Текст книги "Мать наследника (СИ)"

Автор книги: Алисия Эванс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

– Почему же сегодня, когда я обнаружила пропажу Архана, вы не остановили меня и не сообщили, что его забрал родной отец? – я старалась говорить без упрека, но напряжение все равно ощущалась. Дух виновато опустил взгляд бесцветных глаз.

– Господин забрал ребенка и отпустил охрану, – ответил он, вздохнув. – Так вышло, что дух, охранявший вас, не знал о случившемся, но и покидать вас он не имел права. Господин не сердится на духов. Он винит во всем себя, – зато, судя по погасшему взгляду парня, он свою вину очень даже ощущал.

– Скажите, а что вы знаете о Кларе – девушке, которая раньше жила в этом дворце, но потом пропала? – прищурилась я, надеясь, что он знает что-то о судьбе моей подруги.

– Мне неизвестны дела господина, – покачал головой дух.

– Что? – не поняла я. – В каком смысле?

– Господин посвящает нас, духов, только в те сферы, которые считает нужными. Есть вещи, которых мы просто не знаем. Нам сказали, что леди Клара больше не появится во дворце, и мы исключили её из списка наблюдаемых.

– Но куда она пропала? Он вам не сказал?

– Нет, госпожа, – покачал головой дух. – Я не знаю, где она.

Я лишь разочарованно вздохнула. Увы, ответа на главный вопрос мне от него не добиться. Даже если дух что-то знает, он никогда не скажет того, о чем ему приказано молчать.

– Хорошо, – медленно кивнула я, расслабляя руки и медленно отпуская стопку документов. Вернув её на стол, я подвинула кипу к духу, вручая ему то, зачем он пришел, при этом не сводя с него многозначительного пристального взгляда. – Я ничего не скажу Питу, можете быть спокойны, – пообещала ему и с приятным чувством увидела, как опустились плечи духа. Все это время он сидел в напряжении, не зная, чего ожидать от меня.

– Спасибо, моя госпожа, – благодарно кивнул он, принимая пачку в свои руки. – Я не знаю, как мне благодарить вас.

– Приходите завтра вечером на чай, – улыбнулась я. Мое предложение удивило духа до глубины души. Он распахнул свои нечеловеческие глаза и уставился на меня, словно я предложила ему жениться на мне. В самом деле, а что такого крамольного я сказала? Это ведь всего лишь чаепитие, а не официальное мероприятие. К тому же, вечерами мне бывает скучно: ни Пита, ни подруг, только Архан и погремушки. Пусть дух скрасит мне вечер своим присутствием.

– Хорошо, моя госпожа, – осторожно кивнул он, будто ожидал, что я передумаю или скажу, что пошутила.

– Ступай, – отпустила его я. – Не забудь про чай! Если не придешь – обижусь.

Дух рассеянно кивнул и, встав с кресла, растворился в воздухе. Удивительно. Это существо охраняло меня последние полтора года, а я даже не ощущала его присутствия. Нужно будет расспросить духа обо всем, что он знает. Чувствую, он знает много такого, что мне будет интересно услышать.

Глава 35

– Габриллион, мой любимый, тебе нужно беречь себя, – ласково проворковала Серпента, укладывая царя в постель. Он так разволновался из-за поступка своей нерадивой жены, что побледнел, у него началась тошнота и головокружение. Нужно срочно успокоить его. После того, как царь очнулся, его здоровье оставляло желать лучшего, а постоянные стрессы из-за власти и «сюрпризов» от молодой жены лишь вредили её мужчине.

– Знаешь, я жалею, что согласился жениться на этой курве, – тихо пробормотал Габриллион, лежа в постели и глядя в окно. – Это была моя ошибка. Зря я поддался на уговоры её отца.

– Если бы не твоя болезнь, ты бы сделал все так, как планировал, мой воин, – с теплотой в голосе утешала его Серпента. Она выглядела счастливой. Ей нравилось заботиться о своем мужчине и чувствовать себя нужной ему.

– Забавно, да? Стоило ей забеременеть, как меня хватил удар, – недобро усмехнулся царь. – Как только родила – сразу очнулся. Внезапно так.

– Дорогой мой, это совпадение, – отвечала Серпента, повернувшись спиной к царю. – Никому не под силу так точно рассчитать действие яда. К тому же, тебя проверяли множество лекарей на наличие самых разных ядов, даже крайне редких. Ничего не найдено. К тому же, я не думаю, что этой девочке хватило бы смелости опоить тебя, мой родной, – женщина сделала раствор из тез трав, которые наказал пить лекарь. Вытащив из складок платья крошечный пузырек, Серпента незаметно откупорила его и добавила в питье пару капель.

– А ребенок? – продолжал бормотать Габриллион, будто разговаривал сам с собой. – Ты видела, какой он светленький? Почему у Архана золотистые волосы, если у северян они всегда черные? А его глаза? Это же вообще уму непостижимо! Как мог у меня родиться сын с такими синющими глазищами?! Ты в них смотрела? – он резко повернул голову и вперился безумным взглядом в свою женщину. – Меня дрожь пробирает, когда он таращится ими! – шепотом признался он ей. – Словно в душу заглядывает… А как быстро он растет? Помнишь, когда Рагнар был в его возрасте, он постоянно болел? Ты ото всех сквозняков его прятала, лишь бы парень кашлять не начал. А этот? Ребенку уже шесть месяцев, а он ни разу не захворал, даже от живота не плакал, как все нормальные дети. Большой, крупный, ест за троих, щеки аж на плечах лежат! В кого он такой, Серпента? – тихим голосом спросил царь, смотря на женщину так, как не позволил бы себе смотреть ни на кого другого – со страхом.

– В тебя, Габ, – мягко ответила женщина, протягивая царю стакан с лекарством из трав. – В кого же ещё? До того, как тебя хватил удар, ты был самым сильным и самым отважным воином, – она разговаривала с ним, как с маленьким ребенком. – Неужели ты подозреваешь свою жену в измене? – Серпента издала смешок и невольно рассмеялась, настолько нелепой показалась ей эта мысль.

– Не знаю, – покачал головой Габриллион, отпивая из стакана немного. – Это все очень странно. Сердцем чую, что что-то не так.

– Ты слишком много нервничаешь, жизнь моя, – женщина ласково погладила царя по руке, давая ему ощутить свою заботу и поддержку. – Я наблюдала за Аделией с самого первого дня, и если бы она общалась с каким-нибудь мужчиной, мы бы узнали об этом первыми.

– А ты видела, как она на меня смотрела, когда я воспитывал её? – сверкнул глазами царь и залпом осушил сосуд со снадобьем. – Как волчица, – злобно выплюнул царь. – Сама мелкая, тщедушная, держит царевича ручонками своими тонкими, как палки, а глаза молнии метают. Дрянь. Нет бы, голову опустила, прощения попросила, а она стоит и сверлит меня взглядом, словно это я виноват, что она ребенка упустила из вида!

– Габ, она повзрослела с тех пор, как впервые приехала сюда, – вздохнула Серпента, устремив задумчивый взгляд в окно и продолжая поглаживать руку своего мужчины. – Стала такой…уверенной в себе, – поморщилась женщина. – Не могу понять, что дает ей эту силу? Поддержки во дворце у нее почти нет, разве что, мажордом с ней поддерживает связь.

– А может, она с ним…? – прищурился Габриллион.

– Не смеши, – рассмеялась Серпента искренним заливистым смехом. – Ему же лет шестьдесят, да и внешность у него, как и у тебя, темная. Может, думает, раз родила наследника, то получила здесь власть? Титул царицы себе выпросила, настояла на коронации… Неужели она на что-то надеется? – Серпента не смогла скрыть проскользнувшую в голосе озабоченность. Она не привыкла легкомысленно относиться к соперницам, разумно рассуждая, что врага нужно уважать. Вот только, понять мотивы поведения Аделии ей было не под силу. Откуда столько уверенности в себе? Откуда этот счастливый блеск в глазах, который бывает лишь у влюбленных женщин, живущих полноценной семейной жизнью? Когда царь приглашал Серпенту в свои покои, она и сама потом несколько дней ходила с таким же сияющим взглядом, но Адель не общается с мужчинами. Графиня непременно заметила бы. Габ прав, что-то не так в этой девчонке и её сыне. Вот только, уловить, что же именно, у Серпенты никак не получалось.

– Когда малец подрастет, отправлю девку в монастырь, – пробурчал царь себе под нос. Графиня резко повернула голову и не сразу нашлась, что ответить на это заявление. – Будем вдвоем воспитывать обоих ребят. Ты видела, как Архан меня ударил? – зло сощурил маленькие глаза Габриллион. – Это все её воспитание! Влияет на наследника, настраивает против отца, – покачал головой он, от злости сжав кулаки. – Зачем только женился на ней?

– Тебе нужен законный сын, жизнь моя, – напомнила ему Серпента. – Когда у тебя не было законного наследника, знать роптала, многие мечтали о твоей смерти и видели себя на троне. Нам нужна была женщина, которая способна родить здорового сына. Ты же помнишь, я сама выбирала тебе жену, – тепло улыбнулась она. Лицо царя просветлело, он улыбнулся своей женщине, сжав в ответ её нежную руку. – Аделия выполнила свое основное предназначение, теперь у тебя есть законный наследник. По сути, она нам больше не нужна. Прикажешь избавиться – я избавлюсь от неё, но помни, что она мать твоего ребенка. Малыш нуждается в ней, хотя бы до момента, когда ему исполнится три года. После этого возраста можешь смело отправлять её отсюда.

– А может, убьем её, да и дело с концом? – рассуждал вслух Габриллион. – Не хочу разбираться с её отцом и оправдываться, слишком много мороки. Давай устроим ей несчастный случай? – глаза царя загорелись живыми огоньками.

– Если ты прикажешь, то я выполню все в кратчайшие сроки, – улыбнулась Серпента. – Но мой тебе совет: подожди пару лет.

– Ладно, – нехотя согласился царь, нахмурив густые брови. – Пусть пока живет.

– К тому же, будет неплохо, если она родит тебе ещё одного ребенка. Про запас, так сказать. Это отобьет у знати всякое желание покушаться на наследника и тебя.

– А ты сама не хочешь родить мне ещё одного ребенка? – задорно сверкнул глазами Габриллион и потянул любовницу на себя, приглашая её в свою постель. Серпента громко взвизгнула, но сопротивляться не стала. Вскоре спальню наполнили сладкие стоны двух любовников. Когда они проснулись, об инциденте с пропажей наследника никто из них не вспомнил.

***

Я ничего не сказала Питу о том, что узнала. На это было много причин. Первая и самая главная: у меня просто не нашлось слов, чтобы начать разговор на тему его брака. Наверное, впервые в жизни я не могла подобрать нужные слова и фразы, чтобы выразить свои чувства.

«Доброе утро, дорогой. Знаешь, я тут ночью просмотрела твои бумаги и вдруг случайно узнала, что ты женат. Не хочешь рассказать мне об этом поподробнее?». Так я должна была спросить его? Зачем? Что я хочу услышать в ответ? «Да, я женат. А что?». Ничего. Он взрослый мужчина, это естественное положение вещей. Наш разговор лучше отложить на потом, когда я буду к нему готова. Зато, как ни странно, утро началось с приятной неожиданности.

– Адель, – услышала я сквозь сон тихий шепот Пита. Разлепив скованные сном веки, с удивлением увидела маячащий перед лицом букет из мелких белых роз, в центре которого лежала маленькая коробочка, обитая дорогим красным бархатом. Сам Пит прятался за цветами, я видела лишь его руки. – Я знаю, что этого недостаточно, чтобы загладить мою вину, но все равно прошу у тебя прощения, – виновато вздохнув, произнес Верховный маг. – Я дурак. Прости меня, мой ангел, за то, что я учудил. Воспоминания всего двора стерты, все последствия устранены. Ты можешь вести себя так, словно ничего не произошло, никто ничего не помнит. Что мне ещё сделать, чтобы ты не злилась на меня?

Со вздохом я взяла коробочку и раскрыла. Внутри оказались изящные маленькие серьги-капельки с большими сверкающими топазами в центре. Богато и невычурно. Вот только, мне совсем не это нужно.

– Пит, спасибо тебе за подарки, они прелестны, – поблагодарила я, и лицо моего любовника выглянуло из-за свежего букета, – но мне было бы достаточно твоего обещания, что впредь ты никогда не заберешь Архана в свой мир без моего разрешения, – спокойно произнесла я, глядя прямо в его синие глаза. После моей просьбы в них мимолетно промелькнуло что-то непонятное, заставив меня внутренне напрячься.

– Хорошо, – обманчиво спокойно отозвался Пит, натянув на лицо улыбку. Это выглядело не как искренний жест, а как надевание маски с целью скрыть искренние эмоции. – Обещаю, впредь не буду забирать нашего сына, не известив тебя. Адель… – начал было он, положив букет на кровать, но не закончил. Нервно облизнул губы, словно собирался сказать нечто важное, но неприятное. Около минуты Пит напряженно думал, но сказал лишь: – Я хочу, чтобы ты знала, что ни тебе, ни Архану ничего не угрожает. Не бойся. Никто не сможет похитить нашего сына, – он прикоснулся к моей щеке своей широкой горячей ладонью, и я, не сдержавшись, прикрыла глаза от удовольствия. Пусть он многого не говорит мне, но, боги, как же приятно чувствовать его силу и защиту. Я чуть потерлась щекой о его кожу и ощутила легко царапанье на щеке. Что это такое? Я удивленно оторвала руку Пита от своего лица и всмотрелась в неё прищуренным взглядом, словно он там что-то прятал.

– Почему у тебя такие крупные мозоли на ладони? – я провела большим пальцем по загрубевшему, истертому участку кожи. Если работа Верховного мага связана с бумагами, то откуда такие следы?

– Часто занимаюсь с мечом, – усмехнувшись моему любопытству, ответил Пит, но руку не забрал, продолжая смотреть на меня внимательным взглядом. – Я должен поддерживать форму…по работе, – обтекаемо ответил он, и по выражению лица я поняла, что все-таки не только бумаги занимают его рабочее время.

– Расскажи мне о своей работе, – попросила я, сверкнув глазами. Архан спал в своей кроватке, а Пит вроде бы никуда не торопился. Почему бы нам не поговорить?

– Я не хочу это обсуждать, – резко ответил Верховный маг и резко встал, забрав у меня свою руку.

Глава 36

– Но почему? – растерялась я от его реакции. – Пит, я ведь совсем ничего не знаю о твоей жизни. Где ты пропадаешь, когда тебя нет с нами? Чем занимаешься? Кто тебя окружает?

– Адель! – властным жестом он заставил меня замолчать. Из его облика испарились привычные нежность и добродушие. Лицо приобрело жесткие черты, глаза из ярко синих сапфиров превратились в два кусочка льда. – Я не люблю, когда на меня давят, – предупреждающим шепотом заявил Пит. – Есть вещи, которые тебе не нужно знать. Это касается моей работы. Я не привык с кем-либо её обсуждать, тем более с тобой, – он говорил со мной так, будто каждым словом наносил маленький порез на сердце. Прежде нежный и добрый Пит вдруг превратился в сурового мужчину, который прежде никогда мне не показывался.

– Я поняла, – еле слышно пробормотала я, сглотнув слюну, отвернулась. В душе осталось неприятное чувство, как когда в детстве отец отчитывал меня за шалости. Вроде бы понимаю, что сама заступила на «чужую территорию», но с другой стороны– неужели нельзя со мной помягче? Что такого я спросила? Ладно бы, поинтересовалась тайнами, но я ведь попросила в общих чертах описать его деятельность. Неужели это под запретом? Вновь, как и прошлой ночью, я ощутила себя лишней, присутствующей в его жизни лишь для определенных целей, заступать за которые мне строго запрещено.

– Адель! – со стоном выдохнул Пит и притянул меня к своей груди, обхватив могучими руками плечи и талию. Я оказалась в настоящих медвежьих объятьях, вырваться из которых невозможно. Легким движением руки запрокинув мою голову вверх, Пит впился в губы пылким извиняющимся поцелуем, словно хотел вернуть все, как было. – Мой родной ангел, прошу тебя, – разорвав поцелуй, он уперся своим твердокаменным лбом в линию роста моих волос, – не усложняй все ещё сильнее, – прошептал Пит, закрыв глаза.

Прежняя я удивилась бы его словам, спросила бы, о каких сложностях он говорит, ведь в наших отношениях все просто: Пит любит меня, я люблю его, у нас растет сын. Теперь я знаю, что он не желает посвящать меня во многие аспекты своей жизни. Я не намерена давить на Пита, он волен сам распоряжаться своей жизнью, как считает нужным. Как и я.

– Я люблю тебя! – с напором произнес маг, крепко ухватив пальцами мой подбородок и заставляя смотреть в его завораживающие глаза.

– Я тоже люблю тебя, Пит, – прошептала я в ответ. Пит медленно выдохнул, прикрыл глаза и опустил голову, словно не поверил моим словам. Долгий прощальный поцелуй, и Верховный маг исчез. Растворился в воздухе, ускользая в иной мир.

Остаток дня я провела в заботах о сыне. Пока он играл на полу с няньками, я попросила принести бумаги ко мне в комнаты. Читая договора о поставках продуктов, я отвлекалась от неприятных мыслей и даже успокаивалась, постоянно напоминая себе, что ничего не изменилось. Мы живем также, как и раньше. Пит дарит мне свою нежность, говорит о своей любви, а разве мне нужно что-то большее? В самом деле, я ведь не рассчитывала, что он женится на мне? Правда? Конечно, правда. Вот и не о чем переживать…

Сама судьба шла мне навстречу и подбрасывала занятия, чтобы я могла отвлечься. Вечером ко мне наведались гости – два охранных духа. Серокожие, бесполые и загадочные, они сидели перед чашками с горячим чаем, словно не знали, с какой стороны к ним подступитья. Готова поспорить, что их никто и никогда не приглашал к столу.

– Ну, рассказывайте, – с дружелюбной улыбкой произнесла я, отпивая из кружки, – как прошел ваш день? Чем вы занимались?

Духи переглянулись, будто им задали невероятно странный и непривычный вопрос.

– Мы готовились к приезду гостей, госпожа, – бесстрастно ответил один из них.

– Гостей? – искренне удивилась я, заедая чай печеньем. – У нас ожидаются гости?

Духи вновь переглянулись. За все время никто из них так и не прикоснулся к чашкам.

– Да, госпожа, – вновь кивнул один из них. – Скоро ко двору прибудет великий князь Черноземья с дружественным визитом.

Черноземье – небольшая страна на юго-востоке от Севера с очень плодородными землями, житница всего континента. Там выращивают очень много пшеницы высочайшего качества, а также множество самых разных овощей и фруктов. Черноземье кормит себя, а также все соседние царства. Габриллион покорил ее одной из первых, как только пришел к реальной власти. Великий князь Черноземья – вассал моего мужа.

– А зачем он прибудет? – задумчиво протянула я. Не припоминаю, чтобы прежде кто-то из вассалов покоренных провинций допускался в столицу.

– Этот год выдался неурожайным, госпожа, – вздохнул один из духов. – Князь приедет сообщить, что продовольствия будет меньше. Это государственная тайна, и передавать её через гонцов он не имеет права. Такие новости сообщают только лично.

Потребовалось около минуты, чтобы до меня дошло: только что я стала обладательницей государственной тайны, которой не владеет никто в царстве Севера. Князь прибудет лишь через несколько дней, а до того времени у меня есть шанс подготовиться.

– Ребята, – улыбнулась я духам, по-прежнему сидящим ровно, будто они скованны самыми жесткими корсетами, – я вижу, что чай и печенья вам неинтересны. Скажите, что мне сделать, чтобы вам было приятно? Простите, я понятия не имею, что вы едите и питаетесь ли вообще, – произнеся эту неловкую фразу, я вдруг осознала, что в понятие «питание» эти существа могут вкладывать совершенно неожиданный смысл, совсем не такой, к которому привыкла я. Духи осторожно переглянулись, завороженно глядя друг другу в глаза. На их синих лицах не промелькнуло ни одной эмоции, но в воздухе ощущалось напряжение. Неужели они общаются при помощи мыслей? Очень может быть, ведь их обязанности предполагают постоянный незаметный обмен информацией, и простая человеческая речь для этого не подходит.

– Госпожа, нам очень приятно ваше внимание, – механически ответил один из них, посмотрев на меня пустым бесцветным взглядом. – Никто прежде не приглашал нас к столу.

– Вы охраняете меня и моего сына, – пожала плечами я, искренне недоумевая, почему в родном мире к духам так безразлично относятся. Может, потому они такие безэмоциональные и холодные? – Я очень хочу познакомиться с вами поближе, узнать о ваших особенностях, потребностях… В конце концов, я переживаю о безопасности Архана даже сильнее, чем его отец. Поэтому заявляю вам со всей серьезностью: давайте общаться. Скажите, чего вам не хватает, чего вы желаете, и я постараюсь помочь.

– Госпожа, – отозвался дух, который на протяжении всего чаепития предпочитал отмалчиваться. Эти ребята так похожи друг на друга, словно братья-близнецы, что мне сложно их различить. – Для поддержания своих сил нам необходима магия из особых магических артефактов. Господин выдает нам их в качестве платы, как правило, один раз в месяц. Больше нам ничего не нужно.

– Так, а где достать такие артефакты? – нахмурилась я. Чувствую, угодить им будет непросто. Уж в чем-в чем, а в магии я полный профан. Хоть Пит и обещал обучить меня её основам, он так и не провел со мной ни одного занятия.

– В вашем мире их много, госпожа, – кивнул дух. – В основном это ритуальные предметы. Например, в часовне возле дворца хранится много таких накопителей.

– Почему же вы не возьмете один из них? – с удивлением спросила я.

– Мы можем принять лишь ту энергию, которую нам разрешил взять член рода Кронд.

– А я считаюсь членом этого рода? – вопросительно вскинула бровь.

– Да, госпожа, – благосклонно склонил голову дух.

– Я поняла вас, – улыбнулась им, допивая чай из чашки. Отличное у нас с ними сотрудничество вырисовывается: я подкармливаю духов магией, а они делятся со мной маленькими тайнами. В моей голове уже начал зреть план того, как использовать полученную информацию для укрепления своего положения.

В часовне действительно нашлось много старинных предметов, похожих на накопители магии: подсвечник в форме трехголовой оскалившейся гидры, кубок со странными выгравированными рунами, а также несколько ритуальных ножей. Прежде я бы не обратила на эту рухлядь никакого внимания, но сейчас она представляла собой ценность.

Вернувшись в замок, я срочно вызвала мажордома и попросила у него список всех поставщиков продовольствия, даже самых отдаленных и оттого дорогих. Если уж на плодородном Черноземье проблемы с урожаем, то, что же творится в остальных регионах? Нельзя допустить голода среди простого населения, а также желательно снабдить дворец всеми необходимыми продуктами. К зиме все амбары столицы должны быть заполнены, даже если это обойдется казне в круглую сумму.

Составив примерную смету, я прикусила карандаш и посмотрела на играющего в углу сына невидящим отстраненным взглядом. Потребуется очень много денег. Безусловно, нужно уточнить информацию, разузнать, какие урожаи получили менее плодородные регионы, но в любом случае нам нужно закупать зерно на других континентах. Из-за морской перевозки оно обойдется вдвое дороже обычной пшеницы, но если этого не сделать, нам придется туго: и народу, и знати.

– Ваше Величество, о чем вы задумались? – подал голос мажордом. Я вздрогнула и бросила на него рассеянный взгляд, словно только что проснулась.

– Скажите, в казне найдется эта сумма денег? – я указала ему на бумагу, на которой проводила расчеты.

– Очень сомневаюсь, Ваше Величество, – увидев, сколько денег нужно, мужчина выпучил глаза так, что они грозились вот-вот вывалиться из своих орбит. – Это три четверти царской казны. Армия и то потребляет меньше, включая продовольствие, оружие и выплаты вдовам погибших. Зачем вам столько денег, Аделия? – когда мы находились в неофициальной обстановке, мажордом называл меня полным именем, а я не возражала. Это помогало нам сблизиться и найти общий язык.

– Не мне – государству, – продолжая покусывать карандаш, ответила я. – Вы ничего не слышали о проблемах с урожаем?

– Ну, ходят слухи, что этот год выдался не слишком удачным, но ведь у нас есть запасы от прошлых обильных урожаев.

– И этих запасов хватит, чтобы прокормить страну, включая простой народ? – уточнила я.

– Простой народ сам себя прокормит, – хохотнул мажордом. – Крестьяне – ушлые ребята, к тому же живут в лесах, ходят по грибы, по ягоды. Думать нужно об армии и о знатных господах. Им всего хватит, уж поверьте.

Я не стала спорить. Мой отец тоже всегда считал, что заботиться о благополучии простых селян не нужно – сами справятся. Ну, вымрет пара тысяч человек от голода, так что с того? Новые родятся. Я далека от простого народа, не знаю, о чем он думает и чем живет, но одно знаю точно: все люди хотят есть, особенно дети. Помню, лет восемь назад я попала на урок к старшему брату – царевичу и краем уха услышала о взаимосвязи урожая и количестве населения. Он тогда слушал в пол уха, предпочитая изучать искусство ведения войны, но я запомнила то, что вдалбливал ему учитель: в каждый неурожайный год население деревень и малых городов уменьшается, и в первую очередь гибнут самые слабые: женщины и маленькие дети.

Если я, дочь царя, законная царица Севера, ещё год назад была здесь в полурабском положении, то как тяжело может оказаться простым крестьянским девушкам с детьми на руках? У них за спиной нет всевластного полубожественного любовника, который способен защитить даже от стихии. Они просто умрут от голода, а те, кто выживет, будут вынуждены наблюдать, как страдают от голода и умирают их дети, такие же малыши, как мой Архан. От этой мысли сердце сжалось в комок. Нужно срочно что-то предпринять, чтобы избежать этой страшной ситуации. Для начала необходимо дождаться визита князя Черноземья, пообщаться с ним, и уже на основе этой беседы принимать решения. Но, как бы там ни было, мне в любом случае нужна астрономическая сумма, чтобы осуществить свои планы.

Глава 37

Князь самого плодородного региона прибыл очень быстро, буквально через пять дней после того, как мне об этом сообщили духи. Кстати, им очень понравились мои подарки в виде магических накопителей. Серпента, как главная распорядительница дворца, хотела устроить торжественный прием для князя в главном зале, но я предложила свой вариант.

– На улице лето, стоит чудесная погода, так почему бы нам не поужинать на свежем воздухе? Во дворце очень душно, особенно на первом этаже, а вечерний воздух и летние ароматы создадут приятную атмосферу для переговоров.

– Аделия, – вздохнула Серпента и посмотрела на меня как на дурочку, несущую бред, – это не встреча двух давних друзей. Ко двору прибывает вассал царя, чтобы доложить о чем-то, что он посчитал важным. Мужчины будут общаться и вести деловые разговоры, а не наслаждаться пением птиц, – устав сдерживаться, она позволила себе добавить в свой голос яда и зыркнуть на меня злыми глазами.

– Это не значит, что нужно сажать их в душный зал, в котором и окон-то толком нет! – ответила я ей в том же духе.

– Аделиия, – вновь Серпента подняла на меня недовольный взгляд, – Габриллион все равно встанет на мою сторону. Не понимаю, почему тебя вообще волнует этот вопрос? Женщин на такие мероприятия не допускают. Или ты рассчитывала погреть уши, а потом доложить обо всем своему отцу? – издевательски усмехнулась она.

– Серпента, – вздохнула я, устав от её наглого поведения. Видно, она сегодня не в настроении, к тому же чувствует защиту царя, вот и изгаляется как может. – Я понимаю, что как дочь пивовара ты не привыкла интересоваться серьезными делами, довольствуясь ролью постельной грелки, – после этих слов её аж перекосило от злости. Серпента очень не любит, когда ей припоминают её недворянское происхождение. – Однако, меня растили как будущую царицу, поэтому дали превосходное образование и привили такой образ мышления, который вряд ли будет понятен девушке, выросшей среди пивных бочек. Что ж, все ясно, – вздохнула я, обреченно взмахнув руками, – мне придется все брать в свои руки, – не желая больше продолжать разговор, я развернулась и оставила любовницу своего мужа наедине с её заморочками.

Удивительно! Раньше Серпента казалась мне умудренной жизнью женщиной, опытной придворной дамой, а на деле она даже не пытается вникать в государственные вопросы. Уму непостижимо! Как можно быть фавориткой царя и не знать, о чем будет говорить твой мужчина со своим вассалом?! Пусть сажает их, где хочет. В одном Серпента права: женщин здесь, судя по всему, не принято посвящать в важные дела, отводя им место постельных грелок, поэтому придется идти обходным путем.

Вассал царя Севера прибыл ко двору поздно вечером, почти ночью, когда половина дворца уже спала. Подоткнув сыну одеяло, чтобы он не распахнулся во сне, я осторожно выглянула в окно. В такое время о пышном официальном приеме не могло быть и речи, поэтому наблюдать за князем я могла лишь из окна своих покоев, да то и под углом. В эти минуты я чувствовала себя шпионом и понимала, что если Габриллион заметит мою фигуру в окне, то хвалить точно не станет. Свет пришлось выключить. Вот на территорию дворца быстро въехала карета, весело покачиваясь из стороны в сторону из-за неровности брусчатки. Лакей распахнул железную дверцу, и на землю шагнула темная мужская фигура.

Ух, в этот момент я расплылась в улыбке и поняла, что не ошиблась, решив тайком понаблюдать за этой встречей. Князь Черноземья (а это, определенно, был именно он), оказался высоким статным мужчиной. Судя по движениям и фигуре, довольно молодой и галантный. Он двигался очень плавно, каждое действие отточено и выверено. Казалось, князь лишний раз не повернет голову, если это навредит его образу и плавности движений. Габриллион, даже при тусклом ночном освещении, на фоне этого аристократа выглядел как неотесанная свинья: низенький, нерасторопный, со смазанными и неловкими движениями. Мне понятно, что это последствия перенесенной болезни, но контраст был очень заметен. На месте Серпенты я бы не рекомендовала царю показываться на людях рядом с этим моложавым мужчиной – слишком серьезный удар по самоуважению.

Как я и думала, мне не позволили присутствовать на переговорах. Я встала засветло и приказала слугам подготовить меня так, словно у нас намечается бал: обработка кожи маслами и кремами, лучший макияж, сложная и в то же время элегантная высокая прическа. На неё легко легла тяжелая золотая корона – символ моего положения в этом дворце.

Около часа я выбирала платье, подыскивая такое, чтобы позволить мужскому взгляду зацепиться за все интересные места, но в то же время в нем выглядеть прилично, утонченно и женственно. Казалось, задачка попалась неразрешимая, но мне на помощь пришла служанка, вызвавшаяся на месте чуть-чуть перекроить лиф парчового летнего наряда. Она сотворила чудо, аккуратно отпоров и подшив верхнюю часть корсета, сохранив таким образом вырез-лодочку, но позволив показаться аккуратным холмикам женских прелестей. За это я отблагодарила девушку увесистым мешочком золота.

Мужчины провели переговоры ещё до обеда. По их окончании князь выразил желание отдохнуть в своих покоях, а я приказала приготовить для него рябчиков с ананасами. Это очень редкое и дорогое блюдо, позволить себе которое могут лишь самые богатые. Подать такое гостю, значит, выразить ему глубокое уважение.