Текст книги "Мятежная леди"
Автор книги: Аманда Скотт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 19 страниц)
– А кто был с вами раньше?
– Я… Я не хочу говорить. – Она посмотрела ему в глаза, отчаянно надеясь, что он спросит ее о чем-нибудь другом. О чем угодно, только не об этом!
Он нахмурился и сказал, довольно резко:
– А вы уверены, что этот человек не причастен к исчезновению Уилла?
На этот вопрос она могла ответить честно.
– Да. Вполне уверена.
– И у него не было повода избавляться от вашего мужа? Этот вопрос был потруднее. Она колебалась, потом все-таки признала:
– Может быть, и был. Я не могу отвечать за других. Не могу читать их мысли. Но знаю, что он ничего не сделал Уиллу. Уверена.
Керкхилл кивнул:
– Что было дальше?
Фиона слышала, как дрожит ее голос. Предстояло описать тот жуткий предмет в мешке, который она толкала вверх и вниз по холму то в кромешной тьме, то в свете ускользающей луны. Не важно, что голос дрожит. Главное – вспомнить подробности, которые помогут ей решить, был ли ее сон воплощением страшных воспоминаний или обычным, бессмысленным ночным кошмаром.
Она рассказала ему о страшной боли, которую почувствовала там, куда ее ударил Уилл, и о том, что она помнила об этом и во сне. Дикон только кивнул.
Но она видела, как его правая рука сжалась в кулак.
Под ее взглядом Дикон разжал кулак и спокойно сказал:
– Продолжайте, Фиона. Что произошло дальше? Тяжело выдохнув – она и не знала, что почти перестала дышать, – Фиона сказала:
– Казалось, я знаю, куда иду. Что мне нужно взобраться на холм, а потом идти вниз. Мешок был длинный и ужасно тяжелый, но я знала – необходимо его спрятать. Это ощущение толкало меня вперед и не отпускало, пока он не свалился в яму.
– В какую яму?
– Ту, которая была в земле. Дожидалась его, – объяснила она.
– Значит, в мешке был Уилл, – сказал Керкхилл. Он снова хмурился.
– Да, но я не знала, пока не заглянула в яму. – Фиона содрогнулась. – Мешка уже не было, но в яме лежал Уилл и ухмылялся. Вот почему я проснулась от крика.
– Помилуйте, Фиона, кто угодно закричал бы, увидев во сне такую жуть. Но вы говорите, что знали, куда идти. Где же вы тогда стояли?
– Не знаю. Просто ноги сами несли. Когда я добралась до места, яма была уже там. Словно дожидалась.
– Как могила?
– Да. После нашего разговора я вспомнила, что в тот день мы с Нэн поехали кататься и проезжали мимо кладбища. На следующий день я ездила верхом уже с вами. Может быть, оттуда и пришла глупая фантазия, как я хоронила Уилла? Вы еще рассказали тогда про солдата, которого ударили дубинкой по голове. Позже к нему все-таки вернулась память. А ведь я тоже ударилась головой!
– Мне понятен ход вашей мысли, но сон – это всего лишь сон, ничего больше. Вы не смогли бы сделать этого сами. Уилл весил по крайней мере стоунов двенадцать-тринадцать. А в вас и восьми не будет.
– Тогда я весила гораздо больше, – напомнила она.
– Да, потому что носили ребенка, но это лишний раз доказывает мою правоту, Фиона, любовь моя. Сомневаюсь, что вам под силу было поднять мешок яблок весом хотя бы в четверть того, что тянул Уилл. Потому что вам почти подходил срок рожать!
Она уставилась на Дикона. Кошмарные образы из сна почти улетучились из ее головы. Как он только что ее назвал? Впрочем, Керкхилл по-прежнему хмурился, глядя куда-то в сторону двери. Фиона была уверена, что он и не заметил невольного проявления нежности.
Вероятно, он часто добавлял слова «любовь моя», обращаясь к женщинам по имени. Просто в знак дружбы, привязанности… Некоторые люди очень щедры на нежные слова.
Он взглянул ей в лицо, и она почувствовала, как вдруг запылали огнем щеки.
Керкхилл заметил, что она покраснела, но ему сейчас было не до того, особенно если учесть, какого труда стоило ему завоевать ее доверие и заставить признаться. Надеясь приободрить Фиону, он сказал:
– Послушайте, сейчас я не скажу, что в вашем сне не было ни грана реальности, потому что ни я, ни вы этого еще не знаем. Однако я уверен, что такого, как во сне, вы наяву не совершали. Нелепо и предполагать. Вы видели, как кто-то другой хоронил Уилла или каким-то образом способствовал его смерти или исчезновению. Или же все это игра воображения, которое подхлестнули гуляющие в округе слухи на ваш счет.
Керкхилл встал и протянул Фионе руку. Она порадовалась ее теплу.
– Вы уверены? – спросила она. – Разве можно исключить, что я кому-то помогала?
– Так вот что вас тревожит? Если так, тогда прошу вас, расскажите, кого вы покрываете. Кто вам настолько дорог, что вы готовы его защищать?
– Я никого не знаю! – Ее мысли путались. Фиона оттолкнула его руку, стараясь рассуждать здраво: – Может, это Мейри его убила? Но ее здесь не было. И не мама, потому что пока вы… Да не знаю я никого больше!
– Тогда ваш сон всего-навсего игра воображения, тем более что вы привыкли сочинять всякие истории, чтобы позабавить детей. Только эта вышла отнюдь не забавной.
– Нет, не забавной! Но вы были правы, сэр… Ричард.
– То есть?
– Мне действительно полегчало.
– Хорошо, – сказал он, надеясь, что голос звучит беззаботно. Снова дотронуться до Фионы он не решался. Иначе не выдержит. Схватит ее в охапку и будет держать крепко-крепко, пока воспоминания о кошмарном сне не исчезнут без следа.
Глава 15
Отряд из Данвити-Холла прибыл за час до обеда. Помимо вооруженного эскорта к ним прибыли две баронессы с супругами, леди Фелина и леди Нэн, а также, как ни странно, сэр Джеймс Сейтон.
Помогая сойти с коня леди Фелине, он весело улыбнулся племяннику.
Керкхилл и Тони вышли во двор навстречу гостям. Керкхилл, который собирался помочь спешиться сестре, заметил дядю только сейчас.
Сэр Джеймс, сияя ослепительной улыбкой, повернулся к леди Фелине, и Керкхилл задумался – уж не нашел ли дядя себе новую пассию? В этот момент его довольно грубо оттолкнули в сторону. Это Тони бросился к Нэн, чтобы снять ее с седла.
– Мне нравится ваше платье, – услышал Керкхилл. – Этот оттенок бледно-розового подчеркивает изумрудный цвет ваших глаз.
– Ах, Тони, как мило! – защебетала Нэн с лукавой улыбкой. – Никак вы научились любезничать, сэр? Но теперь слишком поздно, потому что я решила выйти за другого… То есть вышла бы, не будь он уже женат.
– Кому это, черт возьми, вы строите глазки? – возмутился Тони, с яростью во взгляде озираясь по сторонам.
Керкхиллу пришлось призвать друга к спокойствию, крепко ухватив за плечо.
– Уймись, болван, – тихо сказал он. – Не попадись на ее удочку.
– Сам знаю, но она говорит о ком-то, кто ей нравится. Дикон, сам слышишь!
– Разумеется. Зная ее манеру флиртовать, могу предположить, что это скорее всего сэр Хью, который способен в два счета справиться с ее глупой влюбленностью.
– Хью Дуглас?
– Именно. Однако умерь свой пыл, приятель. Он в паре шагов от тебя, помогает спешиться собственной жене. Хью уложит тебя на лопатки раньше, чем ты успеешь шевельнуть пальцем. Мне приходилось видеть, как он это проделывает. Ты ему не соперник. Зато моя хитрая сестрица повеселилась бы от души. Итак, мир.
– Да, конечно, – согласился Тони. – Не хочу ставить в дурацкое положение ни тебя, ни себя.
– Отлично, а теперь давай загоним это стадо в дом. Они захотят привести себя в порядок, прежде чем сядут за стол. Дэви, – крикнул Керкхилл, когда мальчик прибежал взять лошадей, – иди в дом и скажи леди Фионе, что ее гости прибыли!
– Джошуа уже послал наверх, чтобы ей сказали, милорд, – ответил мальчик.
Керкхилл кивнул, отметив про себя, что дамы спешились и уже направляются к дому. Следовало поскорее обратиться к сэру Джеймсу, пока тот не ушел вслед за остальными.
– Что заставило вас вернуться в наши края, да так скоро, сэр?
– Ничего особенного. Я решил, что должен приглядывать за твоей сестрой, чтобы вела себя как подобает. Нельзя, чтобы она расстраивала такую милую хозяйку, как леди Фелина…
Керкхилл удивленно вскинул брови. Его дядя, обычно такой невозмутимый, такой спокойный, лепечет и запинается. Неужели сэр Джеймс действительно тревожится за Нэн?
– Как поживает моя леди матушка? – спросил он.
– Прекрасно, – улыбнулся сэр Джеймс. – Все просто отлично. Против ожидания, Аннис почти не ворчит и не жалуется, как бывает, стоит ей остаться в одиночестве. Я обещал, что вернусь в конце недели. А что до твоих ребят – и моих тоже, – они ждут, когда Арчи поведет их в битву.
Керкхилл кивнул. Матушка довольна, солдаты наготове. Дядя вполне имел право заняться собственными делами.
Фиона в нерешительности застыла в дверях обеденного зала. Она вымылась перед жарким огнем камина, высушила волосы и попыталась прихорошиться. Очень уж ей было неловко в своих старых нарядах, особенно когда она увидела, как хорошо одеты ее сестра, Нэн и кузина Дженни.
Она не сразу увидела мать, хотя взволнованно оглядывалась по сторонам, всматриваясь в толпу гостей. Фелина обнаружилась возле камина в обществе сэра Джеймса. Они болтали и весело смеялись, как добрые знакомые.
С трудом оторвав взгляд от матери, Фиона вдруг заметила сестру, которая стояла среди гостей и смотрела на нее в упор.
Мейри улыбнулась, и страхи и опасения Фионы растаяли без следа. Она торопливо направилась к сестре. Мейри обняла ее – крепко, от всей души.
– Чудесно выглядишь, дорогая, – сказала Мейри, ее серые глаза сияли. – Тебе идет быть матерью. Но где же мой новорожденный племянник?
– Спит наверху, – ответила Фиона. – Он спит целыми днями. Но я познакомлю тебя с ним, после того как мы покончим с обедом. Ах, Мейри, как же я рада тебя видеть!
– Я тоже, – сказала Мейри. – Надеюсь, ты помнишь Роберта Максвелла, – добавила она, беря за руку высокого темноволосого джентльмена. – Ты однажды встречала его в Данвити-Холле, а женаты мы уже два года. Скоро ты увидишь и нашего крошку Тамми. А теперь очередь Дженни и Хью. Им не терпится с тобой поздороваться.
Вперед выступила Дженни Исдейл. Ее мягкие волосы цвета темного золота были забраны в простую сетку. За ней шел муж – сурового вида черноволосый мужчина со светло-карими глазами. Когда Хью Дуглас обнял Фиону, ей показалось, что она оказалась в объятиях медведя.
– Рад видеть тебя в добром здравии, дорогая племянница. Мы очень тревожились за тебя.
Взглянув ему прямо в глаза, Фиона ответила:
– Наверное, недостаточно тревожились, раз не приехали забрать меня отсюда, сэр!
Мейри, которая, очевидно, все слышала, постаралась спокойно объяснить:
– Мы пытались с тобой увидеться, Фи, но старый Джардин нас даже не принял. Сказал, что вы с Уиллом уехали верхом и что ты не желаешь нас видеть, а потом приказал нам убираться с его земли. Ты ясно дала понять, что любишь Уилла Джардина. Что же нам оставалось думать? Только то, что ты выбрала его, а нас видеть не хочешь.
Фиона ахнула. Ей и в голову не приходило, что родные могли решить, будто она сама не желает с ними знаться!
Она уже собиралась что-то сказать – скорее всего, нечто такое, чего говорить как раз не стоило, – как большая теплая рука сжала ее плечо и Фиона услышала голос Керкхилла:
– Люди склонны верить в хорошее, пока факты не докажут обратное, миледи. Фиона, вы еще не представили меня сестре и ее мужу.
– Простите, сэр, – сказала Фиона, тотчас успокаиваясь. Она сумела отлично справиться с церемонией знакомства. Представив Дикона Робу и Мейри, а затем узнав, что он уже встречался с Дженни, Фиона поняла, что теперь ей вообще нечего опасаться.
Дикон непринужденно беседовал с Хью Дугласом, которого, очевидно, знал очень хорошо, и с Робертом Максвеллом, с которым познакомился только что. Вслушиваясь в его спокойный голос, Фиона поняла, что так хорошо и покойно она не чувствовала себя ни разу за эти два года.
Сэр Хью слегка сжал ее плечо, и Фиона ему улыбнулась. Он сказал:
– Мне очень жаль, что ты была так несчастна, детка. Если б ты только дала нам знать…
– Я… я не могла. Они мне не разрешали.
– Если хочешь, мы сможем поговорить об этом позже, Хью, – вмешался Дикон. – А сейчас, как я вижу, нас уже ждут за столом. Пора подавать.
Фиона взглянула на Дикона. Интересно, что он расскажет Хью и остальным? Но он, поймав ее взгляд, спокойно заявил:
– Сначала я поговорю с вами, девочка. Без вашего позволения я ничего не стану им рассказывать. Они думали, что вы предпочли Уилла собственной семье, ведь вы понимали, что они не дадут согласия на брак с этим человеком. Но вам следует также знать, что закон вообще запрещает вставать между мужем и женой. Попробуй они вмешаться – и Уилл мог бы потребовать, чтобы магистрат распорядился силой вернуть вас ему.
– Я… понимаю, – ответила Фиона. Зачем винить кого-то в собственных несчастьях? Сама сотворила себе злосчастную судьбу.
Больше Керкхилл не сказал ничего, просто подвел Фиону к столу. Она села между ним и Мейри Данвити, которая заняла более почетное место, чем леди Исдейл, только потому, что была сестрой хозяйки дома. Зато Дженни сидела рядом с Мейри, по правую руку от Фелины. Последней из дам села за стол Нэн.
Сэр Хью сидел рядом с Керкхиллом. Дикон думал только о Фионе и о том, что она ему рассказала утром. Одна мысль поразила его сегодня во дворе, в тот миг, как прибыли гости. Однако проверить ее можно было только после того, как все разъедутся.
Потом дамы удалились вместе с Фионой в ее покои, чтобы взглянуть на малыша, и Хью сообщил:
– Дикон, Арчи думает, что скоро начнется заварушка – недели через две, если не раньше. Но он хочет, чтобы мы передвинули наши войска тихо и незаметно. Эта земля и Данвити-Мэйнс как нельзя лучше подходят для того, чтобы встать лагерем. Но у тебя в доме мало места – не то что у Мейри и Роба.
– У нас обширные земли, – возразил Керкхилл. – Пусть разбивают лагерь к востоку отсюда, в холмах и в лесу. Я не стану разглашать факт их присутствия, на тот случай если у англичан до сих пор есть в Спедлинсе соглядатаи. Если они сумеют прибыть тихо, мало кто обратит на них внимание.
– Нас бы такое решение устроило как нельзя лучше, – сказал Роб. – Мы ожидаем гостей на праздник урожая, а войска можем разместить между Чапел-Хилл и Драйф-Уотерс. Там нет никаких дорог. А ваши менестрели, Хью, наверняка захотят быть поближе к Данвити-Холлу. Керкхилл взглянул на Хью:
– «Ваши менестрели»?
– Да, мои и Дженни, – усмехнулся Хью. – Как-нибудь я тебе о них расскажу. Но это долгая история. Лучше оставим ее на потом.
Керкхилл кивнул. Потом заговорили о стратегии и тактике. Было похоже, что их ждал бег наперегонки. То ли граф Марч первым явится в Аннандейл со всей своей армией, то ли английский граф Нортумберленд опередит его собственным вторжением. Арчи намеревался воевать с обоими.
– Он молит Бога, чтобы первыми сюда явились англичане, – сказал Роб Максвелл. – Говорит, что предпочитает вешать англичан, а не шотландцев. Тем не менее ему хочется править всем Дамфрисширом, да и Галлоуэем заодно. Арчи не позволит, чтобы кто-то встал на его пути, будь то англичанин или шотландец.
– У Марча есть юридическое право собирать дань с Аннандейла, – возразил Керкхилл.
– Да только Арчи что за дело? – фыркнул Хью. – Он не желает, чтобы Марч превратил эту землю в пустыню. А ведь так и случится, если он приведет сюда армию, чтобы выбить англичан из Лохмабена.
– Значит, Арчи нужно избавиться от англичан прежде, чем придет Марч, – сказал Керкхилл.
– У него мало времени. Вот почему он хочет взять наших людей.
Роб сказал:
– Наша задача не пустить сюда Нортумберленда, а Дугласу следует держать Марча на востоке – пусть воюет там с разбойниками и прочим сбродом, пока Арчи не соберет достаточно войска, чтобы охладить пыл обоих и выгнать англичан из Лохмабена.
Керкхилл кивнул. Слушая их разговор, он прикидывал, как разместить немалую часть воинства Арчи. Однако мысли о Фионе и загадочном исчезновении Уилла Джардина по-прежнему терзали его ум.
– Он просто красавчик, – ворковала Мейри, всматриваясь в личико своего новорожденного племянника. – Фи, ты, должно быть, ужасно гордишься, что произвела на свет такого сына.
– А кто бы не гордился? – спросила Дженни. – Он вырастет в очень красивого мужчину.
Фиона была бы беззаботно счастлива, час за часом слушая, как восторгаются крошкой Дэвидом ее сестра и кузина, да только ей не давало покоя любопытство – зачем это Нэн и Фелина уединились на террасе? Поболтать, сказала Фелина. Но Фиона заметила, как сразу же после обеда мать шепталась с Мейри. Не иначе как сестра что-то затеяла.
Она сделала знак Флори, и горничная вышла. Фиона спросила:
– В чем дело, Мейри? Зачем ты сказала маме увести Нэн на террасу?
Мейри оторвалась от малыша и с невозмутимым видом объяснила:
– Полагаю, ты знаешь, Фи, какая молва идет о тебе и о том, что случилось с Уиллом.
– Что, по их мнению, случилось с Уиллом, – поправила Дженни. – Мы с тобой обе знаем, Мейри, что дело не всегда может обстоять так, как подозревают люди. – Она повернулась к Фионе: – До меня тоже доходили слухи, и я им не поверила. Полная чепуха. Однако до сегодняшнего дня мы ничем не могли тебе помочь, Фи. Закон запрещает вмешиваться в отношения мужа и жены.
– Я уже знаю, – ответила Фиона. – Керкхилл объяснил.
Снова заговорила Мейри:
– Мы с Робом слышали сплетни еще до того, как вернулись в Дамфрис, а о смерти старого Джардина узнали от Хью в Торнхилле. Мы собирались в Данвити-Холл лишь на следующей неделе, но когда услышали, что болтают люди, отправились в путь немедленно. Знаешь, Фи, мы затеяли этот большой праздник на День урожая еще и потому, что надеялись уговорить приехать вас с Уиллом. В прошлом году мы посылали вам приглашение, но ты ни слова не ответила, даже отказ не прислала. Тогда я подумала – а вдруг это Уилл запрещает тебе уезжать из дому, точно так же как запретил нам появляться на его земле? – Она вздохнула. – Мама до сих пор думает, что он увез тебя насильно.
– Нет, я сама решила с ним уехать и по доброй воле оставалась в доме Джардинов – некоторое время. Но потом он не пустил меня на похороны отца. Тогда мы еще не были женаты, и он был уверен, что вы не разрешите мне вернуться. Знай я тогда, что уготовило мне будущее, постаралась бы настоять на своем. Ты, наверное, слышала, что он надеялся с моей помощью заполучить вашу землю!
– Слышала, – мрачно проговорила Мейри. – Он сам мне это сказал.
– Но вы ведь не верили, что я поддерживаю его в этой затее?
– Нет, – сказала Мейри. – Ни на минуту. Я подозревала, что это он не пустил тебя на похороны папы. Не могла даже представить, чтобы ты не приехала, разве что Уилл тебе приказал. А папа заподозрил, что Джардины не просто так тебя увезли. Он завещал мне Аннан-Хаус именно потому, что не хотел, чтобы там воцарился кто-то из Джардинов.
Фиона в отчаянии воскликнула:
– Что мне делать, Мейри? Я теряюсь в догадках: куда пропал Уилл, – но я ничего не могу доказать…
– А Керкхилл? – спросила Дженни. – Он верит молве?
Жаркий румянец снова залил щеки. Фиона уже знала, что краснеет каждый раз, стоит ей хотя бы подумать о Керкхилле.
– Нет, он не верит слухам. Более того, он верит в мою невиновность даже больше, чем я сама, – выпалила она не подумав.
Обе женщины уставились на нее в крайнем изумлении. Дженни сказала:
– Вот это заявление! Не объяснишь ли нам, что имеешь в виду, Фи? Разумеется, ты всегда знала, что невиновна.
– Нет, – возразила Фиона. – Мне бы не хотелось сейчас пускаться в объяснения – лучше потом. Просто Керкхилл был очень добр… в основном, – спохватилась она.
– Не сомневаюсь, – сказала Дженни. – Хью очень уважает Керкхилла. Считает его одним из достойнейших воинов.
Фиона чувствовала на себе пристальный взгляд Мейри. Поэтому, когда сестра встала и осторожно передала малыша Дженни, она была внутренне готова получить нагоняй, как в старые времена. Но Мейри подошла к кровати, взяла большой сверток, который принесла с собой наверх, и подала Фионе.
– Одному Богу известно, сможешь ли ты их подогнать как следует, потому что мы почти все мерки брали наугад. Но твоя фигура сохранилась почти такой же, как я ее помню, так что, наверное, все подойдет. Флори с легкостью подошьет подол.
Фиона ахнула:
– Хочешь сказать, что привезла кое-что из моих платьев?
– Нет. Здесь две новые юбки и два корсажа, которые сшили специально для тебя. И еще кое-что из украшений. Надеюсь, тебе понравится, – сказала Мейри. – Это придумала мама. Она сказала, что виделась с тобой, и я спросила – не нужно ли тебе чего. Она ответила, что у тебя, кажется, нет ни одного наряда, чтобы надеть на наш праздник. Тогда я накупила тканей и, когда пришел Парленд Доу, попросила его прислать в Данвити-Холл портниху.
– Керкхилл тоже послал за тканями и портнихой, – сказала Фиона. – Но он говорит, что Джардины совсем не оставили денег, и собрался заплатить из своего кармана. Но я не хочу…
– Мне тоже кажется, что так нельзя, – сухо перебила Мейри. – Ты мне сестра, Фи. Я буду рада помочь чем смогу.
Фиона благодарно кивнула.
Гости отбыли в субботу днем, взяв с обитателей Спедлинса обещание прибыть в Данвити-Холл не позднее четверга, чтобы успеть устроиться до начала субботних празднеств в честь Дня урожая, а затем погостить сколько вздумается.
Керкхилл стоял во дворе рядом с Фионой, пока последний всадник не выехал за ворота. Тогда, под предлогом того, что крошка Дэвид наверняка успел проголодаться, Фиона поспешила в дом. Керкхилл смотрел ей вслед. Он еще никогда не видел ее такой счастливой…
А вот Тони, наоборот, не терпелось с ним поговорить.
– Дикон, твоя сестра просто сводит меня с ума! То она сама любезность и улыбается, то во всеуслышание объявляет, что я дурак. А сегодня закрылась на террасе вместе с леди Фелиной и носа оттуда не показывала, пока не настало время уезжать. Да, я помню: ты велел держаться от нее подальше, – но девица сама приехала сюда, уже во второй раз! Она и не разговаривает со мной толком – одни придирки да нападки.
– Похоже, ты передумал насчет Нэн?
– Нет, я все еще хочу на ней жениться. Боже правый, ведь я хотел ее с той самой минуты, как увидел в первый раз, и все еще хочу, какие бы штучки она ни откалывала. Более того, ты…
– Тони, я не стану ей приказывать, чтобы она вышла за тебя, – сказал Керкхилл. – Или ты делаешь вид, что потерял к ней интерес, чтобы она, наконец, загорелась сама, или тебе придется действовать, как Уилл Джардин, который увез Фиону из дому. Однако предупреждаю – в этом случае я, скорее всего, задушу тебя собственными руками.
– Отличный выбор для отчаявшегося бедняги!
– Чертовский, – согласился Керкхилл. – Но тебе придется меня извинить. Лучше возьми небольшой отряд и прокатись по округе, чтобы определить, где размещать солдат. Начни прямо сегодня, завтра продолжишь. Будешь знать, где разбивать лагеря, когда наступит урочный час. Заодно поразмысли, что делать с Нэн. А сейчас мне нужно поговорить с юным Дэви.
Керкхилл нашел Дэви возле Цербера. Мальчик собрался угостить коня яблоком.
– Смотри, парень, как бы он не откусил тебе руку вместе с яблоком!
– Да, сэр, конечно. Но он кажется таким смирным, этот великан.
– Он умеет быть вежливым, когда захочет, и ты ему нравишься. Но боевой конь – это тебе не овечка. Однако у меня к тебе пара вопросов.
– Да, хозяин? Я что-то сделал не так?
– Нет. Выше нос, парень, – твой отец мог бы тобой гордиться. Просто я хотел спросить: можешь ли ты точно вспомнить, когда погиб Джеб?
Дэви задумался.
– Я не сильно разбираюсь в днях и числах, милорд. Дни просто идут, один за другим, а я делаю что полагается. Потом наступает новый день, с рассветом.
– Но может, в тот день случилось что-то еще, – мягко подсказал Керкхилл.
Лицо мальчика прояснилось.
– И вправду! Это было, когда пропал хозяин Уилл!
– Твой отец умер в тот самый день?
– Да, думаю, что да. Хозяин Уилл не пришел, когда хоронили отца. Это я помню точно. Но он был, когда его лягнула лошадь. Знаете, то ведь была лошадь самого хозяина Уилла, та, что лягнула. От нее только жди беды, у этой зверюги жуткий норов. А отец хотел вытащить шип у нее из копыта. Одни говорили потом, что хозяин Уилл не мог прийти на похороны, потому что приболел. А другие – что ему и дела нет до отца, он только о лошади пекся. Но я думаю – ему следовало прийти.
– Ты прав, парень. Он должен был прийти. В котором часу лошадь лягнула Джеба?
– Почти сразу после ужина, сэр.
– Понятно. Спасибо, Дэви. Может быть, разрешу тебе как-нибудь прокатиться на Цербере.
Мальчик просиял:
– Мне бы этого ужасно хотелось, милорд! Завтра?
– Посмотрим, – ответил Керкхилл. Он знал – многие сказали бы, что паренька пока и близко нельзя подпускать к такому огромному коню. Однако он сам пустился верхом на отцовском коне, когда был примерно в возрасте Дэви, и без всякого позволения. До сих пор Керкхилл с большой теплотой и радостью вспоминал тот день. Несмотря на неизбежные последствия, когда отец узнал о его проделке!
Более того – Керкхиллу как раз это и казалось самым важным, – печаль ушла из глаз мальчика, хотя бы на минуту-другую. Керкхилл вышел во двор, где обнаружил Джошуа. Рассказал ему, что пообещал разрешить Дэви прокатиться на вороном.
Джошуа кивнул, в его глазах зажглись веселые огоньки. Значит, он тоже помнил о мальчишеской эскападе хозяина.
Потом он вернулся в дом, и от хорошего настроения не осталось и следа. То, что рассказал Дэви, сильно укрепило подозрения Керкхилла. Что ж, значит, выбора у него нет. Нужно действовать.
Оставив Флори подшивать подол одной из юбок, привезенных Мейри, Фиона уложила сына в колыбель и пошла поискать Типпи – пусть поможет управиться с шитьем. Спускаясь в кухню, она неожиданно натолкнулась на Хода, который шел наверх.
– Что ты здесь делаешь? – спросила она, стоя на лестничной площадке возле двери, ведущей во внутренние покои. – Кажется, ты нас покинул две недели назад.
– Да, так и есть. Но как же я рад снова видеть вас, хозяйка! Вот наконец представился случай как следует попросить прощения за тот день, когда, я на вас сорвался!
Фионе было страшно. Встретить бывшего дворецкого на скудно освещенной лестнице черного хода!
– А Керкхиллу известно, что ты тут? – спросила она, стараясь казаться спокойной.
– Не знаю, хозяйка. – Он опустил взгляд, уставившись куда-то чуть ниже ее талии, и бойко заговорил: – Я пришел взять кое-что – забыл в спешке, когда уходил. А еще хочу предупредить, что слышал – шериф из Дамфриса собирается приехать. Надо же разобраться, куда подевался хозяин Уилл.
– Зачем ты говоришь мне о шерифе? – спросила она. – Ты ведь сам пустил в округе эти ужасные слухи!
– Отлично знаю, что вы думаете именно так, миледи. Но как вы ошибаетесь! Просто я очень переживаю из-за всего, что произошло, и хочу загладить вину.
Однако Фиона не верила.
– А что именно ты тут забыл?
Его левая щека дернулась. Фиона знала, что это значит. Ход едва сдерживал гнев, и ее сердце испуганно сжалось. Но он спокойно сказал:
– Это всего-навсего деревянная шкатулка, маленькая такая, ее мне подарил старый хозяин. Я думал, что уложил ее с одеждой и всем прочим. Но, видите ли, я так спешил, что, кажется, забыл ее в своей комнате.
– Это вряд ли, – возразила Фиона. – Сейчас там камердинер Керкхилла.
– Сейчас? – Кажется, ее слова привели Хода в смятение.
– Ну да, где же ему еще спать?
– Но я только что видел его с лэрдом во дворе…
Он замолк, хмурясь в недоумении, и Фиона пояснила:
– Я хотела сказать, что он там ночует. Однако ты, кажется, специально проследил, где он сейчас. Наверняка надеялся, что его не будет…
Снизу ее окликнула Типпи:
– Миледи, лэрд сказал…
– Типпи, позови лэрда! Скажи ему, пусть немедленно идет сюда!
Оттолкнув ее прочь с дороги, Ход бегом ринулся наверх.
Неужели он задумал схватить ее ребенка? Едва удержав равновесие, Фиона снова закричала Типпи, чтобы немедленно бежала за Керкхиллом. Потом, подхватив юбки, бросилась вслед за Ходом.
Поговорив с Джошуа, Керкхилл направился на кухню, где нашел Джейн, вдову Джеба, и Типпи, которые помогали повару.
– Если мама сможет без тебя обойтись, – сказал он девочке, – беги наверх и спроси у леди Фионы, не нужна ли ей или Флори твоя помощь. У них много хлопот с новыми платьями, что привезла леди Данвити.
Типпи с надеждой взглянула на мать, и Джейн кивнула.
Когда девочка выбежала из кухни и не могла их слышать, Керкхилл спросил:
– Джейн, я хотел узнать кое-что про похороны Джеба. Лицо женщины мгновенно опечалилось, но она ответила:
– Благодарю, сэр, что услали девочку наверх, прежде чем спрашивать. Она так тоскует по отцу.
– Знаю, что вы все горюете, – тихо сказал он. – Дэви сказал, что Уилл Джардин не пришел на похороны Джеба. Думаю, что старого Джардина там тоже не было.
– Нет. Старик был совсем плох. Да если б не это, он все равно бы не явился. Из всей семьи пришла только леди Фиона.
– Значит, она там была, так?
– Точно, сэр, да еще Флори. Они обе пришли. Керкхилл кивнул и спросил:
– А когда ты видела Уилла в следующий раз?
– А я его больше не видела, сэр. Никто не видел его в то утро, да и потом тоже. Но я вам правду скажу. Что бы там ни говорили – хоть старый хозяин, хоть эти сплетники, – миледи здесь ни при чем! В то утро она едва смогла встать с постели. Но встала и пошла на кладбище, чтобы уважить память моего Джеба. Так я и скажу шерифу, если он явится за ней.
– Отлично, Джейн. Так и сделай. А пока…
И тут раздался крик Типпи:
– Лэрд! Лэрд! Леди Фиона вас зовет, побыстрей!
Стрелой пролетев последний поворот лестницы, Фиона увидела, что дверь комнаты Флори закрыта, как она ее и оставляла перед уходом. Зато дверь ее собственной комнаты была нараспашку. Держа в руках юбку с наполовину подшитым подолом, стояла Флори, изумленно глядя в противоположный конец комнаты, на дверь, которая вела на главную лестницу.
– Флори, куда он делся?
– Это был Ход, хозяйка! Пронесся как злобный вихрь, выскочил на лестницу, да и был таков.
Фиона услышала быстрые шаги за спиной. Керкхилл!
– В чем дело, миледи? Типпи сказала, вы звали меня?
– Здесь Ход! – воскликнула Фиона. – Сказал, что забыл шкатулку, которую ему подарил старый Джардин. Сказал – она должна быть в его бывшей комнате.
– Ничего он там не оставлял, – возразил Керкхилл. – Джошуа ее непременно бы нашел и принес мне.
– Знаю, – сказала Фиона. – Ход вел себя очень странно. Когда я сказала ему, что там теперь Джошуа, он меня не понял. Решил, будто я имею в виду – Джошуа сейчас в той комнате. Стал возражать, что только что видел его во дворе. Мне кажется, он собирался обыскать ту комнату, зная, что там никого нет. Тогда я позвала Типпи, велела ей сбегать за вами, а он толкнул меня и побежал наверх, потом через мою комнату и выскочил на главную лестницу. Его надо остановить!
Керкхилл задумался.
– Вы уверены, что он шел в спальню Джошуа?
Она чуть не ответила, что да, уверена. Однако, поразмыслив, сказала:
– Может быть, он хотел попасть во внутренние покои. Но как он вообще пробрался в дом?
