355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Алла Краско » Три века городской усадьбы графов Шереметевых. Люди и события » Текст книги (страница 2)
Три века городской усадьбы графов Шереметевых. Люди и события
  • Текст добавлен: 9 октября 2016, 03:34

Текст книги "Три века городской усадьбы графов Шереметевых. Люди и события"


Автор книги: Алла Краско



сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 30 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

Словно предчувствуя скорую кончину, фельдмаршал торопился завершить собственные имущественные дела и распределить имения между членами своего большого семейства. Четвертую часть имущества он «выделил» графине Евдокии Григорьевне, вдове сына Михаила, с ее детьми.

От второго брака с Анной Петровной у фельдмаршала было пятеро детей. Как уже упоминалось выше, 26 февраля 1713 года в Прилуках, на театре военных действий, родился его первый сын Петр. Через одиннадцать месяцев, 17 января 1714 года, родилась дочь Наталья. Второй сын, Сергей-Август, родился в Польше, в Межеричах, 10 октября 1715 года, и восприемником при крещении его стал польский король, отсюда и двойное имя мальчика. Это необычный факт – ребенка православных родителей крестил глава католического государства, что, безусловно, было вызвано политическими причинами и символизировало союз между государствами.

4 сентября 1716 года также за границей родилась дочь Вера, а 2 ноября 1717 года, за четыре месяца до смерти отца, в Москве родилась самая младшая дочь Екатерина.

Завещание графа Бориса Петровича Шереметева помечено 28 марта 1718 года, или, как его еще называли, – духовная. Этот документ хранился в домовом архиве, откуда попал в Российский государственный исторический архив и хранится среди бумаг (фонд 1088, Шереметевы). В 1875 году текст завещания был опубликован в журнале «Русский архив» графом С.Д. Шереметевым (праправнуком фельдмаршала), он много сделал для увековечения памяти о своем знаменитом предке. Этот документ показывает нам, с одной стороны, менталитет фельдмаршала Шереметева как человека нового времени, а с другой, как человека традиционного воспитания, особенно когда дело касается основ мировоззрения.

Душеприказчиком, который должен выполнить его последнюю волю, фельдмаршал просил стать самого Петра I, апеллируя к тому, что у его предков душеприказчиками бывали цари Михаил Федорович и Алексей Михайлович Романовы.

Завещание начинается с распоряжений об «устроении души», и лишь во вторую очередь в нем распределяется между наследниками нажитое состояние. Завещатель отдает распоряжение о порядке своего погребения.

«Погребсти мой грешный труп, ежели случуся близ Киева, в Печерском Киевском монастыре, вкладу дать тысячу червонных на погребение и на вынос…» Далее в завещании подробно расписано, сколько надлежит дать разным духовным особам и какие вклады сделать в другие монастыри, причем особо выделяется Тихвинский Богородицкий монастырь в селе Борисовке, основанный им самим. «Будет же волею Божию я скончаюся в чужих краях, …тут мое тело грешное и погребсти, и никуды не возить… Ежели ж смерть меня настигнет в Москве или в ином котором месте, от Киева во отдалении, то прошу вашего царского величества повелеть тело мое грешное отвесть и погребсть в Киево-Печерском монастыре или где воля вашего царского величества состоится, только даяние в тот Печерский и другие монастыри после меня исполнить, как выше сего писано…».

Особо надо отметить распоряжение об освобождении от крепостной зависимости особо приближенных дворовых людей: «Людям крепостным и полонным всем и крестьянским детям, которые взяты во двор, даю волю и по окладам их выдать годовое жалованье». Заметим, такой была часть многих завещаний того времени.

Другой важной и непременной частью подобных документов является «благословение» иконами всех упомянутых в завещании родственников, как близких, так и дальних. Иногда икона являлась единственным завещанным имуществом: «Внучатам своим и детям Федора Володимировича Шереметева благословляю по образу» (речь идет о внуках его младшего брата Владимира Петровича Шереметева).

Основная часть завещания посвящена устройству материальных дел семьи.

Как уже говорилось, у графа Б.П. Шереметева были дети от первого брака с Евдокией Алексеевной Чириковой. Дочерей он давно выдал замуж и наделил их приданым. Графиня Софья Борисовна, в замужестве княгиня Урусова, скончалась еще в 1694 году. Другая дочь, графиня Анна Борисовна, в замужестве Головина, была к 1718 году уже вдовой, ее в завещании отец «благословлял» двумя образами и давал «цуг возников вороных с каретою черною». Еще до составления своей духовной фельдмаршал уже выделил часть имения вдове старшего сына и внуку, графу Алексею Михайловичу: «…Я… по согласию с ними, в особливый дом отделил и из движимых и недвижимых моих и графа Михаила Борисовича пожитков награждение учинено… и для того в сей моей духовной я уже ничего не упоминаю». Вдове и детям покойного сына он отдал, в частности, те земли, которые были приданым его первой супруги и матери графа Михаила Борисовича.

Главным наследником своего имущества фельдмаршал определил своего старшего сына от второго брака графа Петра Борисовича, тому на момент составления завещания исполнилось 5 лет. Ему завещались две главные родовые иконы Федоровской и Тихвинской Божией Матери, и особые реликвии, в том числе жалованное старинное серебро и полученный фельдмаршалом в 1710 году один из золотых ключей от Рижской крепости. «Его же Петра оставляю по себе наследником и отдаю ему все недвижимое, вотчины и поместье и дворы во всех провинциях, где ни обретаются». Фельдмаршал к концу жизни владел 18 вотчинами, в которых жило почти 20 тысяч душ крепостных.

Второй его сын, граф Сергей Борисович, получал несколько икон в драгоценных окладах, шпагу и второй экземпляр золотого ключа от Риги. «Да ему ж Сергею из приходных денег с вотчин и деревень, которыми по мне владеет сын мой Петр яко наследник, давать по три тысячи рублев на год».

Дочери, графини Наталья и Вера, «награждались» образами. Четырехмесячную дочь Екатерину фельдмаршал в тексте завещания не упомянул вовсе. Движимое свое имущество он завещал разделить между всеми детьми.

«Жену свою Анну Петровну благословляю образ Пресвятые Богородицы… греческого письма, оклад с чернью... и вручаю ей весь свой дом с вотчины и с поместьи и с пожитками, и владеть ей всем и детей содержать в страсти Божии и в науке, а по смерти ея жены моей разделить детям моим как написано в сей моей духовной…»

В завещании упомянуты, строго по старшинству, три родных брата фельдмаршала с их семьями. Боярин Федор Петрович Шереметев получал икону в драгоценном окладе и лошадь, его сын Василий Федорович – «лошадь моего седла с убором и с пистолеты, узда и паперс[1]1
  Паперс – конский нагрудник.


[Закрыть]
и пахви[2]2
  Пахва – на (под) хвостник, ремень с очком от седла; в него продевается хвост лошади, что бы седло не съехало коню на шею, как нагрудник не дает ему съехать на забедры (на конский круп позади седла). Вл. Даль «Толковый словарь живого русского языка».


[Закрыть]
серебряные», его жена – «образ… которым в Новгород Северском пожаловал меня царское величество, да денег пятьсот рублев», братья Василий Петрович и Владимир Петрович и их сыновья «награждались» также образом и лошадью.

Обращает на себя внимание строгая патронимичность завещания – как глава семьи, он «наградил» всю свою родню.

Такое распределение имений между детьми на первый взгляд кажется явно несправедливым. Однако надо помнить, что в марте 1714 года Петр I издал «Указ о единонаследии», обязывавший дворян передавать свое недвижимое имение в руки только одного наследника, по выбору завещателя. Такой порядок вводился с тем, чтобы дворянское землевладение не дробилось и чтобы, с другой стороны, принудить молодых дворян, не получивших отцовского имения, идти на службу. Стало быть, в момент составления завещания фельдмаршал не мог нарушить закон и поступить иначе.

В декабре 1730 года «Указ о единонаследии» отменили. Но в сознании потомков некоторых якобы «обделенных» детей графа Бориса Петровича надолго остались обида и уверенность в том, что единственный наследник фельдмаршальских имений – граф Петр Борисович Шереметев – их «обокрал». Материальные претензии, в которые были вовлечены четыре (!) поколения потомства фельдмаршала Шереметева, осложнили внутрисемейные отношения и послужили причиной тяжких и несправедливых обвинений в адрес главного его наследника. Так на примере семьи фельдмаршала Шереметева при ближайшем рассмотрении выглядит результат одного важного начинания внутренней политики Петра Великого.

Граф Борис Петрович скончался в Москве в феврале 1719 года, не дожив двух месяцев до 67 лет. Вряд ли Петр I не знал о существовании завещания и вряд ли, будучи душеприказчиком покойного, интересовался волею вдовы покойного. Им двигали высокие государственные интересы, тем более что текст завещания допускал это.

Гроб с телом фельдмаршала отправили для захоронения в Санкт-Петербург в Александро-Невский монастырь. Историк М.П. Пыляев сообщал, что «за гробом Шереметева от Москвы до Петербурга следовали пешком два полка, в продолжение шести недель». Торжественная церемония похорон состоялись 10 апреля на Лазаревском кладбище.

Другой историк Петербурга А.П. Башуцкий писал в 1834 году, что «…царь желал, чтобы прах его (Б.П. Шеремете ва. – А. К.)… покоился в той земле, которая приобретена была его трудами и на которой не раз полководец сей венчался славою…». При погребении присутствовали вдова и старшие дети.

На надгробии фельдмаршала начертаны такие слова: «Лета от Рождества Христова 1719, февраля 10 дня, преставился в Москве раб Божий, Российских войск первый генерал-фельдмаршал тайный советник и военный кавалер Мальтийского славнаго чина, св. апостола Андрея и прочих орденов, граф Борис Петрович Шереметев; а тело его, по повелению царского пресветлого Величества, самодержца Всероссийского, из Москвы привезено в царствующий град С.-Петербург и погребено во Троицком Невском монастыре апреля 10 дня 1719. Сей надгробный знак возобновлен в 1791 графом Николаем Петровичем Шереметевым».

Фельдмаршал вряд ли предполагал, что здесь он найдет свое вечное упокоение. Но когда Петр I решил строить близ нового города монастырь в честь святого благоверного князя Александра Невского, то многие его сподвижники пожелали сделать пожертвования на строительство. В заведенной в 1710 году особой «сборной тетради» отмечено, что от господина шаут-бенахта (то есть от самого царя) поступило 150 рублей, от Екатерины Алексеевны (супруги царя) – 100 руб лей, от адмирала Апраксина и фельдмаршала Шереметева – по 100 руб лей, и т. д.

Этот монастырь был задуман как своего рода символ военной победы, ознаменовавшей возвращение в состав российского государства приневских земель, некогда защищаемых от врагов князем Александром Невским. Еще раз отвоевал эти земли у врага фельдмаршал граф Б.П. Шереметев. С первых лет существования монастыря в нем стали собираться реликвии, связанные с военными победами над шведами. Так, в деревянной церкви Благовещенья, освященной в 1713 году, находились «персона фельдмаршала Шереметева, писанная на китайке черной разными красками», его же «голова с костьми, писанная на флаге из черной тафты… на древце», в церкви хранились также «персона» генерала Адама Вейде и «глава с костьми» Автонома Головина. Согласно описи монастырской ризницы, составленной в 1724 – 1725 годах, вдовой фельдмаршала Анной Петровной пожертвованы были «по фельдмаршале Шереметеве» образ Спаса и образ Знамения, в ризнице хранились шпага и шпоры полководца.

Первоначально могила находилась на кладбище близ Лазаревской церкви, под открытым небом. Граф Николай Петрович, внук фельдмаршала, на свои средства перестроил и расширил кладбищенскую Лазаревскую церковь таким образом, что могила оказалась внутри нее, и постепенно вокруг нее сложился семейный некрополь. В Лазаревской церкви погребены, кроме Бориса Петровича, еще семеро его потомков.

Граф Борис Петрович Шереметев, как и все люди той эпохи, был не просто верующим, но очень набожным человеком. При жизни он особенно почитал икону Тихвинской Божией Матери, которая сопровождала его в походах.

В 1713 году он основал в своем курском имении, слободе Борисовке, Богородицкий Тихвинский женский монастырь, который на протяжении следующих столетий пользовался особым попечением его потомков.

В одном из документов родового архива, в «Записке о пожертвованиях графов Шереметевых к украшению чудотворных икон Пресвятой Богородицы», относящемся уже к середине XIX столетия, говорится так: «Благочестие рода возвышало его славу, умножало его радости, облегчало печали и удаляло скорбные случаи… После Полтавы фельдмаршал Шереметев ознаменовал благодарность свою Господу... и чудо творный образ Ея Успения в Киеве украсил жемчугами и драгоценными каменьями. И Богоматерь, воздающая сторицею приносящим Ей дары, сделалась покровительницею Героя и рода его…»


«Шереметево подворье». С рисунка художника Ф. Васильева (реконструкция И.Н. Кауфман)

Но вернемся к судьбе Фонтанного дома. Граф Шереметев, как нам представляется, должен был предпринять какие-то шаги по застройке пожалованного ему участка земли на Фонтанке.

Первое известное изображение участка со строениями относится к 1719 году. В Государственном Русском музее хранится рисунок Федора Васильева «Шереметево подворье». На нем виден окруженный деревьями двухэтажный мазанковый дом под высокой кровлей, рядом с ним – хозяйственные постройки, на укрепленном берегу реки выстроены деревянные одноэтажные флигели. Напомним, что Фонтанка была в то время границей города, а дома, там построенные, считались загородными.

После смерти фельдмаршала все хозяйственные заботы легли на плечи его вдовы. Графиня Анна Петровна «фельдмаршалова», как ее часто называли в документах того времени, используя свое родство с царем, добивалась поддержки от царской семьи при решении некоторых материальных вопросов. Оказалось, что на Пебалгской мызе лежит большой долг, и она хлопотала, чтобы погасить его с помощью казны. Непростые отношения складывались у нее с родней покойного супруга, особенно с боярином Федором Петровичем: тот остался старшим в роду и, вероятно, претендовал на роль главного «дирижера» в семейных имущественных делах. В молодые годы отец выдавал ему скромное содержание, что обижало Федора Петровича, позже обида распространилась и на старшего брата, которого он считал любимцем отца и царей. До 1723 года он жил в Петербурге, потом поссорился с ближним окружением Петра I и получил разрешение переселиться в Москву. Он дважды женился, у него родился единственный сын, который скончался в 1718 году. Боярин Федор Петрович был помещиком Московского и Кашинского уездов и завещал свои имения одному из племянников – Василию Васильевичу, сыну своего младшего брата Василия Петровича.

Графиня Анна Петровна Шереметева жила с детьми то в Петербурге, то в Москве или в подмосковных усадьбах. Она была вхожа во дворец, ведь ее дочь от первого брака Анна Львовна Нарышкина приходилась двоюродной сестрой Петру I. В 1725 году они шли за гробом царя сразу после императрицы и царских детей.

Мы не знаем, жила ли она, бывая в столице, в Фонтанном доме. Историк архитектуры Б.М. Матвеев обнаружил относящийся к 1727 году документ. Это «Данная» на тот же самый участок по Фонтанке, выданная уже на имя вдовы фельдмаршала, в которой позволяется «на том дворе перестройку ветхих покоев учинить», – следовательно, дом существовал и был обитаем. Однако в 1720-х годах он еще не воспринимался как нечто особенно значимое. В 1727 году, после смерти императрицы Екатерины I, двор во главе с молодым императором Петром II переехал в Москву.

Образ жизни графа Бориса Петровича, а после его смерти вдовы «фельдмаршаловой» и их детей был устроен скорее на европейский, чем на старомосковский манер, о том свидетельствовали знавшие семейство русские и иностранцы. Особенно эта новизна ощущалась в облике дома в Мещериново, одной из самых любимых графами Шереметевыми в XVIII веке усадеб.

Эта старинная фамильная вотчина входила в «родовую круговину» усадеб в Коломенской округе, принадлежавших роду Шереметевых с XV века, а может быть, и раньше. Мещериново перешло к фельдмаршалу после смерти отца; в начале XVIII века там имелся «барский двор, двор прикащиков, двор скотный, да слобода дворовых людей кабальных 10 дворов, людей в них 12 человек… 17 дворов крестьянских, людей 55 человек». По тем временам это было немалое имение.

На следующий год после Полтавского сражения граф Борис Петрович выстроил в Мещериново новый белокаменный двухэтажный дом. Над фронтоном парадного входа по-латыни высекли надпись: «Совершися сие здание в лето 1710-е сентября в 25 день». В 1711 году фасад дома украсила и вовсе небывалая вещь – конная статуя самого фельдмаршала.

Перед домом существовал парадный Красный двор, за домом – регулярный увеселительный сад, украшенный аллегорическими скульптурами. Появление скульптурного убранства было в то время крайне непривычно для русского человека – православная церковь запрещала объемное изображение человеческой фигуры как для убранства храмов, так и для светских целей.

Главным новшеством в объемно-пространственном и планировочном решении дома и всей усадьбы стала идея «регулярности», пронизывавшая архитектурную практику европейских стран. Убранство интерьеров также отражало те новые вкусы, которые были характерны для фельдмаршала и некоторых других русских вельмож того времени, знакомых с западной культурой и западным образом жизни. Зеркала, «парсуны» и картины, мебель, всевозможные «кюншты» – диковинки приобретались за границей. В мещериновском доме первоначально хранились трофеи Полтавского боя, подаренные царем фельдмаршалу, – чепрак и седло шведского короля Карла XII. В Рождественскую церковь села Мещериново фельдмаршал поместил полученное в дар от папы римского резное распятие в человеческий рост. Эта усадьба стала зримым символом его относительного «европеизма», но, расположенная довольно далеко от Москвы, не раздражала поклонников «старины», каких было еще много среди его современников.

В Мещериново жила вдова фельдмаршала, в этом «европейском» доме воспитывались ее дети. Старший сын фельдмаршала граф Петр Борисович, став хозяином отцовских имений, часто здесь бывал. Практически постоянно в Мещериново жил его младший брат, граф Сергей Борисович Шереметев. Дважды, в 1764 и 1775 годах, здесь побывала Екатерина II, которая совершала поездки в Коломну. Мещериновский дом, в ее глазах и сознании современников, видимо, имел мемориальный характер, напоминая о Петре Великом и об одном из его главных сподвижников. В XIX столетии дом обветшал, и его разобрали, а само имение ушло в другие руки.

Графиня Анна Петровна Шереметева скончалась в сравнительно молодом возрасте. На ее надгробии в Богоявленском монастыре было написано: «Шереметева, графиня Анна Петровна „фельдмаршалова“, скончалась 22 июля 1728 года на память св. мироносицы и равноапостольныя Марии Магдалины; жила 41 год, 11 месяцов и 3 дня; день рождения на память святых и праведных Богоотец Иоакима и Анны; тезоименитство 9 сентября». Кладбище Богоявленского монастыря ныне не существует.

Ее старший сын граф Петр Борисович Шереметев, москвич по воспитанию, с 1730-х годов стал петербуржцем, и при нем Фонтанный дом превратился в главную столичную резиденцию графской семьи.

Глава вторая
Граф Петр Борисович Шереметев
(1713 – 1788)

Граф Петр Борисович Шереметев, второй владелец усадьбы на Фонтанке, был старшим из пятерых детей фельдмаршала от второго брака.

Он родился 26 февраля 1713 года в Малороссии, в Прилуках, на театре военных действий, поскольку молодая жена приехала туда вместе со своим супругом – фельдмаршалом. Восприемником младенца при крещении стал гетман Малороссии Иван Скоропадский, сменивший на этом посту предателя Мазепу. Факт крещения гетманом сына фельдмаршала Шереметева имел, безусловно, политический подтекст. Видимо, и имя для сына фельдмаршал выбрал не случайно. Об этом свидетельствует письмо с поздравлением по случаю рождения мальчика, полученное графом Борисом Петровичем от царя Петра, который пожаловал новорожденного чином фендрика, первого в то время офицерского чина в гвардии. Так что на службе молодой граф Петр Шереметев находился с рождения.

Мальчику было шесть лет, когда умер его отец-фельдмаршал.

Детские годы графа Петра прошли в основном в Москве и подмосковных вотчинах Мещериново и Кусково. Иногда его мать приезжала в Петербург, маленький граф Петр становился товарищем игр царевича Петра Алексеевича, внука Петра I, будущего императора Петра II, поскольку графиня Анна Петровна, по родству с царской семьей, имела свободный вход во дворец. Прусский посланник при русском дворе барон Мардефельд доносил своему правительству: «…Царевич …знает немного по-немецки, его прилежание оплачивается весьма скудно… наставница (мамка) и ее помощница – недостойные женщины, наказывают Великого князя розгами… Царь заходил часто и интересовался его успехами в учении, на него возлагают большие надежды… товарищ его игр – двенадцатилетний граф Петр Борисович Шереметев… Царевич играл на скрипке, и Петр Борисович тоже ему подражал…»


Художник И.П. Аргунов. Граф Петр Борисович Шереметев

В 1728 году, когда юноше исполнилось пятнадцать лет, скончалась его мать, графиня Анна Петровна, и он стал главой семьи, своего «дома».

Семья была большая: младший брат граф Сергей Борисович, четыре родные сестры, племянники, единокровные сестры и племянники – потомки его отца от первого брака с Авдотьей Алексеевной Чириковой.

Старшая из сестер, графиня Наталья Борисовна (1714 – 1771), 4 апреля 1730 года вышла замуж за обер-камергера князя Ивана Долгорукого (1708 – 1739), фаворита Петра II. Семья ее мужа 14 апреля того же года была сослана по приказу новой императрицы Анны Иоанновны за попытку ограничить ее самодержавную власть.

Мужем другой сестры, графини Веры Борисовны (1716 – 1789), стал Федор (Авраам) Лопухин (1697 – 1757), впоследствии тайный советник. Этот брак связал семью графов Шереметевых с семьей первой жены Петра I, поскольку муж Веры Борисовны приходился родным племянником царице Евдокии Федоровне Лопухиной. Отец Федора Лопухина попал в опалу и был казнен по обвинению в участии в заговоре царевича Алексея. У Лопухиных родилось семеро дочерей.

Младшая из его сестер, графиня Екатерина Борисовна (1717 – 1799), стала супругой князя Алексея Васильевича Урусова (1722 – 1796). Оба они погребены в Знаменской церкви Новоспасского монастыря, в семейной усыпальнице Шереметевых.


Неизвестный художник. Графиня Наталья Борисовна Шереметева, в замужестве княгиня Долгорукая

Брат граф Сергей Борисович в 1741 году женился на княжне Фетинье Сергеевне Лобановой-Ростовской (1714 – 1777), мать которой происходила из рода Чириковых, как и первая жена фельдмаршала.

К моменту смерти матери граф Петр Борисович достиг того возраста, когда дворянские недоросли фактически вступали в службу.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю