Текст книги "Называй меня Богом (СИ)"

Автор книги: Анастасия Руссет

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 20 страниц)

Не думая как, посылаю Таски требование, чтобы она ушла подальше, здесь будет жарко. Я вижу, как жарко будет. Хочу, требую этого.

Крылья захватывает всеобъемлющее пламя. Его руки на моем теле, извивающемся в эротичном танце. Мои струны стремятся ввысь при каждом новом движении. Не спешу, стараясь насладиться всем возможным. Знаю, почему Эйдан тут. Зариланны нет в доме. Но это не важно. Важно, что он во мне. Стараюсь уловить в пламенном взгляде чувственные огоньки. Но кажется, что Эйд весь окутан им – одним чувственным огнем. И я могу лишь больше расправлять крылья, стремясь на него, к нему вниз, вбирая в себя.

Моя цель – чтобы Бог достиг вершины. Чтобы исторг стон наслаждения мне в губы. Я получаю это все, подгоняя его не только внешними, но и своими внутренними движениями.

Рычит, как лев, глаза пылают. И мне становится совсем тяжело. Ноющее чувство в мышцах заглушает тянущее в районе бедер. Нехотя сползаю с любимого тела, восстанавливая целостность белых простыней под нами, моего ночного одеяния.

Спонтанно, не думая.

Мне всегда тяжело, когда я просыпаюсь в момент перехода. Наверно потому что это происходит под воздействием внешних факторов, а не по желанию того мрачного места. Это было всего несколько десятков раз за всю мою долгую жизнь. И каждый раз без сил.

Тело тяжелое, и не желает поворачиваться к Эйдану. Застывает в положении на боку, спиной к Богу. Я лишь придвигаюсь к нему, радуясь жарким рукам, объятиям, его груди, прижимающейся к моей спине, сильным бедрам, трущимся о мои.

И одинокая слеза яркого счастья орошает мою щеку, когда он, сильно сжимая меня в объятьях, путешествуя ласкающими пальцами по моему телу, вновь наполняет мое лоно, чтобы любить мучительно медленно и удивительно красиво.

Эра встретит меня своим золотым блеском. Она будет рада впервые видеть Богиню Мести. Ее металлический воздух приласкает мою кожу, и брусчатка поприветствует мои первые шаги по миру знаний...

Колокольчик звякнет, обуславливая мой визит в лавку. И ее хранительница взглянет на меня своими маленькими разноцветными глазами.

– Инфинити... – благоговейно прозвучит на выдохе.

Я склоню голову в знак согласия. Я отблагодарю ее за знание легкой улыбкой. Я произнесу слова, отдающие свистящими всхлипами воздуха. Я скажу ей, почему именно явилась сюда.

И она преклонит предо мной свои колени. И принесет в дар предмет, который мне нужен.

Антрацитовый внешне, и иссиня-черный, если открыть его глубину своему взгляду, он возлежит на моей ладони, счастливый что я приму его, что найду и присвою. Мой ri'atta*.

Сквозь дрему слышу странный звук, словно Таскана похрапывает у меня над ухом, и тут же влажно облизывает мне его.

– Фу, Таски.

Тело обдает жаром, рождая желание. Что очень плохо. Желание от прикосновений леопарда? До чего ты докатилась, Кара! Чувствую, это воздержание далеко заведет.

Как нормальная эгоистка, решаю все свалить на более слабое звено (тем более что в ответ не услышу никаких возражений).

– Таски! – такой хриплый со сна голос, сама не ожидаю. А еще в голове странные образы, которые кажутся сном, но не помнятся как сон. Оборачиваясь, чешу сначала ухо, потом нос, и в процессе понимаю, что у Таски не такие сильные и длинные руки, – Эйдан?!

– А ты ожидала кого-то еще?

И не могла... Так это был не сон.Качаю головой, не веря своей глупости. И не могу отвести взгляда от его довольной улыбки, ярких глаз.

Губы касаются моей шеи, и тело вздрагивает от удовольствия. Топлю пальцы в рыжих вихрах, ласкаясь о них носом.

– Я не ждала, просто не думала, что ты можешь появиться рядом.

Разве желания могут стать явью?Он сказал мне, что не может находиться здесь, что это губительно.

Но мы же Боги,– вещает мне мое сознание. И то верно.

Эйд тянет за ворот моей ночнушки, чтобы наслаждаться вкусом кожи дальше.

– А я и не планировал, ты вытянула меня из полуяви.

В животе разливается горячий воздух, требующий отдаться на милость чувственному наслаждению.

– Сказала бы, что мне жаль… – мурлычу, перехватывая его руку, и поглощая ртом палец, всасываю его и облизываю, словно сладкий леденец.

Не может сдержать свой отклик – шумный вдох, трепет, пламя в глазах.

– Но, вот незадача, тебе совершенно не жаль…

Я бы ответила, или кивнула, а лучше – расплылась в хищной улыбке, но я занята. Удовлетворенно слышу рычащие звуки, вырывающиеся из его груди. Облизываю и покусываю, играя с пальцем. Знаю, что он переносит, представляет, томиться.

– Откуда… как…

А ты думал, что я совсем неумеха? Ты обрадуешься, Светлый. Не всему меня нужно учить. Только буди, каждый раз разбивай мою скромность вдребезги, и будешь вознагражден.

– Я была вредным ребенком, – обрисовываю пальчиком узор его вечной татуировки огня на плече, покрывающейся от моих прикосновений повторным цветущим рисунком. – И любила подглядывать. Мне хотелось бы попробовать кое-что, виденное в Храме, с тобой.

Захватывает в поцелуй мои уста, страстно и требовательно. Его жадный рот ловит мои всхлипы и стоны, когда он до боли тянет мне волосы, и от этого еще слаще. Я стараюсь растянуть удовольствие, но тело не слушается, оно напирает и наседает на Эйда, завлекая в свои любовные сети, притягивая в жаждущие объятия. Ласкаюсь в языках пламени, что рождает его кожа. Это немыслимо, убийственно – но нестерпимо желанно.

Забираюсь верхом, желая при свете Флеймонда увидеть ту же самую картину, что была ночью. Хочу закрепить, и вновь проиграть нашу встречу.

Бог тянется к открывающейся под его взглядом груди. Мне нравится этот взгляд. Мне нравится все. Но слова кажутся такими хлипкими в эти мгновения, что желаю показать, как сильна моя потребность в нем таком. Склоняюсь к его губам, захватывая в легком прикосновении, ощущая силу восставшей плоти своим естеством. Но на то я и Темная, что диктую свои условия. Одним быстрым движением направляю нежным объятием пальцев член в себя и вбираю настолько стремительно, насколько могу.

– Кара, Кара, Кара…

Жадно вторит моим покачиваниям бедер. Опираюсь руками на его грудь и приподнимаюсь, поглощая взглядом сей его образ, наблюдая за реакцией глаз, пока член покидает мои глубины. И вновь насаживаюсь, обнаруживая, что он трется головкой внутри о чувствительные зоны.

Тянет ворот моей ночнушки еще ниже, тем самым захватывая в плен мои руки, и открывая себе беспрепятственный доступ к моим грудкам.

А мне остается только до крови царапать его торс, открывая в себе ненасытную наездницу Бога Огня. Ощущая воздушный поток на своей спине, раскрываю его, как птица в долгожданном полете. Он меняет положение моих рук, забирая их в свои ладони, целуя и трепеща. Чувствую нетерпение его бедер, стремящихся ко мне в каждом новом движении. Горю заживо в его ярком пламени страсти, ласкаюсь в нем, как киска в нежных руках хозяина.

Заставляет увеличить темп, оказывая на мои бедра направляющее действие руками. А мои – закинуты в экстазе за голову, терзающие пальцами волосы. И стоны бесконечно текут из моих легких, как воздух на выдохе. Не могу без них жить. Не могу жить без тебя.

В момент наивысшего наслаждения, когда внутри все напрягается и искрится, бьюсь в поисках опоры, сжимая внутренними мышцами божественный член, вновь впиваюсь ногтями в грудь Эйда. И после долгого и глубокого стона, хрипло всхлипываю, принимая в себя его истоки. Лечу бесконечно в его объятия, и остаюсь там навсегда.

__________________________

*ri'atta – карамид, особый сплав руды мира Эры, очень редкий и очень дорогой (считается как исчерпанным, так и утерянным по технологиям после краха былой Эры). Обладает уникальными свойствами, до конца которые никто так и не исследовал. Полагается, что карамид умеет взаимодействовать с неподвластными смертным потоками.

Часть вторая.

Шезгарт.

Она устроилась в моих объятиях так, будто рождена именно для этого.

Взошедший флеймод не в силах пробудить Кару, слишком измученную прошедшей ночью, хотя довольная улыбка на её губах говорит мне много больше.

Вдыхаю легкий озоновый запах, наполненный чистейшим кислородом. Поглаживаю бархатистую кожу, оттенка розового мрамора. Хочу прикасаться. Быть еще ближе. Хоть как-то выразить внутреннее довольство и обожание.

На нижнем этаже ощущается энергетика Ринны. Нервная, изломанная, дерганая. Сестра находится на пределе своих ресурсов. Вот уж где… маньяк. Только бы помучить себя и окружающих… Впрочем, Зариланна сама страдает больше, чем другие. Истязать себя – особое искусство, которым моя младшая сестра овладела в совершенстве.

Захватив мои пальцы ладошкой, Кара оборачивает наши соединенные руки вокруг собственной талии и сонно трется об меня всем телом, вызывая мгновенный отклик. Я честно не хочу будить свою любимую девочку, но удержаться просто свыше моих сил – кончиком носа дотрагиваюсь до нежной кожи за ушком, вдыхая аромат дождливого утра…

– Фу, Таски, – бормочет Кара, слегка отворачиваясь в сторону.

Ну вот. Меня сравнили с представителем семейства кошачьих. Мяукнуть что ли? Или всё же…

Провожу языком по розовой ушной раковине, одновременно имитируя довольное урчание.

– Таски! – недовольно и хрипло. Поворачивает голову и уже громче, удивленно распахнув веки и окунув меня в бездонные небеса взгляда, – Эйдан?!

– А ты ожидала кого-то еще?

Голос будто не мой. Слишком довольный. Слишком пресыщенный. Слишком отражает всегда тщательно скрываемые мной чувства. Хотя… Ощущалось ли раньше хоть чье-то присутствие именно так? Ответ отрицателен, я знаю это лучше всех, правда? Обожание просто вырывается наружу, выплескиваясь сквозь речевые интонации.

Медленно качает головой, гипнотизируя взглядом из-за плеча, все еще сжимая мою ладонь. Смеюсь, задевая губами кремовую кожу.

– Я не ждала, – поясняет, – просто не думала, что ты можешь появиться рядом.

– А я и не планировал, – расчерчиваю её плечо пальцем, следя за переплетениями появляющихся татуировок, – ты вытянула меня из полуяви.

– Сказала бы, что мне жаль… – её тонкие пальчики снова захватывают мою ладонь, притягивая к нежным губам и погрузив указательный палец в нежную влажность.

– Но, вот незадача, тебе совершенно не жаль… – хрипло заканчиваю я.

Бархатный язык обвивается вокруг фаланги, заставляя меня со свистом втянуть воздух, буквально пропитанный ее ароматом. Из горла сам собой вырывается рык, звучащий так моляще, что я сам удивлен. Это ведь палец, просто палец! Впрочем, отмечаю сей факт лишь краем сознания – уж слишком сильно захватывают те ощущения, которые дарит мне Кара. Прикусывает сустав, выпускает его изо рта и целует кончик пальца.

– Откуда… как… – мысли путаются, не желая складываться в слова.

Поворачивается ко мне лицом, проводя ладошкой по небритой колкой щеке.

– Я была вредным ребенком и любила подглядывать, – смотрит в глаза с довольным выражением, – мне хотелось бы попробовать кое-что, виденное в Храме с тобой.

Урчу от удовольствия, притягивая её к себе и касаясь нежных губ, похожих на цветочные лепестки, своими губами. Погружаюсь, царю, властвую. Поглаживаю каскад темных волос, подергивая пышные пряди. Ловлю звуки удовольствия прямо из её рта и просто схожу с ума.

Вечность… две… три… или это просто секунды?

Отрываемся друг от друга со сбитым дыханием. В её глазах вихрятся вселенные, рождаются и умирают, сопровождаемые клубящимися тучами. На моей коже зарождаются лепестки яркого пламени, следуя за её жадными пальцами, целуя изящные кончики, повторяя рисунки тату. Люблю…

– Кара… – моляще. Неужели это произношу я?

Садится верхом, упираясь мне ладонями в грудь, как делала это сегодня ночью. Широкий ворот футболки сползает вниз, открывая грудь и острый возбужденный сосочек. Смеется, чертя ноготками полосы по моей коже. Чудо моё… Изгибается для поцелуя, приподнимая корпус чуть вверх и обхватывая член рукой. Позволяет лишь лизнуть себя в губы и тут же садится, поглощая меня до упора. Жаркая, влажная, тугая… Сознание резко ухает вниз, как бывает при спуске на американских горках, захватывая и унося вслед за наслаждением.

– Кара, Кара, Кара… – её имя это молитва. Зов для моей Богини.

Привстает, почти дав выскользнуть, и снова садится. Охает, впивается в меня ноготками, расчерчивая нас обоих рисованными изгибами. Обхватываю ладонями груди, касаясь контуров сосков подушечками больших пальцев. Издает долгий томный стон, раскрывая свои радужные крылья, сияющие яркой расцветкой в свете Флеймода. Или это мой огонь отражается в гибких воздушных пластинах?

Находит собственный ритм, насаживаясь, рисуя бедрами бесконечность. Рычу, пробегая пальцами по идеальной коже, физически ощущая, как Кара поет песню страсти. Ловлю её запястья, поднося к губам, по очереди целуя тонкие пальчики, помогая опираться о собственные руки. Лепестки пламени стремятся ввысь, танцуя на её коже, покрывая мою девочку вязью татуировок с ног до головы. Да-да-да-да… бьется в голове с каждым толчком, с каждым движением.

Кладу ладони на её бедра, заставляя двигаться резче и сильнее, а Кара с готовностью подчиняется, будто ждала только этого, заполняя мой слух такими желанными стонами. Лишь только внутренние мышцы начинают сокращаться в оргазме, впивается ногтями в мои плечи и долго протяжно стонет. Изгибаюсь, проникая как можно глубже, и взрываюсь у нее внутри, словно проснувшийся вулкан…

Не знаю, сколько минут проходит: пять, десять. Она лежит на мне, обхватив руками и ногами, а я поглаживаю бархатную кожу спины – там, где еще недавно сияли своим великолепием крылья. Люблю тебя, моя Богиня… Как же я тебя люблю…

***

– И жить надоело, и застрелиться лень, – да, утреннее бурчание сестренки – вот чего мне не хватало.

Зариланна выглядит не многим лучше покойницы – бледная, замученная, с темно-серыми кругами под глазами. Смотрит молча, исподлобья. Хмурится, улыбается криво. В общем – Ринн в своем репертуаре. Волосы дыбом и грязная одежда дополняют образ. Что сказать… Красавица она, моя младшая сестричка.

– Ну, утречко доброе. А что вымотанные такие? Энергетикой обменяться не? – издевательски бурчит она.

Мог бы возразить, что не вымотан, и лжи было бы мало – это мягкая эйфория довольства. Но, не буду. Смотрю на Кару с недоумением и встречаю такой же взгляд в ответ. Значит, ей Ринна тоже ничего не объясняла.

– Ты о чем именно сейчас? – спрашиваю я, ведь Истина точно знает, о чем говорит.

– Я об обмене Энергетиками. Вот при хм... контакте вы же обмениваетесь желаниями, эмоциями, верно?

Появилось желание пнуть конкретно эту пакостную Темную. Ринна, кажется, это отчетливо ощутила, потому что продолжила без вопросов и напоминаний.

– Итак, продолжая тему нашего собрания, – она вынимает из воздуха тонкую цветную линию энергии, – видите? Такие же каждый раз протягиваются между вами. Не в прямом смысле. Ваши Энергетики совпадают идеально. И ля–ля, тополя – мы и сами знаем, отставить. Позвольте Энергетическим потокам перетекать друг в друга. Передать то, чего не хватает партнеру и получить взамен отзвук в том, в чем желаете видеть – вот суть обмена.

Хм. В этом есть смысл. И очень даже.

– Что-то разговорилась... – моя девочка подозрительно щурится, будто ожидая от Зариланны подлянку. Не стоит. Не в этой теме.

– Птица говорун отличается умом и сообразительностью, – усмешка в ответ. – Дом мне не палить, пожалуйста. Мне павильона для бурного восторга хватило. Кара…Сага…Тьма его знает, как лучше говорить. Я никогда не была оратором. Поэтому, скажу просто и лаконично. Учить тебя я пока не вижу смысла. Темной Энергией ты владеешь, свои силы шлифовать тебе и только тебе. Я могу указать дорогу, но не вести по ней. Если захочешь возвратиться потом, с оружием, милости прошу. Светлый брат, береги ее. Береги как саму свою жизнь. Потому что терять – хреновая штука… А теперь, счастливо оставаться. Крейсер отчаливает в дальнее плавание.

Ринна исчезает в ледяном вихре, погрузив комнату в холод. Отчего-то, на какую-то секунду, мне кажется, будто она вспомнила давно забытое и жалеет. Но ведь Охотник не жалеет, правда? Или нет?

Прижимаю к себе Кару собственническим жестом. Скорее неосознанно, чем понимая, зачем. От слов Ринны жутко там, глубоко внутри. Иметь такое и потерять из-за глупости и прихоти, отказавшись от любой помощи… Отметаю эти мысли, обещая себе подумать потом. Хотя, вру, конечно.

– Она странно говорила сейчас, – задумчиво замечает моя темная любовь, – столько боли в голосе.

– Просто Ринна теряла. Это всегда больно, котенок.

– Мужчина? – небесные глаза глядят на меня, проникая прямо в душу.

– Не только, – вздыхаю, – все сложно.

– Я хочу знать, – тянет меня за прядь волос. Моя маленькая Темная своенравна.

– Тогда смотри, – позволяю ей проникнуть в свой разум и увидеть.

***

– Она не помнит меня, – тихо.

Он сидит на высоких каменных перилах, всем своим видом выражая обреченность. Позади лишь бесконечность неба и острые скалы далеко внизу. Я никогда не боялся за него раньше, ведь для метаморфа открыть крылья – это дело не более трех секунд. Но в таком состоянии Вассаго похож на куклу, выполненную из живой плоти. И, мне кажется, что он с радостью примет судьбу, если та решит подарить ему забвение хоть каким-то способом.

– Помни о ребенке, – внушаю я. – Диран потерял мать, ты хочешь лишить его еще и отца?

– Я помню, Эйд, – лицо на мгновение освещает улыбка, напоминающая о прошлом счастье, – и пекусь о нем тоже. Зачем моему мальчику такие родители? За что? Мать, потерявшая всю память, и отец, убитый горем.

– Поэтому оставим его одного? – я злюсь, и вокруг вспыхивают золотистые огоньки.

Фигура напротив чуть поворачивается, чтобы видеть бездну, раскинувшуюся позади. Плечи опущены, дыхание ровное, руки покоятся на коленях. Он полностью похож на мир, в котором обитает – безмятежные Восточные Сады Истины, которая перекочевала в свой Льдистый Дворец на севере. И, почему-то, мне кажется, что спокойствие это сродни смирению близкой смерти. Будто Васс уже решил, и никакие мои слова не смогут изменить того, что мое творение будет делать.

– Я много молился, отец мой, – начинает он, глядя вдаль.

Ветер играет со светлыми волосами и длинными полами одежды, а я все жду, когда же метаморф окончит фразу. Но он молчит и лишь шелест воздуха, играющего с лепестками, нарушает абсолютную тишину.

– Она теперь не слышит молитв, – подталкиваю к разговору я.

– Я молился Праматери.

– А она не слушает их еще дольше, – молиться Великой Пустоте – это как бросать монеты в бездонный колодец, в надежде, что они когда-нибудь достигнут дна.

– Мы заключили сделку, – он не поворачивает головы, и лишь сдавленность в голосе говорит об эмоциях, испытываемых сейчас.

Я же поражен. Эллинайе ответила ему? Так какова же должна быть сила любви, если сама основа основ его слышит молитвы?

– Она позволит мне жить вечно, но заберет Дирана. От тебя я прошу лишь забвения. Ждать и помнить обо всем – это пытка.

– А твой сын? Что будет думать он?

– Я поговорил с ним. Он умный мальчик. И знает, что его любят. Что всегда будут любить. Пожалуйста. Сделай это для меня, отец…

А в воздухе кружат розовые лепестки, и стоит горьковатый запах. И, наверное, есть смысл в его словах и действиях, заметный лишь самому моему творению, неподвластный мне. Такой глубокий, что заметить его не в силах даже Бог. Поэтому я решаю удовлетворить эту просьбу. И тоже молиться, хотя она и не слушает молитв.

***

– Все так… грустно, – в её глазах затаенная боль.

Тогда я был зол. А понимаю Вассаго лишь сейчас. Если бы передо мной встал такой выбор, то он непременно оказался бы в пользу любимой. Для нее.

– Да, – киваю я, – готова, домой?

Глава 11

Часть первая.

Клятва.

***

Я владею тобой,

Я твоя,

Ты знаешь причины?

Ты – Светлый мой,

И я, Тьма,

Выбираю такого мужчину.

Покоряй и имей,

Это рай,

Это адово пламя.

В свете ярких лучей

Обладай;

Брак, навек обрученный Богами.

Я Богиня Огня.

Правы сны.

Мы едины, в том сила!

Поприветствуй меня.

Это мы.

Я люблю, как тебя никогда ни одна не любила!

Когда сжигаешь много калорий, то следует их восполнять. А покушать я люблю. И так странно, и необычно, и удивительно, что можно просто тянуть Бога Огня за руку вниз в направлении кухни. И он будет подшучивать, флиртовать и заигрывать. Хотя, я могла бы ожидать подобное после долгожданной страстной встречи, и активно начавшегося утра.

Мои мышцы ноют от тренировок, а может больше от наших с Эйдом занятий. Голод мучает сильный, даже несмотря на усталость.

На кухне нас ждет Рина, развалившись на подоконнике. Охарактеризовать ее внешний вид я не решаюсь, но выглядит она еще более вымученной.

Настолько, что сразу же с нашего появления начинает читать лекцию о возможном обмене энергетикой. Да еще и с наглядным пособием – демонстрируя ленты энергетических токов так активно, словно очень хочет отвлечься от... снедающей ее боли.

Я, конечно, могу об этом подумать. Обмен желаниями, эмоциями, страстью... и еще дополнительно энергией. "Передать то, чего не хватает партнеру..."

Гляжу на Эйда. Что ему может не хватать? Чего-то во мне?

Лана язвит по отношению к себе, тем самым скрывая муки от небезразличных к ней. Решает, видимо, сообщить нам все новости и свалить куда-нибудь подальше.

Уроки как таковые закончились. Теперь мастерство оттачивать мне. Пригласила после заняться навыками владения оружием. Это придет. Я лишь кивнула в знак согласия.

– Светлый брат, береги ее. Береги как саму свою жизнь. Потому что терять хреновая штука…

Темная попрощалась и исчезла, наполнив воздух холодным отчаяньем. Я поежилась скорее от ее слов, нежели низкой температуры вокруг.

Эйдан обнял сильнее. Что именно его гложет в это мгновение? Или и на него так сильно подействовало признание Зариланны?

– Она странно говорила сейчас, – тихо отзываюсь, – столько боли в голосе.

– Просто Ринна теряла. Это всегда больно, котенок...

Эйдан обнимает меня, сильно прижимая. Словно он боится потерять так же. Догадка рождается сама собой.

– Мужчина? – удивляюсь.

– Не только… Все сложно…

Тяжело вздыхает, но мне надо знать. Отступать я не намерена. Я цепляюсь за информацию, так же стремясь сохранить то, чем владею, как и Светлый. А для этого нужно знать причины.

– Я хочу знать.

И я узнаю. Он пускает меня не только в свой разум. Я вижу воспоминания, но и чувства. Его эмоции тогда, и их анализ сейчас. Боль от утраты друга… Боль от его потери.

– Готова домой? – спустя мгновения прорывается сквозь дымку.

Киваю. Обнимаю его, глубоко вдыхая любимый запах, прижимаясь щекой к груди. Отбрасывая такие горькие мысли.

Таскана, не мигая, смотрит на нас. Встречаюсь с желтым взглядом своей кошки. Она гордо принимает перемены. Ну что ж, я могу гордиться ею за это. И прежде чем Эйд затягивает нас в межмирную пустоту, делаю движение кистью и пальцами, зазывая жизненную форму Таски следовать за нами.

Неффастус. Огненный мир.

– Надо продумать жилище Тасканы. Сделать что-нибудь отдельное, – говорю, пока Эйд показывает мне дом в свете заходящего светила, – но не ограничивать ей свободу.

– В нашей комнате ей не самое место, – кивает. – Ей не полагается быть свидетелем.

Краснею под его взглядом от удовольствия.

– Но если вдруг ей захочется, она же может зайти ко мне?

– Нет, – с улыбкой протестует Бог.

– Но, Эйдан! – возмущаюсь. – Мы всегда были неразлучны. Я беспокоюсь о ней, она обо мне.

– Сделай связь, будет удобнее.

– Я еще не все умею.

– Тебе стоит лишь захотеть, любовь моя, – целует в макушку.

Гордо уступаю. Мне нравится его уверенность во мне.

– Я подумаю над этим.

– Кстати, какое оружие ты выбрала?

– Ой, – расплываюсь в улыбке, вспоминая, и от радости чуть ли не хлопаю в ладоши. – Кинжальчики. Это истинно мое оружие. Надо как-то заполучить. Где Богиня может приобрести оружие?

– Ты позволишь мне заняться этим? – спрашивает.

– Но это же мое оружие... – с сомнением возражаю я.

– Твое, – кивает. – Только самое лучшее для моей Богини.

Знаем друг друга так не долго, но вот умеет он меня уговаривать. Улыбаюсь ему в ответ, словно мне пообещали самую дорогую игрушку, что, по сути, правда.

Так как всю дорогу я жаловалась на голод, то не удивительно, что мы таки осчастливили своим присутствием кухню. Притом, пустую.

Я раньше никогда не задумывалась, как именно живут боги, что едят, как отдыхают. Боги были как бы вне системы, потому, что сотворили тех, кто решился сотворить систему.

Не зацикливаясь на непонятном, засовываю свой любопытный нос в холодильник на предмет наличия всевозможной еды. На самой верхней полке стоит огромный торт с ягодами и белым кремом. Стаскиваю его и вручаю Эйду, словно некий приз. Исследую дальше. Что-то, что должно есться горячим, а так же салат из здешних ароматных фруктов – все пойдет на восполнение моей сытости.

– Ты должен кормить меня хорошо, – сообщаю Богу, набивая рот фруктами, пока он быстро своей энергией нагревает ароматное мясо, – удобно, на мой взгляд.

– Я кормлю тебя, – улыбается своей обворожительной улыбкой и протягивает вилку с наколотым на ней кусочком.

Забавно...

Послушно открываю рот. Жую тщательно и с чувством. Все очень вкусно, за что надо будет похвалить повара. Наблюдаю, как Эйд тоже соблазняется едой.

Интересно, а все жители уже знают, что их Бог теперь не одинок? Или к этому относятся скептически, как и к предыдущим барышням в его жизни? Многие ли здесь были с ним? Каждая ли полагала, что она единственная, хозяйка?..

Вдруг становится грустно. Эйдан сразу чувствует это, наверняка. Потому, чтобы оправдаться, я решаю переменить тему, все равно нам предстоит ее обсудить.

– Мне надо будет на Эру, – прожевав, со всей серьезностью сообщаю я. – Одной.

Смотрит на меня, на миг отрываясь от кушаний.

– Одна не пойдешь, – как просто для него взять и ограничить мою свободу. – Когда именно?

Сразу все внутри восстает против такого отношения.

– Как только отпустишь одну.

– Значит никогда, – констатирует Эйдан.

– Значит, я пойду без твоего согласия.

– Ты же знаешь, что я последую за тобой.

С этим не поспоришь. Дуюсь.

– Ты не должен.

– Но по-другому никак.

Эта его манера разговаривать со мной, как с глупым и непослушным ребенком!

– Но мне надо туда одной!

– Нам стоит найти компромисс.

Ух... я такая злая сейчас.

– Как ты не поймешь! – не выдерживаю и срываюсь. – Я вижу это. Уже дважды мне снилось то место. И я была одна. Значит так должно быть!

– Перемены в нашей власти. Будущее зависит от нас. Ты же меняла раньше свое будущее.

– Но этот путь только мой! – не унимаюсь.

– Но по-другому никак, – вновь повторяет Бог.

Издаю протестующий вопль, отчего на меня косятся и хмурят брови.

– Мне это важно, – уже молю. – Прошу тебя, отпусти меня одну.

Глубоко вздыхает, словно смиряется.

– В этот мир мы пойдем вместе, – и тут же пресекая мое возмущение, – но там я не буду препятствовать твоим желаниям, и не последую за тобой. Если ты пообещаешь не пересекать границу миров без меня.

– Но зачем все это? Ты все равно можешь проследить мои перемещения. Разве не проще будет мне и вовсе одной отправиться на Эру, сделать свои дела и вернуться?

Вздыхает и смотрит на меня, и столько знания в огненном взгляде.

– Компромисс, Кара.

***

Все еще дуюсь на Эйда за то, что он не хочет пускать одну. Но все же не могу не наслаждаться его прикосновениями. Он сидит на бортике ванной, опустив ноги в воду, я же лежу в ней, опираясь плечами на Бога. Нежно гладит мои волосы, распуская их на свои колени темным покрывалом. Посылаю воздушные токи в воду, наслаждаясь пузырьками, щекочущими мою кожу.

Состояние расслабленное и сонное. Неимоверно приятно быть единым целым, просто находясь вместе. Словно мир нам внемлет, наблюдая тихую идиллию.

– Кара? – прерывает наш покой мой Бог.

– М-м? – медленно поднимаю веки и гляжу на него.

– Я… – замолкает, так и не начав разговор.

… не согласится? Но ведь согласна, так она?.. – проступает в его сознании легким шепотом.

– На что согласна? – интересуюсь, поворачиваясь и обнимая. Стремясь к Эйдану, поощряю его продолжить.

– Я рад, что ты стала улавливать мои мысли, даже если они направлены вглубь сознания – радостная улыбка сопровождает искренние слова.

– Иногда я совсем перестаю тебя понимать, Эйдан, – тихо, но настойчиво. Это порой так раздражает!

– Хотел бы изменить это, но боюсь, что метод будет похож на такое ненавистное тебе принуждение… в какой-то мере.

Ласкает ладонями, словно доказывая, что совсем не хочет говорить того, что может как-то подтвердить предыдущие слова.

– Ты снова окутал все туманом, – не хочу, чтобы он переживал, потому пытаюсь отвлечь. Если он не готов, то пусть не говорит. Со временем все наладится, а сейчас можно и просто наслаждаться друг другом.

– Это не туман, а дым незрелых мыслей, – смеется, радуясь моим действиям. – Я нашел любопытный трактат, пока ты была с Зариланной. Там говорится о переплетении полярных энергий. Именно об этом говорила Темная на Шезгарте. Предполагаю, это должно быть весьма приятно.

– И снова столп дыма, Пламенный, – придвигаюсь ближе, раздвигая его колени, лаская пальцами.

– Кара моя… – звучит, как извинение или покаяние. Удивленно гляжу на него и вдруг слышу удивительный язык, отдающийся в моем сердце чем-то тайным и родным. Его голос крепнет с каждым новым словом, и, хотя, я не понимаю, но принимаю, как часть себя.

– Bhí pósta Fola ó mo flesh fola, de mo flesh, idir dhá chomhairle i comhlacht amháin, dhá anamacha, i gceann. Gaolmhara, ach saor in aisce. Páirteanna, ach ina iomláine. Mar sin, go mbeadh sé, is fearr liom Cardelia Sagha Vindik'ta Infinitum ...

– Красиво, – замираю, наслаждаясь переливами музыки слов, медленно таящих в комнате, – что это?

– Это Язык Света. Клятва.

Тянется с поцелуями, и я откликаюсь всем своим существом.

– И что там сказано?

С неохотой удовлетворяет мое любопытство. К концу признания голос Огня становится менее уверенным. И мне не по себе.

– Там говорится «Кровь от крови моей, плоть от плоти моей, два разума в едином теле, две души, обвенчанные в одну. Связаны, но свободны. Части, но целое. Да будет так, любимая моя Cardelia Sagha Vindik'ta Infinitum...», фактически, предложение брака… Аналог, альтернатива.

Мое сознание застывает, поглощая слова с неимоверным трудом, не желая обрабатывать. Предложение?.. Брака?.. Наверно, я что-то перепутала?

– Повтори, что ты сказал?!

Обладай мной, ибо я владею тобой.

Bhí pósta Fola ó mo flesh fola, de mo flesh, idir dhá chomhairle i comhlacht amháin, dhá anamacha, i gceann. Gaolmhara, ach saor in aisce. Páirteanna, ach ina iomláine. Mar sin, go mbeadh sé, is fearr liom Cardelia Sagha Vindik'ta Infinitum ...

Брак... какое неестественное слово, неприятное. Не потому что оно означает ритуал единения судеб, а потому что оно так же и дефект в чем-то.