Текст книги "Солнечный дождь (СИ)"
Автор книги: Алина Сабирова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 27 страниц)
«Не убийца? Ты уверена?» Господи, как далеко до ее комнаты… «А что, если убив тебя, я получу намного больше, чем потеряю?» Она же не могла сказать этого на самом деле?... Диана до крови прикусила губу. Эти слова вырвались со злости, она хотела напугать Юлю, чтобы она не говорила больше ужасных вещей. Она бы никогда не решилась специально убить ее. И когда она бежала на нее с яростным криком, точно не думала о том, что Юля может упасть вниз… и разбиться насмерть.
Комната Дианы была на втором этаже, как раз по соседству с Юлиной. Наконец, закрыв за собой дверь и прислонившись к ней спиной, девочка медленно сползла на пол. Стиснув в кулаке католический крестик – мамин подарок – Диана горячо зашептала:
– Отче наш, иже еси на небеси, да святится имя Твое, да прибудет царствие Твое, да будет воля Твоя как на земле, так и на небе… да прибудет воля Твоя… да прибудет… как на земле, так и на небе… да святится имя Твое, Господи, да прибудет воля Твоя… воля Твоя…
« Я не имею права обращаться к Богу, потому что я нарушила Его главную заповедь – не убий!» Эта мысль жгла душу огнем, оставляя после себя мертвую пустыню и кровоточащие рубцы.
– …и оставь нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим… – между ее пальцами, слишком сильно сжимавшими крест, заструилась алая кровь. – Не введи во искушение… но избави нас от лукавого…
За дверью послышались шаги.
– …да будет воля Твоя, Господи!..
Удары снаружи начали сотрясать дверь в ее комнату, но Диана, как безумная, продолжала отрывисто и хрипло шептать слова молитвы, бессмысленно перемешивая их.
– Это конец, Диана! – услышала девочка голос разъяренного Кирилла за дверью. – У Юли был включен диктофон, мы прослушали запись! Лучше выходи по-хорошему, убийца, и посмотри нам всем в глаза! Полиция уже здесь, ты сгинешь в тюрьме, уж я об этом позабочусь! Смерть моей сестры не останется безнаказанной! ВЫХОДИ НЕМЕДЛЕННО!
– Аминь, – выдохнула Диана.
Глава 7
Диана отпустила крестик, и он безжизненно повис на ее груди. Она с трудом поднялась и окостеневшей рукой повернула ручку двери.
Как и следовало ожидать, все они стояли по ту сторону порога и как один с ненавистью смотрели на нее. Полицейский держал наготове наручники. Диана послушно протянула руки вперед и безропотно позволила надеть их на себя.
– Вы имеете право хранить молчание, все, что вы скажете, может быть использовано против вас…
– Доченька, я тебя не оставлю, слышишь? – будто сквозь пелену густого тумана слышала Диана голос Альберта.
– Ты смеешь ее защищать после того, как она убила Юлю?! – вне себя от злости закричала Марина.
– Как ты могла подумать, что имеешь права заглядывать на меня? – шипел ей на ухо Кирилл, пока полицейские вели ее вниз по лестнице. – Ты ничто, ты – мусор!..
…Диана нехотя разлепила веки и увидела перед собой ту же кровать, тот же туалетный столик и трюмо с зеркалом. Над всем эти повисла сгущающаяся вечерняя темнота. Было тихо, и за ней еще никто не пришел.
Да, именно так все и будет. Так, как ей только что представилось. Воображаемая сцена была настолько яркой, подробной, настоящей, что Диана не сомневалась: это вот-вот случится.
К комнате кто-то приблизился, и девочка перестала дышать. В следующую секунду на дверь обрушились удары, и теперь это происходило на самом деле, а не в ее воображении. Если бы она могла, то с радостью потеряла бы сознание, но, к сожалению, Диана продолжала все видеть, слышать и чувствовать.
– Диана, это я – Кирилл, открой дверь! Я знаю, что ты здесь! Открой!
Диана думала, что те мгновения, когда она увидела летящую вниз Юлю и есть самые страшные в ее жизни, но она ошиблась, потому что никогда еще не испытывала такого безысходного ужаса, как сейчас, сидя под сотрясающейся от кулаков Кирилла дверью.
– Диана, открой! Открой мне немедленно, или я сломаю эту чертову дверь!
Диана встала на ноги и, не веря, что в самом деле делает это, повернула ручку двери.
Увидеть Кирилла перед собой было выше ее сил, поэтому она тут же обмякла и могла упасть к нему прямо под ноги, если бы он вовремя не подхватил ее.
– Что с тобой? Диана! – он опустил ее на кровать и принялся изо всех сил хлопать ее по щекам. – Очнись!
– Оставь меня в покое, – невнятно пробормотала Диана, уворачиваясь от его рук.
– Прости, но тебе надо спуститься и дать показания – приехала полиция, – глядя куда-то в сторону, сказал ей Кирилл. – Ты ничего не слышала? Юля упала с балкона…
– Юля! – это имя заставило Диану моментально вскочить на ноги. – Юля, она же не…
– Ее больше нет с нами, – дрогнувшим голосом произнес Кирилл, осторожно кладя ладонь ей на плечо.
– Нет! Нет, нет! – зарыдала Диана, опускаясь на пол. Только что умерла ее последняя надежда на то, что Юля выжила. Она была призрачная, невероятно хрупкая, но все же теплилась, а теперь и ее не стало.
– Диана, пожалуйста… – голос Кирилла сорвался от сдерживаемых рыданий. Сглотнув подступивший к горлу ком, он снова наклонился к девочке и взял ее за руки. – Пожалуйста… это нужно сделать.
Диана рыдала в голос и уже почти не слышала его. Он силой поднял ее на ноги и рывками потащил за собой на первый этаж, к выходу в сад. До Дианы уже доносились рыдания Марины, и она сама начала задыхаться от истерики. Перед глазами у нее все плыло и металось, она старалась смотреть только себе под ноги, чтобы не встретиться ни с кем взглядом. Руки Кирилла упорно тащили ее вперед, она же упиралась и никак не могла прекратить своих слез.
– Пожалуйста, успокойтесь, – вдруг услышала она. Подняв глаза, Диана увидела, что стоит прямо перед полицейским. Зарыдав еще сильнее, она поспешила снова опустить взгляд в землю.
– Ой, нет, так дело не пойдет, – разочарованно покачал головой мужчина. – Зря я просил вас привести сестру… Просто я хотел удостовериться, что все в доме…
– Я нашел ее в своей комнате, – тихо пояснил Кирилл, поддерживая Диану за плечи. – Ей плохо… Думаю, сейчас она не в состоянии беседовать с вами.
– Да-да, – поспешно закивал полицейский, – лучше отведите ее на кухню, дайте что-нибудь горячее… Девочке не стоит тут быть…
Сзади подбежала рыдающая Камилла и обняла Диану, просто ошеломив ее этим поступком. Она оглянулась и посмотрела на бабушку, Марину, отца… Почему они не кричат на нее? Она взглянула на посеревшее от горя лицо Кирилла, и ее кольнула догадка: они еще ничего не поняли. Они не подозревают, что Юлю убила именно она. Им кажется, что она сама упала с балкона…Но…Диана похолодела от мысли, что пришла ей в голову – телефон Юли, который лежит в ее сумочке… и записывает до сих пор… Значит, все только начинается. Ее сердце болезненно сжалось от ожидания, она чувствовала, что точно этого больше не вынесет…
–…да-да, – донесся до нее надтреснутый от переживаний голос бабушки, – я звонила Юленьке весь день, а она не брала телефон… Оказалось – оставила его с утра в своей комнате… Поэтому никто из домашних точно не знает, в котором часу она вернулась сегодня домой…
У Дианы внутри будто что-то оборвалось, едва она услышала эти слова. Юля только хотела позлить ее, сказав, что записывает их разговор… А она набросилась на нее…
Слез больше не осталось – только судорожные вздохи и всхлипывания. А еще бездна отчаянья и раскаянья, полная страшной пустой тишины, по-ненормальному звенящей в ушах. Как такое возможно?! Как это случилось, что она стала убийцей?! И как долго это будет оставаться для всех секретом, как долго еще тайна о ее поступке не выйдет наружу?.. Диана прижалась к Камилле, и они зарыдали вместе.
– Девочки, – неловко прервал их через какое-то время непривычно притихший Кирилл, – давайте зайдем в дом. Вам тут нечего делать.
Он осторожно расплел их цепкие объятия, привлек обеих к себе с двух сторон, и они медленно побрели к входным дверям.
Как было бы хорошо прижаться со всей силы к нему в этот момент, почувствовать себя родной Кириллу, плакать на его плече, вдыхать его запах и успокаиваться, чувствуя, как его теплая ладонь гладит ее волосы… Это было бы прекрасно, если бы она не убивала Юлю. Диане пришла в голову дикая мысль: а что будет, если прямо сейчас покончить с этим мучением и во всем сознаться? Каково это? Увидеть, как из глаз Кирилла исчезает теплота, и место ее занимает ненависть?..
Когда они зашли в дом, Диана отстранилась от Кирилла с Камиллой.
– Я пойду к себе, – слабым голосом пробормотала она.
– Нет, – Кирилл поймал ее за руку и участливо заглянул в глаза. – Давай не будем сейчас оставаться одни. Мы ведь нужны друг другу, верно?
В подтверждение его слов, Камилла еще крепче обняла брата.
– Завтра нам скажут точно… Проведут вскрытие, но… – он сделал короткий судорожный вздох, – говорят, что, скорее всего, она упала случайно. Ведь если бы она хотела покончить с собой, то явно выбрала бы место повыше.
Слезы опять покатились у Дианы по щекам, и она ничего не могла с ними поделать, не могла бороться с этой горькой соленой водой, переполнявшей ее. Она смотрела на Камиллу и Кирилла и не могла простить себе того, что продолжает молчать, что не признается в том, что совершила… не говорит, что не заслуживает их участия.
Втроем они поднялись в комнату Камиллы, расправили ее широкую постель и все вместе залезли под одеяло, как в старые добрые времена. Заплаканная девочка лежала между Дианой и Кириллом, чувствуя себя в безопасности рядом с ними. Они еще долго говорили о том, как неожиданно это случилось и что Юли теперь нет и больше никогда не будет.
Под утро, когда уже начало светать, девочки забылись беспокойным сном. Понимая, что это ненадолго и что через час или меньше они проснутся и снова будут задавлены горем, Кирилл так и не смог уснуть. Он осторожно встал с постели и, стараясь не шуметь, тихо подошел к окну. Небо посерело, готовясь к рассвету, и перед его глазами поплыли картины недавнего прошлого.
«Скажи, что не мечтаешь о нем, засыпая по ночам? Скажи, что не хочешь, чтобы он поцеловал тебя?»
Голос Юли до сих пор звенел в его ушах. Он как раз хотел было искупаться в бассейне на заднем дворе и шел по узенькой дорожке между деревьями, усыпанной гравием, как вдруг услышал доносящиеся с веранды голоса девушек… Они разговаривали о нем, о том, что он не ночевал дома, а потом…
Диана с Юлей были так увлечены своей ссорой, что не заметили его, и он воспользовался этим, чтобы понадежней спрятаться за кустами. Их крики были очень хорошо слышны в тишине сада, и Кирилл слышал абсолютно все, что они сказали друг другу. Довольно быстро он осознал, что разговор принимает опасный оборот, но не решился обнаружить себя. И это было ошибкой, потому что потом ему пришлось молча наблюдать, как Диана, не помня себя, толкает Юлю, как та теряет равновесие, свесившись с перил, и падает головой вниз.
Боже, он мог предотвратить это, мог! Но не сделал этого. Диана убежала, а он стоял стобом, не зная, что делать. Наконец, он опомнился и подбежал к сестре, начал звать на помощь, но было уже поздно. На его крики сбежались, начали вызывать скорую. Дианы нигде не было видно, и он очень испугался за нее. Ему в голову пришла мысль, что она может сделать какую-нибудь глупость. Он метнулся к ней в комнату, сначала Диана не открывала, и отчаянье захлестнуло его с головой. Кирилл хотел уже было ломать дверь – перед его мысленным взором предстала Диана, качающаяся в петле – но она открыла ему и сразу упала в обморок.
Он видел все ее отчаянные попытки признаться, но она так и не смогла этого сделать. И он не хотел, чтобы она это сделала. Не хотел, чтобы все ее начали ненавидеть и называть убийцей. Нет, он не хотел, чтобы с ней это случилось.
***
Утро выдалось мерзким и пасмурным, поэтому Тимуру сегодня вдвойне не хотелось вылезать из постели. Эту ночь он провел дома в объятиях у Саши и чувствовал себя как в раю. Он уже не сомневался в том, что любит ее и мечтает видеть своей женой. Действительно, если уж жениться на ком-то, то именно на такой женщине, как она – уверенной, самодостаточной, полностью честной по отношению к нему. Саша уже поделилась с ним своей главной болью: в юности она тяжело перенесла выкидыш и теперь не могла иметь детей. Но его эта новость совершенно не огорчала. О детях он как-то не особо задумывался до этого момента; будут – прекрасно, нет – значит, не судьба. Тимура больше тревожило отношение Саши ко всему этому, казалось, что грусть из-за пережитого прочно осела в ее мыслях. Любой женщине нелегко с этим справиться, но он был уверен, что его любовь излечит ее от всех печалей.
На работе, под стать поганой погодке, все валилось из рук. Куда-то запропастились дурацкие отчеты по отделению за прошлый месяц. В обычном месте лежала документация за этот месяц и за позапрошлый, а за прошедший не было. Как назло, требовали все отчеты для проверки, а Ольга уже убежала решать вопрос о переезде с сестрой-хозяйкой – через несколько дней их отделение должно было перебазироваться на первый этаж. Из-за этого все вокруг носились, как обкуренные, с большими сумасшедшими глазами, не замечая ничего вокруг. Тимур решил порыться на столе у Ольги – вдруг заветная папка окажется там. Естественно, он зря на это надеялся. Поняв, что до него тут уже все перерыли с аналогичной целью, Тимур задумал поискать в тумбочке под столом, хотя чувствовал, что там точно никакого отчета нет и быть не может. Чертыхнувшись, он открыл последний ящик и начал раздраженно перерывать запыленные бумаги, как вдруг… Не веря своим глазам, Тимур взял в руки небольшую фотографию, на которой был запечатлен юноша с лентой выпускника школы. Этот снимок никогда бы не привлек его внимания, если бы на нем был изображен не кто-нибудь, а он сам!..
Тимур прекрасно помнил это фото, потому что точно такое же лежало у него дома в альбоме… Уму непостижимо, как его выпускная фотография могла оказаться здесь?! Он вздрогнул, услышав приближающиеся к кабинету шаги. Это наверняка была Ольга, и перед ним встал вопрос: оставить фото на месте или забрать его с собой? С одной стороны, снимок лежал в столе у Ольги, а с другой… Вообще-то, это его фотография, и с какой стати она хранится у старшей сестры отделения? Где она ее достала, а самое главное – зачем?
Тимур быстро засунул фотку к себе в карман и в последний момент задвинул ящик стола. В следующее мгновение в кабинет влетела запыхавшаяся Ольга.
Ее глаза тут же подозрительно сузились.
– Что это ты делаешь около моего стола? – угрожающе двинулась она на него.
– Да нет, ничего, – растерялся от такого напора Тимур. – Я просто нигде не мог найти отчет за прошлый месяц…
– Этот отчет я только что отнесла Галине Васильевне, – рявкнула Ольга. – Сходи и забери его, и чтобы я больше не видела тебя крутящимся около моего стола! Иди, работай!
– Да-да, конечно, – поспешно ускользнул в коридор Тимур.
«Чертова маньячка! – подумал он, прикрыв за собой дверь. – Мало того, что орет на всех, так еще и мою фотку у себя припрятала, и кто знает, что она задумала!»
Тем временем в доме Астаховых началось движение. Какие-то звонки, горничная спускалась и поднималась по лестнице, и Камилла окончательно очнулась от тяжелого болезненного сна. Глаза непривычно горели и слипались, горло судорожно сжималось и разжималось, отчего воздух из груди вырывался лишь небольшими порциями, постоянно прерываясь. Чтобы не задохнуться, Камилла села на кровати, свесив ноги вниз. Кирилл уже куда-то ушел, а Диана рядом металась и шептала: «Юля». Камилла не стала будить ее – тихо встала с постели и вышла из своей комнаты. Ноги сами будто бы привели ее к комнате Юли. Глубоко вздохнув, девочка толкнула дверь и вошла в опустевшее помещение. Нет, все осталось стоять на своих местах, но на каждом предмете лежала печать брошенности и нестерпимого одиночества. Юля покинула это место и больше никогда сюда не вернется. Камилла и раньше задумывалась о том, что находится за гранью этой жизни, всей этой бесконечной суеты, преходящих дней, мелких никогда не заканчивающихся повседневных дел, и есть ли где-то другая жизнь… И этим утром все ее потаенные страхи закопошились вокруг, безжалостно растягивая нервы до предела.
Юля раньше была такой же, как она: протягивала руку и могла чувствовать, как ее пальцы касаются шелковых простыней на этой самой кровати, точно так же она дышала и видела мир вокруг себя… Теперь же… Ощущает ли она что-то? Куда подевались все ее мысли и мечты? Может быть, и нет никакого загробного мира, как учит церковь, а лишь чернота и пустота; целая вечность небытия и тишины – бесконечный сон без сновидений и малейшей надежды когда-нибудь проснуться… Может, это и есть Ничто?..
Камилле на глаза попалось фото маленькой Юли в голубой рамке, украшавшей ее прикроватную тумбочку. Камилла погладила подушечками пальцев личико малышки на фотографии. Может быть, мы все приходим из этой унылой пустоты, из небытия, чтобы ощутить хоть что-то, прочувствовать саму жизнь, а потом просто возвращаемся обратно и снова становимся ничем, частью этой бесформенной субстанции. Навсегда забываем о том, что когда-то жили, обо всех тех вещах, что заставляли сердце биться чаще, что вызывало слезы на глазах, потому что память – очень недолговечный подарок, который был бы роскошью для нескончаемого царства одиночества, где нет ни счастья, ни боли, ни сожалений…
От мрачных мыслей Камиллу отвлек слоник-брелок, свешивающийся из приоткрытого ящика тумбочки. Камилла потянула за него и вытащила из ящика флешку. Как-то раз она зашла в комнату к Юле, а та поспешно ее прятала сюда. И сейчас у девочки появилась реальная возможность узнать этот Юлин секрет. Чуть поколебавшись, Камилла уступила своему любопытству и направилась прямо к ноутбуку сестры. Ей пришлось подождать, прежде чем он включится, чтобы, наконец, вставить флешку в «гнездо» и открыть хранящиеся на ней файлы. Удивительно, но это оказались какие-то голосовые записи.
Камилла дважды щелкнула мышкой на первую запись и воспроизвела файл. Девочка вздрогнула, услышав надтреснутый мужской голос, читающий что-то вроде призыва или молитвы на каком-то неизвестном ей языке. Мужчина выдерживал определенные паузы между словами и, мало-помалу, ему постепенно начинал вторить хор, казалось, из тысячи голосов. Это совсем ужаснуло Камиллу, она почувствовала почти физическую угрозу, исходившую от этих невидимых людей. Даже на интуитивном уровне было понятно, что читают молебны отнюдь не о благоденствии всех и вся.
***
Зайдя в палату, Тимур вежливо поздоровался с Сергеем Степановичем и молодым человеком, сидевшем на стуле около его кровати.
– Кирилл, что у тебя с лицом? Что там опять стряслось? – недовольно бурчал добродушный старик. – Вас нельзя оставить одних ни на минуту.
– Дед… Кирилл глубоко вздохнул, собираясь с мыслями. – Я знаю, тебе сейчас нельзя волноваться… но… – он замолчал и отвел глаза.
– Да ты скажешь уже когда-нибудь или нет?! – кипятился Сергей Степанович. – Что за бабская манера – вздыхать и закатывать глаза! Ну-ка быстро все выкладывай!
Старательно делая вид, что не слышит личный разговор, Тимур привычным движением снял использованный пакетик с раствором и начал отвинчивать крышечку на новом.
– Случилось ужасное, дед, – уже не сдерживая слез, выдавил, наконец, Кирилл. – Юля умерла!
– Что?! Как!.. – хватаясь за сердце, подскочил на кровати Сергей Степанович. – Юля?!
У Тимура в этот момент дрогнули руки, и пакетик с раствором шлепнулся на пол.
Кирилл и Сергей Степанович отвлеклись и как по команде повернули головы в сторону опешившего Тимура. Тот, опомнившись, ойкнул и поспешно наклонился за пакетиком.
– Простите, – невпопад брякнул он, посмотрев на их удивленные лица. Когда же из его дрожащих рук снова начала выскальзывать упаковка из-под раствора, удивление во взглядах сменилось откровенным подозрением. Наконец, схватив проклятое лекарство с пола, Тимур слишком резко выпрямился и случайно задел боком капельницу. Та опасно зашаталась и стремительно начала крениться на пол.
– О, черт! – прошипел Тимур и, неловко дернувшись, не удержался и сам рухнул вниз перед кроватью вместе с капельницей. Кирилл и Сергей Степанович обменялись удивленными взглядами.
Камилла нажала на паузу и запись остановилась. Теперь у нее на руках были неоспоримые доказательства того, что Юля была членом секты. Это может помочь полиции разыскать этих сатанистов и арестовать. Вдохновленная этой мыслью, Камилла свернула окошко с аудиозаписями и пулей выскочила из комнаты.
Альберт сидел на диване в гостиной на первом этаже и разговаривал по телефону смертельно усталым голосом. Камилла замерла перед стеклянной дверью, не решаясь войти.
– Да, я понял, – потирая висок, сказал он. – Нет, я не знал, что Юля принимает эти наркотики… Вот кошмар, похоже она действительно накачалась этой дурью и потеряла равновесие… Да-да… Надеюсь, мне не нужно напоминать вам о том, что это не должно никуда просочиться?.. Отлично. Спасибо, до свидания.
Альберт отложил телефон и замер в болезненном оцепенении – последние несколько часов больно ударили по его и без того некрепкой психике.
– Пап, – Камилла осторожно вошла в гостиную, – я должна тебе кое-что рассказать про Юлю.
– Да, милая, – не оборачиваясь, пробормотал Альберт. – Солнышко, у меня была тяжелая ночь, и если это не очень важно…
– Папа, я точно знаю, что Юля была сектанткой! – не ходя вокруг да около, призналась девочка. – И очень может быть, что ее смерть как-то с этим связана.
Шокированный новостью Альберт резко было встал с дивана, а затем, покачнувшись, сел обратно.
– Что ты такое говоришь, дочка? – изумленно уставился он на Камиллу. – Если это просто твои домыслы…
– Нет же, я серьезно! – всплеснула руками девочка. – Я нашла в ее комнате флешку…
– То есть, ты хочешь сказать, что рылась в вещах своей покойной сестры? – Отец окинул ее укоряющим взглядом. – Камилла, если это окажется чем-то несущественным…
– Папа, это не мои фантазии, – не сдавалась Камилла. – Пойдем, я оставила флешку в Юлином ноутбуке.
Она взяла упирающегося отца за руку и почти силком потащила его к лестнице.
– Надеюсь, Марина об этом не узнает, – тяжело вздохнув, пробормотал он, послушно следуя за дочерью.
Когда они оказались у порога Юлиной комнаты, Камилла стремительно влетела внутрь и замерла. То, что она увидела, не поддавалось никакому разумному объяснению: ноутбук был выключен, никакой флешки рядом с ним и в помине не было.
– Ничего не понимаю! – отчаянно вскрикнула девочка. – Я оставляла ноутбук включенным, и флешка была здесь…
Альберт вздохнул и мягко развернул Камиллу за плечи лицом к себе.
– Дочка, нам всем пришлось нелегко… Может быть, тебе просто приснилось, что ты заходишь в комнату Юли, находишь какую-то флешку…
– Нет, папа, это был не сон, клянусь тебе! – Камилла лихорадочно обыскивала стол.
– Милая, – Альберт положил руку девочке на плечо, – лучше иди и приляг. Ты и так перенервничала. Не стоит допускать, чтобы Марина увидела тебя в комнате Юли… Ей сейчас очень плохо.
С этими словами Альберт вышел из комнаты, оставив ее одну. В конечном счете, Камилла поняла, что ее поиски ни к чему не приведут. Скорее всего, флешку с аудиозаписями кто-то забрал. Забрал намеренно. И этот кто-то сейчас находился в доме.
– Простите, пожалуйста, не знаю, что на меня нашло, – в сотый раз извинился Тимур. – Теперь все готово, отдыхайте.
Он хотел было быстренько выскочить из палаты, да не тут-то было.
– Постойте-ка, молодой человек, – услышал Тимур стальной голос Сергея Степановича. – Подойдите к нам, пожалуйста.
Это «пожалуйста» прозвучало как «немедленно». Не смея ослушаться главврача, Тимур развернулся к Кириллу и Сергею Степановичу лицом, тем не менее, избегая прямого столкновения взглядов, и подошел ближе на несколько шагов.
– Вы знали Юлю? – сразу напрямую спросил дед Кирилла.
– Н-нет, что вы, – неестественно улыбнулся Тимур. – Я не знал эту девушку, просто у меня руки не из того места растут. Соболезную вам.
– Дело в том, что я не в первый раз тебя вижу, – не отступал дотошный старик, – и ты всегда нормально ставил капельницу.
– Имя Юли тебя явно взволновало, – вторил деду Кирилл.
–Э-ээ… – растерялся от такого напора Тимур.
– Тимур, вот ты где, – дверь в палату открылась и в образовавшуюся щель протиснулась голова медсестры. – Тебя ищет наша старшая.
– Ольга? Что ей Нужно?
– Не знаю, но это очень срочно! – заверила его она. – Если тут что-то надо сделать, я помогу, а ты – беги.
Тимуру не надо было повторять дважды.
– Выздоравливайте, Сергей Степанович, – вздохнув с нескрываемым облегчением и улыбнувшись напоследок, он будто на крыльях легко выпорхнул в коридор.
– Этот медбрат ведет себя очень странно, – высказал свою мысль Кирилл.
– Полностью с тобой согласен, – кивнул Сергей Степанович.
Хорошо, что пронесло, думал Тимур, направляясь в кабинет к Ольге. В самом деле, а что бы он сказал? Что Юля была его подругой? Это было бы чересчур подозрительно… Вдруг они бы докопались до этой истории, и кто знает, что будет дальше, как отреагирует эта крутая семейка с баблом на то, что он отверг их принцессу.
– Вы меня звали, Ольга Николаевна? – вежливо спросил Тимур, заглядывая в кабинет.
– Да, заходи, – не отрывая взгляда от очередной писанины, отчеканила старшая сестра. Голос ее не предвещал ничего хорошего. – Закрой дверь за собой, чтобы нас никто не побеспокоил.
«Блин, она точно что-то подозревает…Может быть, она уже заметила, что фотки нет», – лихорадочно подумал Тимур.
– У меня к тебе один-единственный вопрос, – медленно поднимая свои холодные серо-голубые глаза, произнесла Ольга, – но ты должен сказать мне правду.
«Черт, из огня да в полымя..!»
– Да, конечно, – сглотнул комок в горле Тимур. – Что вы хотели узнать?
– Из моего стола кое-что пропало. Ты, случайно, не брал эту вещь?
– Что? Какую вещь? – обмер Тимур. – Я бы никогда ничего не взял из вашего стола без спроса.
Какое-то мгновение Ольга мерила его ледяным взглядом, а потом неожиданно улыбнулась и сказала:
– Хорошо. Я тебе верю. Можешь идти, Тимур.
Тимур поспешно кивнул и вышел с гулко бьющимся сердцем. Едва дверь за ним закрылась, как Ольга схватила свой телефон и быстро набрала номер.
– Привет, – начала она, когда на другом конце ответили. – Перейду сразу к делу. Тимур случайно увидел свое фото у меня в столе и забрал его. Я почти уверена, что он скоро придет к тебе за объяснениями, и ты должен сделать все, что угодно, понятно? Все, что от тебя зависит и все, что от тебя не зависит! Ври, изворачивайся, придумывай небылицы, мне все равно! Что бы ни случилось, но Тимур не должен узнать, что я его мать. Он никогда не узнает об этом.
