Текст книги "Последний осколок (СИ)"
Автор книги: Анастасия Сиалана
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 21 страниц)
Глава 16 Объединенная армия
Если на кону судьба народа – ошибаться не имеешь права.
Если судьба мира – никто не будет помнить твоей ошибки.
На восточном поле боя стояла непривычная тишина. Бой остановился сам собой, когда из портала выскочил табун из сотни разномастных жеребцов. Волколаки застыли на месте и, скалясь, отчего верхняя губа сильно задиралась наверх, попятились назад. Реакция упырей была не менее впечатляющей. И так острые когти удлинились до предела, а мертвые глотки зашипели с удвоенной силой. Отступление вражеской армии было внезапным и одновременным. Но кельпи это не заботило. Когда поддержка в лице водных духов достигла края фронта, вперед выступила сотня стройных мощных мужчин. Момент смены ипостаси даже стоявшие вплотную к кельпи гоблины не смогли уловить. Ошарашенные как союзники, так и враги не сразу поняли, что вот уже несколько вар накрапывает мелкий дождь. Появление водных духов было столь фееричным, что моросячка просто осталась в стороне. Зря. Очень зря никто не воспринял слезы небес за угрозу.
– Отступайте, – сребровласый кельпи лишь взглянул на вождя гоблинов и тот беспрекословно подчинился.
Было что-то в этих чарующих существах, что заставляло кровь в жилах застывать и испытывать священный ужас.
Ведущий кельпи что-то рыкнул, и вся колонна мгновенно сорвалась с места. Да уж, такая скорость гоблинам и не снилась. Кельпи не уступали упырям, от чего последним было явно туго уклоняться. Водные духи рвали врага на клочки, но их численность все еще была много меньше вражеской. Вот тут-то и оценили проклятые всю опасность дождя.
Когда кельпи достигли середины вражеского войска, и были полностью окружены, разумные уже праздновали победу. Их мертвые лица растянулись в жутких улыбках, за которыми клубилась тьма, а фигуры оставались неподвижными. Смерть водного народа была неизбежна, это осознали все. Миг, когда на каждого коня было по десять врагов, ознаменовал конец боя. Упыри замахнулись крючковатыми руками, волколаки бросились с раззявленными пастями и… И вспороли пустоту!
Осознание не успело наступить, когда позади проклятых появилось пятьдесят мокрых, абсолютно невредимых кельпи. Уже сращивая оторванные в момент головы, проклятые поняли – Galad Isilme. Отражение лунного света. Они дрались с копиями. Но с какого момента нападавшие разделились и смогли подменить себя, было загадкой.
Когда водные духи добились своего, сорвали волосы с каждого разумного, воины мгновенно отступили. Те две дюжины, что остались от второй полусотни, и дрались на поле боя, прикрывая своих скрывшихся товарищей, так же продвигались назад в тыл, попутно добивая врага.
Раненным соплеменникам передали трофеи сорванные с голов проклятых и отправили к плетуньям, в то время как не воевавшая половина осталась отбиваться от наступающего противника. Каратели осознали всю степень угрозы и уже не скалились в улыбках. Теперь они полноценно атаковали наравне с упырями и волколаками.
– Вот, – огненноволосый кельпи, весь в собственной синеватой крови, протянул клок волос одной из плетуний.
– Грахе[1], – выдохнула гоблиана и приняла так необходимый для заговора на смерть предмет. Кельпи явно не знал аргшианг, но смысл понял и улыбнулся в ответ. Такая не уместная на войне вещь, как улыбка, сейчас была как нельзя кстати и ободрила юную девушку, только недавно ставшую полноценной плетуньей своего племени.
Увы, но обстановка требовала действий, и гоблиана вся с головой ушла в работу.
Только получив частицу проклятых, плетуньи тут же начали плести свое проклятие. Ведь от их скорости и профессионализма зависело, сколько еще погибнет союзников.
Украдкой поглядывая на все еще стоящего рядом молодого кельпи, гоблиана, тем не менее, шустро заканчивала свое плетение. Почему мужчина не ушел подлечиться к жрецам, как все остальные пострадавшие, девушка не знала.
– Рух варг[2] – не отрываясь от своего занятия, заметила плетунья. Однако сейчас ее не поняли, и гоблиана попыталась объяснить, – рухка, – и провела поперек своего плеча, – пьергелом.
Кельпи растерялся, но почти сразу переспросил:
– Перелом руки?
Плетунья кивнула и завязала последний узел в плетении. Удивительно, закончила она одна из первых. Когда же все плетения были завершены, поле боя огласил громкий напев заговора. Плетуньи на одном дыхании закончили проговаривать проклятие, и волна их силы незамедлительно рванула к разумным. В прах каратели превратились одновременно. Какое влияние проклятие оказало на некроманта, неизвестно, но то, что навредить плетуньи смогли, никто не сомневался.
– Молодец, – раненный кельпи так и не покинул плетунью, – Райга, – и он указал пальцем здоровой руки на себя.
– Згула, – смутилась гоблиана, но имя, все же, сказала.
Рыжеволосый конь широко улыбнулся, чем привел свою собеседницу в ужас. Ярко салатовые глаза удивленно расширились, смотря в испуганные рыже-карие. Мужчина явно не понимал, чем вызвал такой страх у зеленовласой девушки.
– А-а-а-а, – спохватился кельпи и перестал скалиться, – такие вот мы клыкастые, – и виноватая улыбка лишь губами. А потом водный дух решил за лучшее и вовсе отвернуться, стараясь не пугать девушку.
– Изгвени, – голос гоблианы прервал предсмертное скуление волколаков и вой упырей, которых теперь с легкостью добивали кельпи вместе с гоблинами. Она явно смутилась собственной реакции на молодого кельпи.
Когда Райга снова повернулся к плетунье, девушки уже там не было. Растерянно мотая головой, кельпи не сразу понял, что его рыжие волнистые волосы что-то оттягивает.
– Охр[3] – раздалось из-за спины.
Кое-как извернувшись, водный дух смог увидеть плетунью. Но что она делала с его волосами, оставалось для него загадкой.
– Цыург[4] – тихо выдохнула плетунья и осела на землю. Она отдала слишком много сил, а последние истратила на незнакомца. Почему плетунья из племени горных гоблинов сотворила оберег для совершенно чужого существа, она не знала, но это казалось единственно верным решением.
– Что ты сделала?
– Обьерг, – еле слышно просипела гоблиана.
– От чего?
Кельпи сразу понял, что хотела сказать плетунья, и задал совсем не тот вопрос, который хотел: «почему?». Это было гораздо важнее.
– Смьерть насьильственга.
Райга опешил. Оберег от насильственной смерти был крайне энергозатратным и очень сложным. Как молодая плетунья смогла его создать и почему?
Гоблиана ответила сама, не дожидаясь расспросов:
– Чьясть мьенга[5], – и перекинула темно-зеленую косу на грудь. В середине плетения ежиком торчала срезанная на половину былой длинны прядь.
Райга мотнул головой, заставляя огненный водопад стечь на широкую грудь. Так и есть, его волосы сплетены в замысловатые косы и сети, где каждую рыжую прядь разбавляют темно-зеленые волоски.
Теперь кельпи явно был еще больше ошарашен. Никто и никогда не делал что-либо для него, для его защиты. Их народ воспитывался жестокими воинами и слабых просто съедали. Пусть сейчас они смогли все изменить, но прошлое еще не скоро отпустит водных духов из своих мерзких лап.
– Сьильнга защит[6], – прошептала девушка, не видя потрясения воина. Ей слишком сложно было поднять голову и посмотреть на кельпи.
Но вот рывок, и, пошатываясь на неверных ногах, Згула поднялась. Ее дрожащая ладонь легла на грудь мужчины там, где разгоняло свой бег мощное сердце хищника.
– Помьочт[7] – и карие глаза с рыжими прожилками пристально всмотрелись в лицо Райги.
Гоблиана была всего на ладонь ниже кельпи и стройностью ему не уступала. Стоя рядом, совсем близко, они почти не отличались друг от друга. Что такое цвет кожи, глаз и волос, когда существа понимают друг друга и способны на самопожертвование. Когда сердца бьются в унисон, разгоняя кровь.
– Мне дарит защиту маленькая плетунья, ослабленная, на грани обморока, когда собственные родители, первые охотники Журчащих во тьме, не защитили и словом, – Райга криво ухмыльнулся, – воистину мир удивителен.
Кельпи обнял двумя ладонями тонкие пальчики плетуньи, застывшие на его груди и мягко поцеловал каждый.
– Я благодарю тебя, дочь горных гоблинов, за дар, что для меня дороже жизни, – глаза водного духа блестели, душу переполняла радость, благодарность и боль застаревших ран, что были вскрыты добротой девушки.
– Ш-ш-ш-ш, – прошипел Райга. Рука все-таки была сломана и к бурным изъявлениям радости не была готова. Резкая, отрезвляющая боль была тому свидетельством.
Но, ни рука, ни эмоции не помешали кельпи поднять молодую плетунью на руки и отнести к шатру жрецов в долине. Гоблиана сильно истощила свою энергию, а Райга ранен. Никто не обратил на странную парочку внимание, пока они продвигались к лазарету по выжженной пустыне. А по прибытии помощь была оказана быстро и качественно. Кельпи невольно вспомнил банши, что руководила обороной восточного и южного прохода. Решительная, сильная духом. Она смогла отлично организовать полевой госпиталь и систему связи, а ее решения были мгновенными и самыми верными. Интересно, что же пережила эта женщина, чтобы так отчаянно сражаться за эту Всевышними забытую Мертвую долину?
***
– Дана, я прошу тебя, вставай! – умоляющий голос гоблианы был пропитан тревогой.
К сожалению, я не могла ей помочь, ноги не слушались, отказываясь вставать с мертвой земли. Решение не спешило приходить в мою бездарную голову, а значит, положение тела не так уж и важно.
Всечувствующие, у нас всего один шанс удержать долину, но цена за него непомерно высока. Южная армия будет разбита и уничтожена вместе с врагом, и тогда мы отстоим Три луча. В противном случае все было напрасно. Любое другое решение приведет к захвату подпространственного кармана и смерти нашего мира.
– Алкай, – собственный голос превратился в карканье.
– Да, красавица, – оборотень был как никогда серьезен, и огоньки веселья больше не плясали в его желтых глазах.
– Поднимай стаю.
И он меня понял. Это рискованный шаг. Да просто безумие, но оно даст нам хоть призрак надежды.
– Ты уверена? – все же не сдержался оборотень.
– Как никогда, – и неизвестно откуда взявшиеся силы подняли меня с сырой земли.
– Снег пошел, – отстраненно заметила Ратха.
– Да, за пределами долины тоже, – как в трансе сообщил феникс.
– Ласкан, как восточный?
Я смотрела на падающий крупными хлопьями снег и думала о том, что не хочу видеть его красным. А он непременно будет обагрен кровью. Это то, что нельзя изменить.
– Они разгромили врага. И… ГРЫМЦ!
Все резко оторвались от созерцания снегопада. Феникс лежал на полу и его тело сотрясали судороги.
– Рубин!
Ласкан молчал, а из уголка рта показалась струйка крови. Темень! У него явное перенапряжение.
– Данка, – прохрипел с пола бледный феникс, – прости, но я больше не смогу видеть.
– Как долго? – меня прошиб холодный пот.
– Неделю, банши, неделю, – измученная улыбка посиневших губ, и он отключился.
– Ш-ш-ш-ш, – Всечувствующие, и это банши? А шиплю как кошка.
– Сушка, мы в полной ж…! – мягко выразилась Первомать.
– Мы оттуда и не вылезали, если ты не заметила, – резко бросила я и рванула к выходу из палатки. Откинула тяжелую ткань в сторону и что есть силы крикнула, а голос у банши ого-го!
– Кто из раненых прибыл с восточного за последние десять вар! Ко мне!
На миг мир вокруг меня замер. Жрецы остановились как вкопанные. Кто с занесенной для шага ногой, кто с бинтом во время обмотки чьей-то раненой конечности, а некоторые и вовсе попадали на землю, будто их придавило прессом. Это же и раненых касалось.
– Я с восточного, Tara lani.
Из одной из палаток первой помощи выступил высокий огненноволосый кельпи. Ярко салатовые глаза сильно не вязались с внешностью стандартного коня. Обычно духам воды присущ оттенок радужки более мутный, мягкий и водянистый.
– Сколько воинов на ногах? – не теряя времени, задала вопрос жизни и смерти.
– Около пятидесяти кельпи, все плетуньи и триста гоблинов.
– Проклятье!
Так сильно свела челюсти, что даже кельпи, стоящий в пяти тарах от меня услышал раздражающий скрежет моих зубов. Это было видно по тому, как он передернул плечами.
– Ты, – я вновь обратила все свое внимание на рыжеволосого, – как твое имя?
– Райга, Tara lani, – и он слегка склонил голову.
– Хватит тараланькать мне! – вышла я из себя от того спокойствия, что владело кельпи, – сейчас сломя голову несешься к восточному, собираешь выживших… как там дриады, кстати? – прервала я собственную речь.
– Выжили не многие, состояние не боеспособное.
– Лич-паралич! Просто ш-ш-шикарно! – снова зашипела я.
– Дана, что ты задумала? – из шатра высунулась серо-зеленая мордашка Ратхи.
– Отлично, ты мне нужна. Постой-ка пока здесь, – и я, схватив ее за руку, дернула к себе.
– Кхм, – удивилась гоблиана моему порыву, но смолчала.
– Теперь с тобой. Собираешь всех и тащишь в долину. Абсолютно всех! – подняла указательный палец к лицу Райги, показывая, что мои слова очень важны, – дальше, тех, кто может сражаться, строишь и ведешь к южным вратам. Там тебя будет ждать Широ…м-м-м… Динаристан, хранитель какого-то там равновесия. А-а-а, орки заруби, не суть важно! Встретишь белобрысого эльфа, ему будешь подчиняться. Информация дошла?
– Дошла, Tara…
– Загрызу, – честно пригрозила кельпи.
Замолчал, кивнул и исправился.
– Я могу идти?
– Ты можешь бежать! Марш! – крикнула я на коняшку.
Ух, как он припустил. Вот что значит нечеловеческая сила. Эх!
– Ратха, – я так резко набросилась на подругу, что та непроизвольно дернулась от меня, – ты можешь связаться с Широ.
– Конечно, сейчас вестника отправлю и…
– Нет! – нагло перебила первомать, – мне нужен прямой разговор в настоящем времени.
– Хм.
Гоблиана задумалась, приложив большой и указательный пальцы к подбородку. Через две вары Ратха отмерла, и глаза ее заблестели. Точно придумала что-то.
– Ты же вплела свои волосы эльфу?
Кивнула.
– Тогда я соединю ваши сознания, – я уже хотела ее расцеловать, но меня остановили, – учти, сколько связь продержится, не знаю. Может вар, а может и ван. Тут все от вашей совместимости зависит.
Я скривилась. С совместимостью у нас ситуация патовая. Ведь сам мир эту совместимость превратил в отторжение нами друг друга.
– Не хмурься, я сильная плетунья. Даже если весь Синул ополчится на нас, пару вар я вам дам.
Ох, не представляет подруга, как близка к истине.
Все, что нужно было для привязки моего сознания к сознанию эльфа – плетение связи. Прядь моих волос в обереге Широ должна послужить катализатором для образования канала ментального общения.
Ратха провозилась с плетением всего каких-то пять вар, а потом зашептала на аргшианге приговор.
– Готово. Теперь мысленно позови его.
Я и позвала. Села в позу для медитаций и начала громко думать.
«Широ! Эльфооборотень! Вислоухий!» – никакого отклика. Да чем же он там так занят?
«Любимый!» – изо всей ментальной мочи заорала я.
«Су!!!!»
О, не знаю, как громко звала я, но эльф явно меня переплюнул.
«Наконец-то!»
«Как ты смогла пробить мой ментальный щит?!» – он был явно ошарашен той беспардонностью, с которой я ввалилась в его сознание.
«Все потом! У нас не так много времени. Войска людей идут на Баска. Их просто раздавят!»
«Что?! И как далеко они от южного»
«Всего в вате пути»
«И ты мне об этом только сейчас говоришь!!!» – как же на меня рычали.
«Потом обсудим мои решения и их последствия»
«Тьма! Банши, чем ты вообще занимаешься там?!»
Это восклицание я проигнорировала и продолжила вещать.
«Сейчас мне нужно, чтобы Атар открыл южный портал, но только тогда, когда к вам прибудет подкрепление. Я уже послала за ним».
«А что с восточным?»
«Нужно заблокировать».
«Я так понимаю, ты хочешь, чтобы мы напали на проклятых со стороны долины, разгромили их и соединились с войсками Али и Альхерта?»
«Именно так. Тогда вход в долину будет под нашим контролем, а армия не будет раздроблена. Вы сможете отбиваться, зная, что позади есть долина.»
«Су, любимая, мы не отступим ни при каких обстоятельствах»
И связь оборвалась.
Темень! Это он хочет сказать, что в случае тотального разгрома они не отступят в долину, а предпочтут сражаться до конца? Орки задери, я ведь именно так и представляла себе наше положение, но послать их на верную гибель… Всечувствующие, я не могу!
***
– Дана, ты все правильно сделала. Единый фронт, единая армия и последняя схватка. По-другому мы проиграем.
Ратханге нежно гладила длинной прохладной ладошкой по моей голове, успокаивая и пытаясь донести до меня то, что я и так понимала. Но понимать и принять – две диаметрально противоположные вещи!
– Суардана, я пойду воевать вместе со своими, – прерывая поток слов Ратхи, объявил Палан.
– Скачи, если подохнуть приспичило, – желчь так и лилась из меня.
– Связи с внешним миром больше нет, – сказал очевидное кельпи, – феникс в отключке, порталы скоро все закроют. Долина будет изолирована, а не в моих правилах отсиживаться, когда гибнут сородичи.
И он стремительно вышел вон.
– И не в моих, – ответила уже покачивающейся ткани у выхода из шатра, пусть слов от меня и не ждали.
Упыри приблудные, а ведь после снегопада образовалось много влаги. Для кельпи это отличная подпитка. Еще одно преимущество для нас.
– Ратха, я иду на поле боя!
Резко подскочила, дала головой гоблиане по подбородку, но она этого будто и не заметила, зато расслышала меня прекрасно.
– Свихнулась?! Да нас кашир с Динаристаном укатают в пыль, если с тобой хоть что-то случится!
– Успокойся! Алкай уже должен быть у восточного. Атар открывает южный. Чтобы магу закрыть за воинами южный портал, нужно вар пять. Еще пятнадцать до восточного. У нас максимум двадцать вар на то, чтобы добежать к восточному порталу и выйти из долины.
Плетунья так и осталась сидеть в шатре, а я выбежала в ночь освещенную тремя лунами. Несмотря на неплохую видимость, я все-таки наткнулась на кого-то и полетела на землю. Ободранные ладошки были лишь небольшим неудобством, которому я не позволила влиять на мой настрой.
– Данка? – удивленно вопросила кучка плоти и костей подо мной.
– Ласкан? Но как? – я смотрела на вполне здорового феникса и ничего не понимала. Он вообще-то сгореть должен!
– Это плетуньи постарались. У них еще остались силы, и гоблианы дружно решили помочь одному несчастному, вечно убиенному фениксу, – и шкодливая улыбка заняла свое законное место на лице хранителя истории, – жаль, что действие оберега не продлится долго.
Из-за спины выглядывало множество косичек, хитро собранных в плетение и перетянутых на конце кожаным шнурком. Необычно было видеть феникса таким, но ему однозначно шло.
– Так плетуньи уже в тылу? – уточнила я.
– Давно, пол вата как, – удивился моей неосведомленности феникс. Ну не говорить же ему, что я эти пол вата в раздрае от безвыходной ситуации пребывала.
– А собственно, куда это ты направлялся? – подозрительно глянула на Ласкана. Ведь неслось это чудо совсем не к шатрам, а скорее, наоборот.
– Полагаю, нам в одну сторону, – подколол меня рубин. Как же, как же, мы же тоже заметили, что банши далеко не в тыл намылилась.
– Тогда вставай и бегом. Времени почти нет.
– Эй, а ты куда? – спросил Ласкан, когда я направилась к одной из палаток на окраине.
– За сообщником в деле побега, – отмахнулась от феникса и нырнула в маленькое временное жилище.
– Кайа, ты спишь? – прошептала в глубину палатки.
– Ага, весь рассвет проспал. Не видишь, какие здоровые круги под глазами от хорошего сна, – саркастически заметил кельпи и тут же предстал передо мной. Точнее, он и так был передо мной, просто, пока глаза к темноте не привыкли, я его не видела.
– У нас побег, мелкий.
Глаза моего кошмарика тут же засияли.
– Я с тобой! – тут же поспешил обеспечить себе место в моем сопровождении Кайа.
– Иначе бы не будила. Меняй ипостась, и поскакали отсюда. Сейчас Ратха отойдет, и меня спеленают. Тогда прощай побег и битва.
Этих слов было достаточно для ускорения мелкого. Уже через вар мы галопом скакали к восточному порталу. Я на Кайе, Ласкан же огромной птицей летел над нашими головами.
Розовое переливающееся оперение крыльев феникса на конце было сиреневым, а длинные перья на хвосте и вовсе отдавали фиолетовым. Шикарный представитель своего рода.
Портала мы достигли всего за десять вар. Вот только никто не ожидал, что нас встретят.
***
– Ай-яй-яй, сестренка. И не стыдно тебе?
– Ты о чем? – сидя на созданном из текучих потоков эфира диване, черноволосая девушка читала какую-то книгу из мира живых и делала вид, что ее собеседника и вовсе нет.
– Пробить ментальный щит собственного сына, как коварно.
Двигаясь плавной походкой, брюнет перетекал из одного места в другое, от чего его фигура казалась слегка подернутой черным туманом. А если проще, то самой настоящей тьмой.
– Какой щит? – продолжала отстаивать свое неведение Ку.
– Разрыв которого считается нарушением равновесия, – тихий гортанный шепот на ухо черноволосой красавицы мог показаться слишком интимным, но девушка привыкла к поведению соблазнителя и непревзойденного искусителя, коим являлся ее брат.
– Тьма, милый. Ты человеческих пороков переел? Я не нарушаю законы, которые сама и создала, – и сестра впервые посмотрела на своего брата.
Короткие, черные, как самая темная ночь, волосы, почти черные глаза, с еле заметными волнами белых волн на радужке и сногсшибательная фигура дамского угодника и бога соблазна.
Да, именно таким был этот вечный мужчина, с именем тождественным проявлениям его силы – Тьма.
– Не называй меня так, – и чернота в мгновение ока поглотила все белые искорки в глазах. Бог был зол.
– Ой, да ладно. Подумаешь, теперь тьму все воспринимают как нечто ужасающее и злобное. Сам виноват, что не развеял людское заблуждение, – щадить гордость этого бесспорно сильного мужчины девушка не собиралась.
– Я не обязан опускаться до объяснения сути силы и ее природы мелким смертным. Пусть верят, во что хотят, – больше мужчина не сдерживал своего раздражения.
– Ага, именно поэтому ты не хочешь слышать свое имя. Неужели какие-то «мелкие смертные» – девушка особенно выделила эти слова, – смогли так легко запятнать данное тебе родителями имя?
– Р-р-р-р-р…
– О-о-о, все понятно, – высказала свое мнение Ку и беззаботно откинулась на спинку странного дивана, вновь беря в руки недочитанную книжку.
Мужчина замер, глубоко вздохнул, и уже выдыхая, полностью расслабился. Что не говори, но довести его до бешенства, равно как и вывести из него, могла только сестрица.
– Мальчик будет недоволен, – ровным, слегка рокочущим голосом произнес бог самой непостоянной силы во всех мирах.
– Мальчик будет благодарен. Я спасла всю его армию.
– И своего правнука, – вновь улыбаясь обворожительной улыбкой, уточнил Тьма.
Сестра не стала спорить. Кивнула на слова брата, продолжая смотреть на пожелтевшие страницы.
***
Алкайна Вайне, альфа стаи рыжих волков
Кто бы мне сказал, почему альфа оборотней, обитающих исключительно в центре материка и на его востоке, сейчас поднимает сапогами пыль крайнего северо-запада, где идет мировая война. Как я вообще умудрился во все это ввязаться? Хотя знаю, мне духу не хватило оставить несчастную банши со всеми проблемами, в которые она влипла. Вот и исполняю роль весельчака в этой мрачной компании.
К тому же, эта война касается всех на Синуле. Проиграем мы, пострадают все. Как жаль, что времени у нас на подготовку совершенно не было, иначе армия была бы намного больше и разнообразнее. Уверен, даже орки прониклись бы угрозой и пошли в атаку.
Я искренне понимал, что воевать придется всем, кто успел достигнуть долины, но Всечувствующие, как я не хотел, чтобы это случилось. Всего два слова банши «поднимай стаю», лишили меня надежды еще немного отсидеться в тылу. Мне предстояла очень опасная и рискованная миссия. Успех ее на грани фола.
А все потому, что поднимать мне придется ликанов. Да-да, тех самых, что оборачиваются монстрами ночью и теряют рассудок. Если волколаки полностью звери, без проблесков человечности, то ликаны днем обычные люди, даже не подозревающие о своем недуге. И именно к этой крупице человечности и инстинкту подчинения сильному я и буду взывать. Если мне это удастся, то сотни ликанов бросятся за мной на поле битвы. Вот только навести их нужно на врага, поскольку эти существа не различают ни своих, ни чужих и грызут всех и вся, что попадается на их пути. Именно в этом и состоит главная проблема. Ликаны могут напасть на союзников, если я не смогу своим влиянием альфы переключить их на вражеское войско.
Все эти мысли роились в моей голове на протяжении стремительного бега по когда-то аккуратно выложенной каменной дороге. Я ничуть не сомневался в решении банши, без помощи нам не выстоять. И сейчас, как никогда, риск оправдан. Уже осознание этого, не давало мне даже помыслить о неудаче.
Впереди мерцает полотно портала, сигнализируя, что время размышлений кончилось, пора действовать. Скачок в портал и вот я на восточном фронте. Все потрепанное войско направляется ко входу в долину. Видимо, красавица отдала распоряжение воинам отступить в тыл и закрыть восточные ворота. Верное решение, враг, как я понимаю, уже разбит. Здесь делать больше нечего.
Миновав гоблинов и кельпи, что покидали восточный, я приблизился к дриадскому лесу. Он почти вплотную примыкал ко входу в долину. Ну что ж, теперь нужно углубиться в чащу и призвать ближайшую к нам стаю.
Привычная судорога прошла по телу, выворачивая суставы и деформируя кости. Оборот моего вида – зрелище не для слабонервных. А еще этот процесс очень грязный. По окончании смены ипостаси вокруг валяются ошметки кожи, клоки волос и то тут, то там видны кровавые пятна и подтеки.
Отряхнувшись, замер на месте, привыкая к своему животному. Отсутствие света в проклятую ночь совершенно не мешало моим глазам видеть все вокруг, как днем. Все звуки перестали сливаться в один и разделились на отдельные, имеющие сотни разных источников. Вот взрывы с южного фронта, свист стрел и гул заклинаний. Вот звон лат, стучащих друг о друга в процессе марша человеческий войск, они уже близко. А дальше лишь шелест листьев и остальные звуки природы. Когда плеск рыбы в пруде уже довел меня до нервного тика, я услышал его: звук, вычлененный из общего потока, был именно тем, что мне нужно. Глухое рычание безумного зверя лишь с одной установкой – убивать.
[1] Спасибо
[2] Перелом руки
[3] Замри
[4] Закончила
[5] Часть меня
[6] Сильная защита
[7] Поможет
