Текст книги "Я (не) продаюсь (СИ)"
Автор книги: Ана Сакру
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)
Тигран же мою самооценку пощадил. Наоборот даже, поднял её на небывалую для меня высоту. Стыдно признаться, но в глубине души мне льстило, что я отказала ТАКОМУ человеку. Мужчине, которому мало кто отказывает. Заметила, что теперь я иду по улице и ловлю на себе заинтригованные взгляды, чего со мной раньше не бывало. Хотя Оля уверяет, что обращали внимание на меня всегда, вот только я сама была вечно погружена в себя, зашоренная, не осознающая силы собственной привлекательности. Возможно, она права, ведь внешне я не изменилась. Ну. подумаешь, загар. Я и раньше возвращалась загорелой с моря. Чётко два раза в год. Но почему-то знакомиться со мной на улице и в кафе, придерживать двери и улыбаться из соседней машины на светофоре стали только сейчас. Удивительная вещь– самооценка. Благодаря Тиграну я стала ощущать себя действительно красивой, и это странным образом отразилось на восприятии меня окружающими.
С досадой поглядываю на яндекс– карту на экране смартфона, горящую темно-красным и кричащую о том, что балл автомобильной пробки сейчас медленно, но верно ползёт к девяти. Устало тру переносицу, ловлю себя на том, что этот жест я украла у Керефова, и с раздражением перестаю. Ну, когда это кончится? Везде, везде он. А сам не звонит даже. Ни разу. Уже пятница, мы виделись в понедельник. Значит не так ему и надо, да?
Прижимаюсь лбом к прохладному боковому стеклу. Всё равно стоим так плотно, что я и поспать себе могу позволить, не то, что руль отпустить. Не надо было сегодня в Икею заезжать после собеседования. Знала же, что все пятничные пробки соберу. Но дома невыносимо находиться одной, а освободилась я уже в два. Умерла бы с тоски, дожидаясь Ольку. Вот и поехала. Тем более на выходных надо уже в отремонтированную квартиру перебираться потихоньку. А у меня ни то, что мебели нет, даже чашки с ложками – и те все погорели. Вот и решила поехать сегодня по магазинам. Заказала доставку кровати и закупила базовый набор посуды. Благо кухню мне Тигран сразу сделал вместе с ремонтом...
Опять Тигран. Устало прикрываю глаза. Это безнадежно. И резко дёргаюсь от пронзительных воплей клаксонов. Народная поехала, наконец, а я стою. Проворонила. Торопливо стартую с места, в красках представляя, как меня сейчас матерят остальные участники движения.
Когда мы снова плотно встаём на мосту, мне звонит Альбина Юрьевна, HR из аудиторской компании, в которой я проходила собеседование во вторник. Нервно сглатываю обильно выделившуюся от волнения слюну и тыкаю в экран телефона повлажневшими пальцами. Боже, хоть бы приняли!
Хочу туда, хочу туда, хочу туда.
Это будет для меня очень существенный прыжок не только в зарплате, но и в карьере. Свой собственный, пусть и небольшой, отдел. Только аудит, аутсорсинг. Недавно их компания проверяла подрядчиков РЖД в Северо-Западном регионе. Шансов, честно говоря, почти нет. Мне не хватает опыта, но я решила попробовать. В четверг было повторное собеседование уже с руководителем подразделения. Приятно, конечно, что я прошла первый этап, но иллюзиями я себя не тешила. Матвей Степанович Савицкий, проводивший интервью, всем своим видом давал мне понять, что не доросла я ещё быть в его прямом подчинении.
–Да,– откашливаюсь, чтобы голос звучал ровнее.
–Анна Сергеевна, здравствуйте,– всё-таки высоковатый голос у этой Альбины, как скальпелем по ушам,– Матвей Степанович только что мне передал положительное решение по вам...
От неожиданности я торможу на светофоре резче, чем следовало бы, и чуть не провоцирую аварию.
–Блядь.
–Что?– охает Альбина. Моё счастье, что визжащий клаксон сзади перекрывает и меня, и её.
–Ничего. Я рада. Я принята?!
–Дааа,– неуверенно тянет HR, раздумывая, похоже, послышалось ей или нет,– Вы сможете выйти уже в понедельник?
–Да, конечно! Во сколько?
– К девяти. Список необходимых документов скину на почту.
–Спасибо, Альбина Юрьевна.
–Не за что. До свидания.
–До свидания, хороших выходных!– искренне желаю я, и женщина отключается.
А у меня на губах расцветает неконтролируемая улыбка. Первая настоящая улыбка за всю эту гребаную неделю БЕЗ НЕГО. Значит, мир всё-таки вертится! Мне уже начало казаться, что нет. Что для меня он остановился, завяз в этой беспросветной серой тоске.
Делаю три круга в заставленном Олькином дворе, прежде чем нахожу местечко припарковаться. У мусорки, зато точно не закроют. Открываю багажник и, вздохнув, вытаскиваю два огромных пакета из Ашана. Ладони тут же неприятно режет тонким полиэтиленом, тяжесть продуктов нещадно вытягивает руки, отматывая назад эволюцию и превращая меня в подобие орангутанга. Вот вроде бы только за молоком зашла...Откуда тогда в пакетах этот торт, дыня, кокос и десять творожков по акции? Ненавижу большие магазины.
Надеюсь, лифт починили. Утром не работал. От мысли, что придётся это всё переть на седьмой этаж, становится дурно. Как же я устала. Ещё и в пробках больше часа провела. Даже радость от устройства на работу меркнет под осознанием того, что меня сейчас ждёт. Часик вымученной болтовни с Олькой, а потом она соберется к Леше и оставит меня одну. Смотреть в обнимку с тортом "Черно-белую любовь". И плакать. Шикарная пятница разводящейся женщины под тридцать...Интересно, в моей жизни будут другие вечера? На данный момент мне сложно в это поверить. А главное – я и не хочу.
Ставлю тяжеленные пакеты прямо на щербатый асфальт и роюсь в сумочке в поисках ключей. Олька вечно не слышит домофон. Можно даже не пытаться.
–Помочь, Татлим?
Связка с громким бряцаньем падает на землю, но я это даже не сразу замечаю.
Я смотрю и не верю. Просто не могу. Тигран выходит из вечернего сумрака, а мне кажется, что это кадр из какого-то слезливого фильма. Вот сейчас пойдут титры, и заиграет душещипательная музыка. Впрочем, вряд ли я её услышу из-за оглушительного грохота собственного сердца.
–Привет, – я пытаюсь глупо не улыбаться, но я слишком рада для этого, до подросткового визга,– Ты что тут...?
А у самой в мозгу только и бьётся:
Он-ко-мне-он-ко-мне-он-ко-мне.
Ну не мог Керефов "случайно" мимо проезжать в тесном дворике в Купчино.
–Тебя жду,– и хотя это было очевидно, но именно в этот момент меня рвёт на тысячи частей.
Я перестаю пытаться не улыбаться. Хватит насиловать себя. Я так не могу больше. Я слишком устала за сегодня. И я жить хочу. Жить! Я смотрю, как он приближается, и воздух взрывает лёгкие своей сладостью. Тот самый воздух, который буквально минуту назад казался мне пресным и загазованным.
–Как дела?– чёрные глаза впиваются в меня, пытаются залезть под кожу, забраться в голову. Неужели он думает, что я его сейчас прогоню? Как глупо.
–Хорошо,– отвечаю хрипло. Губы дрожат, не слушаясь,– А у тебя?
–Похоже, тоже,– Тигран скупо улыбается, продолжая сверлить меня напряженным взглядом.
Мы молчим. Страшно сделать что-то не так. Упустить. Испортить.
Дверь парадной за моей спиной открывается, и я вздрагиваю, разрывая зрительный контакт.
–А, встретились,– из подъезда выплывает Олька,– Хорошо. Нюш, я предлагала Тиграну у нас посидеть, но он отказался.
Я перевожу на мужчину удивленный взгляд. Он к нам заходил?
–Ну я пойду,– Оля любопытным взором мажет по пакетам у моих ног, на секунду зависает на коробке с тортом. Она тоже та ещё сладкоежка, – До понедельника не жди, если что – знаешь где искать. Тигран...
Она лучезарно улыбается Керефову.
–Приятно было познакомиться.
–Взаимно,– роняет мужчина, кивая.
–Всё! Пока-пока,– Оля быстро обнимает меня, смачно целует в щеку и успевает прошептать на ухо,– В жизни он вообще – офигеть. Давай, не тупи!
–Пока,– бросает ещё раз уже нам обоим и бодрой походкой дефилирует к своему рено.
Я смотрю ей вслед, чтобы не смотреть на мужчину, стоящего напротив. Меня одолевает слишком много эмоций, так сложно выбрать хотя бы одну.
– Хмм,– Тигран откашливается и поднимает ключи, которые так и валяются у моих ног,– Может сходим куда-нибудь. Знаю, что ты против была, но...
–Нет,– перебиваю его.
–Анна,– мужчина хмурится, не понимая. Я ведь только что ему улыбалась,– Это ни к чему тебя...
–Нет. Я устала, надо продукты занести,– киваю на огромные пакеты и поднимаю на него нерешительный взгляд,– Поможешь?
Он пару раз растерянно моргает. Мы ведь взрослые люди и оба осознаем, что я зову его домой. Медленно переводит взгляд на пакеты.
–У тебя там, что? Торт?– на его ярко очерченных губах появляется кривая усмешка.
Я весело и немного нервно фыркаю. Оле, похоже, ничего не достанется.
–Морковный,– сообщаю заговорщическим шепотом.
–Ммм...морковный...Обожаю морковный,– Тигран подхватывает пакеты и кивает на дверь парадной, чтобы я шла открывать.
–Я знаю, – хочется добавить, что я его поэтому и купила, но это я, конечно, произношу про себя.
****
–Чаю? – чувствую обжигающий взгляд на своих лопатках, пока беспорядочно гремлю дверцами шкафов.
Каждое неуклюжее движение даётся с трудом. Тиграна слишком много в этой маленькой кухне. Словно медведь каким-то чудом всё-таки забрался в крохотный теремок к лягушке-квакушке и мышке-норушке.
–У тебя там бутылка вина была в пакете,– подсказывает мне Керефов наиболее оптимальный вариант. Или его просто пугает, как дрожит заварочный чайник с кипятком в моих руках.
–Ты же за рулем,– возражаю и осекаюсь, напарываясь на выразительный взгляд бездонных чёрных глаз.
Их обладатель явно никуда в ближайшее время уходить не собирается.
А я...ЗА?
О, чёрт, я не знаю. Первая ослепляющая радость схлынула волной, оставляя меня в пене сомнений и недосказанности. Ещё и реальность эта, режущая глаз. Одно дело, когда ты думаешь о сексе с почти незнакомцем в пятизвездочном отеле, другое– в двухкомнатной хрущевке, в которой Тигран выглядит пришельцем из другого мира. Хотя по нему не скажешь, конечно. Кошусь на своего незваного гостя, передавая ему штопор. Развалился на простеньком табурете, будто это трон, подпер стену массивным плечом и лениво следит за мной прищуренными глазами, вертя в руках зажигалку.
Разрезаю торт суетливыми движениями. Мою виноград.
–Может в комнату? – предлагаю, не оборачиваясь.
–Не надо. Здесь можно курить?
–Нет.
–А в комнате?
–И в комнате тоже нет, – я невольно улыбаюсь.
Почему-то то, что Тигран хоть в чём-то испытывает сейчас дискомфорт, меня наоборот успокаивает. Ставлю тарелку с нарезанным Камамбером, виноград и блюдечки с тортом на стол, и наконец усаживаюсь напротив.
– Ну тогда меня всё устраивает,– хитро поглядывает на меня Керефов и улыбается, разливая вино.
– Что? – чёрная бровь вопросительно взлетает вверх, когда он ловит на себе мой жадный взгляд.
А я...Я просто не успела отвернуться и поспешно это делаю сейчас. Кручу хрустальную ножку бокала между пальцами, заливаясь румянцем.
–Ничего...Просто не ожидала тебя увидеть сегодня...И вообще,– всё-таки поднимаю на него глаза, голос глохнет от накатывающих эмоций,– Не только сегодня. Думала, уже не придёшь...
Тигран перестаёт улыбаться. Тяжелый тягучий взгляд исподлобья глубоко врезается в меня. Воздух уплотняется, давит на виски, становится душно.
–Не думал, что пустишь,– тихо отвечает он.
–И я...не думала...– произношу одними губами.
–Жалеешь? – интересуется Тигран, и я неожиданно ощущаю вибрации исходящего от него напряжения.
Кажется, одно моё слово, и он просто встанет и уйдёт. Я не отвечаю сразу, прислушиваюсь к внутреннему голосу, даю себе время убить последние сомнения. Мы ведь оба знаем, чем всё сейчас кончится. Слишком плотный туман желания стоит в этой маленькой простенькой кухне.
–Нет,– качаю головой,– Нет.
Что-то неуловимо, но так отчетливо меняется. В его взгляде, в воздухе, во мне. Знойное влажное возбуждение ползёт по коже, проникает в самые потаённые уголки, остаётся сухостью во рту, оседает жарким зудом между ног. Тигран медленно встает.
–Пойдём, комнату покажешь.
Я поднимаюсь вслед за мужчиной, выхожу из кухоньки первой, иду по темному коридорчику в дальнюю комнату. Вздрагиваю от лёгшей на поясницу горячей ладони, открываю дверь. Здесь всё просто: крашеные яичные стены, светлая стенка с большой плазмой, серый угловой диван, журнальный столик.
–Твоя? – интересуется Керефов, скользнув цепким взглядом по окружающей обстановке.
–Да,– делаю неуверенный шаг к центру комнаты, обхватив себя руками.
Одолевает странное чувство, будто я на его территорию пришла, а не наоборот. И ещё становится неуютно от того, что ему наверно не нравится.
Твёрдая ладонь на пояснице уверенно подталкивает меня к дивану. Дыхание обрывается всхлипом. Упираюсь подгибающимися коленями в край. Мужские руки на моей талии толкают дальше, заставляют встать коленями на диван. Мощный торс впечатывается мне в спину, крепкие бедра вжимаются в ягодицы, жаркое дыхание в моих волосах, и от затылка по телу расползаются мириады чувственных мурашек.
–Соскучился я по тебе, Татлим. Пиздец как. Сладкая моя, – хриплый шепот царапает слух, запускает дрожь по коже.
Перехватываю его руку на своём животе. Сильно сжимаю вместо ответа, прикрывая глаза от охватывающего томительного восторга. Я тоже.
45.
– Ну что, Нюш, какие планы на выходные? – интересуется Тигран, отправляя в рот последний кусочек третьей порции торта.
Шансы дожить до Оли у десерта, и правда, были невелики. Не удерживаюсь от того, чтобы поёрзать у Керефова на коленях, прежде чем ответить, за что меня тут же награждают ощутимым шлепком, отчего я начинаю хихикать. Лезу целоваться, и рот заполняется неповторимым вкусом Тиграна с нотками сметанного крема, бисквита и вина.
– Переезд и Икеа,– сообщаю через несколько сладких секунд, с трудом отрываясь от мужских губ. Пальчиком подбираю крошки торта с его тарелки.
–Может не Икеа? Может, нормальную мебель купим?– хмурится Тигран, перехватывая мою руку.
–Ээй!– возмущенно тяну, когда он облизывает мои пальцы, лишая меня добытого на тарелке крема,– И что значит "купим"? Куплю.
–А меня с собой разве не возьмёшь, Татлим? – Тигран удивленно поднимает брови, а я расплываюсь в неконтролируемой широкой улыбке.
На уме одни маты, потому что мне не хватает словарного запаса выразить своё отношение к происходящему цензурно. Меня топит пузырящейся искристой концентрированной радостью. Гормональный атомный взрыв. И пусть мы не затронули ни одной важной темы, пусть он до сих пор так же беспросветно женат, как и был пять дней назад. Пусть...Сейчас я сижу у него на коленях, завернутая лишь в тонкий плед. По телу ещё гуляют томные отголоски пережитого оргазма, оголенную кожу плеч обжигает его тёмный горящий взгляд, мужские руки рассеянно поглаживают мою спину и бёдра, и он говорит так, как будто мы вместе, и так будет всегда.
–А ты хочешь, чтобы взяла?– пародируя его, вопросительно изгибаю бровь.
Тигран улыбается: лениво, расслаблено. Ему тоже хорошо сейчас. Я это чувствую, и от этого мне становится ещё лучше.
– Хочу. До понедельника я в полном твоём распоряжении, – хрипло мурлычет Керефов, и горячая ладонь нагло лезет мне под плед, опаляя внутреннюю сторону бедер интимным прикосновением.
Я сглатываю, когда ощущаю его пальцы между ног и понимаю, что перерыв на десерт подходит к концу. Чёрные глаза, устремленные на меня, с невероятной скоростью затапливаются желанием. Кровь знойной волной приливает к низу живота, делая его томительно тяжелым.
–Только до понедельника?– шепчу, шире расставляя ноги и давая ему погрузить в меня пальцы.
Ох, чёрт. Перед глазами начинают плясать чёрные круги вперемешку с красными точками. Пошлый хлюпающий звук раздаётся на всю кухню. Тигран влажно целует меня в шею, царапает щетиной нежную кожу. Отрывается на мгновение, криво улыбаясь.
–В понедельник я еду в командировку в Сочи на неделю. Могу взять с собой,– его улыбка становится шире, большой палец надавливает на клитор круговым движением, посылая тысячу вольт по моим нервным окончаниям,– Опять.
Я нервно фыркаю.
–Заманчиво, но я выхожу на работу в понедельник.
–Подумай. Я заплачу больше,– обещает он, быстро целует в губы, убирает руку, отчего я невольно разочарованно выдыхаю, и снимает меня с колен, – Пойду, покурю, постелешь?
–Давай.
Это немного забавно – стелить нам на диване в зале подруги мои розовые простыни с лилиями после белоснежного хрусткого белья отеля. Тиграна похоже ничего не смущало, а меня то и дело корежило от вопиющей разницы моей реальности и его. Чувствую его внимательный взгляд, следящий за мной с балкона. На дворе октябрь, а он в одних боксерах вышел, дурной. Спину обдает потоком холодного воздуха. Тигран открывает балконную дверь и встаёт в проёме, выдыхая сизый дым вбок.
–И куда устроилась?
Поднимаю на него глаза, заправляя в наволочку подушку.
– В "Люксор– Аудит".
–Хмм, неплохо. Они звонили, пробивали тебя,– Тигран подаётся назад и стряхивает пепел за перила балкона,– Значит, взяли всё-таки.
–Тебе звонили?– я сужаю глаза, замирая. От мысли, что меня устроили из-за него, становится неожиданно неприятно до горечи во рту. Это было моё...моё достижение!
– Нет, конечно, Колесниковой,– спокойно отвечает Тигран, затягиваясь.
– А ты откуда знаешь?
–Интересовался, знает ли она, как у тебя дела,– он криво улыбается, а я с облегчением выдыхаю.
–Значит, не поедешь со мной,– щурится Керефов, выкидывая затушенный окурок.
– Нет, можешь поискать кого-нибудь ещё...Васильева из отдела продаж тоже поёт так себе, если тебе интересно.
–Надо будет послушать...– Тигран закрывает за собой дверь на балкон и медленно приближается ко мне.
– И Кулик, ещё и молоденькая...– он сдёргивает с меня плед, оставляя обнаженной, и я сухо сглатываю,– ...совсем.
–Ммм...А трахаются как?– мужчина легонько толкает меня, и я падаю на разложенный диван.
Подхватывает под колени, прижимая их практически к груди и разводя в стороны. Раскрытую промежность обдает сначала прохладным воздухом, а затем внутренним влажным жаром. Лоно внутри словно окатывает кипятком.
–Не было возможности проверить,– бормочу глухо, заворожено смотря, как Тигран одной рукой стягивает боксеры, и наружу вываливается большой налитый кровью член.
Низ живота сводит от болезненного предвкушения.
–Тогда обойдусь без экспериментов,– хрипло сообщает Керефов, подтягивая меня за бедра ближе к себе,– Вряд ли у кого-то между ног слаще, чем у тебя, Татлим, как бы паршиво они не пели.
Смех застревает у меня в горле, трансформируется в утробный стон, потому что в этот момент он входит в меня одним плавным глубоким толчком.
* * *
Мы действительно провели с Тиграном все выходные вместе. Съездили в Икеа – в этом пункте я была непреклонна. Призналась, что моей давней тайной мечтой было скупить какой-нибудь из выставленных интерьеров полностью. Керефов на это только хмыкнул, что мои мечты исполнять так просто, что это даже как-то неинтересно. "Ну раз ему просто – вот и пусть исполняет",– подумала я и не стала сопротивляться его инициативе всё оплатить на кассе. Во второй половине дня в субботу мне доставили купленную ранее кровать, которую мы протестировали, как только за грузчиками захлопнулась дверь. А в воскресенье привезли остальную купленную нами мебель. Оценив количество полок, Тигран почесал затылок и поехал в строительный магазин за дрелью. А я...Не знаю, я поверить не могла, что всё это действительно происходит со мной. Что я сижу в полностью отремонтированной после пожара квартире посреди кучи новой по-настоящему нравящейся мне мебели и всяких интерьерных штучек, а сейчас должен приехать мужчина, о котором я даже мечтать себе не позволяла, и начнёт прибивать мне полки. И это его осознанный выбор – так провести свой выходной. Из всех возможных вариантов он выбирает меня и эти чёртовы полки. А ещё завтра я выхожу на новую работу на должность, о которой давно грезила.
Внутри противно заныло. Всё слишком хорошо и как-то разом. Так не бывает. Тревожное предчувствие морозным инеем накрыло мою реальность. Гнала его от себя, но чем больше старалась, тем беспокойней было на душе.
И, как оказалось совсем скоро, не зря.
****
Утро понедельника началось с долгожданного, но одновременно не очень приятного события – у меня пошли месячные. Тело ломило, как обычно это бывает в первые пару дней, низ живота противно поднывал, иногда отдаваясь тупой болью в правый бок, но в целом я была счастлива. Беременность сейчас была бы точно лишней. По календарю менструация должна была начаться ещё пару дней назад, но после моря у меня часто сбивался цикл, да и покупать тест и уточнять наверняка при Тигране я как-то не решилась. Жаль было только, что вот такой, разбитой и мечтающей об одном, а именно где-нибудь тихо отлежаться, мне пришлось начинать свой первый рабочий день в новой компании.
Первая половина дня вообще прошла как в тумане. Меня знакомили с сотрудниками, загружали бесчисленными терабайтами новой информации, заводили учетные записи и делали доступы, а я только и могла думать, почему же так болит живот. Невозможно просто. В последний раз так ныло ещё в школе наверно. Противная тянущая тяжесть, от которой мозг застилало красным маревом. Кое-как дожила до перерыва и побежала в аптеку за темпалгином. Стало полегче, и во второй половине рабочего дня я даже смогла поддержать пару непринужденных бесед с новыми коллегами. И всё-таки до конца не отпускало. Левый бок тикал всё сильнее. Закинувшись вечером ещё одной таблеткой обезболивающего, легла спать чуть ли не в восемь, свернувшись калачиком и зажав одну из подушек между ног. Так было как-то легче.
Сил анализировать и вспоминать день не было. Даже о Тигране подумала лишь пару раз. Уже посреди ночи, как мне показалось, проснулась от телефонного звонка. Керефов. Улыбнулась сонно, принимая вызов. Зажмурилась от теплого удовольствия, слушая его бархатистый низкий голос в трубке, интересующийся, как прошел мой день. Хрипло что-то ответила спросонья. Тигран понял, что я сплю и быстро закончил разговор. Очень была благодарна ему за тактичность. Чувствовала тошноту, ватная голова кружилась, сил разговаривать не было. Хотелось просто побыстрей пережить этот мучительный, окрашенный тупой болью день, и завтра проснуться свежей и отдохнувшей. Я точно знала, что завтра всё пройдёт. Всегда проходило.
Но не в этот раз.
Утром боль в боку только усилилась, поселяя в душе лёгкую панику. Я не понимала, что происходит. Раньше такого никогда не было. Да и месячные сами были какие-то странные: скудные, мажущие, тёмные. Общая разбитость тоже и не думала исчезать. Приняла очередную таблетку и поехала на работу. Боже, как не вовремя это всё. Как тут показать себя хорошим специалистом, когда единственное желание – принять позу эмбриона и уснуть до второго пришествия. На обеде позвонила Оле. Хотелось хоть кому-то поплакаться. Маме нельзя – она сразу миллион болезней мне придумает. Тиграну такое тоже как-то не расскажешь. Оля была идеальной жилеткой для любых моих горестей. Замчалкина внимательно меня выслушала и поставленным менторским тоном тренинг-менеджера приказала «дурью не маяться и идти к врачу». Я ответила, что, если до завтра не пройдёт, то так и сделаю.
До завтра не прошло.
Чтобы не отпрашиваться на новой работе, записалась на приём в частную клинику рядом с домом. Еле досидела до конца рабочего дня. Бок уже ныл нещадно даже через таблетки. Почитала симптомы в интернете. Лучше бы я этого не делала. Киста была самым безобидным вариантом. И самым подходящим. Чёрт. На глаза слёзы наворачивались от бессилия и непонимания, откуда она только вообще взялась. Я, избалованная крепким здоровьем, не была готова к подобному. Было очень обидно, что придётся наверно больничный брать во время испытательного срока, а это всегда косые взгляды начальства, итак непонятного каким чудом взявшего меня. Но и терпеть дальше я уже просто не могла. Все вопросы о личной жизни и рабочей репутации отступили на второй план под давлением этой ноющей непреходящей боли. Теперь я понимала людей постарше, которые на все праздники желали "главное – здоровья". Как же они правы, оказывается.
Гинеколог оказалась приятной молодой женщиной примерно моего возраста. Представившись Кариной Альбертовной, предложила мне сесть рядом и стала задавать стандартные вопросы, несмотря на меня и занося полученные ответы в компьютер. Возраст, начало менструаций, были ли роды, регулярность половой жизни, контрацепция…
–А вы делали тест?
–Что? Какой тест?– я даже не сразу поняла, о чём она.
Карина перевела на меня спокойный взгляд.
–Тест на беременность.
–Но...,– я растерялась, ладони вмиг неприятно повлажнели, и я вытерла их об юбку, – У меня же пошли месячные. И мы...предохранялись.
В голове застучала паническая мысль, что не сразу, что были прерванные половые акты пару раз. И что даже таблетки не дают стопроцентной гарантии. Девяносто процентов это всё-таки не сто. Нет, чёрт. Нет, не сейчас. К горлу подкатила слабая тошнота.
–Вы сказали – скудные,– Карина задумчиво поджала губы,– Давайте сделаем так. Вы сейчас пойдете в туалет и сделаете тест, а потом сделаем УЗИ. Хорошо?
И протягивает мне упаковку теста и пластиковый стаканчик. Нахожу в себе силы только кивнуть, протягивая дрожащие руки за тестом. На нетвердых ногах прохожу по коридору клиники в туалет. Этого не может быть. Сердечный ритм рвано долбит в виски. Кладу полоску теста на бочок и просто пялюсь на часы на телефоне, отсчитывая положенные пять минут. Страшно поворачиваться, страшно проверять. Что я буду делать, если да? И у меня кровотечение...Значит, всё плохо? Значит, надо сохранять? Или не надо? Чёёрт...Я ничего не понимаю. Не понимаю что думать, что чувствовать. Я боюсь, но даже сама себе объяснить не могу, чего именно. Беру тест после пяти минут. Воздух вышибает из легких.
Две.
В тумане дохожу до кабинета врача. Я слишком ошеломлена, чтобы сейчас здраво мыслить. К охватившему меня ужасу почему-то примешивается неконтролируемая, совершенно нелогичная радость. Чисто женская такая… от осознания таинства зарождения жизни и твоей причастности к нему.
–Ну что?– интересуется гинеколог.
–Положительный,– сиплю не своим голосом.
На её лице нет ни капли удивления.
–Хорошо, на кресло проходите. Посмотрим вас.
В полусне раздеваюсь, залезаю на кресло. Карина натягивает на датчик презерватив. Минуту молчит, что-то увеличивая и уменьшая. Я отсчитываю мгновения. Судорожно вглядываюсь в её беспристрастное лицо, пытаясь уловить хоть какую-то эмоцию. Бесполезно. Господи, как тревожно. Ну, скажи ты хоть что-нибудь!
–Ясно...– зеленые глаза наконец пронизывают меня насквозь,– Плодного яйца в матке я не вижу.
Делает паузу, будто всё самое важное она уже сказала. Но я ни черта не понимаю.
–И?
–И в трубах тоже. Но у вас они немного загнуты, видимость в принципе затруднена.
Я сглатываю, это она к чему вообще. В каких трубах? Она что... И тут до меня доходит. Противный липкий холод ползёт по позвоночнику. По телу разливается беспомощная слабость.
–Одевайтесь,– Карина встаёт и идёт к своему столу. Начинает быстро что-то писать.
–Значит так,– сообщает мне деловитым тоном, пока я в полной прострации сползаю с кресла,– Я пишу вам подозрение на внематочную. Там уже в больнице подтвердят.
Кидает на меня быстрый сочувствующий взгляд.
–Ну, или опровергнут,– и я отчетливо понимаю, что она это только, чтобы меня хоть чуть-чуть успокоить, сказала. Становится дурно. Глаза противно жжёт подступающей соленой влагой.
Почему? Почему? Почему?
–Вам скорую вызвать? От нас поедете? Или дома соберетесь и сами вызовете? Только обязательно сегодня. У вас боли...– она недоговаривает, но выразительно косится на мой левый бок.
–Сама,– едва шевелю онемевшими губами.
–Хорошо,– тут же соглашается Карина,– Только не затягивайте!
–Спасибо.
46.
Кровать мне изначально досталась у самой стенки, но потом я поменялась с девочкой, лежащей у окна. Она ненавидела сквозняк, а я духоту. И после пары моих просьб открыть хотя бы форточку и её отказов, мы всё -таки нашли оптимальный вариант для обеих. Рассеянным взглядом наблюдала за едва колышущимися жалюзи, прохладный ночной воздух остужал горящее лицо. Слух резало мерное храпение третьей соседки. Не запомнила, как их всех зовут. Да мы особо и не знакомились. Так, вежливо улыбнулись друг другу и всё. Положила руку на живот, притихшая боль почти не давала о себе знать.
Мне ничего не говорили. Приехала я слишком поздно, когда лечащий врач уже ушел. Так что у меня просто взяли анализы, сделали УЗИ при приёме. И, решив похоже, что до завтра точно доживу, отправили в палату. Правда предупредили, чтобы с утра не пила и не ела, пока лечащий врач не разрешит. На вопрос "почему?" не ответили. Стало обидно, не так уж много вопросов я и задавала, но сил качать права или на чём-то настаивать не было. Так что я уточнила можно ли пить и есть сейчас и, получив положительный ответ, удовлетворилась этим.
Первым делом позвонила Оле и рассказала всё как есть. Кусая губы, чтобы не расплакаться, слушала её "ну ты держись, всё будет хорошо" в трубке. Со страхом ждала ежедневный вечерний звонок Тиграна. Я просто не смогу говорить с ним. С Олей то еле вышло, а с ним от одного "привет" разревусь. Когда увидела его светящееся имя на дисплее– сбросила. Быстро настучала сообщение, что у меня голос сел -разговаривать больно. Больно. Больно мне действительно было. Очень.
Ты заболела? Как себя чувствуешь? Тебе нужно что-нибудь?
Перед глазами заплясали расплывающиеся буквы ответного сообщения. И я, громко всхлипнув, вышла в коридор, чтобы не смущать своим рёвом соседок по палате. Присела на диванчик, зачарованно смотря на посыпавшиеся на меня из сообщения вопросы.
Что мне нужно??? Мне нужно, чтобы ничего этого не было!!!
Пальцы подрагивают над экраном. Я не знаю, что ему отвечать.
Анна???
Мигает телефон снова.
И я словно слышу, как он это сказал, и вижу, как нахмурился, поджав губы. Это его требовательное "Анна". Когда все хорошо– Нюша. Когда хочет секса– Татлим. Когда что-то не устраивает– Анна. Сейчас вот недоволен, что не сразу отвечаю. Тиграна мало кто игнорирует.
Надо признаться. Это ведь не только моя беда...или...ТОЛЬКО МОЯ? Я не могу представить его реакцию. Кажется, больнее уже быть не может, но...У Тиграна все шансы растоптать меня окончательно своим равнодушием. А ведь так скорее всего и будет. Вежливо посочувствует и всё. Ну аборт, ну нет трубы, ну, может, останется бесплодной. Бывает. Ему же лучше. Презервативы, которые он итак вечно забывает, натягивать не надо. Меня сковывает волна липкого отвращения.
Звонит. Сбрасываю. Трясёт.
Все хорошо. Правда. Извини, мама пришла.
Набираю быстро. Вспыхивают галочки, что прочитано. Жду его реакцию кажется бесконечно. Воздух потрескивает от напряжения даже через тысячи разделяющих километров.
