Текст книги "Сто великих рекордов животных"

Автор книги: Анатолий Бернацкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 30 страниц)

Как и другие мыши, малютки зимой не спят. Но холодное время года они проводят в зимних квартирах под землей, заранее делая запасы корма, или в амбарах и кладовых, где для них всегда «накрыт стол».

«Вьет» гнезда и еще один наш зверек, к тому же всем хорошо известный. Это – белка. И строит он свой домик, называемый гайном, на деревьях. Оно шаровидной формы, с одним входом. Наружный диаметр гайна около 25-50, а иногда и 80 сантиметров, внутренний – 2030 сантиметров. Сооружается гайно из тонких веток, коры, стеблей травянистых растений, мхов и бородатых лишайников.

Но в местах с суровой морозной зимой конструкцию своего гнезда белка меняет, делая его более массивным. Его наружные стенки сплетены из мелких веточек. В среднем слое находится более мягкий материал – мох, лишайники, сухие травы, древесный луб. Внутри же гнездо выслано растительным пухом, перьями, волосами.

Обычно белка строит не одно, а несколько гнезд, которые порой находятся на одном дереве. Спасаясь от клещей, насекомых-паразитов или врагов, она зачастую меняет места своей дислокации, перемещаясь из одного гнезда в другое.

Бельчата в гнезде

Шаровидные гнезда вьют и лемминги. Их в основном строят для новорожденных, которые обычно появляются в апреле. В качестве строительного материала служат сухие травы, мох, лишайники. Диаметр шара – около 20 сантиметров. И хотя шаровидное гнездо располагается в снегу под сугробом, в нем все равно намного теплее, чем снаружи .

Высококвалифицированными мастерами строительных работ зарекомендовали себя и бобры. Эти животные там, где их часто беспокоят, живут в норах. Но в более тихих и спокойных местах строят хатки. Это сооружение, которое обычно находится посреди медленно текущих водоемов, снаружи похоже на копну старого сена. Сделано оно из сучьев, веток, обрубков древесных стволов, растительности, ила, земляного грунта.

Высота домика в среднем около 1,5 метра, а диаметр у основания – примерно 3 метра. Но иногда хатка достигает значительно больших размеров: высотой – 3,0-3,5 метра с основанием 12 и более метров. При этом возраст такого сооружения может достигать нескольких десятков лет.

Внутри хатки располагается одна или несколько камер, а также выходы из нее, которые скрыты под водой. При значительных колебаниях уровня хатка состоит из нескольких этажей.

Следует заметить, что в хатках сохраняется довольно стабильный температурный режим. Так, в одном из проведенных исследований было установлено, что в январе в одном из обитаемых сооружений температура колебалась от -2,1 до +1,1 градуса, в то время как снаружи она менялась в пределах от -19,5 до -0,4 градуса.

Важным объектом в строительной деятельности бобров являются плотины. Возведение этих конструкций бобры начинают с того, что сваливают посреди реки стволы деревьев, ветки, камни, ил, сооружая таким путем искусственный остров. Затем к обеим сторонам острова по направлению к берегам бобры стаскивают подходящий для запруды материал.

Для прочности они укрепляют его ветками, «штукатурят» илом и глиной. Нередко, чтобы плотина была более устойчивой, ее подпирают кольями и распорками.

Бывает, что одной плотины бобрам мало. И они строят их несколько вниз по течению реки: одна за другой, как ступени лестницы.

Плотины у бобров редко бывают выше 1,5 метра. Зато в длину они могут достигать нескольких сот метров. Например, в США была зафиксирована плотина длиной 622 метра. Местами ее высота достигала 4,3 метра при ширине у основания 7,0 метра и по гребню – 1,5 метра.

Конечно, одному животному такой объем работы не под силу. К тому же за таким сложным гидрологическим сооружением необходим и постоянный уход. Для этого требуется совместная работа нескольких животных. Поэтому бобры и живут не только семьями, но и колониями .

Почти такие же по устройству хатки, как у бобра, строят ондатры. Свои домики они сооружают на берегу или островке, на сплавине, кочке или упавшем в воду дереве. Строительным материалом служат затонувшие растения, сухая трава, мох, водоросли и прочий пригодный для подобных работ материал. Высота и ширина основания хатки – более метра. Внутри домика находятся гнездовые и кормовые камеры. Во время размножения гнездовая камера выстилается сухими листьями осоки, вейника и других трав. Выход из хатки всегда открывается под водой. Следует отметить, что ондатры, как и бобры, роют также норы с камерами, где и живут .

Каждый из нас еще с детства знает – медведь зимует в берлоге, которую роет под корнем упавшего дерева. Но так поступает бурый медведь.

Совсем по-другому ведут себя гималайские медведи, обитающие исключительно в Азии. Они, оказывается, зимуют в. дуплах старых деревьев. В такомубежище, которое нередко находится в пяти метрах от земли, они и проводят всю зиму, с ноября по март. И спят медведи. сидя. Более того, случается, хотя и редко, что в одном дупле проводят зимовку несколько медведей. Так что в своей жизни эти медведи, в отличие от бурых, очень зависят от наличия дуплистых деревьев.

САМЫЕ ОРИГИНАЛЬНЫЕ СПОСОБЫ ОХОТЫ

Способы охоты убеспозвоночных

Борьба за существование – это прежде всего удовлетворение пищевых потребностей. И поэтому, чтобы решить эту насущную проблему, животные изобретают самые разные способы приманивания и ловли добычи. Способов же этих настолько много, что их даже краткое описание не вместилось бы в несколько внушительных томов. Но поскольку наша задача – рассказать о самых оригинальных, мы и попытаемся хотя бы частично ее выполнить.

Взять хотя бы верметид – червеобразных улиток, поселяющихся на погруженных в воду скалах или твердых грунтах. Так вот эти моллюски отличаются весьма оригинальным способом питания.

Ножная железа этого моллюска вырабатывает довольно большое количество слизи, которая, словно вуаль, нависает над устьем раковины. Именно эта слизь и является тем своеобразным сачком, с помощью которого верметиды утоляют голод.

Причем все происходит довольно просто: после того как слизь какое-то время пробыла вне раковины, она втягивается внутрь домика и съедается вместе с приставшим к ней питательным детритом.

Еще одна морская донная улитка – натика – охотится на мелких моллюсков, выкапывая их из ила. Проделывает она это с помощью ноги, действующей при захвате жертвы весьма оригинально. Для начала через многочисленные отверстия в подошве натика набирает в ногу воду. Когда в ноге соберется необходимое количество воды, срабатывают особые кольцевые мускулы, которые зажимают отверстия, препятствуя вытеканию жидкости обратно. После этого вода под давлением кожно-мускульного слоя загоняется в ветвящиеся полости, расположенные между мускулами ноги.

Подготовив гидравлический капкан к работе, натика приступает к охоте. Делает она это просто: разгребает грунт над жертвой и обволакивает ее ногой, которая под действием поступающей в нее воды постепенно разбухает, медленно вытесняя добычу из укрытия. В конце концов, жертва оказывается в ловушке.

Овладевает натика добычей не менее оригинально. В передней части ноги натики находится дыхательный желобок; там же располагаются щупальца и ротовое отверстие в форме хоботка. Под хоботком, в свою очередь, находится сверлильная железа, вырабатывающая кислотный раствор, который, попадая на небольшой участок раковины жертвы, размягчает его. После этого в работу вступает радула, которая кругообразными движениями высверливает в раковине круглое отверстие, куда натика засовывает хоботок и поедает мягкие части жертвы .

Необычный способ охоты использует стреляющая креветка. Она обычно прячется в норке и ждет, когда рядом появится добыча. Как только это случится, креветка высовывает свою клешню и «стреляет». Громкость звука около 220 децибел. Его вполне достаточно, чтобы убить маленькую рыбку.

А некоторые виды каракатиц охотятся с помощью пульсирующей на их теле радуги, представленной различными цветами спектра: жертвы впадают в своеобразный транс и становятся легкой добычей подводного «гипнотизера».

Многим оригинальным способам охоты Природа научила пауков и насекомых. К примеру, паук меннеус-верблюд, что обитает в Южной Африке, плетет четырехугольные, размером со спичечный коробок, сачки. Затем берет это приспособление за четыре угла коготками своих лапок и, притаившись среди веточек, ^дет крылатую добычу – сумеречных насекомых. И, как только рядом с меннеусом окажется подходящая дичь, он моментально растягивает раскинутыми в стороны лапками свой сачок и накидывает на комара или бабочку. А растянутый сачок раз в пять-шесть шире нерастянутого .

Другой паук – Thomisus spectabilis, обитающий в Австралии, для эффективной охоты «превращается» в цветы. Ловят эти восьминогие хищники не безобидных мух, а вооруженных ядовитыми стилетами пчел. И делают они это, имитируя ультрафиолетовую гамму белых маргариток, которая привлекает насекомых-опылителей.

Паук Thomisus spectabilis для эффективной охоты «превращается» в цветы

А поскольку поверхность тела пауков лучше отражает фиолетовые излучения, чем маргаритки, то и выглядят они ярче и, соответственно, притягательнее для своих будущих жертв.

Пчелы, не подозревая коварства, садятся на пауков и, естественно, становятся жертвами этих восьминогих обманщиков .

Весьма искусно и оригинально охотятся пауки портии. И в своих охотничьих пристрастиях предпочтение они отдают своим ближайшим родственникам – паукам других видов, причем атакуют их на их же собственной территории.

Ступив на чужую паутину, портия сразу начинает демонстрировать свои профессиональные охотничьи приемы. Сначала всеми восемью лапками оттягивает паутину, а затем быстро отпускает ее. И в тот небольшой промежуток времени, пока паутина вибрирует, портия совершает короткий, всего в несколько миллиметров длиной, рывок вперед.

Хозяин же паутины по этому поводу особо не беспокоится. Дело в том, что эти колебания почти ничем не отличаются от тех, которые производит попавшая в тенета муха. И когда он в предвкушении сытного обеда готовится напасть на жертву, то обычно сам становится добычей портии.

Впрочем, портия не только сама дергает за паутинные нити. Чтобы незаметно пробраться в чужое жилище, она может воспользоваться и любым другим удобным для ее замысла случаем: дуновением ветра или биением в паутине «настоящей» жертвы. Опять же, используя известную ей тактику, она вводит в заблуждение хозяина, подкрадывается к нему и убивает.

И, что весьма любопытно, эти тактические приемы портия применяет, охотясь на самые разные виды пауков. Зоологи даже считают, что этот паук, действуя инстинктивно методом проб и ошибок, может подобрать нужные колебательные движения паутины, чтобы ввести в заблуждение любого паука. Она перебирает различные варианты колебаний до тех пор, пока жертва не поведет себя соответствующим образом. И только определившись с сигналом, паук начинает его дублировать.

Совсем другие, чем у пауков, способы охоты у насекомых. Причем тоже весьма оригинальные. Так, муравьиный лев, точнее, его личинки, как только появятся на свет, в местах, хорошо прогреваемых солнцем и защищенных от дождя и ветра, начинают строить настоящие ловчие ямы-воронки, которые имеют до 10 сантиметров в диаметре и до 5 – в глубину.

Спрятавшись на дне ловушки и выставив наружу широко раскрытые челюсти, личинка муравьиного льва терпеливо подстерегает жертву. И как только муравей или другое мелкое насекомое появится на краю воронки и вместе с осыпающимися мелкими камешками и частичками рыхлой почвы скатится вниз, оно моментально попадет прямо в смертоносные челюсти охотника.

Если же жертва пытается удержаться на краю воронки и выбраться из нее, муравьиный лев выпускает вверх серию песчаных залпов. Обрушившийся сверху песчаный дождь обычно сбивает насекомое вниз.

Оказавшись на дне воронки, жертва моментально попадает в мощные челюсти хищника и одновременно получает дозу парализующего яда. Таким хитроумным способом хищник справляется даже с относительно крупными насекомыми. А благодаря торчащим вперед щетинкам, которыми утыкано его тело, мешает даже сильному противнику выдернуть муравьиного льва из песка.

Экстравагантный способ охоты используют личинки двукрылых насекомых из семейства сетчатокрылок. Охотятся они за мохнатой ольховой тлей, сладкие выделения которой используют в пищу муравьи, которые в благодарность за медовое угощение их защищают.

И вот, чтобы обмануть бдительную охрану, личинки соскребают с тлей воск и ловкими движениями наносят на свое тело. А для того чтобы воск надежно сидел на спине, на ней находятся особые крючочки. Нарядившись в «платье» тли с ее запахом, личинки сетчатокрылых уверенно охотятся на чужой территории .

Казалось бы, в гнездо носатых термитов любому насекомому пробраться практически невозможно. Любая брешь, которая появляется в гнезде, быстро заделывается рабочими особями, которые к тому же охраняются солдатами, способными вмиг склеить врага липким защитным секретом.

И все же хищный клоп-редувид сумел перехитрить бдительную охрану термитов. Сначала он осторожно подбирается к пролому в оболочке гнезда и, если посчастливится, хватает термита-рабочего. Высосав его, вновь возвращается к пролому, но теперь уже с пустой шкуркой в качестве «наживки». Покачивая шкуркой над головой, клоп дразнит рабочих, но не солдат. И как только рабочий вцепится в шкурку-приманку, клоп оттаскивает его в сторону и съедает. Бывает, что жертвой клопа становится и солдат. Но такое случается редко.

А вот паразит зерновой моли крошечный наездник хаброцитус для высасывания соков своей жертвы пользуется специальным приспособлением. Самки этих насекомых яйцекладом пробивают стенку укрытия, в котором находится их жертва, вонзают жало в ее тело, а затем из специальных желез выделяют быстро застывающую жидкость, которая, стекая по яйцекладу, образует тонкую трубочку.

После этого самка осторожно, чтобы не разрушить свою оригинальную конструкцию, вытаскивает яйцеклад и через эту мини-соломинку начинает пить, точно коктейль из бокала, соки из тела хозяина.

Обычно любое насекомое, опустившееся на лист росянки, тотчас становится добычей этого хищного растения. Но, оказывается, можно перехитрить и ненасытных росянок. Именно это и сделали миллиметровые гусеницы бабочки трихоптилус с росянкой рода дрозера, которая произрастает во Флориде.

Днем гусеницы скрываются в укромных уголках на листьях и стеблях растения. А ночью, когда дрозера, переваривая дневную добычу, цепенеет, они отправляются на охоту. Неторопливо и осторожно, минуя клейкие участки, пробираются они между щетинками. Когда личинки находят добычу, они для страховки подгрызают клейкие щетинки и, точно лесорубы деревья, валят их. Затем приступают к пиршеству, выедая внутренности у еще живых насекомых.

Как только выглянет солнце, отяжелевшие от еды гусеницы по уже готовому пути неторопливо возвращаются в свои дневные укрытия .

Впрочем, даже одноклеточные животные порой демонстрируют довольно оригинальные способы охоты. Например, такая мелочь, как крошечные солнечники, временно объединяются в «стаи» по 10-20 особей и нападают на некоторых многоклеточных организмов: например, на коловраток, рачков и других микроскопических существ.

Касаясь добычи плотными выростами своего тела, называемыми аксоподиями, солнечники парализуют ее, а потом уже совместно съедают. Когда с добычей покончено, они уплывают в разные стороны.

Самые коварные беспозвоночные

У многих организмов, как говорится, коварство на роду написано. Особенно изощренные формы демонстрируют многие пауки и насекомые. А среди них обнаруживаются поистине рекордсмены вероломства. Многим, наверное, известно, что муравьи амазонки – существа злые и свирепые, поэтому встречаться с ними никто не желает.

А вот небольшие шустрые паучки Zodarium asiaticum, наоборот, сами к ним в гости навязываются. Поэтому их иногда можно увидеть на поверхности гнезд амазонок, где они бегают, словно чем-то озабоченные. Когда же паучок встречается с хозяевами жилища, то моментально уступает им дорогу, отскакивая, словно миниатюрный мячик, в сторону.

Но нередко картина резко меняется. Неожиданно, словно для выяснения отношений, один из паучков-малюток приближается к муравью и быстро начинает махать в воздухе передними лапками. При этом он двигает ими так же, как муравей своими усиками. Затем, уже совсем по-дружески, паук нежно касается лапками муравья и начинает нежно водить ими по его спине.

И муравей после этих прикосновений ведет себя так, словно ему в это время делают массаж: он приподнимается на лапках, слегка изгибается, вытягивает усики, наклоняет голову.

А паучок работает все активнее и активнее: он плотнее прижимается к муравью, его ножки совершают все ускоряющиеся движения, и уже не две лапки, а четыре ритмично стучат по телу муравья. А тот настолько покорён и поглощен неожиданно выпавшей на его долю лаской, что на какое-то время замирает, словно погрузившись в состояние высшего блаженства.

И вдруг происходит нечто странное. Муравей неожиданно вздрагивает, и даже слегка подпрыгивает, словно от удара током. Паучок же в это самое мгновение, раскрыв ядоносные крючья хелицер, быстро вонзает их в тонкую кожицу в том месте, где основной членик ноги муравья соединяется с его телом. Муравей тотчас сгибается, его усики поникают, ноги начинают биться в конвульсиях, и он медленно заваливается набок.

Теперь роль добродетельного массажиста пауку играть незачем. «Маска» доброжелателя моментально сброшена, и паук, схватив свою жертву за талию, скрывается в ближайшей к нему щелке.

Вот таким хитрым способом заманивают в свои смертельные объятия эти коварные пауки свои жертвы. А затем, когда добыча блаженствует, расправляются с ней.

Но так поступают только молодые Zodarium asiaticum. Взрослые же пауки действуют намного жестче: они бросаются на муравья сзади, кусают за лапку и так же быстро отскакивают в сторону. Муравей, получив дозу смертельного яда, в конвульсиях умирает.

Не меньшее коварство проявляют в отношении муравьев и ломехузы – небольшие, 5-6 миллиметров длиной, рыжевато-бурые жучки, царствующие в гнездах лесного муравья. И они действительно там владычествуют.

Если ломехуза встретит муравья и коснется его своими усиками, муравей безропотно делится едой с жучком

Так, если ломехуза встретит муравья и коснется его своими усиками, муравей тотчас остановится и безропотно начнет делиться едой с жучком. Еще более жестоко ведут себя личинки ломехузы, которых муравьи воспитывают наравне со своим потомством. Они не только сосут яйца своих благодетелей, но, подрастая, пожирают и муравьиных личинок.

А муравьи?.. Муравьи в это время сидят вокруг грабителей и преспокойно наблюдают за происходящим. Более того, они даже кормят разбойников из собственного рта. В случае же крайней опасности муравьи в первую очередь стараются спасти личинок ломехузы, а потом уже своих.

С чем связана такая умопомрачительная преданность муравьев ломехузе? – сказать трудно. По крайней мере, известно, что как только муравей начинает дергать за золотистые волоски, растущие на боках жучиного брюшка, тот выделяет особую жидкость, которая настолько притягательна, что нередко муравьи толпой окружают ломехузу и, словно томимые жаждой, слизывают удивительный продукт.

Возможно, жидкость, которую выделяет ломехуза, чем-то схожа с алкоголем или наркотиком. И постоянно употребляя эту жидкость, муравьи, в конце концов, настолько привыкают к ней, что уже не могут без нее жить. И ради капельки живительной влаги готовы пожертвовать благополучием всей колонии.

По другой версии, муравьи, облизывая с такой жадностью ломехуз, ищут не «одурманивающие» капли, а витамины и другие биологически активные вещества.

А вот некоторые виды пауков применяют поистине иезуитский способ для удовлетворения своих пищевых потребностей. Они научились синтезировать вещества, которые имеют четкую сексуальную привлекательность для определенных видов бабочек. Причем делают они это в определенное время суток, обычно с наступлением темноты.

В это время пауки меняют химический состав своей слюны, обогащая ее веществами, которые по своим химическим свойствам похожи на половые феромоны самок тех видов мотыльков, за которыми они охотятся. Затем полученную жидкость они выделяют на какой-нибудь предмет: цветок, веточку, листик, черешок и т. д. Обманутые самцы летят на привлекательный «запах любви» и попадают в ловушку, раскинутую вокруг сексуальной приманки.

Но так как запахи разных видов бабочек по своим качественным характеристикам сильно отличаются один от другого, то паукам приходится специализироваться на нескольких видах, чтобы изготовленный ими сексуальный аромат не отличался от того, на который «клюют» самки мотыльков.

Для своих вероломных целей использует ароматы и жук Atemeles. Он синтезирует феромон, аналогичный тому, который помогает муравьям рода Formica опознавать друг друга и передавать некоторые сигналы.

Зная муравьиный код, этот жучок, командуя с помощью запаха муравьями, заставляет их ухаживать за своим потомством. Более того, получив соответствующий ароматный сигнал, муравьи относят личинок жука в святая святых муравейника: туда, где находится царица с потомством.

Иногда жук и сам забирается в царские апартаменты. И ведет он себя здесь по-разбойничьи: у муравьев, присматривающих за молодью, отбирает еду, заставляет себя массажировать и одновременно с аппетитом поедает муравьиные личинки.

Находит убежище в муравейнике и еще один незваный гость – бабочка голубянка пятнистая. Точнее, ее взрослые гусеницы. Причем каждый вид этих чешуекрылых поселяется в «апартаментах» определенного вида муравьев из рода мирмика. Например, гусеницы ариона чувствуют себя хозяевами в муравейниках Myrmica scabuleti.

Самка этой голубянки прикрепляет свои яички к листьям тимьяна – растения, произрастающего на сухих лугах и в сосняках. Первое время молодые гусеницы ведут себя, как и подобает личинкам бабочек: кормятся соцветиями тимьяна. Но эти крохотные создания далеко не безобидные. Уже в столь юном возрасте у них начинают проявляться повадки хищников: по крайней мере, при всяком удобном случае они пожирают своих соплеменниц.

Когда завершится вторая линька, на брюшке гусеницы появляется так называемая мирмекофильная шишечка – специальная железа, вкусом или запахом привлекающая муравьев. В данном случае она продуцирует особые вещества, которые муравьи с удовольствием слизывают. Казалось бы, зачем эта железа гусеницам, которые никаких отношений с муравьями не имеют?

Но вот проходит третья линька, и с гусеницами ариона начинает твориться что-то странное: у них вдруг просыпается неудержимая страсть к перемене мест. Однако путешествовать самостоятельно они не желают, поэтому просто, как созревшие семена с веток растений, падают на землю. Вот тут и пригодилась мирмекофильная железа: муравьи, попробовав вкус ее выделений, тут же начинают перетаскивать гусениц прямо к себе в муравейник.

Вот здесь-то гусеницы и проявляют свой истинный характер: они начинают питаться личинками своих хозяев. При этом, чтобы лучше замаскироваться, принимают личину приютивших муравьев, точнее, их личинок, становясь похожими на них окраской и формой.

А как же хозяева реагируют на такое безобразие? Они, словно за родными детьми, ухаживают за ненасытными гусеницами. И все это ради нескольких капель «опьяняющей» жидкости, которые появляются из мирмекофильных желез.

Здесь же в муравейнике гусеницы и пережидают зиму. В муравейнике они и окукливаются. А проходит еще какое-то время, и из куколки появляется бабочка. Но, превратившись во взрослое насекомое, голубянка теряет свой амулет – железу, которая не только спасала ее от муравьиных жвал, но и помогала быть всегда сытой и в тепле.

Однако на этот случай бабочка нашла другой, не менее оригинальный способ защиты: при выходе из куколки она «выстреливает» облачко липких волосков, которые попадают в челюсти и дыхальца муравьев. И пока хозяева чистятся, бабочка быстренько покидает муравейник и улетает .

Опьяняющая жидкость, возбуждающий и приказывающий аромат. Но это еще не все средства обмана, используемые хищниками для привлечения жертв. Оказывается, самки одного из видов жуков-светляков приспособились обманывать некоторых сексуально озабоченных самцов. Они имитируют сигналы самок других видов, якобы готовых к спариванию. И самцов, которые поддались столь жестокому обману, они просто-напросто съедают.

Такое коварство обусловлено тем, что самкам требуется защитное химическое вещество, которым природа их обделила. Поэтому таким коварным способом они «заимствуют» его у своих жертв. Вещество, при возникшей опасности выступающее на панцире светлячков, отпугивает птиц, пауков, летучих и полевых мышей, которые не переносят вкуса и запаха этих выделений .

Чтобы утолить голод, своеобразную световую иллюминацию устраивает и пустынный богомол эмпуза. А поскольку он хищник, то и его наряд, как и у большинства хищников, подкарауливающих добычу, похож на цвет окружающей среды.

Вроде бы ничего особенного и оригинального. Если бы не одно «но». Оказывается, передняя сторона остренького отростка, что торчит на голове богомола, имеет совершенно гладкую зеркальную поверхность, отражающую солнечные лучи.

Эта поверхность похожа на неравномерно вогнутое зеркальце. Оно находится в ложбинке. Такая форма зеркальца не случайна: будь оно выпуклым, оно бы легко повреждалось окружающей растительностью.

Лучик отраженного зеркальцем света очень яркий и сильно напоминает росинку. При этом виден он издалека – на расстоянии до десяти метров. А в пустыне для всякого живого существа капля влаги – ценнейшая находка. И обманутые насекомые, надеясь утолить жажду, летят на яркие отблески, попадая прямо в хищную пасть богомола.

Оригинальные способы охоты у позвоночных

На какие только хитрости не идут животные, чтобы утолить голод. В этом мы могли убедиться на примере моллюсков, пауков, насекомых. Но, оказывается, не менее хитроумные способы охоты используют и позвоночные животные: рыбы, птицы, звери.

Взять, например, африканских сомиков. Вместо того чтобы искать добычу в родной стихии, эти рыбки охотятся на суше. Хотя принцип захвата добычи на суше и в воде во многом различается. Ведь питание всех рыб происходит путем всасывания добычи. Когда рыба открывает жаберные крышки, в жаберной полости резко падает давление, и вода вместе с едой устремляется в рот.

Другое дело – суша. Но сомики и здесь не голодают. Чтобы схватить добычу, они сначала сбивают летящее насекомое, выбрасывая вперед голову. Затем прижимают ею насекомое к земле и захватывают его. Правда, если, например, червя сомик может съесть на суше без особых проблем, то жука, одетого в прочную хитиновую «броню», ему приходится тащить в воду.

Кормиться на суше может и небольшая рыбка, называемая галапагосской диаломой, поскольку встречается она только на Галапагосских островах.

Попав на отмель во время отлива, она подползает к какому-нибудь камню, приобретает его цвет и ждет, пока не появится добыча.

А вот 20-сантиметровая рыба-лев во время охоты использует. гипноз. Если рядом с ней окажется другая рыба, размерами почти не уступающая рыбе-льву, она, словно парализованная, замирает на месте и без малейшего сопротивления позволяет себя проглотить. При этом рыба-лев даже не приближается к жертве. Он просто оттопыривает жабры, широко разевает беззубую пасть и, создав таким образом сильный ток воды, втягивает в себя добычу .

Морских чертей – рыб из отряда ногоперых – нередко называют морскими удильщиками. И в этом есть определенный резон. Дело в том, что они и впрямь обзавелись устройством, напоминающим удочку.

К тому же сами рыбы еще и умеют хорошо маскироваться, принимая вид обломка коралла или губки, прилипшей к основанию рифа. А морской черт вида Antennarius maculatus весь покрыт разного рода наростами – бугорками и бородавками, и поэтому трудно разобраться, где у него лицевая часть, а где – хвост.

Лежит этакое чудовище, притаившись, на дне морском и ждет неразумную жертву. А чтобы заманить потенциальную добычу в свою пасть, хищник пользуется торчащей спереди «удочкой», которая представляет собой видоизмененный передний луч спинного плавника. Он и впрямь, как настоящее удилище, тонкий и гибкий. На кончике плавника находится «наживка» – мясистый нарост, формой и цветом похожий на малька, червячка или на креветку. Причем если приманка, например, копирует червя, то и извивается она, как настоящий червяк. А если, скажем, – креветку, то и движения у нее такие же, как у этого ракообразного: быстрые прыжки задом наперед. Ну а если приманка имитирует небольшую рыбешку, то и плавает она, как рыба.

И как только в поле зрения морского черта попадет потенциальная добыча, а его удочка, которая является еще и чуткой антенной, уловит колебания воды, создаваемые находящейся вблизи жертвой, удильщик начинает действовать. Он мгновенно раскрывает пасть, увеличивая ее объем в 12 раз, и солидный объем воды вместе с добычей втягивается, словно в прорву, в его рот. И тратит удильщик на эту операцию. менее шести миллисекунд. Причем в тот момент глотания хищник плотно прижимает жаберные крышки.

Спустя еще 12 миллисекунд жертва вместе с водой оказывается в желудке удильщика. А когда добыча окажется в брюхе удильщика, ненужную воду он выталкивает через рот и жаберные щели. Времени на это у него уходит меньше, чем требуется человеку, чтобы мигнуть.

Уникальный «симбиоз» для охоты недавно ученые обнаружили у гигантской мурены и морского окуня. Известно, что эти рыбы предпочитают охотиться в одиночку. Причём мурена отправляется на поиски добычи ночью, а окунь – в светлое время суток. Однако зоологи, исследуя рыб Красного моря, установили, что поведение этих хищников может меняться: мурены отправляются порой на охоту даже днем, к тому же в компании с окунями.

Для мурены характерна индивидуальная тактика: охотясь, она маскируется в коралловых рифах и, заметив жертву, совершает молниеносный бросок. Это означает, что рыбам, дабы не стать жертвой коварного хищника, по ночам следует уплывать от берега подальше.

А вот морской окунь, наоборот, свои охотничьи рейды совершает днем в открытой воде. И, чтобы не попасть ему в желудок, потенциальным жертвам лучше всего укрыться в коралловых рифах.

Так вот, во время наблюдений за этими рыбами ученые установили любопытный факт: оказывается, окуни нередко заплывают в коралловые рифы, находят там мурен и начинают трясти перед ними головой. Таким способом они приглашают мурену на совместную охоту. Если мурена не прочь скооперироваться, она покидает свое убежище и вместе с окунем подплывает к тому месту, где прячется добыча.