Текст книги "Жена президента (СИ)"
Автор книги: Аля Кьют
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)
Кажется ему нравилась эта игра, и он не собирался меня мучить чем-то отвратительным. Я выдохнула:
– Да.
Отчаянно надеялась, что он возбужден не меньше моего. Андрей водил пальцами по шелку трусиков, срывая с моих губ легкие поцелуи и задавал грязные вопросики:
– Трусики белые, да?
– Ммм, – промычала я, подтверждая.
– Атлас, не кружево?
– Да.
– Как думаешь, скоро они станут мокрыми?
Я снова замычала, а он засмеялся и сам себе ответил.
– Кажется, уже.
– Тебе кажется это забавным? – разозлилась я для вида.
– Мне кажется это прекрасным. Ты будешь отчаянно хотеть меня, соглашаясь быть моей женой.
Андрей убрал руку с груди и из-под юбки. Встал рядом со мной и предложил локоть.
– Надеюсь, ты сможешь идти.
Я прищурилась, пытаясь пристрелить его глазами. Разумеется, не подействовало.
– Смогу, – процедила я сквозь зубы. – Чтоб тебя.
– Тогда в путь.
Мы шли к Розовому залу. Стук каблуков эхом разлетался, рикошетя от стен. Я чувствовала себя царицей. Но не из-за шикарных коридоров Кремля, а потому что рядом со мной был истинный лидер. Очень легко почувствовать себя идеальной, идя под руку с Громовым. Мне никогда не нравилось, что близкие звали, мня принцессой. Но с Андреем ею очень приятно быть.
У дверей зала нас встретили бессменные охранники Андрея и мужчина в строгом костюме, которого я не видела раньше.
– Все готово, – отрапортовал он. – Даю отмашку?
– Да, Сереж, мы готовы. – Громов повернулся мне, уточняя. – Мы готовы?
– Да, – ответила я, прищурившись. И зачем спрашивать, если я сегодня на все согласна. Какой же он все-таки засранец.
Сережа отправил через телефон сигнал и обратился ко мне:
– Возьму на себя наглость заметить, что вы ослепительны, мисс Торнтон.
– Спасибо, – проговорила я тихо.
А Андрей огрызнулся:
– Глаза не сломай, Казарин.
– Совет да любовь, шеф, – ответил тот и открыл дверь.
Заиграла торжественная музыка. Я шла по проходу, встречая улыбки гостей. Их было немного и со стороны Андрея я никого не знала. Хотя, кажется, видела по телевизору. Премьер-министр и глава Совета Федерации. Еще много других из аппарата власти. А этот, кажется посол от Штатов в России.
За ними выстроили мою семью. Мама слишком взволнованная, отец, как всегда спокойный, бабуля скептическая и Себастиан вечно уставший.
Я глазам не поверила, увидев рядом с братом Клима. Марьяна, Алан и Марк тоже были здесь.
Младший Стерн нагло улыбнулся мне и подмигнул. Он показал два больших пальца, неожиданно одобряя меня. Что здесь происходи и сколько ему заплатили?
Но сразу мне стало все равно. Клим был почти родным. Я очень обрадовалась, увидев его. Прижавшись к Андрею чуть теснее, я шепнула ему:
– Спасибо.
Ведь никто, кроме моего жениха, не мог пригласить на нашу свадьбу Клима Стерна.
Громов не взглянул на меня, но по его мимолетной улыбке я поняла, что он все понимает и без лишних слов.
Мы встали напротив стойки, за которой ждала высокая плечистая женщина. Она что-то долго говорила про семью, про любовь, доверие и счастье, улыбалась так широко, что я боялась как бы не треснуло ее лицо. Я почти не слушала, она не спросила:
– Является ли ваше желание вступить в брак осознанным и добровольным? Прошу ответить невесту:
– Да, – кратко проговорила я.
– Прошу ответить жениха.
– Да, – также лаконично подтвердил Андрей.
А потом нас пригласили поставить подписи и обменяться кольцами. Я стала женой президента Российской федерации Елизаветой Громовой.
Глава 9. Всегда говори «Да»
Андрей
Лиза была прекрасна в том самом платье и с живописной драпировкой тартана через плечо. Его невероятно красиво уложили, сделав образ моей невесты безупречным и одновременно ярким. Бордовые и синие цвета Торнтонов подчеркивали дерзости Лиз и потрясающе контрастировали с ослепительной белизной платья. Но весь этот наряд был бы абсолютно нелепым на любой другой девушке. Только Элизабет Торнтон могла надеть такое и выглядеть идеально. Другие смотрелись бы нелепо.
Мы оба ответили «Да», и моя невеста стала женой. Не Элизабет Торнтон, а Елизавета Громова. Карина уже позаботилась о паспорте и гражданстве. Нам осталось только пережить официальный прием.
Я никогда не любил показуху, но принять поздравления от важных гостей был обязан. Лиз тоже об этом предупреждали. Она всем приветливо улыбалась и кивала, благодаря за поздравления. Разумеется, почти все пытались заставить меня поработать сразу после пожеланий счастья.
– Андрей Михайлович, тот законопроект, про который мы говорили на последней встрече, – не постеснялся напомнить премьер.
Тот законопроект мне не нравился категорически, но я еще не придумал, как буду ему сообщать о намерении наложить вето, если дума примет чтения.
Благо, министр и сам все понимал, поэтому хитрил:
– Хотел пригласить вас порыбачить под Астрахань. Там отличные места. Заодно и пообщаемся.
– Думаю, нам с Лизой будет интересно. Любишь рыбалку, милая?
Она как будто на мгновение заснула от тоскливой трескотни, и мне пришлось чуть толкнуть ее локтем.
– Что? Рыбалка? – очнулась Лиза. – Тоска смертная.
Я выразительно посмотрел на нее, подсказывая.
– Но в России все совсем иначе. Тебе будет интересно. Да?
Клянусь, я слышал, как она мысленно рычит, но ответила при этом.
– Да, конечно, дорогой. Как скажешь.
С трудом удалось сдержать смех.
– Ты считаешь, это забавно? – процедила она сквозь зубы, когда мы отошли.
– Да, очень. – веселился я. – Посол от Штатов кстати всем рассказывает о чудодейственном эффекте от пиявок и кофейных клизм. Он так от диабета вылечился.
– Что за бред?
– Серьезно. И всем предлагает для профилактики.
– Мне не надо, – опять стала злиться Лиза.
– Нет уж, пойдем. Он обязательно тебе докажет, а ты согласишься.
Лиза, кажется, не понимала, что я шучу, смотрела на меня огромными глазами.
– Громов, не надо. Пожалуйста. Ты же не серьезно.
– Пойдем-пойдем, дорогая жена. Он как раз хочет нас поздравить.
Посол действительно лечился от каких-то болячек нетрадиционными способами, но Лиз, само собой, уговаривать не стал. Она вздрагивала, едва тот открывал рот, но предложил нам только заглянуть в СПА на известном курорте во Флориде.
– Наш президент сам посещает это место. Вам очень понравится. Там есть особые часы для молодоженов.
– Да, было бы здорово, – согласилась Лиз, прекращая дрожат.
– Спасибо за приглашение, Генри. Уверен, Лизе понравится визит во Фло.
– Конечно, понравится, это рай.
Посол откланялся, и мы на минуту остались одни. Лаза быстро привыкла к бесконечной трескотне и вспышкам камер, но не решалась взглянуть даже в сторону родителей. Тем более, на Клима.
К нам подошел Казарин, объявив:
– Сейчас время для поздравлений родственников и друзей.
– Дай нам полминуты отдышаться, Сереж, – попросил я.
– Двадцать секунд, Андрей. Больше у нас нет, – сообщил Сережа и отправился к Торнтонам.
Лиза воспользовалась паузой и проговорила:
– Спасибо, что Клим здесь.
– Пожалуйста, – ответил я, стараясь убедить себя, что все сделал правильно. – Надеюсь, ты не злишься на него больше?
– В этом нет смысла. Он всегда был придурком и часто вел себя соответствующе.
– Но вы очень близки, и он лучше любой подружки для моей невесты, – закончил я.
Она согласилась.
– Да, наверно так.
– Но все же постарайся не обнимать его сейчас слишком жарко. Нам не нужны сплетни в эту сторону.
– Да, муж мой, – проговорила Лиз, не скрывая улыбки. – Как прикажешь.
Я широко улыбнулся, довольный ее кривлянием.
Лиза обняла и расцеловала родных. Странное ощущение. Вроде бы все всё понимали, но у Кэти были глаза на мокром месте, бабуля тоже подозрительно шмыгала носом. Бен старался лишний раз не смотреть на меня и дочь. Только Себастиан игнорировал сентиментальность момента и даже не потрудился говорить по-русски, поздравляя нас:
– Поздравляю, Лиз, удачная партия. Мистер Громов, соболезную, – выдал он по-английски.
Лиза вцепилась в рукав моего пиджака, уточняя с улыбкой Черной Мамбы:
– Милый, будет очень неуместно, если я убью родного брата на нашей свадьбе?
– К сожалению – да. Хотя кровь на белом платье смотрится очень красиво, – подыграл я.
– Вы скучные, – фыркнул Себастиан и отошел в сторону.
Передо мной выросли Стерны и тоже удивительно тепло поздравили нас. Клим стоял в стороне, у ступая первенство родителям. Их семья выглядела странно, конечно, с точки традиционных ценностей России, но никто разумеется, не смел уточнять, кем мужчины являются Марьяне.
Лиз долго и крепко обнимала Марка. Обычно Алан произносил в торжественные моменты какие-то мудрые неожиданные вещи, но сегодня он промолчал, не считая стандартных фраз. А вот Марк тихо проговорил, чтобы слышали только я и Лиза:
– Ты береги его, принцесса. Ему нужна жена сильнее, чем кажется.
Я не успел понять смысл этой фразы. Кажется, в этом чемодане с двойным дном было еще и третье.
Марк как будто передал Лиз Климу. Она оказалась в объятиях младшего Стерна. Я сразу позабыл про слова Марка, отчаянно пытаясь совладать со своими чувствами. Аттракцион невиданного великодушия грозил обернуться полным провалом, едва Клим прикоснулся к Лизе
Он почти сразу отстранился. Словно читал мои мысли.
– Отлично выглядишь, бейб. Андрей Михайлович, вы тоже ничего. Совет да любовь, – проговорил он в духе бунтаря Себастиана.
Лиза поблагодарила его. Я предпочел промолчать. Нам вручили шампанское, но я едва успел смочить губы. Сергей велел собираться в Одинцово.
Поставив бокал на столик, я повел Лизу к выходу. Она допила шампанское залпом. Мне это не понравилось. Я шепнул ей на ухо:
– Ты больше не пьешь сегодня.
И забрал бокал, отдавая официанту.
Лиз открыла рот, чтобы поспорить, разумеется, но тут же опомнилась и сверкнула глазами.
– Какого черта, Громов?
– Ты уже лежала подо мной как бревно. Для разнообразия я б хотел вменяемую женщину в своей постели.
– Я не была пьяная в ту ночь.
– Но и активной тоже.
– Хочешь сказать, мне придётся..? Сегодня?
Я поиграл бровями, напоминая:
– Тебе придется согласиться на все, детка. Итак, ни капли спиртного больше. Это понятно?
– Да, – буркнула Лиза, легко соглашаясь.
Она еще осознавала перспективы брачной ночи без анала, но с активным собственным участием, когда заиграла музыка, и гости построились вдоль прохода, провожая нас.
Я не сдержался и поднял невесту на руки, вынося из зала. Лиза смеялась счастливо и беззаботно, как будто между нами было что-то кроме похоти и расчета.
– Андрей, ты с ума сошел. Поставь меня. Разве это традиция? Они уже закрыли двери и не снимают.
– Мне все равно, – совершенно честно ответил я. – Традиция носить невесту на руках через мост и через порог.
– Здесь нет мостов и порогов.
– Плевать. Я донесу тебя до машины.
– Я тяжёлая.
– О боже, принцесса, не смеши меня, а то уроню.
Обмениваясь шуточками и веселыми угрозами, мы добрались до выхода. Я поставил Лизу на землю и выругался.
– Сукин кот.
Наш лимузин был припаркован едва ли не напротив Царь-Пушки.
– Что то случилось? – тут же встрепенулась Лиза.
– Да, я просил не устраивать лишнего шоу, но наша машина все равно стоит посреди Кремля. Сейчас поправим
Я полез в карман за телефоном, чтобы потребовать у Сергея подогнать авто, но Лиза остановила.
– Не надо. Почему бы не пройти?
– Лиза ты видишь толпу? Если честно, я думал, что будет больше народу, но все же… Нам придется пройти мимо них.
– Охрана по периметру, Андрей. Ты разве не видишь?
Я посмотрел на свою жену. Она была готова блистать. И при этом не стремилась к этому. Невольно вспомнилась Марина, которая орала на меня, брызгая слезами, как кукла.
Я не хочу быть у всех на виду. Мне не нравится публичность, Андрей. Одна мысль о фотографах и зеваках провоцирует паническую атаку.
– Андрей, – вырвала Лиза меня из воспоминаний. – Это просто люди. Они тебя любят. Всегда интересно, когда кто-то женится. В Торне вся округа прибегает смотреть на невесту. Любому разрешено присутствовать на венчании. Это ведь нормально. Мы можем подарить им немного красоты и счастья.
У меня не было слов. Нормальных. Поэтому я задал совершенно дурацкий вопрос:
– А ты счастлива сейчас?
Она совсем по детски-пожала плечиками:
– Кажется, да. Если сниму туфли, будет совсем хорошо.
Я коснулся ее лица, впитывая чистоту и свежесть этой девочки. Девочки, которой для счастья нужно просто снять туфли. Девочки, которая стала моей женой. Кажется, хорошей женой. Хотя, конечно, рано делать выводы. Но ее слова успокоили меня. Действительно, что страшного? Мы просто пройдем до машины. На Красной площади было экстремальнее.
Я протянул Лизе руку, и мы пошли. Народ махал, хлопал и улюлюкал. Возможно кто-то и кричал гадости, но я не слышал. Лиза тоже. Она махала и улыбалась действительно счастливо и лучисто. Телефон, который я достал сослужил совсем иную службу. Я наверно так делал раза два в жизни, но сейчас испытал нестерпимую потребность запечатлеть момент. Я включил камеру, поднял телефон и попросил Лиз:
– Улыбайся.
Она рассмеялась.
– Кажется, я не могу не улыбаться. Мне все так нравится. Свадьба – это весело.
Остановка для фото восхитила зрителей, и они оглушительно захлопали. Сделав несколько кадров, я убрал телефон и бегом потянул Лизу к Машине. Мне не терпелось остаться с ней наедине и наслаждаться днем «Да».
– Громов, это что? Лимузин? Серьезно? Я думала ты закажешь Шкоду Октавию в «Убере», – съязвила Лиза, рассмотрев машину.
Я прищурился и щелкнул ее по носу.
– У меня планы на тебя. В Шкоде их солоновато осуществить.
– Горько-горько-горько, – заорала толпа хором.
– Надо поцеловаться. Народ просит, – объяснил я Лизе.
Она кивнула, облизав уже смазанные мной губы.
– Да, давай.
Я привлек ее к себе, поправил тартан, который сейчас снова обязательно помну. И поцеловал.
Лиза моментально откликнулась, раскрывая губы и отрабатывая страсть, любовь и нежность на сто процентов. А может я ей все-таки нравился? Не толстый и не страшный. Ее юное тело нуждалось в ласке, да и душа тоже. Или это я сам превратился в перевозбужденного подростка с ней?
Черт знает.
Я запретил себе думать и просто целовал ее. Наверно слишком долго для публики. Но Лиза так доверчиво обнимала меня за шею, так крепко прижималась. Я хотел пить ее дыхание и слушать стук сердца, который был громче воплей скандирующей толпы. Они досчитали до двадцати пяти. Кошмар.
Я наконец вспомнил, что хотел сказать Лизе еще во дворце. Мазнул носом по ее щеке, куснул за мочку и проговорил:
– Ты не скажешь ни слова, пока мы едем. Ни звука. Ясно, Элизабет?
Конечно, она ответила:
– Да.
Но задрожала от волнения.
– Не бойся. Все будет хорошо. – попытался успокоить ее я. – Доверься мне.
Отстранившись я увидел в ее глазах что угодно, кроме доверия. Но уговаривать, конечно, не собирался. Открыв верь, я подал Лизе руку, помогая забраться в машину. Она помахала на прощание толпе, ловко подхватила подол и нырнула в салон лимузина.
Я последовал за женой. Едва хлопнул дверью, водитель завел мотор, и мы поехали. Лиза осматривалась. Кажется, ей нравилось в просторном салоне куда больше, чем в тесных легковушках. Она расправила платье, чтобы не помять. Я только хмыкнул, увидев это. Наивная. Как будто она спасет свой наряд. По пути в Одинцово. Через пробки. Сто лет ехать. Со мной. Рядом.
Посмеиваясь своим пошлым мыслям, я нажал кнопку, чтобы включить звукоизоляцию и поднять ширму, которая отделит нас от кабины. Лиза открыла рот. Наверно собиралась, как обычно, что-то съязвить, но я положил палец на ее нижнюю губку, напомнил:
– Ни слова, пока мы едем, принцесса.
Она едва заметно вздрогнула. В ее глазах было очень много вопросов, но она тут же их прикрыла, видя, что я собираюсь ее целовать. Очень верный выбор. Убрав руку от ее лица, я снова стал целовать приоткрытые губы, наслаждаясь их теплом и отзывчивостью. Мы сидели на широком сидении, и я мог позволить себе намного больше, чем в примерочной свадебного салона или перед церемонией. Откинув плед в сторону, я погладил нежную кожу. Мои губы скользнули к шее. Я водил ими вдоль горла, чувствуя, как Лиза сглатывает от возбуждения.
Все-таки это была хорошая идея – жениться. Жениться на Элизабет Торнтон. Ее тело принимало все, что я хотел дать. Она хотела меня и была готова впитывать ласки, поцелуи, нежность. Эта девочка создана, чтобы ее любили. Пусть в это понятие я сейчас не вкладывал ничего личного или душевного, но игнорировать потребности Лизы тоже не мог.
Она прогнулась, подставляя моим губам свою кожу и тяжело дышала, подзадоривая меня. Я покрыл поцелуями плечи и грудь. Немного жаль, что корсет платья слишком тугой. Я не рискну распускать ленты, чтобы добраться до сосков. Для этого будет ночь в Одинцово.
Я просто подготовлю ее. Сам старался не думать, что уже давно готов и могу не сдержаться. Как будто есть выбор. Вечеринка в Одинцово, конечно, будет частная, только для семьи и друзей, но и среди своих очень ловко находиться в мокрых штанах.
Сейчас я должен думать только о Лизе и ее удовольствии. Безмолвный оргазм сделает ее мягкой и податливой для меня.
Раскинув в стороны юбку, я уже привычным движением проник за ткань и коснулся кожи бедра. Мне так нравилось, что она не надела чулки. Они, конечно, очень сексуальны, но сейчас мне хотелось чувствовать ее кожу. Лиза продолжала молчать, но я знал, что она хочет мою руку выше.
Я погладил внутреннюю сторону бедра, почти касаясь трусиков, но тут же отступил, чтобы погладить нежную кожу под коленом, икры, щиколотки, спустился к пяточке и снял туфлю. Одну и вторую. Лиза блаженно простонала.
– Тшшш, – напомнил я, закидывая ее ноги себе на колени.
Размяв каждый пальчик на каждой ножке, я с интересом и удовольствием наблюдал, как Лиза смотрит на меня огромными глазами. Похоже, она с трудом верила в реальность происходящего. Это было очень забавно и мило. Я размял ее ступни и стал массировать напряженные икры. Мои руки двигались в обратном направлении, но в этот раз я остановился у коленей, развел их в стороны.
Лиза схватила ртом воздух и кратко пискнула от неожиданности.
– Тшшш, – повторил я, и она закивала, но опять не сводила глаз.
Мы смотрели друг на друга, пока я медленно соскальзывал с сидения, чтобы получить максимально удобный доступ.
– Ноги широко. Не зажимайся, – приказал я, не разрывая зрительного контакта.
Лиза покивала.
Я провел пальцем по ее трусикам. Они были мокрыми насквозь.
– Ни звука, малышка, – напомнил я, отводя атлас в сторону.
И подался вперед, чтобы коснуться языком гладкой влажной плоти. Последнее, что я успел увидеть – это как Лиз запрокидывает голову от удовольствия и открывает рот в немом стоне.
Ради этого зрелища точно стоило жениться.
Я не стал дразнить ее. Мы оба достаточно уже наелись прелюдий. Неискушенная невинная Лиза точно нуждалась сейчас в быстром остром удовольствии. Она немного расслабиться, чтобы выдержать до вечера, но одновременно будет хотеть повторения.
Посасывая и даже покусывая клитор, я держал Лизу за бедра. Они дрожали в моих руках. Она была напряжена до предела. Ее вкус и запах сводили меня с ума. Пришлось скорее встать и заменить язык на палец. Иначе я бы взял ее прямо в машине. Закрыв губы Элизабет поцелуем, я глушил ее невольные стоны. Погрузив два пальца в горячую влажную глубину, я поглаживал ее клитор, одновременно надавливая. Она кончила быстро. Вздрогнула и вцепилась в меня, а потом сразу обмякла.
Я пересадил ее на колени и не переставал целовать всю дорогу. Лиза сначала успокоилась, а потом снова стала ерзать и тяжело дышать. Она хотела еще.
Мы приехали в загородную резиденцию. Праздник должен продолжаться. Усадив жену рядом, я достал телефон.
– Гости будут минут через пятнадцать, – сообщил мне Казарин.
Я поблагодарил его и отбил звонок.
– У тебя есть немного времени, чтобы привести себя в порядок, – посоветовал я жене.
Она нахмурилась. Я открыл шкафчик, в котором было встроено зеркало. Лиза ахнула и принялась приглаживать волосы и укутываться в тартан.
С моего лица не сходила самодовольная усмешка. Я смаковал момент на сто процентов.
– Можешь снова говорить.
– Вот спасибо, – фыркнула, Лиз, безуспешно пытаясь скрыть припухшие губы блеском.
– Тебе было хорошо? – продолжал издеваться я.
В другой момент она могла бы наврать, но сейчас пришлось признать очевидное.
– Да.
Лиза
Я с трудом могла идти, не шатаясь. Спасла только неизменно твёрдая рука Андрея, на которую я опиралась. Мы шли к большому красивому особняку, на мне снова были убийственные туфли. Я почти висела на муже и мне было не стыдно, потому что именно он в очередной раз сделал мои ноги ватными.
– Видишь? Именно поэтому тебе не стоит пить сегодня. Ты и без вина, как пьяная, – издевался он с легкой улыбкой.
– Сам виноват, – отвечала я, рассматривая дом. – Это и есть резиденция в Одинцово?
– Именно. Нравится?
– Снаружи симпатично.
Болтая о всяких глупостях, мы дошли до дома по дорожке. Мне бы хотелось, чтобы нас в этот момент снимали. Было бы очень красивое видео. На память. Но команда фотографов и журналистов осталась в Кремле. И память мою придется стереть через пять лет.
У дверей нас встретил дворецкий.
– Гости скоро будут, – сообщил он. – Вам, наверно хочется отдохнуть с дороги.
Андрей кивнул, и нас провели в пустую тихую комнату, где я сразу села на диван. Андрей прошел к бару и плеснул себе в бокал что-то янтарное. Он сразу вернулся ко мне, опустился рядом. От него пахло терпким ароматным алкоголем. Кажется, виски. Возможно даже шотландский из Торна.
У меня мурашки побежали по спине. Я точно знала, что Андрей сейчас в очередной раз заставит меня дрожать. Это чувство было очень странное. Я знала, что он не сделает мне ничего плохого, но понятия не имела, какие мысли на мой счет в голове у этого мужчины. Я одновременно хотела его и боялась немного. Или я боялась себя и моих чувств, которые регулярно выходят из-под контроля рядом с мужем?
Андрей взял мою руку и стал поглаживать тыльную сторону ладони. Вроде бы ничего особенного, но я моментально загорелась, желая его снова. Желательно, чтобы президент опять стоял на коленях и чтобы голова Громова была у меня между ног.
Румянец ударил в щеки. Я опустила глаза, но он тут же поднял мою голову за подбородок, заставляя смотреть на него.
– Все на свете бы отдал, чтобы узнать, какие мысли в твоей голове заставляют твои щеки пылать, – проговорил Андрей. – Я лишь взял тебя за руку.
– Уверена, на этом ты не остановишься, – как всегда едко, парировала я.
– Уверен, тебе это понравится.
Громов похлопал меня по руке, встал. Я тут же почувствовала себя такой потерянной и разочарованной. Это действительно все?
– Гости приехали, – сообщил Андрей, подойдя к окну.
Я не нашлась, что сказать на это.
Муж вернулся к дивану, встал позади и наклонился. Он снова взял мою руку, а его губы коснулись уха. Андрей прошептал:
– Сейчас хочу, чтобы ты пошла в уборную, отодвинула свои мокрые трусики и гладила себя.
Я судорожно выдохнула. Мне совсем не нравилась эта история.
– Андрей, – начала я, но он перебил.
– Не говори, что это невозможно, принцесса. Ты занималась этим в КаслТорне за минуту до того, как спуститься ко мне. Я хочу, чтобы ты сделала это сейчас. Для меня.
Прикрыв глаза, я закивала.
– Скажи мне «да», Лиза, – потребовал Андрей.
– Да.
– И не мой руки потом.
– Боже…
– Нет, это всего лишь я. Ты все поняла?
– Да.
– Встань.
Он отпустил меня, и я поднялась.
– Иди, сделай это. Сейчас. У тебя есть две минуты. Но не кончай, Лизи.
– Да, – простонала я снова.
Он сам отвел меня к ванной, напомнил:
– Две минуты, принцесса. Ровно в четыре наш первый танец. Не опаздывай.
Андрей ушел, оставив меня у двери. Я поспешила войти и закрыться. То, что в КаслТорне я делала почти неосознанно, сейчас превратилось в эротический спектакль для нас двоих. И хотя Андрей оставался за дверью, скорее всего даже ушел к гостям, он был со мной в этот момент. Ванная оказалась простой, но просторной и функциональной. Межу душевой и ванной стоял уютная мягкая скамейка. Я поставила на нее ногу. Платье сразу разлеталось в стороны, позволяя мне (как и Андрею до этого) беспрепятственно достичь трусиков. Они все пропитались моей влагой. Я отодвинула шелк в сторону, коснулась клитора. Он еще был слишком чувствительным. Мне хотелось других ощущений, но я побаивалась проникать в себя глубоко. У Андрея получалось доставить мне удовольствие таким образом, а сама я не решилась. Лишь покружила пальцами у входа и снова вернулась, чтобы потрогать чувствительное место над клитором.
Две минуты подходили к концу. Я с трудом уговорила себя не мыть руку, как и обещала. Щеки горели, когда я осматривала себя в зеркало, в очередной раз поправляя волосы и тартан. Мне было жарко. Чтобы хоть как-то охладиться, я решила сбросить фамильный плед. Оставив тартан на пуфике, я поспешила выйти в зал к гостям. Едва передо мной открылись двери, Андрей оказался рядом. Я мазнула взглядом по гостиной. Родные, Стерны, Карина и тот Сережа из Кремля. Еще несколько полузнакомых лиц, кажется из охраны.
Я моментально осознала, что это все мои гости и помощники Громова. Его семьи не было в Кремле и сюда они тоже не приехали. Разве так можно, когда играешь фальшивую свадьбу? Люди ведь начнут задавать вопросы. Или ему настолько неприятен наш брак, что он не стал пачкать в нем родных?
Но все эти мысли моментально испарились, потому что Андрей протянул руку, и я обязана была вложить в нее свою. Едва сдержав стон, я коснулась пальцами его ладони. Кто-то объявил торжественно и громко:
– Первый танец жениха и невесты.
Громов поел меня в центр гостиной, поднес мою руку к губам и шумно втянул воздух носом.
Я едва не застонала. Чтобы спрятать неприличный звук, пришлось кашлянуть, одновременно пробормотав, чтобы слышал только мой новоиспеченный муж:
– Извращенец.
Громов повел меня в центр гостиной, поднес мою руку к губам и шумно втянул воздух носом.
Я едва не застонала. Чтобы спрятать неприличный звук, пришлось кашлянуть, одновременно пробормотав, чтобы слышал только мой новоиспеченный муж:
– Извращенец.
Он тихо засмеялся, перехватывая мою руку, привлекая за талию к себе ближе.
– Но тебе это нравится, согласись? – поддразнил меня Громов.
Заиграла какая-то знакомая музыка, и я очень легко стала двигаться с Андреем вальсовым шагом. Он вел уверенно, в спокойном темпе, поддерживая непринуждённую беседу.
– Ты можешь не отвечать, Лизи, но тебе нравится.
– Спасибо, что не заставляешь говорить «да», – откликнулась я, разворачиваясь и чуть отклоняясь.
– Говоришь или нет – тебе нравится.
– Ты помешался, Громов.
– На тебе. Немного.
– Много.
– Возможно.
Могу я вымыть руки после танца?
– Конечно, нет.
– Скотина.
– А ты прелесть. И прекрасно танцуешь.
– Ты тоже. Прекрасно танцуешь.
Андрей засмеялся.
Музыка стихла, мы остановились. Я смотрела на него, задрав голову.
– Горько, ну! – услышала я голос Алана.
– Горько, – подхватили Марьяна и Марк.
За ними все мои близкие хором стали скандировать по старой традиции. Андрей взял мое лицо в ладони и поцеловал. Это было совсем недолго и не так головокружительно, как в Кремле. Я снова почувствовала холод формальности между нами. Хотя его губы были как всегда нежными и теплыми. Поцелуй кончился быстро. Андрей кивнул гостям в знак благодарности и сделал кому-то знак.
Официанты всех обнесли шампанским. Громов моргнул, разрешая и мне взять бокал. Но вряд ли я смогу проглотить хоть каплю после его запрета.
– Спасибо всем, что приехали на наш скромный праздник. Чувствуйте себя как дома. Все фотографы остались в Кремле. Ваши пьяные выходки не попадут в завтрашние газеты.
– За невесту и жениха, – выкрикнул Клим, и все подхватили хором:
– За невесту и жениха.
Я смочила губы, снова возвращаясь к мыслям о свадьбе. Мне бы хотелось иметь фото с домашнего торжества. Но Андрей опять подчеркнул, что для нас важна лишь показуха. Стараясь уверить себя, что мне тоже плевать, я преступила с ноги на ногу и натянула на лицо фальшивую улыбку. Туфли убивали, но я пообещала себе держаться.
Домашнее торжество было немного похоже на рождественские вечеринки в доме Йорков. Только народу чуть меньше, и я была в белом. Через час Андрей заметил, что я гарцую, спросил:
– Туфли?
Я не стала лукавить, кивнула. Все на свете сейчас отдала бы за его волшебный массаж стоп. Но Андрей совершенно неуместно отправил меня к своей помощнице:
– Обратись к Карине.
– Что? – я ушам своим не поверила. – Может ты сам обратишься? Хоть сегодня мог воздержаться, Громов.
Он закатил глаза и поймал меня за локоть, объясняя на ухо:
– У Карины есть удобная обувь для тебя. Я сам ее об этом просил.
– О, – выдохнула я.
– И сегодня я точно планирую секс только с тобой, Лиза.
– Не сойти бы с ума от радости, – съязвила я.
– Не сходи, но…
Я замерла, чувствуя, что сейчас он продолжит издеваться. Так и вышло.
– Ты сменишь туфли и заглянешь в уборную, чтобы припудрить носик и еще раз смочить свои красивые пальчики.
– Андрей, – захныкала я, – нет…
– Это неправильный ответ, принцесса. Что ты должна сказать?
– Да, – выдавила я, едва проталкивая слова из горла. – Да, я сделаю.
– Умница. Иди.
И я пошла. Сначала к Карине, потом снова в уборную, где сменила туфли, отдала Верден убийственные Маноло и заперлась одна, чтобы снова трогать себя. У меня не было возможности схитрить. Громов обязательно проверит насколько сильный аромат остался на моей руке.
Он так и делал. Андрей несколько раз за вечер отправлял меня в ванную. Мне бы просто исполнить его приказ. Можно было просто коснуться влажных складок, но я все равно поглаживала себя, потому что напряжение зашкаливало. Я хотела кончить так сильно. И наверно могла бы быстро доставить себе удовольствие. Но чертов приказ Громова – без оргазма, не могла нарушить. Он обязательно бы узнал. Не знаю, как. И не знаю, что бы он сделал. Но проверять мне не хотелось.
К вечеру я чувствовала себя липким возбужденным куском похоти. Общаясь с гостями, я старалась никого не трогать и стояла не близко. Мне казалось, что все чувствуют мой запах и читают мои грязные мысли. Мы с Андреем много танцевали, и я видела в его бессовестных хитрых глазах отражение своего возбуждения.
– Никто не знает, что ты хочешь, Лиза, – утешал он меня каждый раз. – Хотя на свадьбе это нормально. Тебе пора освежиться.
– Нет, Андрей. Хватит. Сколько можно? – заныла я.
– Еще один раз. Скажи – да.
– Да, – всхлипнула я.
Он сам проводил меня в уборную. Я поняла, что кончу, если проснусь к себе еще хоть раз. Почему-то думала, что Андрей ждет меня, но за дверью никого не было. Я воспользовалась моментом и проскользнула через малую гостиную к террасе. Дверь была открыта и манила свежим воздухом теплого летнего вечера.
Я подошла к периллам и вдохнула прохладу.
