Текст книги "Инъекция Платины (СИ)"

Автор книги: Анастасия Анфимова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 19 страниц)

   Присев на корточки, бывшая рабыня закрыла лицо руками, ощутив, как ладони становятся мокрыми от всё-таки выступивших слёз.

   Проморгавшись и пошмыгав носом, она внимательно осмотрела несчастный чайник. Теперь в нём можно вскипятить не более трети прежнего объёма, а принести, даже если наклонить, чуть больше половины.

   «Нет, это всё туфта, – обречённо думала девушка, поднимаясь по склону оврага. – Чайник новый нужен, а ещё посуда всякая. И всё это есть в вымершей деревне».

   Поначалу подобная мысль показалась ей просто нелепой. В селении, где люди вымерли от болезни, заразы не меньше, чем у них в избушке, а значит, вероятность повторного заражения столь же высока.

   Однако, чем дольше недавняя невольница думала, тем больше приходила к выводу о необходимости подобного рода экспедиции, несмотря на определённый риск.

   Им необходим не только чайника и прочая утварь, но и хоть какая-то сменная одежда, и тряпки для гигиенических нужд.

   Правда, всё это придётся каким-то образом продезинфицировать... Ну так в том же кипятке! Уж если в лесной избушке есть котёл, то в деревне их должно быть много.

   От перспективы безудержного хомячества перехватило дух.

   «Если кипятить, то за день туда-сюда точно не обернусь, – урезонила сама себя Ия. – Белью надо будет дать хотя бы немного обсохнуть. Тогда там ночевать придётся. Только не в домах».

   На глаза попалась куча хвороста.

   «Костёр разведу! – тут же решила бывшая рабыня. – Но спать ночью не придётся. Да ладно, в первый раз что ли? А если пойти вдвоём? Сабуро – местная, знает, где что лежит. А мне придётся наугад шарить. И с ней мы больше принесём».

   Девушка посмотрела на заляпанные грязью, матерчатые туфельки своей спутницы и тут же отказалась от этой идеи.

   «В такой обуви она далеко не уйдёт».

   Чтобы женщине не пришлось и за хворостом ходить, недавняя невольница решила пополнить запасы топлива.

   Какое-то время ей пришлось приноравливаться, прежде чем прихваченный у телохранителя знатной дамы кинжал начал легко перерубать сухие ветки.

   На следующий день, видя, что спутница уже достаточно оклемалась, Ия продемонстрировала ей аварийный чайник и, как могла, попробовала разъяснить свой план.

   Озабоченно покачав головой при виде искалеченной посуды, дальше женщина упорно отказывалась её понимать, виновато улыбаясь и пожимая плечами.

   Чуть не плача от досады и раздражения, бывшая рабыня торопливо разобрала коробку из-под пузырьков на листочки, после чего достала из сумки шариковую ручку.

   Сей, вполне обыденный для мира Платины предмет привёл жрицу в такое изумление, что она больше смотрела на него, чем на рисунок. Девушке даже пришлось повысить голос, чтобы привлечь внимание собеседницы.

   Недавняя невольница, как сумела, изобразила их домик, рощу, деревню, чайник. Картина, похожая на мангу первоклассника, помогла разъяснить её замысел.

   Вот только, уяснив в чём дело, Сабуро энергично запротестовала против подобной экспедиции. Тыча пальцем в кое-как нарисованные домики, она красноречиво чиркала себе ребром ладони по горлу.

   Ия постаралась объяснить, что будет очень осторожна, и указала на их покрытую пятнами одежду.

   Неизвестно, как женщина истолковала её слова и жесты, только она тут же предложила отправиться вместе с ней

   В ответ бывшая рабыня продемонстрировала собеседнице её потрёпанные туфельки и отрицательно покачала головой.

   Жрица нахмурилась, но больше возражать не пыталась.

   Однако примерно через час она вновь обратилась к отдыхавшей рядом спутнице и стала объяснять, энергично жестикулируя руками.

   Глядя, как Сабуро то и дело трогает себя за плечи, словно что-то поправляя, девушка вспомнила о корзине с рисом.

   «Вот же ж, дура! – почувствовав укол стыда, обругала себя недавняя невольница. – Собралась идти за посудой и шмотками, а в чём их нести, даже не подумала».

   Благодарно кивнув собеседнице, она тут же подошла к ларю и сняла с него короб.

   «Штука вместительная, – удовлетворительно хмыкнула Ия. – Только куда зерно девать? Да хоть в сумку пересыпать. А пакеты можно прямо так на дно положить».

   Однако весь рис в баул не убрался. К счастью, выяснилось, что в корзину вложен мешок из грубого полотна. Бывшая рабыня извлекла его с величайшим бережением и аккуратно поместила в ларь.

   Она планировала отправиться в поход сразу же, как только закончит курс лечения спутницы. Но накануне вечером начался дождь и прошёл почти сутки.

   Девушка уже с тоской представляла себе всю прелесть прогулки по раскисшим тропинкам, но, к счастью, небо очистилось, а под утро землю сковал заморозок.

   Прихватив копьё, корзину и зажигалку, бывшая рабыня попрощалась с озадаченно выглядевшей жрицей и, не оглядываясь, зашагала в лес.

   Сполоснутые и высушенные носки с тёплыми сапогами надёжно защищали от холода ноги, а свитер и кафтан не давали замёрзнуть телу. Поверх вязаной шапочки Ия повязала серую тряпку на манер банданы.

   Прохладный воздух бодрил, внушая оптимизм, а стоявшая вокруг тишина настораживала, заставляя не терять бдительности.

   Сберегая силы, недавняя невольница никуда не торопилась, внимательно оглядываясь по сторонам. Сегодня она сразу заметила, как рыжим огоньком промелькнула по голым ветвям шустрая белка, как, шумно хлопая крыльями, скрылась среди деревьев стайка каких-то серых птичек.

   Олени, правда, на этот раз не попались, хотя она и обратила внимание на объеденные верхушки кустов.

   Неподалёку от дороги девушка остановилась, подкрепившись варёным рисом, небольшой запас которого она взяла с собой.

   Помня, к чему приводит необдуманная спешка, бывшая рабыня какое-то время осматривалась и прислушивалась. Но дорога оставалась пустынна, а в ушах стоял только шум текущей по камням реки.

   Перед тем, как напиться, Ия подержала воду в сложенных лодочкой ладонях. Ей почему-то казалось, что так она будет хоть немного теплее.

   Чем ближе подходила к деревне путешественница между мирами, тем тревожнее становилось у неё на душе.

   Оказавшись у знакомого места, она помимо воли нашарила взглядом останки умершего на дороге мужчины. Теперь в бурьяне белели только рёбра грудной клетки, да таращился на мир пустыми глазницами череп с ясно различимыми даже на таком расстоянии следами зубов.

   Ия поёжилась, невольно крепче сжимая копьё. Хотя в случае встречи с крупным хищником больше рассчитывала на пучок сухих, как порох, волокон от старой циновки и зажигалку. Вряд ли зверь рискнёт броситься на огонь, если он, конечно, не очень голодный.

   Чёрные птицы, знаком обрушившейся на деревню беды, всё ещё сидели кое-где на покосившемся частоколе. Хотя число их значительно поубавилось, данное зрелище не добавило недавней невольнице оптимизма.

   Остановившись в воротах, девушка оглядела узкую, блестевшую лужами улочку с тянувшимися по сторонам низенькими, сложенными из мелких валунов, заборчиками, за которыми теснились небольшие постройки под тёмными крышами то ли из соломы, то ли из камыша, то ли ещё из какой сухой травы. Кое-где виднелись трубы вроде той, что стояла у их избушки.

   А вот лежащих повсюду трупов она не заметила. Хотя валявшиеся кое-где пустые корзины и какие-то непонятные вещи создавали впечатление поспешного бегства.

   «Так, может, они тут и не вымерли? – с некоторой растерянностью подумала недавняя невольница. – А просто ушли куда-нибудь? Тогда почему те четверо остались? Да кто же их знает?»

   Однако отчётливо ощущавшийся сладковато-противный запах не оставлял сомнения в том, что разлагающиеся трупы здесь всё же имеются.

   Ия достала из корзины резиновые перчатки, натянула маску и направилась к ближайшему подворью.

   Прямо напротив ничем не загораживавшегося прохода в загороде за широким двором с лужей посередине стоял чуть приподнятый над землёй на невысоких деревянных столбиках маленький, словно игрушечный, домик с неровно оштукатуренными стенами, кое-где сохранившими следы побелки.

   Посередине фасада темнела старыми не крашенными досками низенькая дверь с небольшим, заклеенным порванной бумагой, окошечком. Перед ней на сложенном из камней приступке валялась одинокая, сплетённая из верёвок сандалия.

   По сторонам жилого дома теснились явно хозяйственные постройки с такими же крышами из позеленевшей соломы или камыша, с коряво обмазанными глиной стенами, но стоявшими прямо на земле. Штукатурка кое-где отвалилась, обнажая кривую, каменную кладку.

   Заметив распахнутые настежь створки, сплетённые из гибких прутьев, и уловив знакомый запах навоза, бывшая рабыня решила, что внутри держали какую-нибудь скотину. Ясно, что все домашние животные либо разбежались, либо подохли, а значит, ей там делать нечего.

   Затем внимание привлекла небольшая постройка без окон, выделявшаяся крепкой, плотно сидевшей в косяке дверью с металлическими петлями и массивным деревянным засовом, снабжённым сверху какой-то штуковиной.

   Сделав несколько шагов, девушка вдруг остановилась перед белевшими в грязи маленькими изогнутыми косточками.

   Больше всего они походили на бараньи рёбрышки. Вот только путешественница между мирами ещё ни разу не видела здесь этих животных, да и отсутствие у аборигенов шерстяных вещей наводило на мысль, что либо овцы здесь вообще не водятся, либо их не разводят в данной конкретной местности.

   Оглядевшись, недавняя невольница заметила то, что так боялась увидеть. У низенькой, сложенной из камней ограды лежал маленький, судя по размеру, детский череп без нижней челюсти.

   К горлу Ии вновь подкатила, казалось бы, уже оставившая её в покое тошнота.

   «А я ещё собиралась здесь ночевать, – невольно поёжилась бывшая рабыня, чувствуя, как по спине пробегает леденящий кожу холодок. – Да тут с ума сойдёшь от страха! Нет, отсюда надо уходить ещё засветло. А как же вещи кипятить? Вот принесу в избушку ещё какую-нибудь заразу... Вот же ж! Ладно, сначала осмотримся.»

   С трудом заставив себя не думать о том, сколько же народа здесь умерло, она подошла к привлёкшей её внимание двери.

   При ближайшем рассмотрении засов оказался частично металлическим, а нашлёпка сверху – чем-то вроде заклинивавшей его шпильки. Чтобы извлечь её, пришлось немало повозиться и даже пустить в ход наконечник копья.

   Как и следовало ожидать, за такой крепкой дверью с надёжным запором хозяева дома хранили продуктовые запасы.

   У стены стоял знакомого вида ларь из оструганных и тщательно подогнанных досок. Приподняв крышку, девушка увидела, что он почти на две трети заполнен рисом. Поодаль грудились прикрытые плетёными крышками круглые корзины. Под ними хранились тёмно-коричневые зёрна, чем-то похожие на короткую, толстую фасоль.

   Бывшая рабыня не имела понятия, что это такое и с чем его едят, поэтому, не проявив никакого интереса к находке, вернула крышку на место.

   На протянутых под низкой крышей верёвках висели пучки резко пахнущей травы и какие-то бумажные кулёчки.

   Ия поискала здесь соль, но при беглом осмотре ничего не обнаружила, а устраивать тщательный шмон не было времени.

   «Вот когда кончатся продукты, сюда можно будет и ещё раз заглянуть, – подумала она, закрывая кладовую. – А сейчас я здесь не за этим».

   Чайник и прочую посуду обычно держат на кухне, а её устраивают поближе к жилью. Рассудив подобным образом, недавняя невольница отправилась в обход центрального дома подворья.

   Проходя мимо квадратного, затянутого промасленной, кое-где порванной бумагой окна, она расслышала какие-то подозрительные звуки: то ли шорох, то ли мелкое постукивание.

   От пребывания в этом пропитанном смертью месте нервы девушки натянулись, словно гитарные струны, и ей не удалось удержаться от короткого, сдавленного визга, резанувшего по ушам в мёртвой тишине.

   Чуть присев и сжав короткое копьё до боли в пальцах, она стала лихорадочно оглядываться по сторонам, но быстро сообразила, что так напугавший её шум доносится из дома.

   По началу недавняя невольница предположила, что это шелестит на сквозняке порванная бумага, но, решив уяснить окончательно, подошла и заглянула в дырку.

   В лицо пахнуло трупным смрадом. Затаив дыхание, Ия какое-то время разглядывала крошечную комнатку без какой-либо мебели, где прямо на расстеленных по полу циновках лежали два тела, по которым деловито ползали маленькие тёмно-серые зверьки с длинными хвостиками.

   Этой картины в купе с соответствующим ароматом нервы бывшей рабыни уже не выдержали.

   Живот свело дикой судорогой так, что она едва успела сорвать маску, прежде чем содержимое желудка выплеснулось на раскисшую под солнечными лучами землю.

   Пришлось снимать с плеч корзину и доставать новую защитную повязку.

   Девушке ужасно захотелось поскорее покинуть это место.

   Но она сумела пересилить себя и, обогнув дом, наконец-то увидела то, что искала.

   На кое-как обмазанных глиной камнях покоился небольшой, густо закопчённый котёл, а рядом на утоптанной земле валялась круглая деревянная крышка.

   Чуть в стороне находился низенький, вкопанный в землю стол из толстых, грубо отёсанных плах.

   Бывшая рабыня с удивлением рассмотрела ещё одну входную дверь так же с заклеенным бумагой окошечком. Только в отличие от той, что на фасаде эта оказалась чуть приоткрыта, и из щели явственно доносился тихий, недовольный писк.

   Здесь к дому примыкал навес, где на прикреплённой к стене полочке теснились немногочисленные плошки, а на сложенном из камней приступке стояли два ведра, собранные из плотно подогнанных друг к дружке деревянных дощечек, к самым длинным из которых крепилась деревянная ручка.

   Походя, глянув в котёл, недавняя невольница увидела скукожившуюся от ночных заморозков зеленовато-голубую плесень, густо разросшуюся на остатках то ли риса, то ли какой-то похлёбки.

   Выскребать подобную гадость, чтобы потом греть в этой посудине воду, как-то не хотелось. Может, где-нибудь удастся отыскать другую более-менее чистую ёмкость? Да и сама идея с обеззараживанием вещей в кипятке уже не казалась девушке такой удачной. Слишком много времени уйдёт на это, а задерживаться надолго в вымершей деревне, у неё пропало всякое желание.

   Глянув на покрытую трещинами и сколами посуду, бывшая рабыня только покачала головой и огляделась в поисках чайника.

   Тот отыскался за вёдрами, но оказался совсем маленьким, керамическим, да ещё и с отбитым носиком.

   «Как-то здесь совсем всё убого, – с сожалением подумала Ия. – Наверное, какие-нибудь бедняки жили. Вот же ж! Придётся ещё куда-нибудь заходить. Но сначала здесь всё осмотрю. Зря что ли пришла?»

   Продолжая обследовать подворье, она заглянула в сарай, привлёкший её внимание щелястой дверью, вместо засова привязанной к косяку толстой, мохнатой верёвкой, которую пришлось перерезать наконечником копья.

   Внутри хозяева держали разнообразный сельскохозяйственный инвентарь, подавляющую часть которого недавняя невольница видела впервые в жизни и могла лишь смутно догадываться о его предназначении. Особенно странной выглядела похожая на раму штуковина из отполированных до блеска деревяшек и кожаных ремней, а так же решётка из палок с торчавшими деревянными зубьями.

   «Они что, пытали здесь кого-то?» – нервно усмехнулась девушка.

   Заметив на стене знакомое орудие, состоящее из широкого, изогнутого лезвия и рукоятки, она подумала, что неплохо было бы разжиться какими-нибудь топориком, потому как рубить сучья кинжалом, всё-таки не очень удобно. Однако ничего подходящего здесь не оказалось.

   Вернувшись на улицу, путешественница между мирами решила, что следует боле тщательно выбирать место для следующего визита. У неё просто нет времени осматривать всю деревню.

   С первого взгляда на тщательно оштукатуренную ограду, прикрытую сверху ещё и плоскими камешками, на аккуратно сложенные столбики по сторонам прохода на обширный двор, становилось ясно, что здесь жили гораздо более зажиточные хозяева, чем на том подворье, куда бывшая рабыня заглянула в первый раз.

   Подняв взгляд, она заметила печную трубу, поднимавшуюся над крышей просторного, приподнятого над землёй на каменных столбиках дома, состоявшего из двух помещений, имевших каждый свою дверь, и сквозной веранды посередине.

   Бумага на квадратном окне ещё не прохудилась, а возле помоста, на выложенном камнем приступке, стояла пара приличного вида кожаных галош.

   «Может, захватить для Сабуро? – мельком подумала Ия, но тут же отказалась от этой затеи. – Нет, слишком велики, наверное, это мужские».

   Камыш или солома на крыше здесь смотрелись поновее, да и строения выглядели гораздо более основательными, чем у соседа. Но и здесь так же воняло мертвечиной, хотя обглоданные кости по двору не валялись.

   Зато стояла небольшая двухколёсная тележка, на борту которой сидела чёрная птица, похожая то ли на галку, то ли на ворону.

   При виде незваной гостьи она разразилась недовольным карканьем. Тут же из-за дома поднялась целая стая её сородичей. Рассевшись по крышам и заборам, пернатые дружно загалдели.

   «Значит, трупы там, – догадалась недавняя невольница. – Так и кухня тоже в той стороне. Вот же ж!»

   Миновав двор с утоптанной до каменной твёрдости землёй, подошла к дому и настороженно прислушалась.

   Вроде тихо. Даже птицы замолчали, внимательно следя за ней чёрными бусинками глаз.

   Воровато оглядываясь по сторонам, девушка мягко ступила на скрипнувший под её тяжестью помост. Трупный запах усилился.

   Подойдя к одной из дверей, бывшая рабыня проткнула копьём дырку в бумаге, закрывавшей маленькое окошечко, и заглянула в образовавшееся отверстие.

   Почти такая же крошечная, как и в том доме, куда она зашла в первый раз, комнатка с чистенькими белёными стенами. А на той, что напротив двери, даже висит небольшая картина с изображением ярко-зелёной лягушки на сером камне у пруда, где плавает большой бело-розовый цветок.

   На полу криво лежит тощий матрас и скомканное одеяло.

   У стены под окном стоит светло-коричневый деревянный ящик, длиной метра полтора и сантиметров семьдесят высотой. То ли комод, то ли сундук.

   «Может, там подходящая одёжка найдётся? – подумала Ия. – Если его давно не открывали, то и заразы на ней быть не должно».

   Она осторожно толкнула дверь, но та, отодвинувшись на несколько сантиметров, неожиданно застряла.

   «Ну, что ещё?» – раздражённо поморщилась недавняя невольница, но увидев в щель ногу в узкой, грязно-белой штанине, покрытой коричневыми пятнами, взвизгнула, резко отскочив назад и врезавшись корзиной в поддерживающий крышу столб.

   Птицы издевательски закаркали, словно насмехаясь над её страхом.

   Девушке вновь срочно пришлось брать себя в руки и приложить значительные усилия, чтобы заставить себя заглянуть в соседнюю комнатку, хотя бы через дырку в двери.

   На первый взгляд помещение казалось пустым. Здесь стояли сразу два ящика, примерно такого же размера и отделки, что и в первом помещении, а сверху на них лежали ещё свёрнутые одеяла и матрасы. В белых стенах торчало несколько штырей, видимо, предназначенных для развешивания одежды, но никаких картин или других украшений в поле зрения не наблюдалось. Зато на деревянном, светло-жёлтого оттенка полу чётко выделялись коричневые пятна крайне неприятного вида. Но бывшая рабыня рассудила, что на них просто лучше не наступать.

   Эта дверь отворилась легко, лишь чуть скрипнули бронзовые петли. Но, чтобы войти в комнатку, путешественнице между мирами пришлось пригнуться.

   Мертвецов здесь действительно не оказалось, а вот пахло внутри примерно также, как у них в избушке.

   «Мародёрствовать на заражённой территории надо с умом», – криво усмехнулась взвинченная Ия, вспомнив кое-что из прочитанных когда-то книг, живо и красочно описывавших постапокалиптическое будущее её родного мира. И пусть здесь нет ни радиации, ни злобных мутантов, зато имеется смертельно опасная инфекция, которая хоть и не превращает людей в кровожадных зомбей, зато убивает не менее качественно и быстро, чем продукция достославной корпорации Umbrella.

   Сняв с плеч корзину, недавняя невольница выставила её на сквозную веранду, потом копьём сбросила с ящиков одеяла и матрасы, прикрыв ими пятна на полу.

   «То, что сверху, лучше не брать, – сразу же определила для себя девушка. – Лучше пошарить по закромам».

   К сожалению, сие оказалось не так-то просто сделать. Каждый ящик был заперт на замок пусть и непривычной формы, зато с толстой дужкой и фигурной скважиной для ключа.

   Не имея ни времени, ни желания с ними возиться, незваная гостья копьём сорвала ажурные петли сначала с одного сундука, потом с другого. Наконечник даже не погнулся, возможно потому, что запоры имели не столько практическое, сколько декоративное значение?

   Осторожно подняв гладкую, покрытую потрескавшимся лаком крышку, бывшая рабыня увидела нечто тускло-синее, бесформенное, кое-как сложенное и даже не сразу угадала в этом юбку, немного похожую на те, что носили невольницы толстого садиста, только чистую и сшитую из гораздо более качественной ткани. Тут же лежала скомканная зелёная кофта.

   Ни брать их, ни искать чего-либо в этом сундуке Ия не стала. Вряд ли хозяйка такого опрятного дома будет столь небрежно складывать свою одежду. Следовательно: либо она убирала вещи уже будучи больной и уже ни на что не обращала внимание, или же их побросали в сундук после её смерти. А значит, это случилось уже тогда, когда в деревню пришла инфекция.

   Второй сундук оказался наполовину пуст, и в нём хранилась мужская одежда. Сверху лежало аккуратно сложенное бельё на завязках: штаны из тонкого белого полотна и такие же рубахи с широким воротом.

   Перед тем, как углубиться в содержимое ящика, бывшая рабыня закатала рукава кафтана и протёрла перчатки антисептической салфеткой.

   Она сразу же отыскала стопку застиранных тряпок вроде тех, что нашла в избушке, но значительно чище. Ещё там нашлись три пары белых холщовых носков, просторный халат, а так же свёрнутые в клубки ленты разных цветов.

   На самом дне щедро пересыпанная душистой травой покоилась одежда, очень напоминавшая ту, в которой щеголял один хорошо знакомый путешественнице между мирами хозяин невольничьего каравана.

   Тут же хранилась тщательно обёрнутая в чистую тряпочку круглая, серая шляпа с маленькими полями и калоши из коричневой кожи, прошитые белыми нитками.

   Судя по всему, это были главные детали парадного костюма хозяина дома, который тот, скорее всего, надевал только по большим праздникам.

   Вспомнив, как выглядели местные крестьяне, носильщики знатной дамы и даже надсмотрщики толстого работорговца, недавняя невольница окончательно укрепилась во мнении, что здесь проживал какой-нибудь местный начальник или просто сельский богатей.

   Исходя из этого, она решила больше не лазить зря по деревне, а взять всё необходимое здесь и поскорее покинуть это место.

   Выбранные вещи девушка выносила на вытянутых руках, стараясь, чтобы они ненароком не коснулись её одежды, и осторожно укладывала в корзину. Её появление на сквозной веранде ознаменовалось недовольным карканьем. Судя по всему, местные крылатые хозяева посчитали, что незваная гостья исчезла и больше их не побеспокоит.

   «Тут всё чистое, и кипятить ничего не надо, – беззвучно бормотала бывшая рабыня, закрывая крышку короба. – Нехорошо брать вещи мёртвых, но они им всё равно больше не нужны. А я перед тем, как их ограбить, никого не убивала как те козлы у блок-поста».

   Прибарахлившись одежонкой, она направилась на задний двор, так как уже поняла, что именно там местные поселяне трапезничают: «Чайник нужен, а ещё соль и посуда».

   Миновав сквозную веранду и оглядевшись, Ия невольно вздрогнула при виде открывшейся картины.

   Возле низенького столика, уставленного мисками, плошками, чашками, узкогорлыми кувшинчиками с ручками и без, валялись два полуобглоданных тела, судя по остаткам одежды, мужских.

   Возле откинутой на сторону руки одного из них деловито возился тёмно-серый, почти чёрный зверёк с длинным, гибким телом, время от времени тонко порыкивая на двух каркавших птиц, возмущённых столь наглым поведением зубастого грабителя.

   «Вот же ж», – только и смогла пробормотать в маску недавняя невольница.

   Несмотря на то, что совсем недавно ей пришлось стать свидетельницей кровавой бойни, таскать трупы и забирать оружие убитых, эта деревня пугала путешественницу между мирами до дрожи не только впечатляющими картинками смерти, но и тем, что здесь мёртвые действительно представляют смертельную опасность для живых.

   Видимо, расслышав негромкое восклицание Ии, маленький хищник повернул к ней симпатичную мордочку с круглыми ушками, розовым носиком-пуговкой и бурыми пятнами на светлом мехе щёк.

   – Пшёл! – раздражённо махнула копьём бывшая рабыня, и зверёк, забавно переваливаясь округлившимся брюшком, неторопливо затрусил к какому-то сараю с приоткрытой дверью.

   Покачав головой, Ия нашла взглядом печь. Здесь она располагалась под навесом возле той части дома, где висела картина с лягушкой, и куда начинающая мародёрщица так и не решилась войти.

   Судя по всему, дымоход проходил только под одной комнатой.

   «Значит, другая половина дома вовсе не отапливается, – мысленно отметила бывшая рабыня, заметив ещё один котёл, установленный на грубо отёсанных камнях в дальнем конце двора у ограды. – А там, наверное, готовят летом, чтобы в доме жарко не было».

   Именно возле этого очага на маленьком столике она и заметила пузатый, металлический чайник с выпуклыми узорами в виде рыбок с длинными хвостами.

   «Даже побольше, чем у нас был, – довольно хмыкнула девушка. – Литра на три, а может, на четыре и почти новый».

   Но прежде, чем отправиться за ним, она окинула оценивающим взглядом полки с посудой.

   Вопреки ожиданиям, той оказалось немного. Видимо, значительная часть стояла на столе, откуда недавняя невольница ничего брать не собиралась. А среди той, что не использовали на последнем пиру двое мёртвых обитателей дома, не было ни одной металлической.

   Приподнявшись на цыпочки, Ия сняла с верхнего стеллажа три небольшие глубокие миски и, стараясь держаться подальше от трупов, пошла к «летней кухне».

   Вылив из чайника воду, она ещё раз осмотрела очаг с котлом, сразу же заметив на плоском камне поодаль круглую, коричневую коробочку, похожую на срез толстого стебля бамбука. Повинуясь какому-то наитию, с трудом откупорила плотно сидевшую деревянную крышку и увидела светло-серую массу, состоящую из отдельных крупинок.

   Снимать маску и пробовать бывшая рабыня не решилась, но судя по внешнему виду, в коробочке лежало не меньше трёхсот грамм самой настоящей поваренной соли.

   «Это я удачно зашла», – всплыла в памяти фраза из старинного фильма, а рот сразу наполнился слюной.

   Закрыв коробочку, девушка попыталась засунуть её в чайник, а когда это получилось, довольно улыбнулась, подумав с нервным азартом: «Чем ещё здесь можно разжиться без большого вреда для здоровья?»

   На глаза попалась большая ложка на длинной рукояти. «Пойдёт вместо половника», – безапелляционно определила бывшая рабыня, засовывая её за кушак, и тут же вспомнила, что в избушке нет кухонного ножа. Кинжал всё же слишком велик для всяких хозяйственных надобностей.

   Однако искомый инструмент обнаружился только на столе, возле которого лежали трупы, подходить к которым из-за такой мелочи Ия не собиралась.

   С посудой в обеих руках она тем же обходным путём направилась к выходу с заднего двора, и тут её взгляд «зацепился» зависевший на гвоздике у печки широкий тесак вроде тех, которыми рубят мясо. Не топор, конечно, но и не тонкий, хотя и острый клинок, доставшийся недавней невольнице в наследство от телохранителя знатной дамы.

   Весьма довольная приобретением, она вернулась на сквозную веранду, где прогнала усевшуюся на корзину чёрную птицу.

   Перед тем, как убрать миски, девушка протёрла их уже порядком загвазданной салфеткой. Чайник после недолгих размышлений привязала снизу к плечевой лямке, а тесак заткнула за пояс рядом с половником.

   Кажется, она нашла всё, зачем приходила. Жаль, соли маловато, да и специи бы не помешали. Варёный рис – продукт питательный, да уж больно безвкусный. А в таком доме наверняка много всяких приправ.

   Вот только путешественница между мирами совершенно не представляла, как они здесь выглядят. Да и находиться в этом месте с каждой минутой становилось всё тяжелее.

   Мерзкий, сладковатый запах, обглоданные трупы, наглые падальщики, мёртвая тишина, нарушаемая только хриплым карканьем чёрных птиц да шелестом порванной бумаги на окнах.

   Следы смертельной болезни, от которой она сама еле спаслась, присутствовали здесь на каждом шагу, давя на психику. Ие казалось, что нервы буквально звенят от напряжения и готовы в любую секунду порваться, погрузив сознание в бездну паники.

   По сути ей здесь больше нечего делать. Теперь у них с Сабуро есть во что переодеться, имеется соль, кое-какая посуда и большой, новенький чайник, с помощью которого можно не только греть воду, но и продезинфицировать избушку.

   Тем не менее, выйдя с богатого подворья, недавняя невольница пошла не к деревенским воротам, а направилась дальше по улице.

   Поскольку в душе девушки страх намертво сцепился с энтузиазмом начинающего мародёра, та решила попытаться примирить раздирающие её чувства. Заходить в дома она не собиралась, а значит, экскурсия не займёт много времени, но всё же надеялась заметить ещё что-нибудь интересное.

   Соседнее жилище призывно манило распахнутой дверью, но, помня о данном себе обещании, бывшая рабыня туда не пошла. Вряд ли она будет там первой незваной гостьей.

   На следующем дворе бросился в глаза объеденный костяк какого-то большого животного. Присмотревшись, Ия заметила рядом большой, вытянутый череп с плоским лбом и круто изогнутыми рогами. То ли корова, то ли бык, то ли ещё какой вол.

   Наверное, хозяева, заболев и чувствуя приближение смерти, отворили хлев, как это сделали на том подворье, куда она зашла первым делом, и отпустили скотину на все четыре стороны. Но животное либо не захотело уходить далеко от дома и пало от зубов хищников, или, вернувшись на привычное место, сдохло от голода. Однако голова лежала примерно в метре от рёбер. Вряд ли её так далеко отволокли чёрные птицы или тот милый зверёк, что встретил путешественницу между мирами на богатом дворе. А значит, деревню навещали и более крупные хищники.

   Улица расширилась, превратившись в некое подобие площади. Посередине её возвышался оштукатуренный столб с рельефной цепочкой знаков, а с краю располагался навес с бревном, горизонтально подвешенном над круглым каменным сооружением.