Текст книги "Лед. Рвущая грани (СИ)"
Автор книги: Ана Мелех
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 18 страниц)
Быстро переодевшись после купания в разложенную на покрывале ночную рубашку, весьма смелую, по моему мнению, для обитательниц почти средневекового замка, я завалилась на предложенное лежбище.
Уснула я мгновенно, чему, полагаю, поспособствовал алкоголь, своим чарующим действием успокоив взбудораженную после странного дня нервную систему, и, конечно же, водные процедуры.
Мне снился Кирилл, летающие обезьяны и еще какая-то околесица, которая мне, несмотря на явную глупость, нравилась.
Потом мне показалось, что кровать рядом прогнулась под чьим-то весом. Я улыбнулась во сне – Кирилл, как всегда, засиделся с документами допоздна. Любимый мужчина пододвинулся ближе, одним плавным, но сильным движением нажал на мою нижнюю губу, от чего мой рот приоткрылся, впуская его язык.
Мой сонный и, наверное, все еще чуть-чуть пьяный после вина мозг решил включаться, зато истосковавшееся по рукам моего жениха тело, будто получило разряд током. Я подалась вперед, обвивая сильную шею руками и отвечая на поцелуй. Рука с длинными жесткими пальцами тут же переместилась мне на шею, большой палец скользнул на мой подбородок, а остальные, в свою очередь, зарылись в волосы где-то за моим левым ухом. Вторая рука, не отставая от первой, нырнула под меня, властно прижимая меня к твердому телу. Я прикусила нижнюю губу Кирилла, от чего в мой открытый рот ворвался полувздох-полурык. Приятные и волнующие ощущения накатили быстро, отдаваясь мурашками по всему телу и сладко ноющей истомой внизу живота. Я, кажется, застонала, закидывая ногу на бедро мужчине, который так властно прижимал меня к кровати. Мои руки привычно нырнули в волосы на затылке Кирилла, а вот длинна волос была уже совсем не привычной.
Еще секунду я отвечала на поцелуй, а после, наконец-таки, включился мозг. Волосы все же были длинноватыми для моего мужчины и совсем не такими на ощупь – более жесткими, непослушными. И вообще… Кирилла тут быть не может, потому что я в другом мире и… с другим мужиком!
Я оттолкнула незваного гостя и отпрыгнула так, что вмиг оказалась на другом конце кровати. В тусклом свете свечи, оставленной мною же в дальнем углу комнаты – чтоб в глаза не светило и совсем темно не было, я увидела перелив серебристых волос и кривоватую улыбку.
– Я согласен, если ты меня будешь так встречать каждый раз.
Его голос еще был хрипловатым от только что бурлящих страстей.
– Ты что себе позволяешь?! – я с ужасом отметила, что мой голос не особо отличается от его.
– Нет, позволяла мне ты, – еще одна ухмылка, так меня разозлившая, что я подскочила на кровати в полный рост и попыталась пнуть хама.
Он ловко перехватил мою ногу чуть выше колена и дернул на себя, от чего я рухнула на него сверху, но не сдалась, а попыталась заехать кулаком ему в ухо. Замах он, к моему большому сожалению, тоже удержал и зажал обе мои руки у меня же за спиной.
– Оценил порыв, – почти серьезно кивнул мне седоволосый подлец. – Люблю страстных женщин.
– К черту иди!
Я чувствовала себя почти преданной. А я ведь доверяла этому гаду, доверяла, как другу, а он… И я тоже хороша! Перепутать мужчину, к которым столько лет вместе, с ЭТИМ!..
– Только с тобой, дорогая, – еще одна полунасмешливая улыбка и седоволосый мягко усадил меня на кровать. – Одевайся.
– Зачем это? – кипевшая ярость явно не добавляла логики в мои рассуждения, а одеться действительно следовало.
– К черту пойдем. Или ты думала я с тобой шутки шучу?
Я продолжала сидеть, сложив руки на груди, всем своим видом демонстрируя свое отношение и к Айсару, к его глупым идеям и к его подлым поступкам.
– Ну чего сидишь? – возмутился он. – Идем заговор распутывать. Сдается мне, что заговоры тут дело расхожее.
В моем мире говорят, что любопытство кошку сгубило. И сейчас я себя чувствовала именно этой кошкой, потому что мое любопытство стремительно вытесняло злость. Но уступать просто так мне не хотелось, поэтому я поднялась прямо на кровати, оказавшись выше Айсара почти на голову, и потребовала:
– Извиняйся!
– За что это? – совершенно искренне удивился он.
– За то, что полез ко мне с вот этим вот всем, – я неопределенно обвела его рукой.
– Но ты так-то не против была, – глаза Айсара вновь скользнули по моим ногам.
– Пока ты не извинишься, я никуда не пойду, – процедила я сквозь зубы. – И пусть хоть рухнет этот замок весь и сразу.
Парень опустил свою серебряноволосую голову, глубоко вздохнул, и вновь посмотрел на меня. Не уверена, что в темноте я увидела все правильно, но мне показалось, что теперь в его взгляде блеснул оттенок вины.
– Прости, ладно? – он пожал плечами. – Я думал, это выход из сложившейся ситуации.
– Из какой ситуации? – Удивилась я.
– Ну… Из всей этой, – он так же туманно обвел рукой вокруг, как и я пару минут назад.
– Ладно, – сдалась я. Отчасти потому, что видела в его глазах раскаяние, а отчасти потому, что мне было безумно интересно, что такого раскопал мой нестабильный учитель. – Но больше так не делай.
– Только с твоего сознательного согласия, – улыбнулся Айсар и подал мне руку. Я спускалась с кровати, словно королева с трона, а потом быстренько влезла в свои черные штанишки, натянула свитер прямо поверх ночнушки и уже через полминуты была рядом с Айсайаром, который, демонстративно отвернувшись, ожидал меня у двери.
– Ну, пошли? – я потянулась к массивной ручке.
– Стой! – седоволосый сделал страшные глаза.
– Что такое? – напугалась я.
– Ты хорошо целуешься, – заговорщическим шепотом сообщил этот идиот.
Не отказав себе в наслаждении, я двинула его под ребра и, прошипев: «Придурок!», первая выскользнула в коридор.
Глава 12. Кровавый переворот в Риорлоне
Айсайар
Айсайар выскользнул вслед за девчонкой, пытаясь стереть глуповатую улыбку со своего лица. Связь, которую он так опрометчиво установил между собой и своей ученицей в ее сне, отдавалась щекоткой где-то в желудке и мурашками по всему телу. Он почувствовал это сразу, как только вошел в ту, богами проклятую, общую комнату и увидел ее на диване. Седоволосый ощутил, какой кульбит совершили его внутренности и разозлился. Причем, не на себя, как следовало бы, а на свою подопечную. Если бы не мудрый Эрдьяр со своими проникновенными речами об ответственности за свои поступки, неизвестно, вернулся бы Айсар вновь в ту комнату или оставил ее там, подальше от себя. Но совесть в лице лучшего друга была всегда рядом.
А сегодня вечером у нее так блестели глаза, и седоволосый чувствовал, как взволновала их обоих недолгая близость в темной нише, и вино добавляло огня в кровь… Поэтому он решил избавить от наваждения их обоих, причем сделать это древнейшим и самым, как ему в тот момент казалось, простым способом. Вся глупость собственной затеи обрушилась на Айсайара вместе с разочарованным взглядом Дарьи. Но признать свою ошибку – это не значит не жалеть, что не совершил ее.
Лед вновь улыбнулся своим мыслям, скользнув взглядом по фигурке в черном свободном свитере, с растрепанными после сна волосами. В тусклом желтоватом свете факелов они отливали бронзой. Совсем не так, как у той девушки из сна. У той были прямые волосы, и они, хоть и были темными, почему-то напоминали ему пшеницу. Волосы Дарьи вились, спадали мягкими, нежно-шелковистыми волнами на плечи, они были похожи, скорее, на тонкие стружки темного дерева.
Айсар мотнул головой, прогоняя странное видение, так некстати возникшее в голове. Причем тут девушка из сна? Почему она так не вовремя вспомнилась в этом прохладном коридоре? Она, конечно, не вытесняла эмоций и ощущений, взбудораженных в седоволосом близостью тела его ученицы. Скорее, образ девушки из сна неприятно врывался в тщательно созданную самим Айсайаром атмосферу.
– Куда мы идем? – шепотом спросила Дарья, выдергивая седоволосого из размышлений, потерявших былое очарование.
– Я хочу навестить нашего знакомого, – седоволосый не сразу вспомнил, куда действительно они держат путь. – Мне кажется, переворот можно ожидать и в этом мире.
– Почему ты так думаешь? – девушка обернулась, внимательно вглядываясь в глаза седоволосого.
Несмотря на произошедшее в спальне, он почувствовал волну доверия, исходящую от его ученицы. Айсайар невольно улыбнулся, радуясь такой беспрекословной вере и умению девушки разграничивать личное и работу. Хотя бы кто-то из них двоих должен бы уметь это делать.
– Ну, давай поразмышляем, – он подхватил Дарью под локоток, не желая задерживаться для объяснения. – Март этого замка уже каким-то образом поучаствовал в перевороте на Семилуне. А тут и в родном мире так кстати намечается пробуждающийся, и, надо же такому случиться, это сам принц. Следовательно, скоро Рох-а-Шуон покинет Риорлон – или его заберу я, или разыщут охотники. И еще: раньше во всем мире, кроме меня, только охотники могли найти пробуждающегося. И если март знает, что Рох-а-Шуон скоро получит Силу, то логично предположить, что он как-то связан с охотниками.
– Или у них один и тот же хозяин, – вдруг перебила девушка, расширяя глаза от собственной догадки.
– Или так, да… – Айсар и сам задумывался об этом. – Очевидно, что март не собирался его отправлять в Школу Жизни и Смерти. Его надо было доставить хозяину, но я не знаю, март провернет это с помощью охотников или нет. Возможно ли это сделать незаметно для короля?
Дарья остановилась и с ужасом уставилась на седоволосого. Он видел, что девушка уже догадалась, к чему он ведет.
– Правильно, никак не возможно, – Айсайар подтверждал догадку Дарьи. – Значит, к моменту пробуждения короля уже быть не должно. Так?
– Может быть, его просто усыпят там, или закроют где… – ученица сказала это, но сама не поверила своим словам и нервным жестом запустила руку в волосы. – Мы должны что-то сделать!
– И я об этом же. Пойдем, душа моя, – Лед снова взял ученицу за руку, увлекая ее вперед по бесконечным коридорам. – Сегодня последняя ночь принца в замке, и март точно об этом знает.
– Так мы идем к марту? – удивилась Дарья.
– Да.
– А почему не к королю или принцу?
Как много вопросов… Седоволосый вздохнул, но все же ответил максимально честно.
– Потому что я их связал и оставил в своей комнате под охраной Дьяра, – спокойно пояснил Лед.
– Ты связал короля?! – девушка вновь остановилась, как вкопанная, прямо посреди коридора.
Ну, надо же! Сколько пиетета. Айсар уже давно не видел разницы между королем и не королем. Он вообще не помнил, видел ли когда-нибудь эту самую разницу.
– Да что тут такого-то? – Айсайар возмущенно поднял плечи. – Я так сто раз делал.
Вообще-то, все возможно, – длинная жизнь располагает к экспериментам, а жил Айсар уже достаточно долго после своего «рождения».
– Ты сто раз связывал королей? – седоволосый отчетливо услышал скептические нотки в голосе ученицы.
– Ну, это не всегда были короли, – ответил он. – Да что ты, в самом деле? Пойдем, а то проморгаем заговорщиков.
Дарья на удивление покорно пошла следом, то и дело качая головой. Лед хмыкнул. Быть всезнающим старшим товарищем весьма лестно. Хотя он был уверен, что их товарищество скоро закончится. О каком таком товариществе может идти речь, если двух людей так тянет друг к другу? Ну, его-то тянуло точно. А так как это притяжение – явное проявление созданной им связи, Айсайар был уверен, что ученица так же борется с собой, как и он сам. Опыт седоволосого подсказывал, что любая подобная борьба заканчивается одинаково.
Айсар и Дарья достаточно быстро нашли коридор, который в прошлый раз уводил их от кабинета марта. В этот раз он показался значительно короче, и уже через несколько минут впереди показался тупик и приоткрытая дверь.
Если дверь, которая должна быть запертой, вдруг оказывается отворена – жди беды. Об этом знали все, кто хоть отдаленно сталкивался с приключениями. Поэтому седоволосый придержал свою спутницу за рукав, жестом показывая, что он пойдет первым. Как только девушка очутилась за его спиной, Айсайар шагнул к двери. Рука Дарьи скользнула в его ладонь, и Айсар почувствовал, как судорожно она дрожит. Седоволосый переплел их пальцы и концом трости толкнул дверь, открывая ее шире. В абсолютной тишине Айсар и Дарья шагнули в кабинет придворного марта.
Небольшое помещение утопало в полумраке, освещаемое единственной полуистлевшей свечой, которая примостилась на краю ныне пустого стола. В темноте комната казалась совсем не такой, как утром, и в первую секунду у Айсайара даже проскользнула мысль, что они впотьмах ошиблись коридорами. Но все же, это был нужный кабинет.
Полки отбрасывали мрачные тени, стол возвышался посередине неприступным островом. На нем все также были разбросаны бумаги, которые еще сегодня днем перелистывали Айсар и Дарья. Кое-где на гладком камне пола сияли неясные блики. Вроде бы пол не должен так отражать свет? Если только на нем ничего не разлито. Например, кровь.
Дарья, видимо, тоже поняла особенности происхождения темных пятен на полу, потому что тихо охнула за спиной седовласого.
Он потянул девушку за руку, чтобы иметь возможность заглянуть за необъятный стол. Старый март лежал в углу комнаты, там, куда почти не доставал слабый свет одинокой свечи. Руки неестественно раскинуты, белая мантия залита кровью – похоже, ему перерезали горло. Не нужно было обладать особыми умственными способностями, чтобы понять, что март точно уже ничего не сможет рассказать о своем участии в заговоре в любом из миров.
– Как интересно, – протянул Лед.
– Айсар, – шепотом позвала Дарья и нервно дернула за руку своего учителя. – Пойдем отсюда.
– Подожди здесь, я посмотрю поближе.
Не сразу высвободившись из цепкой хватки девушки, он шагнул к лежащему на полу старику.
Да, так и есть. Горло пересекал тонкий, почти хирургический разрез. Будто бы кто-то лишь слегка дотронулся до кожи острейшим лезвием, и, не рассчитав силы, совершил непоправимое. Или же наоборот, рассчитав все предельно верно.
Пол вокруг трупа был пуст. Ни бумаг, ни перьев, ни следов. Ничего из того, что могло бы намекнуть на личность убийцы. Странно… Судя по тому, как он лежит, когда его убивали, он находился около стола. Почему же не схватился за него, когда падал?
Айсар задумчиво огляделся и уставился на массивный письменный стол, который осматривал еще утром. Нетронутый, он не давал ему покоя. Так же не могло быть, что человек аккуратно уселся на пол после такого ранения, стараясь не особо шуметь. Или могло?
В долгой и не всегда прозрачной деятельности Айсайара было всякое. Они с Эрдьяром часто встречались с разного рода сопротивлением, заговорами и даже вооруженными восстаниями. Поэтому, убийство марта не стало для седоволосого такой уж неожиданностью. Лед ожидал чего-то подобного, так как старик явно был пешкой в игре некоего хозяина. А с пешками, которые становятся не нужны, обычно не церемонятся. Но, в таком случае, какова же была основная цель? Вряд ли роль старика ограничивалась какой-либо помощью в Семилуне. Он точно должен был сделать что-то здесь.
Айсар нахмурился. Если сложить всю имеющуюся информацию воедино, то становится понятно, что переворот, скорее всего, будет и в этом мире. А что нужно для переворота? Преданные сторонники и… И тот, кто будет всем управлять.
Поэтому марта и убили. Он должен был только все организовать. Поднять людей, влить им в уши нужную информацию, подготовить почву к приходу главного. Сделать все это и исчезнуть, дабы не смущать неокрепшие умы людей наличием двух лидеров. Лидер должен быть один, и, пока март был жив, это был он. Теперь перехватить власть над толпой не составит труда даже ребенку, а неведомый хозяин ребенком точно не был.
Айсайару казалось, что он что-то упускает. Что-то важное, что сигналит красным светом на границе сознания.
Лед еще раз оглядел мертвого старика. Если убийца стоял сзади и сразу сам уложил марта на пол… Тогда что он делал в том углу комнаты? Март повернулся к нему спиной? …Или старик не видел, как появился убийца? Если так, то получается, что убийца вышел из перехода. Очень редкая сила, достойная хозяина. Настолько редкая, что седоволосый, кроме себя, знал только одного человека способного бродить между мирами. И, если хозяин пришел через переход, значит, переворот уже начался. Руководство уже здесь.
– Айсар, – голос Дарьи дрогнул.
Седоволосый обернулся. Голубые глаза девушки были широко распахнуты, тело напряжено, а у горла блестело тонкое лезвие ножа. Рох-а-Шуон хищно улыбнулся.
– Не стоит совершать необдуманных поступков, – он говорил, растягивая слова, как будто бы поливая приторной патокой.
Уверенный, сильный лидер, жесткий и властный и абсолютно сумасшедший. Это первое, что увидел Айсар. Сумасшествие. Хотя оно, безусловно, не было явным.
Светлые волосы затянуты в тугой хвост, глаза блестят лихорадочно, но Лед видел, несмотря на кажущуюся неадекватность, этот парень – сильный противник. И любой, кто обладает хоть крупицей интеллекта и хоть немного знаком с оригиналом, точно смог бы ответить, что это не настоящий Рох-а-Шуон, инфантильный ненаследный принц.
– Отпусти ее и уходи, – Айсайар не позволял себе смотреть на свою подопечную прямо, чтобы не потерять контроль над своими эмоциями, а голова сейчас нужна как никогда светлая.
– Хах! – Предложение явно рассмешило лже-Роха. – Я так давно ждал нашей встречи, Айсайар, Ледяной Всадник, наследник, – издевательски перечислил титулы лже-Шуон.
Наследник чего? Почему «Ледяной Всадник»? Ладно, после нужно обдумать, решил Айсар.
– Мы знакомы? – седоволосый видел, что, несмотря на всю видимую беспечность, противник отслеживает каждое его движение.
Мужчина с внешностью принца насмешливо хохотнул, но не ответил. Он провел большим пальцем левой руки по скуле Дарьи, от чего она судорожно зажмурилась, а Айсайар сжал трость так, что, казалось, даже расслышал ее жалобный скрип.
– Знаешь, мне стоит больших усилий не убить тебя прямо сейчас, – он чуть склонился к уху девушки, не выпуская из виду седоволосого. – Но, к моему огромному сожалению, пока есть… эм… некоторые препятствия, которые не позволяют мне этого сделать. Так что, можно сказать, я даю тебе фору, дорогой друг.
Лже-Рох хохотнул, от чего лезвие дернулось, еще сильнее впиваясь в светлую кожу девушки. Айсар отчетливо видел, насколько страшно Дарье. От ужаса, увиденного в глазах ученицы, сжалось сердце, седоволосого охватила едва контролируемая ярость. Кончики пальцев вдруг закололи и с них, разлетаясь во все стороны, сорвалась снежная крошка, а горло пересохло, как будто бы изнутри покрывалось ледяной коркой. Айсайар не мог себя сейчас видеть, но был уверен, что даже его глаза светились льдом.
– Давай без фокусов? Я все их уже видел, – лже-Рох красноречиво и теперь намеренно усилил нажим ножа, отчего нежная кожа девушки лопнула, и тонкая струйка крови скользнула за черный ворот свитера. – Как жаль, как жаль, что еще не время. Ну что ж, было приятно поболтать, но мне пора. Мы еще встретимся, Всадник!
Переход открылся в тот же момент, как убийца марта оттолкнул Дарью от себя, используя ее как барьер между собой и седоволосым. Девушка перелетела через небольшую комнату, врезаясь в Айсайара. Лед даже не успел опомниться, как переход захлопнулся. Седоволосый готов был биться в отчаянии от того, что не видит нитей Силы, ведь отследить переход теперь он не может, как и последовать за Хозяином. В том, что это был он, седоволосый не сомневался. Уж больно силен. Но об этом он думал как будто бы вскользь.
Седоволосый порывисто обнял и сразу же оторвал девушку от себя, стараясь в тусклом свете разглядеть порез на ее шее. Не смертельно, но шрам, скорее всего, останется.
– Испугалась?
Дарья кивнула, продолжая смотреть на него совершенно сухими глазами.
Айсар провел двумя пальцами по темной полоске, прячущейся в растянутом воротнике свитера, вытирая кровь. Эта липкая влага обожгла кожу, словно кровь его ученицы была раскаленной лавой. Красная, пахнущая металлом капля, перетекла по пальцам на внутреннюю сторону ладони.
Седоволосый непонимающе уставился на свою ладонь, которая сейчас была в крови Дарьи. «Иронично», – подумал седоволосый. Этот вид пробудил в груди Айсайара что-то неведомое ему ранее, – то, что он, как ему казалось, еще не испытывал. Точнее, испытывал, но никогда так сильно. Это была ярость. Сносящая все преграды, всепоглощающая.
Айсар отвел взгляд от ладони, сжал ее в кулак, постарался заглянуть в глаза своей подопечной, поэтому не увидел, как капля крови заледенела, а вся рука взялась плотной коркой инея.
– Иди ко мне, – седоволосый притянул девушку ближе, укладывая ее голову на свое плечо. – Все хорошо. Я с тобой. Прости, что недооценил проблему, не понял сразу.
Он чувствовал вину за свою беспечность. И хоть девушка перенесла это нападение стоически, Айсайар считал, что она имеет полное право осуждать его. Но Дарья обняла его в ответ, не сразу, но, все же, сделала это, и седоволосый воспринял это как прощение.
– Он прятался за дверью, – ее дыхание щекотало шею Айсара. – Я боялась, что умру.
– Не думай так никогда, – Лед поцеловал ее в висок, подавляя в себе очередной приступ трудно контролируемой злости на врага – теперь он окончательно понял, что это был не просто инициатор переворотов, а его личный враг. – Я же рядом.
Она кивнула и сделала несколько глубоких вздохов, устанавливая по местам последние крохи самоконтроля. Айсар порадовался, что она так быстро взяла себя в руки, возможно, даже быстрее, чем он сам.
– Пойдем, – он разжал объятья и подобрал трость, которую инстинктивно откинул, когда девушка летела в него снарядом. – Переворот уже начался. Нам нужно вывести короля с дочерью и пробуждающегося.
Взявшись за руки, Айсайар и Дарья спешили по коридору. Седоволосый не знал, о чем думала сейчас его подопечная, а он не мог перестать копаться в своей напрочь дырявой памяти в поисках хоть какого-то воспоминания об этом Хозяине. Потому что было очевидно, что седоволосый и этот тип знали друг друга раньше, еще до «рождения» Айсара. Но как бы он ни старался, воспоминания были будто бы замурованы где-то в глубинах его памяти, и вытащить их оттуда не представлялось никакой возможности.
Лед так увлекся своими мыслями, что не заметил, как они достигли того зала, где держали оборону стражники настоящего Роха-а-Шуона несколькими часами ранее. К счастью, в замке Алхора он ориентировался вполне сносно. Недолго думая, седоволосый увлек Дарью в хитросплетения замковых переходов и коридоров.
– Айсар, а как же Хоя? – спросила девушка, стараясь не отстать – седоволосый передвигался просто с запредельной скоростью, несмотря на свою хромоту. – Она же не с Эрдьяром?
– Нет, мы сначала за ней, – Айсайар нервничал. Он понимал, что ситуация гораздо сложнее, чем он себе предполагал, и, похоже, королевской семье будет нужна защита. Сейчас он заберет Хою, а потом направится к покоям короля, в которых Рыжебородый охраняет королевское семейство. Седоволосый исправит свою оплошность, от которой у него теперь непроизвольно сжимались кулаки, будто бы перед дракой то ли с невидимым врагом, то ли с самим собой.
Как же он не понял сразу? Почему не разглядел готовящийся заговор? Он корил себя за невнимательность, но понимал, что самобичевание не поможет выйти из этой непростой ситуации.
Топот ног они с Дарьей услышали слишком поздно. В последний момент седоволосый оттолкнул девушку так, что она влипла в стену. Ярость всколыхнулась в нем с новой силой. Если еще раз кто-то дотронется до нее, он разнесет этот замок на камни!
Ледяной огонь загорелся в руке Айсара, отчего вверх по рукавам его толстовки побежали узоры инея. Серые глаза полыхнули завораживающим морозным сиянием. Трость странным образом как будто бы увеличилась в размерах, превращаясь в посох, изрезанный удивительными снежными узорами. Все эти превращения седоволосый отмечал лишь краем сознания, полностью отдавшись всепоглощающему ощущению полной власти, собственного могущества и… ярости. Это было странное чувство. Он помнил точно, что никогда не испытывал ничего подобного. Но как будто бы когда-то в прошлой жизни он уже был могущественным, властным и… уникальным. Именно так он себя и чувствовал – уникальным, особенным. Каким-то непостижимым чутьем он понимал, что сможет отразить сейчас любую атаку, даже если на него обрушится гнев всех двенадцати богов с Единым вместе. Он силен и уверен в своей силе. И он упивался этим.
Из-за угла выскочили два человека, и Айсайар, не раздумывая, послал в них ледяной шар. Один из мужчин громко выругался, заталкивая второго обратно за угол, и сам заскакивая следом. Запущенный снаряд врезался в стену с такой силой, что многовековая кладка осыпалась, обнажая клок темного звездного неба, но мужчины оказались невредимы.
– Айсар! – голос рыжебородого прозвучал почти мягко, как будто бы он успокаивал буйного душевнобольного. – Это я – Эрдьяр, со мной Рох.
Айсайар почувствовал, как в голове проясняется. Он не сразу опустил посох, но как только это произошло, оружие сразу же трансформировалось в привычную трость, а вместе с этим ушло жжение в глазах и это восхитительное чувство неуязвимости.
Где-то сбоку пошевелилась Дарья, и Айсар перевел на нее все еще помутненный взгляд. «Это все связь! Она путает мысли, делает меня таким! Зачем вообще я ее создал!», – подумал он, быстро осматривая ее лицо, заглядывая в широко распахнутые голубые глаза, пытаясь найти следы повреждений или страха. Седоволосый вздохнул с облегчением, отмечая, что ни того, ни другого нет. Только беспокойство за него. Айсар только что чуть не прибил ее и еще двоих человек, а она волнуется за него! Это было даже приятно. Седоволосому на мгновение стало жаль, что это скоро закончится.
– Ты в порядке? – спросила она, не решаясь подойти ближе.
– Да, – соврал седоволосый.
Дьяр, оценив ситуацию и признав, что опасности со стороны друга больше нет, вышел из своего укрытия. Вслед за ним показался Рох-а-Шуон. Он переводил взгляд с пробоины в стене на седоволосого и выглядел совершенно потерянным. Этот парень разительно отличался от самоуверенного двойника, с которым имели несчастье познакомиться Дарья и Айсар.
– С боевой трансформацией тебя, – серьезно кивнул Рыжебородый. – Выглядит устрашающе.
– Рад, что тебе понравилось, – несмотря на внешнюю легкость, Айсару было непонятно и страшно, потому что он не обладал раньше никакой трансформацией. И неизвестно вообще откуда это взялось, а, главное, что это принесет за собой? Но и об этом думать сейчас не время. – Где король?
– У захватчиков, – Эрдьяр смотрел прямо, но чувствовалось, что он винит себя. – Их слишком много. С ними сильный маг и, как я понял, не один.
– Хоя?
– Тоже у них.
– Ты знаешь, куда они их повели?
– Я знаю, – голос Роха дрожал.
Для седоволосого было очевидно, что парень раньше не бывал в подобных переделках и сейчас боялся за свою жизнь. Но, также понятно было то, что за сестру он боится сильнее, чем за себя, раз решился быть проводником к самому эпицентру переворота.
– Веди.
Дарья помалкивала и косилась на Айсара со странной смесью затаенного страха и еще более скрытого восторга, а, когда седоволосый протянул ей руку, не колеблясь, вложила в нее свою. Он покачал головой – сказывалось ли действие связи или нет, он не понял. Айсайара пугало только то, что на него, кажется, это влияло еще сильнее, чем на нее.
Коридоры и переходы сменялись один другим, и уже вскоре Айсар с друзьями и принцем замедлили ход. Странно, но за время своих метаний по замку, они не встретили ни одного человека, ни одного слуги или стражника. Каждый их шаг раздавался в скрипящей тишине абсолютно пустого замка. Айсайара охватывало еще большее беспокойство. Неужели все перешли на сторону захватчиков? Ответ напрашивался сам собой.
Вход в тронный зал никем не охранялся, что и не удивительно – все обитатели оплота королевской власти там, и нападения никто не ожидает, нападать просто некому. Никто не встал на сторону короля. Почему же заговорщики не взяли в расчет его, Эрдьяра и Дарью? Ведь все знают, что они еще не покинули замок. Как бы это не было хитрой ловушкой.
Дверь была заперта неплотно, и Айсар принял решение очень быстро.
– Дьяр, останься с ними, – прозвучала не просьба, а, скорее, приказ. И откуда столько природной властности вдруг возникло в его голосе? – Если тебе покажется, что что-то пошло не так, – выводи их отсюда.
Рыжебородый просто кивнул, принимая план как единственно верный.
– А что может пойти не так? – встрепенулась Дарья.
– Я не знаю, – он провел большим пальцем по ее нижней губе, радуясь, что она не отшатнулась, и с удовольствием вспомнив момент в ее спальне до всего этого сумасшествия, а потом накинул капюшон и нырнул в приоткрытую дверь.
Народу в тронном зале собралось много. Похоже, действительно весь замок собрался посмотреть на низвержение короля. Айсар двинулся вдоль левой стены, прячась за колоннами и спинами улюлюкающих предателей. Бывшие слуги королевской семьи галдели, кричали, топали ногами, требуя немедленной смерти для «тирана». Странные все-таки существа, они готовы растерзать того, которому час назад так же самозабвенно лизали сапоги. Айсайару никогда их не понять. Нет, седоволосый, конечно, встречал и других людей – гордых, стойких, имеющих свое мнение и готовых отстаивать его до конца, а не перебегать с корабля на корабль. Но чем дольше Лед жил, тем больше убеждался, что таких, как эти, визжащие, все же больше, а, значит, и подлость в мирах, зачастую торжествует над честью.
Алхор-а-Шуон стоял на коленях перед троном, лицом к своим бывшим слугам. На руках он держал девушку-подростка с такими же белокурыми волосами, как и у брата. Король пытался убаюкать свою уже на веки уснувшую дочь. Он перебирал ее волосы, кое-где запачканные кровью, пытался прикрыть задирающимся подолом острые коленки и блуждал по творившемуся вокруг оголтелому безумию пустым, затравленным взглядом. Это чудовищно – заставить родителя смотреть на смерть его ребенка. Но новый хозяин явно не из тех, кто склонен к жалости.
Айсар отвел взгляд от душераздирающей картины и посмотрел на трон. На нем, вальяжно развалившись, сидел псевдопринц. Он явно получал наслаждение от представшей перед ним картины. Айсар, низко опустив голову, перешел ближе, чтобы слышать, о чем говорит новый король.
– Твоя тирания сделала твой народ нищим, – лениво вещал лже-Рох. – Я исправлю это. Но прежде нам нужно избавиться от пережитков прошлого, а прошлое – это ты. Ты хочешь сказать последнее слово, отец?
Слово «отец» захватчик выделил особенно издевательским тоном. Алхор-а-Шуон промолчал, продолжая выхватывать взглядом лица в разбушевавшейся толпе.
– Ну и ладно, – не расстроился самозванец. – Хотите ли вы избавиться от гнета этого тирана?!
