару секунд, пока не поспеет помощь.

Они выезжали вдвоем к северной дороге, ведущей к Нирайну, стреножили лошадей и упражнялись, приминая сапогами яркую весеннюю траву в дубраве, начисто лишенной подлеска. Именно там, после очередной команды «ассо» и очередной порции пота, пропитавшего камзол Орайона, их заметил одинокий всадник, немедленно повернувший коня под сень дубовых крон.

Если бы Иана попыталась вообразить наемного убийцу, подосланного к семье Ванджелисов, она представила бы его приблизительно так же: немолодой, седоусый, со шрамами на лице, которые его обезображивают, а не делают мужественно-благородным, как у Алекса. Главное – твердый и даже чуть-чуть сочувствующий взгляд водянистых глаз. В них написано: соболезную, высокородные синьоры, но с момента встречи со мной вы числитесь в покойниках.

Он был одет в черный плащ, не выдающий принадлежности ни к какому человеческому сообществу, простой коричневый камзол и такого же цвета шаровары, шляпа на голове, ботфорты на ногах. В одеянии нет ни малейшего намека на тейское происхождение, но телосложение и манера держаться с непоказным достоинством позволяют строить любые предположения. Словом – опасный, безжалостный и совершенно незнакомый тип.

Орайон выхватил револьвер, щелкнул курком... и вспомнил, что расстрелял барабан на утреннем испытании. Револьвер Ианы в седельной сумке. Меж тем седой незнакомец спрыгнул с коня и шагнул к упражняющейся парочке, к слову, также одетой для всевозможного сокрытия тейского дворянства.

– Прекрасное утро, не правда ли? В такое утро чрезвычайно любопытно увидеть дуэль юноши и девушки, особенно если девушка явно одерживает верх.

Оба, принятые за дуэлянтов, не сговариваясь, повернули клинки в сторону новоприбывшего, даже не обнажившего шпагу, но не кажущегося от этого менее зловещим.

Пока Иана лихорадочно соображала, как выпутаться из щекотливого положения, в далекой Леонидии происходили не менее драматические события. Там в двусмысленной ситуации оказался герцог Мейкдон, в чью столичную резиденцию Алекс ворвался, буквально расшвыряв фиолетовую охрану, включая массивных пехотинцев. Фалько-офицер не взвел курок револьвера на пороге личных покоев, но по виду молодого человека было не трудно догадаться, что он не погнушается выкатить против герцога и артиллерийские орудия.

– Это низость, Мейкдон! – выпалил он, к счастью, еще без применения пороха. – Вы поручили Вандже-лису выкрасть Иану!

Выпученные от рождения глаза герцога округлились еще больше.

– И не думал.

– Я знаю – вы писали ему!

– Дважды. Первый раз – когда надумал предложить пост регента. Второй раз, когда информировал, что наши планы под угрозой из-за вашей несговорчивости.

– А по поводу Ианы?

– В первом предложил ему пригласить синьору Луканию к себе на службу, пока ваши с ней отношения не определились. Они ведь не определились, так?

Алекс приблизился вплотную и грохнул кулаком по столешнице, инкрустированной вкраплениями какого-то фиолетового минерала.

– Он держит ее неизвестно где! Требует моего вступления на престол и всяческого послушания!

– Это бесчестно, – спокойно согласился Мейкдон. – Не ожидал от него, впредь буду осторожнее. Да вы садитесь. Вина с дороги?

Алекс не воспользовался приглашением и принялся метаться по кабинету, словно тигр в клетке.

– Возьмите себя в руки, тей. Вам достаточно моего слова, что я не писал никаких писем, бросающих тень на мою честь? Или отправить нарочного в Нирайн, чтобы Ванджелис вернул оригиналы моих посланий и вы лично убедились?

Офицер уронил себя в кресло и сжал кулаки.

Конечно! Благородные вельможи не марают себя, употребляя на бумаге компрометирующие выражения. Нет сомнений, что при желании Мейкдон мог обо всем прекрасно договориться с нирайнским прохвостом и в письме просто упомянуть «ожидаю от вас усилий по разрешению ситуации», а теперь округлять жабьи глаза и строить невинность.

Внезапно Алекс понял, что у Мейкдона есть несомненный талант чувства меры. Совершая низости, он чутко ощущает грань, за которую лучше не переступать, чтобы не быть немедленно убитым. Так криволицый мерзавец проживет еще долго.

– А вы вроде бы и ни при чем. Но все равно посоветуете мне одеть корону регента.

– Я это советовал вне зависимости от ситуации с синьорой. Теперь же вам, похоже, понадобятся любые возможные ресурсы, чтобы вернуть ей свободу. Что же касается влияния на временного и, в известной мере, номинального властителя империи, то у герцогов более чем достаточно рычагов влияния и без того. Мой синий коллега решил сделать себе персональный? Ему же хуже.