Текст книги "Тёмный эльф: сказка - ложь. Часть 1."

Автор книги: Алла Осипенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)

   – Любопытно, любопытно... – Димон пристально смотрел на эльфа, пытаясь понять правду тот говорит или нет. Меня насторожила такая недоверчивость друга:

   – А в чём дело?

   – В том, – ответил мне кузнец, проводя пальцем вдоль лезвия, – что я такого металла никогда не встречал. И даже не слышал о подобном рисунке. Более того, я так и не понял, что это за материал, – он постучал ногтем по рукоятке.

   – Так и не понял? – дроу весь подался вперед. – А где ты мог уже видеть такое?

   Димон поколебался, потом, отдав оружие Терри, порылся в своём железном шкафу и вытащил ножны точно такие же, как рукоять клинка.

   – Вот, – протянул он ножны.

   Эльф тут же их схватил: клинок вошёл в них как по маслу.

   – Где ты их достал?

   – Принес один ролевик: говорит, что нашел на месте их постоянного сборища. А так как никто за своё не признал, решил мне отдать, всё равное ему с этих ножен никакого толку. А теперь объясните мне всё – в историю про аукцион что-то не шибко верится.

   В этот момент Тьерран встрепенулся:

   – К нам пришли!

   Глава 10.

   Тьерран.

   Судя по колебаниям Силы, опять появилась вчерашняя облава. Закономерно, что меня никто не собирался оставлять в покое, но почему же так быстро меня обнаружили? И вчера днём тоже: не успел я появиться на улицах города, как меня нашли.

   – Петр, в срочном порядке надо уходить – вчерашние друзья хотят продолжить знакомство.

   – Какие друзья? Почему уходить? Во что вы вляпались!? – не вовремя влез с вопросами кузнец.

   – Димон, я потом объясню. Нам действительно пора! – Ответил мой спутник. – Кто бы тебя не спрашивал: мы не успели поговорить. И ты ничего нам не давал.

   – Что???

   – Петр, нет времени. Показывай, куда идти, – я прервал дальнейшие вопросы.

   – Пошли.

   Оставив удивленного нашим поведением мужчину, мы прошли захламленным коридором. По дороге Петр позвонил брату и сообщил о возникших затруднениях. Выглянув во двор и убедившись, что на данный момент нам ничего не угрожает, мы выскользнули в неухоженный заросший сад, который постарались пересечь как можно быстрее. У дальней стены покосившегося деревянного забора мы по-очереди заскочили на разросшуюся яблоню и перепрыгнули в соседний двор. Такой же прямоугольный как и предыдущий, он оказался более опрятным, чем покинутый нами. Четкие грядки, аккуратные ягодные кусты и ухоженные деревья говорили о том, что хозяева этого дома уделяют много внимания своей земле.

   Ощущение опасности обострилось, и я дотронулся до плеча Петра, привлекая к себе внимание.

   – Они здесссь, – выдохнул я и кивком показал на ближайшее дерево.

   Через пару секунд после того, как мы замерли в кроне вишни, из стоящего поодаль приземистого одноэтажного домика, показались наши преследователи. Ясно: либо хозяев не было дома к приходу "гостей", либо их убили. В любом случае для нас это очень хорошо – лишние помехи ни к чему. Люди были одеты в популярные в этом мире джинсы голубого, как будто линялого, цвета и неяркие, неприметных оттенков, рубашки. Разумно: передвигаясь по оживлённым улицам, в таком виде не привлекаешь к себе внимания. Мужчины передвигались чётко и слажено, стараясь не производить лишнего шума. Я презрительно усмехнулся: для меня их передвижения были настолько слышны, что я и с закрытыми глазами мог бы определить их местоположение. Но надо признать, что они были хороши. Для людей.

   Выйдя на предусмотренные позиции, они застыли в ожидании следующих указаний.

   – Второй, третий, четвертый, – негромко произнес остановившийся под соседним деревом человек. – Что у вас?

   Командир, определил я. Вряд ли рядовые исполнители будут запрашивать другие группы. Если будет возможность, надо будет его прихватить как источник знаний. Что ни говори, но техника людей этого мира очень хороша – обязательно надо будет что-то взять с собой. Тем временем, он получил ответ, который мне удалось разобрать на пределе слышимости.

   – Приборы показывают, что они уходят. Причем в вашу сторону.

   Я тронул Петра за руку. На вопросительный взгляд я мотнул головой в сторону уставившегося на небольшой приборчик человека, стараясь показать, что тихо уйти не удастся. Я ткнул пальцем в себя, затем показал на командира. Петр кивнул, соглашаясь с моими действиями.

   Что ж, придется сбрасывать морок, чтоб прикрыть нас защитным пологом. Одновременно несколько заклинаний держать я пока не мог: сканирование, наложение мороков, лечение Тори – всё это вытягивало и без того не успевший восстановится после боя в Драйкен'и'Кашррен магический ресурс. Я скользнул сознанием к Дро'н'Шаен, позволяя боевому трансу охватить тело.

   – Всем! Они здесь! – заорал командир, что послужило сигналом, как для его людей, так и для меня.

   Петр.

   Неуловимым движением сунув мне в руки ножны, тёмный стремительно прыгнул на завопившего командира. По-кошачьи извернувшись в воздухе, он приземлился на неожидавшего нападения человека. Легко, как котёнка, рванув вверх оглушённого мужчину, эльф прижался спиной к дереву и прикрылся его телом.

   – Назсссад! – прошипел Терри окружавшим его людям, прижимая кончик клинка к ключице обмякшего человека. – Не ссстрелять! Иначшше он умрёт!

   Не торопясь убирать оружие, мужчины в растерянности переглядывались: не каждый день увидишь такое. Бледный с зелеными полосками на лбу и алыми глазами человек явно не напрягаясь держит крупного мужика. Наверняка они привыкли считать себя лучшими, и не думали, что их можно так быстро припереть к стенке.

   Эльф надавил клинком, и по рубашке его заложника потекла струйка крови, убеждая оппонентов, что с этим существом игры не получится. По группе захвата пронёсся еле слышимый вздох, и вот ружья, необычной даже для меня конструкции, лежат на земле.

   – Шшшаг назссад! – снова приказал нелюдь. – Лечшшь лицом на зссемлю! Руки зсса голову...

   На этот раз преследователи не колебались и выполнили требование сразу. Решив, что теперь можно спускаться, я начал слазить с ветки на ветку. Услышав мои движения, кто-то из мужчин рефлекторно дёрнулся.

   – Сссспокойно! – Насмешливо произнёс Терри. – Это со мной.

   Я спрыгнул с вишни и подошёл к нелюдю, стараясь не закрывать ему обзор. Подняв рацию и приборчик нашего обнаружения, выпавшие из рук командира отряда, я кивнул эльфу, показывая что готов двигаться дальше.

   Я повел пятящегося долгоживущего по направлению к дому. Позади оставалась временно недееспособная группа, напряжённо ожидающая момента, когда можно будет действовать. Как только мы проникли в дом и закрыли дверь, Терри перебросил захваченного мужчину на плечо и побежал вслед за мной на выход из этой ловушки.

   – Зачем он тебе? – спросил я на бегу, выскакивая на порог.

   – Информация, – рублено ответил темный.

   Выскочив через незапертую калитку на улицу, мы увидели два припаркованных джипа "нашей" группы, из которых выскочили водители с уже виденными мною ружьями. Терри бесцеремонно сбросил свою ношу в пыль и в два невозможных для человека прыжка преодолел разделяющее нас расстояние. Одним ударом клинка он снёс голову первому водителю. Второго он располосовал от ключицы до паха. Кровь хлынула фонтаном из рассеченных тел и тут же опала: давление не могло больше ее выталкивать. Темный отпрыгнул, чтоб не испачкаться и стряхнул кровь с лезвия. Подобрав одно из ружей, он быстро вернулся ко мне.

   – Поедем? – мотнул он головой в сторону машин.

   – Да.

   Терри подхватил захваченного человека и погрузил его на заднее сидение ближайшей машины. Следом он забросил ружье. Скользнув ко второму джипу он молниеносными движениями проколол шины и вернулся ко мне.

   К счастью, обыскивать залитые кровью трупы не пришлось – ключи остались в замке зажигания. Рванув с места, я краем глаза поглядывал на невозмутимого эльфа, сидящего рядом.

   Нелюдь! Действительно нелюдь, билась в моей голове единственная мысль, пока я вел послушный джип. Такой скорости, силы и отточенности движений невозможно достичь человеку. И никакие тренировки не помогут – тут совершенно другой принцип существования.

   – Зачем ты сбросил морок? Теперь тебя будут знать в лицо.

   – Это был акт устрашения, – насмешливо блеснул на меня лиловыми глазами Тьерран. – После усилий твоей сестрички, меня будут бояться вдвойне.

   Нормального ответа я видимо не получу.

   – Ладно. А почему у тебя глаза цвет меняют?

   – Сейчас это мой нормальный цвет. В боевом трансе – они алые, – коротко ответил посерьезневший эльф.

   – А по-подробнее?

   – Подробностей не будет, – отрезал Терри.

   Похоже, выведать что-то важное из его способностей не удастся. Некоторое время мы ехали молча. Преследования не наблюдалось, но расслабляться всё же не стоило. Машина приметная, бросать ее придётся уже через пару кварталов. Не знаю, что было на уме у моего спутника, я же думал о том, как мы потащим по городу захваченного человека.

   Заехав в ближайший двор, я постарался припрятать джип между гаражами. Замаскировать его полноценно или уничтожить не было возможности. Но здесь был хотя бы крошечный шанс, что авто не найдут сразу – между гаражами джип не так сильно бросается в глаза.

   – Терри, дальше на своих двоих. Мужика надо оставить, сам понимаешь.

   – Хоррррошо, – ответил тот. – Пару вопросов и идём.

   Но узнать что-либо тёмный не успел. Притворяющийся бессознательным, человек бросился к эльфу и всадил тому в шею шприц, выдавливая его содержимое в кровь нелюдя. Терри дёрнулся, отталкивая руку со шприцом, и резко развернулся к напавшему на него. Под алым взглядом командир замер навсегда – пронзивший его насквозь клинок обеспечил ему вечную неподвижность.

   Тьерран.

   Хаос и Тьма! Как я мог настолько расслабится, что человеку удалось застать врасплох меня? Меня! Танцующего с Тьмой!

   Перед глазами появилась дымка.

   – Петр, надо быстрее уходить. Некоторое время я продержусь, но уж очень большая доза снотворного.

   Парень без лишних слов забрал у меня Дро'н'Шаен, вогнав его в ножны. Найдя в багажнике машины сумку с инструментами и высыпав их, он спрятал туда Лезвие Тьмы и ружье с приборами, отобранные у преследователей, и помог мне выбраться из джипа.

   Пока что я мог относительно самостоятельно передвигаться, но вколотое снотворное всё сильнее начинало действовать. Из ничем не примечательного двора мы уже выбрались, изображая из себя пьяного и его товарища, напугав какую-то старушенцию. Услышав нелицеприятные эпитеты в наш адрес, Петр недовольно пробурчал, что теперь у нас появились лишнее свидетели.

   – Хочешшшшь, убьем её? – я попытался передать насмешку, насколько позволяло мое состояние.

   Петр дёрнулся, поражённый моими словами. Хаос! Никакого чувства юмора у людей нет.

   – Ты что? А если кто-то увидит? Всех что ли по дороге убивать будем?! – возмущенно процедил он в ответ. – Лучше пошли быстрее от сюда...

   Практически повиснув на плече молодого человека, я старался скрыть своё лицо от прохожих. Накладывать морок не было ни сил, ни возможности: сейчас всё было направлено на то, чтоб удержать уплывающее сознание и не потерять окончательно контроль над телом.

   – Чёрт! Придётся брать такси. Если конечно кто-то возьмёт нас, – донёсся глухой голос Петра.

   Звуки то наплывали, резко ударяя по ушам, то растворялись, превращаясь в монотонный гул. Поездка мне запомнилась какой-то безумной каруселью из цветов, запахов и звуков, затягиваемых в водоворот черноты.

   ***

   – О, боже! Что с вами? – ахнул возле меня встревоженный девичий голос, и я окончательно провалился в темноту.

   Помещения Конторы. Кабинет полковника Волошина.

   Аркадий Кириллович метался по кабинету, как тигр в клетке. Сходство с растревоженным хищником усиливали горящие гневом карие глаза полковника.

   Некоторое время Волошин выразительно и со вкусом ругался. Немного успокоившись, он остановился напротив майора.

   – КАК! Как мы умудрились опять упустить "гостей"!?

   Николаю Иволгину, вытянувшемуся под бешеным взглядом патрона, было очень неуютно. Знакомы они были без малого тридцать лет, из которых две трети Иволгин был под началом Волошина, но в таком состоянии ему еще не доводилось видеть своего начальника.

   – Да, садись ты! – Рявкнул хозяин кабинета. – Строевой выправкой делу не поможешь.

   Коля присел на краешек стула и с опаской посмотрел на рухнувшего в своё кресло полковника.

   – Они засекли нас. Мы не знаем, каким способом, но они явно нас почуяли и постарались уйти.

   – Кто "они"?

   – Брюнет и блондин. Девицы не было.

   – Дальше!

   – "Гости" явно хотели уйти незаметно. Этого не получилось, из-за того, что их обнаружила группа Седова.

   – Снова Седов. Везучий, сукин сын, – пробормотал полковник.

   – Я бы так не сказал, – возразил Иволгин. – Здесь подробности.

   Майор протянул папку с отчетом. Пока патрон ознакамливался с бумагами, Николай в который раз изучал обстановку кабинета. А здесь было на что посмотреть. За стеклом в огромном шкафу вишнёвого дерева стояло множество книг на русском, немецком, английском и французском языках по военному делу: тактике, стратегии, технике. Множество жизнеописаний известных полководцев и политиков. Стены были увешаны разнообразными фотографиями из "горячих" точек планеты, где так или иначе в своё время участвовал Союз. Все снимки объединяло наличие на них одного и того же человека, который теперь занимал кресло за солидным столом того же дерева, что и шкаф.

   – Ист шлехт, – прервал полковник созерцания Иволгина. – "Гости" становятся опасны: двое людей убиты, Седов пропал.

   – Он тоже убит. Его нашли проткнутым тем же холодным оружием, предположительно кинжалом, что были убиты водители, – в джипе в одном из дворов. Сообщение поступило, когда я шёл к тебе. В отчет не успели вставить.

   Волошин снова выругался:

   – Час от часу не легче. Что стало известно по проверкам?

   Иволгин раскрыл вторую папку, с материалами проверки и начал зачитывать:

   – Девушка: Виктория Владимировна Власина. Девятнадцать лет. Студентка четвёртого курса Киевского государственного педагогического института иностранных языков. Учится на переводчика. Отец: майор Владимир Трофимович Власин.

   – Стоп, стоп, стоп! Уж не тот ли это майор Власин?

   – Тот.

   После этих слов полковник еще более помрачнел.

   – Это еще более усложняет дело. Если в этом замешана его дочка, то нам он ее так просто не отдаст. Где они живут, проверили?

   – Да. Ни на квартире родителей, ни на квартире девушки никого нет. Она живет отдельно – бабушкино наследство. Удалось выяснить, что Власин с женой сейчас находятся во Франции. Где дочь неизвестно.

   – Что дальше?

   – Блондин: Николай Захарович Волков, 27 лет, сейчас нигде не работает, но не бедствует. Источник доходов установить не удалось. У него есть брат-близнец, Петр. С ним тоже самое. Оба служили, но им пришлось уволиться: там возникла мутная история. Подробности здесь есть, но к делу это отношение не имеет...

   – Потом прочитаю, – согласился полковник. – Продолжай.

   – Сироты. Опекались Власиным. На Колю зарегистрирован "Жигуль" зеленого цвета, на Петю – подержанный "Фольцваген", черного. На квартире проживания их нет: соседке поручено приглядывать за нею, так как они уехали в Крым "дикарями". Это сейчас проверяют, поскольку машин в городе не нашли. Возможно, они и девчонку прихватили с собой.

   – Возможно, но вряд ли. Судя по описанию, – Волошин постучал пальцем по лежащей на столе папке. – Один из братьев точно в Киеве. Скорее всего, Крым – это ложный след, но всё равно надо проверить.

   – Обязательно, – кивнул Иволгин. – Что касается брюнета, то на него ничего нет. Во всяком случае на данный момент.

   – Абсолютно ничего? – спросил полковник.

   – Да.

   Аркадий Кириллович достал фотографии и еще раз внимательно всмотрелся в длинноволосого парня.

   – Он и есть наш "гость", – азартно сказал Волошин. – А если учесть последнее описание, данное ребятами из группы Седова, то всё сходится.

   Подчинённый согласно кивнул:

   – И скорее всего он не человек.

   – Тем лучше, – довольно улыбнулся полковник. – А теперь давай подумаем, что нужно сделать, чтоб таких проколов больше не случалось...

   Глава 11.

   Тьерран.

   – Тебе надо торопиться, – произнёс Хранитель.

   Мы стояли на балконе, прилегающем к моему кабинету. Насколько хватало видимости, простирались серые горы Драйкен'и'Кашррен. Медленно прячущееся за их зубцами солнце, заставляло неподвижные скалы отбрасывать длинные чернеющие тени. В ущельях клубился молочный туман, причудливо сплетаясь в диковинные узоры. Леденящие резкие порывы ветра рвались подхватить меня и скинуть с каменной площадки. Не имея возможности добиться своего, ветер бил меня в лицо наотмашь и зло дергал за косу, вышибая невольные слезы. Но я не отворачивался и не уходил – это мой дом, где я бывал слишком редко.

   – Тебе надо торопится, – повторил стоящий рядом Хранитель.

   – Я знаю, но сейчас не могу ничего поделать. Ваши ученые оказались слишком хороши, – я невесело улыбнулся, разворачиваясь лицом к Хранителю. – На нас практически не действуют яды, которые могут сделать люди.... Я уже почти восхищаюсь твоим миром, Хранитель.

   – Они очень талантливы, – человек улыбнулся мне в ответ. – Никогда не знаешь, что они сделают в следующий миг. Даже мне тяжело за ними уследить.

   Я пожал плечами и стал снова смотреть на горы, ставшие уже иссиня-черными в сгущающихся сумерках.

   – Так зачем нужен этот разговор?

   – Охотящиеся за тобой люди активизировали работу над своими изобретениями, а это приближает катастрофу. Тебе надо поторопиться...

   Я помолчал, размышляя.

   – Интррресно.... Ты не можешь вмешиваться напрямую, но почему ты не скажешь мне, где находится лаборатория? Это ускорит мою деятельность...

   Хранитель не успел ответить: окружающие меня скалы Драйкена подернулась дымкой, поплыли, и я очнулся на своей кровати в бомбоубежище, приспособленном братьями под свои нужды. Видимо организм справился со снотворным гораздо быстрее, чем я предполагал.

   Я встал и отправился искать своих спутников, идя по коридору на звук возбужденных людских голосов.

   Не дойдя нескольких шагов до комнаты с винным баром, остановился: говорили явно обо мне.

   – Что мы обсуждаем?! – воскликнул Ник. – Тут не о чем спорить. Надо от него избавится, пока он спит.

   – Тише, ты! Услышит, – перебил его брат.

   – Не услышит, он без сознания. И это не меняет сути дела. От него надо избавляться.

   Интррресно, до чего они договорятся?

   – Как ты можешь!? – воскликнула Тори.

   Так, значит и она там. Становится всё забавнее.

   – Ты что? Собираешься пойти и прирезать его в постели? – взвизгнула девчонка.

   – А почему бы и нет!? – огрызнулся Ник. – Он-то не стеснялся тебе угрожать.

   Похоже, что у человечки пропал дар речи.

   – Коля, ты не прав, – сказал Петр. – Даже если мы его... хм... от него избавимся, то нам это не поможет. Я сегодня засветился по полной программе: меня слишком многие видели.

   – Ну и что? Когда его найдут, мы уже будем, во-первых, не нужны, а во-вторых, далеко.

   – И как ты собираешься это провернуть? Думаешь, нас так просто выпустят? И что делать с Викторией? С родителями?

   – Вы! – закричала девушка. – Такие же, как этот дроу! Но с ним-то всё понятно: он – нелюдь! А вы?! Что с вами случилось? Как вы можете так легко и спокойно рассуждать об убийстве!

   – Не мы такие – жизнь такая, – как мне показалось, чуть смущенно ответил Ник. – Сестричка, пойми, он же опасен и непредсказуем. Ты сама сказала: он – нелюдь. А что от него можно ожидать?

   – Вот именно! Не становитесь таким, как он! – Девчонка всхлипнула.

   – Виктория, – умоляюще произнес Ник. – Мы же все в подобной ситуации оказались из-за твоего эльфа.

   – Да!? А бездушными чудовищами вы стали тоже из-за него? – она опять всхлипнула, а потом неожиданно злым и спокойным голосом добавила. – Ты прав, он шантажировал вас мною, вел себя эгоистично и расчётливо. Но надо быть справедливыми: несмотря на все отрицательные черты его характера, Терри не сделал нам ничего плохого. Даже наоборот: вылечил меня от этого снотворного, помог убежать Пете из окружения, из-за чего подставился сам. А ты хочешь пойти и прирезать спящего?

   Интерррестная трактовка моих действий, но меня это устраивает. Не хотелось бы терять этих людей.

   – Тебе не кажется, что всего этого не было бы, если бы он не свалился тебе на голову? – ехидно поинтересовался Ник.

   – Какое это теперь имеет значение? История не терпит сослагательного наклонения, – возразил брат. – Теперь надо думать, что делать в уже сложившейся ситуации. Я тоже переживаю за Вику, и я тоже хотел бы оградить ее от неприятностей, но твое предложение – это не выход. Нас всё равно будут искать, при любом раскладе. Так что лучше пусть нас будет трое, чем двое. Потому, что придётся, как ни крути, удалять с поля наших оппонентов. Иначе не будет никакой жизни.

   В комнате повисло молчание.

   – Ладно, – буркнул Николай. – Согласен. Пусть будет трое.

   Виктория.

   Я злилась. На темного, на братьев, неведомых мне охотников за эльфами. Но больше всего я злилась на саму себя. А еще мне было стыдно.

   Я часто гостила у своих деда с бабкой. Они держали упитанную желтоглазую козу с удивительно добрым характером и птичник, шум которого каждое утро будил меня, когда я жила в деревне. Но один день запомнился навсегда. Через пару дней мне должно было исполниться шесть лет, и бабушка решила сделать жаркое из петуха. Обычно меня не пускали на кухню, чтоб не мешалась под ногами. В этот раз я умудрилась тихонько пробраться туда: очень хотелось посмотреть, как будут "патрать" птицу – маленькая девочка с трудом представляла себе этот процесс.

   Бабушка вытащила из корзинки перепуганного рыжего петуха и, поудобнее перехватив его за шею, положила его на деревянную доску. Неожиданно для меня она взяла нож и быстро отхватила голову несчастной птице. Меня настолько потрясло увиденное, что я несколько минут отрешенно смотрела на упавшую петушиную голову, с тонким голубым веком, навсегда закрывшим маленький глазик. Потом у меня началась истерика: я долго рыдала и билась в руках успокаивавших меня родственников. У меня сердце разрывалось от сострадания к погибшей птице. Я никогда не думала, что смерть – это настолько ужасно и больно.

   После этого я несколько лет не ездила к ним, и вообще не могла есть птичье мясо.

   Потом воспоминания стерлись и я стала относится к своим тогдашним переживанием с иронией и насмешкой. Мне казалось, что я стала достаточно взрослой и циничной, чтоб спокойно относится к убийству. Как же: в первую очередь важны свои интересы и интересы семьи. И не важно, что для достижения этого необходимо сделать.

   Сегодняшние события показали всю глубину моих заблуждений: в душе я осталась маленькой шестилетней девочкой. Возможно, сравнивать птицу и эльфа несколько странно, но богатое воображение рисовало картину: Терри отрубают голову – и мне становилось страшно, как тогда.

   Я достаточно спокойно отнеслась к профессии своих братьев, да, и мой папа не был ангелом во плоти. Но всё это было далеким и не относящимся ко мне: как милицейские сводки по телевизору. Сейчас же всё было по-другому. И пусть это не лично я стала бы убивать дроу, но я бы знала об этом... Этого было достаточно, чтоб мне становилось так же тоскливо, как в детстве.

   Из-за этой слабости, которую, как мне казалось, я переросла, мне было стыдно. И потому я злилась на себя.

   Неожиданно тихо открылась дверь, и на пороге появился предмет нашего недавнего спора собственной персоной.

   – Покормить проснувшегося тут могут? – спросил эльф.

   У нас, всех троих, отвалилась челюсть. Мы не ожидали увидеть бодрствующего темного так быстро: лечить-то его было некому. И уж тем более нас поразил такой спокойный вопрос на вполне миролюбивую тему, особенно после состоявшегося неприятного разговора.

   – Ну, ты, блин, даёшь! – хмыкнул Коля. – Куда в тебя, такого худого, столько лезет?

   Долгоживущий пожал плечами, насмешливо блеснув глазами.

   – Что поделать – необходимость.

   Тьерран.

   Необычная в этом мире еда. У меня в тарелке лежали макароны и консервированный лосось. Как объяснил Петр, первое – это изделия из твёрдых сортов пшеницы. Что такое «твёрдые» сорта он объяснить не мог: знаний в области сельского хозяйства у него было явно недостаточно. Что касалось рыбы, ее после стерилизации «закатывали» в железные банки, что позволяло долго хранить продукт. Объяснить всю специфику производства консервов никто не смог: с одной стороны, они сами её плохо знали, с другой стороны я сам с трудом понимал некоторые вещи. Слишком разнились наши миры, так что даже знания, полученные от Тори не всегда помогали. Например, я прекрасно умел пользоваться одеждой, но понятия не имел, как её шить. Так и люди этого мира – пользовались многими вещами, совершенно не представляя себе их устройства. Всё это не позволяло мне вникнуть в суть, но почерпнутые тут идеи вполне можно воплотить в жизнь у нас, с соответствующей корректировкой на наши реалии.

   Главное, что я понял из сбивчивых и путаных объяснений, что консервы можно хранить намного дольше, даже чем солонину. Для продолжительных морских путешествий такое хранение пищи – просто находка. Не зря я попал в этот мир. Совсем не зря.

   Выпив горячий чай, я почувствовал, что силы, потраченные на борьбу со снотворным, начинают восстанавливаться. Хорррошо.

   – Девочки и мальчики, к сожалению, эту хату тоже надо бросать, – сказал Петр.

   Ник кивнул:

   – Да уж. Мобилы надо тоже скинуть.

   – Мы так и будем бегать с места на место? – раздражённо спросила Тори. – Давайте уже что-то делать?

   – Ты что-то предлагаешь? – с сарказмом спросил Ник.

   – Предлагаю! – с вызовом ответила девчонка. – Надо захватить "языка"!

   Ник закатил глаза, а Пётр засмеялся:

   – По-моему кто-то боевиков пересмотрел. И где мы его возьмём?

   – Нууу... можно попробовать поймать... на живца, – несмело предложила она, мельком глянув в мою сторону.

   Все трое уставились на меня, ожидая моей реакции: живцом-то явно предстояло стать мне. Я же с интересом посмотрел на девушку: оказывается, у нее могут быть дельные мысли.

   – Разумно, – ответил я.

   – Ладно. Обдумаем это в более спокойном месте, – согласился Ник. – Но сейчас всё равно надо валить отсюда.

   Тори пожала плечами и пошла собирать свой нехитрый скарб.

   – Я поеду на вокзал (прим. автора – имеется ввиду Киевский центральный железнодорожный вокзал). Там куча тёток тусуется, которые квартиры посуточно сдают – договорюсь.

   – Купишь заодно новые мобилы, – напомнил Петр.

   – Ладно. Ждите меня...

   Я ушёл: не стал дослушивать разговор братьев. Им вполне по силам грамотно организовать наше отступление. В данный момент мне больше всего хотелось посмотреть на захваченные трофеи. Если уж я так прокололся с пленным, то надо хотя бы из техники побольше информации выжать.

   Найдя сумку с интересующими меня предметами возле входной двери, я подхватил ее и отправился в тир. Ружье можно будет там же опробовать. Плотно закрыв за собой дверь, чтоб мне никто не мешал, я стал выкладывать из сумки приборы. Итак: ружье – его время придет позже. Рация – здесь я бессилен. А вот и следящий прибор, с которым я решил разобраться в первую очередь. Что-то ещё осталось в сумке – под пальцами проскользнул какой-то гладкий предмет. Интеррресно, что там? Я вытянул на свет цилиндр из белого прозрачного материала с желтой жидкостью внутри. Из цилиндра торчала длинная тонкая игла. Шприц – всплыло в сознании название этой вещи, и тут же пришло знание о ее назначении. Так. Именно из него мне вкололи дозу снотворного. Видимо, его прихватил Петр. Я встряхнул шприц, вглядываясь в жидкость на просвет. Жаль, что я не алхимик и у меня нет под рукой лаборатории – узнать из чего состоит этот препарат было бы очень полезно, но жалеть о несбыточном ни к чему. Вернёмся к поисковому прибору.

   Небольшая черная коробочка с пятью кнопками: четыре одинаковые были расположены квадратом, пятая, большего размера – под ними. Над кнопками находился небольшой мониторчик. Опытным путем я выяснил, что большая кнопка является включателем для этого устройства. Загорелся голубым светом экран, и на нем появились крупные черные цифры: три нуля и две восьмерки. В правом верхнем углу экрана виднелись буквы, составляющие непонятную мне аббревиатуру. Я сразу почувствовал легкое колебание Силы, исходящее от механизма в моих руках. Принцип работы, как у наших артефактов, но вот механизм действия... Явно отличен.

   Интеррресно. Колебания от поисковика идут очень слабые: нужно было бы наводнить город людьми с такими приборами, чтоб вычислить меня. Похоже, что преследователи так и делали, но всё равно их было слишком мало, чтоб с такими слабыми артефактами вычислить меня в огромном городе. А они меня находили! Причем очень быстро.

   Так... А если попробовать...

   Я потянулся к нитям Силы, внимательно следя за прибором: показания скакнули в сторону увеличения. Я отпустил нити – всё вернулось к исходным значениям. Интеррресно... А если так: я начал медленно плести кружево морока, как на давно забытых занятиях в школе Танцующих. Опять цифры начали меняться, но на этот раз намного медленнее. По мере того, как я накладывал иллюзию: механизм вел свой отсчет. Мысленно отметив конечный результат после использования заклятия, я сбросил морок.

   Любопытно, как отреагирует артефакт на боевой транс? Я скользнул сознанием к Лезвию Тьмы. Прибор молчал, по-прежнему показывая изначальные отметки.

   Мои дальнейшие исследования прервали раздавшиеся в коридоре шаги. Я повернулся к двери, ожидая появления Петра и Тори.

   – Что случилось? – удивлённо спросил первый.

   – Случилось? – Не понял я вопроса.

   – Ну, да. Почему глаза у тебя опять красные? Насколько я помню – это боевая трансформация.

   – Нет, это не трансформация, – ответил я, чувствуя, как истончаются связи с Дро'н'Шаен, которые никогда не исчезали полностью. – Это транс.

   – И всё-таки?

   – Я выяснял, как работает поисковик. И мне это удалось: он улавливает магию. Судя по этим цифрам, – я показал прибор подошедшим людям, – так он реагирует на мое, скажем так, "спокойное" состояние. Если я начинаю колдовать, то показатели увеличиваются.

   Что я продемонстрировал, снова наложив и сняв с себя морок.

   – Боевой транс, Слава Тьме, поисковику не заметен.

   – И что это значит? – спросила девушка.

   – Это значит, что я не могу ходить по городу, используя иллюзии. Меня опять вычислят. Конечно, есть опасность быть замеченным и без магии, но она намного меньше. Придётся маскироваться другими способами.