Текст книги "Предлагаю ничью (СИ)"
Автор книги: Алиса Ростовцева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 27 страниц)
Алиса Ростовцева
Предлагаю ничью
Я ни грамма не вешу на здешних весах…
Я как доза – захочешь, вколи меня в вену..
Странный ветер гуляет в моих волосах,
Если хочешь – беги, и ищи мне замену…
Тонкой поступью зыбкой могу не прийти,
И иллюзию счастья развеять дыханьем,
Если хочешь остаться на этом пути -
Не ищи со мной встречи, ищи расставанья…
Вкуса губ моих так и не смог ты понять…
Лгать, любить, умирать, целовать, ненавидеть…
Ангел, демон, святоша и мерзкая блядь -
Каждый видит лишь то, что способен увидеть.
* * *
Пфр, брямс, тшшш…
Амортизаторы протяжно заскрипели, тормоза сработали с опозданием, и старый автобус ощутимо тряхнуло на повороте.
Б***
Моя голова с размаху ударилась об оконное стекло. Я резко открыл глаза, выплевывая сквозь зубы десятки ругательств и в очередной раз убеждаясь в безрадостной действительности сегодняшнего вечера, такого же блеклого и пресного, как и десятки вечеров, похожих один на другой, как две капли воды.
Капли. Да.
Кап… кап… кап…
Размеренный шорох дождя, и мокрые автобусные стекла с разводами грязи с противоположной стороны. За ними под завесой холодного дождя тонули голубые фонари. Их свет был размыт и слишком бледен.
Помню, в тот момент мне вдруг ужасно захотелось разбить стекло и ощутить на лице тугие струи.
Капли дождя как выстрелы в голову. Смертельное попадание, и finita comedia.
Помню???
Нет. Это из другой жизни.
Толстопузый двухэтажный автобус в такую погоду даже с натяжкой не выглядел красным. Он был похож на огромного черно-алого червя из страшной сказки. От него хотелось убежать, спрятаться, спастись… Никогда не попадать под прожекторы его фар.
Но поздно.
К тому моменту, как я подумал об этом, осознал, что действительно мог бы избежать этой поездки, к тому времени я уже медленно переваривался в желудке автобуса, с грустью наблюдая за стремительно пустеющим городом.
Полумрак субботнего вечера давил на плечи. С каждой секундой все больше тяжелеющее небо нависало надо мной, и казалось, что оно вот-вот опустится еще ниже и в конечном итоге поглотит весь город. Поглотит меня.
Но остановки за окном мелькали: одна, вторая… И небо все еще оставалось на недосягаемой для меня высоте. Все верно. Так и должно быть. Это значит, что у меня еще есть время, чтобы…
Успеть? Но куда я еду?
И…
Откуда?
Рука сама опустилась в карман в поисках истины. Похоже, мое подсознание точно знало, где стоит искать ответ, ибо всего через мгновение на свет был извлечен кусок ламинированного картона, на котором синим цветом выделялась одинокая фраза: «Lambet – Westminster. One way ticket. Paid cash at 6:15 PM».
Я отодвинулся от окна и автоматически посмотрел на часы, поверяя время. Просто так. Чтобы быть в курсе.
20:23.
– Что?! – Вопрос сорвался с губ раньше, чем я понял, что задаю его вслух.
Два с половиной часа из одного района в другой? Не может быть.
Еще раз удивленно уставился на циферблат, проверяя, все ли я верно понял. Но время на электронных часах, к моему разочарованию, за несколько прошедших секунд так и не изменилось.
Значит, я действительно еду уже два часа?
Чувство ирреальности происходящего заставило меня нервно оглянуться по сторонам. Мне нужна была хоть какая-нибудь подсказка.
Но взгляд скользил по пустому салону автобуса, по мутным стеклам, каплям дождя на витринах закрывшихся на ночь кафе. Скользил, ни за что не цепляясь. Я силился вглядываться даже в полумрак за окном. Но тусклый свет фонарей мешал различить хоть что-то в глубине темных улиц, скрытых за пеленой дождя. И только Биг Бен, щедро освещенный прожекторами, после очередного поворота вдруг появился по правому борту от меня. Взгляд мгновенно метнулся к вершине башни.
Стрелки часов образовывали грустный смайл.
То же самое время – 20:23.
Пожалуй, надо спуститься вниз и спросить у водителя или других пассажиров (ведь здесь есть кто-нибудь еще, кроме меня?), что происходит.
В сумерках, едва найдя узкую лестницу и чудом не врезавшись головой в перегоревший светильник, я начал скрипеть подошвами по перекатам ступенек. На секунду показалось, что я пьян. В тот момент, когда моя нога коснулась пола, автобус резко остановился, и электронный голос, пронзая пустоту, хрипло произнес: «Westminster Station».
А затем тишина. Полумрак, ни одной живой души. Ок, тогда остается водитель. Еще два шага, полуоборот и…
– Что за…? – удивлением это назвать было нельзя, но зато мой английский не пригодился.
Кабина была абсолютна пуста. Водителя не оказалось на месте. Несколько мгновений я тупо пялился на темно-красное потертое от времени кресло.
Электронный голос вдруг ожил и вновь что-то неразборчиво произнес: название следующей остановки, вероятно. В ту же секунду двери автобуса закрылись с протяжным свистом. И прежде чем я успел пожалеть об упущенном шансе выбраться на свободу, double-dacker bus продолжил свое шествие по обескровленным венам Лондона.
Какого…?
Вспомнив конструкцию и особенности местных басов, я устремился в конец салона. Еще один выход был там. Как только автобус начнет тормозить, я смогу выйти.
Быстрей! Быстрей!
Но как бы я не спешил, как бы не торопился вперед, моя скорость была близка к черепашей. И даже хуже! Я полз, словно улитка по пищеводу железного монстра. И только спустя настоящую вечность заветная цель была достигнута. Еще через несколько минут я, наконец, ощутил под ногами твердую землю.
– Чертовщина, – поднимая воротник пальто, я обронил в след уезжающему 'всаднику без головы'.
Хмара, тяжесть, уколы капель.
Все это обволакивало меня, подобно удаву, который скручивал глупого кролика в своих «объятьях». Улицы пронзал холодный атлантический ветер, здания покрылись 'гусиной кожей'. Температура моего тела, казалось, неумолимо стремиться к нулю.
Свое спасение я заметил не сразу, пришлось пройти целый квартал в сторону 'Каменного Часового'. Совсем неприметная дверь, огромные окна от пола до потолка и на одном из них по кругу устроилась яркая надпись 'Lamb amp; Flag'.
Да, то, что нужно. Мне стоит чуть-чуть согреться и выпить пару пинт пива.
Вопреки ожиданиям, что хотя бы тут будут люди… тут – в одном из известнейших пабов Лондона, где всегда душно от разговоров, накурено спорами, и яблоку негде упасть по причине отсутствия свободных мест в бушелях, – царила полнейшая тишина. И было пусто. Лишь в дальнем от входа углу сидел мужчина лет тридцати пяти с легко узнаваемой 'guantanamera' в руке.
– Не местный – подумалось мне, и я посмеялся своим мыслям.
Мужчина что-то аккуратно рисовал в своем блокноте. Мне не удалось разглядеть, что именно, сколько бы я не старался следить за движениями его руки. Издалека мне было чертовски плохо видно. И все же я был безумно рад, что моим единственным соседом в этом пустом пабе оказался именно он. Мой старый-старый из какой-то прошлой жизни знакомый. Я не помнил его имени, и не помнил подробностей нашей прошлой встречи. Но все в облике этого человека, в его аккуратных жестах, даже в его манере изредка поднимать глаза от блокнота и внимательно осматривать пустой зал, все это казалось мне страшно родным.
А еще… еще я немного завидовал ему. Этот мужчина делал то, чем я с удовольствием занялся бы сам, будь у меня сейчас под рукой клочок бумаги. Или салфетка… Хотя бы – салфетка.
Я оглянулся. Но на столах и даже на барной стойке не было ничего похожего на бумагу. Большое упущение для владельцев паба. Это ведь сейчас популярно, черт побери.
Человек приходит в людное место, заказывает чашку кофе (или пива, как мой старый закомец с 'guantanamera' на столе перед ним), затем достает тетрадь, ручку и ограждает себя от толпы неровными штрихами чернил. Еще через некоторое время он поставит дату в конце, и по истечению нескольких недель или, может быть, лет он найдет этот клочок бумаги и посмеется над своими художествами, подвергнув критике на подобии 'И это был я? Никогда'.
И всё. Всё. Понимаете?
Я вздохнул. Никакой ручки и никакой исповеди на белом листе. Ну и, к черту. В этом пабе хотя бы тепло и уютно.
Повесив пальто на вешалку и забрав из внутреннего кармана зажигалку и сигареты, я устроился на высоком стуле и щелкнул по звоночку на стойке.
Спустя мгновение из недр 'кладовой' показался бармен.
– Good evening, sir. Have you made your choice?
– Эмм, да. Черт. Hello. I would like a pint of Bombardier.
– Wait a minute, I'm coming.
С этими словами мужчина удалился, и я опять потерял контакт с миром, оставшись наедине с дымом сигары человека в углу.
Часы пробили 21:00.
Непонятный ход времени убивал, медленно разлагал на атомы мое сознание и мысли, которые обычно роем пчел снимали пыльцу идей и замыслов и уносили куда-то в неизвестность. Но сегодня все иначе.
Да и вообще, почему Лондон?
Может, это навеяно его неоднозначной историей, а может серостью, которая правит состоянием людей? В чем смысл?
Низкая спинка высокого стула (забавно кстати) въедалась в позвоночник. Она была настолько неудобной и бессмысленно-глупой, что пришлось окинуть взглядом многообразие свободных мест, среди которых успешно был найден с виду недурный диванчик. Я решил перебраться к нему.
Сигарета, искра, и плотный дым медленно устремился к дубовому потолку. Я внимательнее оглядел темный зал. Атмосфера царила невероятная, глубина эпох и поколений осталась почти везде: на столе вырезанная надпись 'Генри Хатис. 1856 год', на стене – 'Артур Мидл. 1715 год', на боковине дивана – 'Ванёк. Питер. 2007 год'.
– Да уж, Ванёк, прости, братан, но ты в этой системе лишний, – и я повесил свою сумку так, чтобы ее лямка закрывала надпись.
Появился бармен с долгожданной кружкой пива в руке. Забрав ее к себе за стол, я еще пару минут собирался духом, чтобы пригубить знаменитый 'Bombardier'. Но терпения не хватило, и пинта пива торпедой погрузилась внутрь. – Йесс. Шикарно! One more, please, – действительно, что я еще мог сказать по этому поводу? Человек в углу встал. Приблизился ко мне, будто что-то хотел спросить, но мой отрешенный взгляд сыграл на опережение, и мужчина вдруг развернулся на полпути и вернулся за свой стол.
Ну и, что это было? Что он хотел? Почему пошел ко мне, а не к бармену?
Играть на опережение, так играть. Я сам устремился к человеку-из-забытого-прошлого, но, не успев ничего спросить, получил от него 'выстрел в голову':
– Позвони ей прямо сейчас! Она ждет… – он сделал тягу сигары и вместе с дымом растворился под потолком.
– Что***** происходит?!
Мой крик утонул в абсолютной тишине зала.
Где тут туалет? Где вода?
Дверь в нужную комнату оказалась спрятанной в конце коридора. Два глубоких вдоха и на выдохе удары холодной водой по лицу привели меня в более-менее спокойное состояние.
Я вернулся. За столом, где прежде сидел непонятный человек, уже были мои вещи, сумка также висела на боковине дивана.
А надпись?
Я приблизился и отодвинул сумку в сторону – 'Ванёк. Питер. 2007год' – *****!!!
Плюс ко всему на столе лежала одинокая салфетка… А на ней – 'Ксения. Москва. 20** год' и номер телефона. – *****!!!
Полностью погрузившись в свои черно-белые мысли, я простоял на одном месте уйму времени, так и не дав себе ни одного ответа на случайно возникшие вопросы.
К жизни меня вернул голос бармена:
– Last order! – после чего он звякнул в свой колокольчик.
– Ага, значит уже 11 часов, – сам в это не веря, подумал я.
Ну, что ж, порывы ветра вновь встретили меня своими 'ласками', дверь паба закрылась на замок, свет погас минуту спустя. В руке салфетка с номером, через дорогу лондонская телефонная будка.
– Восемь… Семь… Шесть… Пять… Четыре… – номер телефона будто отсчитывал секунды до старта. Или все же финала?
Длинные гудки задавали темп 'лебединого озера', что еще больше усиливало гнет свинцового неба над моей головой.
Никто не отвечал. Никто не ждал этого звонка. Никто.
Я медленно, но уверенно удалялся от мелодии 'тонального набора'. Впереди был пешеходный мост и… Темза.
Взобравшись на парапет и пафосно расставив руки в стороны, я долго решался на этот короткий, но очень сложный шаг. Ветер поддерживал мое желание и подталкивал в спину. Подлый ублюдок, позволь хоть раз в жизни навести порядок в голове, расставить все по местам и сжечь этот неугомонный пчелиный рой! Вдох.
Уже не холодно.
Уже все равно.
Уже всё…
* * *
Не-е-еет!
Нет!
Нет!
Я проснулась от криков и, вздрогнув, заметалась среди подушек. Тяжелое одеяло, будто кокон, сковало тело. Простынь, намокшая за ночь от пота, комом сбилась к ногам. Я стиснула зубы, чтобы не застонать, и резче, чем прежде стала бороться с тканью. Еще через пару секунд, подавшись моим рукам, ватная 'грелка' глухо сползла с кровати.
Черт…
Несколько долгих мгновений я просто лежала. Уставившись в одну точку перед собой, пыталась себя успокоить. Двигаться не хотелось. Мышцы ломило от боли, в горле першило, а дыхание выходило натужным и хриплым.
Я удивленно оглянулась по сторонам и с грустью обнаружила причину своей дрожи. За ночь приоткрытая форточка распахнулась сильней, а сквозняк, вечный гость этой спальни, сделал свое дело. Лишившись теплого одеяла, так испугавшего меня пару секунд назад, я только сейчас почувствовала царящий в квартире холод. Почувствовала, но не сдвинулась с места.
Подтянув колени к груди, я осталась лежать, равнодушно наблюдая за тем, как холодный ветер играет с краешком легкой шторы. Всего за десяток секунд я продрогла почти до костей, а кончики пальцев стали совсем ледяными. Но мне было плевать даже на это.
Все мысли сейчас занимал мой недавний сон.
Прогулка по Лондону, прокуренный паб и телефонная будка – я видела их и помнила до мелочей. Даже сейчас. Я могла бы воссоздать на бумаге все до последней детали. Цвет массивной скаймеки и запах чужих сигарет – все эти нюансы, кусочки и пазлы – все врезалось в память так глубоко, будто имело смысл.
Это меня напугало.
Реальность ночного кошмара была для меня живой. Она причиняла такую же острую боль, как и пять лет назад. А ведь я так мечтала, чтобы Тим мне приснился. Сколько ночей я провела, глухо рыдая в подушку? Я хотела увидеть Тима. Просто хотела увидеть и просто поговорить… Тогда, почти пять лет назад, наш разговор был мне чертовски нужен.
Ну, а сейчас? С какой стати, Лондон?! С какой стати, Тим? Да и, звонки все эти?
Глупо…
Я потерла ладонями щеки, сильнее-сильнее! Лишь бы не раскисать и лишь бы не думать о Тиме. Вообще! Что толку копаться в прошлом? Что толку жалеть себя? Сон есть только сон. А у меня все супер!
Сегодня еще одно утро еще одного дня. Тимур же, приснившийся мне первый раз за пять лет, к слезам на моей подушке не имеет ни малейшего отношения. Мне просто – обидно и горько и жалко… себя-его-нас. Того человека из сна. Кого-то, кто решил свести свои счеты с жизнью…
Взгляд обреченно оторвался от шторы и заскользил вокруг. Не знаю, что именно я в тот момент искала. Стараясь сбежать от своих мыслей, я смотрела на вещи так, будто видела их в первый раз. Темно-алые стены, черные симметричные линии. Концентрические круги, расходящиеся абстрактным рисунком от пола до потолка. И так по двум стенам из четырех.
Я осторожно забрала с прикроватной тумбочки выключенный мобильник. Моя дурацкая привычка – класть телефон с собой. Бросила короткий взгляд на экран, проверяя время. До первого звонка будильника оставалось еще сорок минут. В другой раз я бы прикрыла глаза, вновь провалившись в сладкую полудрему. Но сегодня оставаться в постели было выше моих сил. Поддавшись порыву, я раскидала подушки и опустила ледяные ступни на пол. ›
* * *
Сотовый ожил в тот момент, когда я подходила к лифту. Пришлось покапаться в сумке, чтобы найти мобильник.
– Эм… Привет, – удивленно поздоровалась с Лидой, чей звонок в будний день в девять сорок утра был чем-то выходящим за рамки нормы. Обычно мы списывались с Лидусей в аське и все экстренные вопросы решали именно там.
– Привет! Ты опаздываешь, да? – Лидин голос бодро поинтересовался из трубки, но вместо того, чтобы восхититься проницательностью подруги, я неожиданно напряглась.
Почувствовала укол раздражения в груди. Нет, не стыд за то, что меня вдруг 'поймали' с поличным, а дискомфорт из-за того, что кто-то опять посмел лезть в мою жизнь. Пусть даже это она, Лидочка. Моя давняя знакомая, в прошлом коллега по работе, а в нынешнем – просто замечательная девушка, с которой мы весело проводим свободное время. И все же… она задала обычный вопрос, а я начала злиться.
Мы общались с Лидой уже три года, и если не превратились в близких подруг, то хорошими приятельницами стали точно. Но пересилить себя и заставить себя доверять девушке так же, как я когда-то доверяла Марр, вот этого не получалось. Что-то заставляло меня цепляться за спасительную дистанцию между нами.
– Задерживаюсь, – я постаралась ответить как можно мягче, за усмешкой скрывая холод. С самого утра я чувствовала себя опустошенной, и мое состояние все еще не изменилось. Дурацкий сон!
– Оу, так ты тренируешь повадки босса? – Лида, легко сложив два и два, вспомнила о моем грядущем повышении со дня на день.
– Да-да, я вхожу в образ, – отозвалась с небольшой заминкой. Пальцы, наконец, вытащили из кармана тяжелый брелок.
Если мне повезет, и на проспекте не будет пробок, я доберусь до офиса к десяти.
– Правильно, дорогая! – энтузиазм Лиды был заразителен. Я не смогла сдержать улыбки после ее похвалы. И только мрачные мысли никуда не исчезли. – Так держать! Я думаю, это стоит отметить. Как на счет встретиться в полночь на…?
Вечеринка? О, нет…
Свободная, как ветер, Лида искала себе «приключения» так же страстно, как и отбивалась от них спустя несколько дней. Наблюдать за этим было довольно забавно. Но сегодня мое поганое настроение совсем не располагало к веселью.
– Нет, Лид. Я, вряд ли, сейчас смогу. У меня есть парочка срочных дел.
– Ночью? – игривый тон с легкостью указал на направление Лидиных мыслей. Наверняка, она думает, что я говорю о Стасе.
– Ночью, – я согласилась и выскользнула из лифта на первом этаже, коротким кивком приветствуя пожилого консьержа.
– Кси-и? Ты, что не в духе? – Лидочку не обманула моя маленькая хитрость. – Вы с ним поссорились? Ты не хочешь видеть его? А, может быть, все же в клуб?
– Я не поеду, Лид, – повторила тверже, толкая подъездную дверь.
Да, предложение Лидочки звучало великолепно, и в другой раз я бы с удовольствием его приняла. Но… не сегодня. Не сейчас, когда у меня настолько мерзкий настрой. Танцы и алкоголь все равно мне не помогут.
– Но почему? Случилось что-нибудь?
Я понимала удивление Лиды. Не в моих привычках накануне двух выходных запирать себя дома. И все же…
– У меня сегодня другие пла… – я придумала отличную отговорку и была готова тут же озвучить ее, но взгляд зацепился за тонкую девичью фигурку, стоящую на площадке перед входом в подъезд, и я споткнулась. Я бы не обратила внимания на эту девушку в обычный день. Но сегодня даже случайный прохожий имел все шансы показаться мне очень странным.
Странным?
Я поймала себя на этой мысли и еще раз взглянула на незнакомку.
– Я тебе перезвоню попозже, ладно? – я поспешила закончить свой разговор с Лидой. Мой мобильник подавился удивленным вздохом и замолчал.
Я убрала его в сумку, краем глаза наблюдая за напряженной девицей. На вид ей было примерно лет двадцать. Высокая, стройная, в туфлях на шпильке и коротеньком платье, она выглядела, как клубная тусовщица, неведомо для чего явившаяся в мой двор. Но меня напрягло и удивило совсем другое. Каждая деталь ее безупречного гардероба, ее макияжа, прически и даже выражение лица, все кричащее о достатке и бешеных бабках, потраченных на этот образ, все это значения не имело. В нашей многоэтажке таких девушек, как она, – две на квадратный метр. Центр Москвы, пафосный район. Бла-бла-бла. Все не то.
Я позволила страху на мгновение сжать мое сердце лишь потому, что эта подозрительная девица смотрела исключительно на меня! И мне совсем не нравилось то, как она делала это. Внимательно следя за моим продвижением к машине, она фыркала и кривила тонкие губы. Ее ненавидящий взгляд, словно рентген, скользил по моим ногам.
«Что тебе надо?» – я почти захотела задать свой вопрос вслух. Но здравый смысл включился, и я промолчала. Я не хочу нарываться на грубость первой. Если девушке нужно что-нибудь от меня, она сама сообщит об этом. Или просто пристрелит. А, что? Тоже неплохой вариант…
Рассуждая так, я почти добралась до своей тойоты. Брюнетка так и не сдвинулась с места и ни звука не издала. Все, как я и предполага. У этой странной девицы просто тяжелый день! Сейчас я заведу мотор и уже через минуту забуду о ней, как о ночном кошмаре.
Все-таки, к чему мне приснился Лондон?
– Давно хотела на тебя посмотреть, – холодный голос неожиданно окликнул меня со спины, и мне пришлось остановиться.
Значит, девица действительно пришла по мою душу. И я знала только одну причину, по которой незнакомая мне девочнка могла бы дожидаться меня у подъезда с выражением 'Я убью тебя,***а' на холеном лице.
Стас…
А я-то думала, что драться из-за бой-френда уже не модно…
В памяти на мгновение всплыло гневное лицо Мари… Какая у нее была фамилия? Ольшанская? Лет пять назад мы с ней выясняли отношения в университетском туалете. Пять лет назад! Мне было тогда двадцать. И что? Что-нибудь изменилось? Сегодня другая 'детка' совсем другого мужчины, так же как и Мари, собирается что-то мне доказать. Что это, если не знамение свыше?
– Посмотрела? – поинтересовалась насмешливо, не подавая вида, что испугалась сжатых кулаков и фанатичного блеска в серых глазах.
Может, поговорить со Стасом, чтобы не связывался с такими? Нужно быть сумасшедшей, чтобы караулить соперницу у подъезда. И вообще разве Калугин ни черта ей не объяснил? С чего она решила, что этот мужчина может принадлежать кому-то?
– Извини, с удовольствием продолжила бы нашу беседу, но я тороплюсь. Бай-бай, – обойдя девушку слева и едва не задев ее плечом (кажется, она дернулась вперед, чтобы перегородить мне дорогу), я продолжила свой путь к авто.
– Оставь его в покое, – прошипели мне в след.
О, ну конечно!
– Оставить? Да, без проблем, – я послушно кивнула, даже не заботясь о том, что брюнетке может быть не виден мой жест. И полная раскаяния и смирения улыбка.
– Он тебя не любит!
Очередной злой окрик. То ли упрек, то ли угроза. Действительно, как я могла забыть, что Стас и любовь – несовместимые вещи?
– Тебя он тоже не любит, – я откликнулась с грустной улыбкой, распахивая дверь авто и забираясь в салон. Узкая юбка не облегчала задачу.
– Он все равно будет моим! – мне уверенно сообщили эту истину, видимо, желая, чтобы после этих слов я немедленно испарилась из жизни Стаса. По доброй воле.
– Да, забирай, – я еще раз вежливо кивнула девице и, захлопнула дверь, сочтя наш разговор завершенным. Ключ в замке зажигания легко повернулся, и уже через две минуты я выехала со двора.
Пятница, начинающаяся так паршиво, обещала стать очередным тяжелым днем.
Главное, не признаваться никому, что мне было страшно.
* * *
Черед двадцать минут, приведя в порядок собственные мысли, под бормотание радио я набрала знакомый номер.
– При-ивет, – мырлыкнула в трубку, играя голосом так, чтобы добиться нужного мне эффекта.
Два дня назад проиграв Мите в споре, в течение недели я обязана была будить его по утрам. Кто же виноват, что это непростая задача, тем более по телефону. И тем более с таким соней, как Димка.
– Ммм… – маленькое чудовище что-то невразумительно пробурчало в трубку. А я будто наяву увидела заспанную физиономию парня, с трудом продирающего глаза и силящегося оторвать тяжелую голову от подушки. Наверняка, сегодня ночью он где-нибудь развлекался.
– Эй! Просыпайся! – потребовала категорично, желая поскорее закончить наш разговор. Чем быстрее Димка проснется, тем мне лучше.
– Са-адистка, – Митя отозвался на длинном зевке. – Сколько сейчас?
Ага, знакомьтесь – говорящий будильник Ксения Ветрова. Очень приятно.
– Московское время девять тридцать одна, – сообщила нудным голосом и усмехнулась.
– Кси-иии. Че-ерт. Ты раньше позвонить мне не могла?
– Ты не уточнял, во сколько тебя будить, – я была сама доброта, снова включив опцию 'добрый голос'. – Утро, мой дорогой, понятие растяжимое.
– Ты шут… Б***!
Бух…
– Эм..? Ты, что, упал? – уточнила, прислушиваясь к звукам на заднем фоне.
Михайлов изящно и со вкусом матерился. Он единственный из всех моих знакомых делал это с врожденной небрежностью чистокровного аристократа.
– Это был ноут, – наконец, сообщили мне.
Я едва сдержалась от смеха. Ранимая Димкина душа не простит мне даже самого тихого издевательского хмыка. Вину перед ним придется замаливать долго и нудно.
– Был? – переспросила невинно.
Главное не думать о том, что навороченная электронная игрушка Мити летает с его постели с завидной регулярностью. Интересно, а в этот раз приземление было таким же удачным, как и неделю назад?
– Забей, – судя по интонациям, бедный Мак только что почил смертью храбрых.
Мак умер, да здравствует Мак.
– С тобой точно все в порядке?
– В лучшем виде, – буркнула трубка. И почти мгновенно послышался звук включенной на полную мощность воды.
Опять! Сколько можно? Эта привычка Михайлова разговаривать со мной всегда… даже принимая ванную, даже развлекаясь с очередной девчонкой, непринужденно вести беседу ни о чем, черт, она меня злила до колик в животе! После того, как однажды он умудрился мне позвонить, пока какая-то девка делала ему минет (о чем мне сообщили через пятнадцать минут разговора), я едва его не убила.
– Ты опять?! – мой голос, кажется, достиг ультразвуковых частот.
– Тебя что-то смущает? – Михайлов фыркнул.
Трубка едва слышно запищала. Меня только что включили на громкую связь.
– Ничего, – мне удалось выровнять дыхание и вновь сосредоточиться на дороге. Сознание подсказало самый простой выход. – Я же тебя не вижу. Эм… Ты, кстати один?
Да, да, дядюшка Фрейд. Этот вопрос тоже меня волнует.
– Можешь приехать, чтобы проверить, – невозмутимость Михайлова всегда меня поражала. И ведь этот самовлюбленный мальчишка сейчас стоит в душе и трет свою спину мочалкой. Или не спину, невинно добавил внутренний голос. Huch!
– Обойдешься. У меня есть дела поважнее.
– Тогда я не один.
– О да, смешно. Другого ответа я и не ожидала.
– Могла бы хоть раз согласиться.
Неужели, я слышу обиду? У Михайлова? Ну, ну..
– Переживешь…, – откликнулась с усмешкой. И после паузы выдохнула в трубку. – Как вы меня достали со своими…
– Кем? – Димка расслышал мои интонации и насторожился. – Что опять не так со Стасом?
– Все так. No problem.
– Тогда что случилось? – волнуется, значит. – Кто испортил тебе настроение?
Я промолчала, сосредоточенно следя за дорогой и перемещением из крайнего левого ряда в крайний правый. Через двести метров мне предстоял съезд с Садового.
– Что случилось? – Михайлов привлек мое внимание через пару мгновений.
– Что?… Я, кажется, отвлеклась.
– Я понял. Но не уходи от ответа. Что с тобой?
Я хмыкнула.
– Ко мне сегодня приходила в гости одна из подружек Стаса, – призналась после паузы. За это время я успела проехать почти полквартала. Чертовы пробки.
Михайлов после моего ответа выругался сквозь зубы.
– Она тебе ничего не сделала? Нет?
– А должна была?
– Она могла на тебя напасть.
Я едва не врезалась в красный Porshe, неожиданно ударивший по тормозам точно передо мной.
– Ты спятил? – вопль получился неожиданно громким. Кажется, на водителя порше я разозлилась больше, чем на идиотские мысли Мити.
Михайлов счел за лучшее проигнорировать мой вопрос.
– Ты уже позвонила Стасу?
– Зачем?
– Сказать, чтобы промыл ей мозги и…
– Хватит! Она мне ничего не сделала. Не думаю, что Стас стал бы встречаться с полной дурой.
– Этого ты не узнаешь, пока…
– Хватит, я сказала.
– Как пожелаете, Ваше Величество.
– Так-то лучше, – усмехнулась. – Ладно, мне пора. Я выполнила условия спора. Ты проснулся, mission accomplished.
– Ну да… – радости в голосе Михайлова не было ни грамма. Он помолчал прежде, чем отключиться. Я как раз успела припарковаться.
– Я заеду к тебе в районе двух, – сообщили мне, пока я ставила машину на сигналку.
– Эм… Это приглашение на обед?
– На ночь, – вежливо уточнил мой собеседник, заставив меня улыбнуться.
– Я так и поняла.
– Я закажу столик в*** – Оу… И охота тебе тащиться в такую даль.
– Расслабься. Это уже мои проблемы.
– О, Господи, Мить. Делай, что хочешь.
Спорить с этим бараном себе дороже. Михайлов коротко хихикнул в трубку, словно догадавшись о моих мыслях.
– Тогда до связи, Кси. Я тебе наберу, когда буду выезжать.
– Угу. Пока.
* * *
Димка появился в дверях автосалона ровно в назначенное время. Без десяти два. Он коротко поздоровался с менеджерами, бесцеремонно заглянул в кабинет моего шефа, за чашкой крепкого кофе обмениваясь с ним парой последних сплетен.
– Мы не опаздываем? – поинтересовалась у парня, когда мы уже подходили к его машине.
Михайлов вместо положенных десяти минут провел в нашем офисе почти целый час. Его это совершенно не напрягало, зато я то и дело посматривала на часы. Мой обед закончится в пятнадцать ноль-ноль, между прочим.
– Расслабься, Кси, – Митя улыбнулся с хитринкой и, глядя на мое недоумевающее лицо, признался. – Я отпросил тебя у Сереги.
– Хм…
Отпросил.
Прекрасно. Какие еще могут быть у меня вопросы?
Действительно, как я умудрилась забыть, что все в этом мире крутится вокруг Димки. Такая мелочь, как необходимость вернуться на мою работу через час, для Михайлова не считается уважительной причиной. Мне еще повезло, что за последние пять лет я приучила друга играть, если и не по моим правилам, то по правилам, которые мы заранее обговорили.
Впрочем, это ничуть не мешает Мите с завидной регулярностью вмешиваться в мои дела, решая за меня, что и когда я буду делать.
* * *
– И что, Ден? Его друг приезжал к тебе в итоге? – посреди ланча Митя вдруг вспомнил о просьбе Райзера.
Три недели назад я опрометчиво пообещала нашему общему другу помощь. И вот, пожалуйста. Совсем недавно хороший знакомый Дениса заглянул ко мне на работу.
– Да, – откликнулась коротко, придумывая как бы побыстрей отделаться от не в меру любопытного Димки. Или он все-таки что-то знает? – Он хочет прийти еще раз.
– Э-э. А разве он все еще не определился?
Я пожала плечами.
– Это обычный тест-драйв, – Ну, или не совсем обычный. Но Димке не обязательно знать все детали. – Он ничего не обещал покупать.
– Тогда зачем приезжать снова?
В словах друга ни капли удивления. Опять он играет со мной в детектива.
– Ему понравилась машина, – ответила просто и предположила, – может быть, он хочет проверить что-нибудь еще?
– Ха-ха, – Димка вдруг засмеялся. – Ты недоговариваешь, Кси! Дело ведь совсем не в машине?
