Текст книги "Последний осколок (СИ)"
Автор книги: Анастасия Сиалана
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)
Глава 15 Три луча
Королева никогда не опаздывает.
Это все остальные приходят слишком рано.
К/ф «Дневники принцессы 2»
– Свет очей моих, дай мне свою изящную ручку, я помогу подняться по ступеням. Вдруг оступишься и упадешь, – и меня нежно взяли под руку и повели вверх по лестнице, предупреждая о каждой выбоине или неровности.
И кто бы мог подумать, что этим вежливым и заботливым существом будет Палан.
– Пфа-ха-ха, Всечувствующие! Я никогда не привыкну к этому, – умирал со смеху на все тех же ступенях Ласкан.
Поскольку по дороге шли телеги, и она была длиннее лестницы, все предпочли крутые ступени пологому подъему. Как раз есть пол вата отдохнуть на верху, пока обозы докатят до верхнего яруса.
– Су, я прошу тебя аха-ха… нет, я УМОЛЯЮ тебя! Не снимай с него плетение! – продолжая подметать собой камень, ухахатывалась птичка.
Еще бы ему не было весело. Моя обожаемая подруга все-таки наградила зверолошадь коварным плетением. Называется «обратка». Все мысли, желания и слова переворачиваются в обратную сторону. Например, хочешь сказать гадость, а говоришь комплемент, хочешь ударить, обнимаешь, желаешь смерти, думаешь о здоровье. Но Первомать сжалилась над кельпи и завязала проклятие только на меня. Теперь Палан во мне души не чает, что наводит на размышление, сколько же раз он меня уже должен был спустить с этой лестницы, пожелать споткнуться, свернуть шею и обласкать нецензурными словами.
– Да пока и не собираюсь, – нервно отмахнулась от феникса.
– Она боится, что кельпи ее придушит в тот же ван, как избавится от проклятия, – скалясь во все зубы, проницательно заметил огонек.
– Ну тогда Палан обречен на вечное обожание Данки, – пропищал Ласкан, медленно ползущий по лестнице, так как сил после приступа смеха у него не было.
– Зато ненависть к фениксам стала всепоглощающей и тоже вечной, – прошипел сквозь зубы водяной конь.
Птичка икнула, и решила еще немного отстать от нас. Видимо, впечатлилась угрозой.
– У тебя руки холодные. Ты должна согреться, – снова вернул все свое внимание мне Палан.
– Перевожу: чтоб ты околела, – это Кайа мстит мне за то, что я его в пещере заперла и собиралась оставить у гоблинов. Увы, план провалился. Вот, теперь выслушиваю.
– Моя прекрасная леди… – начал было Палан, но его перебил брат.
– Страшилище безродное.
– Вам следует укутаться в одеяло.
– Лахмотья тебе в помощь, – снова переиначил мелкий.
– Какой-то у тебя вольный перевод, – упрекнула я мальчишку.
– Как умею, – и он развел руками.
Когда, наконец, повозки затянули наверх, мы снова начали продвигаться к выходу из пещер. Не скажу, что путешествие доставило мне удовольствие. Все-таки мы сквозь гору пошли и, осознание, что такая махина над твоей головой может обрушиться в любой миг, оптимизма не добавляет.
Да-да, все племя горных гоблинов настаивало, что безопаснее пройти сквозь гору, чем подниматься на нее и идти через Драконьи лежбища. Если быть откровенной, то лежбища просто место скопления опасностей, и я в этом уверена. Что же до подземных переходов, тут пришлось поверить гоблинам. По их словам, самое страшное – это парочка неупокоенных душонок и обвалы. Но обвалы крайне редки, потому как аргумент не рассматривались. А жаль. По мне, так лучше бегать с боевыми ножами от зомби и упырей, спать по часу за рассвет и бросаться магией во все подряд, чем мирно плестись под горой в ожидании глыбы на твою голову. Ну не люблю я подземелья всякие. Они мне склеп напоминают. Запах отвратный, воздух спертый и слишком разряженный, дышать тяжело, до одури жарко и до рези в глазах темно. Но кто слушает «капризную банши», как окрестила меня Ратха. Естественно, мы, как прирожденные кроты, пошли к сердцу горы.
– У тебя просто отвратительные руки, – выдал Палан, и сам же споткнулся от своих слов.
Я не далеко от него ушла, в прямом смысле. Всего на шаг дальше приземлилась. Это что, плетение распалось?
– Э-э-э-э, у тебя нежные и мягкие пальчики? – неуверенно перевел Кайа.
И тут до меня дошло, Палану действительно понравились мои руки. Вот только из-за обратки он высказался диаметрально противоположно своим мыслям.
Всего ван на осмысление и на морде (по-другому язык не поворачивается сказать о его лице) Палана расцветает до жути пугающая улыбка. Как только щеки не треснули от натяжки. А я поняла, забота закончилась.
– Тебе есть стоит поменьше, а то шев на попе треснул, – скалясь как волколак на добычу, высказался зверобратец и в довершение дал все еще сидящей мне пинка. Слабенького, но весьма ощутимого для моей гордости.
Я так и осталась сидеть с широко раскрытыми глазами. Вот даже ответить нечего. Ведь мне как бы комплимент сделали, а в том, что на деле вышло наоборот, вина плетуньи. Так на кого мне стоит вызвериться, на кельпи или гоблиану?
– Ну, теперь это неинтересно, – и Кайа обиженно засопел, лишенный такого хорошего способа безнаказанно пообзывать свою lani.
– До рукоприкладства дойдет? – хмуро поинтересовалась у шибко довольного кельпи.
– Нет, заноза в мягком месте мироздания, – ответили мне, – мне и слов вполне хватает.
– И на том спасибо, – подняла свою оброненную тушку и направилась дальше.
А что? Бить меня больше не будут, а на слова можно внимание и не обращать.
Осталось пройти всего каких-то три шага до развилки, когда меня окутало отчаяние, а из горла вырвался душераздирающий крик. Все замерли на месте и неверяще уставились на меня.
– Мы опоздали… – дальше говорить сил не было.
Песни лились одна за другой, но никто, кроме Атара, их не слышал. После крика смерти стало ясно, война началась, и наши несут потери. Мешкать больше времени не было.
Бросив телеги с продовольствием на жрецов, воины и плетуньи вместе с нами рванули на выход их подземелья. Всего пол вата и свежий воздух порывами начал обдувать наши лица. Подножие горного хребта. Перед взором лежит равнина, освещенная лишь вспышками магии с юга и востока, тогда как запад и север стоят во мраке проклятой ночи. Всевышние, почему именно в проклятую ночь?
– Ласкан, скажи, что ты видишь? – с плохо скрываемой надеждой спросила я.
– Прости, Суардана, но сила еще блокирована, – виновато признался феникс. Отсутствие способностей расстраивает его не меньше, чем всех присутствующих. Вся военная стратегия была построена на Ласкане. Именно он должен был быть нашим информационным центром и докладывать об обстановке на фронте. Теперь мы слепы.
– Нужно открыть долину. Может, там твоя сила активируется, – приняла решение я.
– Я согласен с тобой, – ко мне сзади подошел Атар и положил свои большие ладони на мои дрожащие плечи.
– Это все проклятая ночь, – заговорил Широ, что стоял сейчас сбоку от меня, – именно ее приближение так влияло на наши способности. Возможно, подпространство станет тем самым щитом от сбоя, что вернет нам силы, – и эльф пристально посмотрел мне в глаза. В них была та самая твердость, что вытянула меня из безумия, та решимость, что воспитала во мне воина и та смелость, что не дала Широварту отступиться от своего решения.
– Вперед, – твердо произнесла я.
До сих пор не знаю, почему меня все послушались. Но их вера в одну ненормальную банши была непоколебимой на протяжении всей этой страшной войны.
– Гату![1] – раздалось позади. Это Первая мать отдала приказ своему войску.
И мы сорвались с места, силясь перегнать ветер и опередить время. Глаза слезились от морозных потоков воздуха, горло саднило, а ноги перестали отвечать на команды мозга. Как зачарованные они несли меня к огромным деревьям у подножия горного хребта. Там, среди вековых гигантов затаилось наше спасение.
Не видя ничего вокруг, я поскользнулась на подмерзшей земле и непременно бы покатилась кубарем вниз, если бы не ловкость мага земли. Кашир с удивительной легкостью подхватил меня под мышки и дернул вверх, возвращая на ноги. А я ведь даже не видела, что он бежит рядом и страхует. Обернулась налево, направо, так и есть, все организованно бегут вокруг меня. Впервые такая забота не раздражала. Молчаливая поддержка была сейчас тем самым, что могло спасти всех нас.
А армия все бежала и бежала, не обращая внимания на наледь и резкое снижение температуры. Это не пещеры в глубине, где всегда тепло. Здесь уже вступает в свои права стихия льда и снега. И мы увидим все прикрасы искусницы зимы, нам бы только дожить до завтрашней ночи. Так мало, и так ужасающе много.
Еще всего пара тат и перед нами вырастает каменная, полуразрушенная временем и природой арка перехода. К счастью, это всего лишь украшение, и состояние врат никак не влияет на открытие портала.
– Открывай, – торопила я мага, распевая очередную песню.
– Спешу, как могу, – на высоком смуглом лбу выступил пот, – ты же помнишь, что мы откроем все четыре портала разом. По-другому расконсервировать долину не получится.
– Помню, – шепнула, прикрывая глаза, и тут же обратилась к фениксу, – как?
– Никак, – не менее напряженно отозвался Ласкан.
– Темень! – ругательство было громким и обоюдным.
– Я почти закончил. Как только открывается проход, первым идет феникс, – кивок от розового, – потом эльф, за ним кельпи, – снова кивки, и даже никто не спорит. Все осознают, времени нет.
– Следующий порядок перехода меня не волнует, – и Атар внимательно посмотрел на меня. То есть я иду за кельпи, и меня не собираются останавливать?
– Я за Паланом, – все же высказалась я.
– Не волнует, – повторился маг, а потом выкрикнул, – приготовились!
Все подобрались, а феникс и вовсе пригнулся.
– Не сгори, – напутствовала я. Ведь эти вары могут спасти жизни, не стоит их тратить на возрождение.
Дальше говорить времени не было. Арка заискрилась, пространство между оставшихся стоять обломков пошло легкой рябью и вспышка! Когда я смогла видеть, в портал уже заходил Палан. Отставать я была не намерена, потому и вскочила в голубое марево вместе с Атаром, что тоже решил здесь не прохлаждаться.
***
– Портал! – громкий возглас разнесся по всему полю боя.
– Они добрались, – облегченно выдохнул полуифрит, стряхивая с ладони пепел очередного сожженного карателя. Увы, это всего лишь самые слабые неразумные. Разумные же так и не вступали в бой.
– Рано расслабляться, им нужно еще пересечь всю долину, прежде чем они доберутся до южного портала, – Алибаскаэль одним движением руки стер пот с кровью со своего лба, что уже начал щипать глаза, – нужно дать им время. Если проклятые в большом количестве пересекут грань, Динаристану и остальным будет гораздо сложнее удержать долину.
– Ну, тут и обсуждать нечего, – ухмыльнулся король Марона. – Маги! К бою!
Приказ был отдан. План заранее обговорен, теперь только вперед.
Две тысячи магов встали перед отступившим войском. Тишина. Выпад вперед, магические слова, и все в едином порыве впечатывают заклинание себе под ноги. Гигантская огненная волна выросла за миг и с невообразимой скоростью понеслась на врага, оставляя лишь обугленные фигуры нежити и нечисти.
Но этого было мало, разумных так не уничтожить. Потому следом три десятка эльфов вышли вперед, подняли руки вверх и зашептали, взывая к матушке земле. С последним произнесенным словом зеленоватое свечение, окутавшее тела магов, рвануло вниз, уходя глубоко под землю. Более вара ничего не происходило. Проклятые уже хотели контратаковать, даже позабыв про портал, когда твердь пошла трещинами, и из них вырвался зеленый свет. Магия земли в мгновение ока превращала в прах все, что должно было уже давным-давно покоиться в могиле.
Это было мощное заклинание, но, все же, не способное уничтожить разумных. К счастью, времени они выиграли достаточно. Всего десяток разумных прошел в портал, и не один больше не смог последовать за ними. Портал закрыт, воин кашир успел. Теперь объединенной армии оставалось лишь добить оставшиеся два десятка проклятых с их дюжиной драконьих умертвий. Даже если их всех здесь ждет смерть, они заберут проклятое войско с собой!
***
– Они успели, – прошептала потрескавшимися губами дочь леса.
Ее руки мелко подрагивали, силясь разорвать контакт с землей. Теперь можно было сосредоточиться на своем бою. Южные врата закрыты, а к ним скоро подоспеет подмога.
Не описать того облегчения, когда за спинами защитниц замерцало покрывало перехода. Сотни воинов и плетуний из племени горных гоблинов вышли из портала и встали плотным строем перед израненными дриадами. Духов земли просто закрыли своими спинами, вынуждая отступить в тыл и залечить раны. Теперь настала очередь гордого народа встать на защиту долины и всего мира от амбициозного монстра.
– Ахирв![2] – разнесся рокочущий голос вождя, призывая к действию.
Все воины выступили вперед. Построение было непривычным. Один воин закрывал собой плетунью, что уже приступала к плетению проклятий и порчи, а двое остальных выступили вперед. И эти четверки плотно стояли друг к другу, создавая первый плотный ряд воинов, второй более разряженный и третий ряд плетуний.
На самом деле стратегия была идеальной. Увы, но чтобы наслать проклятие или порчу, нужна была частичка того, кого проклинают. Воины это знали, потому атаковать выпала честь только первому ряду, второй оставался в защите.
– Зи крух![3] – и первая линия воинов рванула на врага.
Горные гоблины были высокими и гибкими существами, а потому большинство нежити и нечисти было им по подбородок и сильно уступало в маневренности. Оттого бой был похож на резню. Воины легко орудовали своими серпами, выбрасывая их вперед и снося головы неудачливым противникам. Ни один зомби даже приблизиться не смог к гоблинам не лишившись при этом головы.
Пять вар длилось обезглавливание, а потом вождь скомандовал отступление. Каждый воин взял по одной голове и невозмутимо понес ее к своей плетунье. Теперь через связь подчинения между проклятыми и зомби можно было легко проклясть первых, завладев частичкой подчиненного.
Плетуньи заговорили свою магию, а их длинные пальцы проворно вплетали мертвые волосы в узелки проклятья. Теперь проклятым, что управляли зомби, не поможет и сам Всенижний. Столько заговоров на смерть не выдержит даже уже мертвый.
Так и произошло. Тридцать два проклятых осыпались прахом с последним словом последней плетуньи. Значит, оставшиеся двадцать восемь не управляли нежитью, и справиться с ними будет гораздо тяжелее.
Тяжелее не то слово. Проклятые не просто перестали поднимать зомби и умертвия, они пустили в атаку волколаков и упырей, что сейчас не подчинялись магии. Эта нечисть уважала силу и присягнула на верность Коршуну. Их частички ничего не дадут плетуньям. Они могут проклинать врага поодиночке, максимум небольшие группы, тратя на это много времени и сил, а результат будет мизерным. Тот же рядовой гоблин убьет в два раза больше врагов за меньшее количество времени. Но помощь плетуний все равно была неоценимой. В такой заведомо проигрышной ситуации, даже крохи поддержки были на вес золота.
– Достать проклятых, – взвыл вождь. И это было самым мудрым решением, поскольку карателей контролировал сам некромант. Частичка любого из разумных даст им шанс наслать проклятье на первопричину их войны.
Воины беспрекословно выполняли приказ, но добраться до разумных не было возможности. Теперешний враг был намного сильнее, быстрее и ловчее зомби. А еще противник мог думать и анализировать. Такое явное преимущество в начале боя, теперь было окончательно потеряно.
– Отправить в тыл жреца! – рыкнула возглавляющая плетуний гоблиана.
Тут же один из гоблинов оставил не до конца залеченную дриаду, но уже вполне ожившую, и рванул в портал. Около двух десятков жрецов-лекарей были оставлены у портала для оказания первой помощи. Сам же лазарет был на территории долины, и организовали его сразу по прибытии. Теперь же ситуация ухудшилась, и нужно было доложить главнокомандующим. Гоблинам не выстоять долго, как не трудно это осознавать.
***
Только переступив границу портала, я резко начала видеть. Здесь ночью все вокруг освещали три луны. Атар лично создал их вместе с долиной и наделил мягким, но вполне ярким светом. Именно этот свет позволил с легкостью увидеть весь мой дом как на ладони. Северный портал был на возвышенности, и весь ужас покинутой и мертвой долины предстал у меня под ногами. Пустые, покрытые черным пеплом равнины, лысые леса и высохшие до потрескавшегося песка реки. Но страшнее всего для меня были скелеты домов, что в разнобой стояли по всей долине и в ряд в городе, и не съеденные моим туманом тела погибших женщин и детей. Не все поглотила моя сила. Атар пятьсот весен назад остановил меня, но теперь я не уверена, что так было лучше.
– Они давно мертвы, и ты уже наказала сама себя, – кашир стоял сзади, и его дыхание шевелило каштановые волосы на моей макушке, – хватит! Теперь мы должны спасти тех, кто еще жив.
– Я не собираюсь впадать в истерику, – твердо ответила я. И это, как ни странно, подействовало больше на меня саму.
– Я вижу! – выкрикнул феникс, и мы все кинулись к нему.
– Южный – прорыв. Пол войска.
Всечувствующие, неужели осталась только половина от целой армии.
– Но им еще есть чем удивить, – хитро улыбнулся Ласкан, в то время как его глаза оставались безэмоциональным отражением вселенной.
– Восток? – перебил его Широ.
– Восточный на последнем издыхании. Им срочно нужна подмога.
Дальше ничего говорить не надо было. Атар с Широ рванули к южным вратам, а Ратха отдала приказ оказать военную поддержку на восточном проходе.
– Теперь, что с западным порталом? – продолжила пытать феникса, когда основные силы уже ушли на помощь остальным.
– Пусто, – голос был ровным и спокойным. Ну, это у него, а я взорвалась.
– КАК!?
Меня трясло. Гнев выворачивал всю душу. Как посмели эти твари второй раз не явиться на наш призыв. Как смогли проигнорировать приказ.
Я отыскала глазами Палана и всего в два прыжка настигла коня. Я не собиралась говорить, мои руки просто душили эту мразь. Такую же лживую и изворотливую, как и все его сородичи. Эти существа не должны жить, и в первую очередь сам Палан.
Кельпи не сопротивлялся, смиренно принимая свой приговор. В этот раз даже Кайя не посмел умолять меня о снисхождении. Все осознали, что не явка кельпи прямая дорога к поражению и смерти. Что будет со всем Синулом и остальными мирами, даже думать не хотелось.
– Пришли!? – и этот окрик привел меня в чувство.
Даже убив Палана, я ничего не изменю. Переборов жгучую ненависть к водным духам, я отступила от кельпи.
– Кто? – закономерный вопрос.
– Кельпи.
– ЧТО? – не стоит уточнять, что сейчас удивление начало стремительно заменяться виной.
– Они только что прошли через врата, – феникс все так же взирал в никуда, – почувствовали нас.
– Палан, – кельпи мгновенно оказался рядом, – можешь связаться с ними?
– Нет, безродная чувырла, – и ни капли злорадства в его словах, – здесь нет воды. Мы общаемся только через нее.
– Значит, идем к городу и там разбиваем лазарет и штаб. Он как раз находится между всеми порталами.
Согласились со мной все. Ратханге быстро отдала нужные приказы жрецам и те бодрой рысью умчались в город. Я старалась не отставать, вот только вести феникса в трансе быстро не получалось.
– Сади его на меня, идиотка, – предложил Палан, даже не поворачивая ко мне своей лошадиной головы.
– Ласкан, садись верхом, – и я подтолкнула хранителя истории к боку вороного жеребца. Через вар феникс благополучно ехал верхом.
– Усадила бы свои древние кости на Кайю. Развалишься еще от старости, – поступило новое «деликатное» предложение.
– От такой заботы, хочется только отвернуться, – буркнула и быстрым шагом направилась подальше от кельпи.
И только сейчас поняла, что он думает искренне. То есть, кельпи на самом деле хотел подбодрить меня и сказать что-то приятное, вот только заговор ему мешает. Палану действительно нравились мои руки и еще одно место пониже. В мыслях не соврешь, а обратка рассчитана именно на них.
– Прости, – устало выдохнула я.
Кельпи дернул ухом, но промолчал.
– Давай, сниму плетенье, – и я подошла к коню.
Одно движение и мой волосок легко выпадает из гривы Палана.
– А мне даже понравилось, – и я увидела хитринку в его мутно-голубых глазах.
– Давай быстрее. У нас, вообще-то, война, – напомнила я, осторожно продвигаясь по выжженной земле.
Смотреть куда угодно, только не вокруг было моим стремлением с самого входа в долину. Нельзя сейчас раскисать, а это непременно случилось бы со мной, начни я осматривать последствия прошлой трагедии.
– Haran![4]
Гул множества глоток застал меня врасплох. Дернувшись в сторону от источника звука, напоролась на Палана. В отличие от меня, зверобратец был невозмутим. Я же растерялась. Когда перед тобой сотня шикарных, почти обнаженных мужчин стоит на одном колене и приклоняет головы, кто хочешь дар речи потеряет. И все это полуголое воинство подчинялось брату моего Кайи. Глядя на мощь кельпи, я была крайне рада, что водные духи выбрали именно его новым вождем.
– Встать, – сухим тоном приказал Палан и посмотрел на меня.
Это он от меня распоряжения ждет. Тьма! И куда этих зубастых монстров отправить?
Тем временем водное племя поднялось с колен. Эта масса животной силы источала волны нескрываемой опасности. У меня мурашки пошли по всему телу и захотелось съежиться в комок и укатиться от этих хищных взглядов. Да как вообще можно поставить себя выше этих чудовищ и управлять ими. Если только они подчиняются бледным и мямлящим полководцам, запуганным до полусмерти, то я им подхожу как нельзя кстати. Вот только что-то мне подсказывало, это не так. Всезнающие, что делать?
Палан толкнул меня плечом, приводя тем самым в чувства. Ну это он так думал. На самом деле меня слегка качнуло, и я с диким ужасом поняла, что шаг вперед приблизит меня вплотную к первому ряду кельпи. Так стремительно извернуться, как это сделала я, и отступить еще на два шага можно только в крайнем случае, где неудача грозит смертью.
– Кто эта человечка? – прожурчал сребровласый кельпи с угольно-черными глазами и какой-то странной руной на запястье.
Вопрос был задан на всеобщем, но с таким презрением, что даже меня от отвращения передернуло. Спустя ван до меня дошел и смысл сказанного. Ну что сказать, он прав, не гожусь я им в командиры.
– Сушка!
Ох как я вздрогнула! Окрик ударил как молот по оголенным нервам. Здорово кельпи меня прижали, даже стыдно.
Взяв себя в руки, я обернулась на крик. Ко мне со всех ног неслась Первомать. И плевать, что могла посыльного отправить. Сейчас не до официальности.
– Что? – быстро взяв себя в руки, стала дожидаться, когда Ратха добежит до меня.
– Восточный! Потери! Только что пришел магический вестник от жрецов! Противник: волколаки и упыри. Воинам туго. Плетуньи почти бесполезны! – гоблиана не стала церемониться и выдавала всю информацию на ходу.
– Ятаган орку в зад! – прошипела в лучших традициях кельпи.
– Миледи, – Палан все еще ждал моего решения.
– Что? – ощетинилась я и тут же посмотрела на духов воды, – вы все еще здесь? Кы-ы-ыш-ш-ш-ш! И чтоб через пять вар были у восточного! Хоть одна плетунья пострадает, лично глотку перегрызу!
– Да, Tara lani[5], – ответил с поклоном тот самый мощный кельпи с серебряными волосами и переливающимся ониксом глаз.
Вот кони стояли здесь, и вот их уже нет. Всевышние, и кому я глотку пообещала перегрызть? Да я до нее даже не допрыгну!
– Великолепно, – и это не было издевательством.
– Ты о чем?
– Я не имею понятия, какой была моя миледи в прошлом, но сейчас даже Всенижний не сможет меня убедить, что вы способны на срыв.
– Давай уже перейдем на ТЫ. Ты и так скачешь от официоза к панибратству. Остановимся на взаимопонимании.
– Давай, – легко согласился кельпи, – ты правильно показала себя перед моим народом. Мы уважаем только силу. А она из тебя разве что не лилась наружу.
– Что-то не верится, – я скосила глаза на коня.
– Иначе они тебя не послушались бы.
Даже не знаю, что нашло на меня в момент появления Ратхи, но я поступила с кельпи так, как обращалась бы с Паланом. Неужели эти месяцы совместного путешествия выработали у меня иммунитет к кельпи и способности по управлению ими. Тогда я больше не стану жалеть, что этот довесок достался мне вместе с Кайей.
Больше мы не откровенничали. Я старалась продумать новые способы атаки, отдавала распоряжения, когда в этом была необходимость. Как никак, именно я была второй правительницей Долины трех лучей, мне и карты в руки.
Уже через пол вата в центре когда-то густонаселенного, процветающего города был установлен шатер-лазарет и еще один шатер для военных советов, он же штаб.
К счастью, кельпи прибыли вовремя и ситуация у восточных врат выровнялась. Было правильным решением без особых расшаркиваний, опираясь на полученную от Ласкана информацию, отправить коняшек к гоблинам и дриадам. Там явно не хватало физического фактора.
Эльфы с людьми держались, постепенно уменьшая количество разумных проклятых с помощью магов. К тому же, им было куда отступать.
– Они долго не продержатся, Дана, – вдруг отмер Ласкан, – Коршун отправил свои человеческие войска к южным вратам.
– Сколько их? – застыла на месте, ожидая ответа.
– Больше ста тысяч.
– Твари тьмы пожри их! – выругалась я, села на корточки и прижала ребра ладоней к губам, – им надо уходить, Ласкан.
– Тогда войска Гарны и Ритара пойдут на восточные врата, – объяснял, по сути, прописные истины феникс.
– Темень! – новое ругательство и не столь культурное вырвалось следом за первым, – Атар закрыл южный портал?
– Да, а так же северный.
– Они перебили прорвавшихся проклятых? – стараясь скрыть волнение, задала уже ват вертевшийся на языке вопрос.
– Да. Широварт использовал свою магию. Атару даже не пришлось вступать в бой.
Выдох был слегка судорожный, но полный затаенного облегчения.
– Сушка, – вырвала меня из размышлений первомать, – почему бы не закрыть все порталы?
– И оставить твоих сородичей проклятым? – я даже встала с корточек.
– Нет, пусть отступают в долину.
– Ратха, ты дура? – с полной серьезностью осведомилась у гоблианы.
– Что не так? – не обиделась подруга.
– Никто не даст им отступить, это раз, и мы не выживем в абсолютно мертвой долине в осаде, это два.
– Уйдем через северный портал и потом подземельями.
– Ратха, ты прости, но тогда зачем вообще нужно было затевать эту войну? – гоблиана не ответила, и я продолжила, – Коршун не какой-то там зарвавшийся мальчишка, захотевший власти. Он монстр и очень могущественный. Уйдем сейчас, он просто выследит нас, захватит Атара, и прости-прощай долина и весь наш мир!
– Твою ж первомать! – плетунья смачно сплюнула себе под ноги.
– Именно, поэтому кончай искать пути бегства и начинай думать о стратегии.
Я устало опустилась прямо на черную землю, свернулась калачиком и стала думать, как нам спасти самих себя и долину.
– Баск, – прошептала в пустоту, не ожидая ответа.
Связи из долины с войсками не было. Магические вестники могли перемещаться только в подпространстве или за его пределами, но не между долиной и внешним миром. Потому и носились жрецы через портал как оголтелые. Слава Всечувствующим, уже вне долины Баск смог получить нашего вестника. На них идет сотня тысяч солдат. Как же ты повел себя, братишка, когда понял, что вам не выбраться оттуда?
Нет, я должна что-то придумать. Хоть что-нибудь! Я не могу позволить им всем умереть, не в этот раз. Не в этой жизни!
[1] Вперед!
[2] Воины!
[3] В бой!
[4] Вождь!
[5] Верховная хранительница
