Текст книги "Охотники на самих себя (СИ)"

Автор книги: Алина Максимова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 21 страниц)

– Вот оно что. – его лицо озарилось лукавой подлой улыбкой. Ему весело глядеть на мою боль, надо же, как по-вражески. – Что ж, ладно, хватит нам говорить о ерунде! Нам с тобой, моя дорогая Охотница, предстоит более важный разговор. – говорил ментальным голосом мужчина, прожигая меня карими глазами. Он часто использовал в обращении слово «дорогая», произносил его таким непроницаемо отстранённым голосом, и было в этом что-то опасное и пугающее, – то же самое, что разговаривать с маньяком. А ведь так и есть.

Услышав, как он называет то, что мне было важно больше всего на свете, – ерундой, мне мгновенно захотелось ударить его в челюсть и бить туда, пока нижняя часть его лица не превратится в сплошное кровавое месиво. Мужчина разозлил меня с момента своего появления, теперь я ощущала праведный гнев и в моих глазах стали метаться резкие молнии. Я прожигала его лицо своим ненавистным взглядом и думала, как его как можно ожесточённее и больнее бы ударить. Для того, что удар получился эффектным, надо знать слабое место своего врага, – так говорил мне Дан во время нашей тренировки.

– Ты из команды великого и непобедимого Охотника Дана, верно? – незнакомец широко оскалился, будто мысль о Данииле была ему весела и ненавистна одновременно. Такая упаковка чувств в одном флаконе, – мужчина знал Дана. Я точно была уверенна, что он знал его лично.

Откуда же Дан заранее знаком со своими врагами? Что насчёт того главаря Отчужденцев? Теперь на горизонте появляется ещё и этот мужчина.

Я повела бровями, поскольку не понимала, почему он спрашивает меня именно о Дане. Он явно имеет что-нибудь особенное против него, тут играла не только вражда между Отчужденцами и Охотниками. Тут нечто большее, я поняла это, как только он задал этот интересный и занимательный вопрос. Снова долго думая о Данииле, я почувствовала, как моё сердце обливается кровью. Неужели я больше его никогда не увижу? Тогда лучше умереть сразу, – чтобы без мук и страданий. Их итак вполне себе достаточно собралось. Терять близких людей ужасно больно, я не хотела испытать такое уже как дважды.

– Да, я из его команды. – я перевела дух и говорила холодным, непроницаемым тоном. – А какое это имеет отношение к делу? Вы ведь всё равно и так и так меня прикончите! – я фыркнула ему прямо в лицо, чувствуя, как гнев внутри меня постепенно освобождается и выбирается на свободу, выпадая прямо на этого Отчужденца.

– Зачем же так грубо, дорогуша! Никогда не думал, что защитницы нашего города такие дерзкие и ехидные. – незнакомец подобно моему недовольно фыркнул, кажется, разозлившись от моего ответа. Его было легко разозлить, очень и очень легко. Мужчина привык, что все подчиняются его правилам и разговаривают с ним так, как он хочет. Точно, – тот самый хозяин. – А отношение к делу это имеет. Будешь несговорчивой, сама же об этом пожалеешь. – он вдруг резко схватил меня за подбородок и приподнял его вверх, чтобы я подняла своё лицо и он смог прожечь его своим чертовски жестким взглядом. Движения и руки его были очень жёсткие, однако и мои касательно его не стремились быть мягкими и ласковыми. Я пообещала себе хорошенько ударить его при удобной возможности! Всё-равно-то терять мне особо нечего! Свободу я итак уже потеряла, и теперь стремилась выбивать её себе любыми путями и дорогами. Я готова была убивать таких, как он, на ходу.

Гнев мой окончательно выбрался на свободу. Я смотрела на него с полной уверенностью и силой в глазах, а в груди у меня пылал истинный гнев.

– Ты меня поняла? – медленным, спокойным тоном, что честно морозил душу, вымолвил сквозь зубы этот Отчужденец с знакомыми мне глазами. – Я тебя спрашиваю, Алекса, ты поняла меня или нет?

Откуда он знает моё имя?

Мужчина наклонился ко мне своим лицом, и когда ворот его рубахи слегка припустился по воле бьющего из окон ветра, чуть ниже шеи я у него заметила родимое пятно. Я на мгновение замерла и вообще перестала дышать, по-прежнему чувствуя его пальцы на своём подбородке, руку на моём плече, и неотрывно глядя на его родимое пятно недалеко от ключицы. Я была поражена второй внешней схожестью между этим человеком и...

Родимое пятно на его плече было совсем такое же, как родимое пятно на плече у... Дана!

Я тяжело задышала, совершенно не веря в то, что пришло мне в голову после того, как я увидела вторую схожесть между этим человеком и между Даном. Я знала, что родимые пятна не могут быть такими одинаковыми, если люди друг другу не родные и вообще чужаки. То, что пришло мне на ум, поразило меня до ужаса.

Дан и Незнакомец точно были знакомы. Он говорил о нём со знающим видом, это подтверждало моё предположение.

Почему у двух врагов такие похожие карие глаза и одинаковые родимые пятна?

Мысль была подобна резкому появлению света во всепоглощающем мраке.

У Дана есть брат?

И его брат – Отчужденец.

Дан

Мы нашли логово наших врагов и решительными совместными потугами стали придумывать план появления и похищения их заложника. Их заложника в лице моей любимой девушки.

Время было действовать.

– Кто найдёт и вытащит оттуда Алексу? – чётким твёрдым голосом спрашивал быстрый и уверенный Станислав у всех нас. Мы притаились за высоким широким деревом, держа дробовики в руках.

Ответ на этот вопрос был очевиден. Всё, чего-либо я сейчас хотел и к чему стремился, – благополучно спасти Алексу.

– Сделаем так. Вы отвлекаете собак, спускаете их с цепей и пытаетесь привлечь их внимание к тем охраняющим у входа. Жалкие у них охраняющие, мух ловят, зазевались все. – фыркнул я, выглядывая из широкого дерева. – Пока вы, Стас и Нина, отвлекаете, я и Ник пробираемся внутрь. Там мы разбегаемся в разные стороны на поиски Алексы. Когда вы справитесь с охраной и собаками, заходите следом за нами. – давал чёткие указания я, сосредоточенно поглядев на товарищей. – А Мэри обещала подогнать к зданию машину. Всем всё ясно и понятно?

Ребята закивали уверенно головами.

Мария позвонила буквально несколько минут назад на телефон Нинель и сказала, что готова помочь нам. Она попросила к телефону меня и пообещала мне, что подгонит машину к зданию. Откуда она знала это здание, я не знал, и откуда она знала, что рядом поблизости есть трасса, – я тоже пока не знал. Я не верил, что она и правда это сделает и станет нам вдруг помогать, но отказываться от помощи не стал.

На самом деле, мне была важна не её помощь, было важно только выйти на неё и завести девушку в ловушку. Мы должны были встретиться ещё раз, и неважно, каким образом. Я притворился, что ничего не знаю о том, что она сделала, и она поверила мне. Она доверилась мне, потому что любила и потому что у неё не было выбора.

– Жалко таких красавиц потом отстреливать. – вложил свою копейку Ник, с восхищением глядя на немецких овчарок, невидящих нас. – Хорошие бы из них охотники получились.

– Не спорю. Но по-другому в здание попасть никак. Сначала даём им отобедать охранниками, а потом убиваем. – ровно произнёс я и повернулся к темноволосому парню, готовому в любой момент действовать. – Вперёд, Ник.

Мы с Ником стали пятиться к дубу на противоположной стороне, внимательно не отрывая взгляду с собак, к которым стали приближаться Стас и Нина. Собаки сразу их заметили и зарычали, с убийственным взглядом наблюдая за, как им казалось, будущей добычей.

Основания цепей были за углом каменного здания, туда и пошли ребята, не отрывая настороженных взглядов от собак. Я и Ник чётко проследили, как Нина и Стас режут острыми ножами цепи, а затем запрыгивают на окно первого этажа здания и карабкаются вверх, в целях защититься от освободившихся собак. Теперь цель была в том, чтобы собаки клюнули на задремавших Отчужденцев, охраняющих вход этого здания.

Всё вышло, как надо. Умные собаки, всей своей обозлённой сворой, поняли, что до их добычи в виде Стаса и Нины не добраться, и потому нашли себе новую добычу и стали окружать охранников. Охранники не успели как-либо среагировать, всё, что они могли, так это закричать. Но скоро это остановилось.

Видимо, для этих собак нет никаких хозяев, раз в Отчужденцах они признали не своих друзей, а очередную свежую добычу.

Стас и Нина вновь оказались прямо перед зданием. Пять оглушительных выстрелов из дробовиков раздались в округе этого места. Собак мне лично было, на самом деле, жалко, животных я всегда любил, однако без этого было не обойтись. Овчарки умны и быстры, через них не пройти к входу без намерения выстрелить, иначе они сами набросятся на нас. И очень маловероятен тот факт, что собаки не станут нас трогать.

Мы стали усердно и уверенно подступать к входу, настороженно ожидая, что сейчас да кто-нибудь выйдет из здания, чтобы поглядеть, что тут происходит, но никаких преград на пути у нас больше не оказалось.

Я и Ник ворвались в логово Отчужденцев, с дробовиками настороже и полной уверенностью в своих действиях.

Алекса

Человек, который представился мне Марселем, и девушка по имени Кириена ушли и закрыли меня в этой комнате, они приказали мне ждать. Я даже понимала, – чего мне надо было ждать, чтобы потом, наконец, умереть. Надежда рухнула в одночасье, как и появилась, а вместе с ней в голову пришла умопомрачающая мысль. Я – приманка.

Для Дана.

Я не знаю, кто такой Марсель, я не знаю, кто такая Кириена, но я видела их глаза, и вспоминала глаза Даниила. Карие обворожительные глаза с янтарными радужками – у троих они были абсолютно одинаковые.

Кто они Дану – я также не знала. Откуда они знали Дана – я не знала. Мне хотелось задать им тысячу вопросов, но я не могла, иначе бы меня убили сразу. Мне нельзя было задавать вопросы, мне можно было только отвечать на их вопросы.

Я даже понятия не имела, где сейчас мой Дан и всё ли с ним в порядке. И ради того, чтобы это узнать, я готова была пойти на что угодно.

Кириена – высокая и сильная отважная девушка, у неё длинные русые волосы, которые завиваются в незатейливые мелкие кудри, такие знакомые мне карие глаза, тонкие черты лица и полная непроницаемость в глазах. Врагиня, Отчужденная девушка. Она смотрела мне в глаза так, прямо как неизвестный Марсель, – долго и пристально, изучающе и пугающе.

Кириена была похожа на Даниила, и, когда мне посчастливилось всего один раз увидеть её улыбку, правда ехидную и злобную, – на её щеках сразу же появились милые ямочки. В тот момент лицо этой девушки сразу же стало сиять и предстало перед моими глазами совсем другим, – не подлым и злым, а вообще никаким. Будто у неё не было никаких чувств и эмоций, и поэтому лицо её ничего не выражало. Она не могла выражать злость и ненависть, потому что на самом деле не чувствовала этого и не умела играть с этими чувствами.

Из раздумий меня вырвали чьи-то громкие шаги за дверью. Я тут же вскочила с пола и уже была начеку. Наверняка, это вернулся незнакомец Марсель, что ни одного слова мне о себе не сказал. Его только мог хоть как-нибудь описать этот знак Отчужденца на шее, – он был жестоким и бесчувственным человеком, каких на свете не так много. Я ясно говорю – он был особенный враг. Очень страшный и опасный враг. В мире есть тысячи плохих людей, но такого плохого человека, как Марсель, я вижу в своей жизни впервые.

Сообразительный до чёртиков и твёрдый характером, как застывший цемент, – именно так можно описать этого человека.

Кириена – она странная. Я не понимала, как эта девушка причастна к Марселю, – и причастны ли она и Марсель к Дану. А если и причастны, то неужели это именно то, о чём я думаю?

Шаги раздавались всё отчётливей и громче. Я с замиранием в сердце прислушивалась к каждому звуку за дверью. Неожиданно послышался рёв охранника-громилы, словно раненого зверя. Я широкими глазами удивлённо уставилась на дверь передо мной. Что произошло, я понятия не имела, потому что дверь была закрыта и на этот раз заперта на замок.

Я настороженно глядела на дверь и гадала, что же там происходит за ней. Я подумала о Дане, – и моё сердце стало нервно и взволнованно стучать во много быстрей.

За дверью наступила драка. Охранник и неизвестно кто сошлись в битве и стали избивать друг друга. Кто выигрывал, я без понятия, но зато до меня доносился злобный рык охранника и звуки чьих-то ровных и чётких ударов.

Надежда вернулась в моё сердце и стала пульсировать в венах. Неужели за дверью сражался с охранником не Отчужденец? Иначе каков смысл этой драки!

– Ты никогда не простишь его, а он никогда не простит тебя за то, что ты пошёл против него! – загремел в моих ушах громкий захрипевший голос охранника. В этот момент я всё поняла. Я поняла, с кем по ту сторону двери у охранника произошла драка и этот короткий недружелюбный разговор. Я поняла, почему он так желал кому-то конкретному из врагов отомстить. В моей голове стало так шумно от всех этих мыслей и неожиданных найденных ответов на свои собственные вопросы, я едва ли теперь слышала, что происходит за той дверью.

Кругом стало тихо. Вдруг я услышала звук проворачиваемого ключа в дверном замке. Я слышала, как стучит моё сердце, и слышала звук ключа в замке. На мгновение я перестала дышать, лишь глядя широко распахнутыми остекленевшими глазами на дверь передо мной.

Дверь с громким грохотом, от которого я вздрогнула, – открылась. В пороге показался высокий и плечистый темноволосый молодой человек, – в его волосах заблестели лучи давно проснувшегося солнца, бьющие в коридор из окна, а в таких знакомых карих глазах сверкнули золотые огни.

На пороге стоял Даниил, – весь здоровый и крепкий, как и прежде, самый красивый парень, которого я когда-либо встречала, самый смелый на свете и сильный, самый настоящий Охотник, самый умный и тем очень и очень опасный. На пороге стоял мой Дан. Мой живой Дан.

Мгновение мы просто смотрели друг другу в глаза с этого мучительного расстояния, как и прежде, в момент нашей первой встречи. Он смотрит мне в глаза, и поэтому в его глазах я вижу признаки счастья и нахлынувшего волнения сразу, я смотрю в его глаза и чувствую, как в моих наворачиваются опять слёзы. Я думала, что выплакала все свои слёзы до единой последней, но я глубоко ошибалась.

Он – жив! Даниил, парень, который стал мне любого дороже, – жив и стоит передо мной, он смотрит на меня так счастливо и тепло, так облегчённо и радостно!

– Дикарка. – говорит мне Дан таким ставшим родным голосом, и моё сердце щемит от удовольствия и спокойствия. Он жив! Сознание пробирается этой информацией и голова едва не раскалывается на части от охватившего меня счастья и облегчения. Дан, говоря мне это слово, победно и ослепительно улыбается очаровательной улыбкой (это теперь моя любимая улыбка), на его щеках взыграли резвые такие юношеские ямочки, и родное лицо становится самым светлым и чистым, – ради этого мне стоило ждать всю свою жизнь. В наших сердцах происходит удивительное, все раны до последней заживают, и в груди становится так тепло, словно меня переполнило счастьем. Так оно и было, моё счастье стояло передо мной и смотрело на меня, не веря своим глазам. Кажется, Охотнику тоже приходила в голову мысль, что я могла быть уже давно мертва. Но Дан был умным Охотником и знал, что заложников сразу не убивают.

– Я чувствую себя в эти секунды так, словно перед моим лицом появился самый настоящий Санта Клаус, о котором мама и папа вовсе не врали каждый Новый год. – произнесла я, по-прежнему не дыша, но чувствуя, как он постепенно передаёт мне часть своего воздуха и дышать становится уже гораздо свободнее и легче.

– Я же говорил тебе тогда, – я твой личный Санта Клаус. – парень рассмеялся самым резвым и красивым смехом на свете. Я боюсь пошевелиться и сделать хоть что-нибудь, меня не покидала мысль, что если я хоть как-нибудь шевельнусь, он непременно исчезнет и всё это окажется игрой моего воображения.

Но Дан не исчезал. Он продолжал стоять здесь, передо мной, – в своей шикарной чёрной одежде, с ровно и уверенно расправленными плечами и с, наконец, счастливой улыбкой на лице.

– Тогда я тебе не поверила. – медленным дрожащим голосом промолвила я, чувствуя как слеза скатывается дорожкой по моей щеке. – Теперь верю. – уже более уверенным тоном заключила я, стремясь к нему прикоснуться и никогда больше не отпускать.

– Ох, Алекса, я говорил тебе, – что я тебя люблю?! – вымолвил с полной искренностью, идущей от сердца, мне Охотник. Дан не выдержал первым и преодолел на своём пути практически всё, – я всё ещё чувствую, как счастье продолжает наполнять мою грудь, как в ней всё вновь согревает и делает горячим тот самый жар, что приходит только от одного его взгляда или прикосновения ко мне. Стало так прекрасно на душе после слов Даниила. Этот парень меня и правда любит. И я люблю тебя, – хотелось прокричать мне ему в ответ, но в горле встал ком, как только я вспомнила, что он мог умереть и едва пережил ту битву, и слова сами собой закрутились в моей голове, не имея ни единой возможности выйти на свободу оттуда.

И вот мы уже совсем близко. Дан смотрит на меня, как на любимую драгоценную картину, от этого взгляда я едва не схожу с ума от счастья и шока осознания прекрасной реальности, он приближается ко мне и я чувствую, как наши ладони прикасаются сначала медленно кончиками пальцем, отчего по нашим телам проходит электрический разряд тока и ровно доходит до быстро бьющихся сердец. Он глядит на меня карими глубокими глазами, не отрываясь, и резко сжимает в своих ладонях мои руки, наши пальцы переплетаются и из моей груди вырывается нервный хриплый смешок, в то время как он просто счастливо улыбается мне. Я чувствую его ладони в своих руках, – и не холодные и не тёплые, а такие же, как мои, и это кажется мне таким священным и самым дорогим в мире. Его широкие ладони, что дарят мне столько счастливых чувств и эмоций, держат мои слегка дрожащие руки, и медленно покачивают их, как качели.

А потом никто из нас уже не может терпеть эту сладостную и мучительную пытку ненавистного расстояния между нами, и мы резко приближаемся друг к другу так, что наши тела соприкасаются и потом становятся между собой вплотную. Я чувствую стук его сердца и это делает меня невероятно счастливой.

– Я люблю сильнее, я же дикарка. – я резво смеюсь, глядя на его лицо, и внимательно наблюдаю за выражением его лица, которое заметно изменяется после моих слов. Я призналась в любви Даниилу, и это оказалось так легко и так замечательно, – я знала, что должна была это ему сказать, и не могла больше сдерживать себя. Дан поначалу очень сильно удивляется, в его глазах даже промелькнула тревога, то ли боязнь того, что этот момент исчезнет так же быстро, как и произошёл, он уже не улыбается, – он смотрит на меня так серьёзно, и словно не сразу верит моим словам. Он в шоке, и я в шоке, – мы до последней секунды не верим в реальность происходящего волшебства.

Он вытирает пальцем дорожку слёз на моей щеке, и там, где он прикасается, у меня вмиг всё начинает сладостно загораться.

– Если ты дикарка, это не значит, что я не дикарь, – говорит уверенным голосом он и делает то, из-за чего у меня начинает кружиться голова и в груди становится ещё более накалено и тем опасно. Мгновение, и губы Дана уже на моих губах, а в голове крутится только одна мысль, – "не хочу, чтобы этот момент когда-нибудь заканчивался".

Он поцеловал меня будто бы в первый раз. Казалось, будто наши губы не прикасались друг к другу уже целую вечность. Я вмиг перестала плакать. Дан с упоением целовал мои губы, а я с неземным наслаждением отвечала ему на этот напористый и желанный нами обоими, долгожданный (да-да) поцелуй. Он целовал меня с таким умопомрачением и такой любовью, что невольно у меня подкосились ноги. Даниил вмиг словил меня, не давая мне повалиться на пол, положив свои руки на мою талию, и с невероятной нежностью притянул меня к себе ещё крепче и желаннее. Вновь ощутив его руки на себе, я поняла, что сойти с ума можно и осторожно, – сначала дико медленно, а потом вдруг внезапно резко и решительно.

Обнимать и целовать любимого человека – лучшее чувство на этом свете.

Он кусает меня за нижнюю губу, так резво и дерзко, что я не удерживаю себя от улыбки. И уже дальше я не смею удержать себя и кусаю его тёплую чуть жёсткую нижнюю губу в ответ.

– Я впервые по-настоящему влюбляюсь в девушку. Ты моя, дикарка, ты это знаешь? – на миг оторвавшись от моих губ, страстно и так сладко шепчет мне на ухо Дан, касаясь его своим щекочущим очаровывающим дыханием. Я схожу с ума и Дан играет главную роль в нашем мире без правил и границ. – А я привык не бросать слова на ветер.

– Ты удивишься, если узнаешь, что я невероятно хочу быть твоей? – нежно шепчу ему в ответ я и невольно прижимаюсь к своему любимому Даниилу ещё крепче и сильней. Я крепко и, как настоящая собственница, обнимаю его руками за крепкую мужскую талию, а после обнимаю его за шею, запускаю одну свою ладонь в его тёмные волосы. – Я тебя так люблю. Я не шучу, Дан. Я правда тебя люблю.

– Ох, – тяжело выдыхает он и немного отстраняет меня от себя, чтоб поглядеть на меня. Он смотрит на меня серьёзно и решительно и мне впервые дико хочется назвать его взгляд сексуальным. А быть может, и не впервые. Дан сексуален и притягателен, как бог. Я даже готова была ему признаться в этом. Его голос и проницательные глаза – это целое нечто для меня. Они прожигают меня изнутри и заставляют медленно-медленно тлеть. – Моя дикарка, ты не представляешь, как сильно я тебя люблю. Я никогда бы не подумал, что влюблюсь в ту взбалмошную Охотницу, что явилась ко мне тогда в кабинет с расспросами и угрозами, – он очаровательно искренне мне улыбается и я тону в его руках, – и мне не нужен спасательный круг. – Наверное, ты – именно та, которая мне нужна.

– Знаешь, как приятно от тебя это слышать? – едва слышно шепчу и я, и Дан не даёт мне договорить, припечатывая свои губы к моим в уже более смелом и глубоком поцелуе. Я держу свои руки у него на шее и с наслаждением ощущаю его тело своим, его губы на своих губах. – Ты опять спас мне жизнь. – при каждом своём слове дотрагиваясь своими губами до его губ, уже ровно говорю ему я. Наше дыхание соединяется влитую. Наше жаркое и чувственное дыхание друг друга.

– Ещё нет. – он отрывается от меня, и заметно что очень неохотно, будто бы резко вспоминая, для чего он вообще тут. – Надо выбираться отсюда, Алекса. Будем действовать быстро. Дикарка, ты слышишь меня? На этот раз я клянусь, что точно уберегу тебя и никуда от себя не отпущу.

– Я так волновалась. – вновь мой голос становится дрожащим. – Думала, ты погиб, Дан... я чуть сама не погибла! – воскликнула с замиранием в сердце я.

– Ты представь, как я волновался. Алекса, я думал, что это всё – конец. Но вот я стою перед тобой, а ты передо мной, и можешь мне верить, я чувствую себя так счастливо, как никогда раньше до этого момента. И теперь мы должны постараться выбраться отсюда! – он берёт мою левую руку в свою широкую ладонь, и мы направляемся решительными шагами к двери.

Охранник лежит без сознания недалеко от двери, и мы переступаем через него, идя вперёд по тёмному коридору.

– Больше никогда не вздумай меня спасать. Ты не должна была тогда бежать ко мне, я бы и сам справился с тем Отчужденцем. – говорит строгим голосом мне он, и я начинаю понимать очевидное, – если бы не я тогда, Дан бы не отвлёкся на меня и сам разобрался с главарём Отчужденцев. Он волновался за меня, – ведь сзади за мной как раз в тот момент гналась Отчуждённая девушка Кириена. – Он попал мне в плечо, потому что попасть в своё сердце я бы ему не позволил.

– Твоё плечо... – вторя бешеным стукам своего сердца, заговорила я, вновь попадая под строгий взгляд Дана. – Просто скажи мне, с тобой всё в порядке?

Мы стали спускаться по лестнице. Он крепко держал и ни на миг не отпускал мою ладонь, – теперь я была уверенна, что мы в полной безопасности. Дан сможет защитить не только меня, но и себя. И несмотря на мои обещания не пытаться помочь ему, я готова была защищать парня несмотря ни на что.

– Со мной всё в порядке, Алекса. Теперь всё в порядке. – тем же строгим голосом заговорил он, непрерывно серьёзно глядя на меня. – Но если ты хоть ещё раз поставишь свою жизнь под угрозу, этого я не переживу. – его голос смягчился, и мне стало так приятно, что любимый человек действительно беспокоится за меня. Однако я тоже беспокоилась за него и не могла по-другому, как побежать ему на подмогу. Надеюсь, он это понимает. Судя по его взгляду, – он бы поступил точно также, а поэтому должен понимать.

***

Дан и Алекса запрыгнули в большую чёрную машину, в тот самый джип, на котором они отправлялись в путь с самого начала этой миссии Охоты. Им удалось преодолеть любые препятствия на своём пути, обойти мимо парочки Отчужденцев и остаться незамеченными, ведь те были отвлечены на совершенно другое, – искренне недоумевали, кто и когда успел убить прекрасных немецких овчарок, служивших им дополнительной охраной. Охотник и Охотница были беспредельно счастливы тому, что всё сложилось таким замечательным путём, – никто из команды Дана не пострадал и пойман на этот раз не был. Все гордо ушли от того здания, правда, разделившись на две подгруппы, – Дан и Алекса, конечно, были вместе, а с ними и рыжая Мэри, в это время очень эмоциональная и терзающаяся чувством вины по причине своего глупого побега. Ник, Станислав и Нинель направлялись обратно к тому озеру и лагерю, там по-прежнему находились все вещи, включая немало оружия, которое надо было обязательно забрать.

Дан не встретил ни своего брата, ни свою сестру. Он даже в глубине души на мгновение искренне поверил в то, что сегодня он точно встретиться с ними, или хотя бы с кем-нибудь одним из них, но этого не свершилось. Вот только что бы произошло, если бы эта пламенная встреча всё-таки состоялась, Дан даже не имел предположения. Можно сказать одно – все события разворачивались бы максимально решительно, стремительно и быстро, – в стиле его брата Марселя Морозова.

– Мария, выезжай немедленно на дорогу и жми на газ! – рыкнул на девушку за рулём Дан, сидящий сзади со своей дикаркой и держащий крепко её ладонь в своей руке. Это обоих утешало и успокаивало, а ещё им очень было приятно чувствовать прикосновения друг друга. Так как Мария оказалась совсем непутёвой водительницей машины, девушка умудрилась заехать за края дороги, потому что была чересчур взвинчена и напряжена, а ещё всполошена и перепугана. Она так боялась тяжёлой расправы Дана, она понимала, что всё, теперь он её никогда даже не рассмотрит, как молодую привлекательную девушку. Ему будет попросту наплевать на неё, в лучшем случае. Девушка до сих пор с надеждами всецело верила, что Дан всё-таки даже не догадывается о её прегрешениях и былых намерениях. Вот только знала бы она, как глубоко ошибается, – бежала бы тогда по лесу со всех ног, даже не обращая внимания на то, что вокруг лишь расступилась степь и прямая трасса, до города добираться долго, а без транспорта – так вообще немыслимо и нереально. – Ох, чёрт с тобой! Быстро вылезай из машины, я поведу, – приказал ровным тоном рыжей Охотнице Дан и вылез из машины, ожидая, когда девушка поступит по его примеру. Мэри быстренько выскочила из джипа и уступила место водителя серьёзному и холодному с ней в эти мгновения, как глыба льда, Охотнику.

Рыжую откровенно перекосило, когда она поняла, что ей придётся сесть рядом возле своего самого худшего врага. Ревность пожирала душу девушки, иным словом и не назовёшь её настоящее состояние.

– Алекса, милая, сядь пожалуйста впереди. – подумав о том же, о чём и подумала Мэри, Дан чётко поразмыслил и понял, что он жуть как не хочет, чтобы рыжая садилась возле Алексы. Он прекрасно помнил о том, что сделала Мария, точнее пыталась сделать, лишь бы избавиться навсегда от темноволосой девушки.

– Хорошо, – сразу же согласилась девушка с просьбой молодого человека и быстренько пересела на место возле водителя.

Джип ринулся с места, и Даниил вырулил на ровную раскинувшуюся далеко-далеко трассу.

– Куда мы едем, Дан? – смятенно, и очень-таки нерешительно, но всё-таки решилась спросить у парня рыжая девушка, – голос её раздался очень трепетно и звонко, будто она желала поскорей вновь замолчать и тихо притаиться сзади. Правда, Дан её желания совсем не разделял.

– Вы обе должны помнить, где произошла наша первая остановка. Там, неподалёку от старого мотеля, вдали от противоположного берега реки стоят дома. Дачи, виллы. – спокойным монотонным голосом диагностировал в курс дела девушек Дан, правда можно было понять, что в частности он обращался больше к Алексе. – Мне по наследству достался двухэтажный дом. Там мы с тобой, Алекса, остановимся на время.

Дан не зря выделил в своей фразе имя только этой девушки. Он не рвался приглашать в гости Мэри.

Алекса в это же время искренне не понимала, откуда и как тут взялась рыжая Мэри. Ей, честно говоря, было тоже неприятно находиться в её обществе, хотя она совершенно не знала пока о поступке Марии, касающимся её самой. Возможно, тогда она бы вообще отказалась сидеть в одной машине со своей несостоявшейся убийцей.

– Дан, – заговорила волнительным голосом Алекса, тревожно глядя на парня. – Можно у тебя спросить? – дождавшись уверенного мягкого кивка Даниила, девушка задала свой вопрос: – Скажи, кто был тот главарь Отчужденцев? Откуда ты знал того мужчину?

Мэри стало очень больно, когда она увидела, как эта девчонка с зелёно-голубыми глазами бережно прикасается ладонью к правой ладони Даниила, крепко держащей чёрный руль. Стало очень заметно, как смягчается лицо и взгляд Дана, при этом прикосновении Алексы, он словно оживает и вспоминает о том, что всё всё-таки обошлось и вот она, любимая девушка, прямо рядом с ним, живая и здоровая. Мэри видела это изменение на его лице в переднем зеркальце.

– Я расскажу тебе всё, – произнёс мягким, но таким же серьёзным голосом брюнет, ласково сжимающий на мгновение запястье девушки, согреваясь этим прикосновением и согревая её. Алекса приободрилась и внимательно посмотрела на темноволосого Охотника, готового начать свой рассказ. Тот факт, что в машине они были не одни, и сзади сидела девушка по забавному прозвищу Рыжик, никого не смущал. Дан и Алекса старались просто не обращать на неё своего внимания. По крайней мере, пока. – Я уверен, ты никому не расскажешь, если я тебя об этом попрошу. А вот в тебе, Мария, я уже так не уверен. – на миг глаза Дана поднимаются вверх и несколько секунд смотрят не на дорогу, а вперёд перед собой, зная и чувствуя, что Мэри сейчас глядит неотрывно на него в зеркальце.

– Я никому ничего не скажу. – глухо отозвалась девушка, понимая, что вот-вот, и её сердце разорвёт на части от досады. Она всё чувствовала и знала, что теперь Дан больше не будет с ней благосклонным. Она очень хотела это исправить, но пока не имела никакого понятия, как это сделать.