Текст книги "Забытое имя (СИ)"
Автор книги: Альвина Волкова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)
– С ладонь ростом, худенький, уши заостренные. На нем маленький комбинезоньчик и сапожки. Крылышки как у мотыльков.
– Какого цвета?
– Я не рассмотрел, но когда он влетел на поляну, то зацепился за ветку, может, пыльца осталась.
Н-так, посмотрим, что это за гхар его фейри. На ветках волчьего куста все еще поблескивала иссиня-черная пыльца шалого духа. Но не это привлекало внимание, – на ближайшем листе ядовито алым горели малюсенькие капельки крови.
– Галахар только не говори мне, что ты отпустил их, – начала я заводиться, разглядывая красные капельки. Для шалого духа, такая кровопотеря смертельна. Он не мог их далеко завести.
– Я и не отпускал, – расстроился слуга Зисса, – Но пока готовил отвар…
– Лура, – устало вздохнула, – Никто кроме нее не способен так ловко дурманить сознание.
– И что мы имеем? – начал беспокоится Галахар.
– Шалый дух.
– Ну, это еще не страшно, – рано расслабился маг.
– Он серьезно ранен, – раздраженно буркнула я, – и боюсь, сильно рассержен. А в гневе шалые духи способны на любую подлость.
– Но мы не могли причинить ему вред, – все больше удивлялся Галахар, – Никто из нас не ходил в лес.
Наши взгляды встретились.
– ЛУРА!!! – хором поняли мы.
Сердце ушло в пятки. Если я и бываю, неуклюжа, то Лура сама Неуклюжесть. Скорее всего, одеваясь, не заметила подлетевшую малютку и случайно толкнула, или ударила. Одним словом, несчастный случай. Но это же не обычное существо, а шалый дух, и относится он не к светлым, а скорее к темным силам. Рассердился, возжелал отомстить. В таком состоянии эти малыши очень опасны. Заведут, задурманят, потом ни ножек, ни рожек – поминай, как звали.
Я пошвыряла все вещи в одну кучу, и начала чародейство. С первого раза, ничего не вышло. Много сил потратила на клятву. Но вскоре самодельная гора начала уменьшаться в размере.
– Ты что делаешь? – опешил Галахар.
– Облегчаю нашу ношу, – коротко объяснила я смысл производимых манипуляций.
– А ты хорошо знаешь это заклинание?
– Когда как, – призналась я честно.
– Что??? – не на шутку встревожился маг, пытаясь успеть выдернуть из кучи хотя бы свои пожитки.
– Контрзаклинание хромает, – надулась я, усиливая стабильность заклинания, – одна вещь все равно остается маленькой.
– Хорошо хоть только одна, – горестно вздохнул Галахар, рассматривая свою крайне уменьшенную поклажу, которая теперь легко умещалась на раскрытой ладони.
– Я долго тренировалась, – успокоительно похлопывая его по плечу, хмыкнула я, – Многое пришлось озерным феям отдать.
– Когда это было? – несколько обреченно поинтересовался маг.
– Не помню, – кидая уменьшенные вещи себе в сумку, – У меня в голове только образы маленьких вещей и феи.
– Понятно.
– Идем, – закончив с утрамбовкой сумки, позвала Галахара, усердно гасящего костер, – пока я не чувствую ничего дурного, но за пять часов наши балбесы могли уже дойти до Гремучего Вала.
И тут я задумалась. Что может сделать рассерженный шалый дух? Сам по себе ничего. Но он вполне может воспользоваться помощью другого существа, которое гораздо выше, сильнее и опаснее.
– Галахар, не подскажешь ли, ты случайно не заметил в какую сторону они пошли?
– Сейчас спросим.
Некромант опустился на одно колено и, коснувшись земли, сосредоточился. Если закрою глаза, то увижу черно-фиолетовую дымку смерти, которая в момент контакта с миром мертвых обволакивает мага, и кажется осязаемой.
– На запад, – почти моментально пришел ответ, – Следы еще свежие.
– Значит Гремучий Вал, – горько усмехнулась, – Как я и предполагала.
– Не понял? – обернулся Галахар, поднимаясь с колен.
– Он повел их к Гремучему Валу.
– Это далеко?
– Да.
Следы хорошо отпечатались на влажной земле. Я обратила внимание, как хаотично шли Лура, Ласлар и Сколик, они следовали за "маленьким эльфом" не замечая ничего вокруг, а вот Рок и Борк шли нога в ногу, ни в чем друг другу не уступая. У следов от подошв обуви гнома я опустилась на одно колено. Шалый дух спешил, иначе старина Борк не стал бы прихрамывать. Так происходило, когда он бежал, или почти бежал, в других случаях старая рана не давала о себе знать.
Самое главное, я выяснила то, что дух выбрал длиннейший путь, и мы еще способны сократить разделяющее нас расстояние.
– Идем, – махнула рукой, показывая направление, – тут есть короткий путь.
– А ты его помнишь? – засомневался слуга Зисса.
– Пока да, – заверила я его, – Что будет завтра, не берусь судить.
Для наших оболтусов еще не существовало реальной угрозы, но уже сейчас я могла с точностью сказать, мы не успеем до заката. Это не тревожило бы меня так сильно, если бы ни усталость и опустошенность – последствие необдуманного соединения судеб. Силы ушли на восстановление памяти и клятву, а теперь еще и на уменьшение вещей.
– Мы не успеваем, – словно читая мои мысли, сказал Галахар, перекидывая сумку, которую отнял у меня еще на привале, с плеча на плечо.
– Я знаю. Не трать силы на поиск, они нам еще пригодятся.
– Как себя чувствуешь?
– Не спрашивай.
Едва видимая в осоке тропинка петляла по всем кочкам, но мы спешили, и не замечали мелкие препятствия. Я устала раньше Галахара, хотя и не была обременена ничем кроме короткого меча. Некромант неутомимо шел в указанном мной направлении, порой сбавляя шаг, чтобы я могла догнать его.
Когда подошли к Гремучему валу уже стемнело. Мы отыскали наших спутников у Вала, стоящих подобно статуям и смотрящих в одну конкретную точку – на вал.
Гремучий вал представлял собой что-то наподобие длинной и высокой насыпи. И насыпь показалось мне достаточно свежей. А, вот Гремучий он был как есть гремучий.
– Что это за звук? – тихо спросил Галахар, опускаясь на корточки возле меня.
Я отпустила кустик брусники, и пристально посмотрела на него. Смеется что ли?
– Не узнаешь? – удивилась я, с трудом в это веря.
– Что-то знакомое, – нахмурился маг, – но не скажу точно.
– Так трещит погремушка на хвосте гремучей змеи.
– Вспомнил, – сипло воскликнул он, – Мастер как-то показывал экзотических животных на лекции. Каких же размеров должна быть эта змея, чтобы издавать такой громкий звук?
– Не какой, а сколько – подкорректировала я вопрос, – Сколько там этих гхаровых змей?
– Ты боишься змей? – решил заранее уточнить Галахар.
– Как и большинство здравомыслящих людей, – скорчила я рожицу, признавая свои маленькие слабости.
– Ладно, а что тогда их загипнотизировало?
– Галахар, тебя послушаешь, так ты до сих пор адепт второгодник, а не маг второго уровня.
– У всякого бывает, – пожал плечами маг.
– Слушай, а ты случайно не катал домашку у соседа?
– Было дело, – легко признался Галахар, чем и позабавил.
– Оно, на то и похоже, – осуждающе покачала головой.
– А разве ты это не делала? – глаза собеседника плутовски сверкнули.
– Мне не с кого было, – не скрывая досады призналась я.
– Что будем делать?
– Думать.
– У меня есть идея.
– Какая?
У меня, к сожалению ни одной не наблюдалось. Пришлось положиться на светлую голову мага. Однако сомнительно, что это будет что-то стоящее. С такими-то познаниями!
– Попробуем выманить их из логова. Посмотрим, что там, да как.
– Ты с ума сошел?? – охнула я, – Они же ребят в клочья порвут…. хотя нет, покусают.
– И если мне не изменяет память они ядовитые, – удрученно вздохнул некромант.
– Именно.
– А если мы сами туда пойдем? Все равно они там столбом стоят.
– Час от часу не легче. Даже не думай…
Пока мы препирались, солнце полностью ушло за горизонт. Я коснулась глаз, произнесла заклинание и открыла. Проморгалась, отгоняя магическую слепоту, и побледнела. Вал, в прямом смысле этого слова, зашевелился. Земля вздыбилась, отряхнулась и встала на две громадные лапы с полуметровыми когтями. Звук погремушек усилился в несколько раз. И если меня не подводит слух, шел он из-за спины чудовища. Огромная пасть с четырьмя загнутыми внутрь клыками разинулась, но издала не рев, а жуткое, бьющее по барабанным перепонкам, шипение.
– А вот и они…. точнее она, – завороженный зрелищем, прошептал Галахар.
– Химера.
Я зло плюнула себе под ноги. Никогда не любила существ созданных руками человека-мага. Они всегда столь омерзительны и опасны, а еще непредсказуемы и агрессивны, что справиться с ними удается не всегда и не каждому.
– Шесть – семь трэнов, не меньше, – утешил маг, но я как-то не ощутила особой радости.
– Нам ее так просто не одолеть, – буркнула себе под нос, и дернула Галахара за рукав плаща.
– Верно, – посмотрел он на меня, – Но, по крайней мере, это не куча змей, а только одна. Хотя и большая…. и ящероподобная.
– Ты смеешься надо мной? – обижено фыркнула я в ответ на такое заявление, – Нашел чему радоваться. Эта тварь непредсказуема. Мы даже не знаем, чем ее можно уничтожить.
– Не переживай, справимся, – не обращая внимания на мои возмущения, хмыкнул Галахар, – В крайнем случае, могилу нам рыть не придется, эта тварь сама себя до заката хоронит.
Совсем он, что ли с головой не дружит! Странный какой-то слуга Зисса. Не понимаю я его. Но прежде чем я успела подобрать подходящий эпитет низким мыслительным способностям Галахара, в голову забрела одна шальная мысль: "До заката говоришь. А в этом есть смысл! Возникает вопрос, почему эта тварь хоронит себя до заката? Либо не переносит солнца, либо"…
– Галахар, просканируй ее на присутствие смерти.
– Про… что? – не понял маг.
– Посмотри на нее, через истинный взор, – спешно объяснила я, смущенная появлением в своей речи иномирных терминов.
– Ты что-то придумала? – поинтересовался некромант, – Может, расскажешь?
– Хватит болтать, – резко оборвала я, и голос мой стал жестче, – Делай, как я говорю.
– Ты порой бываешь чрезмерно властной, – как бы невзначай поддел Галахар.
– Пожалуйста, – гораздо мягче прошептала я.
Галахар сосредоточился. Пока химера не предпринимала никаких агрессивных действий. Она только крутилась на месте, стряхивая с морды землю.
– Это зомби, – наконец произнес Галахар, – Очень старый и голодный зомби.
– А я уж думала хуже и быть не может! – резко выдохнула я, и нервно потерла кончик носа.
Зомби это плохо. Это значит, что солнце ему не опасно. Оно просто его не любит. Предчувствие у меня было такое, что за сегодняшнюю ночь окончательно поседею. Но Галахар положил ладони мне на плечи и осторожно сжал.
– Не переживай, – изрек маг, – теперь я точно знаю, что надо делать.
– Что?
– Ты знаешь, чем питаются змеи? – заговорщически подмигнув, спросил Галахар.
– Ну, кролики, зайцы, грызуны всякие, – ответила я, не понимая, к чему же тот клонит.
– Ты сможешь вызвать фантом кого-нибудь из них?
– Пожалуй, смогу, – не долго думая, кивнула я.
– Тогда действуй.
Меня не понадобилось упрашивать дважды. Я собрала оставшиеся силы в комок и представила себе зайчика. Милого аппетитного зайчика. Потом мысленно увеличила его раз в двадцать и скороговоркой прочла первое, пришедшее на ум заклинание. Колдонула так, что сильнейший магический всплеск больно шваркнул меня о землю. Но дело было сделано.
– Я же просил фантом, – почему-то испуганно, просипел Галахар, – а не настоящего. Он же сейчас растопчет всех!
Я открыла глаза и узрела совсем удручающую для реальности картину: огромная химера-ящерозмея и, не менее, огромный, пушистый и ушастый кролик. Не заяц, а именно домашний кролик. Но одно утешало, Галахар ошибся, кролик никого не собирался топтать. Завороженный змеиным взглядом химеры и треском многочисленных погремушек, кролик сидел тихим изваянием, боясь даже вздохнуть.
– Хотя живой, конечно лучше, – быстро оклемался, маг, – Теперь и вызывать никого не придется. Сами управятся… это я о химере и кролике.
– И что теперь? – спросила я, сползая по стволу, так как подняться сил не было.
– Буду спасать ребят.
– У меня больше нет сил, – честно призналась ему, баюкая кровоточащую руку.
– Я сказал, буду, а не будем. Ты сидишь здесь и ждешь.
Пришлось согласиться. Все равно, обессиленная, я только и могла теперь, что сидеть и смотреть, как Галахар плетет витиеватое заклинание, и посылает его точно рыболовную сеть в сторону ребят.
А в это время химера почуяла добычу. Какие там люди, эльфы, гномы, всякая мелочь, если перед ней целое пиршество. Ошалевшая от такого подарка судьбы, она даже не спешила нападать, а точно смаковала страх жертвы.
– Отползай, – бросил мне Галахар, продолжая творить свое колдовство.
– А ребята?
– Сам справлюсь.
Слава богам. Не хочу видеть, как химера будет поглощать кролика. Уж больно мерзко. Встать не удалось, так что шустро отползала подальше от Гремучего вала, делая заметку на будущее, никогда больше не возвращаться в эти проклятые леса. Хотела бросить меч, но природное скупердяйство возымело даже над усталостью, бессилием и болью в руке. Позади творилось страшное: писк, хруст ломающихся костей, оглушающий треск сотен хвостов с погремушками.
4 глава
До лагуны мы дошли, а кто и дополз, минут за пятнадцать. Но и они показались мне целой вечностью. Некромант разложил коллекцию застывших фигур на песчаном берегу, – сам рухнул рядом, укрыв нас единственным, поддавшимся обратному заклинанию одеялом.
Долго не могла уснуть. Меня мучило угрызение совести, – что в самый ответственный момент оказалась беспомощна. Да, мне удалось вызвать этого кролика – переростка…. но потом, что потом? Я попала в тупиковую ситуацию. Не будь Галахара рядом, химера не остановилась бы на достигнутом, и закусила бы всеми остальными, ведь зомби не знают понятия насыщение!
– Вот, гхар! – тихо ругнулась в сторонку.
– Не тяни весь воз на себе. Долго не протянешь, – сонно пробормотал Галахар, – Спи, давай.
С досадой ткнула кулаком ему в бок, но некромант только фыркнул и снова провалится в сон. Пришлось смериться, и, положив голову на сгиб руки, уснуть.
Утро встретило ярким солнцем и храпящими соседями. Я, подняв голову с груди Галахара, удивленно заозиралась.
Похоже, во сне успела занять самое теплое и удобное место, – обняв некроманта руками и ногами, положила голову ему на грудь. Встать из такого положения, не потревожив спящего Галахара, оказалось делом не из легких. Но мне это все-таки удалось.
Прогретая под теплыми лучами солнца, вода в озере, навеяла мысли о купании. Но я решительно отмахнулась от этой соблазнительной идеи. Надо развести огонь, приготовить что-нибудь на завтрак и постараться вспомнить контрзаклинание на вещи. Вот, гхар!
Огонь развезти, пару пустяков, но при условии, если ты не ковыляешь как древняя старуха. Ох, и тяжело же тащить даже самую маленькую ветку, когда для этого нужно наклониться, поднять и донести ее до берега. Ныла рука, порез на которой так еще и не затянулся.
А контрзаклинание и вовсе не шло на ум. Плюнув с досады, направилась искать пропитание у озера.
Отошла намного дальше, чем рассчитывала. К скале, что отгораживала лагуну от леса и тянулась аж до самых Серых гор. Вода падала со скалы в крупное прозрачное озеро, но назвать поток водопадом я бы не спешила. Ловить рыбу в нынешнем состоянии не имело смысла, но стоило попытаться.
Войдя в воду по пояс, стала всматриваться в синие глубины. В озере рыбы плавало много, однако мои потуги ни к чему не привели. Я оказалась слишком неповоротливой и неуклюжей, – рыба без труда ускользала от меня. Она даже начала воспринимать мои действия, как какую-то игру и сама подплывала, чтобы потом изворотливо выпрыгнуть из трясущихся рук.
Вытерла потный лоб тыльной стороной ладони, и вздохнула. Будь проклята эта трижды антал'эрэа рыба…!
Но додумать не удалось. Внимание привлек странный глубинный звук. Что-то огромное поднимается со дна. Насколько хватало сил, рванула в сторону. Но не успела дойти до берега. Меня затянуло в образовавшуюся воронку, а потом выкинуло на песок сильной волной.
Подняв голову, перво-наперво, отплевалась. Перевернуться на спину удалось не сразу, но когда справилась с поставленной задачей, удостоилась чести лицезреть трех-четырех метровую дылду имевшую наглость так мерзопакостно со мной поступить.
– Упс! – воскликнул дракойд, испуганно закрыв морду короткими передними лапами. Для этого ему пришлось сильно опустить голову на относительно длинной шее.
Мне захотелось разозлиться. Вспылить, ведь песок противно скрипел на зубах. Но глаза у дракойда как назло смотрели по-детски невинно и до боли честно. Они говорили сами за себя.
Раз, два, три, четыре… Ну, не могу же я злиться на детей, хоть и таких огромных!
– Что это за "упс"? – отплевавшись, от попавшей в рот водоросли, потребовала я объяснений.
– Извини, – пробормотал дракойд с очень грустной миной на морде.
– Так-то лучше.
Теперь немного придя в себя, и восстановив дыхание, я пригляделась к глубинному пришельцу внимательнее. Ничем особенным от дракойдов тот вроде не отличался, но задние лапы драконьи, и чешуя необычного изумрудного цвета, вызвавшая у меня совершенно не здоровый интерес.
– Как тебя зовут?
– Скар, – почему-то удивился дракойд.
Имя дракойда что-то напоминало. Я нахмурилась, но в голову шла беспросветная чушь.
– Где твоя мама, Скар?
– Зачем ма?! – взмолился дракойд, – Я же извинился.
– Не хнычь, – буркнула я, – Ябедничать не стану. Просто спрашиваю – где она?
– Улетела по делам.
– А ты здесь значит один?
– Она просила не показываться, – всхлипнул Скар. Морда ящера приняла слезливо-несчастное выражение, – Узнает, ругаться будет.
– Правильно будет. Она же твоя мать. Она беспокоится о тебе.
– Зна-аю, – затянул дракойд.
Глаза его наполнились слезами. Это задело меня за живое. Аж все внутри перевернулось.
– Ну-ну, ты же большой мальчик, слезы-то лить, – встревожилась я, еще чуть-чуть и придется успокаивать эту тушу.
– А ты маме не скажешь, что я показался?
– Не скажу. Выходи, потолкуем.
Счастливый дракойд, как приласканная дворняжка, потрусил из озера. Я ошиблась. В нем от силы три метра. Совсем малютка. Но когда он поворачивался спиной, чтобы удобнее сесть, я не без недоумения отметила два небольших крыла, что у дракойдов редкость. Следовательно, Скар все же дракон, но полукровка. Возможно, отцом малыша был водный дракон, что в Кланах наземных драконов строго настрого запрещено. Почему не знает никто, но у них что-то вроде негласной войны. Друг о друге слышать не могут.
– Скар, а мать не говорила тебе кто твой отец?
– Мне нет, – помотал головой Раскар, – Но тебе говорила!
– Мне?? – обалдела я.
– Да. Я бы не всплыл, если бы тебя не почуял. Мама предупреждала, чтобы я чужим не показывался, а о своих ничего не говорила, – затараторил Скар, – А ты меня не помнишь? Мы же родственники по крови. Мама сама говорила… А я тебя помню, тетя Сэла. Помню, ты все игрушки мне разные колдовала, мы в мяч играли, сказки на ночь мне читала…
– Замолчи, Скар, – взмолилась я, хватаясь за голову, которая взорвалась искрами боли. В глазах на миг потемнело. Стало тяжело дышать. Только не приступ. Только не сейчас.
– Тебе плохо, тетя?! – заволновался Скар, – Это моя вина?
– Замолчи. Ничего не говори. Прошу тебя, – совсем не по взрослому прохныкала я в ответ.
Я села, обхватив колени руками и начала покачиваться из стороны в сторону. Хотелось разбить голову о ближайший камень вдребезги, лишь бы не ощущать эту жуткую боль.
– Хорошо, тетя, – расстроено пискнул Скар.
Боль отступала с неохотой. Мутило, но не сильно. Скар сидел рядом, с тревогой наблюдая за мной. Однако волноваться уже не стоило, к боли нельзя привыкнуть, но ее можно научиться игнорировать.
– Прости, Скар, – наконец заговорила, потирая ладонями вески, – Я вправду тебя не помню. И это не твоя вина. Я не помню своего прошлого, а воспоминания даются с неимоверной болью.
– Значит, Скар, не виноват, что тете больно?
– Нет, Скар, это только моя вина, – похлопала дракойда по мокрому боку, – Давай говорить потихоньку, может тогда боль не будет такой невыносимой.
– Хорошо, тетя Сэл.
– Но, сперва, мне нужно поймать немного рыбы, – неожиданно вспомнила я.
– Я наловлю, тетя. Ты ведь всегда была нетерпеливой, – оскалился молодой дракон, и пошел к озеру.
– Всегда была нетерпеливой, – поморщившись, хмыкнула я.
Пожалуй, с этим я соглашусь – горбатого могила исправит. И это обо мне. Скару понадобилось несколько минут, и передо мной дракойд предстал уже с набитой пастью.
– Вот, – выплюнул Скар шесть здоровенных, сверкающих на солнце, рыбин.
– Благодарение богам, Скар. Ты добрый мальчик.
Дракойд оскалился так широко, что будь на моем месте кто-нибудь другой, уже дал бы деру, или схоронился бы прямо здесь, – в песочек.
– Идем, я приготовлю завтрак, и мы поговорим, – улыбнулась, дружески поглаживая сгиб чешуйчатого локтя. Выше не дотянулась.
– Там чужие, – замотал головой Скар, – Нельзя.
– Но ты же со мной!?
– А если они плохие?
– Я никому не дам тебя обидеть! – очень уверенно и грозно произнесла я.
И куда только слабость делась? Я почувствовала себя готовой свернуть горы ради маленького изумрудного дракона, и не только. Я была готова испепелить любого, посмевшего хоть пальцем тронуть малыша. "Малыша?" – непроизвольно почесала кончик носа. Это что-то новенькое.
– Хорошо, – кивнул Скар, и, взяв в перепончатые лапы по три рыбины, понес их в сторону места нашего ночлега.
Скорее всего, Скар всплывал еще ночью, но мы так умотались, что не услышали плеск воды. Плохи наши дела. Очень плохи.
Когда мы достигли стоянки, мне все же пришлось разбудить некроманта. Самостоятельно готовить рыбу не рискнула. Могла, но не стала. Галахар даже не удивился, узрев, кого я привела. Только пробурчал, что-то вроде"… после вчерашнего, уже ничто…".
– Вот познакомься, мой названный племянник – Скар, – чинно представила ему своего необычного родственника.
– Твой, кто?? – не понял Галахар.
– Мой названный племянник, – чрезвычайно гордая этим обстоятельством, потрепала дракончика по лапе, – Мы оказывается родственники по крови.
– Когда это ты успела породниться с драконами?
– Представления не имею, – пожала плечами.
– Ох, уж мне твоя помять, – возвел глаза к небу некромант.
– Чем больше в лес, тем больше дров. Ты уж прости, что разбудила. Знаю, устал. Но мы тут рыбки принесли.
Галахар оценив наш улов, удовлетворительно кивнул. Хоть угодила, а то стыдно до корней волос. Совсем не дала мужчине выспаться.
– Ничего, я выспался, – покривил душой маг, – Уже огонь развели?
– Я рано проснулась.
– Выглядишь посвежевшей.
– Н-да, – кивнула, решив не вдаваться в подробности.
– Это хорошо, – ухмыльнулся Галахар, садясь у огня и занявшись рыбой, – Я сегодня не при делах.
– Я понимаю.
– Скар значит, – обратился маг к дракону, – А я Галахар, слуга Зисса.
– Угу.
– Скар, что надо сказать, дяде Галахару? – с материнской серьезностью обратилась к малышу.
– Приятно познакомиться, – смутился тот.
– Так-то лучше, – удовлетворенно хмыкнула, – Принеси нам во-он то бревно, пожалуйста.
– Хорошо, тетя Сэл.
Скар ловко управился с задачей. Мы сели: я с Галахаром – на бревне, Скар напротив. Изумрудная чешуя приливаясь на солнце, играла отблесками сине-зеленого, темно-синего, искристо-зеленого. Ящер не выглядел устрашающе, даже не смотря на свои не маленькие габариты. Невинно – наивное выражение морды и кроткий взгляд, – вот на таких малышей чаще всего и охотятся пресловутые благородные рыцари. Будь они трижды неладны.
– Тетя Сэлла, да?! – улыбнулся Галахар, отрезая рыбам головы знакомым мне ножом. Прямо таки универсальный ножичек.
В устах мага это прозвучало как признание нашего со Скаром родства. Я поморщилась, но не стала ничего уточнять.
– Я тетю Сэл хорошо помню. Я только из яйца вылупился, она рядом была. Ходить по земле учила, читать и на других языках разговаривать. Я их пять знаю. Да и плавать я из-за нее научился. (до этого боялся) Она же плохо плавает. Вот и пришлось ее спасать. Она тогда с мостков упала прямо в реку. Ее течением уносить стало, я за ней….
Я покривилась от незначительной боли, однако это скорее легкое неудобство, по сравнению с тем, что чувствовала ранее.
– Сколько тебе лет, Скар? – спросил Галахар, выслушав восторженную оду о моем позоре.
Скар хороший мальчик, но уж больно болтливый. Хотя кто его осудит?! Малыш, скорее всего, торчит здесь не одну луну. Но пока не научится превращаться в город ни одной лапой. Слишком опасно.
– Я считаю плохо, – грустно признался Скар.
– А твоя мама помнит?
– Да, да помнит. Моя мама все помнит. Она может сказать, – чуть ли не пищал от восторга племянник.
– А где она сейчас? – задал до боли знакомый вопрос Галахар.
– Она улетела по делам, – тут же утихомирился Скар, – Через две ночи прилетит. А что?
– Нам завтра с утра уходить надо, – пояснила я.
– А как же я? – растерялся Скар.
– А тебе придется остаться. Маму ждать.
– Я с вами хочу.
– Нет, Скар, – пресекла дальнейшие нюни, – С нами ты не пойдешь. Ты будешь ждать маму и передашь ей, что мы идем в Варонд.
– А это важно? – поняв, что назревает что-то интересное, племянник взбодрился.
– Очень важно, – заговорщически переглянувшись с магом, прошептала я, – И никто кроме нас троих этого знать не должен.
– А что еще маме передать, – очень гордый значимостью своего поручения, подбоченился отпрыск изумрудного дракона.
– Передай ей, что я буду ждать ее в селении Траст, что у реки Драконов… то есть у Сорроговской реки. Запомнил.
– Да.
– Что за Сорроговская река? – отвлекся от готовки Галахар.
– Так драконы называют Драконью реку. В честь одного знаменитого своей неловкостью синего дракона Соррога.
– И что с ним случилось?
– Утонул в той самой реке.
– Ясно.
– А я знаю эту историю! – воскликнул Скар, – Можно расскажу?
Мы с Галахаром переглянулись. Я чуть вздернула подбородок, спрашивая, стоит ли? Маг кивнул, мол, пусть вещает.
– Рассказывай, Скар, мы слушаем.
– Так вот, это произошло лет четыреста тому назад. Тогда синие драконы еще селились по берегам безымянной в то время реки. Они предпочитали нынешним холодным странам теплый песок по берегам тихих и спокойных вод. Они заселяли почти каждый уютный уголок, и там, где сейчас располагается селение Траст, тоже было лежбище синих драконов. Самое крупное по сравнению с остальными.
И вот в одной из кладок вылупился на свет очень смешной, неуклюжий и совершенно не похожий ни на кого дракончик. Он был очень маленький, с короткими задними лапами и еще более короткими передними, длиной шеей, маленькой головой обрамленной шипами точно короной, и большими зелеными глазами. Его единственной гордостью были очень большие и мощные крылья, но и они часто подводили дракончика.
Пока малыш рос, на лежбище не проходило ни дня, чтобы кто-нибудь не подшутил над ним, не посмеялся или не фыркнул от отвращения. Многие драконы не понимали молодую самку. Зачем было оставлять уродца, если он вовсе не приспособлен к жизни. Но драконница готова была защищать своего малыша хоть от всего мира, и не слушала увещеваний старших. Она очень любила своего Соррога. Что в переводе означало – непутевый, смешной. Кто отец Соррога? Эту тайну самка унесла с собой на тот свет.
Самка умерла рано. Ее подкосила странная болезнь, и она сгорела за считанные дни. Но до последней крупицы жизни она защищала дракончика.
Соррог вырос, но остался таким же неуклюжим, как и раньше. Самки не желали создавать с ним пару, сторонились необычного дракона. А он был добр, и только радовался, когда новая пара вила себе гнездо и растила малышей. Он играл с дракончиками, и они платили ему искренней любовью и привязанностью.
Однажды маленький дракончик из чьей-то кладки упал в воду и начал тонуть. Наземные драконы не умеют плавать это известно всем, и Соррог не был исключением. Но он, не раздумывая, бросился спасать малыша.
Дракончик был спасен, но с детства неуклюжий с очень короткими лапами Соррог так и не смог выбраться на берег. Река в том месте не была глубока, но дракон зацепился лапой за подводную корягу. Так и не стало Соррога, а реку в напоминание всем драконам о его подвиге, назвали Сорроговской рекой.
– Сэлла, ты чего? – встревожился Галахар, отрывая меня от своего плеча, – Тебе плохо?
– Я ре-вву-у, – всхлипнула я, и, пряча град слез, вновь уткнулась в его плечо.
– Тете Сэл всегда была очень жалостливой. Не надо было, наверное, рассказывать, – забеспокоился Скар.
– Сэлла, успокойся, это же дело давно минувших лет, – попытался успокоить меня Галахар, но вышло это у него неуклюже, даже грубо.
– А мне-е все равно-о его жал-ко. Его обижали-и, а он ма-аленький, – тихо подвывала я, утирая потоки слез.
– Женщины, – нахмурился маг.
– А я-ик и не отрица-аю, – начала икать, да еще похрюкивать от переполнивших меня чувств.
– Ну вот, – вздохнул Галахар и протянул флягу, – Выпей.
– Бла-ик-дар-ик, – попыталась поблагодарить, но вышло, что-то несуразное.
– Не за что, – улыбнулся Галахар, возвращаясь к жарке рыбы и разговору, – Благодарю, Скар, это была весьма познавательная история. И рассказчик ты хороший.
– Я рассказал, как мама рассказывала. Она много историй знает.
– Мы тут все болтаем, а я так и не спросила. Как маму-то зовут? – опомнилась я.
– Ирика.
В памяти всплыл образ огромной золотой драконницы с венцом шипов на голове и узкой хищной мордой. Тут же образ прекрасного зверя сменил не менее прекрасный образ сине-зеленого дракона с крупной бугристой мордой, мощной челюстью и рядом ядовитых шипов вдоль хребта – отец Скара, тут же поняла я.
– Галахар, ты активировал шарик?
– Еще вчера. А что?
– Да, так, спрашиваю.
Ребята один за другим начали приходить в себя. Мы не стали укладывать их удобнее, они и так изрядно подпортили нам настроение. Видеть их помятые вытянувшиеся лица было весьма приятно.
– Это еще что за чудо? – выдохнул Борк, разглядывая моего племяша.
– Кто бы говорил, – грубо ответила за Скара.
– В чем дело? Сэлла ты не в настроении? – фыркнула Лура, протирая глаза.
– О каком настроении идет речь? – Сколик кряхтя, поднялся и попытался отряхнуть волосы от вездесущего песка.
– Госпожа? – Рок непринужденно вскочил на ноги, но те подогнулись, и полуэльф едва не опозорился.
– Чем ты опять недовольна? – сонно бормотала Лура.
– С тобой у меня отдельный разговор, – не став отвечать на вопросы, отчеканила я.
– Не поняла?
– Очень даже поняла. Пойдем-ка со мной.
Я встала с бревна. Оставив остальных наедине с рассерженным Галахаром и Скаром, увела Луру прочь от места ночевки.
– Ты что это творишь? – взвизгнула Лура, пытаясь высвободиться из захвата.
Бесполезно. Я слишком зла, чтобы ощущать ее неловкие попытки. Мы вышли на относительно свободное от деревьев место, где я грубо швырнула Луру в траву. Девушка вскрикнула, но как кукла неваляшка вновь стояла на ногах.
Щеки ее горели, глаза сощурились, губы поджаты. Зла, очень зла. Но открыто не нападет, слишком малы шансы на победу.
– Что это значит? – возмутилась она.
– Это ты мне объясни, – рявкнула я, – Ты, что себе позволяешь! Ты, поди, давно не адептка. Знаешь об этом мире больше чем любой другой человек. И, тем не менее, в который раз наступаешь на одни и те же грабли.
