Текст книги "Пешка для наследника (СИ)"
Автор книги: Алиса Ковалевская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 24 страниц)
Женя больше не могла это выносить. Каждое слово болью отдавалось в её душе. Марго сказала, что они были вместе на вечере! Значит, он продолжал встречаться с Андреа и после их знакомства. А что, если… что если и сейчас? В ночь их приезда он уехал… Он ездил к ней?
Женя осторожно выскользнула из гостиной, чтобы её не заметили. Она вошла в свою комнату и заперла дверь на ключ. Заперла на ключ свое сердце, не давая выбраться наружу болезненному ощущению опустошения. Он не любит её…
Маргарита догнала Кристиана на улице. Ламберт уже собирался садиться в машину, когда рука Марго остановила его:
– Крис…
Он обернулся и посмотрел на неё. Маргарита испугалась – его взгляд был таким безжизненным, опустошенным, как будто из него всю душу вытащили и порвали на куски. Она дотронулась до его лица, желая утешить, но он вдруг вздрогнул и отскочил, полоснув девушку разъяренным взглядом.
– Крис, что…
– Не прикасайся ко мне!
– Крис…
– Гадкая и подлая! Такая же, как твой брат! – заорал он. – Великолепный план ты придумала! Умница! И что теперь? Мне погладить тебя по головке?!
– Крис, я люблю тебя! – Марго попыталась схватить его за руку, но Крис оттолкнул её.
– А я тебя презираю! Нет, даже не так, я тебя ненавижу!
Маргарита отшатнулась от него, словно от удара. Из глаз её потекли слезы.
– Крис, не говори так… – тихонько прошептала Маргарита. – Я же все ради тебя… – она вытерла мокрые щеки, голос её срывался. – Я же просто хочу, чтобы ты был рядом. Просто любить тебя. А эта… Андреа… она же не достойна тебя.
– И этот спектакль ты устроила, чтобы доказать мне, что любишь меня? – на его губах заиграла печальная усмешка.
– Да! – совершенно искренне кивнула головой Марго.
– Интересный ты человек, Маргарита, – заявил Кристиан, тяжело вздыхая. – Доказываешь свою любовь тем, что делаешь любимому человеку очень больно. Знаешь, когда по-настоящему любишь, то сделаешь все, чтобы любимому было хорошо, чтобы он был счастлив. Даже если самому будет плохо в этот момент! А ты, скажу я тебе, любишь только СЕБЯ и никого больше! И сделала ты это ради себя, а не ради меня! Поэтому, прощай! Ноги моей не будет в этом доме!
Закончив свою речь, Кристиан бросил на Маргариту полный жалости взгляд и, забравшись в машину, уехал.
На ватных ногах Марго дошла до ступенек и села прямо на холодный камень. Слезы лились ручьем, волосы, когда-то уложенные в изысканную прическу, взлохмачено торчали в разные стороны. Она закрыла лицо руками и в голос разрыдалась. Она искренне не понимала, что она сделала не так!
Глеб подошел к плачущей Андреа и протянул платок. Всхлипывая, она молча взяла его и принялась вытирать слезы, смешанные с потекшей тушью. Он присел напротив неё и проговорил:
– Жаль, что все так произошло. Я не смог остановить Маргариту.
– Уверена, что так просто ты бы не сдался ей на милость! – нервно усмехнувшись, заявила девушка. – Она чем-то подцепила тебя?
– Возможно.
– И что у вас за семейка?! Все друг друга только и пасут в ожидании опрометчивого шага! Что ты такого натворил, раз тебе пришлось лишиться друга ради сокрытия этой тайны?
Глеб задумчиво рассматривал милое заплаканное лицо своей бывшей любовницы. Красивая, ухоженная, с изящным телом. Когда-то она и правда привлекала его, будила в нем желание. Тогда, около года назад, он не думал ни о чем, кроме как об удовлетворении своей похоти. Он всегда брал то, что хотел. И тогда он пожелал жену лучшего друга… В какой-то момент их связи в нем даже проснулся азарт. Ему было приятно ощущать, что о них может стать известно Кристиану. Правильно сказал Крис, он – скотина! Был и остается ею. Но тогда у него не было ради кого стремиться измениться, а теперь… теперь у него есть жена. Сам того не замечая, он позволил этой девочке изменить его. Очень сильно изменить, а ведь прошло-то всего ничего…
– Я влюбился, – честно ответил Глеб, ощупывая свою челюсть.
Андреа даже забыла о том, что плакала. Её темные глаза удивленно раскрылись:
– Ты?! – она еле сдержала себя, чтобы не захохотать вслух. – И это мне говорит Глеб Оболонский?! Я думала, что такие чувства в тебя при рождении забыли вложить…
Конечно. Так все будут реагировать. Глеб улыбнулся.
– Не язви, Андреа.
– Хорошо, – пожала она плечами и поднялась. – Я, пожалуй, пойду.
– Водитель отвезет тебя, куда скажешь.
– Спасибо, – она благодарно улыбнулась и удалилась.
Глеб ещё несколько минут просидел в гостиной, раздумывая над тем, как же теперь сложится его жизнь. Странно, конечно, но он об этом задумался впервые за много лет. И ему небезразлично, что же с ним будет. Друга он потерял, отношения с женой висят на волоске, отец требует выполнения плана… Ничего… Он что-нибудь обязательно придумает. Обязательно…
Глеб встал и направился в свою комнату. Проходя мимо спальни жены, остановился, дернул за ручку, но дверь не поддалась. «Странно, – подумал он, но тут же отогнал от себя нехорошие мысли. – Наверное, спит уже. Не буду её будить». И прошел в свою комнату.
Глава 22
А не пуститься ли во все тяжкие? Когда в твоей жизни происходит переворот, хочется взять и кинуться в омут с головой, вырывая то, что называлось сердцем, из груди. А если говорят, что сердца и вовсе?!
Красивая брюнетка в коротком черном платье, подчеркивающем её великолепную фигуру, прошла вглубь бара и присела за один из столиков. Яркая девушка тут же приковала к себе взгляды доброй половины мужчин, находящихся в заведении. Брюнетка соблазнительно провела рукой по гладко уложенным волосам и расплылась в белозубой улыбке, поймав на себе один из восторженных взглядов. Она знала себе цену. Знала, как никто другой. Поэтому выбрала самого красивого и богато одетого мужчину.
Подошла. Села напротив. Закинула ногу на ногу, оголяя бедра. Довольно усмехнулась, заметив, как от её вида он нервно облизал пересохшие губы. Он хотел её. Да они все хотят её! Хотят обладать её красивым телом, ощущать вкус её губ на своих губах. И никто, никто не хочет знать, что у неё внутри. Она холодная и расчетливая стерва! И всегда будет такой!
– Здравствуй, милый, – она заискивающе хлопнула ресницами, как бы между прочим проведя рукой по своей высокой груди. – Не хочешь заказать мне выпивку?
Довольно симпатичный мускулистый мужчина лет тридцати улыбнулся и подозвал официанта. Его глаза, уже горящие желанием, скользили по её телу, изучая его, уже мысленно прикасаясь к её бархатистой коже.
– Что желает дама? – поинтересовался он, когда официант оказался рядом.
– М-м-м… – Девушка сделала задумчивый вид, мило нахмурив лоб, и обратилась к молодому человеку: – Мартини со льдом, пожалуйста!
Официант кивнул и молча удалился выполнять заказ.
– Как тебя зовут, милое создание?
Она наклонилась к нему ближе и прошептала:
– А как ты хочешь, что б меня звали? – И улыбнулась, увидев в его глазах немой вопрос. – Не переживай, я не проститутка. Платить не нужно будет. Если хочешь, я сама тебе заплачу за эту ночь. Поверь мне, дорогой, – она коснулась наманикюренным пальчиком его небритой щеки, – эту ночь ты не забудешь…
Полчаса они ещё просидели в баре, а потом сели в его машину и поехали. Его звали Джеймс. Он работал банкиром в одном из известных Лондонских банков. Он был женат. У него было двое маленьких детей. И столько же любовниц, которым он снимал квартиры в центре города. Девушка, усмехаясь, поинтересовалась, в какую из квартир они едут.
– У меня есть ещё одна, холостяцкая, – засмеялся он и положил руку ей на колено. Она не шелохнулась. Она же расчетливая стерва без сердца. А значит, у неё не должно болеть и переворачиваться от ощущения этих грубых незнакомых рук у себя на теле.
Вошли в квартиру. Она огляделась – довольно мило, хорошо обставлено. Он сбросил с себя пиджак и, подойдя сзади, обхватил её за талию и принялся жадно покрывать её шею поцелуями. Она закрыла глаза и вздохнула. Он повернул её к себе и впился в её губы, терзая их. А она ощущала вкус виски на его языке и думала о том, что слишком мало она сама выпила, надо было чего покрепче заказать. Они разделись, и он повалил её на кровать, не переставая покрывать её тело поцелуями. Он восхищался мягкими плавными изгибами её тела, возбуждаясь все больше. Наконец, не в силах больше ждать, он раздвинул её ноги и резко, одним рывком вошел в неё. Она не хотела его. Но он не заметил, полностью погрузившись в процесс удовлетворения своей похоти. Она вскрикнула от боли, но переборола и заставила себя обнять его и приникнуть к его губам. Он вонзался в неё, яростно рыча, а она считала минуты до того момента, когда же все это закончится. Она ощущала резкий запах мужчины… чужого мужчины. Хотелось плакать, но разве такие, как она, плачут?
Когда все закончилось, она вылезла из-под мужчины, прошла в ванную. Несколько мгновений просто стояла, глядя на свое отражение в зеркале. Затем улыбнулась самой себе и полезла в ванну. Когда она уходила, он уже крепко спал.
«И не вспомнит, наверное, утром», – подумала она, закрывая за собой дверь.
Поймала такси и доехала до дома. И только оказавшись в темном холле, позволила самой себе ощутить себя разбитой, презренной, низкой, подлой сволочью, какой и была на самом деле. Она сползла по стене и заплакала. Она уже и забыла, что толкнуло её на этот шаг. Что-то кому-то хотела доказать… Кажется, самой себе… или своему отражению в зеркале, когда, войдя в спальню после разыгранного «спектакля», она увидела перед собой убитую горем растерянную девочку с опухшими красными глазами и потекшей тушью. Девочку, которой она была где-то там, в глубине души, и которая когда-то одела жестокую маску напускной черствости. И когда эта маска начала исчезать?! Когда её начали мучить угрызения совести, когда она что-то делала? И вот сегодня, например… Женя. Именно с её приезда принципы начали давать сбои. Она…
– Марго?!
Этот голос она ненавидела больше жизни – это был её собственный голос! Только без маски! Она подняла голову и встретилась со взглядом Виолетты.
– Иди куда шла, – устало проговорила Маргарита. – Меня нет, – и стерла с лица слезы.
– Рита, что случилось? Почему ты плачешь? Почему сидишь тут, возле двери? – Вита присела рядом на корточки и дотронулась до руки сестры. Та резко вырвала её и прошипела:
– Я же сказала, иди туда, куда направлялась! Чего прицепилась?! Со мной все в порядке! В монашку опять решила поиграть?!
– Колючка, – беззлобно выдохнула Виолетта, упрямо не желая отставать от Маргариты. – Ну чего ты выпускаешь свои шипы, когда для этого нет никаких предпосылок? Рита, я понимаю, конечно, что это самозащита, и даже немного завидую. Так, наверное, безопасно жить. Никого не пускать в свою душу.
– Больно ты знаешь… Психолог нашелся, – подавленно произнесла Марго. – Мне никто не нужен! И твое участие в моей жизни не нужно! Я сама по себе. Иди вон, к Леше, он оценит!
– Рит…
– И не называй меня этим именем! Оно меня бесит!
– А в детстве не бесило. Оно тебе нравилось…
Марго впилась взглядом в глаза Виолетты и закусила губу:
– Детство ушло. И девочки по имени Рита не существует. Она умерла.
– Это ты так хочешь. Рит, я знаю, что ты меня ненавидишь, но речь сейчас не об этом. Пойдем, я отведу тебя в комнату, – Виолетта взяла сестру под руку и заставила встать.
– Сама дойду, не маленькая, – она грубо вырвала руку, дернув плечом, и поплелась к лестнице. Виолетта покорно последовала за Маргаритой. Она видела, что той очень плохо. Да, конечно, она старается не подавать вида, но от Виты не скрылся этот наполненный болью и разочарованием взгляд. К тому же, она всегда чувствовала, если что-то с Марго происходит. Они же близнецы…
Войдя в спальню, Маргарита расстегнула платье и стащила его через голову. Оставшись в нижнем белье, девушка забралась в постель и с головой накрылась одеялом. Вита потихоньку подошла и присела на краешек кровати. Вздохнула.
– Уходи.
– Я не оставлю тебя одну.
– Я же говорю – убирайся! Я хочу побыть одна! – Марго откинула одеяло и разъяренно посмотрела на Виолетту. Глаза её блестели от слез. – Я же не способна на проявление каких-то других чувств, кроме ненависти и жестокости! Я бездушная стерва, которая не умеет любить!
– А-а-а, понятно, – догадалась сестра. – Крис. Ты любишь его, правда?
– Нет! – резкий, надрывный ответ.
– Знаешь, Рит, – Виолетта вздохнула, – просто, если человека действительно любишь, нужно бороться за него, но бороться не теми способами, которые предпочитаешь ты. Подлостью и настойчивостью ты, наоборот, убиваешь любовь.
– Слушай, иди отсюда со своими нравоучениями, а?! – рыдая в голос, крикнула Марго, указывая рукой на дверь. – Сама разберусь!
– Как скажешь, – Вита поняла, что добиться чего-то от сестры сегодня не получится, поэтому согласно кивнула и направилась к двери. Уже почти выйдя в коридор, Вита тихонько проговорила. – Она не умерла. Та девочка. Не умерла. Она в тебе. До сих пор, – и закрыла за собой дверь.
Маргарита откинулась на подушки и закрыла глаза. Её душили рыдания, не давая вздохнуть. И она не могла остановиться, словно в эту ночь из неё выходили все те непролитые слезы, что она прятала столько лет.
– Ненавижу… – шептала она, обращаясь ни к кому и ко всем одновременно. – Ненавижу…
* * *
Утром, когда Глеб уходил на работу, Женя ещё спала. А когда в обед вернулся и вновь постучал в дверь её комнаты, ответом ему была тишина. Но он точно знал, что Женя была там. А когда он принялся тарабанить с новой силой, прямо под дверью услышал тихий голос:
– Я не хочу тебя видеть.
– Жень, что случилось?
– Ничего, – все тот же ровный, спокойный голос. Безжизненный.
– Жень, открой мне немедленно!
– Я не хочу.
И тут он догадался обо всем.
– Ты вчера все слышала, да? – Глеб устало прислонился лбом к двери. – Женечка, прости меня. Я знаю, что я сволочь, раз имел отношения с женой своего друга. Но это все было до встречи с тобой!
– Хватит, Глеб! – с той стороны двери раздался удар, видимо, кулаком по стене. – Мне надоело выслушивать твои оправдания! Мне надоело, что ты принимаешь меня за идиотку! За глупую, наивную, влюбленную девочку! Если я люблю тебя, это ещё не значит, что у меня мозг отключился. И не значит, что я проглочу все, что ты мне наговоришь! Хватит!
– Женя, открой мне! – его тон явно говорил, что он настроен весьма решительно, однако Женя покачала головой:
– Нет.
– Предупреждаю, я выломаю эту дверь! Вынесу её ко всем чертям, если понадобится! Я хочу, чтобы мы поговорили, глядя друг другу в глаза, а не сквозь эту идиотскую преграду!
– Нет.
– Женя…
– Убирайся! Все, что ты мне скажешь, будет ложью! – выкрикнула она. – Я все для себя решила!
– И что же ты решила, позволь узнать?
– Через несколько дней я уезжаю домой.
– Я не позволю.
– Я тебя и не спрашивала. Я хочу вернуться к прежней жизни и забыть, как страшный сон, что знала тебя и всю твою семейку. У меня теперь есть, ради кого жить!
Её слова причиняли ему жестокую, нестерпимую боль. Глеб скрипнул зубами и вздохнул. Он не может её потерять. Нет, только не её.
– Жень, открой, пожалуйста, – обреченно попросил он.
Через мгновение замок щелкнул, и дверь приоткрылась, пропуская его в комнату. Женя отошла от него на несколько шагов и предупредительно посмотрела в глаза, когда Глеб сделал шаг по направлению к ней. Он покорно остановился и проговорил:
– Жень, все, что у меня было с Андреа – было задолго до встречи с тобой.
– Я не верю. Я слышала, как Марго ясно сказала, что видела вас на празднике. Вместе.
– В тот вечер я в очередной раз сказал ей, что между нами все кончено! И провел я тот вечер с тобой, как ты помнишь!
– От этого ещё больнее. И в день нашего приезда в Лондон… ты ведь был с ней, правда? Ты уезжал к ней! – на её губах появилась печальная улыбка.
– С ума сошла? – он в два шага преодолел разделявшее их расстояние и схватил жену за плечи. – В ту ночь я уезжал по делам! Ни к какой любовнице я не ездил! Да у меня вообще никого не было с того дня, как ты приехала! Никого, кроме тебя!
– Какой ты верный муж, – язвительно усмехнулась Женя, пытаясь вырваться из его «объятий». – Только вот я тебе НЕ ВЕРЮ! Кредит моего доверия исчерпан! Хватит, Глеб! Довольно! Сколько ты ещё мучить меня будешь?! Я не хочу так! – на её глазах выступили слезы. – Умоляю, отпусти меня. Я не хочу больше страдать… Ты и твоя семья перевернули мою жизнь с ног на голову. Я думала, что связь с прошлым окончательно потеряна, но… – она с болью смотрела на Глеба, – это оказалось не так. Я хочу начать жить заново. Без тебя и твоей семьи.
– Ты же любишь меня…
Она кивнула и вытерла слезы:
– Люблю. Но ты знаешь, – её голос срывался на всхлипы, – есть такая любовь, что от неё исходит только боль и ничего больше. Она безумная и всепоглощающая, но она сжигает своим жаром все внутри. Выжигает до остатка… до пепла. Вот именно это я и чувствую – опустошение. Поэтому не могу тебя больше видеть. Не могу тебя прощать и играть в ваши семейные игры, – Женя подняла на него умоляющий взгляд. – Поэтому отпусти меня, пожалуйста. Очень тебя прошу, Глеб. Я хочу домой.
Он стоял и смотрел в её полные слез и невыразимой боли глаза, и его сердце разрывалось на куски. Не из-за того, что она не верит и ему от этого тяжело. От того, что ей больно. Он бы сделал все, ради того, чтобы на лице Жени вновь заиграла счастливая улыбка. Но пока он рядом – этого не будет. Он испортил ей жизнь: сначала своими грязными планами, а потом и своей неуместной любовью.
И он принял решение. Он выходит из игры.
Еще несколько недель назад он и предположить не мог, что сможет так поступить. Да и ему теперь все равно, что скажет отец! Все равно, что этот их план полетит ко всем чертям! Пусть уезжает. Так будет лучше. Дома она будет в безопасности. А он будет следить за тем, чтобы до неё никто не добрался.
– Хорошо, – прошептал он и обессилено опустил руки. – Уезжай. Правда, так будет лучше. Я приношу тебе только боль и страдания. Но ты должна знать, что если что – я всегда буду рядом. Мыслями буду рядом. Только… – он сглотнул, – будь счастлива. Пообещай мне.
– Обещаю, – почти одними губами прошептала она, глотая слезы.
Глеб кивнул и молча вышел из комнаты. Женя с полным отчаяния взглядом чуть было не бросилась за Глебом следом, но, сжав волю в кулак, осталась стоять на месте.
«Так будет лучше, – твердила она самой себе, – лучше…»
Но отчего так больно?! Она сама хотела этого. А он…
Он отпустил её.
Так просто…
Этой ночью Женя не сомкнула глаз, все думая о случившемся. Обдумывая, что же будет с её жизнью дальше, какие ещё «сюрпризы» преподнесет ей судьба. В какую игру она ещё не сыграла?
«Жизнь и смерть» была. «Любовь и ненависть» тоже. «Обида и злость»… «Доверие и подозрение»… Может, «Разлука и новая жизнь»? Попробовать сыграть в эту игру?
Женя опустила руку на живот и ласково его погладила. Новая жизнь… Наверное, стоит попробовать. Но как же больно ощущать на себе его обреченный взгляд, полный невыраженных чувств. Так будет лучше. Наверное…
* * *
Он вошел в кабинет и плотно прикрыл за собой дверь, предварительно оглядевшись, нет ли кого поблизости. Мать уже ждала его. Сидя за столом, она нервно постукивала пальцами по покрытию.
– Сынок, ну наконец-то! Я тебя заждалась. – Ева обрадовано улыбнулась, но тут же её улыбка сползла с лица, едва она увидела жесткий взгляд сына и его перекошенное гневом лицо.
– Что случилось?!
– Эта девка ждет ребенка!
Лицо женщины вытянулось:
– Что?! От кого?!
– От своего умершего муженька, – буквально выплюнул он, всем своим видом показывая свое отвращение к наследнице.
– Ты уверен, что это действительно так?
– Да, абсолютно. Она на восьмой неделе.
– Черт! Это в наши планы никак не входило!
– Все наши планы летят в тартарары с того момента, когда старший братец увез эту девку с собой, а помогала ему в этом наша «милая» Марго! Убил бы её с превеликим удовольствием! – его голубые глаза сверкнули зловещим огнем.
– Она нам может ещё пригодиться, – усмехнулась Ева. – Маргарита корчит из себя великую интриганку, однако у неё слишком много слабостей, которые мы можем использовать себе во благо.
– Не знаю. У меня такое ощущение, что эта девчонка слишком часто сует свой нос, куда не следует.
– Но она же твоя сестра, дорогой. Не стоит с ней так поступать.
Он обернулся и посмотрел на мать, скривившись в усмешке:
– Так же как Глеб – твой сын. Но это не мешало тебе строить коварный план его убийства после ВЫНУЖДЕННОЙ смерти дяди Леонида! Его спасло только появление новой жертвы!
Ева беззаботно пожала плечами и расплылась в улыбке:
– Ну, во-первых, Леонид умер от инфаркта, и никто не заподозрил неладное, а во-вторых… – женщина подошла к сыну и ласково тронула того за плечо, – чего не сделаешь ради счастья моего любимого сыночка.
– Эх, мама, мама, и что бы я без тебя делал?
Ева пожала плечами, а потом сосредоточенно посмотрела на сына:
– Ты мне скажи, что мы будем делать с этим отпрыском наследницы?
– Уберем его, – просто ответил он, глаза его зловеще блеснули. – Я уже кое-что придумал.
– Расскажешь?
– Позже.
– А самой девчонке это не повредит?
– Нет. Плохо будет только её ребенку….
Они не заметили, как дверь в кабинет кто-то тихонько прикрыл, не заметили, что кто-то услышал весь их разговор, и сейчас, удаляясь от кабинета, этот «кто-то» быстрыми шагами направился в свою комнату…
Глава 23
Чемодан собран, билеты куплены. Рейс сегодня в семнадцать часов сорок пять минут по местному времени.
Женя сидела на кровати и невидящим взором рассматривала лежащий рядом билет. Билет в прошлое. Или в будущее? Эти два дня прошли словно в тумане. Глеба она видела два раза с того разговора, в первый раз, когда он вручил ей билет на самолет со словами: «Раньше не было. Извини…» – а во второй… вчера вечером он пришел к ней и попросил никому не говорить, что она собирается уезжать, а также заявил, что документы на оформление развода он вышлет через несколько дней. Ей нужно будет поставить подпись и всё. ВСЁ. На этот раз действительно всё. На этот раз весь этот кошмар закончится, и она вернется домой – в Екатеринбург. Вместе со своим малышом.
Женя положила ладонь на живот и улыбнулась. Это же счастье, подаренное ей Богом! Частичка Димы, которая будет говорить и улыбаться, обнимать её своими маленькими ручками, смотреть любящим взглядом и лепетать свои первые слова…
Вдруг в дверь постучали.
– Входите!
На пороге появилась Маргарита.
– Можно? – тихо пробормотала она, быстрым нервным взглядом обведя комнату и остановившись на собранном чемодане.
– Входи, раз пришла, – холодно ответила Женя, внимательно разглядывая стоящую в дверях Марго. От неё не укрылись изменения в Маргарите. Как будто что-то сломалось внутри неё. Будто бы тот железный стержень, державший её, хрустнул и разломился.
– Уезжаешь?
– Да. – Глупо отпираться, сидя на чемоданах.
Марго прошла в комнату и села на кровать с другой стороны.
– Зачем?
– Откуда ты знаешь, что мы с Глебом поженились? – неожиданно спросила Женя, приподняв вопросительно брови. Её давно мучил этот вопрос.
– Я видела, как вы уезжали вместе, – пожала плечами девушка. – А потом увидела у Глеба на пальце кольцо.
Она врала. Женя видела это по её взгляду. Ну что ж, эту семейку не исправить, и она даже не удивилась. Просто кивнула в знак согласия, принимая это объяснение.
– Так зачем? – настойчиво повторила Марго, не сводя с Жени испытующего взгляда.
– Я устала, – честно призналасьона. – Я больше не могу. Глеб, он…
– Ты любишь его?
Женя удивленно посмотрела на Оболонскую. У неё сложилось впечатление, что Маргарита устроила ей допрос. И такой серьезный взгляд, совсем ей несвойственный. Куда делась её развязная манера поведения? Сейчас Марго была скованной, словно сжатой в кулак. Осунувшееся лицо, синяки под глазами, ясно свидетельствовавшие о бессонных ночах. Волосы её были забраны в небрежный хвост. Словно перед ней был другой человек.
– Марго, я считаю, что…
– Ответь мне! – воскликнула Маргарита. – Ты любишь моего брата?
– Люблю, но это ничего не меняет. Чего тебе нужно?! Опять строишь какой-то план? Не надоело?! – разозлилась Женя. Ей не хотелось разговаривать на эту тему ни с кем, особенно с Маргаритой.
– Ладно, я пойду, – она вздохнула и взглянула Жене в глаза. – Мы, наверное, больше не увидимся с тобой. Поэтому я хочу сказать, что ты… ты очень хорошая девушка, Женя. И мне правда жаль, что ты полюбила моего брата. Он не достоин твоей любви.
Женя молчала, отведя взгляд в сторону. Тогда Марго покачала головой и поднялась на ноги:
– И ты прости меня, если я что-то сделала тебе. Конечно, сделала… не конкретно тебе, но заставила страдать… И уезжаешь ты по моей вине.
– Не по твоей. Прощай, Марго. Желаю тебе быть счастливой.
Маргарита еле заметно улыбнулась и вышла из спальни, оставив Женю в одиночестве.
Посидев так несколько минут, Женя глянула на часы и вздохнула. Было почти три часа дня. Нужно выезжать.
Женя встала, одела на плечо свою сумку и направилась к выходу. Уже в коридоре она осмотрела свою комнату, ставшую ей родной за эти недели. Всего полтора месяца, а будто прошло полтора года…
Она провела рукой по выключателю и погасила свет, затем закрыла дверь и спустилась вниз. Идя к выходу, Женя несколько раз оборачивалась, в надежде увидеть любимый взгляд, услышать от Него хоть что-то… Но Глеба не было. Она сомневалась, был ли он вообще в это время дома. Наверное, в офисе. Джефри учтиво раскрыл ей двери дома и направился за её чемоданом. Она вышла на улицу. Вот она, свобода! Словно её отпускают из плена. Словно ей говорят: «Беги, беги, пока есть возможность!» Она не повернулась и не остановилась. Хотя такое желание было. Женя села в припаркованный прямо у парадного входа черный автомобиль и закрыла глаза. Водитель сел за руль и завел мотор. И тут в её голове проскользнула бредовая мысль: «Останови меня, вытащи из машины, прижми к себе и скажи, что ты никогда меня не отпустишь от себя! Скажи, что любишь меня!»
Но машина тронулась с места и медленно поехала по аллее. Никто не вышел. Никто не бросился за ней. Не нужна.
* * *
Он сидел в библиотеке, откинув голову на спинку, и, прикрыв глаза, боролся с искушением сорваться с места и не дать ей уехать. Глеб до боли сжал деревянные подлокотники кресла, когда услышал звук удаляющегося автомобиля.
Он должен отпустить её. Его девочка должна уехать подальше от этого растревоженного осиного гнезда. Пусть его сердце разрывается от осознания того, что он её больше никогда не увидит, но… Глеб вздохнул и закрыл лицо руками. Он понял, все слишком поздно.
– Сидим, страдаем, милый братец? – услышал он голос Марго за своей спиной.
Сестра прошла к окошку и раздвинула занавешенные шторы, пропуская в унылое помещение лучи яркого солнца. Глеб зажмурился от яркого света, но ничего не сказал. Ему не хотелось вступать в словесную перепалку со своей «любимой» сестрицей, просто хотелось, чтобы его оставили в покое.
– Чего молчим?!
– А что ты хочешь, что бы я тебе сказал?
– Почему ты дал Жене уехать? – Марго присела на стол и закинула ногу на ногу, впившись в него взглядом.
– Она захотела уехать, и я её отпустил, – голос его был ровным и ничего не выражающим.
– А как же твои гениальные планы? Ради чего ты на ней женился? Ради денег, так…
– Марго, уйди, пожалуйста, – жестко попросил Глеб, но от Маргариты не укрылась гримаса боли, на мгновение исказившая его лицо.
– Она правильно сделала, что уехала, – сказала она. – Она в тебя влюбилась, глупая девочка. Надо же, влюбиться в бессердечного человека! Глеб Оболонский всегда видит только себя и никого больше!
– Это ты сейчас себя описываешь, Марго!
– Да? – невинно улыбнулась она. – Может быть. Мы же с тобой родственники, как-никак.
– Зачем ты пришла сюда? Не наигралась? Не до конца насладилась своей победой? Пришла добить меня, Маргарита?!
– Нет, – она резко дернула головой и закусила губу. – Я всего лишь пришла сказать, что ты был прав.
– Ты о чем?
– Падать действительно больно. Я бы сказала – смертельно больно.
– Надо же!
– Глупо, наверное, рассказывать тебе все это, но мне больше некому. – Маргарита спрыгнула со стола и повернулась к окну, обхватив себя руками. – Знаешь, иногда как говорят… Легче рассказать все своему врагу, чем лучшему другу. Ну-у, а так как друзей у меня нет, врагами нас назвать нельзя, но… В общем, – она сглотнула, – ты был прав, во всем прав. Я любила Криса, но как-то болезненно, по-своему. Одержимо. Он был недосягаемой звездой для меня. Твоим лучшим другом. Я втайне мечтала о нем, о его губах, о его руках… Я ждала своего часа. И вот, он настал. Я разлучила его с женой и наивно полагала, что он достанется мне. Но он не захотел быть со мной, – Марго развернулась и встретилась взглядом с братом, – понимаешь, оказывается, он не принадлежал мне!
– Я не узнаю тебя, Маргарита, – проговорил Глеб, качая головой. – Что с тобой произошло?
– Я упала. Разбилась вдребезги. Ты меня, наверное, не поймешь…
– Прекрасно понимаю, Марго, прекрасно. Иногда люди все же меняются.
– Хочешь сказать, что ты изменился? Именно поэтому отпустил Женю? Совесть замучила?
– Совесть тут ни причем.
Марго нахмурилась, не до конца понимая мотивов поступков брата. Разве что…
– Н-е-е-т… Этого не может быть! – вслух воскликнула девушка, раскрыв глаза, и неверяще уставилась на брата. – Ты правда влюбился?! В Женю?! ТЫ?!
– А ты, я смотрю, и предположить такое не могла?
– Не могла, – честно призналась Маргарита и вдруг увидела в глазах брата все то, что он так упорно старался скрыть. Боль. Невыносимую Боль. Его голубые глаза переполняло это чувство.
– Вот почему ты её отпустил, – прошептала она. – Потому что любишь больше жизни.
Глеб ничего не ответил, однако глаза его предательски заблестели. И Марго стало не по себе. Она виновата в этом. Черт! И с каких это пор её волнует судьба старшего брата?! Она его всегда презирала. Но почему сердце так болит от вида этого подавленного человека, раздавленного и упавшего? К слову, ещё три дня назад она упивалась этим зрелищем, а теперь… будто прозрела.
– Ты не должен её отпускать, Глеб! – неожиданно громко воскликнула она. – Женя любит тебя, а ты – её! Ты должен поехать и остановить её!
– Ей будет лучше дома.
– Ей будет лучше с тобой!
– Нет.
– Что же ты упрямый-то такой?! – глаза её гневно сузились. – Хорошо, не хочешь ты, тогда я сама поеду за ней и привезу её обратно!
– Марго, что за неожиданное благородство? У тебя температура?! Или уже белая горячка?!
Но девушка не слышала его слабых попыток задеть её – она уже бежала к выходу, по пути обыскивая карманы в поисках ключей от машины. Что она делает? Пытается наладить личную жизнь своего старшего брата?! БОЖЕ! Сказал бы ей кто-то об этом месяц назад, она, не раздумывая, плюнула бы тому человеку в лицо, а теперь… Что-то в ней изменилось. Она стала впечатлительной, что ли… Маргарита усмехнулась, забираясь в свою Феррари, и выехала из гаража. Глянув на часы, она вздохнула. Ещё полтора часа. Она должна успеть.
