Текст книги "Называй меня Богом (СИ)"
Автор книги: Анастасия Руссет
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 20 страниц)
Смотрю на Огонь, а мне холодно. Он предлагает мне брачные узы, хочет сковать кольцами... И другие мысли просто не имеют возможности как-то опровергнуть волнующее, ведь их в корне нет...
Таларра сказала: "...навеки обрученные". Ожидать следовало. Но я даже не предполагала. Все так быстро. Настолько быстро...
"Такое ненавистное тебе принуждение"...
В какой мере я не права? Как я могу изменить себя? Как могу отвергнуть желание своей тьмы быть свободной? Как могу приказать своей гордости пасть к его ногам?
Как могу запретить сердцу рваться к этому мужчине сквозь все остальные чувства?!
Знаю, что видит он в глазах. Как оценивает мои робкие движения от него, каким понимает мое желание прикрыться сейчас.
Как ему удается оголять все больше и больше мою глупую душу, и привязывать меня еще сильнее?..
Как могу сказать ему "нет"? Покорившаяся Кара...
– Кара... это не попытка лишить тебя свободы, приковать цепями, – хватает меня за руки, не позволяя отодвинуться. Объясняет, вглядываясь в мое лицо. – Признаюсь, это в некоторой мере желание показать всем, что ты выбрала меня и отдалась мне без остатка, взамен полной моей капитуляции пред тобой. Но самое главное – это внутренняя нерушимая связь. Она даст уникальную возможность бессознательного контакта, позволит...
– Контролировать?..
– Оберегать.
Уже не вырываюсь, не хочу сердиться.
– С тобой я даже вспылить не могу. Не получается, – жалобно, словно потеряла любимую игрушку.
Он улыбается мне снисходительной улыбкой.
– Девочка моя.
– Ты бы хотел, чтобы я сдавалась каждый раз? – обычный риторический вопрос...
– Не говори так.
– Так с момента нашей встречи... А вдруг я когда-нибудь потеряю себя, Эйдан?
Он вновь пытается достучаться до меня.
– Ты Богиня. Многогранная. Ты не потеряешь. Я не позволю, ведь я люблю тебя такую.
– А вдруг я потеряю тебя? – со страхом, потому как это худшее.
– Нет. В этом наша сила. В единстве. – Так тихо, на выдохе. Опускается ко мне в воду, целует мне руки, склонив голову. И я опять сдаюсь.
Может, так как раз и должно быть? Может, сила все же не в силе, а в слабости? В том, чтобы твои желания совпадали с его потребностями, и его решения были твоими запросами.
Меня поражает странная мысль, возникшая в преддверие большего: не так ли должна поступать Богиня – только как ей хочется? Не то ли запоминается лучше всего, чему предначертано повториться?
Я никогда не мечтала о свадьбе. Меня учил мир Эротикона о долге, о режиме, о подвластии.
Но я опровергла всё таким стремительным изменением моей жизни. Стоит ли останавливаться на достигнутом? Я Богиня. Вопрос не уместен.
Еще столько всего предстоит, но без него я не хочу этого. Без него будущее не будет иметь смысл, без него я не буду иметь смысл... И ведь я обладаю им всецело, владею Богом Огня, древним и умудренным временем, и он ни разу не пожаловался.
Уста расплылись в улыбке. Как здорово покорить Огонь. Как удивительно тепло от этой мысли.
Ri'anne dai Theonoya imee ra'ann. Nia'shen, nia'kaya illaen. Irie nai th'aenna. Re'mie ishaen tna. Lirie Thalarrah, Lilie Sheid. Eid'anne mia soenna, mia illira. Imann tai et laena shen leana. D'anna!*
Слова разрывают тишину, отражаются от стен, застывая над нами. Покалывание исходит прямо из пальцев рук и ног. Не больно, но и не приятно. Необычно.
Эйдан смотрит на мои руки, где от косточек пальцев постепенно краснеют части рун, сходящиеся в целое при заходе на тыльную сторону ладони.
Бог поднимает глаза, в них божественный огонь. В них мощь и сила. Один этот взгляд заставляет трепетать мое сердце, и трепыхаться бабочкам в животе. Нет, это даже не бабочки, а райские птицы, окрыляющие мое желание. Я забываюсь и теряюсь в любимом огне, запуская пальцы в эти мягкие пряди, притягивая его к себе, требуя. Припадаю устами к его губам, вдыхая в него кислород страсти, обращая его своими силами в истинный. Стремлюсь, касаясь грудью его торса, задыхаясь от звуков, и властвую.
Я подчинюсь, подчиняя тебя. Мы оба в выигрыше, ведь проиграли друг другу.
Мы сильны своей слабостью.
Я Богиня Огня... Как жарко... Как сладко...
________________________
* (старотемный) Тьма, благословенна твоя тень в веках бесконечных, да видит она мое согласие. Именем Великой Пустоты, именем Шейд. Эйдан моя душа, мое сердце. Отныне и навеки. Навсегда вместе под лучами Таларры, в ее бесконечной мудрости обвенчаны. Да будет так!
Часть вторая.
Называй меня…
Сижу на краю ванной, опустив ноги в воду примерно до середины голени, и наблюдаю. Она, опершись на мои колени, нежится в бурлящей, от вызванных ей же самой воздушных потоков, влаге. Длинные ноги, плавная линия бедер, нежный живот, кремовые вершинки грудей и божественно прекрасное личико – как венчик изысканного цветка. Не люблю воду, никогда не любил, но с Карой рядом все так естественно, будто происходило всегда. Даже влага.
Вокруг белый мрамор с золотыми прожилками, изукрашенный резными эрзацами каменного плюща, перемешанного с живыми цветущими растениями. Одной из стен полностью нет – всегда считал, что отсюда открывается великолепный вид на панораму снаружи, вот и убрал лишнее. Потолок над нами тоже своеобразен – отражает восход вечно багрового солнца, окруженного небесами, еще недавно обретшими волшебный оттенок её глаз.
Кара все еще дуется на мое решение – не оставлять её в одиночестве. Это, конечно, не очень приятно, но все же порядком лучше, чем возможность потерять мою любимую девочку. Молодые боги, только наращивающие свою мощь, представляют собой внушительную силу, употребить которую можно по-разному. А еще и представители нашей общей семейки, которые всегда стремятся пополнить собственные резервы… От этих мыслей в голове начинает шевелиться что-то мрачное. Впрочем, вода не закипает, а камень не трескается, что значит – я вполне держу себя в руках. И… было еще кое-что, от чего я чувствую себя виноватым. Ожидая Кару и имея массу свободного времени, мне удалось откопать кое-какие занятные факты в старинных фолиантах.
«Изначальная Энергия не имела ни цвета не полярностей, только безбрежный океан силы, совершенно неделимый и полный в своем величии. И сочетал он и Темное, и Светлое, как великую данность и дар. И пришла Великая Пустота, выудив острые осколки и мягкие капли и превратив их в живых, которых потом назвали Богами. И наполнены они были сиянием. И тянулись друг к другу».
Тех, кто были связаны, среди нас мало. Настолько мало, что пересчитать можно по пальцам. Судьба божественная не поддается чтению, да?
– Кара? – поглаживаю роскошные темные локоны, расположившиеся на моих коленях.
– М-м? – открывает глаза, погружая меня в серо-голубую бездну.
– Я… – слова теряются, так и не слетев с губ.
Не будет ли это принуждением снова? Не должны ли мы решать вместе? Но вдруг она не согласится? Но ведь согласна, так она сказала?
– На что согласна? – искреннее любопытство в голосе. И тут же поворачивается ко мне лицом, обнимая за пояс.
– Я рад, что ты стала улавливать мои мысли, даже если они направлены вглубь сознания, – улыбаюсь.
– Иногда я совсем перестаю тебя понимать, Эйдан.
– Хотел бы изменить это, – выдыхаю, – но боюсь, что метод будет похож на такое ненавистное тебе принуждение… в какой-то мере.
Автоматически поглаживаю её по гладкой влажной коже плеч и спины. Как я мог раньше обходиться без этого? Без неё? Не понимаю… Безумно прекрасная в пенных водных потоках. Влажная, ароматная, мягкая… моя наяда.
– Ты снова окутал все туманом, – трется об меня всем телом, сбивая мысли в бесполезный клубок.
Вода ощутимо теплеет, нагреваемая моим внутренним огнем. Кара, кажется, совершенно не замечает этого. Жар не обжигает Богиню Ветра, послушный приказу Огненного Бога.
– Это не туман, а дым незрелых мыслей, – усмехаюсь. – Я нашел любопытный трактат, пока ты была с Зариланной. Там говорится о переплетении полярных энергий. Именно об этом говорила Темная на Шезгарте. Предполагаю, это должно быть весьма приятно.
– И снова столп дыма, Пламенный.
Тонкие пальчики выписывают узоры по моей пояснице, лаская кожу. Глажу её по волосам, ощущая течения физического желания во всем теле и, одновременно, пытаюсь вспомнить переливы и тональность древнего текста. И место неподходящее, и дурацкое чувство вины, и вообще все не так, ведь она заслуживает чего-то другого, лучше, больше, но… не отпущу…
– Кара моя… – получается хрипло, ужасно хрипло и нелепо, – Bhí pósta Fola ó mo flesh fola, de mo flesh, idir dhá chomhairle i comhlacht amháin, dhá anamacha, i gceann. Gaolmhara, ach saor in aisce. Páirteanna, ach ina iomláine. Mar sin, go mbeadh sé, is fearr liom Cardelia Sagha Vindik'ta Infinitum ...
По мере чтения голос мой крепчает и становится напевным. Кожа на запястьях краснеет и покрывается шрамами в виде рун, выступающих изнутри. Это не больно, просто интересно наблюдать – будто происходит не со мной. И гордость. Происходящее значит, что я все делаю верно. И что Кара – именно та, кому предназначались эти слова из моих уст.
Стены покрываются трещинами, из которых начинает проглядывать цветущая зелень. Шепот ветра доносит несколько зеленых лепестков мяты, погружая их в бурлящую воду. Беру ее лицо в ладони, вглядываясь в любимые черты, игнорируя цветение вокруг. Мощный выброс светлой энергетики действует примерно одинаково во всех случаях. А вот если мы начнем закреплять…
– Красиво, – застывает в моих руках, не замечая перемен в окружающем, но внимательно вслушиваясь в слова, – что это?
– Это Язык Света, – целую её лицо мелкими частыми поцелуями. – Клятва.
Один из побегов на стене завивается в кольцо, распушаясь по краю яркими огненно-красными цветами.
– И о чем в ней говорится? – с готовностью подставляет лицо мне навстречу, но сбить себя с мысли не дает.
– Там говорится «Кровь от крови моей, плоть от плоти моей, два разума в едином теле, две души, обвенчанные в одну. Связаны, но свободны. Части, но целое. Да будет так, любимая моя Cardelia Sagha Vindik'ta Infinitum...», – бормочу я, – фактически, предложение брака… Аналог, альтернатива.
Птичий щебет снаружи можно сравнить только с изысканным концертом, а вот тишина напротив пугает… Секунда. Две. Три.
– Повтори, что ты сказал?!
– Кара... это не попытка лишить тебя свободы, приковать цепями, – спешу успокоить ее, поймав за тонкие запястья, чтобы не дать отодвинуться и разорвать наш тактильный контакт. – Признаюсь, это в некоторой мере желание показать всем, что ты выбрала меня и отдалась мне без остатка, взамен полной моей капитуляции пред тобой. Но самое главное – это внутренняя нерушимая связь. Она даст уникальную возможность бессознательного контакта, позволит...
– Контролировать?.. – перебивает.
– Оберегать, – качаю головой.
– С тобой я даже вспылить не могу. Не получается, – внезапно, но для меня эти слова – такое облегчение…
– Девочка моя, – хочу прикасаться, чувствовать её под своими пальцами. Просто раз за разом убеждаясь, что она рядом.
– Ты бы хотел, чтобы я сдавалась каждый раз? – ворчит мое сокровище.
– Не говори так.
Я не желаю этого и жажду. Люблю ее такой, какая она есть, и своевольную, и гордую. Не хочу рабу моих желаний – только свою Кару.
– Так с момента нашей встречи... А вдруг я когда-нибудь потеряю себя, Эйдан?
В любимых небесах снова тревога. Она не понимает, но времени чтобы доказать у меня хватит.
– Ты Богиня. Многогранная. Ты не потеряешь. Я не позволю, ведь я люблю тебя такую, – серьезно и глядя в глаза. Только так, любимая.
– А вдруг я потеряю тебя?
– Нет, – качаю головой, отрицая её слова. – В этом наша сила. В единстве.
И притягиваю к себе, ближе, в мое тепло. Потому что слова пусты. Я принадлежу ей.
– Ri'anne dai Theonoya imee ra'ann. Nia'shen, nia'kaya illaen. Irie nai th'aenna. Re'mie ishaen tna. Lirie Thalarrah, Lilie Sheid. Eid'anne mia soenna, mia illira. Imann tai et laena shen leana. D'anna!
Её слова раскрываются в воздухе, как цветы. Это определенно больше, чем простое "да". Это просто самый волшебный подарок, который когда-либо преподносила мне судьба. Который подарила мне Кара...
На запястьях её, таких тонких, молочно-белых, разливаются гибкие витки рун бледно-красного цвета, оплетая тыльную сторону ладоней, как изысканное кружево перчаток. И уже совершенно не важно, откуда пришли к ней слова, древние как само дыхание. Сама суть моей богини взывает ко мне, будя спящую огненную сущность. По венам растекается бурлящий пламенный поток, нагревая окружающее пространство, испаряя воду, поднимая вверх плотную туманную завесу.
И легкое притяжение вперед, к нежным лепесткам губ, розовым и таким пьянящим на вкус.
Живой воздух плещется в глазах напротив. Он манит и влечет, зовет и стонет в нетерпении… а может это её голос поет нотками ветра, вплетаясь в идеальное окружение. Целую, утопая языком в вязкой влажности её рта, в изгибах губ, в точеной мягкости подбородка… Облизываю нежность шеи, вбирая кожу губами, оставляя красные пятна засосов, лаская томную ложбинку между плечом и шейкой.
И её тонкие пальцы, утопают в моих волосах, подергивая пряди.
А я не могу остановиться. Собираю потоки её волос в горсть, оттягивая назад, прижимая её чуть ближе, целуя кожу, пока тело Кары в моих руках изгибается навстречу. Гибкая, нежная… она как само желание, воплощенное в оболочку. Обхватываю один из сосков пальцами, терзая другой губами и кончиком языка, вырывая из её рта божественные звуки стонов. В моих руках чудо. Самое настоящее.
И довольные звуки из моего собственного горла, похожие на рычание зверя, получившего то, что он давно жаждал.
Собираю с неё капельки влаги языком и губами. Мягкая, ласковая, с неповторимым вкусом озона на языке. С чудным запахом, будто от только прошедшего дождя, в воздухе. Послушная касаниям пальцев, жадная к моим прикосновениям. Кара… для меня в этом слове Вселенная. Цепляется за меня руками, закидывая ноги на мою поясницу, прижимаясь все ближе, притягивая мое лицо к своему для поцелуя.
И мягкие округлости грудей, с твердыми горошинками сосков, прижимающиеся к моей грудной клетке.
Огонь распространяется с поверхности моей кожи на нежность и бархат её, вспыхивая ярче на завитках татуировок. Я дарю ей все, что она захотела бы и еще немного. Слушаю её, вдыхаю, боготворю. Спускаюсь под воду, коротая жалобно шипит, испаряясь от перепада температур. Жадно захватываю кожу губами, слегка терзая зубами. Нежная, вкусная, будто кремовая… она идеальна. Мне даже не нужно подниматься на поверхность, чтобы вдохнуть немного кислорода, ведь воздух мой рядом, так и льнет к губам.
И стоны из её горла, песнями разливающиеся вокруг.
Наша любовь была неизбежна.
Это было предрешено тысячи лет назад.
Мое бьющееся сердце – для тебя. Никак иначе.
Ничего не вижу, только ощущаю. Тонкие пальцы в моих волосах и пузырьки воздуха, ласкающие тело. Я чувствую огонь. Он пляшет на поверхности воды, скользит по коже Кары, обожая каждую клеточку и каждый волосок на ее теле, не принося никакого вреда. А я внизу, покусываю нежную кожу живота, трусь небритыми щеками и тут же ласкаю губами все натруженные местечки. А она молит и требует, повелевает мной собственным желанием, притягивая все ближе.
Кара…
Выныриваю на поверхность, впиваясь в мягкие податливые губы, лаская кожу спины. Пробегаю пальцами по выступам позвонков, скользя по совершенным изгибам бедер, подхватывая под попку, и буквально насаживаю её на себя. Охает и выгибается в моих руках, подается все ближе, раскрываясь моим рукам и губам. Я – уже больше чем я. Распадаюсь на миллионы частиц и, мне кажется, она теряет себя тоже. И находит во мне, как и я нахожу в ней. Мы едины, как и наше будущее. Оно пылает одним огнем, дышит одним воздухом, переплетается в одну искристую энергию, истинно прекрасную в своем сиянии.
Каждый толчок – как симфония прикосновений к ней. Я жадный, как лесные пожары, и не могу оставить мысль о том, чтобы быть с ней еще ближе, глубже. Влажная и упругая. Тесная и бархатистая. Дышу её выдохами, живу её стонами, горю её прикосновениями. Люблю, будто впервые, будто никогда не прикасался к ней ранее, но знаю, куда и как надавить, чтобы принести как можно больше удовольствия моей девочке.
Любимая…
Ласкаюсь изнутри, задевая все чувствительные точки её тела, слушая симфонию страстных стонов, сводящих меня с ума. И в какой-то миг мне кажется, будто я взрываюсь. Все так же оставаясь в ней и с ней, окутанный её чувствами и запахом, надеждами и желаниями. Ощущая её настолько полно, насколько мог бы вообще. Пропитанный любовью к Ней, желанием к Ней, верой и обожанием к Ней.
Я все тот же и совершенно иной.
***
«Чудно…» – Её голова на моем плече, а пальцы играют с кончиками волос.
«Почему?» в моих мыслях смешинка, но на деле я серьезен.
«Просто до сих пор удивительно для меня», – она безыскусно правдива и кристально честна, как и воздух.
«Что?» – запускаю ладонь в тяжелую влажную копну волос, и она ластится ко мне, сводя с ума и отбирая частички разума.
«Ты, выбирающий меня».
Её признание обезоруживает, будто срывая последние покровы, и я… Просто уже знаю ответ, но некоторые мысли необходимо облекать в слова и образы, прежде чем они обретут окончательную форму и предстанут перед своим создателем в первозданном, оформленном виде.
«Это было логично, я мог выбрать только тебя во всех мирах…» – хочу, чтобы она сама поняла уже известную мне истину.
«Логично», – дует на мою кожу, вызывая мурашки. – «Огонь выбирает Воздух. Это я могу понять»
«Не поэтому», – глупо улыбаюсь, даже не пытаясь скрыть удовольствие от её действий. – «Ты одна такая, других нет».
«Думаешь?»
«Знаю наверняка», – целую её в кончик носа. – «Как я могу даже смотреть на кого-то еще, когда ты со мной?»
– Ты – мой Бог, – уже в голос.
– Для тебя – только Эйдан, только по имени, – качаю я головой.
– Мой Эйдан, – послушно повторяет она, погружая пальчики в мои волосы.
Я уже говорил, что в улыбке моей юной жены живет солнце?
Эпилог.
Часть первая
Игра
***
Границы сознанья, сминая оковы,
Пред страстью расступятся, радуясь чуду…
Пред пламенем слова, и в пламени снова
Я буду влюбляться, я знаю, что буду…
*Шезгарт. Остров Порока. Дворец «Распутник»*
Распутник... сколько слышала о нем, сколько грезила... и вот я здесь.
И хозяин заведения собственной персоной сидит пред моими очами, оценивает, изучает.
– Хороша. Как он и хотел. Прекрасно.
Окидываю взглядом нахала.
– Не нарывайся, Бес. Зависть – плохое чувство.
– Не строй из себя недотрогу. Решила сыграть, так играй по правилам.
– Хоть раз стоит сыграть и по чужим правилам, не правда ли?
– Истина. – Откровенно пожирает глазами. Это приятно, хотя уже довольно привычно.
Прохожу вдоль стен, касаясь мягких, шоколадного цвета, гобеленов, проводя пальцами по бархату ткани и скользким поверхностям мебели. Задерживаю взгляд на откровенных сценах полотен картин.
– Здесь... мило. Примерно так я себе и представляла это место.
– Мило? – смеется Бес, – это Дворец увеселений. Здесь воплощаются в жизнь любые сексуальные фантазии. Все пропитано страстью. Похоть не может быть милой.
– Ты просто мало ее знаешь, – смеюсь в ответ. Щурит глаза, пытается что-то рассмотреть, видимо. – Так что насчет меня?
Откидывается в кресле, чуть расставляя ноги.
– Ступив за порог Распутника, ты стала его частью. Предстанешь перед особым гостем в его полное распоряжение.
– Заманчивое предложение. – Томный взгляд на собеседника. – Он хорош собой?
– Для тебя идеален.
– Прежде чем я уйду, ответь мне на вопрос – какая тебе выгода? Богатства?
Ухмылка придает ему вид хищника, познавшего множество видов удовольствия за время своего существования. Одно движение – и он подле меня, нависает. Глубокий голос хрипит, от чего прерывается мое дыхание.
– Я люблю смотреть.
Глаза в глаза. Ему нравится мое замешательство. Я могла бы предположить, что он уже представляет, что случится со мной, знает, что и я представляю, и этим наслаждается тоже. Сглатываю.
– А они знают, что ты наблюдаешь?
– А разве это не придает пикантности? – его взгляд скользит по моему телу. – Сколь важно для тебя будет в процессе гадать, наблюдаю ли я?.. – его дыхание только что касалось моей щеки, и вот уже он отстраненно всматривается в эскиз на стене в золоченой раме, где мужчина в агонии экстаза рычит, изможденный, но не прерывающий движений внутри своей партнерши, а она, беззастенчиво раскинув бедра, являет художнику тело во всей интимной красе. Я вздрагиваю в предвкушении. – Любая фантазия найдет в стенах Распутника свое место... и на них. Он уже здесь. Не заставляй его ждать.
***
Меня препровождают в отдельные апартаменты, прямо-таки царские, темные, но не мрачные. Играет музыка, стены частично прикрыты шелком, местами светятся яркими мелкими живыми огнями – то ли чудеса техники, то ли нечто живое. Бесшумное журчание воды, стекающей со стен. Она тоже светится, бросая радужные блики на темные ткани.
Хорошо, что из всех предложенных одеяний я выбрала одежды пасмурных оттенков. Другие цвета не смотрелись бы сейчас. К тому же, я обнаружила, что темный очень мне идет. А этот полупрозрачный, откровенный, но в то же время гордый и дерзкий наряд на мне оценил бы любой мужчина. Я уже давно не сомневаюсь в своей красоте.
Но все же окружение ново для меня, сама ситуация уникальна – никогда бы не предположила, что могу в такую попасть. Роль рабыни – что-то сверх моих приоритетов.
днако и обычной рабыней я не собираюсь быть. Особый гость еще вкусит всю сладость моего характера. Какими бы правила не были, а отказываться от себя я не намерена.
Зеркала – друзья девушки, если девушке есть что в себе любить, а я именно такая.
Смотрю на свои резные скулы, обрисовывая их пальцами, и представляю. Предвкушаю.
Он здесь. Особый гость выжидает, оценивает, и я не прочь продемонстрировать товар. Пусть, сегодня я такова – это тоже может быть забавной игрой. И мое время оценивать придет. Время всегда приходит, уж я то знаю.
Кто заказывал рабыню? Вам лучше поискать в другом месте. Я, может, и буду в полном распоряжении, но так, как сама захочу. А я хочу многого.
Прилив сил неимоверен. Словно я все могу. Я знаю, как это будет, но так как инициатива в моих коготках, я могу поменять сценарий – и будущее изменится. Это моя личная забава – игра с будущим. Любопытство – не порок. Поиграем?
Встречаю его взгляд. Жадный, пристальный. Этот единственный взгляд учащает сердцебиение, вызывает томление во всем теле. Тишина – одно из сопутствующих правил. Ни имен, ни предложений. Спонтанность. Я стремлюсь к ней, она подчиняется.
Провожу ладонями по оголенным лопаткам, царапая кожу. Вырез на спине настолько нескромен, насколько застегнут на все пуговицы перед наряда. По сути, платье можно снять как перчатку – одним резким движением.
Но он смотрит, и я не хочу лишать такой прелюдии ни его, ни себя. Скорость – не всегда сила. Этот урок я усвоила. А последняя с давних пор настолько откровенна со мной, что я могу читать ее как книгу.
Он видит. По моей неприкрытой коже медленно растекаются лучи чернильных узоров, и я надеюсь, что там смутно видны те бесстыдности, что я почерпнула на стенах Распутника при разговоре с Бесом.
Смотри, гость, тебе достается особый приз. Не спеши с порабощением.
Лишь стоит чуть двинуть бедрами, направляясь к услужливой софе у стены, расстегнуть пуговки воротника-стойки, потянуть облегающую плечи ткань, остановиться, бросая откровенный взгляд.
Не стремлюсь к матриархату. Не буду же я в одиночку придумывать сюжет? Это не так интересно.
…Быть может, мне понравится его задумка: с тихим рычанием встать, приблизиться, коснуться. Властно ощупать прикрытое тело, а затем стянуть ткань, повторяя мои изгибы. И я буду ненавидеть тишину, которую сама же придумала, буду ловить каждый шумных вздох и рокочущий звук, напоминающий ненасытное рычание зверя, поймавшего добычу. И его руки будут ласками рисовать страсть на моей коже, под нею, в венах…
…Или, быть может, он найдет более приятным остаться в кресле, лицезря, как мое платье скользит по коже, открывая взгляду вершины и впадины, любовно объятые шелком. Тогда я подогрею его бездействие откровенными поглаживаниями себя…
…Но если он и тут усидит – не поколеблется мое самолюбие, ведь его глаза горят огнями похоти и страсти – я приближусь. Опущусь на колени перед ним, проводя по напряженным рукам ладонями, сминая ткань одежд, снимая их с его разгоряченного тела. Вылепленного удивительно чудно... такого поджарого, крепкого…
…Его губы будут полизывать и посасывать, вкушая спелые плоды, руки – стремиться к венцам грудей. Медленно заходя за мою спину, как хищник, он будет пожирать глазами мое обнаженное тело. Касаться руками, обнимать. Мужские пальцы проникнут под шелк моего белья, выбранного специально для этого вечера... и далее, в промежность, влажную и ароматную, жаждущую прикосновений. И будет танец откровенных ласк клитора и внутренних стенок лона…
…Я буду трогать себя, как если бы это были его руки, выгибаться навстречу эротическим картинам, расплывающимся по коже под его неумолимым взглядом. И тогда он сам нападет, яростно избавляясь от одежды, готовый меня покорять. Он перехватит инициативу, обнимая губами горошины сосков, потягивая и сминая в жарких ладонях. Медленно снимет белье с бедер, ног, усаживая меня на тумбу позади, спиной к зеркальной поверхности. Раздвигая мои бедра с хищным выражением лица. Вдохнет аромат моего желания с такой жадностью, что я все еще буду слышать его, когда мужской язык начнет свою откровенную пытку над моей вопрошающей плотью...
…Я буду вкушать его кожу, освобождая ее от ткани, ласкать губами, направляясь в определенном, ясном для нас обоих, направлении. Я буду наслаждаться горячим восставшим мужским естеством, откровенно пожирая его взглядом, а затем вбирая в рот как можно больше, полизывая и посасывая. Ему понравится. Он будет сидеть с запрокинутой головой, надавливая на мою голову, накручивая мои локоны, пытаясь направлять. Я подчинюсь немного. И доведу его до изнеможения, не позволяя кончить…
…Он припадет губами к моей пояснице переходя на ягодицы, и будет покусывать их, пока я не начну всхлипывать, отчаянно сдерживая свои стоны неудержимого желания. И тогда он приспустит свои брюки, и резко заполнит глубины, заставляя мои бедра двигаться по направлению к себе, изгибать поясницу, захватывать коготками тугие мужские ягодицы…
…Руками вцеплюсь в его плечи, не понимая, как упустила момент полного оголения. И когда уже станет не важно, кажется ли мне, или я действительно стону в голос, его подрагивающий член проникнет в мое лоно, обладая всецело. А я буду отвечать всем телом, наслаждаясь его ненасытностью, буду максимально напрягать внутренние мышцы, чтобы ему было труднее проникать, подогревая его агрессию в жажде получить меня полностью…
…Я заберусь верхом, насаживаясь на его плоть, поглощая и вбирая в себя, обнимая внутренними мышцами. Откинусь на колени, практически ложась на них... ухвачусь за подлокотники для опоры и покажу, какая я яростная наездница. Он будет наслаждаться не только ощущениями, но и видами. Будет ласкать руками ему принадлежащее тело. Будет рычать от того, насколько глубоко проникает каждый раз…
Часть вторая
Распутник
Комната освещена лишь слегка рассыпчатыми мелкими огнями и текущей по стенам водой. Жду. Уже говорил с Раймиром, хозяином заведения, уточнив чего хочу, и предложив соответствующую плату. Конечно, бес согласился – а кто в здравом уме откажется пополнить свой бюджет настолько большой суммой за то, чем занимается ежедневно?
Играет музыка, негромкая и плавная, предваряя вход в мир чувственных иллюзий. Я хотел этого – а значит получу. Всегда получаю желаемое. Смею надеяться, моя… гостья… тоже обретет именно то, чего хочет. А быть может – даже немного больше.
Тем временем она является. Тонкая, гибкая, неимоверно прекрасная. Сколько ударов сердца я её ожидал? Время мое с недавних пор не измеряется секундами. Смотрит в зеркало, кончиками нежных пальцев прикасаясь к резной лепнине лица. Самого прекрасного из виденных мной в жизни – просто потому, что лицо это принадлежит ей.
Гляжу на нее, пропуская удары сердца.
Один.
Два.
Три.
Наглухо застегнут ворот черного мерцающего платья. Волосы подобраны вверх, открывая мелькание молочно-белой кожи. Смотрит огромными прекрасными глазами. Глядит на меня в упор, жадно пожирая взглядом, влажно проводя кончиком языка между мягких податливых губ, которые мне так и хочется попробовать на вкус.
Четыре.
Пять.
Шесть.
Идет к софе у стены, попутно расстегивая мелкие черные пуговички на вороте платья, уже готового пасть к её ногам. Бедра покачиваются в такт движениям, ткань скользит вниз, открывая совершенные изгибы и расцвеченную узорами молочно-мраморную кожу. Выдыхаю – как мне кажется, весьма шумно – а на деле же едва слышно и ощутимо, но в комнате явно становится на пару градусов жарче.
Семь.
Упирается взглядом в мое лицо, и я задыхаюсь от еще большего прилива желания. Потому что в глазах её бездна и отражение того, что я жажду с ней сотворить.
– Ты опоздала.
– Да, господин, – вопреки словам, в её голосе нет ни капли раскаяния.
– Не боишься заставлять меня ждать?
– Я, в последнее время, боюсь все меньше.
В её голосе отголоски улыбки и море скрытой сексуальности. Так и тянет попробовать на вкус, который – я знаю это наверняка – поразит меня, как делал это и ранее.
Потягивается, как кошка. Гибкая, грациозная, чуть опасная. Да, она точно знает себе цену. И я тоже знаю – она просто бесценна. Тонкие пальчики царапают обивку, а взгляд становится чуть более шаловливым, предваряя падение ткани платья вниз и последующее обнажение тела… О, тут есть на что посмотреть. Белье отсутствует напрочь, лишь тонкая паутинка чулок на стройных длинных ножках четко обрисовывает все контуры и изгибы. И ажурный поясок, придерживающий тоненькие лямочки, льнет к плоскости живота.
Кажется, на какую-то секунду я забываю, как дышать.
– Подойди. – Это мой голос, хриплый и вибрирующий, как камертон.
С королевским, или даже божественным достоинством она встает на мягкий ворс ковра. Переступает ненужную мерцающую ткань платья. Кладет руки на тяжелые округлости грудей и чуть сжимает соски, не обращая ровно никакого внимания на недовольный рык, произвольно вырвавшийся из моей груди. Это я должен сейчас терзать твою плоть прикосновениями, обожать тебя своими пальцами, наполнять дыханием, понимаешь? От немедленного порабощения тебя спасает только сила самого Распутника, заключенная где-то глубоко внизу, в тайных подвалах, знаешь?Четкое осознание и довольство ситуацией царит в её взгляде, приводя меня в неистовство.
