Текст книги "Солнечный дождь (СИ)"

Автор книги: Алина Сабирова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 27 страниц)

– Прости меня, – еле слышно выговорил он. – Ты этого не заслужила.

– Не заслужила чего? Твоей любви? – спросила Камилла, не понимая до конца, что именно так гложет его.

– Если бы я точно знал, что ты девственница, что ты никогда не была с Артемом, то это было бы иначе. Намного, намного нежнее.

– Но ты не мог быть лучше, – слабо улыбнувшись, ответила Камилла. – Несмотря на то, что ты напугал меня, знай: я рада, что ты передумал и стал моим в полном смысле этого слова.

– Ты не злишься на меня?..

– Нет, ведь ты мой муж, – услышал он ее ласковый голос, заставляющий его тонуть в сладкой неге и утешении. – Это прекрасное чувство… Сознавать, что тобой овладевает мужчина.

– Просто мужчина? Какой бы то ни было? – ревниво усмехнулся Тимур, приподнявшись на локтях и заглянув в ее прозрачные сверкающие мириадами звезд глаза.

– Лучший мужчина, – возразила она, погладив его по щеке. – Идеальный. Мой принц, мое благословение. Ты.

– Я не верил, что это когда-нибудь произойдет, – вздохнув, прошептал он, касаясь губами ее гладкой теплой кожи, пахнущей только что свершившейся любовью. – Наверное, я недостоин тебя и просто украл этого большеглазого ангела у судьбы, но теперь поздно жалеть об этом.

– Зачем жалеть, если мы можем жить и наслаждаться нашими чувствами, – сказала она. – То, в чем ты так долго отказывал себе – теперь твое. Забирай меня всю, без остатка, и тогда я буду счастлива.

– Я боюсь, что ты исчезнешь однажды, – покачал головой Тимур, решившись признаться в сокровенном. – Что я потеряю тебя. Что ты позабудешь меня, если к тебе вернется память.

– Нам не дано знать будущего, и ты не должен жить своими страхами. Живи настоящим и пусть твои эмоции бьют через край… Тебя невозможно забыть. Что бы ни случилось.

– Спасибо, Камилла, – пробормотал Тимур, ощущая, как от этих ее слов его плоть освобождается от тревоги, обиды и раздражения. – Сегодня я как будто родился заново.

– Ведь теперь наш брак будет обычным? Мы с тобой полноценные муж и жена?

– Более чем, – счастливо усмехнулся он, проводя пальцем по изгибу ее хрупкого плеча. – Я влюблен в тебя уже давно и хочу так сильно, что теперь, даже утолив этот голод, кажется, скоро захочу еще. – Она ощутила, как в его теле вновь возникло напряжение, нарастающее с каждой секундой. – Я хочу, чтобы чувствовала то же самое, все время хотела, чтобы наши тела как можно чаще, как можно дольше были слиты воедино. – Его руки бесстыдно заскользили по ее разгоряченным бедрам, а губы нежно прочертили сладкую дорожку по шее и ключицам, спускаясь все ниже к чувствительным местам. – Мы будем заниматься с тобой любовью днем и ночью, и клянусь: я остановлюсь только тогда, когда ты сама будешь умолять меня об этом.

И он снова овладел ею, на этот раз двигаясь медленно, давая ей уникальную возможность почувствовать свою трепещущую плоть, словно живущую отдельной первобытной жизнью от всего окружающего мира. Вцепившись в его плечи обеими руками, Камилла двигалась с ним в едином ритме, не смея просить у жизни большей радости, чем испытала сегодня.

Их разбудил громкий неприятный звук, возвещающий о чьем-то прибытии. Тимур хмуро посмотрел на время: полтретьего ночи. Этот неожиданный визит в только что купленный дом явно не предвещает ничего хорошего. Кто-то узнал о его поспешной сделке… И о быстром переезде…

– Камилла, жди меня здесь, – отрывисто сказал он прелестному сонному личику, поспешно накидывая на голое тело темный домашний халат. – Не выходи.

Окончательно проснувшись и поняв, что кто-то приехал, а Тимур вышел встречать неизвестного гостя, Камилла запаниковала. Она совершенно никого не хотела сейчас видеть из внешнего мира, оставаясь в их маленьком раю. Услышав подозрительно знакомые громкие голоса в гостиной, Камилла вскочила с кровати.

–…Что вы все здесь делаете? – недовольно осведомился Тимур у озлобленной горстки людей, столпившихся в его гостиной. Поздними гостями оказались Марина, Лидия, трое человек в полицейской форме и пышущий злобой Артем, непонятно каким образом примостившийся ко всей этой компании.

– Мы знаем, что Камилла у тебя! – мужчина готов был броситься на него с кулаками. – И не думай скрывать это! У полицейских уже есть ордер на обыск этого дома, так что не думай, будто опять сможешь нас обмануть!

– Даже и не помышлял, – с издевкой усмехнулся Тимур. – Милости прошу, уважаемые представители порядка, обыскивайте, что хотите. Но чтобы не тратить ваше драгоценное время, хочу сразу сказать, что Камилла действительно здесь, со мной, жива и невредима.

– Подонок, – вышла вперед Марина, сжимая ладони в кулаки. – Я знала!.. Я чувствовала!

– Осторожней, не споткнитесь, – улыбнувшись, предупредил ее Тимур, видя, как она идет на него, не глядя себе под ноги.

Марина осеклась и, посмотрев вниз, яростно отшвырнула одним махом ноги маленький журнальный столик в сторону, чего Тимур совершенно не мог ожидать от этой элегантной утонченной мадам.

– Вы слышали? Он только что признался, что удерживал у себя мою дочь! Арестуйте его немедленно! – повернувшись к полицейским, в бешенстве крикнула она. – Что вы встали?

– Кхе-кхе, простите, конечно, но ваша дочь совершеннолетняя, и пока мы не можем утверждать наверняка, что этот гражданин удерживал ее у себя силой, – с трудом скрывая улыбку, попытался привести разумные доводы один из стражей порядка.

– Да как вы смеете? – вмешалась Лидия, изображая из себя оскорбленную бабушку.

– На что это вы намекаете? – вторила ей Марина. Увидев этот напор двух ненормальных фурий, молодой полицейский стушевался и попытался скрыться за спинами своих уже откровенно посмеивающихся коллег. – Иначе и быть не могло! Камилла не могла уйти с ним добровольно, он ей никто.

– Наша девочка не такая!..

– Она моя невеста! – гордо ввернул Артем.

– С каких это пор? – надменно вздернув подбородок, спросил Тимур. – Насколько я могу судить, она никогда не была твоей в полном смысле этого слова. О чем ты там себе не мечтал, реальность такова, что Камилла – моя.

Марина, Лидия и Артем не могли поверить в услышанное. До них не сразу дошло, что он имеет в виду.

– Он ее изнасиловал, – констатировал Артем, послав сопернику убийственный взгляд, и Марина с Лидией дружно ахнули. – Но не думай, что я сейчас кинусь тебя бить на глазах у полиции. Нет, я дождусь, когда на тебе застегнут наручники, скотина! Я дождусь, пока ты сгниешь в тюрьме и никакие – клянусь! – никакие деньги тебе не помогут! Уж я-то за этим прослежу… – Он повернулся к полицейским. – Ну что, господа, вам нужны еще доказательства, чтобы арестовать его?!

– Стойте!!!

Все разом оглянулись, увидев стоящую в холле Камиллу. Она спустилась по лестнице босиком, в одном махровом голубом полотенце, обернутом вокруг голого тела.

– Не надо никого арестовывать! Тимур не сделал мне ничего плохого.

Она прохромала через всю гостиную – мимо Лидии и матери – и остановилась только тогда, когда оказалась под защитой его надежных ласковых рук.

– Это моя жена Камилла, – невозмутимо обратился к полицейским Тимур. – Как видите, она не считает меня своим мучителем.

– Жена?! – покачнулась на высоких каблуках опешившая Марина.

– Что все это значит? – не двигаясь с места, выдохнул Артем. От раздирающей его душу ненависти он не мог нормально соображать.

– Как это могло произойти? – угрожающе прошипела Лидия, на мгновение обнажив свою подлинную сущность.

– Мы поженились в этом доме не далее как несколько часов назад, – победно поцеловал Тимур руку жены, демонстрируя поблескивающие обручальные кольца на их руках. – Если не верите, мы можем показать штампы в наших паспортах – все абсолютно законно. Простите, если эта новость так огорчила вас.

– Я убью тебя, мразь! – не выдержал Артем и бросился было к молодоженам, но его вовремя схватили сзади шустрые полицейские, откровенно наслаждающиеся видом всего этого полуночного маразма.

– Разве вы не видите, что моя дочь не в себе, она больна, потеряла память, а этот проходимец воспользовался ее невменяемостью, чтобы жениться на ней и подобраться к ее деньгам! – пришла в себя от потрясения Марина.

– Что ты такое говоришь, у Тимура достаточно денег! – возмущенно воскликнула Камилла.

– Как ты не понимаешь, что этим нищебродам, что не имели достаточно денег при рождении, всегда будет мало, сколько бы они не имели, – молитвенно сложила руки на груди Марина, включая все свои нехитрые навыки актерского мастерства. – Заклинаю тебя – открой глаза! Одумайся! Вернись со мной домой, признай, что совершила ошибку!

– И не подумаю! – крепче схватила мужа за руку Камилла. – Я люблю Тимура и никогда не оставлю его.

– Ты готова поверить всем вокруг, кроме своих родных! – обреченно махнула рукой Лидия, стоящая рядом с истерично всхлипывающей Мариной.

– Я абсолютно здравомыслящий человек и вышла замуж по своей воле, – громко сказала Камилла. – Никто меня к этому не принуждал.

– К тому же, несмотря на то, что она не помнила свое имя, когда очнулась, – подытожил Тимур, пристально смотря Марине в глаза, – однако она не забыла, что еду нужно выблевывать, если поела хоть немного сладкого. Вероятно, эта привычка возникла благодаря материнской любви и заботе?

Марина в замешательстве уставилась на него, когда вдруг вспомнила склонившуюся над унитазом рыдающую дочь… Она тогда не придала этому значения и не хотела замечать, что происходит с девочкой. Испытав внезапный укол совести, Марина не нашлась, что возразить, и просто смущенно отвела глаза. Тимур презрительно улыбнулся, восприняв ее виноватое молчание как свою победу. От полицейских тоже не укрылось то, как она стушевалась – наконец-то ее запал иссяк. Марина больше не видела смысла огрызаться, она действительно ощутила, что кое в чем была неправа. И, к сожалению, сейчас она даже не знала истинные масштабы собственного равнодушия и требовательности к Камилле. Да, возможно, она совершила ошибки, и гад теперь будет выставлять это напоказ, но Марина все равно не собиралась сдаваться.

– Ну что ж, – весело подытожил один из полицейских, – нам ничего не остается, кроме как покинуть новобрачных и вывести отсюда этого рвущегося в бой мужчину!

– Да отпустите же меня, наконец! – Артем безуспешно пытался сбросить железные руки представителей закона.

– Вы что, не слышите? – бросила вслед спокойно удаляющимся полицейским Марина. – Моя дочь оказалась в руках страшного человека из-за того, что потеряла память…

– Ну, это уже ваши семейные дела, – остановившись у порога, равнодушно пожал плечами мужчина. – Эти молодые люди только что поженились… Возможно не с вашего согласия, но факт остается фактом… Я вижу, что ваша дочь вполне счастлива, если не считать сломанной руки.

– Последствия аварии, – поспешно пояснила Камилла.

– Это заживет, – добродушно улыбнулся ей полицейский. – Поправляйтесь.

После того как полиция вывела упирающегося Артема на улицу, Марина со странно спокойным лицом подошла к дочери, за три шага сократив между ними расстояние, и в следующее мгновение оглушительный звук пощечины рассек воздух на две половины. Возникшая было короткая тишина разбилась вдребезги.

– Эй, хватит! – видя, что Марина замахивается для нового удара, Тимур встал между ними, закрывая Камиллу своей спиной. – Уходите!

– Ты всегда была идиоткой! – бросила Камилле через плечо Тимура мать. – И до потери памяти, и после… Ты даже не осознаешь, что Артем – твой режиссер, и оказалось, что он влюблен в тебя! Он сам мне в этом признался вчера! Конечно, – она горько усмехнулась, – ты не помнишь ни его, ни меня, ни всего того, к чему стремилась раньше! И все потому, что раздвинула ноги под этим мошенником и теперь больше ничего не хочешь от жизни! Когда ты обо всем пожалеешь и прибежишь ко мне со слезами, уже будет поздно!..

С этими словами Марина развернулась на каблуках и двинулась к выходу не оглядываясь, покачивая бедрами в своей обычной манере. Лидии ничего не оставалось, как пойти за ней. После этого Камилла еще долго сидела на диване и смотрела, как машины за окном разъезжаются, в смутной тревоге ощущая, как Тимур сзади обнимает ее за плечи и шепчет на ухо, что все будет хорошо.

Глава 33

3 месяца спустя

Лидия чувствовала, как наполняются энергией ее мышцы, как молодость капля за каплей наполняет ее организм по мере того, как рос Дианин живот. С научной точки зрения это было полнейшим бредом, и ей бы сказали, что она просто сходит с ума, что все это просто самовнушение. Но она-то отлично понимала, что положительные перемены реальны и это не плод ее воображения. Она ни разу не засомневалась в собственной дееспособности за все эти годы и уж точно не собиралась думать об этом сейчас. Точно так же, как перед рождением первого ребенка – того самого, что родился от матери, находящейся в состоянии вегетативной жизни – мелкие морщинки на ее лице разгладились сами по себе, без какого-либо вмешательства извне. Это ли не знак, что они все на верном пути? Что цель близка, как никогда? И даже если Лидия не доживет до того дня, когда родится последний – третий – ребенок, она все равно уже продлила свою жизнь этими двумя сердцами… Бог почти пробужден, Он даже в полусне начинает слать своим детям живительные силы. Как бы ей хотелось увидеть Его воскрешение… Если бы это только было возможно, Лидия бы ни перед чем не остановилась. Гордость распирала ей грудь: под ее руководством Братство всего за двадцать лет добилось больше, чем за предыдущие пятьсот! Поиск Производных был завершен полностью, пророчества были переведены до конца. Производными они называли золотые вместилища-статуэтки, предназначенные для младенческих сердец, в свое время расхищенные и перепроданные.

Наконец, благодаря ей несколько сообществ появилось в крупных мегаполисах России, а при современных средствах связи между членами Братства в разных странах стало очень легко поддерживать неусыпный контроль за настроениями людей. Их организация подобно Свидетелям Иеговы протянула свою паучью сеть по всему миру и насчитывала около пяти миллионов последователей к концу прошлого года. Однако в отличие от вышеназванного объединения они скрывали свой культ от посторонних глаз, дабы не подвергаться гонениям со стороны местных властей. Им удавалось хранить свое существование в тайне на протяжении аж нескольких веков при условии ревностного слежения за новичками. И самое главное: каждый(!) из них верил, что познал истину именно здесь, среди единомышленников. Идеология действительно была на первом месте.

Диана ничего не хотела есть, и Лидии лично приходилось насильно открывать рот пакостной девчонке и вталкивать туда пищу. Попыток к побегу больше не было, да это было и невозможно, ведь после того раза она вообще никогда не оставалась одна, ее сопровождали даже в туалет. Диана превратилась в затравленного зверька, исподлобья глядящего на нее, но Лидии было плевать на то, что она чувствует: главное, чтобы с мальчиком в ее утробе все было в порядке. Поэтому она старалась как можно более спокойно относиться к несговорчивости и выкрутасам негодной девчонки и не поднимала на нее руку. При других обстоятельствах, если бы кто-то также плюнул ей в глаз, как сделала на днях Диана в ответ на ее «доброе утро», то на этом мерзавце не осталось бы и живого места, он тотчас бы дорого заплатил за свою дерзость…

Кирилл уже потихоньку терял надежду и, превозмогая боль, учился жить без Дианы. Он улыбался, но его глаза оставались грустными и лишенными блеска. Лидия, конечно, всячески советовала ему смириться и начать новую жизнь, и он видел в ее словах лишь заботу, не подозревая, что за всем этим стоит.

Тимур наконец-то познал подлинное счастье. Рядом с Камиллой он чувствовал себя завершенным, полноценным, любимым. Впервые за долгие годы к нему вернулось вдохновение, и он написал песню. Конечно же, она была посвящена маленькому ангелу с сияющей кожей и шелковистыми волнами волос, ниспадающими на молочно-белые плечи. Ангелу, который пришел в этот мир, чтобы сделать его счастливым, чтобы подарить ему свою сумасшедшую любовь, от которой мир вокруг расцветает гибельно-прекрасными бутонами. Тимур пел эти слова ей под гитару, а Камилла сидела на кровати в его рубашке, скрестив ноги; ее глаза волшебно сияли и напоминали кристально-чистые озера в нетронутых сибирских лесах. После этого они занимались дикой и страстной любовью всю ночь напролет, вновь и вновь он словно доказывал ей, кто тут хозяин и кому она должна беспрекословно покориться.

К счастью для Лидии, память к Камилле так и не вернулась, но все равно она не могла быть уверена, что девчонка ничего не вспомнит в один прекрасный день. Ее беспокоили приятельские отношения, возникшие за эти месяцы между Тимуром и Кириллом. Они вдруг вспомнили, что братья, и теперь Кирилл частенько наведывался к ним в дом, и Камилла довольно часто видела брата. Все это было крайне тревожно, Лидию не отпускала мысль, что Кирилл может напомнить ей о чем-то, связанном с Дианой, и это потянет за собой цепь опасных и ненужных воспоминаний… Нет, ей все-таки нужно было убить Камиллу, как представится подходящий для этого момент, чтобы не жить в страхе остаток своих дней.

Наступил жаркий июнь, для кого-то полный солнечного тепла, нежной утренней росы и ласкового ветра, играющего зелеными листьями на деревьях… В то же время, это был месяц пыльных дорог и духоты в офисах для тех, кому повезло меньше. Кирилл проснулся выходным утром непривычно рано, со странным сердцебиением и сухостью во рту. Он как будто предчувствовал что-то, но не мог осознать этого до конца. Дом, в котором он теперь жил один, стал слишком большим для него. Здесь было так много счастливых воспоминаний, которые раз за разом наносили удары по кровоточащему сердцу, и поэтому Кирилл думал о его продаже. Пройдя на кухню, он залпом осушил три стакана воды и только тогда почувствовал облегчение.

Как раз в это мгновение раздался звонок, изменивший его жизнь навсегда. Ему сказали то, о чем он уже перестал мечтать. …Полиция кое-что нашла… предположительно, то самое место, где держали ее все эти месяцы… Ровно через пять минут Кирилл уже мчался туда, боясь даже поверить, что еще не все потеряно. Может быть, Диана жива, и они снова будут вместе… Эта надежда была такой призрачной, она резала глаза слезами и мешала смотреть на дорогу. Вцепившись в руль до побеления костяшек пальцев, Кирилл мчался по трассе на максимально допустимой скорости. Навигатор вел его в тот самый район, откуда она звонила и где на протяжении нескольких месяцев крутились полицейские, но так ничего и не нашли. Ужасно, но Диана все это время была так близко…

Он свернул с трассы на проселочную дорогу, и вскоре частные дома по бокам сменили деревья и кустарники; это была небольшая роща, ведущая к отдаленной части поселка. Лучи жаркого летнего солнца, бьющие сквозь сочную зеленую листву, рассеивались радужными бликами у самой земли, где притаились прохладные утренние тени. У Кирилла щемило сердце, потому что очень похожее место ему снилось несколько месяцев назад; этот сон разбередил душу, ведь тогда ему снова явственно показалось, что все позади и Диана у него руках, целая и невредимая.

У частного дома уже дежурила полиция. Разумеется, Альберт тоже подъехал, но в дом его пока не пускали. Его освободили сразу же после того, как Кирилл сообщил полиции о том, что Диана сняла с него все обвинения во время короткого телефонного звонка.

Заглушив мотор, Кирилл огляделся по сторонам и почти сразу же увидел своего частного детектива, обсуждающего что-то со следователем. Он вышел из машины и направился к ним. Альберт сразу заметил его и отметил про себя, как мало осталось от того оболтуса, которого он вырастил, в этом ссутулившемся молодом человеке с изможденным посеревшем лицом. На Кирилле было надето первое, что попалось ему под руку: синие потертые джинсы и измятая футболка, подчеркивающая его болезненную худобу. Всем пришлось нелегко в эти месяцы, особенно этому парню, который когда-то очень давно называл его отцом, ну и, разумеется, ему самому – теперь Альберт понимал это как никогда раньше. Это горе, что они испытывали, странным образом роднило их, ставших заклятыми врагами. Альберт чувствовал, что у него не осталось больше сил злиться на него. Он устал. Он так боялся, что его дочери больше нет в живых, что все остальное отходило на второй план. Эта новая находка полицейских вновь возродила и, как аппарат искусственного жизнеобеспечения, насильно поддерживала пугающе слабую, почти мертвую надежду на то, что она найдется когда-нибудь и все будет хорошо.

– Здесь были найдены при обыске вещи Дианы, – без лишних предисловий сообщил Кириллу детектив. – Конечно же, когда полиция приехала, здесь уже никого не было.

– А что вообще произошло?

– Обычно соседи, – он указал рукой на дом, стоящий в некотором отдалении, – приезжают сюда только во второй половине лета, и они утверждали, что этот дом всегда пустовал. А в этот раз они взяли отпуск на начало июня и приехали на дачу буквально вчера. Их сразу насторожило, что у этого дома стоит несколько машин, горит свет… А ночью они услышали крики и увидели, как эти машины разъезжаются. Все это показалось им очень странным, и они вызвали полицию. Когда мы приехали, то уже никого не было: ни людей, ни машин. Но они не все забрали, поэтому мне кажется, что эти люди убегали в спешке. Следователь сразу же позвонил мне, когда в шкафу на втором этаже нашли вещи твоей жены – та самая одежда, в которой ты видел ее в последний раз.

Детектив завел Кирилла в дом, и Альберт прошел следом за ними. Сглатывая подступающий к горлу комок, он поднимался по деревянной лестнице, противно скрипевшей при каждом неловком шаге. Это был классический дом какого-то любителя охоты: оленьи рога, нависающие над уютным камином, могучие деревья, как в сказке заглядывающие мохнатыми еловыми лапами в окна… Сложно поверить, что здесь могли держать Диану. У кого в мире хватит столько жестокости?! Кто так сильно их ненавидит?..

Войдя в маленькую комнатку на втором этаже, Кирилл не смог сдержать дрожи. Буквально несколько часов назад она спала прямо здесь, на этой кровати, здесь все еще пахло ею… Одному Богу известно, что произошло на самом деле, где она сейчас и что ей довелось пережить… Но самое главное, что она была жива. Он провел ладонью по покрывалу и, не выдержав, опустился на колени, с кровоточащим сердцем вспоминая собственные слова, когда-то давно брошенные им самим в запале:

—… Ты змея, Диана. Будь моя воля, я бы выкинул тебя на улицу, чтобы тебя здесь не было, черт побери! Чтобы тебя не стало, чтобы ты исчезла из жизни нашей семьи, из моей жизни!

– Я просто хочу найти ее! Неужели я так много прошу у Господа?! – крикнул он, рыдая и судорожно хватаясь пальцами в складки постельного белья. Опустив голову, Кирилл тихо прошептал:

– Я так сильно ее люблю.

Альберт неловко подошел сзади и положил руку ему на плечо, испытывая при этом что-то такое, чего давно уже не испытывал. Он вдруг вспомнил Кирилла маленьким и горько плачущим из-за того, что тот свалился с велосипеда и расшиб коленку в кровь. Этот мальчик, которого тогда он любил, еще не питая никаких подозрений, был сейчас здесь, он никуда и не исчезал. Мальчик, по которому невозможно не скучать. Альберт глубоко вздохнул, понимая, что сделал так много ошибок в своей жизни и продолжает их делать из-за своей гордыни, желания быть первым всегда и во всем: в карьере, любви... А проигрывать иногда тоже нужно уметь. Возможно, что все было бы сейчас иначе, если бы не его ослиное упрямство и смешные попытки разлучить дочь с этим парнем.

Ничего не говоря, Кирилл поднялся с колен и опрометью побежал вниз по лестнице.

– Идите за ним, он сейчас может наделать глупостей, – посоветовал Альберту детектив и тот, кивнув, поспешно пошел следом за обезумевшим от горя парнем.

Кирилл продирался через заросли, не разбирая дороги, а грызущая боль в груди все не утихала. Ему так хотелось, чтобы все закончилось и эти неведение и безысходность, сводящие с ума, наконец, прекратились.

– Кирилл, погоди, – услышал он за спиной голос запыхавшегося Альберта. – Мне за тобой не угнаться.

Кирилл остановился и молча оглянулся. Под его глазами уже давно поселились темные круги, делая взгляд тусклым и безжизненным. Альберт понимал, что нужно что-то сказать, но в голову ничего подходящего не приходило. Любые слова утешения сейчас были глупы, банальны и бесполезны.

– Я только хочу, чтобы ты знал: я сейчас прохожу через то же самое, что и ты, – еле слышно пробормотал он, – мне тоже очень больно. Так тяжело, что кажется, будто я не смогу вынести этого испытания. Диана была моей дочерью…

– Была? – резко оборвал его Кирилл. – Она есть! Она жива!

– Да-да, – поспешно закивал Альберт, – я оговорился. Конечно же, Диана жива, и мы обязательно найдем ее. Кирилл, я понимаю, что сделанного не исправить и мне глупо рассчитывать на твое прощение, но… Я очень многое понял за все эти месяцы. В общем, если Диана все-таки найдется, я больше никогда не встану между вами и не буду заставлять выбирать ее между мужем и отцом. Я просто хочу, что моя девочка целой и невредимой вернулась ко всем нам, вернулась домой и всегда была счастлива. – Альберт уже не мог сдерживать слезы; он запрокинул голову и просто смотрел на солнце, пробивающееся сквозь кроны деревьев, чтобы хоть как-то остановить этот поток страдания, оставляющего соленый след на щеках. – Ты можешь всегда на меня рассчитывать. Я понял, каким идиотом был все эти годы. Прости меня за все, если сможешь. Я еще не говорил тебе этого, но тогда, когда мы ехали в машине из СИЗО и я сказал, чтобы тебя выкинули… – Он вздохнул, увидев, что Кирилл не отрываясь смотрит на него, вспоминая ту далекую дождливую ночь. – Можешь мне не верить, но я узнал то место у оврага и понадеялся, что ты доползешь до бабушки с дедушкой… Я знаю, Диана очень любит тебя, где бы она сейчас ни была. Она всегда тебя любила. Жаль, что я осознал это так поздно…

– Стой, ты ничего не слышишь? – прервал его Кирилл, взволнованно оглядываясь по сторонам.

– Нет.

– Как будто плачет ребенок…

Они оба замолчали и прислушались к лесным звукам, но кроме птичьих трелей и шороха беличьих хвостов в ветках, Альберт ничего не услышал.

– Вот опять! – воскликнул Кирилл. На этот раз вдалеке что-то послышалось, действительно напоминающее детский плач.

– Это может быть какая-то птица, – неуверенно пожал плечами мужчина, – откуда тут может взяться ребенок…

Кирилл уже не слушал его, а шел напролом через кусты прямиком на звук.

– Кирилл, подожди, ты можешь заблудиться! – как можно более аккуратно пробираясь сквозь спутанные ветви, цепляющий его новый пиджак, прокричал вслед обезумевшему парню Альберт. – Послушай, я понимаю, что тебе кажется, будто Диана где-то рядом, но ты только зря время теряешь – скоро полиция прочешет весь лес… Кирилл, куда ты идешь? Остановись, тут могут быть клещи! Энцефалит хочешь заработать?..

Он осекся, когда понял, что Кирилл был прав: плач теперь был слышан отчетливо, и это точно была не птица. Он припустил, что было духу, увидев, что Кирилл замер как вкопанный на краю обрыва. Альберт подбежал к нему, и то, что он увидел на дне оврага, разделило его жизнь ровно на две половины: на до и после.

В последнее время Кирилл много раз представлял себе, как это будет… Когда он найдет ее. Он воображал, как посреди ночи раздается телефонный звонок и ему сообщают о том, что Диана нашлась. И почти сразу же видел ее в своих объятиях. Кирилл никогда не думал, что найдет ее сам – безжизненное тело в белой простыне, скрюченно лежащее на траве…

– НЕТ! НЕТ! – он кубарем скатился по насыпи; ему показалось, что Диана мертва.

Но, к счастью, он ошибся. Она едва заметно шевелилась и тихо стонала, а ее тело не было завернуто в простыню, как ему показалось на первый взгляд; на ней была легкая белая сорочка, уже запачканная землей. Дианино лицо, окровавленное, искаженное от боли, наполовину закрывали спутанные волосы; в руках она сжимала крохотное тельце, плачущее от холода – младенец был наспех закутан в какую-то тонкую тряпку. Неизвестно, сколько времени они оба пролежали здесь и что такого ужасного произошло, но сейчас – найти ее – это было лучшее, что мог подарить Господь.

– Диана, ты слышишь меня?! – упав на колени и бережно приподняв ее голову, прокричал Кирилл сквозь слезы счастья и боли.

На мгновение взглянула на него, но из горла ее вырывались лишь прерывистые хрипы. Она тут же вновь потеряла сознание у него на руках.

– Я думал, что никогда больше не увижу твои глаза! – рыдая и нежно прижимая ее к сердцу, прошептал Кирилл. – Девочка, жизнь моя…

Альберт подбежал и присел перед дочерью на корточки.

– Кто сделал это с тобой? – дрожащей рукой Альберт убрал волосы с ее лица и увидел страшную дыру в области виска. – Кирилл, ей выстрелили в голову! Ты меня слышишь?! Мы срочно должны вызвать скорую! Бери ребенка, я возьму Диану, и пошли!

– Откуда здесь взялся младенец? – растерянно пробормотал Кирилл, неумелым движением беря младенца на руки. Перед его взглядом завибрировали всполохи в такт сердечным ударам, пока они бежали через заросли обратно к дому, потому что до него начало доходить, что Диана серьезно ранена. Но она была жива, и это главное!..

Тем временем Лидия нервно меряла шагами полянку перед крыльцом – полицейские не пустили ее в дом. Только что подъехали Тимур с Камиллой, и она раздраженно смотрела на то, как девушка медленно бредет к ней, а за ней хвостом тянется этот вездесущий мерзавец. «Не сиделось им дома», – мелькнула злобная мысль у нее в голове, когда она раскрывала фальшивые объятия для внучки.

– Я так рада тебя видеть, дорогая, – привычно солгала Лидия, гладя девушку по голове. – Я тоже приехала сюда, как только смогла, Кирилл с Альбертом уже здесь. Такая радость лишний раз повидать тебя, пусть даже при таких обстоятельствах! Ты, конечно, практически не знаешь меня, но это не отменяет того, как сильно я тебя люблю.

– Нет, я уже кое-что помню, – лучезарно улыбнулась Камилла.

– Правда? – попыталась сохранить спокойное выражение лица женщина. – И что же ты вспомнила, милая?

– Ну, это только смутные воспоминания, – протянула Камилла, – помню себя маленькой, как я тебя любила. Сложно объяснить, это, скорее, не воспоминания, а эмоции.

– Это просто чудесно! – Лидия снова заключила девушку в объятия. «Нет, с этой пустоголовой идиоткой точно надо кончать!..»

Тимур смотрел на эту трогательную сцену, отмечая про себя, что Лидия за последние месяцы заметно помолодела. Она просто благоухала! «Наверное, сделала недавно очередную подтяжку», – отстраненно подумал он.