Текст книги "Все, чего я никогда не хотела (ЛП)"
Автор книги: Ана Хуан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 25 страниц)
– Что? Нет, останься, – выпалила я, хватая его за руку.
Он не мог оставить меня наедине с Романом!
– Я буду снаружи, хорошо? – успокаивающе произнес он. Затем аккуратно расцепил мои пальцы и бросил на Роману предостерегающий взгляд. – Я позвоню в обслуживание номеров. Ты, наверное, проголодалась. Скоро вернусь.
Когда он вышел, я попыталась подняться с кровати, но была настолько слаба и вяла, что не успела даже ногами коснуться пола, как рухнула обратно на подушки.
Ни я, ни Роман не проронили ни слова на протяжении пяти минут.
– Знаешь, мне правда очень жаль. Насчет твоей челюсти, – наконец произнес Роман, потянувшись, чтобы прикоснуться к моему синяку, как это ранее сделал Карло. На этот раз я отстранилась раньше, чем он успел прикоснуться ко мне.
Я увидела то же самое выражение боли на его лице, которое видела прошлой ночью прямо перед тем, как он ушел спать в другую комнату. По крайней мере, мне казалось, что это боль. Он мог и притворяться.
– Все в порядке, переживу, – холодно произнесла я. – И как я уже говорила, извиниться ты должен перед Оливером.
Он вновь нахмурился.
– Даже если вы с Карло не встречаетесь, это не отменяет того факта, что он поцеловал тебя против воли.
– С чего ты взял, что это было против моей воли? – спросила я с вызовом.
Удивление отразилось в глазах Романа, когда он пристально посмотрел на меня. Я сглотнула, пытаясь изо всех сил отвести взгляд от этих прекрасных фиолетовых глаз. Сейчас я больше всего на свете хотела, чтобы его внутренняя и внешняя красота соответствовали друг другу. Это определенно спасло бы многих людей от боли и разбитых сердец.
– А что, скажешь, не так? – тихо спросил он, но в тоне сквозила опасность.
Я вздохнула. Сейчас я чувствовала себя еще более истощенной, чем когда проснулась. На споры с ним не было сил.
– Так ты попросишь у него прощения или нет? – просто спросила я, игнорируя его вопрос. Он дернул челюстью, но промолчал.
– Понятно. Можешь не отвечать. – Я повернулась к нему спиной. Хоть боль в теле чуть-чуть утихла. – Уходи, пожалуйста. Я хочу отдохнуть.
Я опустила веки, все тело было напряжено и натянуто до тех пор, пока парень не встал с кровати. Я не открывала глаза, покуда не услышала, как со щелчком закрылась дверь.
Я уставилась на стену напротив, слезы застилали глаза. Я даже не знала, почему плачу. Наверное, потому что первый и единственный парень, который мне по-настоящему понравился, оказался придурком, который не заботился ни о чем, кроме денег и собственного благополучия. Серьезно, почему мне вообще нравился Роман? Он был воплощением всего, что я ненавидела в людях, но я слепо и тупо продолжала верить, что он изменится.
Очевидно, я ошибалась. Он остался таким же козлом, каким был всегда, и собирался оставаться им всю жизнь.
Дыхание участились, когда рыдания начали вырываться наружу, и я в конце концов зарылась лицом в подушку, громко рыдая и прокручивая в памяти разные события.
Змея в моем шкафчике. Разорванный спортивный костюм. Школьники в коридоре, смеющиеся и бросающие в меня помидоры, яйца и бог знает, что еще. Роман, целующий Солэндж на балу.
Роман и Солэндж на кухне. Роман дерется с Оливером на карнавале. И, наконец, выражение его лица, когда он замахнулся кулаком, как раз перед тем, как я отключилась.
В нем было так много злости, что я до смерти испугалась. Больше, чем когда-либо в жизни. И как можно любить того, кого боишься?
Ответ прост: никак.
Я была не настолько наивна, чтобы надеяться, что Роман изменится. Ведь не может леопард взять и стереть со своей шкуры пятна. Боже, я была даже не в силах доверить ему свои чувства.
Ничего. Пройдет много времени, но однажды чувства исчезнут. Должны исчезнуть.
* * *
– Ты идиот. – Это заявление Адриана сделала после того, как откусила приличный кусок королевского лобстера, которого заказала себе в номер. В лунном свете ее волосы выглядели серебряными, а не золотыми, как обычно.
Роман нахмурился, глядя на свою так называемую подругу, пока та наслаждалась ужином. Они вдвоем находились в люксе, пока остальные хлопотали над Майей. Прошлой ночью никто глаз не сомкнул.
Майя. Его сердце начинало болеть, стоило ему подумать о гигантском черно-синем синяке на ее челюсти, который поставил он сам. Роман не помнил почти ничего из того, что произошло после того, как он случайно ударил ее. Он помнил лишь крик и как Оливер орал на него, а все склонились над Майей, пытаясь привести ее в чувство, а он просто стоял и в шоке на все это смотрел.
Друзья хорошенько надавали ему затрещин. Даже Зак. Не сделай они этого, он сам бы себе врезал. Роман много чего в жизни сделал, но он никогда не допускал даже возможности ударить девушку. Но он был так зол, так зол на этого британского поганца, посмевшего целовать Майю, что просто не мог мыслить здраво.
Он в принципе не мог мыслить здраво, когда она находилась рядом.
– Итак, ты собираешься что-то говорить, или ты пришел, чтобы посмотреть, как я ем? – спросила Адриана, откладывая вилку и вопросительно глядя на парня.
– Не знаю. – Роман яростно провел руками по волосам. Он понятия не имел, что чувствовал, но в этом чувстве однозначно не было ничего хорошего. Это было напряженное, тошнотворное ощущение, которое будто проносилось по всему телу, и ничего, что он говорил или делал, не могло эту мерзость унять.
– Я в замешательстве.
– Насчет чего?
– Не знаю! – Он ударил кулаком по перилам, едва заметив вспыхнувшую в руке боль. – Поверить не могу, что сделал ей больно! – Он говорил больше сам с собой, нежели с Адри. – Она наверняка теперь меня ненавидит…
– Наверняка.
Он покачал головой.
– Ты не помогаешь.
Адриана вскинула руки к небу.
– Что, черт возьми, мне еще сделать, Роман?! Я не всесильна, ясно? Я очень, очень старалась помочь вам, но вы оба до жути упрямые! Особенно ты. Сначала я думала, что это работает, но ты со своей ревнивостью и тупой мужской гордостью все разрушил!
Роман так и смотрел на нее, чувствуя, как внутри поднимается тошнота.
– Не понимаю, о чем ты.
Адриана сжала губы.
– Знаешь, что? Забудь обо всем, что я сказала. Ты не заслуживаешь ее. Ей нужен парень, у которого в голове больше одной извилины. Например, Карло.
Роман сжал кулаки. Сейчас имя Карло доводило его до точки кипения. Почему все так восхищаются им?
– Тебе стоит замолчать прямо сейчас, – сказал он сквозь сжатые зубы. – Они просто друзья.
– Дружба может перерасти в нечто большее. – Адриана скрестила руки на груди. – Почему ты такой расстроенный? Мысль о Карло и Майе вместе огорчает тебя? Возможно, это будет не Карло. А кто-то другой, например, Оливер. – Она пожала плечами. – Они были бы милой парой. Уверена, ей понравился поцелуй.
– Заткнись! – огрызнулся Роман. При воспоминании о поцелуе Майи и Оливера у него в животе появилось неприятное, болезненное ощущение.
– С чего бы? – огрызнулась Адриана. – Серьезно, разберись в себе и в своих чувствах, пока не поздно. Если еще не поздно, – едко добавила она, потом отодвинула стул и вышла из номера, с грохотом закрыв дверь.
Роман едва услышал звук хлопнувшей двери. В горле встал ком, слова эхом отдавались в голове: «Если еще не поздно, если еще не поздно, если еще…» Каждый раз они звучали все громче и громче, и это все, что он мог слышать.
Воспоминание о целующихся Майе и Оливере поблекло, чтобы тут же смениться картинкой субботнего утра: как она отпрянула, стоило ему потянуться к ней, как повернулась спиной и попросила уйти – вежливо, точно они были чужими людьми, и он значил для нее не больше обыкновенного прохожего.
Сколько бы они ни ссорились в прошлом, Майя всегда пылала эмоциями, но в то утро, в то чертово утро, ее тон был холодным, почти ледяным. Словно ей сразу, в одно мгновение стало на-пле-вать.
Сердце Романа упало. Он осознал, что ей может быть до такой степени все равно, что она даже ненавидеть его не будет. Потому что он непонятно как, при всей этой неразберихе, влюбился в Майю Линдберг.
Парень тяжело сглотнул и облокотился на перила. Осознание факта собственной влюбленности шокировало его настолько, что ему едва хватало сил, чтобы стоять. Он не мог поверить, что ему понадобилось так много времени, чтобы это понять. Все подсказки и знаки были под самым его носом, но Роман был слишком упрям, чтобы признаться себе.
* * *
Я вновь удобно раскинулась на диване в гостевом домике Теваско, засунула руку в ведерко с карамельным попкорном, набрала полную горсть и впихнула в рот, продолжая смотреть «Девочек Гилмор».
Это была единственное, что я делала целый день. Вернувшись из школы, я приняла душ, переоделась и уселась перед телевизором с кучей сладостей, шоколадок, содовой и прочих «расти-попа» гадостей.
Да, знаю. В депрессии я была довольно жалкой.
День рождения близнецов начался просто отлично, а закончился полным провалом. После того, как Роман покинул комнату, я оставалась в постели, пока не пришло время возвращаться в Валеску, заказывала доставку в номер и записывала на салфетках все, что мне не нравилось в Романе.
Но каждый раз, когда я находила недостаток, в противовес ему мозг выдавал достоинство. К примеру, стоило мне обозвать Романа высокомерным, как я вспоминала, каким чутким он был, когда выяснилось, что мой отец изменяет маме. А когда я называла его властным и самовлюбленным, на ум приходило, каким уязвимым он казался в ночь с отключенным электричеством.
Со временем то, что я технически все еще ненавидела – то бишь дерзкие ухмылки и язвительные комментарии, – стали чем-то неотъемлемым, привычным, тем, без чего Роман не был бы Романом.
Я нахмурилась. Забыть о нем и двигаться дальше оказалось сложнее, чем я ожидала.
Засунув руку в ведерко, я обнаружила, что оно пустое. Отлично. Просто отлично.
Я рассержено подскочила, чтобы пойти на кухню и взять еще порцию попкорна, когда прозвучал дверной звонок.
Я замерла. Кто это мог быть? Карло сейчас был не дома. У него было какое-то мероприятие, связанное с боевыми искусствами. Надеюсь, это не Рико! Он чертовски пугал меня, хотя ничего криминального по отношению ко мне не делал.
Я отодвинула занавеску на двери, и сердце подскочило при виде Романа, который стоял на пороге с непривычно нервным выражением на лице.
Я подумывала сбежать и притвориться, что никого нет дома, но было слишком поздно. Меня уже заметили.
Отпустив занавеску, я глубоко вздохнула, глянула в зеркало и тут же скривилась. Я выглядела, как пьянчужка, три дня валявшаяся под забором. Макияжа – ноль, вместо волос – птичье гнездо, на щеки налип сахар от попкорна.
Быстро смахнув с лица сахар, я открыла дверь, но ручку не отпустила. Сердце болезненно сжалось, когда я увидела в руках у Романа букет белоснежных роз. Белые розы – мои любимые цветы.
– Привет, – наконец тихо произнес он, когда стало ясно, что я не намерена начинать разговор.
– Здравствуй, – ответила я самым ледяным тоном. – Что ты здесь делаешь?
Может, прозвучало грубо, но мне было плевать. Мне правда было интересно, что он здесь забыл. После нашей пикировки субботним утром Роман больше не делал ни единой попытки поговорить, что лично меня только радовало. Чем меньше я с ним разговариваю и вижусь, тем быстрее смогу выбросить из головы и сердца.
– Я просто… хотел подарить тебе это, – Роман протянул мне цветы. – Ну, знаешь, в качестве извинения. – Его взгляд задержался на моей челюсти. – Еще болит? – мягко спросил он.
Сильнее сжав ручку, я не сделала даже попытки взять цветы.
– Да, все еще болит, – ответила, вкладывая в эти слова двойной смысл.
Роман переместил свой вес с ноги на ногу. Ни разу не видела его таким взволнованным.
– Мне жаль по поводу того вечера. Правда, – сказал он, всматриваясь в мое лицо.
Я остановила порыв закусить губу. Понадобилась вся сила воли, чтобы сохранить лицо бесстрастным.
– Все нормально, – сказала я. – Извинения приняты. Теперь можем вернуться к тому, как все и должно быть.
Он нахмурился.
– Что это значит?
– Это значит… – Я сделала глубокий вдох. – Это значит, что мы вернемся к первоначальному развитию событий. Ты будешь лидером Наследников, продолжишь встречаться с супермоделями, участвовать в драках, делать что хочешь. А я вернусь к своей прежней жизни. Будто мы никогда не были знакомы.
Роман сжал зубы.
– Так не бывает, Майя.
– Нет, бывает, – огрызнулась я. – Слушай, я понимаю, что никогда не была частью твоего мира. У меня была простая нормальная жизнь, пока я не встряла во все это. – Я обвела рукой все вокруг. – Просто хочу, чтобы все вернулось на свои места и стало как прежде!
– Правда? А как насчет близнецов? Паркера? Как насчет Карло? Их ты тоже просто возьмешь и вычеркнешь из своей жизни?
– Я никого не вычеркиваю, – прошипела я. – Я буду общаться с ними. Я просто не хочу больше общаться с тобой. Мы никогда не были друзьями, Роман, и больше я не вижу смысла притворяться, что это так.
Роман тяжело сглотнул.
– Так я тебе никогда не нравился. Даже как друг.
Глаза жгло – еще чуть-чуть, и заплачу. Из меня всегда была никудышная обманщица, но в данный момент я точно знала, что не могла поведать ему, что чувствовала на самом деле. Меня не покидало ощущение, что стоит мне признаться ему, и он незамедлительно разобьет мое сердце и швырнет осколки мне же в лицо, а потом поедет к Солэндж, и они вдвоем посмеются над моей глупостью и наивностью.
– Нет, – сказала я. Голос дрогнул, но Роман, кажется, не заметил. – Насколько я могу судить, ты всегда был человеком, так или иначе превращающим мою жизнь в ад на земле. Сложно перечислить все те гадости, которые ты мне сделал. Я даже на секунду представить не могу, что однажды прощу тебя.
«Лгунья! Ты лгунья!» – закричал мой внутренний голос.
«Заткнись!» – заорала я в ответ. Что внутренний голос может знать о настоящем положении дел?
– О. – Голос Романа был полностью лишен эмоций, но его грудь быстро вздымалась, будто ему не хватало воздуха в легких. – Спасибо, что прояснила для меня все. Не волнуйся, больше я тебя не побеспокою.
Я сжала губы, чтобы не зарыдать, а он положил цветы на порог.
– Делай с ними, что хочешь, – пробормотал он.
Он пошел прочь, но спустя несколько шагов остановился, развернулся и посмотрел на меня. Его глаза – обычно яркие и жизнерадостное – казались пустыми и безжизненными.
– Мне правда очень жаль, – добавил он. – Из-за всего.
Из моего горла вырвался громкий всхлип, и я быстро прижала кулак ко рту, но, похоже, он его не услышал, так как продолжил идти, пока не скрылся за углом.
Я наклонилась и дрожащими руками подобрала цветы. В груди ныло так сильно, что я едва могла дышать. Я никак не могла выкинуть из памяти выражение его лица. Когда он уходил, клянусь, ему было по-настоящему больно.
Или у меня разыгралось воображение.
Он наверняка прыгает от радости, что теперь ему можно не мириться с моим присутствием в его жизни. Хотя, о чем это я, он, скорее всего, уже на полпути в объятья Солэндж или какой-нибудь другой длинноногой красотки.
Закрыв дверь, я прислонилась к ней спиной и сползала вниз, пока не села на пол. Потом уткнулась подбородком в колени. Рыдания разорвали тишину гостевого домика.
Я все сделала правильно. Это был единственный способ уберечь свое сердце, и я им воспользовалась. У нас с Романом никогда ничего бы не получилось, даже если бы я тоже ему нравилась, – а это было не так. И вообще, если бы он что-то ко мне чувствовал, то уже триста раз мог бы дать это понять. Но нет, он молчал.
Я знала, что спасла себя от риска, что в будущем мне разобьют сердце.
Так почему же я чувствовала, словно оно и так рассыпалось на тысячу осколков?
Глава 23
– Что-то не так с твоей едой?
Адриана оторвала взгляд от своего идеально приготовленного стейка и встретилась со спокойными зелеными глазами Паркера.
– Нет, с едой все в порядке, – ответила она, делая глоток вина. – Извини, я сегодня немного рассеяна.
Свет от свечей заиграл на красивом лице Паркера, когда он понимающе кивнул.
– Дай угадаю, Роман и Майя?
– Бинго, – вздохнула она. – Эти двое настоящие упрямцы. У меня еще никогда не было столько проблем в роли свахи.
– Если тебе станет лучше, ты самая сексуальная сваха, которую я когда-либо видел, – ухмыльнулся Паркер. Адриана закатила глаза, но все равно улыбнулась.
– Готова поспорить, видел ты их немало.
– Ну, не хочу хвастаться… – похвастался он.
Адриана фыркнула:
– Ну да, ловелас, мы все знаем, как ты развлекался. Имей в виду, если ты попробуешь изменить мне… – Она угрожающе наставила на него вилку.
– Никогда. Я слишком долго этого ждал, – серьезно ответил Паркер.
Она практически растаяла на месте. Кто бы мог подумать, что однажды она подпадет под чары Паркера Ремингтона? Еще за последние несколько недель она поняла, что его чарам нельзя противостоять.
– Я лишь хочу, чтобы они признали свои чувства друг к другу. Быть в отношениях не так уж ужасно, – пошутил Паркер, нарезая стейк.
Адриана согласно кивнула.
– Как Роман? Все еще ведет себя как ребенок?
Паркер покачал головой.
– Он еще более биполярен, чем обычно. То опустошает свой бар и бормочет о том, насколько дерьмовая его жизнь. То вовсю флиртует с каждой проходящей мимо девчонкой.
– А Майя отказывается находиться рядом с ним. Она убегает, стоит ему появиться на горизонте. – Адриана бросила салфетку на стол. – Это просто смешно. Они наши друзья, и мы обязаны им помочь.
Паркер прочистил горло.
– Адри, ты же знаешь, мы уже пытались достучаться до них. Я бы попробовал снова, но я не самоубийца. Я слишком молод и красив, чтобы раньше времени расставаться с жизнью.
– Да, но ты не слишком молод и красив для того, чтобы месяц проходить без секса, так как твоя девушка зла на тебя, – проворковала Адриана.
Паркер замер, затем сел ровнее.
– Ладно, какой у тебя план? Я весь внимание.
…Час спустя.
– Поговорить с ним? И это твой план? – воскликнул Паркер, пока Адриана звонила в дверь Фьори. – Это худший план на свете. Мы уже пробовали разговаривать с ним, помнишь?
– Да. Ты, Карло и Зак. Я – еще нет.
– Какая разница?
– Я девушка, – просто ответила Адриана
Дверь открылась, и пара в шоке уставилась на элегантную женщину, стоявшую перед ними. Ее черные волосы спадали на тонкие плечи, обрамляя лицо в форме сердечка с золотисто-карими глазами, высокими скулами и алыми губами. На ней были шикарные красные лабутены на шпильках и шелковое коктейльное платье от Prada, черный цвет которого оттенял ее бледную кожу. Бриллиантовые сережки-гвоздики блестели в ее ушах ярче люстры в фойе, и на этот раз она выглядела трезвой.
Адриана пришла в себя первой.
– Жизель, ты как всегда прекрасна, – мило сказала она, делая шаг вперед, чтобы поцеловать мать Романа в обе щеки.
– Адриана, милая, ты слишком любезна. – На лице Жизель расцвела улыбка – чуть натянутая из-за ботокса. – Школа-интернат в Швейцарии идеально тебе подходит.
– Вообще-то, теперь Адриана ходит в нашу школу, – заговорил Паркер. – Перевелась в этом году.
Он так же поцеловал Жизель в щеку.
– Посмотри на себя. Выглядишь лучше некоторых двадцатилетних барышень, которых я встречал.
Жизель улыбнулась, очевидно, польщенная комплиментом.
– Паркер. Как всегда, само очарование. – Она разгладила ткань платья. – Вы пришли повидать Романа?
– Да, он дома?
По ее лицу пробежала тень.
– Он у себя в комнате. Я проверяла его, и он выглядел довольно… плохо. Глория сказала, что это теперь его ежедневное состояние. Я подумываю отправить его в реабилитационный центр в Аризоне. Говорят, там творят чудеса.
Адриане пришло в голову, что Жизель побывала там сама. Она никогда не видела мать Романа такой собранной и трезвой. Чтобы Жизнь самостоятельно открывала гостям? Это было похоже на чудо.
– Уверена, с ним все будет в порядке. Просто сейчас сложный период, – заверила ее Адриана.
– Надеюсь, что так и будет. – Жизель поправила волосы. – Можете подниматься наверх. После ужасного перелета из Монте-Карло я хочу одного: встретиться с Марией Теваско и немного выпить.
Ладно, возможно, она не была полностью трезвой. Она все еще пила. Было странно, что мама Карло была в городе. Обычно в это время года она жила в их семейном поместье в Картахене, в Колумбии.
Адриана с Паркером попрощались с Жизель, и когда они вошли в комнату Романа, им в нос ударил сильный запах спиртного.
– Какого черта? – Адриана с отвращением сморщила нос, осматривая комнату. Она была завалена пустыми бутылками из-под пива, водки и рома, а сам Роман сидел среди всего этого хлама в своем кожаном кресле. Его волосы были взъерошены, а глаза налиты кровью, он смотрел в пустоту и, казалось, ничего не видел вокруг…
– Паркер, любимый, почему бы тебе не подождать снаружи? – тихо спросила Адриана.
Паркеру не нужно было повторять дважды.
Когда за ним закрылась дверь, Адри осторожно проделала путь через комнату туда, где сидел Роман. Он даже не поднял взгляд.
Она смотрела на него минуту, а потом подошла к холодильнику и достала ледяную бутылку воды. Открутив крышку, она вернулась к Роману и вылила воду прямо ему на голову.
Он подпрыгнул в кресле, но так и не встал.
– Адри! Какого черта ты творишь?! – заорал он, и это было самым крупным проявлением эмоций за последние дни.
– А на что похоже? Я пытаюсь тебя разбудить. – Она поставила пустую бутылку на столик и села рядом с ним, распрямляя юбку на коленях.
Роман фыркнул.
– Ну, как видишь, у тебя получилось.
– Я так не думаю. Взгляни на себя. – Адриана обвела рукой разгромленную комнату. – Когда в последний раз ты позволял горничным тут убирать?
– Не твое дело.
– Еще как мое! – Терпение девушки было на исходе. – Когда ты поймешь, что твое упрямство влияет на всех? Не только тебя это касается, елки-палки! Поэтому не будь эгоистом хоть раз в жизни и приди в себя!
– Слушай, это моя жизнь и я могу делать с ней, что захочу. Никто, даже ты, не вправе указывать мне, как жить, – сказал Роман.
– Твоя мама дома.
Его лицо застыло.
– Я в курсе.
– Она трезвая.
Он вновь хмыкнул.
– Это ненадолго. Скорее всего, она уже пьет.
– Яблочко от яблони, да? Топить свои чувства в алкоголе и убегать от проблем?
В глазах Романа полыхал гнев.
– Перестань сравнивать меня с ней! И с кем бы то ни было в этой семье!
Адриана, не впечатлившись, пожала плечами.
– Перестану, как только ты начнешь вести себя так, что будет не с кем сравнивать.
Он вздохнул, откинувшись на спинку кресла и пробежав пальцами по темным спутанным волосам.
– А что ты предлагаешь, Адри? Притворяться, что у меня все в порядке?
– Нет, я предлагаю тебе быть нормальным тобой. – Она указала на него пальцем. – Что случилось с тем Романом Фьори, которого я знала? Парнем, который всегда получал то, что хочет, потому что отказывался сдаваться до тех пор, пока не добьется цели? Парнем, уверенным в себе и своих силах? Я не вижу его. Сейчас у меня перед глазами жалкий, сломанный человечишка, ноющий о том, что не смог добиться внимания девушки.
Роман сжал подлокотники кресла.
– Все немного сложнее, – проворчал он сквозь зубы.
Теперь она была на грани потери терпения. Адриана встала, положив руки на бедра. Когда она начала говорить, то убедилась в том, чтобы четко излагать каждое слово, и этот болван понял, о чем она говорит.
– В этом нет ничего сложного. Тебе нужна Майя, да? Так пойди и добейся ее! Ты и так упустил много времени и если ничего не сделаешь в ближайшие дни, то она найдет кого-нибудь посмелее.
Челюсть Романа напряглась.
– Я не нравлюсь ей как парень. Она сама это сказала.
– Девушки часто говорят не то, что имеют в виду. Поверь, уж я-то знаю, – Адриана закинула лямку рюкзака на плечо. – Мне надоело строить из себя мать Терезу. Воспользуйся моим советом. И помни, что ты можешь потерять, если не возьмешь себя в руки.
С этими словами она вышла из комнаты, оставив Романа сидеть в одиночестве.
* * *
– Спасибо огромное за то, что подвез меня. Чувствую себя неловко из-за того, что тебе пришлось сюда ехать, – извинилась я, отстегивая ремень безопасности и улыбаясь Джеймсу.
– Ничего сложного. Это стоило того, чтобы увидеться с тобой, – сказал Джеймс, подмигнув мне.
Я закатила глаза и засмеялась.
– Ты очаровашка!
Мы просто поужинали вместе и выпили кофе, и я отлично провела время. В основном потому, что Джеймс не говорил о Наследниках. В последнее время мы часто общались по телефону и иногда ездили друг к другу в гости, чтобы потусоваться вместе. К счастью, он больше не пытался предложить мне встречаться, хотя все еще флиртовал, как сумасшедший. Я правда считала его хорошим другом.
– Тогда поговорим позже. Спокойной ночи, – сказал Джеймс.
– Спокойной ночи! – Я помахала ему, потом захлопнула дверцу машины и направилась в сторону уже такого знакомого и родного гостевого дома.
Мои родители должны были вернуться через два дня, в воскресенье. Я не видела их и не была дома так долго, что это даже пугало. Честно говоря, перспектива увидеть папу не слишком радовала меня, поскольку я до сих пор испытывала противоречивые чувства по поводу нашей маленькой «договоренности».
Я была так занята, думая о том, что произойдет, когда мои родители вернутся, что не заметила Рико, стоявшего между мной и гостевым домом. Заметив его, я испуганно вскрикнула и инстинктивно отступила.
– Тебя легко испугать, – хихикнул Рико, пряча руки в карманы и глядя на меня.
Я сглотнула, пытаясь казаться спокойной и невозмутимой. Уверена, я с треском провалилась.
– Ну, знаешь, я одна иду ночью. Это просто осторожность, – нервно рассмеялась я, пытаясь обойти его.
Рико шагнул в сторону, преграждая мне путь.
– Это очень опасно для девушки – быть одной на улице поздно ночью, – согласился он, блуждая взглядом по моему платью. – Горячее свидание?
– Просто гуляла с другом. Вообще-то, я очень устала. Так что пойду спать. – Я снова попробовала обойти его, и он снова мне не позволил.
– Может, тебя проводить? У нас хорошие охранники, но мало ли, – ухмыльнулся он.
Мне стало страшно.
– Н-не нужно. Я справлюсь, – заикнулась я.
– Боишься идти со мной? Что ты думаешь, я собираюсь сделать? Изнасиловать тебя? – Голос Рико был мягким, но выражение лица стало опасным. Он сделал еще несколько шагов и остановился прямо напротив меня, я же стояла и не двигалась, полностью парализованная страхом. Теперь, когда он стоял так близко, я могла учуять запах алкоголя.
– Неудивительно, что мой брат проводит с тобой так много времени. Что вы делаете вдвоем в гостевом домике, а?
Он провел пальцем вниз по моей руке, но я была не в силах ответить ему. Я даже не могла говорить. Мой мозг будто отключился в самый опасный момент. Черт побери, он же не собирался делать со мной что-то ужасное?
К счастью, мне не довелось узнать ответ на этот вопрос, потому что Рико взглянул поверх моего плеча и отступил назад. На его лице заиграла улыбка.
– Еще увидимся, Майя, – уверенно сказал он, потом развернуться в сторону главного дома.
Когда он ушел, я вздохнула с облегчением, почувствовав, как расслабляется тело.
Чья-то рука опустилась мне на плечо, и я заорала, разворачиваясь и поднимая сумку, чтобы треснуть незнакомца по голове.
– Воу, спокойней! Это всего лишь я! – Джеймс вскинул руки вверх, с его пальцев свисал знакомый серебряный браслет. – Ты уронила это в машине.
– О. – Господи, я сходила с ума. Положив руку на грудь, я почувствовала, как бешено стучит сердце. – Извини, сегодня я что-то нервная. Спасибо.
– Без проблем. – Джеймс подал мне браслет, с любопытством приподняв бровь и глядя в сторону главного дома с непонятным выражением лица. – Кто это был?
– Старший брат Карло. – Я закрепила браслет на запястье.
– Рико Теваско?
Я кивнула.
– Да. Вы знакомы?
– О нем ходит дурная слава. – Джеймс поколебался и добавил: – Он был частью одной компании несколько лет назад. И они делали ужасные вещи. Ну, знаешь, торговля наркотиками, вымогательство, кражи в крупных размерах, возможно, даже совершили убийство, хотя это не доказано.
По позвоночнику пробежала дрожь.
– Ты серьезно?
Он кивнул.
– Да. Но не волнуйся, два года назад всех участников посадили в тюрьму. Ну, всех, кроме Рико. – Лицо Джеймса помрачнело. – Хотя, как по мне, он был самым ужасным. Слышал, что он изнасиловал кучу девушек, а последнюю избил настолько сильно, что она чуть не умерла. Но он – Теваско, поэтому его отец заплатил, чтобы все это замять, и выслал его из страны. А теперь он вернулся. – Джеймс покачал головой. – Поверить не могу, что ты живешь здесь. Тут небезопасно.
Мне стало тошно. Говорил ли Джеймс правду?
В голове всплыл голос Рико: «Ты думаешь, я тебя изнасилую?».
Волоски на моей шее встали дыбом.
– Карло мне не рассказывал, – прошептала я. Если он знал, что сотворил его брат, то почему не сказал? Почему не предупредил меня, учитывая, что я жила в его доме?
Голова заполнилась ворохом вопросов.
Джеймс хмыкнул.
– Конечно, не сказал. Наследники заботятся лишь о себе, – ядовито произнес он.
– Неправда. Карло не такой, – на автомате возразила я.
– Ты не можешь знать наверняка, – пробормотал Джеймс. Он взглянул на ночное небо. Оно было темнее обычного, так как месяц был наполовину скрыт за довольно зловещим облаком. – Давай провожу тебя до гостевого дома?
Я кивнула.
– Было бы здорово, – ответила я с благодарностью, не в силах прогнать изображения Рико, убивающего человека. Внезапно я очень обрадовалась тому факту, что мои родители возвращаются в воскресенье.
Я не отходила от Джеймса ни на шаг до самого гостевого домика. Выудив из клатча ключи, я открыла дверь и включила свет.
Увиденное выбило весь воздух из моих легких.
Каждый свободный сантиметр – и именно это я и имею в виду: буквально каждый свободный сантиметр пространства был заставлен цветами. Гигантскими, пышными букетами цветов. Здесь был чуть ли не каждый известный цветочный вид. Розы всех существующих в природе оттенков, тюльпаны, гвоздики, орхидеи, незабудки, подсолнухи, фиалки, лилии – все они были тут, их смешанный аромат наполнил дом болезненно-сладким запахом, который заполнил мой нос, стоило лишь сделать вдох.
– Младенец Иисус, – выдохнул Джеймс позади меня. – Ты что, забыла сказать, что открыла тут цветочный магазин?
Я отрицательно покачала головой, не в состоянии произнести ни слова уже второй раз за вечер. Каким образом все эти цветы попали сюда? Это дело рук Карло?
– Тут открытка.
Я покрутила головой в поисках конверта. Он обнаружился на столике возле двери. Золотыми буквами на белой бумаге было выведено мое имя.
Под заинтригованным взглядом Джеймса я достала из конверта открытку, мои руки тряслись.
Дорогая Майя, мне очень жаль, что я вел себя как кретин. Дашь мне шанс все исправить?
Роман
От шока я чуть не грохнулась в обморок. Это что, шутка? Ни в одном фантастическом сне нельзя было представить, что это и правда сделал Роман. Наверняка Адриана или Зак послали цветы от его имени.
