Текст книги "Корпорация Хэллоуин. Ваши кошмары - наша работа (СИ)"
Автор книги: Алиса Чернышова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)
15
Я проснулась в одиночестве.
И, как ни неприятно признаваться, испытала очень сильное разочарование по этому поводу.
Не то чтобы я надеялась, что Джек будет нянчиться со мной постоянно, конечно. Да и страх, как это часто бывает, после сна отступил, отчего вчерашнее поведение стало казаться совершенно идиотским. Меня уже не сильно пугало одиночество.
Просто, наверное, мне немного хотелось, чтобы Джек остался со мной.
Глупо, знаю.
Вздохнув, я осторожно выпуталась из пледа. Определённо, по мне плачет ванная. Огромными притом слезами!
Я сделала несколько шагов… и вздрогнула от неожиданности, увидев Джека.
Тот сидел за столом, окружённый порогом безмолвия, и работал. Его пальцы, явно ускоренные специальным заклинанием, носились по клавишам; с полупрозрачных экранов, летающих в воздухе, на него смотрели какие-то жутко важные люди. Джек походя отвечал на их вопросы, что-то комментировал и заверял.
Я засмотрелась. Ничего такого, просто зрелище было медитативное, и…
И тут наши взгляды встретились.
Мне потребовалось секунд тридцать, чтобы понять: я пялюсь.
Он улыбнулся, что-то быстро сказал собеседникам и развеял экраны вместе с пологом тишины лёгким взмахом руки.
– Ты проснулась. Как оно сегодня?
– Получше. Извини за вчерашнее…
– Не говори ерунды. Ты как, сама в ванную? Я могу составить компанию, – и эта улыбка. У, злыдень! Он ещё и насмехается!
Так, Марьяна, только не краснеть. Краснеть нельзя!
– Сама справлюсь, – буркнула я, – спасибо.
– Значит, жду тебя в столовой, – это Джек сказал уже моей спине, потому что я удалялась от него на максимальной доступной скорости.
*
Столовую я нашла больше по запаху: даже стрелочки, которыми умный дом обозначал путь, не понадобились. Мне казалось, что я не голодная, но, думаю, такие ароматы могли бы разбудить аппетит даже у мертвеца.
Джек сидел за барной стойкой, уставившись в экран магобука, и рассеянно махнул рукой при моём появлении.
– Я заказал нам завтрак из ресторана, – заметил он. – Выбери себе, что понравится, пожалуйста. Мне нужно ещё немного поработать.
– У тебя в доме нет ни одного зеркала, – заметила я раздражённо, стараясь не показать, как впечатлил меня вид расставленных на столе блюд. – Что за ерунда? Вроде бы вчера ещё были.
– Подстраховка, – ответил он. – У проклятий в целом и Её Кровавого Величества в частности особенно тёплые отношения с отражениями. Конечно, все мои зеркала дополнительно зачарованы, но после вчерашнего… Скажем. я решил немного перестраховаться.
Я вздохнула.
Почему я вечно при общении с ним говорю и делаю какие-то глупости?
Это была проблема. И решение на ум пришло только одно: заткнуться. Что я и проделала.
Села тихонько за кухонный уголок, выбрала первый попавшийся контейнер с едой и принялась жевать. Это, по крайней мере, казалось довольно безопасным занятием.
– Всё, – сказал Джек несколько минут спустя, – с остальным пусть сами разбираются. За что-то же я им плачу, правда? Вообще не знаю, где была моя голова, когда я ввязывался во всю эту ерунду с корпорацией. Тогда казалось, что это весело!
– А сейчас? – уточнила я осторожно.
Он передёрнул плечами.
– Местами всё ещё весело, особенно когда можно испытать новый девайс. Но местами – просто жуть. Веришь, я пропустил момент, когда у меня внезапно появился совет директоров, который постоянно что-то хочет. И куча начальников отделов, которые хотят не меньше. И ведь они даже моего секретаря не боятся! Хотя я честно расстарался и нанял на эту должность молодую (и оттого вечно голодную) арахниду.
Я сдавленно фыркнула.
– Так это не слухи?
– Не, чистая правда, – усмехнулся Джек. – Но даже это не очень помогло. Как ни крути, а в моём совете директоров тоже не зайки с котиками заседают. Причём настолько не, что бедняжка-арахнида на полном серьёзе требует с меня надбавку за вредность…
Я слегка улыбнулась. А после уставилась в чашку.
На ум пришёл один вопрос, который по-хорошему задавать не стоило. Но, с другой стороны, я действительно могу умереть в любой момент. Так почему бы не побыть смелой?
– Скажи, это очень… разочаровывающе?
– Что именно?
– Узнать, что твой соулмейт – кто-то вроде меня? – выдохнула я, не поднимая глаз от чая.
– Марьяна, – голос его стал убийственно-серьёзным. – Что за ерунда?.. Посмотри на меня.
Я сцепила зубы и уставилась на него, ожидая увидеть во взгляде… даже не знаю, чего я ждала. Но точно не лёгкого недоумения, смешанного с грустью.
– С чего ты взяла, что я разочарован? – спросил он мягко.
Серьёзно?
– Да брось! Ты даже не хотел, чтобы я знала. И считаешь меня ребёнком. У тебя там совет директоров, и гаджеты, и жизнь на вершине мира. И тут я. Конечно, ты разочарован.
Он хмыкнул и откинулся на спинку стула. Лицо его стало жёстким.
– Окажи мне услугу, Марьяна, – протянул он, – и не додумывай за меня, что я думаю и чувствую. Полагаю, в будущем это очень облегчит нам обоим жизнь. Договорились?
Я поёжилась: от Джека повеяло чем-то слегка… пугающим.
– Договорились…
– Вот и хорошо, – улыбка вернулась на его лицо, как ни в чём ни бывало. – И с чего бы я должен быть разочарован? Соулмейты созданы для того, чтобы принимать друг друга такими, какие они есть. Иначе в чём смысл этой возни с потерянной половинкой души? И потом, если уж на то пошло, я тоже был молод. И беден. Правда, очень давно, но всё же... Дублинская уличная крыса, отлично умеющая воровать и мухлевать, сирота без дома и совести – вот каков я был в свои четырнадцать, когда впервые встретил Дера. И обыграл его в карты.
– Так это правда? Ты обыграл в карты Владыку?
Джек белозубо улыбнулся.
– Ага. Я был, знаешь ли, очень умелым шулером. Говорили, что я могу обыграть самого Дьявола. И я решил это доказать.
Я нахмурилась.
– Технически Владыка не совсем…
– Не Дьявол? Согласен. Теперь я это знаю. Хотя тоже, существует множество спорных вопросов в плане трактовки... Но дело не в том. Сама подумай, кем Дера с его чёрными крыльями и мерзопакостным характером ещё могли посчитать – это в средневековом-то Дублине? Ответ очевиден... Факт в том, что я обыграл Деррена. Чем очень его впечатлил. Так что он дал мне особенные монеты – если ты понимаешь, о чём я. И, когда я спустя год загибался в подворотне от бубонной чумы, Дер явился за мной лично. И предложил стать его слугой в царстве проклятых. Тогда, конечно, я посчитал, что меня вербуют в демоны… Хотя, если разобраться, был в чём-то недалёк от истины. Так что поверь, путь от того нахального пацана до нынешнего меня оказался непростым. И я не прошёл его по щелчку пальцев. Но я помню, каково это.
Я медленно кивнула: честно говоря, история Джека немного ошеломила. Почему-то мне всегда казалось, что он родился в какой-то древней колдовской семье. А не вот это вот всё…
– Теперь, надеюсь, ты понимаешь, что я – последний на этом свете, кто мог бы осуждать бедность. Или юность. Это было бы особенно странно с моей стороны; логично предположить, что все люди бывают молоды. И что мой соулмейт, раз уж проклятие ещё не убило его, будет моложе двадцати четырёх. Но открою тебе секрет: лет через сто, а то и раньше, разница в возрасте между нами перестанет иметь критическое значение. Так что не придумывай ерунды, пожалуйста. Возвращаясь же к тому, что я не хотел тебе говорить… Я предпочёл бы сначала разобраться с проклятием, потом узнать тебя немного получше, а потом уже рассказывать. А не вываливать тебе это всё на голову в тот момент, когда у тебя… скажем, крайне мало причин любить меня.
– Соулмейт не всегда значит любовь, – заметила я тихо.
– Верно, – хмыкнул он. – Но это – шанс на неё. Который глупо было бы упускать. Я, если уж на то пошло, в целом из тех, кто не привык упускать шансы.
Я склонила голову и что-то неопределённо угукнула. Слова его вызывали у меня смешанные чувства.
С одной стороны было раздражение. Мало того, что его проклятие может прикончить меня в любой момент, так ему ещё любовь подавай! Ишь, нахальный какой!
С другой стороны, разумеется, я почувствовала облегчение. Потому что, если по правде, шанс терять тоже ой как не хотелось.
Даже если я не очень в него верила.
– Ты из тех, кто не очень верит в связь соулмейтов? Верно?
Я удивлённо покосилась на Джека.
До хвалёного единства разумов, которое, по слухам, появляется меж некоторыми родственными душами, нам при самых оптимистичных раскладах было ещё жить и жить. Тем не менее, Джек читал меня очень легко…
Опыт, что уж там.
– Не могу соврать, что совсем не верю в соулмейтов, – сказала я честно. – Всё же, я – ведьма, и изучала теорию душ в том числе. Но и иллюзий не питаю. Мои родители так-то были соулмейтами; ничем хорошим это не кончилось.
Брови Джека удивлённо приподнялись.
– Твои родители были соулмейтами? – уточнил он осторожно. – Странно. Мне казалось…
– Ну да, знаю, как это выглядит, – ухмыльнулась я криво. – Как же! Нахальная попаданка, горничная в богатом доме, которая попыталась увести наследника из семьи. Да?
Джек слегка поморщился.
– Я не полиция нравов, – заметил он, – но со стороны всё выглядело именно так.
– Ну-ну… – фыркнула я. – Впрочем, папина родня сделала всё возможное, чтобы ситуацию можно было трактовать только так. В остальном… начиналась история банально. Как ты знаешь, Премудрые – род матриархальный, как и многие старинные ведьминские семейства. Магию, кровное право, куколку-благословение и прочие прелести наследуют девочки. У мальчиков, конечно, тоже есть свои плюшки вроде оборотничьих способностей, повышенной физической силы и устойчивости к магическим воздействиям. Собственно, иногда из них выходят стоящие колдуны. Но это, сам понимаешь, в Ковене не котируется. Потому не стоит удивляться, что рождению мальчиков там не особенно радуются. А уж мальчик-первенец… мой папа был для бабушки тем ещё разочарованием. Его рождение пошатнуло её статус внутри семьи и ударило по репутации. Разумеется, выбрасывать его на улицу не стали, но и любви особенной не питали. И с самого детства стали присматривать стоящую партию. Логика проста: если уж он не имеет ценности сам по себе, то через него можно породниться с другим ведьминским семейством, укрепив тем самым свои позиции в Ковене. Так что папа был помолвлен с пяти, кажется, лет. И, как послушный сын, женился на невесте ровно в тот день, когда ему стукнуло восемнадцать. Его жена была из могущественного ведьминского рода, чуть старше его. Когда проводилась церемония, сотворили стандартный ритуал присухи, связывания нитей и обрыва связи с соулмейтом. Так что первое время они жили довольно-таки счастливо. До тех пор, пока не появилась моя мама.
Джек поморщился.
– Начинаю понимать…
– Да-да. Мама была из так называемых заложных попаданцев. История простая, как сапог: смертельная болезнь, сделка, согласие на всё в обмен на жизнь – и вот она уже стала прислугой в богатом ведьминском доме. Повезло ещё, что при жизни, а не после смерти. В последнее время чаще заключают сделки на посмертное служение...
Он покачал головой.
– Отвратительная практика. Но люди всегда соглашаются на это сами.
– Да ясен перец, что соглашаются! Если своя жизнь или жизни близких на кону… Ладно, не суть. Сам факт: мама стала прислугой, и они встретились с папой. Поначалу ничего такого не было. Соул-связь проявляется постепенно, а у них нить ещё и надорвана была… Собственно, и папина жена, и родственники с обеих сторон были свято уверены, что связь порвана совсем, и оттуда проблем не будет. Даже если папа встретит соулмейта. Но тут они, конечно, просчитались: несмотря на всю их манию величия, разрезать нити Пряхи может только сама Пряха. А если вмешаться…
– То выйдет, предсказуемо, ерунда. С непредсказуемым исходом.
– Ага… В общем, несколько лет мама с папой просто общались. Но связь родственных душ работает медленно, но верно. С каждым разом это общение становилось всё теплее… и, в общем, ты понимаешь. В итоге получилась я.
– Считаю это отличным итогом, – подмигнул Джек.
– Тут ты в меньшинстве, – криво улыбнулась я, – потому что в шоке были все. Даже мама, которая меня не особенно хотела. Я уж молчу про папину жену! У них, так-то, на тот момент свои дети были. Целых двое. А тут мой папа приходит и заявляет, что нашёл своего соулмейта, у них будет ребёнок и он на фоне этого уходит из семьи. Мол, все ваши замшелые устои устарели, я хочу быть с тем, с кем хочу. Можешь представить реакцию?
– Ой.
– Ага. Все были в бешенстве! Нам ещё сказочно повезло, что папа успел мамин контракт выкрасть и сжечь. А то её бы силой заставили от меня избавиться, и дело с концом… Но уже не получалось. И тогда папина жена пошла другим путём. Даже, я бы сказала, путями. С одной стороны, она пожаловалась своей родне. А те пригрозили папиной семье: мол, или разбирайтесь со своим неадекватным отпрыском, или получайте в Ковене очень влиятельных (и очень обиженных) врагов. С другой стороны, она доступно объяснила маме, что с ней сделают, если та останется ещё хоть на день. Ну, а в-третьих она сделала всё, чтобы усилить удерживающий папу приворот. И напоить его зельем забвения.
Джек сдавленно выругался сквозь зубы. Я грустно покачала головой.
– Тогда мама поняла, что нужно бежать. Причём чем быстрее, тем больше шансов, что удастся выпутаться из этой истории. И сохранить меня. Мама бросила своего соулмейта, не стала за него бороться. Она сбежала. И я думаю, что она поступила правильно. Хотя и винила её… раньше, – последнее я сказала совсем тихо, отвернувшись.
– Она поступила правильно, – заметил Джек. – Учитывая обстоятельства и статус заложной попаданки, ей на самом деле повезло выжить. Ведьминский Ковен – довольно… жестокая организация.
– Ага. Ну тут, на самом деле, ещё моя тётка поспособствовала, папина сестра. Она пришла к маме, чтобы “покончить с проблемой”, но услышала голос крови. Что я типа буду ведьмой, притом из их рода. И она отпустила маму. И выбила защиту для неё… для нас. Простое правило: мы не лезем к ним, а они нас не трогают. А папа…
Я запнулась.
– Когда человек постоянно живёт под сильным приворотом, да ещё и в противовес связи с соулмейтом… – протянул Джек. – Итог предсказуем. Сначала депрессия, потом агрессия, потом пьянство, потом…
– Да. Потом, – вздохнула я. – Его хватило на три года. Вдова была безутешна. Стражей не вызывали, обстоятельства смерти проверял Ковен. Ничего подозрительного не нашёл. Мама знала правду, конечно. Она, как соулмейт, могла подать заявление. И его бы приняли: к тому моменту она уже вышла на работу, да и моя ведьминская сила проявилась, что немного защитило её. Как ни крути, а маги и родители магов котируются чуть выше, чем обычные попаданцы… Но мама не стала. Она предпочла молчать.
16
– Она поступила правильно, знаешь? – спросил Джек мягко.
Я передёрнула плечами.
– Наверное. Думаю, это был единственный верный выбор, при котором она могла остаться в живых. Сейчас, став взрослой, я это понимаю… И нечего фыркать! Да, теперь я взрослая, что бы твоя снобистская семисотлетняя задница там себе ни думала. Просто, когда мать мне обо всём рассказала, мне было лет двенадцать, наверное. Она ждала от меня поддержки, думаю. Но получила только подростковое возмущение. Я назвала её трусихой. И долго презирала. Тогда же я стала носить белые нити на запястье…
– Анти-соул движение?
– Да, – криво улыбнулась я, – подростковый бунт, как он есть. Я рассказывала всем, кто был готов слушать, что родственные души – отстой. И чуть сама не принесла клятву, что не буду со своей душой. Мозгов хватило вовремя остановиться, правда. Поняла всё же, что слепо отрицать соулмейта так же глупо, как верить сходу в вечную любовь с ним. Но всё равно громких заявлений на эту тему я успела сделать множество. Так что, быть может, вся эта ерунда с проклятием не просто так на меня свалилась, да. Это что-то вроде очередной иронии от Вселенной. Ты обвиняла свою мать в том, что она не стала драться за своего соулмейта? Серьёзно? А теперь, милочка, пойди и умри за своего…
– Ты не умрёшь, – отрезал Джек.
Похоже, его разговоры о моей возможной (вполне вероятной) смерти напрягали даже больше, чем меня.
– Ок, не умру, – пожала я плечами. – Понято-принято. В любом случае, мои отношения с матерью серьёзно разладились тогда. Мне стыдно сейчас вспоминать, сколько мерзостей я успела ей наговорить. Впрочем, она мне в ответ тоже много чего разного рассказывала… В итоге между нами упала стена, которая сказывается даже сейчас. И всегда будет, наверное.
– Вы ещё успеете помириться.
Нет, он совсем не понимает...
– Чтобы помириться, надо сначала поссориться. Мы не ссорились. Мы общаемся по выходным, шлём друг другу подарки на праздники, даже заботимся друг о друге. Но мы всё же чужие. Это слышно в натужных паузах, которые повисают в наших разговорах, в тишине, которая прячется по углам, в отведённых глазах, в той поспешности, с которой мы расходимся в разные стороны. Так бывает.
– Да, бывает. Я, наверное, просто потерял свою семью слишком рано для того, чтобы испытать это на себе.
– Тебе было?..
– Не вспомнить. Лет семь, наверное. Тогда не особенно праздновали дни рождения.
– Мне жаль.
– Равно как и мне жаль твоего отца. А мать… Всё всегда может измениться, пока мы живы.
Я только фыркнула.
– Есть вещи, которые не меняются.
– Таких вещей нет. Меняется всё, что существует. Потому что существование – это перемены… Но ладно, кажется, наш разговор свернул куда-то совсем уж не туда. Почему бы нам не провести день на более лёгкой ноте? Выходом в колдсеть пользоваться пока что нежелательно. Но у меня огромная коллекция фильмов, включая земные. Как насчёт небольшого дня кино?...
*
День получился отличный.
Мы разлеглись на диване в библиотеке (ничего такого, там помимо нас могло бы поместиться ещё человек пять), если вкусности и смотрели земные фильмы. У нас они – большая роскошь, потому что специальный магпроектор, способный считать с земных носителей информацию, есть только в очень-очень богатых домах.
Ну и у Джека, раз уж он эти проекторы производит.
Так что мы посмотрели истории.
Об арахниде-полукровке, чья кровь пробудилась после паучьего укуса. Он не умел превращаться полностью, но зато получил ловкость и силу.
О семье большеногих фейри, два поколения которых писало летописи и спасало мир от проклятой ювелирки.
О студентке в академии магии, попаданке, которую двое друзей-идиотов постоянно отвлекали от учёбы. Кстати, в том мире попаданцев тоже презирали. Обычное дело, видимо.
Вообще следует сказать, что на Земле делают отличные фильмы. У нас такого пока что не умеют. Хотя, надо сказать, корпорации “Иллюзион” и “Фантом” рано или поздно таки сумеют догнать землян, а в чём-то даже перегнать…
Так или иначе, после очередного фильма мы сидели, расслабленные, и пили чай. Именно тогда я решилась задать вопрос.
– А правда, что у тебя было шесть жён?
– Нагло врут, – подмигнул Джек, – семь. На одной из них, правда, я был женат всего два дня. Но всё же.
– А почему два дня? – заинтересовалась я.
– Моя старая приятельница, – лицо Джека дрогнуло. – Девчонка из старой доброй Ирландии, как и я. Ведьма. Мы с ней так упились вместе, что решили пожениться; в принципе, так начались четыре моих брака, да. Но с ней случай особый. Во-первых, мы не были любовниками. Во-вторых... Это было незадолго до того, как она вляпалась в это проклятие.
– Та самая…
– Да, – ответил он сухо, но потом сразу заговорил веселее. – Но не надо подозревать во мне парня с синей бородой, идёт? Остальные мои жёны живы-живёхоньки… То есть, две умерли, но от вполне обычной старости. Человечки были, без магического дара. Остальные живут, здравствуют и время от времени портят мне кровь.
– Как та, которая манекенщица? Я слышала, вы были женаты год. И она ещё хотела отсудить у тебя полкорпорации...
– Ага. Спойлер – у неё ничего не получилось бы. Она, бедняжка, наивно думала, что я не знаю об её сделке с Домом Масок. И не знала, что я женился, чтобы сливать им через неё дезинформацию… Что же, сюрпризы случаются.
Я только ошеломлённо покачала головой, стараясь заглушить глупый огонёк ревности, что теплился в сердце. Было бы странно, если бы кто-то вроде Джека прожил всю жизнь монахом, верно? И всё же…
– Не понимаю, как мы с тобой можем быть родственными душами. Думаю, тут какая-то ошибка. Настолько непохожих существ надо ещё поискать…
– Думаешь? – он перекатился на диване, оказавшись рядом, и с любопытством заглянул в мои глаза. – Считаешь, что мы совсем не похожи? А, нахальная девчонка? Что же, мы скоро узнаем. Найдёшь ли ты меня на карнавале, узнаешь ли среди тысяч масок и лиц? Если да, то, наверное, у нас всё же есть нечто общее. Если нет… значит, это действительно ошибка. Но я вполне уверен в обратном.
– Почему? Как я ни стремилась рассмотреть нить судьбы, но я не вижу её.
– И не увидишь, к сожалению. Проклятие не позволит рассмотреть.
– Ясно… – значит, гарантии всё же нет. Мне только и остаётся, что верить на слово.
И изо всех сил стараться выжить.
– Всё будет хорошо, Марьяна, – он, легко почувствовав перемену в настроении, ободряюще сжал мою ладонь. – Я обещаю.
– Конечно, – коротко улыбнулась я пустым словам.
– Не веришь?
– Не-а, – побуду для разнообразия честной.
– Зря. Я обыграл в карты Лорда Смерть, обошёл в мастерстве множество потомственных колдунов, сверг Кровавую Королеву. Позволить теперь какому-то проклятию убить меня? Или забрать мою родственную душу? Этого не будет.
Он поднял руку и лёгким движением провёл по моей щеке, отводя пряди волос от лица.
– Ты очень самоуверен, – заметила я тихо.
– У меня совсем нет повода?
– Не знаю… – его губы были близко-близко, и мне начали лезть в голову всякие глупости.
Я даже немного подалась вперёд, но…
– Эй, мистер и миссис Тыква, как вы тут? Чем занимаетесь? Я не помешал?
Я вздрогнула и отпрянула. Джек выругался.
– Деррен! Когда-нибудь я тебя всё же прикончу!!
– Серьёзно? – фыркнул Владыка. Я не видела его, как ни оглядывалась, но отчётливо слышала голос. Почему темнота вокруг такая густая? – Я волнуюсь, лечу изо всех крыльев вас спасать, а ты мне убийством угрожаешь? Ты – поразительное хамло, Джек.
– Я всё понимаю, но не мог бы ты спасти нас чуть попозже? – уточнил Джек ворчливо. – У меня всё под контролем, между прочим.
Так, ну хватит.
– Что под контролем? От чего нас спасать? И вообще, может, включите свет?
Из тьмы, окружившей нас, раздался тихий смешок.
– А ты воспользуйся ведьминским зрением, девочка. Только не присматривайся… слишком внимательно.
Ощущая, как в сердце заползает явно запоздалый страх, я переключилась на истинное зрение…
И зажала рот рукой, чтобы не заорать.
То, что на первом плане казалось просто излишне густой тьмой (ну наступил вечер, пока мы фильмы смотрели; что тут такого, казалось бы?), на деле оказалось сворой зубастых крылатых тварей. Они бились о защитную стену, очерченную светом проектора, но не могли до нас добраться.
– Пожиратели! – выдохнула я.
– Они самые. Мы думали, что уничтожили всех зверушек Королевы. Но проклятие, хорошенечко отожравшись, вскрыло один из ненайденных тайников…
Владыка говорил и говорил, но голос его всё отдалялся. Я смотрела на движение за границей света, чувствуя, как душу захватывает липкий, тошнотворный, всепоглощающий страх…
– Так, ну-ка хватит! – Джек дёрнул меня на себя и заставил уткнуться в плечо. – Сказано же тебе, дурашка: не присматриваться!
– Н-да, – протянул Владыка. – Из всех моих знакомых, Лантерн, только ты способен заговорить девушку настолько, что она не заметит нападения пожирателей. Или вы не только говорили?
– Во-первых, заслуга не моя, а земного кинематографа, – отрезал Джек. – Во-вторых, не хочешь сначала убрать тварей, а потом разбираться?
– Скучный ты.
Шелест крыльев, дуновение ветра – и Джек отпустил меня.
В библиотеке горел свет. Владыка стоял, скрестив руки на груди, и насмешливо наблюдал за нами. Его роскошные чёрные крылья, будто присыпанные пеплом на кончиках, были чуть распахнуты. Огромные, они касались потолка и стеллажей.
Это был первый раз, когда я могла наблюдать крылья кого-то из Древних вблизи. Потрясающее зрелище…
– Дер! Хватит тут перед чужими соулмейтами крыльями махать! – возмутился Джек. – Ни стыда, ни совести!
Это он зря: я отвлеклась от рассматривания перьев и повернулась к нему.
– Когда они появились?
Джек поморщился.
– Какая разница? Уже всё…
– Когда?!
– С закатом. Часов пять назад. Сначала защита удерживала их за границей дома, потом мне пришлось ставить дополнительную. И слать весточку Деру, чтобы разобрался.
– Ты ничего не сказал!
– Конечно. И позаботился, чтобы ты ничего не почувствовала. Эти твари присланы, чтобы пугать тебя и пить твои силы; я не собирался позволять им ни того, ни другого. Опять же, они созданы силой Проклятой Короны, так что развеять их мог только Дер. Так зачем я должен был дёргать тебя лишний раз?
– Ты…
– Он в чём-то прав, – заметил Деррен. – Чем ближе к Дню Всех Проклятых, тем сильнее будет становиться проклятие. И тем больше оно будет стараться измотать тебя морально и физически, Марьяна. Чем больше ты будешь бояться, тем больше у него шансов завладеть в итоге твоим телом. Так подумай сама, что лучше: загибаться от бессмысленной тревоги – или спокойно смотреть интересные фильмы?
– Второе, пожалуй, – нехотя ответила я.
– Вот и я тоже так думаю.
