Текст книги "Полюби меня до завтра (СИ)"
Автор книги: Альма Либрем
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)
Я вздрогнула.
– Это отвратительно, – вздохнула я.
– Так ссылку дашь?
Я представила себе, что будет, когда Женя узнает, что это я. Подумала, что было б неплохо признаться прямо сейчас, пока он не нашел ещё тот блог, не прочел все посты, в которых я, пусть даже меняя детали, в красках описывала нашу жизнь, свои чувства. Понятия не имею, какого мнения после этого обо мне будет Антонов, но что-то мне подсказывало, что ничего хорошего о себе я точно не услышу. Вот плохое – пожалуйста, сколько угодно. Да он на дверь мне укажет и правильно сделает! И не то чтобы я не могла найти, где жить, но мне так не хотелось обижать Женю…
– Я… – хотелось выпалить, что я – это та самая жертва, что всё не то, чем кажется, но, увы, я струсила. Просто струсила. – Я сама с ней свяжусь. Может быть, даже уговорю её выступить.
– Маш, – нахмурился Женя, – ты же понимаешь, что если она откажет, то все наше карьерное продвижение будет под большим таким знаком вопроса.
Я склонила голову в согласном кивке.
– Конечно, Жень, – прошептала я. – Я всё прекрасно понимаю. Да ты не волнуйся, правда. Я её уговорю. Объясню ей всё. Она обязательно придет. Я… Знаешь, я уверена, что это в самом деле будет сенсация. Вась-Вась прав.
– Скажи ещё, что он по-человечески с нами поступает, – закатил глаза Антонов.
– Нет, этого говорить не буду, – улыбнулась я. – Но вот блогершу эту приведу. Гарантирую.
– Ты – идеальная женщина, – Женя аж засиял изнутри. – Вот правда. Других таких нет!
О да. То-то ты мне скажешь, когда узнаешь, кто на самом деле Жертва служебного романа…
Глава шестнадцатая
На съемочной площадке было шумно. За прошедшие несколько месяцев мы переехали в новую, крутую студию, где можно было спокойно разговаривать с гостями, не опасаясь, что какая-то балка свалится тебе на голову, и обычно в пятницу я приходила сюда с радостной улыбкой на устах и наслаждалась предстоящими съемками. Сегодня же, понимая, что вынуждена буду совершить такой себе публичный каминг-аут, я была как на иголках. Женя тоже выглядел взволнованным, оператор носился, как сумасшедший, а сценарист, заранее заготовив стандартные таблички-предупреждения относительно рекламы, кажется, готовился к новой напряженной борьбе за три минуты рассказа о новаторском стиральном порошке и богатой, но нечистоплотной сети ресторанов. Прервать наши интервью всегда было трудно, и «Хит сезона» славился тем, что иногда мог пролететь и без рекламы, а его ведущим за это даже ничего не было.
Потом откусывали немного у следующего сериала, который укорачивали ровно на одну невероятно длинную заставку, и всех всё устраивало. Ну, и из эфира мы уходили чуть раньше, давно привыкнув к тому, что цельное интервью на пятьдесят минут воспринимается людьми лучше, чем двадцатиминутные огрызки с частыми перерывами, пусть даже по итогу у телевизора им придется сидеть дольше.
Мы ведь в прямом эфире, так немудрено и нить разговора потерять.
– Она придет? – взволнованно поинтересовался Женя, как будто я была последней его надеждой на спасение от увольнения. – Надо было, чтобы наш придурок, – так он ласково называл Вась-Вася, – хоть какую-то запасную гостью или гостя поискал!
– Придет, – твердо произнесла я.
На самом деле, "ей"-мне хотелось сбежать куда подальше и даже нос не показывать. И я могла это обеспечить. Спокойно вышла бы в кадр, сделала б вид, что у меня ничего не получилось… Но Вась-Вась, науськанный Валей, постоянно кудахчущей, что этот блог – лучшее, что она видела во всей сети, приносящей даже распечатки с отрывками текстов Жертвы, был свято уверен в том, что без блогерши наше шоу просто рухнет.
Нельзя упустить такой благодатный материал!
Тем более, вокруг неё столько секретов и тайн!
Он анонсировал приход Жертвы где только мог, потому, я знала, был готов уволить нас, если девушка всё-таки не придет в студию и откажется выйти в эфир. И на то, что у неё – у меня, черт возьми, у меня! – были определенные причины, плевать он хотел.
Если б я узнала об этом заранее… Честно – я б всё удалила и даже не подходила бы часами к мобильному телефону. Осталась бы в рамках иллюзии своего навязанного служебного романа и каждое утро просыпалась бы в объятиях Жени.
Что теперь будет? Я очень сомневалась в том, что меня ждало хорошее завершения приключения. Вот прямо очень сомневалась. Подозревала, что, скорее всего, Евгений ко мне больше даже подойти не пожелает, будет смотреть, как на врага народа, коллеги засмеют, а блог, может, просто прогорит, когда все поймут, какая скучная закомплексованная личность его вела.
Но лишить Женю карьеры? Нет.
Даже ради своего запасного аэродрома я на это пойти не могла.
Он же на меня положился. Не полез сам, не сам получил этот отказ. А что его ждет, если я всё-таки его подставлю? Вместо умопомрачительной карьеры ведущего и, возможно, даже актера, о чем он втайне, никому не признаваясь, мечтал, увольнение, в лучшем случае, по собственному желанию. И долгие месяцы поиска работы. И кто его успокаивать будет?
Мама, рассказывающая, что лучше б её сыночка пошел на балет и разбивал себе ноги, а не был вышвырнут с работы с разбитым сердцем?
Эта может.
– Минутная готовность! – услышала я голос оператора, способного выдернуть из любых, даже самых тяжелых и мрачных мыслей. – На изготовку! Женя, Маша, на исходные позиции!
Я попятилась.
– Мне… Женя, – решилась я, – ты начинай вести эфир, пожалуйста, сам, а я… Жертва придет, короче. Только… Ты ничему не удивляйся, ладно? И поспешных выводов не делай, хорошо?
– Хорошо, – пожал плечами он, хотя я не сомневалась в том, что выполнена эта просьба не будет. – Так скажи только, что…
– Потом!
Я знала, что Вась-Вась в последнюю минуту втиснет Жене на скорую руку написанный сценарий, понимала, что из-за моей трусости ему придется импровизировать, но поспешила скрыться за дверью, через которую обычно заходили в студию гости.
Оттуда в узкую щель видела, как Женя занимал свой привычный стул, как оператор отсчитал последние десять секунд, и Антонов, повернувшись к камерам и улыбнувшись, так мягко и харизматично, как только он умел, произнес:
– Всем приятного пятничного вечера, дорогие телезрители. Сегодня с вами "Хит сезона" и его постоянные ведущие, Евгений Антонов и Мария Карпович, – он кивнул на стул. – Не удивляйтесь, Маша не призрак, она просто готовит для вас сюрприз. Сегодня, как, возможно, вы уже успели семь раз услышать в новостях, в нашей студии известная лайфстайл-блогер, интернет-сенсация, уже-не-анонимная автор умопомрачительных постов и искрометных заметок о собственной жизни… Жертва служебного романа!
Сценарист вскинул руку с табличкой – кажется, "тяни время", ярко-красной такой, противного оттенка, словно напоминал Жене о том, что я ещё не пришла, но отступать было некуда. Вместо того, чтобы спасаться бегством, я толкнула дверь и, убеждая себя, что ничего страшного не случилось, прошла к гостевому столу.
– Всем добрый день, – улыбнулась в камеру так, как всегда привыкла это делать. – Приятно познакомиться. С вами Маша Карпович, и… Жертва служебного романа – это я.
Женя медленно повернулся ко мне. Примерно так, как я смотрела на него несколько месяцев назад, не понимая, шутит ли он, предлагая мне ключ от своей квартиры, или как это вообще…
– Вот как, – медленно протянул он. – Мария, однако… Умеешь удивлять.
– Да, – улыбнулась я. – В этот раз мне, наверное, стоит занять место гостя?
– Конечно, – Женя выдавил из себя что-то среднее между растерянной и злой усмешкой. – Я думаю, это будет невероятно интересное интервью. И правда, "Хит сезона", – он опустил взгляд на лист бумаги, который лежал на столе – такой себе список вопросов, который накидали примерно изучавшие блог Валя и Вась-Вась, – оказался очень тесно связан с "Жертвой служебного романа". Даже неожиданно… Мария, можно обращаться к вам на ты?
Я рассмеялась, возможно, не так естественно, как мне хотелось бы.
– Разумеется, – протянула я, – можно и на "ты". Мне кажется, странно обращаться на "вы" к коллеге, с которой в одном офисе сидишь уже три года…
– И к женщине, с которой живешь вместе уже два месяца.
– Ну, да, – кивнула, почувствовав ком в горле.
– Очень удивительно, если честно, – проронил Женя, – что даже для меня известие о твоей успешной блогерской карьере стало большой неожиданностью, Маша. Но давай ближе к делу. Когда на свет появилась "Жертва"? И… Почему такое название?
– За несколько дней до того, как мы впервые вышли в прямой эфир, – ответила я, решив, что буду говорить правду.
Взгляд Жени, холодный и внимательный, конечно, не сулил мне ничего хорошего, но я убеждала себя в том, что сейчас он услышит мою историю и, разумеется, поймет всё правильно. Это же мой Женя! Он умный мужчина, он не станет просто так топтать все успехи, всё, чего мы достигли за счет того, что были вместе.
И… Да, мне не хотелось об этом упоминать на камеру, но ведь были и чувства, правда же?
– Я вернулась в свою квартиру, – промолвила я, решив, что надо же как-то заполнить свободные минуты, – где, как обычно, было холодно, отключили отопление, ещё и сломалась, как оказалось, дверь, и поняла, что меня просто загнали в угол.
Женя молчал. Он смотрел на меня так, что хотелось спрятаться под столом и умолять его просто больше ничего не спрашивать.
– Для тебя, наверное, это откровением не станет, – протянула я, – как и для наших коллег, но вот телезрители, наверное, будут в шоке, когда я расскажу, что мы стали парой по приказу нашего начальства.
Женя хрипловато рассмеялся.
– Да, – довольно равнодушно подтвердил он. – В один не слишком прекрасный день наш шеф, Василий Васильевич, – он повернулся к камерам, игнорируя сценариста, прыгающего с табличкой "прекращайте", – которого все за глаза называют Вась-Вась, наконец-то залез в интернет. Он обычно его побаивался, но на этот раз увидел комментарии под выпусками шоу, в которых мы участвовали, что мы с Машкой отличная пара.
Антонов накрыл мою ладонь, покоившуюся на столе, своей, сжал пальцы, но мне этот жест показался очень искусственным и наигранным.
– И мы вынуждены были согласиться, – улыбнулась я. – Но… Потом, всего за несколько дней притворства, поняли, что между нами что-то большее, чем просто работа.
Я сказала это и осознала, что вместо признания в любви просто оправдала то, что мы с Женей представились настоящей парой уже во вторник.
Мне показалось, он и принял это на счет всё того же притворства, потому что был всё так же холоден и мрачен. Если честно, мне стало не по себе от одной мысли, что Женя может настолько неверно истолковать все мои слова, но забирать свои слова обратно было уже слишком поздно.
Черт! Да я в самом деле, оказывается, дорожила Антоновым!
– Но почему же жертва? – тем не менее, спросил он, не позволяя затянуться молчанию. Сценарист, который как раз собирался дать отмашку и запустить рекламу очередного стирального порошка, скривился и уставился на нас, как на врагов народа.
Следующей будет табличка "заносчивые придурки", если он не изменит своим привычкам и не побежит допечатывать что-нибудь ещё.
– В тот момент, – вздохнула я, – мне казалось, что весь мир против меня. Мои родители, – я хихикнула, – не могли расправиться с кредитом на корову, я сама жила в ужаснейшем доме, в котором даже отопления зимой не включают, потому что его жители слишком много задолжали за коммунальные услуги. К тому же, меня на работе поставили в такие…
– Жуткие условия, – влез Женя. – Мы не слишком-то дружили, помнишь?
– Помню, – отозвалась я.
Боюсь, мы будем не слишком-то дружить и после этого чертова интервью. А ведь могли бы по инерции превратиться в настоящую пару!
Если б я всё-таки стерла свой блог или осталась на старой площадке, где его трудно было раскручивать дальше, меня б никто не тронул! Но мне хотелось большего! Хотелось стать, черт возьми, известной, писать, если не книжки, то хотя бы блоги.
Пишешь, довольна?
– Но, – наконец-то, не удержавшись, промолвила я, – те, кто читают меня, знают, что важно не отчаиваться, и всё пойдет на лад.
Женя усмехнулся. Он перевел взгляд на список вопросов, скользнул взглядом по последним и выхватил, очевидно, тот, который насторожил его больше всего.
– Каюсь, я не читал твой блог и даже считаю его больше подходящим для женской аудитории, – произнес он, не сводя с меня взгляда, – но ты позиционируешь всё то, что там пишешь, как правду. Это значит, что множество личных подробностей твоей – нашей, Мария, – жизни стали достоянием общественности. Каким же образом тебе удавалось всё это так тщательно скрывать?
– Люди не замечают совпадений, – тихо ответила я, – даже когда что-то читают. Какие-то особенно яркие детали я, конечно, упускала, как и многие интимные подробности…
– То есть, хочешь сказать, что ты не называла, например, свой секс служебными обязанностями?
Я почувствовала, что стремительно краснею. Женя был спецом, он умел самый невинный разговор развернуть так, чтобы гостю приходилось откровенничать.
На протяжении этих двух месяцев, что мы работали вместе, я была в восторге от его способностей и знала, что острый Женин язык – это дополнительная прибавка к нашим рейтингам.
Но было одно "но". Мне не хотелось ощутить всё это на своей шкуре. А сейчас я чувствовала себя так, как будто откатилась на много месяцев назад в прошлое, когда мы просто сидели за соседними мониторами в офисе и постоянно грызлись.
– Я хочу сказать, – протянула я, – что я не говорила о своей интимной жизни в блоге вообще. Мне кажется, это лишнее.
– Ну, это всё-таки было частью твоей жизни.
Ага, и ты, Антонов, в ней участвовал.
– Личная жизнь не обязательно должна ставать достоянием республики, – усмехнулась я, если честно, чувствуя себя последней козой. – Я делилась своими чувствами, а не тем, как провожу ночи.
Женя прищурился.
– Сейчас я мог бы поинтересоваться, как ты их проводишь, – протянул Антонов, – и это было бы правильно с точки зрения журналистики. Но, собственно говоря, я не заканчивал факультет журналистики, а учился в политехе, ну и мне, надеюсь, известно чуть больше интимных подробностей, чем читателям твоего блога…
– Несомненно, – подтвердила я.
– Итак, перейдем к следующему вопросу. – он встряхнул бумажку. – Зачитаю его вслух: "Скрывала ли ты от своих близких людей факт ведения блога? И как думаешь, тебе удавалось прятать сам факт написания постов? Ты живешь не одна, думаешь, твой мужчина не догадывался, что ты ведешь "Жертву"?"
Антонов отложил бумажку в сторону, повернулся в камеру и, кивая в мою сторону, протянул:
– Её мужчина не догадывался, я вам это гарантирую. Он был слеп, глуп и, очевидно, совершенно наивен. Короче, люди, теперь вы знаете, как выглядит человек, который носит с собой вилку, чтобы лапша не оборвала ему уши!
Женя, конечно, рассмеялся, но мне этот смех показался в какой-то мере даже зловещим.
Я ещё раз повторила про себя, что это просто интервью, но как-то очень слабо утешилась.
Просто интервью, которое разрушит мои отношения, которые, как оказалось, значат для меня всё же гораздо больше, чем я думала.
– На самом деле, на пост уходило не так уж и много времени, – с улыбкой промолвила я. – Все люди часто зависают в телефоне. Мой любимый, который сидит перед вами, – указала на Женю, – просто не удивлялся, что я листаю пятнадцать минут в сутки условный Инстаграм или с кем-нибудь переписываюсь.
– В самом деле, в следующий раз буду осторожнее.
Я вздрогнула. В следующий раз со мной или в следующий раз с какой-нибудь другой женщиной? Можно было бы уточнить, но не в прямом эфире.
– Как думаешь, – продолжил Антонов, – а как тебя настигла такая популярность? Ведь имела место реклама, я правильно понимаю?
– Да, – кивнула я. – Я обратилась к своему бывшему соседу по лестничной площадке. У него крупная фирма, и он иногда берет небольшие проекты вроде моего на раскрутку.
– Это тот самый сосед, о котором я периодически выслушивал как об идеале мужчины? – ухмыльнулся Женя.
– Да, это тот самый женатый идеальный сосед, который отличается не только красотой, а и верностью супруге, – с нажимом произнесла я. – Я позвонила ему и обратилась за помощью, он согласился меня поддержать и на первом этапе даже взял траты на себя – потом мы отбили это, как только мой аккаунт стал коммерчески выгодным.
– Я так понимаю, именно возвращение долгов позволило изначально скрывать доход от блога?
– Да, – подтвердила я. – Потом, несомненно, мне бы пришлось признаться, но наш драгоценный шеф успел помочь мне стать искренней чуть раньше, чем я рассчитывала.
– Вот как… Ну что же, наш сценарист уже активно размахивает табличкой "заканчивайте" и, кажется, пристрелит нас, когда этот выпуск подойдет к концу, потому перейдем к вопросу, который больше всего волнует наших зрителей. Скажи, Маша, – наконец-то задал Женя, наверное, самый волнительный вопрос, от которого у меня едва не остановилось сердце. – А насколько ты была искренней в своем блоге?
Я закусила губу.
– Я писала только правду, – наконец-то решительно промолвила я. – Правду, правду и ещё раз правду. И, если ты захочешь её узнать, ты всегда можешь прочесть мои посты. Или поверить тому, что я тебе скажу.
Глава семнадцатая
Домой мы ехали в тишине. Вот как вышли из студии, якобы посмеиваясь над всем тем, что произошло, и сели в автомобиль, по инерции продолжая изображать счастливую пару, так и умолкли. Я смотрела в окно, рассматривая заснеженную столицу, Женя делал вид, что ему надо внимательно следить за дорогой. Обычно я радовалась, когда нам удавалось проехать без пробок, но в этот раз пожалела, что дорога оказалась такой короткой.
Если б Женя жил на каком-нибудь двадцатом этаже, можно было бы тянуть время, поднимаясь пешком по ступенькам, но до его квартиры мы тоже добрались за считанные секунды, и я переступила порог места, которое считала своим домом, со стойким ощущением, что это в последний раз.
Женя так ничего и не сказал, но с крайне живописным, мрачным видом повернул ключ в замочной скважине, закрывая квартиру изнутри, прошел мимо меня и заперся в ванной.
Я постучалась минуты через три, когда поняла, что просто стоять, переминаясь с ноги на ногу, и дальше ждать его не могу.
– Женя, – тихо прошептала я, – у тебя всё в порядке?
– Я уже не могу сходить в туалет и умыться в собственном доме?
– Нет, но…
Спустя секунду дверь распахнулась настежь. Женя, с мокрыми руками и абсолютно равнодушным видом, уставился на меня.
– Всё? Ты больше не беспокоишься, что увидишь меня в луже крови, стонущего, что это всё ты, жестокая предательница, виновата?
– Я всё могу объяснить.
– Всё нормально, – ухмыльнулся Антонов. – Я нисколечко на тебя не сержусь. Можешь забить и не заморачиваться.
– Жень, я…
– Я ж сказал, забить и не заморачиваться. Мы просто строили карьеру подручными средствами. Ну, у каждого свои кирпичи, что поделаешь.
– Я хотела…
– Поделишься ссылочкой?
Я застыла.
– Какой ссылочкой?
– На блог. Хотя… Нет, знаешь, я предпочту туда не заглядывать. По сайту знаю, что пишешь ты очень круто, но я как-то не настроен читать художественную литературу.
– Блог – это не художественная литература.
– Ты думаешь, – изогнул брови Антонов, – я поверю в ту радостную сказку о том, что ты действительно писала правду, правду и только правду? Не старайся, Маш. Всё нормально. Это рабочий подход, ты зарабатывала деньги. Мы друг другу ничего не обещали, это я сам виноват, что единственным моим развитием была подготовка к эфирам.
– Женя, ты всё не так…
– Есть будешь?
Его прозаичный вопрос выбил меня из колеи. Женя сейчас должен бить чашки об пол и тарелки о мою голову, а не смотреть на меня так спокойно, словно ровным счетом ничего не изменилось, и предлагать поесть. В конце концов, он же чувствовал ко мне что-то! Иначе не выглядел бы сейчас так мрачно, словно его только что кто-то убил, а потом воскресил, как заправский некромант из фэнтези-литературы.
– Спасибо, – сглотнув, ответила я, – но я не голодна. Может быть, тебе что-нибудь приготовить? Я могу…
– Я тоже не хочу есть. Сними пальто, у нас в квартире не настолько холодно. И не стой в обуви, потом пол мыть придется.
Я удивленно осознала, что всё ещё стою одетой, как будто жду, что Женя выставит меня за дверь сию же секунду.
В принципе, это было бы очень логично. Я б на его месте, вполне возможно, больше б не захотела находиться с обманщицей или обманщиком под одной крышей. Но Антонов собирался проявлять, очевидно, чудеса дипломатичности.
Даже не глядя на меня, он спокойно помог снять мне пальто, повесил его на вешалку, поправил, чтобы случайно ничего не измять, выдрал из моих как будто сдерживаемых судорогой пальцев сумку и поставил её на комод, туда, где обычно лежали все вещи.
Я ждала, что Женя перетрясет эту сумку, чтобы добыть ключи, но нет. Мне показалось, ему и вовсе было всё равно, остаюсь я в этом доме или нет.
Оставаясь всё таким же катастрофически мрачным, сердитым и откровенно злым, Женя плюхнулся на диван, скрестил руки на груди и сделал вид, что смотрит телевизор, даже не заметив, что тот все ещё был выключенным.
Это мне совсем уж не понравилось. Обычно Антонов был позитивным, никогда не унывающим мужчиной, которого в депрессию могла вогнать разве что его мама с очередной просьбой к тридцатилетнему сыночку попробовать себя в балете ещё раз. И то, он обычно ругался, а не смотрел в одну точку.
Черт, я и так чувствовала себя последней сволочью, а теперь, когда между нами уже не было этого, несомненно, печального и опасного секрета в виде моего блога, стало ещё хуже.
– Мне уйти? – наконец-то спросила я, нарушая ставшее уже болезненным молчание. – Или дашь мне время подыскать новое жилье?
– Уйти? Зачем уйти? – холодно переспросил Женя. – Мы отлично уживаемся вместе. Тут вполне хватает места, чтобы ты никуда не переезжала.
– Ты меня ненавидишь.
– Ну что ты? Просто рабочие часы закончились, – мрачно отметил он, – а значит, и наши отношения тоже. Сейчас у нас по плану крепкий раздельный сон, потом два выходных. А потом вернемся на работу. Если всё-таки нас освободят от притворства, то, возможно, логичнее будет разъехаться.
– Если ты хочешь…
– Но я настаивать не буду. Ты вкусно готовишь и поддерживаешь это, – он сделал пространственный жест рукой, указывая на комнаты, – в абсолютной чистоте. И ты нравишься моей маме.
– Она, наверное…
– Знаешь, что чудеснее всего? Она не смотрит "Хит сезона", я не сказал ей, что мы ведем эту передачу. Иначе она б привела нам своих гостей.
Женя договорил и всё так же сердито уставился в одну точку на экране телевизора. Я присела рядом с ним, Антонов нахмурился и, наконец-то отбросив своё леденящее душу спокойствие, возмущенно воскликнул:
– Ты два месяца строчила в этот блог какую-то фигню о нашей жизни и даже ничего мне не сказала!
– Я боялась, что ты обидишься…
Он взглянул на меня так, словно я только что предложила ему выпить яду и не волноваться по пустякам.
– Отлично! – воскликнул Антонов. – Поздравляю тебя, я обиделся!
– Но…
– У меня, конечно, совершенно нет повода. В конце концов, в этом блоге в разделе видео не было каких-нибудь наших постельных сцен, я надеюсь…
– Я же сказала, что…
– Ты серьезно думаешь, что я буду верить на слово блогеру?
– Как будто это самая дьявольская профессия на свете!
– Ха! – воскликнул Женя. – Разумеется, нет! Это просто отличная профессия, нет ничего плохого в том, чтобы быть блогером! Есть кое-что плохое в том, чтобы обманывать своего сожителя, но это ерунда!
Он вскочил на ноги, а я же, напротив, вжалась в диван и подняла на Женю максимально невинный взгляд, который только смогла из себя выжать.
Выглядело это, наверное, немного жалко, но Антонов не спешил расчувствоваться.
– Ты предлагаешь мне почитать твой блог и узнать о чем? Хм, дай подумать… "Я живу с какой-то гориллой. Мой коллега, с которым я вынуждена притворяться парочкой, за триста тысяч моих просьб даже не вздумал сбрить бороду. Ну и хорошо, возможно, она немного скроет его противное лицо!" Или вот… "Я всю жизнь думала, что у меня придурковатые родители, но его мама, конечно, гораздо круче. Вы знаете, что она всё ещё предлагает ему танцевать в балете"?
– Я такого не писала!
– Да?! – возмутился Женя. – Да?! А это тогда что такое?
Он стремительно повернулся вокруг своей оси, бросился к столу и схватил папку с логотипом нашего канала. Я побледнела, осознав, что Жене всё-таки выдали материалы для подготовки к интервью. Вот только, в отличие от моего в целом безобидного блога, там явно было не всё, а только самые дерзкие и вредные отрывки.
– Вот, погоди-ка, вчера я читал… – протянул он. – Вот дебил! Мог же прошарить, что это твой стиль… Вот! "Основная цель нашего начальника, очевидно, насилие над личностью. Мы с моим таинственным рыцарем – можете называть его жертва-2, – вообще-то терпеть друг друга не можем…"
– Это из раннего!
– "И, по сути говоря, я ему искренне противна, и он мне, наверное, тоже, но теперь мы – пара. Вот такая милая история. Кстати, начальник не удосужился придумать легенду, потому оставил это нам на откуп. Сообщаю: мы пылали такой страстной ненавистью друг к другу, что, однажды пытаясь выдрать друг другу глаза после очередного совместного задания, поцеловались и поняли, что созданы друг для друга. Или ещё вариация на тему: мы не ненавидели, а тайно были в восторге друг от друга! Как вам? Мне кажется, то, для чего мы притворяемся парой, как раз соотносится с таким вариантом. А вы как думаете?"
– Женя, это мой самый первый пост…
– Да мне пофиг! – возмутился Антонов. – А вот, это было моё любимое. Как искрометно!
– "Конечно, жертва-2 меня терпеть не может. Мне кажется, он готов сделать что угодно, чтобы посильнее меня взбесить. Теперь, когда мы по долгу службы постоянно будем вместе, а ещё, как те шпионы, станем скрывать от мира наши настоящие чувства, могу сознаться этому блогу: он готов делать всё, чтобы я его ненавидела! Он хватается за всё, что мне нравится, и примеряет это на себя только для того, чтобы я потеряла какие-то свои любимые вещи… Помнится, я как-то проговорилась подружке с работы, что считаю очень прикольной одну сувенирную кружку. Он её мне притарабанил на всемирный женский праздник, ещё и повязал бантик! Это чтобы я не смотрела на эту кружку, да? У него рубашка моего любимого цвета, он пользуется парфюмом, от которого я с ума схожу, он даже подстригся так, как мне нравится. И в зал, наверное, специально ходит, чтобы от всех привлекательных мужчин потом воротило, ещё и…" Читать дальше?
– Женя, я…
– Ты? – щурясь, протянул он. – Что – ты? Я жду. Мне интересны эти оправдания.
– Ну ведь это были самые первые посты! – возмутилась я. – Мы же тогда с тобой вообще ненавидели друг друга…
– Это ты меня ненавидела! – выпалил Женя. – А я, может, делал всё это для того, чтобы тебе понравиться! Духи эти твои любимые и так далее! Я три долбанных года старался, чтобы потом читать вот это!
Я замерла.
– Что ты сказал? – выдохнула я, медленно поднимаясь и искренне надеясь, что мое лицо сейчас не выглядит настолько потрясающе шокированным, что можно прямо сейчас падать в обморок. – Ты… Ты делал это чтобы понравиться мне?
– Да! – возмутился Женя. – Да, черт возьми, да! И теперь понимаю, что я был самым последним идиотом, который просто не понимал, что… Короче, – он махнул рукой. – Забудь, – он отшвырнул в сторону бумаги.
– Но там дальше…
– Меня не интересует, что в этом дурацком блоге дальше, – решительно заявил он. – Меня вообще не интересует, что происходит в твоей жизни, Мария. Я так понимаю, все старания были лишними. Слушай, ты всерьез считала, что я тебя в свой дом притащил только для того, чтобы мне до работы было проще добираться? Нет, ну… Какая святая наивность! А спал я с тобой что, ради премии?
Я покраснела.
– У мужчин, говорят, физиология…
– Кто говорит? Тупые инстаграмные курицы говорят, которые возомнили себя хозяйками жизни? – прорычал Женя. – Или гениальные авторы ролика "как гарантированно понравиться мужчине на первом свидании", где самым первым пунктом значится не надеть трусы и сообщить мужику об этом?!
– Я такое не смотрю! И вообще, если б ты… – я запнулась. – Ну, слушай, я ошиблась. Да, я виновата. Я плохо о тебе думала. И я начала вести этот дурацкий блог, который следовало удалить сразу же, как я поняла, что ты на самом деле не вселенское зло, а хороший человек. Но… Я там писала, что изменила свое мнение. Я…
– Не верю. Ни единому твоему слову не верю, – прошипел Женя. – Теперь наши отношения – это исключительно необходимость по работе. Можешь написать в своем блоге, что ты и жертва-2 собираетесь притворяться и дальше, потому что у вас нет желания терять отличную работу в "Хите сезона". Или вообще ничего не пиши! Можешь рассказать, что жертва-2 и ты собираетесь пожениться и завести десять детей, но ещё не определились с датой свадьбы!
Судя по тому, как буквально кипел Женя, ни о какой дате свадьбы и речи быть не могло. Он, казалось, был готов сейчас кого-нибудь прибить, и этим кем-то определенно являлась я. Я шагнула к нему, надеясь сказать что-нибудь адекватное, но натолкнулась на холодный, злой взгляд, не оставлявший никаких сомнений в том, что Женя всерьез обижен.
– И не надо рассказывать мне о том, что это все произошло случайно, – отрезал он. – Я не желаю быть посвященным во всякие грешные подробности. Понятно?
– Ты слишком упрямый, – не удержалась я. – Ты и рта мне не даешь раскрыть, чтобы хоть как-то объяснить всё то, что случилось.
– Я не нуждаюсь в дополнительных разъяснениях. Мне и так всё понятно, – отрезал Женя. – Ни в какой информации не нуждаюсь, спасибо.
– Ты упрямый осел!
– Не забудь упомянуть об этом в своем блоге.
Он в последний раз гневно взглянул на меня, явно пытаясь пришпилить взглядом к земле, потом буквально влетел в спальню, сдернул с кровати покрывало, добыл ортопедическую подушку, схватил одно из одеял и отправился на диван.
– Я так понимаю, сегодня я сплю тут? – ледяным голосом поинтересовалась я.
– Неправильно понимаешь, – холодно ответил Женя. – Тут сплю я. Ты спишь в кровати. Я уже предвижу эту строчку. "Вопреки всему своему сволочизму, жертва-2 уступает мне кровать. Раньше я бы заподозрила его в благородстве, но сегодня, когда он знает о моем блоге, понимаю, что дело в корысти. Он надеется попасть в мой блог и быть освещенным здесь с положительной стороны. Что ж, я готова сделать ему рекламу. Евгений Антонов, контентное наполнение сайтов, обраща…"
