Текст книги ""2013" (СИ)"

Автор книги: Анастасия Котова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 20 страниц)

Мне тогда казалось, что нас с мамой, мягко говоря, недолюбливают. Маму мою вечно называли “бабкой”, наркоманкой, алкашкой. Она же не общалась с ними практически. Не сидела на лавочке и не трындела направо и налево.

– Привет, – поздоровалась я с девочками.

– Соня! – закричала Инна, кидаясь Аксеновой на шею.

– Привет – привет, маленькая, – умиленно ответила Соня, обнимаясь с девочкой. – Как твои дела?

– Хорошо!

– Ходи! – воскликнула Валя, бросая на стол карту. Кажется, червонную даму.

Они играли в карты. Колода была только что купленная.

Пятьдесят две карты, если не ошибаюсь. Оставшиеся карты девчонки отбросили в сторону.

– Алина Андрюшкина сказала, что сейчас подойдет, – заявила Валя, когда Соня отбилась, поглаживая заветные шесть карт своими тонкими пальцами.

Инна присела рядом, внимательно следя за ними. Я тоже присоединилась к их компании.

– Вы виделись, когда ты приезжала в прошлом году. Она только что приехала с концерта и пообещала прийти.

– Она до сих пор выступает?

– Угум.

Я поморщилась, услышав знакомое имя.

С Алиной у меня тоже были сложные отношения. Она выглядела какой – то замкнутой и необщительной. Такая же грубая и жестокая, циничная татарка с длинными темными волосами и вечно пугливым взглядом.

С Валей Алина была в родственных отношениях. Ее папа – двоюродный брат Валентины.

Который по сей день пребывает в наркологической больнице.

Мне в последнее время очень сильно везет. Стоит ли тогда держаться за них, когда они на тебя – ноль внимания? Все, приехала Аксенова, и все, всеми хорошая Настя идет просто на х…

– Она фуфло. Ничего из себя не представляет, – говорила мне после Лиза Халус. – Мы с Настей посмотрели видео, где она прыгает по сцене, словно бешеная. Да и поет она отвратительно! Настя недоумевала, в чем прикол в ее “хорошести”. Обычная стервозная девица, вот и все!

Я тогда просто ухмыльнулась.

Соня фальшивка от и до. Да и к тому же, будущая мошенница. Даже бабку свою обвела вокруг пальца!

Да, Сонечка выступала. Крутила какие – то танцы. И первого числа у нее очередной концерт по заявкам. До этого она сделает ноги в свой Бийск. Жду не дождусь, когда эта колхозная красавица свалит отсюда!

Я ушла, не желая больше оставаться в этой гоп – компании. Хотя мне было обидно. Обидно, что эта Сонька собрала всех моих друзей вокруг своей тощей задницы! Показушница.

Мне было сложно отвлечься от тяжелых мыслей. В тот же час я вернулась домой и обнаружила, что строители наши уже уехали, оставив в комнате часть своих инструментов.

– Поехали заказывать стройматериалы. Я им деньги дала. Пусть сами выбирают. А мы с Аней собираемся поехать в город за обоями, и тебя обязательно возьмем. Чтобы ты сама себе выбрала обои, которые тебе понравятся, – объяснила мама. – Мне потом вечером позвонят, а завтра все подвезут. Тебе придется двери подержать, пока будут все затаскивать. Поняла? А ты чего такая кислая? Опять из – за твоих подружаек?

Я культурно промолчала.

Завтра опять рано вставать. Капец.

Наступило время обеда. Я снова наглоталась таблеток и ушла в раж, включив музыку в наушниках. Мы с мамой находились в одной комнате, и она занималась своими делами, не обращая на меня внимание. Мне казалось, что мать в то время старалась не замечать моих определенных наклонностей. Я же качалась под музыку. И даже сейчас чувствую за это вину. Как будто что – то постыдное, мерзкое. И в то же время не можешь остановиться. Словно кто – то заставляет это делать.

– Вот если ты выйдешь замуж, – однажды спросила меня мама, – тоже будешь под музыку качаться?

– Нет. Не буду. Это же чужой человек. А ты уже ко всему привыкшая.

А с другой стороны, действительно интересно: вот если это увидит Сергей, то как к этому отнесется? Покрутит у виска? Или что?

В наушниках настолько громко орала музыка, что я не услышала мелодию мобильного звонка, который надрывался от звонка.

Хотя телефон лежал прямо перед глазами.

– Настя!! – я вздрогнула и сняла наушники. – Телефон звонит!

– Да слышу, слышу… – с перепуга задрожали руки. Я схватила мобильник и поспешно ответила на звонок, даже не посмотрев, кто именно звонит: – Да, слушаю!..

– Я уж думал, не ответишь, – усмехнулся Сергей. – Привет, кстати.

– Привет…

– Слушай, я тут подумал… – он запнулся, не решаясь продолжить. Потом тяжело вздохнул и произнес: – Не желаешь встретиться? Я сейчас у вас в городе проживаю. Могли бы прогуляться, потом у меня посидеть. Как ты на это смотришь?

Отказа Сергей точно не потерпит. Да и деваться некуда. Не буду же я весь день смотреть на эту малолетнюю вертихвостку!

– Хорошо. Приезжай.

– А… ты бы не хотела остаться переночевать? Если что, у меня все есть. Ну… ты поняла…

– Мне нужно поговорить с мамой. Если она отпустит, то проблем нет.

– Окей. Заметано. – Хотя по его голосу было понятно, что он не очень – то доволен подобным раскладом, но спорить не стал.

Лучше лишний раз не лезть на рожон. Ничего не поменяется. Разве что станет еще хуже.

– Так, я сейчас собираюсь и еду к тебе. Ты там заранее приготовься. Если что, я подожду возле подъезда. Все, давай.

И Сергей отключился.

– Что, опять собираешься на свидание? – спросила мама.

Она все слышала. Да и скрывать смысла не было.

– Да. С ночевкой. Если что, вернусь домой, пока твои материалы не подвезут.

– Будем надеяться. Иначе придется мне спуститься.

– Это ты меня так отпускаешь?

– Ну, если хочешь – иди. Я тебя что, держу?

Ну вот и понимай ее теперь! То отпустит, то потом наорет. Что за человек…

– Таблетки свои не забудь. И компьютер обязательно выключи.

– Хорошо.

Я привела себя в порядок, собрала все необходимое и вышла на улицу. Не прошло еще и пары минут. С города ехать как минимум час. Я старалась не смотреть в ту сторону, где сидела гоп – компания вместе с Аксеновой во главе. Хотя орали они громче любой полицейской сирены.

Да и бабки за столь короткое время никуда не делись, продолжая сидеть на лавочке под ветвями деревьев.

Блин. Качели – то свободные. Сейчас бы пойти, немного покачаться, пока жду товарища на колесах. Но не могу. Начнутся ненужные расспросы про мои отношения с Сергеем. Жених ли он мне. Откуда он и что это вообще за человек. Стоит лишь им вкратце рассказать, то весь городок будет в курсе. Да еще и приукрасят.

Я жарилась на солнце и смотрела по сторонам.

Наши прошли мимо меня. Лишь Инна остановилась.

– Ты куда?

– Да так… Одного человека жду…

– А – а.

И убежала.

Я выругалась про себя.

Ненавижу когда кудахчут на дорогу! Не стоит человеку, собирающемуся в дорогу, бросать пресловутое “куда?”! Вы ему так всю поездку на корню загубите. Это как черная кошка, переходящая через дорогу. Только хуже.

Но все же после смогла их отучить от этой пагубной привычки. Больше я это слово от них не слышала.

– Настя! – позвала меня баба Люда. – Иди сюда! Мы тебя спросить хотим!

Ну начинается…

Еще там эта пресловутая сплетница тетя Наташа стоит. Сверлит меня взглядом.

Все же, тяжело вздохнув и мысленно принимая происходящее, поднялась на пригорок, держась рукой за ремень сумки, которую я перебросила через плечо.

Подарок Ани.

– Слушай, не расскажешь, что это за мужчина на красной иномарке? Мы его пару раз видели. Думаем, к кому это приезжали. Вроде ни у кого нет такой машины. Да и человек такой у нас на городке не живет.

– Жених поди. – Тетя Наташа осмотрела меня с ног до головы. – Ты до сих пор на инвалидности, да? Какая группа?

– Вторая, – нехотя ответила я.

– А не говорят, когда снимут?

– А с чего ради должны снять?

– Тебе работать надо. И замуж пора!

Мне хотелось ее послать куда подальше, но промолчала. А надо бы поставить человека на место.

– Вы там ремонт делаете, да?

Я осмотрела этих людей и хмыкнула.

На небольшой лавочке сидели баба Люда, тучная женщина. Тетя Таня, худая, в очках, с вечно трясущимися руками, и ее дочь, Надя, тоже, кстати, инвалид с детства. У нее и ДЦП, и шизофрения… Целый букет!

Именно о ней я говорила выше. Она смотрела на меня и игралась пальцами, иногда подпрыгивая на месте.

И тетя Наташа.

Она как раз возвращалась с работы.

Пристально смотрела на меня, ожидая ответа.

– Да. Делаем. Мама так решила.

– Для твоего жениха, да?

– Делать ей больше нечего… – фыркнула я.

– Но все – таки кто он? Видно, что не местный. Вы в Интернете познакомились, да? Сейчас там вся молодежь общается. Не то что мы, раньше. Помню, сядем целой компанией и беседуем между собой. А сейчас какие – то социальные сети появились! И не нужны они нам! – недовольно произнесла баба Люда.

Я уже побеседовала в реале. Спасибо.

– Тебе сколько лет – то? – поинтересовалась тетя Наташа.

А то ты не знаешь!

– Девятнадцать.

– И не учишься? И не работаешь?

– Не берут.

– Конечно не берут! Пока справка есть, – хмыкнула баба Люда.

Я уже не могла дождаться, когда Сергей наконец подъедет. Надоели они мне!

– Ксюша рассказывала, что у Насти жених появился. Вот я и подумала, что это именно тот, на красной машине. Ты молодая. Тебе уже пора! Или ты будешь до самой смерти в девках сидеть?

– Да, это мой парень. Сергей. Он с Кемерово. Мы с ним в больнице познакомились, – не выдержала я.

– И сколько ему…? – спросила тетя Наташа.

– Тридцать девять.

– О – о – о… – распелись бабки.

– Так он старше тебя! И че, и кем он работает? – продолжала моя соседка.

– Заместитель директора в строительной компании…

Все равно все узнают. Деваться некуда.

– Солидный мужчина. Повезло.

Во двор въехала знакомая машина.

– Все, я побежала. До свидания!

– Что это за человеки с тобой были? – поинтересовался Сергей, когда я села к нему в машину.

– Соседки, – фыркнула я. – Все про тебя пытались вынюхать. Говорят, видели твою машину и не могли понять, кто и к кому приехали. Остается только сотая квартира. Мы у них с мамой самые нелюбимые соседи…

– Понятно.

Мы отправились в город.

– Я к тебе с ночевкой.

– Что, твоя мать соизволила тебя отпустить?

– Да она вроде меня не держит.

– Раньше ты говорила совсем другое.

– Я и не спорю. В город она меня еще отпустит, а вот, например, в Кемерово, нет. Боится, что со мной там что – то произойдет. Она в прошлом году рассказывала, как молоденьких девушек заманивали в машины и увозили в местные бордели. Говорит, у вас в Кемерово такое постоянно происходит. Вот и не пускает. Кто его знает, верно?

– Мне кажется, она держится за тебя из – за пенсии.

Я зло посмотрела на него.

– То же самое можно сказать и про тебя. Сейчас ты разбрасываешься деньгами, а потом начнешь жопиться. И не надо так говорить о моей маме! Она мой единственный близкий человек. Неважно, как она ко мне относится. Еще неизвестно, как ты в дальнейшем себя поведешь.

– Это тебе две взрослые тетки сказали? Ну и дела, – с неприязнью произнес Сергей. – У них у самих нормальных мужиков никогда не было. Ты уж прости, но рожать от инфантила больного ребенка и требовать от него заботы такое себе.

– А ты бы взял ответственность за больного ребенка? Раз ты такой правильный?

Он хмыкнул.

– Честно? Нет. Я бы мог наговорить тебе всякой ерунды по типу: “нет, ты чо, конечно возьму, я же так тебя люблю!”, но не стану. Уж лучше скажу так, как оно есть. Это, кстати, и называется инфантилизм. Навешать лапши, дать обещание и при малейшей же трудности свалить. Да, у меня никогда не было больного ребенка. У меня вообще нет детей. Да, да, я дожил до такого, что даже наследника после себя не смог оставить. А что бы я ему дал, скажи? Ну, кроме денег? Вот тебе и ответ.

– Ну… Зато честно. Конечно, не каждый в этом признается…

– Я сказал как есть! Я не хочу пудрить тебе мозги. Может, я погорячился, обещая взять тебя в жены, но отказываться от своих слов не буду. Да, мать настояла, чтобы я завязал с тобой отношения после того цирка, что ты тогда устроила. И меня этот расклад первое время очень сильно не устраивал. Не скажу, что в первые наши встречи ты мне уж больно нравилась. Но! – Сергей остановил меня от дальнейших возмущений. – Со временем, когда я уже очень близко с тобою пообщался, я все же понял, что ты дорогой для меня человек. Да, я маменькин сынок! Можешь унижать меня сколько хочешь. Да, я подкаблучник! Можешь этим гордиться. Да, мямля, расп…дяй, и прочие нехорошие вещи, и я не стану этого отрицать! Главное, что я честен с тобой. И я действительно в тебя втюрился, как бы грубо это не звучало. Да, можешь ненавидеть меня сколько угодно, но я всегда буду рядом. Особенно после того, что мне удалось узнать…

– И что ты узнал? – мне даже стало интересно в какой – то момент.

– Я немного поговорил с твоими соседями. И они мне многое рассказали…

– Ага, ври больше! Они тебя даже в глаза не знают!

– А ты думаешь, они тебе всю правду расскажут? Зная твою мамашу, они бы сразу получили от нее пи…лей. Поэтому им выгодно делать вид, что они знать ничего не знают, и молчать в тряпочку. На вид – то твоя мама спокойная, а в голове фиг знает, какие тараканы роются.

– Ты так и не рассказал, что узнал.

– Про твои хождения на кладбище. Про твою любовь к покойнику. Я тогда еще подумал, что у тебя соседи чокнутые. Как такая славная маленькая девочка могла полюбить мертвого? Я решил уточнить, может, вы были знакомы при его жизни. Нет, не были. И тогда пазл сложился. И при всем этом они говорят, что мать за тобой вообще не смотрела! Они меня уверяли, что она редкостная алкоголичка. Ну, судя по срачу в вашей квартире… Можешь на меня орать. Просто складывается впечатление, что твоя мать тоже далеко не здорова.

– Моя мать сутками пропадала на работе, чтобы прокормить меня, единственную. Аня уже жила своей жизнью. Дед меня даже близко на порог не пускал. Он вообще меня терпеть не мог. Да и бабуля, чего греха таить, тоже раньше меня недолюбливала. Это сейчас она заботливая бабушка. А раньше… Я чудила на ее огороде. Да и вообще… На протяжении всей жизни я той еще гадиной была! Гиперактивным ребенком, у которого не было пределов допустимого. Еще вопросы? – я внимательно посмотрела на Сергея.

– Вопросов больше нет.

За вполне милым диалогом мы не заметили, как быстро добрались до города.

Сергей свернул в сторону Сибэлкома – продуктового рынка, окруженного ярко – красным металлическим забором.

Перед воротами стояли в ряд иномарки, а буквально через дорогу находился центральный офис Сбербанка. Большое светло – коричневое здание, за которым стояло огромное, уже давно неработающее, колесо обозрения.

В том же месте находится городской сад.

В том году его закрыли, а часть аттракционов распродали. Предполагали, что здесь построят очередной гипермаркет. К счастью, этого не случилось. Хотя много лет пытались убрать это самое, уже проржавевшее от времени и проливных дождей, колесо.

Спустя много времени горсад открыли вновь. Теперь это обновленное, красивое, цветущее местечко со всякими красивостями и новыми современными аттракционами, и особенно радует центральная аллея. Хотя там до сих пор творится всякая дичь.

Сергей вырулил на совершенно другую дорогу и завернул во двор, находящийся за Центром занятости населения. Обычный трехэтажный дом. Внешне очень красивый, с большой детской площадкой и пустующими лавочками.

Все жители этого дома ушли на площадь, поэтому машин здесь было очень мало.

Сергей припарковался и вышел. Я выбралась из машины следом за ним.

В доме этом было всего два подъезда. Сергей направился к одному из них. Я поспешила за ним.

Мы поднялись на третий этаж, и Сергей, достав ключи, отворил металлическую дверь без номерка.

– Проходи. – Он пропустил меня вперед.

Я нерешительно вошла. Сергей захлопнул за мной двери и бросил ключи на небольшую тумбочку в прихожей.

Сама же квартира чем – то напоминала то место, где проживали бабуля с дедом.

Хотя их квартира выглядела слишком уж по – советски: все в таком старом стиле. Даже мебель лохматых годов!

Наверное, купленная еще в детстве моей матери.

Здесь же все иначе. Почти что евроремонт. Новая компактная мебель. Широкий диван. Мебельный гарнитур в зале. Кухня находилась в другой стороне, а вход в спальню был как раз в главной комнате.

Вполне приличное жилище. Как раз для такого человека, как Сергей.

– Есть хочешь? – мы прошли на кухню, и Сергей включил чайник.

В это же время он сбросил с себя толстовку и уже щеголял по полумрачной квартире с голым торсом, чем очень сильно меня смущал. Хотя выглядел он как картинка. Красивый. Ничего не скажешь.

– Не откажусь. Я после завтрака ничего не ела.

– У вас нечего есть?

– Есть. Просто я таблетки выпила… на голодный желудок. Частенько так делаю.

– Желудок себе испортишь.

– Испорченное уже не испортишь.

Сергей заглянул в холодильник.

– Ты слишком халатно относишься к своему здоровью.

– Дык у меня его нет.

Он выставил на кухонный стол продукты.

– А тебя к психологам водили?

– В детстве только. А остальные… Если честно, ни к одному не попадала. Они просто тупо что – то накалякают на непонятном языке и все. Ни разу вживую к психологу не попадала! То ли не подпускают, то ли влом. Я во всю эту психологию не особо верю. Наука чисто для срубания бабла! А у меня и так его нет…

– Это тебе мама вбила в голову?

– Нет. Просто как посмотришь цены, а толку от этого никакого. Ноль. Я уже смирилась, что помощи и поддержки в этом мире не найти. Каждый сам за себя. Все чего – то боятся. Поэтому столько равнодушия, злости, ненависти. Я, конечно, не знаю, как было раньше, но то, что происходит сейчас… это страшно.

Сергей молча выслушал мою длинную тираду.

Он занимался приготовлением обеда – на часах как раз третий час, и, чего уж скрывать, есть хотелось безумно. Хотя было стыдно чувствовать голод в чужих стенах. Хотелось как – то дотерпеть до дома, чем поедать продукты, купленные не на твои деньги, и ощущать неловкость от пристального взгляда.

Я всегда, находясь вне дома, чувствовала некоторую скованность. Стеснительность. Мне было неуютно и некомфортно в гостях, особенно, когда все взгляды обращены только на тебя. Когда называют тебя по имени, пытаясь спросить что – то личное.

Особенно стыдно, когда приходишь к кому – то в грязных или порванных носках.

Стыд возрастает в разы.

Нет, я не пошла на свидание с мужчиной в рваных носках и трусах, которые уже колом стоят от грязи. Мне хватало мозгов заранее все перестирывать перед очередным свиданием. Заставить меня состирнуть собственные трусы и носки вечером, перед сном, практически невозможно. Я та еще неряха.

Сергей готовил еду и, пока он отвернулся, я стащила из его пачки сигарету. И закурила, чтобы хоть немного расслабиться. Мне хотелось быть более уверенной, более раскрепощенной и раскованной. Чувствовать ту самую женственность, о которой так много твердят.

Но вместо этого мелко подрагивала и дрожащей рукой держала сигарету, стараясь не смотреть в сторону своего ухажера. Назвать его бывшим язык не повернется, но и сказать, что он нынешний тоже сложно.

– Так, – Сергей повернулся и начал расставлять тарелки на столе. Я быстро потушила сигарету и принялась ему помогать, – давай, иди, мой руки. И садись за стол. Через пару минут будет все готова. И прекращай таскать у меня сигареты!.. Не люблю, когда девушка курит.

Я ничего ему не ответила. Ушла в ванную и, открыв горячую воду, быстро сполоснула руки.

Сергей сел за стол и тоже прикурил сигарету. Бросил на меня мимолетный взгляд, выпуская дым.

– Тебе идет этот комбинезон, – заявил он. – Только надо кое – что поправить. Ну – ка, подойти.

Я несмело подошла ближе.

Сергей спрятал торчащие лямки лифчика.

– Вот так. Так намного лучше. Некрасиво, когда лямки торчат.

Я хмыкнула и молча села обратно за стол.

– Давай пока попьем чай. – Он поставил на стол кружки и, бросив в них чайные пакетики, залил кипятком.

– Не люблю горячий чай. Я его разбавляю холодной водой.

– Холодный чай на вкус как моча. Но раз тебе нравится, то вперед. Дерзай.

Я фыркнула и добавила в кружку холодной воды из – под крана.

– У тебя после понос не начинается? – ехидно произнес Сергей, когда я присоединилась к нему.

– Очень смешно!

– Не, я серьезно.

– Ни разу. Можешь спать спокойно.

– Да я боюсь, как бы в самый интимный момент не произошел конфуз…

Я наградила его гневным взглядом.

– Ладно, не злись. Я над тобой прикалываюсь. На вот. держи. – Сергей достал из кошелька пару пятитысячных купюр и протянул их мне. – Это подарок. Купишь себе что – нибудь.

Я недоуменно взглянула на него.

– За что?..

– Просто так.

– Мне кажется, ты что – то не договариваешь…

– Настя, это просто подарок. От меня. Как от любящего мужчины. Не нужно искать подвоха там, где его нет.

– Но я же не смогу вернуть тебе эти деньги!..

– Не нужно ничего возвращать!.. Кстати, вот твоя тысяча, – Сергей положил на стол мои помятые деньги, которые я отдала ему на эмоциях. Да, в тот день я поступила очень глупо, и корила себя за это. – Я их никуда не дел. Этот комбинезон подарок от меня. Мне не жалко потратить каких – то семисот рублей. Я же не нищеброд какой – нибудь!..

– Заметь, я тебя так не называла, – фыркнула я, забирая свои деньги.

– Настя, возьми мой подарок, – настойчиво повторил Сергей, и мне пришлось, скрипя сердце, принять эти злополучные деньги.

Очень унизительно быть зависимой от человека. Он начинает просто тобой командовать. Мне не хотелось быть марионеткой в руках взрослого мужчины. Его признания и так стали для меня полным шоком.

– Я отдам их маме. Пусть оплатит свои долги, – произнесла я, сворачивая деньги в трубочку.

– Не давай их матери! Просто купи себе что – нибудь. Телефон там, например. Или новую одежду. Все, что хочешь. Это мой подарок тебе.

– Прости, но… Я не верю, что ты меня действительно любишь после всего услышанного. Может, тебе лучше во всем признаться? Зачем ты на самом деле со мной общаешься? Что ты от меня на самом деле хочешь? Просто секса?

– Я действительно тебя люблю. Правда!.. Мне и самому хреново от тех слов, что я тебе сегодня наговорил. Да, я честно признался, что наши отношения были по принуждению. Да, моя мать настояла, чтобы я начал с тобой общение. И не более!.. И именно поэтому я пропал на долгое время, не зная, как тебе во всем признаться. Но сейчас я испытываю тебе реальные чувства. Я не вру тебе! Мне это не нужно.

Он заметил, что я очень сильно расстроилась.

– Насть, послушай… Я всегда буду рядом, несмотря ни на что. Ты мне веришь?

Я промолчала.

– Я не ушел даже после всего услышанного и увиденного! Разве этого недостаточно?

Я пожала плечами.

– Я увидел, в каком аду ты живешь. Мне пришлось узнать, через что тебе пришлось пройти. Я знаю, чем ты больна и насколько это может быть опасно. В первую очередь, для тебя. Я знаю, что твоя жизнь может окончиться в любой момент. И что твоя жизнь – пустое никчемное существование. И я не хочу, чтобы ты в этом кошмаре была абсолютно одна.

– Это просто слова. Я тоже в порыве страсти могу наговорить всякого. Докажи. Докажи, что действительно любишь, а не придуриваешься. Может быть, тогда я тебе дам второй шанс.

4

Вечером мы с Сергеем переместились в спальню.

Перед этим мы провели время на кухне в полном молчании.

Сергей поставил тарелки с приготовленной едой и сел обратно за стол, молча приступив к обеду.

Мои слова больно задели его. Или же он серьезно задумался над услышанным.

– Возьми полотенце в спальне. Я его положил на кровать. Если что, оставил свою футболку… чтобы ты могла надеть ее после ванны. Если тебе захочется. Как приведешь себя в порядок, приходи в спальню. Я буду ждать тебя там.

Я молча взяла все банные принадлежности и ушла в ванную, прикрыв за собой дверь.

Я, полностью вымывшись, закрыла воду и, замотав длинные мокрые волосы полотенцем, вышла из ванной. Щелкнула выключателем и прошла в спальню. Сергей уже лежал на кровати, оставшись в одних боксерах. Я щеголяла в его голубой футболке, и присев рядом, сняла тапочки, оголяя чистые ступни.

Я старалась не смотреть в его сторону. Хотя глаз постоянно цеплялся за обнаженное тело. За красивый торс.

Сергей протянул руку и слегка дотронулся до моей спины. По коже пошли мурашки, когда я почувствовала легкое прикосновение его пальцев.

– Раздевайся, – тихо сказал он, откидываясь на спину.

Я молча размотала полотенце и швырнула его на пол. Сбросила футболку и одним движением сняла плавки. Подползла к нему, прижимаясь к его раскаленному телу.

Меня по привычке всю трясло. То ли от нервов, то ли от предвкушения скорой близости. То ли вообще мне было настолько дико неудобно и неловко лежать рядом с голым мужиком, что даже сердце упало в пятки.

Это вам не порнуху смотреть по ночам, пока все спят. И не чиркать неловкие эротические рассказы, пытаясь в реализм.

Сергей поцеловал меня.

Я ощутила не очень приятное, слегка влажноватое, прикосновение его губ. Мне стало немного противно.

Хотя и виду не показала, позволяя гладить себя.

Я чувствовала его горячие руки на своей коже. Я обняла его за шею и постаралась на какое – то время выключить сознание, чтобы не чувствовать самый настоящий испанский стыд.

Не от неловких движений сорокалетнего мужчины, а от ощущения грязной похотливой потаскухи, у которой только одно на уме.

Мы лежали голые в постели, в комнате, прикрытой шторами. В приятном полумраке.

Я лишь на миг приоткрыла веки и быстро осмотрела спальню. И встретилась с глазами своего разгоряченного любовника.

Сергей тяжело дышал. Он оторвался от моих губ и взглянул мне прямо в лицо, пытаясь понять мои истинные эмоции.

Я быстро отвела взгляд, чувствуя неловкость. Я ощутила, как его рука проскользнула по животу и дотронулась между ног, вызывая бурю эмоций от прикосновения его пальцев.

Я просто вцепилась ему в шею, тяжело дыша.

Чувствовала каждое движение пальцев внутри себя. И начала постанывать, по – прежнему стыдясь.

Мне хотелось выключить кричащий разум и одновременно вспоминать всякие шутливые ситуации из недалекого прошлого.

Почему – то именно в такие моменты хотелось громко смеяться.

Но я думаю, что человек меня неправильно поймет. И обидится.

Сергей резко повернул меня к себе спиной и вошел, предварительно надев презерватив.

Да, было слегка неприятно. И внезапно. Хотя вполне ожидаемо.

После сиюминутных ласк следовало проникновение, как бы пошло это не звучало.

И не всегда приятное. Иногда резкое. Из – за чего возникала легкая боль. И ощущение чего – то твердого между ног.

Я лишь прикусила губу, пытаясь не вскрикнуть. Он увидел, как я сжалась в одеяло, что – то мыча.

Господи, как же это все больно и неприятно! А еще уверяют, что это полезно для здоровья! Или это у меня в этом плане все фигово?

Сергей начал двигаться в такт. Он обхватил меня руками, импульсивно трогая то за грудь, то за бедра. Так сказать, в порыве страсти.

То прервет мои мычания – назвать это стонами язык не повернется, – впиваясь в губы поцелуем. То схватит за шею, как обезумевший.

Это действительно довольно неприятный процесс. Особенно когда отдаешься взрослому мужику, который трахает тебя как проститутку с трассы.

Я свободно вздохнула, когда все закончилось.

А разговоров – то было!.. Что он у нас такой весь из себя секс – гигант, любящий долго кувыркаться. Хотя сам процесс не занял и двух часов. Да и я уже настолько устала, что мне было фиолетово, кто и в каких позах меня трахает. Просто хотелось отключиться и заснуть. И проснуться желательно дома.

– Эй, давай не спи. Скоро будет продолжение. – Сергей толкнул меня, увидев, как мои веки пытаются предательски закрыться.

Блин, еще таблетки пить! После них точно никакого продолжения, как он говорит, точно не будет. Все инстинкты упадут ниже плинтуса. Особенно от азалептина, который вырубает за минуту.

Я встала, громко зевая, и поползла в сторону стула, на котором лежала моя сумка.

– Ну как я тебе? Хорош, да? – начал кичиться Сергей.

Я усмехнулась.

– Да не то слово. Только я не успела понять, что это было.

– В смысле…

– В прямом. Ты тут хвастался, что любишь долгий секс. Но я его что – то не почувствовала.

Он обиделся. Но не подал и виду.

– Я просто решил сделать перерыв. А потом продолжить.

– Да, да. А я Волочкова.

– Да блин, Насть! Ты можешь не прикалываться?

Я не выдержала и громко рассмеялась.

Во дворе уже нехотя наступал вечер.

Мне пришлось набросить футболку, чтобы выглянуть в окно.

Солнце медленно подплывало к линии горизонта.

Из окна хорошо был виден задний фасад Центра занятости. С этой стороны он выглядит как обычное жилое здание, не считая ажурных решеток.

С другой же находились центральный вход и оживленный тротуар.

Даже в это время здесь было огромное количество людей.

В городе жизнь не останавливалась ни на секунду, как и на городке в те годы.

Жители шли с детьми за ручку. Со своими приятелями или родными. Стоял невообразимый шум.

– Думаю, на сегодня концерт окончен, – произнесла я, смотря в окно.

– Почему?

– Завтра рано вставать. Потом ехать домой. Утром привезут материалы. Надо бы их встретить.

Сергей подошел ко мне.

– Мы можем и не ложиться… – заманчивое предложение. Но навряд ли моя мама оценит, если я вырублюсь прямо у подъезда. – Заниматься приятными делами всю ночь. Потом можешь спать сколько угодно. Только… Я тебе все равно не дам.

– А тебя будет кто – то спрашивать? – я развернулась к нему.

– Ты сама не сможешь устоять…

– Сергей, я понимаю, что тебе глубоко плевать на мои хотелки, но я все – таки лягу спать. Вот только приму свои таблетки, и лягу. А там делай что хочешь. У тебя будет куча свободного времени, – и я ушла на кухню.

Да, он обиделся. Особенно после того, как я упала в кровать, перед этим не чмокнув его в щечку, как он этого хотел. Мог бы и сказать, при случае.

Утром я проснулась от звука будильника на своем телефоне.

Сергей спал рядом, мило посапывая. От громкой мелодии он что – то промычал, переворачиваясь с боку на бок.

Я тихонечко убрала одеяло в сторону, стараясь его не разбудить, и, встав с постели, поперлась на кухню. Поставила чайник, налив в него воды, и полезла в ящик, чтобы достать чайный пакетик. Бросила его в кружку и ложку сахара, и села на стул, бросив мимолетный взгляд в окно.

Одежда моя осталась в комнате. Надо будет по – тихому ее взять и, одевшись, пойти на остановку, пока Сергей еще спит.

За окном светило солнце. Сегодня обещают очередную жару, плюс – минус как вчера. Даже на небе ни единой тучки! А так хочется проливного дождя, освежающего, чтобы избавиться от надоедливой духоты. Тепло это хорошо, но не до такой же степени, когда варишься в собственной шкуре.

Сергей, громко зевая, зашел на кухню. Он выглядел растрепанным и заспанным.

Мой план рухнул. Придется возвращаться домой вместе с ним.

– Доброе утро, соня, – произнесла я.

– Доброе. Я услышал, как звонит твой будильник.

– Так ты же вроде спал…

– Спал! Теперь проснулся. И, знаешь, я не против утреннего секса. Так сказать, на дорожку…