Текст книги "Я (не) продаюсь (СИ)"
Автор книги: Ана Сакру
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)
–Да,– произношу хрипло, облизав пересохшие свои.
–Хорошо,– я вижу, как открывается и закрывается его рот, когда он говорит. Вижу, как мелькает при разговоре белоснежная кромка ровных зубов. Почему-то это зрелище завораживает.
– Значит привыкайте не перечить мне. Никогда. Я говорю – вы выполняете.
Он вдруг перехватывает пальцами мой подбородок и заставляет посмотреть ему в глаза.
–Ясно?
Я с трудом сглатываю и пытаюсь кивнуть, несмотря на то, что держит он крепко.
Удовлетворенный, Керефов резко отпускает, а перед самым носом появляется наполненный бокал. Я хватаю его с подноса и выпиваю почти залпом. Вкуса не чувствую. Меня мелко трясёт. Загорается табло "пристегнуть ремни". Чёрт, мы ещё даже не взлетели, а я уже мечтаю о том, чтобы эти две недели поскорей закончились.
7.
– Проходи,– Керефов мягко давит мне на поясницу, заставляя переступить порог нашего номера.
Мягко...Но я не могу избавиться от ощущения, будто к спине приложили раскалённую сковородку. Его постоянные случайные и нет касания извели меня за время перелёта и трансфера до состояния безмолвной истерики. Нет, в них не было пошлости или грубости. Зато было что-то собственническое, безусловное, словно каждый раз тавро выжигал "моё". Так касаются друг друга в паре: подавая руку, сжимают твою кисть; забирая стакан, дотрагиваются до пальцев; поправляют лямку сумки на плече, не спросив. И кладут ладонь на поясницу, направляя в общий номер... Тело непроизвольно напрягалось каждый раз, посылая в мозг панические сигналы, и приходилось заставлять себя не вздрагивать, не отстраняться, делать вид, что это естественно. Это очень выматывало. Нервы звенели, мечтая о передышке. Сейчас бы закрыться в спальне, задернуть шторы и просто полежать в тишине. Просто побыть одной. Хоть чуть-чуть.
Возможно, в иных обстоятельствах я бы таяла от нахождения рядом с этим бесспорно красивым сильным мужчиной. Со сладким замиранием сердца подмечала бы каждый взгляд, направленный на меня. Тайком вдыхала бы приятный запах его парфюма, смешанный с терпким мускусным ароматом кожи. С томительным предвкушением, нервничая, ждала бы близости. Возможно...Если бы мы были настоящей парой, если бы он ухаживал за мной, и это был мой личный выбор. Но не сейчас.
Сейчас же мысль об общей кровати навевала лишь щемящую тоску. Но ведь не возразишь...В тысячный раз мелькнула мысль, во что же я ввязалась, ведь я совсем не из тех женщин, кто к интимным отношениям относится легко или может похвастаться какими-то особенными умениями. По правде говоря, у меня и партнеров-то всего два было. И я... Я мучительно покраснела, подумав, что оргазм с мужчиной у меня был от силы раз пять всего. Покосилась на Керефова, зашедшего за мной в номер. В просторной гостиной люкса сразу стало сложнее дышать от его подавляющей мужской энергетики. Я ведь совсем не страстная женщина. У него точно были погорячей и поопытней... Взгляд почему-то переместился на его смуглые руки. Крупные ладони, длинные пальцы, ухоженные ногти. Внутри что-то мягко сжалось, и я поспешно отвернулась, пока Керефов не заметил, что я его разглядываю.
Перевела рассеянный взгляд на окружающую обстановку. От сдержанной роскоши интерьера даже дыхание перехватило. Я не была бедной, ездила на курорты по два раза в год, выбирала приличные гостиницы, но подобный номер конечно позволить себе не могла.
– Нравится? – поинтересовался Тигран Рустамович, давая чаевые парню, принесшему наш багаж и закрывая за ним дверь.
Я слабо улыбнулась в ответ.
–Да.
–Хорошо, я специально этот отель выбрал. Мой будет реконструировать та же фирма, что делала этот. Интересно было... Так, что если заметишь недочеты какие-то или, наоборот, интересное решение – скажи...
Говоря это, он проходит мимо меня и, начиная обследовать номер, исчезает из моего поля зрения. Я лишь слышу, как Керефов открывает двери и комментирует увиденное.
–Вторая ванная, хорошо...Кабинет...Анна, иди сюда, ТВОЯ спальня...
Я вздрагиваю и на секунду жмурюсь, не в силах поверить в свою удачу. По телу мягкой волной прокатывается облегчение. Он сказал "твоя". Твоя! Мы не будем жить в одной комнате. У меня будет свой угол. Убежище, пусть даже призрачное. Всё равно. Спешу к Керефову, словно боюсь, что если сразу сейчас не появлюсь перед ним, то он передумает. Тигран Рустамович стоит у распахнутой двери, скрестив на груди руки и подпирая дверной косяк.
–Располагайся, сейчас принесу твой чемодан,– черные глаза уже привычно впиваются в меня пристальным взглядом.
–Спасибо,– говорю совершенно искренне, проходя мимо него.
Но Керефов не даёт мне зайти в комнату. Ловит за локоть и резко притягивает к себе. Я застываю, боясь вздохнуть, кровь приливает к лицу. Локоть жжёт от его крепко вцепившихся пальцев.
–Не за что,– вкрадчиво произносит мужчина, прожигая меня тяжелым взглядом. Щурится, всматриваясь в моё взволнованное лицо,– Боялась, что одну спальню делить будем?
Я молчу. Не знаю, что ответить. Да и нужно ли. Он и так всё понял.
–Я люблю спать один,– Тигран медленно тянет меня на себя, пока мои ладони не упираются ему в грудь. Руки тут же обжигает жаром, исходящим от его кожи сквозь тонкую ткань белоснежной рубашки. В правую ладонь отдаются бешеные удары его сердца.
В черных глазах, устремленных на меня, появляется что-то тягучее, жадное. Взгляд опускается к моим губам. Его рука отпускает мой локоть и ложится на спину, медленно ползет по позвоночнику вверх. Я замираю, не в силах вздохнуть. Чувствую, как ноги подкашиваются, а по телу разливается томительное ощущение беспомощности. Мир сужается до мужского горячего дыхания на моём лице и ладони, обхватывающей мой затылок. Давящей на него, чтобы расстояния между нами не осталось совсем.
–Почему вы мне это предложили? Зачем? – шепчу неожиданно для себя самой, еле разомкнув пересохшие губы. Керефов так близко, что когда я говорю, то почти касаюсь его рта.
Он пару раз моргает, словно морок сбрасывает, и давление на мой затылок исчезает. Я невольно выдыхаю. Отпустил.
Тигран Рустамович откидывает голову назад и, щурясь, наблюдает, как я делаю шаг назад, отступая от него.
–Красивая ты, – произносит лениво,– Давно заметил. Да только замужем же. А на шкуру, которая от мужа гуляет, не была похожа. А тут...
И он, криво улыбнувшись, отталкивается от дверного косяка, выпрямляется.
–...сама пришла.
Меня передёргивает от его слов. Может, я искажаю их смысл, надумываю. Но я услышала, что вот раньше шкурой не была, а теперь стала. Стыд и обида опаляют кожу изнутри, застилают глаза пеленой. Я стою посреди комнаты, сжимая и разжимая пальцы, пытаясь собраться.
Керефов в это время заносит мой чемодан в спальню и говорит деловым тоном, кинув взгляд на наручные часы.
–У меня сейчас встреча, а ты можешь пока пройтись по магазинам. Залим сказал, у тебя проблемы с гардеробом.
Стрельнув глазами на мои несчастные кроссовки, мужчина продолжает, кладя на прикроватную тумбу ключ карту от номера и банковскую карточку.
–Пин 1287. Платье вечернее купи. Сегодня мы приглашены на ужин...
Снова оценивающий взгляд, только теперь уже он скользит по всей моей фигуре, задерживается на долю секунды на уровне груди и перескакивает на лицо.
–Платье в пол, будь готова к восьми. Ясно?
Я лишь киваю. Моргаю, и его уже нет в моей комнате.
8.
Волны с мерным шумом разбиваются о прибрежные камни у самой террасы ресторана. Водяная пыль доносится до моего лица, покрывает едва ощутимой соленой влагой кожу. Всегда обожала этот звук, всегда наслаждалась этим мокрым воздухом, пропитанным солью, остающейся на кончике языка. Проблемы, усталость, страх, неуверенность будто смывает с меня с каждым новым ударом о камни толщи прибиваемой воды. Когда ты на берегу океана, то кажется, что тебе просто не может быть по-настоящему плохо. Все трудности и заботы такие мелкие, незначительные по сравнению с грандиозной мощью этого природного чуда. Я смотрю в бесконечную темно-бирюзовую даль, чуть жмурясь от ласкового послеобеденного солнца, и ощущаю так необходимое мне сейчас умиротворение.
Плевать на всё.
Я на берегу океана, мне впервые за несколько месяцев не надо беспокоиться о завтрашнем дне, и я здесь не одна, а с красивым сильным мужчиной, которому я нравлюсь. И пусть он чужой, незнакомый для меня. Но от знакомого и родного я так устала. Не хочу никого. Не хочу отношений, совместного быта, компромиссов, ответственности не за себя. Ничего не хочу. А с Керефовым у меня ничего и не будет. Разве это не прекрасно? Как он там сказал? Мне нужна женщина, ни на что не претендующая, ничего не ждущая от меня...Что ж, значит, на эти две недели мы – идеальная пара.
– Su orden seсorita,– молодой парнишка– официант улыбается во все свои белоснежные тридцать два, ставя передо мной блюдо с устрицами, воду с лимоном и бокал душистого местного белого вина,– Buen provecho.
–Gracias, – я возвращаю ему улыбку, чувствуя, как настроение поднимается на ещё одну счастливую ступеньку вверх.
Съедаю первую устрицу, делаю маленький глоток из бокала и блаженно прикрываю глаза. Кажется, в этом моменте всё идеально: раскатистый шум прибоя, влажная соль на моём лице, ласковое солнце, припекающее кожу, вкус вина на языке и обретенная тишина внутри.
* * *
Кидаю быстрый взгляд на экран смартфона. Без пятнадцати восемь. Сердце нервно отстукивает в груди быстро текущие секунды. Совсем скоро он придёт. Может прямо сейчас. Невольно напрягаю слух, реагируя на каждый шорох. Да, я успокоилась, приняла ситуацию и твёрдо решила попытаться получить от неё удовольствие, но всё же именно сейчас я волнуюсь. Просто перед встречей. Ведь перед встречами все волнуются? Придирчиво рассматриваю нанесенный макияж в зеркале в ванной, беру ватную палочку и аккуратно поправляю тени на правом веке. Ну вот. Кажется, идеально. Зря я всё-таки не пошла в салон красоты. Не подумала об этом. Да и время так быстро пролетело. Ничего не успела, кроме как платье и туфли купить. И ещё белье...На этой мысли я заливаюсь легким румянцем и усилием воли переключаюсь. Вместо походов по магазинам я предпочла летнюю террасу ресторана с умопомрачительным видом на океан. Шум волн до сих пор стоит в ушах, убаюкивая тревогу.
Перехожу в спальню, чтобы покрутиться в зеркале в полный рост, сажусь на кровать, наклоняюсь и надеваю туфли.
–Красивое платье. Тебе идёт,– раздаётся хриплое у входа в спальню.
Я ждала его, но всё равно вздрагиваю. И как Керефов умудрился бесшумно войти? Взгляд находит носки ботинок, перемещается выше, скользит по черным идеально сидящим брюкам, пересчитывает пуговицы на белоснежной рубашке и застывает на смуглых пальцах, ловко застегивающих запонки. Его руки, похоже, мой личный фетиш, потому что я опять не могу отвести от них глаз. Сейчас, когда я разрешила себе быть с ним, я не боюсь, что мужчина заметит мой интерес. Не боюсь показать, что считаю его привлекательным. Хотя бы взглядом.
И Керефов замечает. Когда я встречаюсь с ним наконец глазами, он внимательно вглядывается в меня.
–Шопинг пошел на пользу? – левый уголок его губ кривится в ироничной улыбке.
– Я купила только это платье,– возражаю, не отводя взгляд, – Предпочла посидеть в ресторане на берегу.
Встаю, оправляя шелковый подол, бирюзовой волной заструившийся по ногам. Вижу, как черные глаза Керефова прослеживают путь ткани, облепившей бедра. Медленно подхожу к Тиграну, чувствуя на себе его всё более тяжелый взгляд. Робею в какой-то момент, но заставляю себя сделать ещё один шаг навстречу. И ещё. Пока не оказываюсь на расстоянии вытянутой руки. Меня тут же окутывает его мужская давящая энергетика. Кажется, я даже ощущаю жар чужого тела. Легкие забивает аромат парфюма и естественный резковатый запах кожи.
В глаза смотреть становится почти нереально, слишком потрескивает напряжение, но я всё равно смотрю.
–Нужно было прийти в себя,– произношу севшим голосом.
–Пришла? – он протягивает руку и дотрагивается горячей ладонью до моего лица. Большой палец лениво едва ощутимо проходится по нижней губе.
Сердце в груди срывается в бешеный скач, ударяясь о ребра. Я прошу себя обмякнуть, не отстраняться, расслабиться. И это даётся мне на удивление легко. Колени подкашиваются. Кажется, убери он сейчас руку, и я безвольно потянусь за ней.
–Да,– приоткрываю рот и чувствую мимолетное прикосновение подушечки его пальца к языку.
Позвоночник простреливает электрическим разрядом, внизу живота ощутимо теплеет. Какие-то секунды мне кажется, что мы уже никуда не поедем. Я почти готова к этому.
Но мужская ладонь резко исчезает с моего лица, оставляя лишь горящий отпечаток, и перемещается на талию. Захватывает поясницу. Мягкий уверенный толчок к выходу.
–Пойдём.
9.
–Куда мы едем?– спрашиваю Тиграна Рустамовича, защелкивая ремень безопасности.
Мужчина искоса смотрит на меня, проводя ладонью по густой щетине, почти бороде, и плавно выезжает с парковки отеля. Мой взгляд снова притягивает его рука на руле. Перстень на мизинце, темные волоски ближе к запястью...Вздрагиваю от низкого голоса, слишком интимно звучащего в замкнутом пространстве салона, и перевожу глаза на мужской чеканный профиль.
–На день рождения человека, продавшего мне отель. Его зовут Пауло Гьярда, он местный. Едем к нему домой,– отвечает Керефов медленно.
Я заметила, что у него вообще особый темп речи. Тягучий и вкрадчивый. Такой, что даже когда он не говорит ничего важного, ты всё равно стараешься поймать каждое слово. Поймать и исполнить.
–День рождения? И вы за рулём?– вылетает из меня быстрее, чем я успеваю подумать. Краснею тут же как девчонка. Ну что я несу. Вряд ли праздники у людей круга Керефова проходят так же, как у друзей Виталика по даче. Сложно представить Тиграна Рустамовича, напившегося самогона и орущего из бани "В этот день с иголочки я одет. Мне сегодня 30 лет". Но картинка неожиданно настолько яркая,что я тихо фыркаю от запузырившегося внутри смеха.
–Что смеешься?– интересуется Тигран Рустамович, и глаза его неожиданно загораются искренним любопытством, полностью преображая обычно такое суровое лицо. Я даже засмотрелась на секунду.
Мнусь, смущаясь, но всё же говорю
правду.
–Представила, как вы вусмерть пьяный в бане " Мне сегодня 30 лет" орёте.
И тут Керефов повергает меня в шок, потому что вдруг громко заливисто смеётся. У него даже слёзы выступают в уголках глаз, которые он быстро смахивает.
–Не поверишь, Анна, но именно так в тридцать лет и было,– он поворачивается ко мне, отсмеявшись.
–Не поверю,– улыбаюсь в ответ я.
У Тиграна приятный смех: грудной, заразительный и такой естесственный. И мне сразу становится как-то легче сидеть с ним рядом в одном салоне автомобиля. Кажется, не может быть плохим человек, который умеет так искренне смеяться. Но веселье быстро проходит, и в чёрных глазах, направленных на меня, мелькает совсем другое чувство.
–Но сегодня так конечно не будет,– произносит Керефов тихо.
Тяжелый взгляд опускается на мои губы, отчего они невольно размыкаются. Ползёт ниже, скользит по шее, ключицам, задерживается на груди, прикрытой голубым шёлком. Волнение разливается по телу. Намёк слишком очевиден. Он не будет пить, не только потому, что это больше деловой ужин, но и потому, что вечер на этом не закончится. Я незаметно сглатываю, а мужчина резко отворачивается. Напряжение опять возвращается в салон. Я по крайней мере его очень явственно ощущаю. Не могу ехать молча. Тишина слишком звенит, словно немой крик стоит в ушах.
–Как вы меня представите?
Он щурится, мельком взглянув на меня. Очевидно, я опять что-то не то сказала, но он ведь знал, кого с собой брал. Нечего теперь коситься.
–По имени,– короткий смешок, и отворачивается.
–Я плохо говорю по-английски и вообще не знаю испанский,– даже у меня самой такое чувство, что я пытаюсь убедить Керефова, что зря он меня позвал.
– Тебе не обязательно,– роняет мужчина,– И мы ненадолго.
–Ненадолго?– эхом повторяю я.
Снова быстрый прожигающий взгляд и вкрадчивый хрипловатый голос.
–А тебе не терпится? Можем на обочину съехать...
Я шумно выдыхаю и смотрю прямо перед собой на дорогу. Я не могу сказать "да", потому что это дикость какая-то. И "нет" тоже не могу, потому что я не в том положении, чтобы строить из себя неприступную невинность и морочить ему голову отказами. Хоть и очень хочется. Он же не заставит? Господи, хоть бы нет. Ладони потеют, сердце мелко частит. Но мы просто едем дальше. Пошутил похоже...Ему бы в Камеди...
–Вы ведь понимаете, что такие отношения...– произношу через некоторое время, покусывая губы, когда уже точно уверена, что быстрый секс на трассе мне сейчас не грозит,-... непривычны для меня.
–Понимаю,– отзывается Керефов, сворачивая с шоссе, идущего вдоль побережья, в какую-то живописную деревушку на склоне вулкана,– Но это ничего не меняет. Мы приехали, Анна.
Машина останавливается на плато уже прилично забитой парковки около огромного подсвеченного гирляндами особняка. Я с любопытством оглядываю красивую современную виллу и мысленно готовлюсь сделать всё, что бы задержаться в ней подольше.
*****
Мы проходим сквозь первый этаж виллы, который полностью отдан под шикарную гостиную, и выходим на задний двор. Ну как двор...По мне так это вполне себе приличный парк, по непонятным причинам разбитый у кого-то за домом. Я невольно замедляю шаг, осматривая территорию, мерцающую и светлую из-за развешенной по деревьям юллиминации, и тут же оказываюсь в мягком захвате.
–Пойдём, поздравим,– говорит Керефов, склонившись к самому уху.
И, отстраняясь, задевает щетиной мой висок. Обжигающая ладонь на пояснице уже привычно давит в нужном ему направлении. Мне начинает казаться, что он специально так часто ненавязчиво дотрагивается до меня. Словно пугливую лошадь приручает к себе. Вот и сейчас я уже спокойно иду рядом, то и дело касаясь его рубашки голым плечом и не пытаюсь отодвинуться. Наоборот, ощущение тёплой ладони над копчиком даёт странное чувство защищенности от внешнего мира. Именно внешнего. А мы будто в ином. Вдвоём. Внутри.
–Mi querido amigo,– совершенно седой мужчина, удивительно статный и подтянутый для своёго преклонного возраста, завидев Керефова, распахивает объятия, и , бросив круг из трёх собеседников, направляется к нам.
–Это Пауло,– склоняется к моему уху Тигран, щекоча кожу влажным дыханием. Я моргаю, сбрасывая ощущение расползающихся по лицу и шее мурашек.
Керефов тепло обнимается с именником, они обмениваются вежливыми фразами на странной смеси испанского и английского. Тигран и правда представляет меня просто: Анна. Я смущенно улыбаюсь, видя загорающийся оценивающий взгляд именника, скользящий по моему лицу и фигуре. Выслушиваю "you are charming, Anna", а затем Пауло указывает нам на "русский" стол рядом со сценой.
Музыканты исполняют популярные песни в джазовой обработке. Помимо обычных столов по периметру расставлены фуршетные. В дальнем углу у бассейна организована лаунж зона с кальян баром и креслами– пуфами. Народу очень много. Шумно: музыка, разговоры на всех языках, смех. Я будто попала в закрытый клуб. И далеко не все гости одеты так же официально как мы. У бассейна даже замечаю пару девушек в купальниках.
–Я здесь по работе,– говорит Керефов, проследив за моим взглядом.
–Ясно, – перевожу глаза на него,– Но почему вы сказали купить платье именно в пол?
Он улыбается одним уголком губ.
–У тебя длинные ноги. Решил, тебе пойдёт.
Я отворачиваюсь, делая вид, что продолжаю осматриваться. Не знаю как реагировать на комплимент, я слишком давно их не получала.
–Пойдём, посажу пока тебя за стол,– снова мягкое давление на поясницу,– Переговорю с парой людей, и можем ехать.
От его слов по телу прокатывается нервная дрожь. Кровь приливает к вискам. Я знаю, что это неизбежно, но хочется отсрочить. Оттянуть хоть чуть-чуть.
–Может останемся подольше?– я улыбаюсь с мольбой, надеясь, что Керефов не поймёт истинную причину. Нахожу в себе смелость и дотрагиваюсь до рукава, смыкаю пальцы, чувствуя напрягающиеся мышцы его руки.
–Я никогда не была на подобных мероприятиях. Мне интересно...
Взгляд мужчины прожигает мои подрагивающие пальцы, вцепившиегося в него, потом медленно поднимается к лицу. Внутри сжимается всё. Он понял. Точно понял. И ему не нравится.
–Хорошо, Анна. Останемся, – почему-то звучит как угроза, и мне не становится легче,– Пойдём за стол.
10.
Стол оказывается и правда "русским". Трое мужчин со своими спутницами приветливо улыбаются Тиграну, завидев нас.
Керефов коротко представляет их, потом меня. Кто они, чем занимаются, остаётся за кадром. Просто имена: Владимир Львович, Константин, Егор Алексеевич. Но и так понятно, что все трое – люди с высоким достатком. А спутницы...Мне становится неловко. Ни одна из них не похожа на жену. Да Тигран даже представить их не потрудился, как и их кавалеры. Я вдруг отчетливо понимаю, что я такая же. Разве что губы и грудь у меня свои. Мужчины за столом, не стесняясь, оглядывают меня, будто прицениваются. Но быстро теряют интерес, ловя холодный взгляд Керефова. Ну да, сегодня он меня танцует. Становится противно, но я проглатываю это мерзкое чувство, и, дружелюбно улыбаясь, сажусь.
Тигран занимает место рядом, по– хозяйски кладёт руку на спинку моего стула, иногда рассеянно проводя пальцем по моей лопатке, и начинает о чём-то тихо говорить с сидящим рядом Константином. Вижу, как на руку Керефова за моей спиной косится блондинка напротив. Прямо сверлит её недобрым взглядом. Потом переводит ледяные глаза на меня. Её пухлые губы едва заметно презрительно кривятся. Я отворачиваюсь, немного теряясь, и принимаюсь за еду. Это непросто, так как от тяжелого взгляда блондинки даже глотать больно. И что она так уставилась? Любовница что ли его бывшая? Ревнует? Кошусь с любопытством на Тиграна, но тот увлечен беседой и по сторонам не смотрит. Лишь пальцы то и дело пробегаются по моей спине.
– Я отойду,– подается ко мне мужчина, задевая носом висок. Киваю, поднимая прямой взгляд на блондинку напротив. А она за ним следит. И в глазах такое щемящее что-то. Такое...
Стоит ему удалиться, как девушка встаёт и занимает опустевшее место рядом со мной. Внутри всё скручивает предчувствием неприятного разговора. Только разборок с его любовницами мне не хватало. В том, что у них что– то было, я уже не сомневаюсь. И с неприязнью отмечаю, что у нас с ней один типаж. Белокожие, худощавые, светловолосые, с тонкими чертами лица. Только она гораздо эффектней, чем я. Выше, моложе, с красивой вряд ли настоящей грудью, нежными пухлыми губами сердечком. Я бы, честно сказать, из нас двоих не себя выбрала. Это задевает.
–Привет,– девушка улыбается, но глаза такие, что это скорее оскал,– Я – Лана.
– Очень приятно,– говорю очевидную неправду.
–Давно ты с Тиграном?
Вот так, сразу к делу. И это при том, что она сюда с другим мужчиной пришла. Кошусь на её Егора Алексеевича, но дородный дядька лет шестидесяти увлечен стейком.
–Я на него работаю. Мы в командировке,– отвечаю этой наглой неприятной мне девушке. Пусть не верит. Мне плевать.
–И ты не спишь с ним?– она скептически изгибает очерченную бровь.
–Я обязана об этом отчитываться?– огрызаюсь я в ответ.
–Да нет, не обязана,– Лана улыбается, пытаясь казаться дружелюбной,– Просто предупредить хотела...
Её тонкие наманикюренные пальчики барабанят по столу.
–Тем более если и правда лишь работаешь на него.
– Предупреждай,– говорю я, мысленно добавив " и отстань от меня уже".
–Он с тобой долго не будет, тётенька,– шипит мне девчонка в лицо, близко наклонившись,– Он ни с кем, ни с кем долго не бывает. Как хорошо не заглатывай. Две недели максимум. Его стандартный срок на девочку. А ты и на девочку то уже не тянешь.
Она отклоняется от меня и , подхватив виноградинку, красиво раскусывает её. На розовых губах расцветает злорадная улыбка.
–Так что не обольщайся, ясно? Если и правда просто работаешь, то лучше даже не начинай к нему в штаны лезть.
Я цепенею, глядя в её красивые пустые глаза. Но совсем не от того, от чего она думает. Меня задевают эти две недели несчастных. Стандартный срок на девочку...И мне ровно такой же отвёл. Какая ирония, что время его заинтересованности в шлюхе совпадает с ТК РФ.
Неожиданно на моё плечо опускается горячая ладонь, и Лана отшатывается от меня, как от прокаженной. Поднимает вверх сияющий немного испуганный взгляд.
–Здравствуй, Тигран,– кажется ещё чуть– чуть и на колени упадёт.
–Здравствуй,– его пальцы сильнее сдавливают моё плечо. Я не вижу Керефова, стоящего за мной, но по потухшему вмиг лицу блондинки понимаю, что он уже от неё отвернулся. Лана растерянно озирается и встаёт, уступая ему место рядом со мной.
–Дела я закончил,– сев, Тигран пристально вглядывается в моё лицо, похоже раздумывая, что именно Лана успела наговорить мне,– Ты остаться хотела?
–Нет, поедем.
–Уверена?
–Да.
*****
Я сейчас так рассеянна, что сев в машину, забываю пристегнуться. Не знаю, почему разговор с Ланой настолько выбил меня из колеи. Ничего, о чём бы я сама не догадывалась, она не сообщила. Вот только две недели этих...Обидно.
–Что случилось?
Я вздрагиваю. Больше даже не от вопроса, а от того, что его лицо прямо напротив моего. Так близко, что черные глаза двоятся, не давая на них сфокусироваться. Запах парфюмированной воды и терпкий аромат кожи заполняет легкие до предела. Щелчок, и мою грудь пережимает ремень безопасности. Только Тигран, застегнув его, не торопится отстраняться. Ждёт.
–Ничего,– произношу, едва шевеля губами. Понимаю, что выдыхаю ему прямо в лицо,– Всё хорошо.
–Да?
Он медленно возвращается на своё место, заводит машину.
–Да.
Мы выезжаем на шоссе в молчании.
–Как поболтали?– спрашивает Керефов через некоторое время, косясь на меня. Всё-таки хочет знать.
Я прикусываю щёку, обдумывая ответ. Хотя...А почему я вообще должна с ним церемониться. Он же мне не парень, не муж, чтобы я за его нежные чувства переживала.
–Да хорошо поболтали,– пожимаю плечами я,– Спрашивала, сплю ли я с вами.
Тигран крепче сжимает руль, даже костяшки белеют, а затем криво улыбается, не смотря на меня.
–А ты?
–Сказала, что это не её дело.
–Так и есть,– тихо говорит он.
–Но её это конечно не удовлетворило,– продолжаю я.
Керефов молчит, слушая. Только желваки по щекам заходили.
–Пыталась меня вообще от этой идеи отговорить. Будто всё равно максимум, на что я могу рассчитывать, это две недели. Со всеми девочками так. Забавно, да?
Не удерживаюсь, и последнее предложение звучит громче, с вызовом.
–Что забавно?– вкрадчиво интересуется Керефов.
–Про две недели забавно совпало...
Отворачиваюсь к окну. И слышу хриплый смешок. Смешно ему...Бесит. Застываю, когда его рука вдруг ложится на мою коленку, гладит сквозь тонкую ткань платья, обжигая. Я медленно поворачиваюсь к мужчине, стараясь справиться с нахлынувшим волнением. Ладонь уже на бедре, жжёт неимоверно. Даже дыхание спёрло.
–Глупая...– бормочет Тигран,– Ну, хочешь на три останемся?
–Нет,– хриплю в ответ, вжимаясь в кресло,– Две нормально...
Жду, что он уберёт руку, но он не убирает. Ладонь наоборот ползёт все выше по бедру, очень горячая, невыносимо, пока не накрывает лобок. Я прикрываю глаза, беззвучно выдыхая. Он меня просто спалит.
–Бл.., за..ли эти пляски с бубном,– тихо рычит Керефов и сворачивает на обочину.
Я подаюсь вперёд от резкого торможения. Хлопаю глазами. Звук отодвигаемого до упора водительского кресла, мужское плечо у моего приоткрытого рта, щелчок ремня, руки, крепко хватающие меня за талию, рывок, треск платья, которое я не успеваю задрать. И я уже сижу на мужских бёдрах с широко расставленными ногами и надорванной юбкой, собранной в районе пояса, и слишком отчётливо ощущаю его возбуждение. Упираюсь ладонями мужчине в грудь, но он как -будто даже не замечает. Затуманенный дурной взгляд жадно скользит по моему лицу.
–Всё, детка, хватит...– хрипло шепчет Тигран и, крепко обхватив мой затылок, вжимает мои губы в свои.
11.
Я жду грубого напора, внутренне съеживаюсь от предчувствия. Но его губы оказываются неожиданно мягкими, хоть и требовательными. Он будто сначала пробует меня. Смакует. Не напирает. Уверен, что я никуда не денусь, но и отступить не даёт. Мужская рука зарывается в мои волосы, крепко держит. Никакого своеволия, никакого протеста он не допустит сейчас. Это как предупреждение. Не сопротивляйся, и тебе понравится. Подчинись.
И я подчиняюсь. Его вкус проникает в меня сквозь рецепторы. Терпкий, пряный, горьковатый. Будоражит, нервирует. Возбуждение окатывает приливной волной. Отступает и вновь захлестывает с каждым прикосновением наших языков. Они сплетаются во всё более откровенном танце, отдающим точечной пульсацией у меня между ног.
–Хорошая девочка,– бормочет хрипло Тигран мне в губы, его руки мнут мою задницу, сжимая и разжимая, чуть разводя в стороны. Пальцы забираются под резинку трусиков, тянут вниз. Бесцеремонно, нагло.
– Хорошая...
От его ладоней расходится жар, закипает внизу живота. Лоно начинает жадно сокращаться, мечтая о члене. На задворках сознания мелькает мысль, что я не помню, когда в последний раз так быстро и так сильно возбуждалась. В Тигране меня будоражит всё: его мягкая, обволакивающая напористость, будто камень в бархат завернули, его терпкий вкус на моём языке, его руки, с силой мнущие мои бёдра. Его запах, заполняющий легкие, въедающийся в мою кожу. Осознание, что я должна подчиниться ему.
И то, что он не мой.
Да, это неожиданно возбуждает больше всего. Запретность, неправильность всего происходящего. Провожу ногтями по короткому ежику на его затылке, и ощущаю всем телом, как мужчина сладко вздрагивает. Зарываюсь руками в более длинные густые волосы на макушке. Оттягиваю за черные пряди его голову, чтобы разорвал поцелуй, и подставляю шею. Тигран урчит тихо, всасывая нежную кожу около бешено бьющейся венки, прикусывает ключицу. Тянет лиф платья вниз и обнажает грудь. Я прикрываю глаза, зарываюсь носом в душистую макушку, жадно вдыхая. Ёрзаю на нём.
–Мокрая,– шипит Керефов, резко толкая в меня сразу два пальца. Я всхлипываю от неожиданности,– Хорошая...
–Сожми,– его рваные хриплые приказы мне в ухо, рука, вновь крепко сжимающая мой затылок, пальцы, таранящие меня,– Сильнее.
Я обхватываю его внутренними мышцами так крепко, как только могу. По телу прокатывается болезненная судорога удовольствия. Мужская рука отпускает мой затылок и перемещается на шею. Сдавливает её, мешая дышать.
– Хочешь на член? – царапающий шепот в ухо,– Сожмёшь так же, детка?
Я моргаю, пытаюсь сглотнуть, но он слишком крепко сжимает моё горло. Рот наполняется слюной. Киваю, мучительно краснея.
