Текст книги "Мать наследника (СИ)"

Автор книги: Алисия Эванс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

Сразу за царем вошел еще более недовольный Пит со сложенными на груди руками. Царь застыл посреди спальни, а Пит замер в двух шагах от него и расставил ноги на ширину плеч. Он молча буравил моего мужа тяжелым взглядом, будто жалея, что не убил его. Завидев меня, Пит перестал пытаться просверлить дырку в царе и посмотрел на меня с теплотой и нежностью, давая понять, что все хорошо. Я ничего не ответила, так как не понимала, что происходит и куда делся мой ребенок. Как ни странно, Габриллион тоже.

Глава 23

– Где мой наследник?! – требовательно спросил он у меня, будто это я спрятала младенца.

– Что? – испуганно ахнула я, переведя на Пита вопрошающий взор. – Он пропал?!

– Мне его не показывают! – гаркнул царь, попытавшись всплеснуть руками, но у него ничего не вышло.

– Ваше Величество, у вас дрожат руки, вы уроните ребенка, – в дверях появилась одна из тех повитух, кто принимал роды. Судя по уставшему голосу женщины, она повторяла эту фразу уже в десятый раз. – Прошу вас, вернитесь в постель. Вам пока нельзя держать малыша.

– Ты, курва ободранная! – взревел Габриллион. – Быстро отдала мне ребенка или, клянусь, я лично оторву твою лохматую голову! – обрушился он на девушку с оскорблениями. Никто из присутствующих ни на секунду не испугался его угроз, все мы понимали: этот смертный ничего не сможет сделать представителю иного мира с сильнейшим магическим даром.

– Ваш сын сейчас спит, не надо его будить, Ваше Величество, – плохо скрывая усталость и раздражение, ответила ему повитуха, закатив глаза. Похоже, царь так надоел ей своими требованиями, что у неё сдавали нервы. – Пойдемте, я провожу вас в вашу спальню. Вам тоже нужно отдыхать.

– Ты что, не поняла меня, дура?! – завопил Габриллион и покачнулся. От его крика я поморщилась, как от противного скрипа. – Быстро показала мне моего сына!

– Мне это надоело, – Пит раздраженно выдохнул и щелкнул пальцами. Взгляд царя тут же потускнел, зверское выражение лица растворилось, превратившись в отстраненную маску. Плечи Габриллиона опустились, он уставился в одну точку, став похожим на глупую обезьяну.

– Вернись в свою постель и спи до завтрашнего утра, – холодно приказал Пит, и взгляд при этом у него был такой, словно он с трудом удерживается от того, чтобы не избить моего мужа. Царь медленно заковылял к выходу, бессмысленным взглядом вперившись в пространство перед собой. Повитуха взяла его под руку и повела, как беспомощного больного старика. Стоило им скрыться за дверью, как Пит в несколько шагов преодолел расстояние между нами и, взяв меня за плечи, попытался уложить в постель.

– Нет! – воспротивилась я и вцепилась в его руки. Пит мог бы легло преодолеть мое сопротивление, но он замер, внимательно глядя в мое лицо. – Где наш сын?! С кем он?! – я практически накричала на мага, целиком захваченная желанием найти своего малыша.

– Успокойся, Адель, он с няней, – ответил Пит, смотря на меня с опаской, как на умалишенную. – Все хорошо, – его хватка превратилась в ласковые поглаживания, он уже не делал попыток насильно уложить меня в постель.

– Почему Габриллион кричал? – не могла успокоиться я и засыпала Пита вопросами, вцепившись побелевшими пальцами в закатанные рукава его рубашки. – Почему он вообще встал? Зачем ему наш сын?!

– Адель! – крикнул Пит и хорошенько встряхнул меня. – Прекрати кричать, что это НАШ сын! – шикнул он и опасливо обернулся на дверь, словно нас могли подслушать. – Приди в себя, – попросил он, заглядывая мне в глаза. – Что с тобой?

– Прости, – дрожащим голосом просипела я и поняла, что все это время была не в себе. Сердце бешено колотилось в груди, руки тряслись, как у древней старухи, а в душе царил полный раздрай. – Он напугал меня, – поняла я причину своего состояния и прижалась к груди Пита, стремясь найти в нем защиту и опору. – Напугал, – не выдержав, я заплакала, хоть и понимала, что такое поведение ненормально и несвойственно для меня.

– Адель, мое сокровище, успокойся, – утешал меня Пит, покрывая поцелуями макушку головы. – Ты в безопасности, наш малыш тоже, так что даже не думай бояться этого индюка. Слышишь?! Я допустил ошибку, когда пробудил его так рано. Прости меня. Ты не должна была его видеть, я допустил ошибку.

В глубине покоев раздался детский плач. Я судорожно втянула воздух и отпрянула от Пита, стремясь навстречу своему малышу. Повитуха внесла кричащий сверток в спальню, и мы столкнулись с ней у самых дверей. Я без промедления забрала у нее сына, и в тот момент, когда теплый сверток прижался к моей груди, сердце успокоилось, а душа перестала ныть.

– Почему он плачет? – спросила я у няньки. – У него что-то болит?

– Нет, госпожа, – улыбнулась мне женщина. – Он просто проголодался. Дайте ему свою грудь и покормите, тогда малыш успокоится.

Грудь? Признаться, никогда прежде я не думала, что буду кормить своего ребенка сама. Всех младенцев высшего сословия всегда выкармливали кормилицы, и я была уверенна, что и моего малыша ожидает та же участь. Но настойчивый взгляд Пита дал понять, что я ошибалась. Сыну нужно именно мое молоко.

– Малыш родился очень крупным, – сообщила повитуха. – Ему требуется больше молока, чем обычным детям. Будьте готовы к тому, что он будет висеть на груди почти постоянно.

Первое кормление прошло лежа на кровати. Оказывается, не так-то это просто! Несколько минут мой сын пытался поймать сосок, но, несмотря на все его усилия и мою помощь, получилось это только с десятого раза. Крошечный ротик упорно искал материнскую грудь, стараясь захватить её, и как только это у него получилось, я ощутила острую боль в соске.

– Ай! – воскликнула от неожиданности. Малыш тут же затих, самозабвенно высасывая из груди первое молозиво. Он, словно маленькая присоска, повис на мне так, что клещами не оттащишь. Вот это аппетит! В эти минуты мы с сыном стали одним целым, разделив мое тело на двоих. Запах моего новорожденного крошки – это что-то невероятное, восхитительное и чудесное. Он пах карамельками! Мой крошка источал аромат карамельных конфет, и мне не хватало легких, чтобы надышаться им. Я любовалась его маленьким носиком, пухлыми щечками, милыми губками, и все равно видела в этом крошечном младенце Пита. Его глаза, его черты лица, его сын.

Подняв голову, я неожиданно для себя натолкнулась на странный взгляд Пита. Оказывается, все это время он неотрывно смотрел на нас, таинственно улыбаясь и думая о чем-то своем. Его синие глаза так ярко светились, что я смутилась. Ими он словно заглядывал мне в самую глубину души.

– Что? – тихо спросила я, облизнув губы. Под таким пристальным и чувственным взглядом невозможно ни на что отвлечься.

– Ты хоть понимаешь, какое чудо совершила? – спросил он тихо, чтобы не потревожить ребенка. – Адель, ты подарила мне новую жизнь. Ты сделала мне самый ценный подарок из всех возможных в этом мире. Я уже и не надеялся стать отцом, думал, так и умру, не оставив после себя никого. И вот, ты кормишь грудью нашего сына.

– Ты тоже сделал мне ценный подарок, Пит, – ответила я, тронутая его речью до глубины души. – Если бы не ты, я бы погибла в этом гадюшнике. Я счастлива, что ты появился в моей жизни и позволил узнать, какими прекрасными могут быть отношения между мужчиной и женщиной. Особенно мне нравится плод наших отношений, – посмотрела я на него проникновенным, полным любви взглядом.

Высосав из груди все до последней капли, малыш уснул. Маленькие синие глазки осоловели и закрылись, сосок сам выпал из маленького ротика. Я аккуратно взяла сына на руки, стараясь не потревожить его сладкий сон, и ступая по полу, словно по хрусталю, опустила малыша в детскую кроватку. Едва я отпустила его и распрямилась, мне на плечи легли сильные руки моего мужчины, висок обжег проникновенный поцелуй.

– Это ты принес кроватку? – прошептала я, подняв голову. Пит обнимал меня, с загадочной улыбкой смотря на нашего сына. Он был по-настоящему счастлив.

– Да, – также тихо ответил он и сжал меня ещё сильнее, продолжая целовать мои волосы. – Я сам изготовил её.

– Что? – не поверила я. Разве может Пит создать такой искусный шедевр? Он всегда представлялся мне могущественным существом, способным менять погоду и законы природы, манипулировать целыми группами людей, внушать смертным то, что ему выгодно и творить судьбу целых народов. Не могу вообразить, чтобы столь сильное создание сидело и вырезало по дереву. На изготовление этой кроватки ушло несколько месяцев, потребовались бы многие часы кропотливой работы. Эти зверушки, которыми оканчивались прутья выглядят почти как настоящие, вплоть до того, что прорисована каждая шерстинка на их мордочках. А уж сколько терпения нужно, чтобы вырезать лозу на спинке, старательно вырезая каждую жилку на мелких листиках… – Ты ведь шутишь, да?

– Нет, – с нотками обиды и удивления ответил Пит. – Я начал делать её в тот же день, как узнал о твоей беременности. Это особая порода дерева, которое растет лишь в одном регионе моего мира, – шептал он, лаская меня губами и пальцами. Движения мягкие, но уверенные, надежные, приятные. Не выдержав, я развернулась и обняла Пита, прижавшись щекой к его теплой груди. – Этот материал будет поддерживать магию нашего мальчика и способствовать его нормальному развитию. Ты чувствуешь, как течет магия в его теле? – в голосе молодого отца сквозила гордость.

– Нет, я ничего не чувствую, – покачала головой, вдыхая запах любимого мужчины. – Он просто маленький ребенок, какая магия?

– Адель, – разочарованно выдохнул Пит и усмехнулся, – тебе ещё учиться и учиться.

– Пит, а как мы назовем нашего сына? – спросила я и вновь повернулась к кроватке лицом. Мой малыш сладко посапывал во сне, чуть приоткрыв пухлые алые губки.

– Архан, – твердо ответил Пит, гордо глядя на малыша. – Мы назовем его Архан.

– Ты уже придумал имя? – грустно протянула я. Во время беременности я много раздумывала над именем для ребенка, подобрала несколько женских и мужских имен, но все никак не могла остановиться на одном конкретном. С Питом мы почти не касались этой темы, откладывая её на потом.

– Изначально я хотел, чтобы имя выбрала ты, – признал он. – Пока ты спала, я сидел с ним, смотрел на него несколько часов и понял, что он должен носить именно это имя и никакого другого. Так мне говорит мое чутье, Адель.

– Архан, – я покатала на языке непривычное имя. – Звучит очень грозно для такого сладкого мальчика, – мне с трудом удалось удержаться от того, чтобы не поцеловать маленький лобик или носик.

– Этот маленький мальчик – будущий Верховный маг, – Пит шутливо ткнул меня пальцем в бок и осуждающе покачал головой. – Я обучу его боевым искусствам и обращению с магией лучше, чем ведущие академии. Ему будут открыты все дороги. Он станет одним из сильнейших и самым грозным воином Троемирья. Кстати, имя Архан означает «полководец».

– Я этого не хочу, – прошептала я, не отводя глаз от своего ребенка.

– Почему? – искренне удивился Пит.

– Нет счастья в войне, – озвучила ему простую истину. – Габриллион – один из сильнейших и грозных воинов этого мира. Разве это принесло ему счастье?

– Наш сын никогда не будет похож на этого идиота, – жестко отчеканил отец малыша.

– Если ты будешь растить из него воина, а не творца, то будет похож, – уверенно возразила я. – Тем более, Архан будет считать Габриллиона своим отцом, – тяжко вздохнула я. – Он тоже будет принимать участие в воспитании. Я не хочу, чтобы мой мальчик с детства учился убивать и калечить людей.

– Ох, чувствую, разбалуешь ты нашего сына, – покачал головой Пит. – Он мужчина, Адель, уясни это. Он должен уметь обращаться с мечом, должен уметь…лишать жизни тех, кто угрожает ему и его близким.

Я ничего не ответила. Молча смотрела на своего крошку и не верила, что однажды он вырастет в свирепого воина, в того, кто без раздумий отнимет чужую жизнь. Так нельзя. Я ещё не знала, какой у него будет характер, какие мысли вложит в его голову могущественный отец, но на интуитивном уровне понимала одно: мой малыш не будет творить зло. Я не допущу этого.

Глава 24

Петрариус был окрылен счастьем. Он стал отцом! Это звучало фантастически, разум до последнего отказывался верить в то, что недосягаемая мечта воплотилась в реальность. Он никогда не демонстрировал слабость, позволяя лишь самым близким видеть его чувства, но в тот момент, когда из хрупкого тела Аделии появился его ребенок, к горлу подступил ком. Он ужасно боялся того, что что-то пойдет не так, и девочка не переживет родов, хоть для этого и не было никаких предпосылок.

Он видел в своей жизни много того, что сведет с ума неподготовленного человека. Пит был свидетелем массовых казней, видел, как одновременно горят сотни живых людей. Их отчаянные крики, соединившиеся в протяжный гимн смерти, до сих пор являются ему в кошмарах. Но ни они, ни отрубленные головы врагов и их детей, не сравнятся с тем ужасом, который он испытал, впервые в жизни наблюдая роды. Возможно, будь Адель чужой для него женщиной, незнакомкой, он реагировал бы также, как на пытки военнопленных: отстраненно и холодно.

Но Адель прочно вошла в его сердце, закрепившись там навек. От её криков кровь стыла в жилах. Боги, она так мучилась, что ему хотелось свернуть шеи повитухам, уверявшим, что все идет как надо. Как можно назвать нормой эти мучения?! Все его инстинкты вопили о том, что ей нужно помочь, защитить её, уберечь, но он не знал, как это сделать. Впервые в жизни Пит ощутил себя беспомощным щенком. Его женщина мучилась и вопила так, что закладывало уши, а он не мог никак прекратить этот ад.

В те минуты, когда её положили на кровать и заставили тужиться, Пит впервые в жизни увидел, сколько потаенной силы заложено в женском теле. Какой идиот назвал женщин слабым полом? Он никогда не смог бы совершить тот подвиг, который осуществила сегодня его Адель – родить. Воистину, чтобы сразить морского ящера, требуется меньше отваги и усилий, чем приложила она, производя на свет его сына.

Сын. Теперь это непривычное слово он будет повторять ежедневно. Архан – сын Петрариуса, потомок Драконов, носитель Силы. Юная Адель не ощущала того магического потенциала, что бурлил в их новорожденном сыне. Этот мальчик рожден, чтобы стать Воином. Возможно, он будет даже сильнее своего отца, ведь известно, что в чистокровных магических браках каждое последующее поколение сильнее предыдущего. Адель нельзя назвать магом, но в её жилах течет драконья искра, которая уже давно угасла почти во всех жителях мира Ордана.

Верховного мага распирала гордость, душа требовала праздника. Согласно традициям, он должен был устроить гуляния в своем городе, раструбить о появлении наследника на всю страну и далеко за её пределы, но Пит вынужден молчать. Никто, кроме самых доверенных, связанных с ним клятвой верности, не узнает о рождении Архана. Десяток суккубов, три дриады да пятеро охранных духов – вот и все, кто знал об этом эпохальном событии. Пит не посвятил в эту тайну даже ближайших друзей, не говоря уже о членах семьи. Если кто-то узнает о наличии у него внебрачного ребенка, это сильно осложнит жизнь малышу и его матери, поэтому Верховный маг будет вести себя, как обычно, ни словом, ни жестом не выдав своего счастья и радости.

Ближе к ночи Адель и Архан вновь уснули. Его женщина кормила младенца своей грудью, уложив малыша рядом с собой на кровать. Она уже успела несколько раз сменить ему пеленки, искупать его и переодеть. Несмотря на то, что Адель не приучена к подобной работе, справлялась она превосходно. Все же он не ошибся, и его девочка прекрасно справится с ролью матери.

Укрыв двух самых дорогих людей теплых покрывалом, Верховный маг усилил чары, которые согревали покои царицы. Оставалось решить лишь пару мелких пустяков: внушить всем придворным ложные воспоминания о родах Адель и раздать указания суккубам, что охраняли покой его новой семьи и докладывали обо всем, что происходит во дворце.

С первым вопросом никаких проблем не возникло. Простые смертные, абсолютно беззащитные перед магическим воздействием, легко поддались внушению, что в эту ночь роды у царицы приняли местные повитухи. Царь крепко спал в своих покоях и восстанавливался. Как и обещал, в день родов Пит вернул его к жизни. Промедление было опасно, Габриллион мог умереть от реальной остановки сердца.

Проклятье! Верховный маг клял себя за это решение. Едва услышав о рождении ребенка, эта свинья пожелала увидеть младенца, несмотря на слабые дрожащие руки и очень плохое состояние здоровья. Он легко мог уронить новорожденного, и от одной только мысли об этом у Пита сжимались кулаки. Он бы убил пьяницу, но Адель этого не простит. Она не видит в Пите убийцу, не понимает, насколько опасен тот, кому она вверила свою жизнь и судьбу. Пусть все так и остается. Темная сторона Верховного мага должна оставаться невидимой для матери его сына.

– Мой господин, – в комнате материализовался суккуб, принявший обличие служанки.

– Тише, – раздраженно шикнул на неё Пит. – Докладывай, что удалось выяснить.

– Мой господин, – зашептала она, с опаской косясь на спящую Адель с младенцем, – я проникла в котельную и могу уверенно заявить, что трубы были выведены из строя намеренно.

– С чего ты это взяла? – жестко спросил Верховный маг, прищурив взгляд. Неужели кто-то хотел навредить беременной Адель?

– Труба, которую прорвало, была подпилена. Её повредили намеренно, к тому же, сделать это не сложно, ведь этот участок трубы находится в доступной зоне, хотя большая часть отопительной системы скрыта внутри стен. Там следы от пилы. Кто-то намеренно сломал отопление и заморозил дворец. Сейчас во всех покоях очень холодно, исключая покои госпожи, – кивнула она в сторону Аделии.

– Ты узнала, кто это сделал? – у Пита зачесались кулаки. Впустить мороз во дворец накануне родов, подорвав здоровье беременной женщины и новорожденного младенца – очень ловкий план, чтобы убрать с дороги молодую царицу, не запачкав руки. Все спишут на стечение обстоятельств.

– Нет, мой господин. Преступник не оставил следов. Думаю, работники котельной непричастны, потому что многие из них пострадали от этой поломки. В горячей воде сварился кочегар, несколько помощников получили сильные ожоги.

– Выясни, кто осмелился на такое, – приказал Пит. – Даю тебе сутки. Завтра вечером я должен знать имя того, кто хотел навредить Адель.

– Да, мой господин, – почтительно склонила голову суккуб и растворилась, отправившись исполнять приказ.

Пит открыл портал в Ордан и оказался в своем кабинете. Он пригладил растрепавшиеся волосы и глубоко вдохнул, стараясь унять свои эмоции. Никто не должен заметить изменений в его поведении. В последнее время Пит часто ловил себя на том, что улыбка сама заползает на губы, и он занимается своей работой, улыбаясь, как дурак. Нужно лучше контролировать себя. Маг толкнул дверь кабинета и вышел в коридор.

– Привет, – голос жены заставил его замереть. Ксена стояла в коридоре, сложив руки на груди и смотря на мужа с нескрываемым подозрением. – Что ты делал там? – спросила она, кивнув на дверь кабинета.

– Работал, – холодно ответил Пит, запирая дверь на ключ и разворачиваясь к жене. – А что?

–Ты странно ведешь себя в последнее время, – прищурилась Ксена. – Часто отлучаешься из дома, часами сидишь в кабинете, почти не уделяешь мне внимания, – она закончила фразу томным голосом, сделав шаг вперед и положив изящные ухоженные руки на грудь мужа.

– Тебе мало внимания от тех мужчин, с которыми ты делишь свою постель? – все также холодно спроси Пит, глядя поверх головы жены. Он сжал её запястья и поочередно оторвал их от себя, давая понять, что не верит ни единому слову.

– Пит, – капризно простонала Ксена, состроив обиженное лицо, – ты же знаешь, я делаю это потому, что у нас с тобой никогда не будет детей.

– Они могли бы быть, если бы ты не избавлялась от беременностей семь раз подряд, – справедливо заметил Верховный маг, вскинув правую бровь.

– Ох, какой же ты противный! – нахмурилась Ксена, став похожей на смешную собаку. Она отошла на шаг назад. – Мой отец просил передать, что ждет тебя в своей резиденции. Я прождала тебя двое суток, но слуги говорят, что ты не появлялся дома целую неделю. Где ты пропадал? Я связалась с твоим…этим…где ты работаешь…

– Магический департамент, – вздохнул Пит, удивляясь глупости этой женщины. За сотни лет брака она не удосужилась запомнить орган власти, в котором он трудится всю свою жизнь.

– Да! – щелкнула пальцами Ксена. – Мне сказали, что и там тебя не видели неделю. Где ты пропадал?! – вперилась она в него злыми глазами, показывая свое настоящее лицо. – И почему ты ходишь с закатанными рукавами?! Тебе не идет, ты выглядишь каким-то…счастливым, – сморщила она аккуратный носик.

– Ксена, – устало вздохнул Пит, чувствуя, что его терпение вот-вот лопнет, – у меня очень много работы, большую часть которой твоя пустая голова попросту не понимает. Если я отлучился на неделю, значит, так было нужно, – жестко заявил он ей в лицо. Впервые в жизни Верховный маг разговаривал со своей женой в таком откровенно презрительном тоне. Прежде даже в моменты лютой злости он держал себя в руках и не позволял своему языку брать верх над разумом. Отец Ксены – богатый и влиятельный человек, который, к тому же, очень любит дочь. Одной её слезинки хватит, чтобы он устроил бездетному Питу проблемы со знатью, которые придется разгребать не один год. Однако, несколько дней назад у Верховного мага родился сын. Теперь ему не страшен ни отец Ксены, ни его прихлебатели.

– Не смей так со мной разговаривать! – взвизгнула она противным голоском. – Я нажалуюсь отцу на тебя! Знаешь, что он сделает с тобой за такие слова?! Знаешь?!

Пит устало выдохнул и сделал шаг навстречу жене, сократив расстояние между ними до смешных значений. Нависая над молодой женщиной, он поддел указательным пальцем её подбородок и негромко произнес слова, которые давно уже крутились на языке:

– Катись в бездну вместе со своим папочкой.

Ксена задохнулась от возмущения. Она ловила ртом воздух как рыба, выброшенная на берег, ее щеки приобрели пунцовый оттенок, а темные глаза метали молнии.

– Ты очень сильно пожалеешь о своих словах! – брызжа слюной, выпалила жена, отпихнув руку Пита, с решительным видом скрылась в конце коридора.

Верховный маг покачал головой, глядя в след этой недалекой особе. Удивительно, как он терпел её рядом с собой столько столетий? Один звук её противного голоса раздражал до глубины души и вызывал стойкое желание заткнуть уши. Пит уже представлял себе в общих чертах, как оформит развод с Ксеной с минимальными потерями, но на это потребуется время. Возможно, несколько лет.

Глава 25

Следующим вечером суккуб пришел с донесением. Остальные шпионы ежечасно докладывали ему о состоянии Аделии и Архана, но Пит все равно скучал по своей семье. Да, именно так! Теперь они – его настоящая семья, его отрада и самые дорогие на свете люди. Тем ценнее была информация, которую принес суккуб, расследовавший поломку котельной непосредственно перед родами царицы.

– Мой господин, – почтительно склонил голову суккуб, на этот раз принявший облик старого усатого кочегара, – я выяснил, кто стоял за поломкой трубы в котельной.

– Назови имя, – приказал Пит, откинувшись на спинку кресла. Виновника ждет смерть, в этом нет сомнений.

– Клара, ближайшая подруга царицы Аделии, – ошарашил его суккуб.

– Что?! – не смог сдержать удивления Верховный маг. – Клара?! Та девочка, которая вечно крутится рядом с Адель на всех прогулках?!

– Да, мой господин, – кивнул суккуб. – Она сделала это не сама, конечно. Девчонке не хватило бы сил так разорвать трубу. Она заплатила гвардейцу царской стражи, который давно на нее засматривался, и он согласился все сделать.

– Зачем ей это? – нахмурился Пит. – Она же прибыла в этот дворец вместе с моей Адель, а значит, ослабеет царица – ослабеет и позиция её подруги. В чем ее выгода?

– Как мне удалось выяснить, господин, отец Клары специализируется на войне. После свадьбы Габриллиона и Аделии спрос на его услуги сильно упал, так как обе стороны воевать не намерены. Особенно серьезно доходы рухнули после того, как слег царь. Единственный шанс для него вернуть прежний уровень дохода – развязать войну между Севером и Югом. Сделать это можно в случае смерти царицы и её ребенка.

– И дочь решила помочь семье, – мрачно усмехнулся Пит, задумчиво глядя на картину в своем кабинете, изображавшую казнь.

– Да, мой господин. Какие будут приказания?

– Пока никаких. Я сам с ней разберусь.

Суккуб исчез, оставляя Верховного мага наедине со своими мыслями. Он уже вынес приговор девчонке, оставалось лишь привести его в исполнение. Пит не спешил. Ему нечасто приходилось казнить молодых девушек. Убийцы, предатели короны, шпионы и прочая нечисть все же в большинстве своем были мужчинами. Женщинам очень редко выносились смертные приговоры. Тем не менее, оставлять в живых ту, кто осмелилась покуситься на его женщину, носящую в своем чреве младенца, Пит посчитал глупостью. Клара должна умереть.

Петрариус переместился во дворец. Девчонка нашлась в своей комнате. Она уже готовилась ко сну, отослав всех служанок из спальни. Сохраняя невидимость, Пит присмотрелся к ней повнимательнее. Молодая девушка с приятной внешностью. Точеная фигурка, длинные светлые волосы, почти как у его Адель. Красивая девушка, но это на первый взгляд. Стоило взглянуть в её глаза, и все становилось понятно без лишних слов. Глаза – зеркало души во всех мирах. В зеленых радужках девчонки плескались злость, обида и досада. Губы поджаты, словно она постоянно размышляет о чем-то тяжелом и мрачном. И как он мог раньше не замечать, кто окружает его драгоценную Адель? Это же не девушка, это настоящий паук под миловидной маской.

– Это ты пыталась заморозить Аделию, – хрипло произнес Пит, позволяя смертной увидеть себя. Фраза не звучала как вопрос, это было скорее утверждение.

– Что?! – Клара испуганно взвизгнула и подскочила на кровати. Увидев в своей спальне незнакомого мужчину, она отшатнулась и бросила беспомощный взгляд на дверь за его спиной. Надеется на охрану? Бесполезно, даже её криков никто не услышит. – Ты кто такой?! Убирайся!

– Я знаю, что это была ты, – вздохнул Пит и лениво приблизился к перепуганной девушке. Она все время пыталась пятиться назад, но не удержалась и, врезавшись коленями в кровать, рухнула на собственную постель. Мужчина навис сверху, с нескрываемым презрением и холодом смотря в глаза растерянной девчонке.

– Помогите! – заверещала она, с надеждой глядя в сторону двери. Её никто не услышал. И уже не услышит. – На помощь!

Пит поймал себя на мысли, что даже прикасаться к ней противно, но ему придется. Та, кто покусилась на Аделию и Архана, не должна оставаться в живых. Она примет на себя ту же смерть, которую приготовила для беременной женщины с ослабленным организмом. Уж он об этом позаботится.

Преодолевая отвращение, Пит схватил девчонку за грудки и, словно дикий зверь, начал рвать на ней ночную сорочку. От девчачьего визга заложило уши. Толстая ткань, отделанная кружевом, бесформенными клочьями падала на пол. Клара пыталась сопротивляться, отчаянно хватая тонкими пальцами его руки, но Пит с легкостью преодолевал ее сопротивление. Коленями зажав ее ноги, он зафиксировал негодяйку так, что она не могла отодвинуться от него и на длину ладони. Справиться с девчонкой не составило никакого труда, однако эта дрянь успела расцарапать ему все предплечья. Это лишь разозлило Пита ещё сильнее, и он принялся рвать ткань так остервенело, что едва не сломал девчонке кости. Вскоре он увидел и затвердевшие от холода соски, и тонкую талию, покрытую мурашками, и стройные бедра со светлым треугольником волос между ними.

– Умоляю, не трогай меня! – надрывалась она, еще не понимая, что её ждет. – Я невинна! Я заплачу любые деньги, только не трогай меня, – плакала Клара, лежа перед ним абсолютно голая.

– Мне не нужна твоя невинность, – презрительно фыркнул Пит и, схватив тонкую девичью руку, рывком поставил предательницу на ноги.

– Тогда что? – пытаясь прикрыть рукой интимные места, прошептала Клара. Она смотрела на него с ужасом, ожидая, что её начнут насиловать.

– Как ты посмела так поступить со своей подругой? – пытался понять Пит, заглядывая в глаза той, кому вынес смертный приговор.

– Я не… – попыталась отнекиваться она, но быстро поняла, что это бесполезно. – Мой отец разорен! Вся наша семья вот-вот окажется на грани нищеты. Он уже влез в долги по самые уши, и если заказы на военные орудия не возобновятся в ближайшее время, то с этими долгами моя семья никогда не расплатится! Я не смогу выйти замуж, ведь никто не захочет жениться на бедной аристократке. И во всем виновата политика царя… Я не хочу зла для Адель, но её отец не оставил нам выбора! – из глаз Клары уже вовсю текли слезы, она была в истерике. – Мой отец пытался с ним договориться, но Хабис не захотел никак помочь! Что мне оставалось?!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Пит не ответил. В мгновение ока он создал портал и переместил их обоих. Обстановка сменилась как по щелчку пальца. Богатая аристократическая спальня сменилась темным непролазным лесом, накрытым белой снеговой шапкой. Дикий холод подморозил даже его, защищенного магией человека, а абсолютно голая девушка задрожала, сжавшись в комок. Её стройное тело начало краснеть от мороза, зубы застучали так, что даже он, стоя в шаге от нее, слышал этот стук.

– Ты хотела простудить мою женщину и заморозить моего наследника, – холодно и безразлично произнес Пит, отпуская слабую руку. Клара смотрела с непониманием и ужасом, но ему было плевать. Осталось лишь озвучить приговор и забыть об этой мерзавке раз и навсегда. – Ты совершила преступление, наказание за которое – смерть. Я посчитал справедливым, что ты тоже должна умереть от холода. Здесь примерно минус пятьдесят, по моей системе измерения. Без одежды ты протянешь около получаса. Советую тебе помолиться и просить прощения за свои грехи перед смертью. Скажи спасибо, что я решил не растягивать твои мучения на несколько часов.

– Прошу вас… – севшим голосом зашептала Клара, обнимая себя ледяными руками. Она тряслась, как суслик, взгляд выражал абсолютную беспомощность и мольбу. Как ни странно, Пит не чувствовал к ней ровным счетом ничего, кроме презрения. – Умоляю…

Пит не стал слушать. Щелкнув пальцами, он вернулся в свой мир и спокойно приказал принести ему ужин и чашку горячего чая с бергамотом. Он с отстраненным лицом съел две отбивные, запивая их душистым напитком. Со стороны Верховный маг выглядел обычно, как спящий вулкан. Извержение произошло мгновенно.