Текст книги "Денис Котик и Царица крылатых лошадей"

Автор книги: Алина Боярина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 28 страниц)

Выходило, что дискотеки, на которой каждый из мальчишек 7-Б рассчитывал станцевать медленный j танец с Кристиной Заграйской, не будет! И все из-за куска ватмана, на котором накарябаны какие-то неприличные глупости!

Нет, вынести такое мог только человек со стальными нервами…

Но не успел класс взорваться негодующими воплями, как дверь отворилась и на пороге снова показалась фигура Розы Марленовны в цветастом платье фасона «Прощай, молодость!».

– Имейте в виду, ребята, – медовым голоском сказала директриса, – если кто-нибудь из вас поможет мне найти и наказать виновного, то я, может быть, и разрешу снова и дискотеку, и показ мод!

Когда дверь затворилась, класс наконец зашумел.

– Знала бы, кто сделал, – писклявым голосом заявила хорошистка Оля Вострикова, – я б ему… я б ему… я б ему все лицо расцарапала!

– А я… а я… я б с ним потом никогда не здоровалась! – сказала Даша Ким.

– Можно подумать, большая честь с тобой здороваться, – как всегда съязвил Уткин.

– А я… я бы ему правый хук провел! Прямо в челюсть! – простодушно заявил Антон Кулачник. Он очень гордился тем, что неделю назад записался в секцию по боксу.

«Знали бы вы, что это сделал ваш любимый Леха Тюленько…» – вздохнул Денис, однако промолчал.

– Это ужасно! – всхлипнула вдруг Кристина Заграйская и… заплакала.

– И не говори, – шморгнула носом Оля Вострикова.

– А я так надеялась! – к плачущим девчонкам присоединилась и Даша Ким.

– А я во дворе уже всем девочкам нахвасталась, – грустно всхлипнула Юля Бушуева. – Теперь они поднимут меня на смех…

И только Леся Кобзарина молчала. Хотя к показу мод она подготовила целых три костюма.

Вид плачущих девчонок показался Денису совершенно невыносимым. Таким же невыносимым, как зрелище плачущей Виолы Ивановны.

Он отвернулся к окну.

Больше всего в тот момент ему хотелось стать невидимкой. И уж, конечно, он боролся с огромным, как небоскребы в Нью-Йорке, искушением: пойти к Розе Марленовне, рассказать все и тем самым положить конец кошмару со слезами и разочарованиями. Ведь это было в его власти!

– Деня, а ты чего там притих? – вдруг громко спросил его Тигра. – Тоже ревешь, что ли?

– Сдается мне, Денька в курсе, кто Виолу нашу опредметил, – проницательно добавил Подольский. – Уж больно смирный он сегодня.

– А может, это вообще он нарисовал?

– Вряд ли. Он у Виолы в любимчиках ходит. Слышал, небось, она его «свитхартом» называет!

– Так знаешь или нет? Говори немедленно! – потребовал Антон Кулачник, притискивая Дениса к оконному косяку.

Несколько секунд в душе Дениса боролись желание сказать «да» и нежелание выдавать товарища. Ведь после всей этой истории Леху Тюленько непременно выгонят из школы. С позором, с нервотрепкой! И навсегда испортят ему характеристику. А его старая больная мама Мария Григорьевна даже не заплачет, а только будет смотреть на него, Дениса, с немым укором…

«Нет, пусть лучше провалится эта дискотека сквозь землю. Вместе со всеми этими дурацкими модами!» – решил Денис.

«А с Лехой я потом лучше сам поговорю. Один на один. Чтобы больше так не делал, придурок майский!» – решил Денис, и на душе у него вроде как полегчало.

Он посмотрел Антону Кулачнику прямо в его упрямые глаза и твердо сказал:

– Отцепись. Не знаю я ни фига. И знать не хочу.

Вид у Дениса был таким грозным, что даже новоиспеченный боксер Кулачник сразу пошел на попятную.

– Да ты чего сразу в бутылку лезешь? Я же просто спросил!

– Никаких проблем, пацаны, – примирительно сказал Альберт Подольский. – Я тут вообще подумал, что нам эта школьная дискотека? Можем устроить у меня дома еще и получше! Моды эти ваши тоже можно у меня дома показать! И всех делов!

– А родители разрешат? – с сомнением спросили девочки.

– Спрашиваете! Да предки у меня просто шелковые!

– А место у тебя в квартире есть? – скептически спросила Оля.

– Ха! Да у меня восемь жилых комнат, не считая гостиной и двух ванных! Так что в следующее воскресенье приглашаю всех к себе! Но только учтите: гамбургеров я не обещаю. И колу тоже несите с собой сами!

Класс грянул дружное «ура»! Да так громко, что директриса Роза Марленовна, которая подслушивала у замочной скважины под дверьми, едва не оглохла.

А после обеда Денис подкараулил Леху Тюленько в парке.

Как и ожидал Денис, Леха выгуливал своего Баксика под каштанами центральной аллеи.

Выглядел Леха понурым. Когда Денис окликнул его, одутловатое лицо Тюленько стало затравленным и испуганным, словно бы Денис был не Денисом, а Фредди Крюгером, явившимся за своей очередной жертвой.

– Чего это ты тут делаешь? – спросил Леха.

– Тебя ищу, – без обиняков ответил Денис.

– Делать тебе нечего? Я вообще-то болею…

– Ага. Двухсторонним воспалением хитрости, – скептически процедил Денис.

– Ну, не веришь – не надо, – Леха сделал вид, что обиделся, и даже два раза натужно кашлянул. – Вообще-то я простудился.

– Оно и видно. А чтобы температуру побыстрей сбить, пошел в парк прогуляться.

– Я бы не пошел. Но собаке-то надо в туалет! Не может же она ходить прямо в подъезде!

– Ну почему, вот Мопассан, кот нашей соседки, только в подъезде и делает…

– Мой Баксюта не из таких. Он у меня культурный. А вообще чего ты меня искал? – робко спросил Тюленько.

– Поговорить надо.

– О чем это? – ощетинился тот.

– Да о Виоле Ивановне.

Леха посмотрел на Дениса глазами, полными ужаса, но тут же кое-как взял себя в руки и даже попытался соврать.

– Она что, меня сегодня вызывала?

– Не вызывала.

– Странно, – наигранно удивившись, пожал плечами Леха. – А то в прошлый раз обещала… Что проходили?

– Ничего не проходили. Урока не было.

– Виола заболела? Или почему? – Леха скроил заинтересованную мину.

Увы, актер из него был препаршивейший. Такого актера режиссер наверняка задушил бы на первой же репетиции, если бы вдруг взял его в свой театр.

– По кочану, – довольно грубо сказал Денис. – Надоело мне это. Хватит из меня дурака делать. Знаю я все.

– Что это «все»? – переспросил Леха. Голос его предательски дрожал.

– Да все. Про картину твою. И про то, что это ты нарисовал. Ну, может не нарисовал, а художнику заказал.

Леха молча посмотрел Денису прямо в глаза. Взгляд у него был полубезумный. И Денис вдруг подумал, что Леха вот сейчас возьмет – да и упадет в обморок, как директриса на лестнице перед школой.

И что он тогда будет с ним делать? Кричать на весь парк «доктора! доктора!»? Или делать ему искусственное дыхание, как учили на уроках самообороны и выживания?

– А откуда… откуда ты знаешь? – с трудом выдавил из себя Тюленько, часто-часто моргая.

– Откуда-откуда… Догадался!

– И что? Ты… ты… рассказал им?

– Кому?

– Ну… в школе… Виоле, остальным…

– Нет, Леха. Я ничего никому не рассказал.

С минуту Леха Тюленько переваривал услышанное. А затем… бросился к Денису обниматься, ну точь-в-точь как футболисты после забитого в неприятельские ворота гола.

– Друг! Ты настоящий, настоящий друг! Спасибо, Денька! Спасибо! Даже и не знаю, как сказать… как благодарить!

– Эй-эй! Постой! Да постой же ты, Леха! – едва отбился от дружеских излияний чувств Денис. – Во-первых…

– Что? – сияя идиотской улыбкой, спросил Тюленько.

– Во-первых, никакой я тебе не друг…

– Так ты сказал им, что ли? – голос его помертвел, а выражение лица враз превратилось из ликующего в обреченное.

– Нет. Но ты меня не дослушал. В общем, во-первых, никакой я тебе не друг. Никогда мы с тобой друзьями не были. Друг у меня – Тигра. А ты мне только приятель. И, между прочим, у Джека Лондона написано, что между этими двумя словами такое же расстояние, как между Лос-Анджелесом и Нью-Йорком. Но я все равно им не сказал. Хотя они очень и очень меня об этом просили. И даже заставляли!

– Но тогда почему…

– Потому, что это подло – выдавать товарищей. Даже когда товарищи сами погрязли в подлости.

– Это тоже у Джека Лондона написано? – серьезно спросил Леха. (Его очень впечатлило выражение «погрязли в подлости».)

– Написано. Почти.

Леха покраснел и отвел взгляд – якобы затем, чтобы посмотреть, как Баксик гоняет по кустам жалкого карликового пинчера, каждая нога которого была чуть толще зубной щетки. А на самом деле потому, что ему было очень стыдно.

– Зачем же ты пришел? – наконец спросил он.

– Чтобы ты дал мне честное слово. Честное слово, что больше никогда так не будешь делать.

С минуту Тюленько лишь тихо сопел и переступал с ноги на ногу. А затем тихо сказал:

– Даю. В смысле – слово.

– Но это еще не все. Я хочу, чтобы ты извинился перед Виолой. /

– Извинился? – с неподдельным трепетом спросил Тюленько.

– Извинился.

– Но тогда же все узнают… Она же расскажет всем! Нет, нет, только не это, пожалуйста! Не надо этого, Деня! Моя мама… Она… Я даже не знаю, что она сделает!

– Раньше надо было думать про маму, – сурово сказал Денис.

– Да идиот я… самый настоящий идиот… Просто зло меня взяло на нее, на Виолу, в смысле. Я подумал, что надо ей перцу задать. Теперь, конечно, вижу, что слишком это было…

– Ладно. Я уже придумал, как тебе извиниться.

– Как?

– Напиши Виоле письмо с извинениями. Так мол и так, раскаиваюсь. Сильно сожалею. Извините меня, пожалуйста. Больше так не буду. Напишешь – и отправишь его по почте.

– Но она же узнает меня по почерку!

– А ты напечатай на машинке или, еще лучше, на компьютере!

– А что, это идея! У дяди Славы на работе компьютеров – штук сто! Подожди, но как я узнаю ее адрес?

– Проще простого. Она в соседнем от Кристины подъезде живет.

– А квартира?

– Зайдешь в подъезд, посмотришь список жильцов.

– И то верно!

– Так что, сделаешь?

Леха поколебался с минуту и ответил:

– Сделаю.

– Клянешься?

– Клянусь. Чем хочешь клянусь!

Денис придирчиво посмотрел на Леху. Лицо у того было серьезным, разве что красным от возбуждения. Но одного вида раскаявшегося Тюленько Денису было недостаточно. Сделав каменное лицо, он показал Лехе свой кулак. Кажется, получилось довольно внушительно.

Они еще долго слонялись по парку.

Дорожки и аллеи были усыпаны красно-белыми лепестками отцветающих каштанов. В воздухе пахло близким летом.

С грозным лаем Баксик вламывался в стаи разжиревших голубей, пытался ухватить за ляжки девчонок, гонявших по аллеям на роликовых коньках, и азартно вычесывал воображаемых блох. Девчонки громко верещали и требовали «убрать этого противного пса». Голуби нехотя разлетались.

Уходить из парка не хотелось. Все в нем казалось таким чудесным и таким многообещающим!

И даже продавщицы мороженого, чувствовал Денис, в тот день улыбались ему совершенно особенными улыбками.

С Лехой они почти не говорили – ни об Ужасной Картине, ни об извинениях, ни о чем другом.

Но Денис чувствовал: Леха все понял правильно, и не нужно больше никаких слов.

Леха тоже не заговаривал первым. А только смущенно вышагивал рядом. И оживился лишь однажды – когда они проходили мимо лотка, который стоял возле самого выхода из парка.

На боку лотка броскими красными буквами было написано:

ЛОТЕРЕЯ «СКАЗОЧНЫЙ ШАНС» НЕРЕАЛЬНЫЙ ВЫИГРЫШ, УМЕРЕННЫЕ ЦЕНЫ

– Слушай, а давай купим по билетику! Испытаем удачу, а?

– Вот еще!

– Почему нет? Написано же – выигрыш нереальный!

– Что значит «нереальный»?

– Ну… это значит большой! Огромный! – пояснил Леха.

– А вдруг «нереальный» означает «недействительный»? Ты об этом не подумал?

– Нет, такого быть не может. В лотерею всегда кто-нибудь выигрывает. Это закон природы! Такой же, как третий закон Ньютона, – заверил Леха.

– Ты как хочешь, а мне в лотерею не везет, – серьезно сказал Денис. – Никогда ничего не выигрывал! Хотя бабушка с каждой пенсии мне один билет «Фортуны» покупает!

– Да ты просто во вкус не вошел пока! Я вот однажды, еще в детстве, в Москве целую детскую железную дорогу выиграл! Почти. Только одна цифра не сошлась.

– Почти не считается, – хмыкнул Денис.

– А еще один раз без всякого «почти» выиграл чашку с эмблемой кофе «Якобе» и целую коробку жвачек «Лав»!

– Подумаешь, жвачки.

– Жвачки тоже хорошо. Особенно когда бесплатно, – рассудил Леха.

– Но за лотерейный билет ты ведь все равно платишь!

– Ну, это не считается. А сестра моей мамы, правда, двоюродная, однажды выиграла кухонный комбайн в лотерею «Миллион»! Может, и нам повезет!

– У нас уже есть один кухонный комбайн.

– Ну, не обязательно же там будет кухонный комбайн! Может быть, там машина. Например, «фольксваген» или «ауди»! – глаза Тюленько заблестели нездоровым блеском. Денис уже давно заметил: автомобили – это единственное, что интересует Тюленько по-настоящему.

– «Фольксваген»? Размечтался…

В этот момент неугомонный Баксик уселся на асфальт.

Пес навострил уши в сторону лотка с лотерейными билетами, за которым восседал колоритно одетый мужчина в шляпе с красным цветком. Пес трижды громко пролаял «Гав, гав, гав!»

Мужчина за лотком – поразительно похожий на одного из тех цыган, которых когда-то в обществе медведя видел в кафе «У Берендея Кузьмича» Денис, – широко улыбнулся и пригласительно обвел товар взглядом. Дескать, налетай, торопись!

Лай пса ободрил Леху.

– Вот видишь?! И Баксик со мной согласен! Нужно купить! Да и стоит-то ерунду!

– Ну, если хочешь покупай, а я тут подожду, – сказал Денис. – Только быстро!

Всучив Денису собачий поводок, Леха Тюленько метнулся к лотку. На ходу он выковыривал мелочь из заднего кармана джинсов, красноречиво свидетельствовавших «Нас стирали не менее тысячи раз!».

«Странный все-таки этот Леха, – подумал Денис. – Покупать такую подозрительную лотерею! Да ее даже по телевизору не рекламируют! Может быть, там вообще ни одного выигрышного билетика не предусмотрено. Жульничество одно. А может быть, его этот цыган загипнотизировал?»

Когда Леха вернулся, Денис смотрел на него почти снисходительно – так взрослые смотрят на дошколят, только что до одури накатавшихся на карусели с лошадками.

Но Тюленько этот взгляд не смутил.

На его лице цвела улыбка. По всему было видно, он уже забыл и про неприятный разговор с Денисом, и про Виолу Ивановну, и про свои клятвы.

Леха потрепал Баксика за ушком и протянул Денису один желтенький лотерейный билет.

– Вот, это тебе.

– А тебе как же?

– Я один себе купил, а другой специально для тебя. Бери-бери, не стесняйся! Это подарок!

– Ну, спасибо, значит. А чего ты так долго?

– Да там наши номера телефонов спрашивали. Завтра утром розыгрыш лотереи! А вдруг мы выиграем, тогда они нам сразу и позвонят!

– Держи карман шире, – вздохнул Денис. – А насчет подарка… У меня ж вроде бы в июле день рожденья. За что это мне сейчас подарок?

– Ну как за что? Например, за то, что ты меня не выдал сегодня…

– Тогда это не подарок, а взятка! Гаишникам ведь тоже подарки делают. За то, что они водителей, которые правила нарушают, не выдают…

Леха снова засмущался. Чувствовалось, что железная логика Дениса загнала его в тупик. Он долго думал и наконец придумал:

– Все-таки это не взятка. А подарок. Потому что от чистого сердца, – и Леха снова протянул Денису лотерейный билет.

Продавец билетов следил за всем этим из-за своего приземистого столика, загадочно улыбаясь в усы.

Если бы Денис был чуток наблюдательней, он бы мог заметить, что ладонь продавца лежит на крохотном деревянном сундучке с серебряными оковками. Сундучке, чрезвычайно похожем на емелефон Берендея Кузьмича…

– Ну, если и впрямь от чистого сердца, тогда беру, – сдался Денис и положил билет в карман.

– Спасибо, Леха!

Денис Котик и Леха Тюленько в сопровождении неугомонного Баксика удалились от лотерейного лотка. Тотчас же продавец свернул свой прилавок (превратившийся в огромный чемодан с яркими наклейками на боку) и, поднеся емелефон к самому своему уху, открыл сундучок.

Бравый гвардеец, такой же крохотный, как у Берендея, только в синем с золотым шитьем мундире, появился из его недр и взял под козырек.

– Передай Кузьмичу, что операция прошла успешно, – шепотом сказал продавец и лукаво подмигнул гвардейцу.

– Будет сделано, – отвечал тот.

История девятая. Путевочка и пылесосик в придачу

А завтра наступило воскресенье.

Для Дениса это был самый любимый день недели.

Не раз и не два Денис обещал себе, что, если когда-нибудь станет президентом, то учредит как минимум три выходных дня в неделю. И пусть все соседние страны завидуют его согражданам черной завистью!

Только по воскресеньям можно было спать до половины одиннадцатого. А когда проснешься забыть о необходимости чистить зубы шипучей и пахнущей ацетоном пастой против пародонтоза (бабушка пойдет на базар и все равно не сможет проконтролировать!).

Только по воскресеньям можно было смотреть видик до тех пор, пока не начнут слезиться глаза. Гулять до темноты.

Играть в «Мортал Комбат» в салоне компьютерных игр «Матрица», что организовал в подвале дома денискиной бабушки предприимчивый студент третьего курса университета Ерема по кличке Даблклик. И, главное, объедаться Самыми Вкусными в Мире Оладьями с Яблоками.

Приготовление оладушек Любовь Николаевна приурочивала специально к выходным. (Она очень опасалась, что если будет кормить внука оладьями каждый день, то Денис станет таким же толстым, каким был его дедушка, который, как было известно всем в семье, весил целых сто двадцать килограммов и за это в шутку прозывался однополчанами Товарищем Центнером!)

Денис очень любил воскресенье. А потому долго не вылазил из постели.

Ему хотелось, чтобы воскресенье начиналось как можно дольше.

Ведь если он быстро вскочит и побежит умываться, то получится, что воскресенье уже наступило и неуклонно катится к своему прискорбному окончанию…

А потому Денис нежился среди мягких подушек и наслаждался еще как бы не вступившим в свои права выходным днем.

В эти минуты он с особенной страстью предавался своему любимому занятию – безудержным мечтаниям.

Помечтав о том, как Берендей и ящерка Марвин расскажут ему кучу правдивых волшебных историй, Денис перешел к традиционным мечтаниям об овчарке Эрике.

Но не успел он предаться размышлениям о том, как в будущем выучится на археолога и поедет туда, где раньше была Древняя Греция, как телефон в гостиной бешено затрезвонил.

«Меня нету дома», – подумал Денис и перевернулся на другой бок.

Но телефон не умолкал.

«Небось, опять тетя Клара вычитала рецепт средства, помогающего от всех болезней», – зевнул в подушку Денис.

Но телефон звонил.

Наконец Денис нехотя вылез из-под пледа и, нацепив стоптанные тапки с эмблемой Военно-Воздушных Сил (подарок двоюродного брата-курсанта), зашаркал в гостиную, чтобы снять трубку.

Он шел медленно и очень рассчитывал не успеть. Но дудки.

– Денька, это ты?! – кричал в трубку… Леха Тюленько.

– Ну, допустим, я.

– Ты спишь, что ли? И не стыдно тебе?

– Вот еще! Конечно не сплю! – гордо заявил Денис осипшим со сна голосом.

– Вставай, не то счастье свое проспишь! Ты хоть знаешь, чего я звоню? – в голосе Лехи клокотало затаенное ликование.

– Не знаю… Наверное, чтоб сказать, что ты Виоле письмо написал.

На том конце провода послышалось сосредоточенное сопение. Было ясно, что тема, которую затронул Денис, составляет неприятный контраст с насущными переживаниями Лехи.

– Письмо? Нет. Не написал еще… Да, у меня же и времени совсем не было… Это дело такое… Вдумчивое!

– Ну смотри – ты же поклялся…

– Но я вообще-то звоню не потому. Ты телек сегодня смотрел?

– Еще нет. А что там?

– Там такое!

– Какое такое? – перекривлял Леху Денис.

– Нашествие инопланетян?

– Круче инопланетян! Ты в лотерею выиграл! Представляешь? – выпалил Тюленько.

– Представляю. А что я выиграл?

– Это я у тебя хотел спросить! Сегодня в девять сорок пять был розыгрыш по шестому каналу. Я же тебе говорил вчера! Неужели ты забыл? Ну, Деня, ты даешь… В общем, прикинь, начали называть выигрышные комбинации. Я смотрю, а твоя комбинация как раз и есть выигрышная!

– А откуда ты знаешь, какая у меня в билете комбинация?

Леха снова примолк и смущенно засопел. Но все-таки ответил.

– А я вчера посмотрел. Когда покупал. Открыл его – ну так, аккуратненько… Понимаешь, не удержался. Просто любопытно мне было, какая у тебя комбинация. Ну, ты не подумай чего… Я же не знал, какая выиграет! Я просто из любопытства…

– А твой билет что выиграл? – спросил Денис, который все еще плохо соображал, спит он или уже проснулся.

– Мой… Ничего, – загробным голосом сказал Леха. – Но это не так уж и страшно.

– Послушай, Леха, а там, по телевизору, не сказали, где я могу получить свой приз?

– Сказали, конечно! Они сказали, что нужно перезвонить по телефону и сообщить свой телефон и адрес…

– А какой телефон? Ты записал?

– Да теперь уже не важно!

Почему это – не важно?

– Потому, что я уже им позвонил. И все про тебя сообщил! Они обещали, что перезвонят тебе в течение часа. Может, они уже сейчас, вот прямо сейчас тебе звонят. Круто, правда?

Что мог сказать на это Дениска Котик?

В три часа дня Денис и его бабушка Любовь Николаевна уже стояли перед парадным входом опрятного особняка, выстроенного в старинном русском стиле.

Особняк находился на одной из центральных городских улиц и выглядел очень представительно.

Над воротами особняка красовалась вывеска:

ЛОТЕРЕЯ «СКАЗОЧНЫЙ ШАНС». НЕРЕАЛЬНЫЙ ВЫИГРЫШ!

Денис был идеально причесан и одет в свой единственный выходной костюм, состоящий из черных брюк, черного же пиджачка, белой в синюю полоску рубашки и галстука-бабочки (ненавистные ему красные подтяжки бабушка по такому случаю милостиво разрешила Денису не надевать).

В правой руке Денис сжимал желтый лотерейный билет.

Как назло, ладонь все время потела, а потому вид у билета был совершенно непредставительным.

Бабушка тоже волновалась.

Начать с того, что, узнав о выигрыше, она полчаса решала, в каком платье идти за призом – в том, что с кружевным воротником, или в шелковом, с павлинами? Спустя час, пересмотрев весь свой немаленький гардероб, она все же остановилась на брючном костюме.

Любовь Николаевна все время ойкала, охала и клала под язык таблетки валидола.

Вначале Денис считал таблетки. Но на втором десятке попросту сбился со счета…

И то сказать, за свои семьдесят с лишним лет Любовь Николаевна выиграла в лотерею первый раз в жизни!

«То-то Гриша бы удивился! То-то удивился бы!» – вполголоса приговаривала Любовь Николаевна.

Гришей, то есть Григорием Павловичем, звали дедушку Дениса. Вот уже четыре года, как дедушки не было в живых, а Любовь Николаевна все вспоминала его, как будто он совсем недавно уехал куда-то далеко и вот-вот вернется…

Денис решительно нажал на кнопку звонка и вскоре калитка особняка отворилась.

Перед ними стоял низенький коренастый мужчина средних лет в костюме-тройке и с курительной трубкой в зубах.

Грубоватым, но приятным басом, мужчина спросил:

– Денис Алексеевич и Любовь Николаевна Котики?

Денис и его бабушка робко кивнули.

– Добро пожаловать. Меня зовут Михаил Топтыгин. Сейчас мы с моим помощником Ломакой будем вручать вам приз!

А что мы выиграли? – не удержался Денис.

– Вы выиграли пылесос «Мечта» и еще кое-что.

Бабушка Дениса восторженно ойкнула. Целый пылесос!

По правде говоря, она опасалась, что обещанный «супервыигрыш» на деле окажется какой-нибудь ерундовой коробкой шоколадных конфет или шампунем против перхоти. А тут – пылесос!

Конечно, в глубине души бабушка предпочла бы пылесос какой-нибудь известной фирмы. Например, «Филипс» или, на худой конец, «Ровенту». Но ведь дареному коню в зубы не смотрят!

Бабушка мысленно представила себе, как будет управляться с дареной техникой и какой неземной лоск удастся теперь навести на ковры и кресла. А Денис тем временем спросил:

– А что это – «кое-что»?

– Не понял? – поднял брови Топтыгин. Нос у него был не больше кнопки дверного звонка.

– Вы сказали «пылесос и еще кое-что». Вот я и спрашиваю, что там, кроме пылесоса. Щенок овчарки? Мешок золота? От мертвого осла уши?

Топтыгин от души рассмеялся и загадочно отвечал:

– Наберитесь терпения, молодой человек, и вы все узнаете. И, между прочим, имейте в виду: бывают ситуации, когда за уши мертвого осла вы будете готовы отдать не один, а три мешка золота!

Их привели в просторную, хорошо обставленную комнату на втором этаже и посадили в мягкие, глубокие кресла.

Вежливая девушка в белом переднике принесла чашку горячего «Капуччино» для Любови Николаевны и высокий стакан свежевыжатого клубничного сока для Дениса.

А Топтыгин и его помощник Ломака (который предпочитал себя именовать более кудряво – «ассистентом») приступили к процедуре вручения приза.

Топтыгин и Ломака говорили много и не особенно старались соблюдать очередность.

Они все время перебивали друг друга, чем создавали комедийную кутерьму.

Но если Топтыгин говорил медленно и веско (как и положено человеку его комплекции), то Ломака частил и преувеличенно много жестикулировал.

Топтыгин был низеньким и полноватым, а все тело его было покрыто густыми черными волосами, напоминавшими шерсть. (Да такими длинными, что они даже торчали из-под рукавов летней рубашки!).

Ломака же был высок, худощав, бледен и выглядел щеголем.

Его черная шевелюра настраивала на романтический лад. А глаза горели роковым огнем.

– Ну просто вылитый Хосе-Альберто, – шепотом умилилась Любовь Николаевна. Она была горячей поклонницей латиноамериканских сериалов, особенно же «Роковых страстей в Санта-Розе», где главный сердцеед был похож на Ломаку, как брат-близнец. В Ломаку бабушка Дениса влюбилась с первого взгляда – чистой, платонической любовью. И была готова верить каждому его слову. Денису же Ломака не понравился. Ему показалось, что его манера себя вести слишком уж отвечает его фамилии.

Впрочем, почему именно фамилии? Может быть, «Ломака» – это всего лишь кличка? Или какое-нибудь диковинное, заграничное имя? Ведь есть же имя «Манана»?

– Для начала покажите нам свой билет! Мы должны удостовериться, что информация, которую сообщил нам по телефону Алексей Тюленько, верна, – медленно, с расстановкой проговорил Топтыгин.

– Да-да, именно-именно, – поддакнул Ломака. – Не поймите нас превратно, милостивые государи и государыни, но вокруг столько жуликов, столько аферистов! Выйдешь на улицу – обманщики так и рыщут!

– Как это верно подмечено! – всплеснула руками Любовь Николаевна, нежно глядя на Ломаку.

– Вот, держите, – Денис протянул Топтыгину желтую лотерейку.

– Все верно, – заключил тот, небрежно взглянув на цифровую комбинацию на билете.

– Ну слава богу! – громогласно провозвестил Ломака. – А ты все внимательно посмотрел? Может, ты все-таки чего-то не доглядел? Всегда ведь нужно быть бдительным!

Неприязненно взглянув на своего помощника, Топтыгин передал ему билет и продолжил.

– Это значит, что вы выиграли пылесос «Мечта»…

– …и путевочку в детский спортивно-оздоровительно-познавательный лагерь «Лукоморье»! – окончил Ломака.

– При этом нужно иметь в виду: если вы откажетесь от одного приза, у вас автоматически пропадают права на второй!

– В общем, мораль такая: если вы путевочку не берете, то и пылесосик тоже тю-тю, – перевел на человеческий язык Ломака.

– Что значит «тю-тю»?

– «Тю-тю» значит «тю-тю», – развел руками Ломака.

– Но наш Дениска никогда не ездил в… в эти… как вы сказали? – Любовь Николаевна замялась, умоляюще глядя на Ломаку.

– Вы хотели сказать, спортивно-оздоровительно-познавательные лагеря? – галантно подсказал тот.

– Именно! Он у меня домашний мальчик…

– Ну, это не беда! Домашним мальчикам тоже не вредно иногда на парочку-тройку месяцев развеяться, побродить по горам и долинам…

– НА СКОЛЬКО??? – При этом известии Денис аж вскочил со своего кресла. От негодования у него даже покраснел нос, а веснушки на нем начали чесаться!

– Да-да, на парочку месяцев, – будто бы невзначай повторил Ломака.

– Если быть совсем точным, то на три. На три месяца, – уточнил Топтыгин.

– А что, может быть, оно и хорошо было бы, – раздумчиво протянула Любовь Николаевна. – Родители ведь все равно раньше двадцать восьмого августа никак не приедут. А по городу все лето болтаться для здоровья вредно!

– Вот и славненько. Значит, выписываю сейчас вам путевочку. И пылесосик несу, – потер руки Ломака.

– И не забудьте, – добавил Топтыгин. – С первого июня – заезд. Тридцатого мая – сбор детей на вокзале. На второй платформе вы увидите господина Ломаку с плакатом «Детский спортивно-оздоровительно-познавательный лагерь «Лукоморье». Он выдаст вам билеты и проводит на ваши места… – Но я не хочу! – возмущенно закричал Денис. – Я не хочу ни в какой лагерь! Я хочу остаться в городе! Бабушка, скажи им, что я никуда не еду!

– Дениска, ну не нужно так нервничать, – принялась успокаивать внука Любовь Николаевна.

– Вот уж не думал, что ты променяешь меня на какой-то пылесос! – еще больше разозлился Денис. – Это подло! Это ужасно подло!

– Фи, какой грубый мальчик, – Ломака противно надул губы.

– Господин Котик, и впрямь ничего страшного пока не произошло! А между тем спортивно-оздоровительно-познавательный лагерь «Лукоморье» – это место, где отдыхают самые лучшие, самые воспитанные ребята! – увещевал Дениса Топтыгин.

И даже внучка президента! – вставил Ломака.

– Персонал «Лукоморья» водит детей в далекие походы, в горы. Да что там в горы! В море! Катает на яхтах! На лошадях! Только в «Лукоморье» дети имеют возможность научиться различать лекарственные травы и виды редких животных. Только в «Лукоморье» питание детей включает в себя меню из свежих ягод и настоящей осетровой икры. Только в «Лукоморье» в распоряжении детей комфортабельные двухместные номера с душем, холодильником и телевизором…

– Кажется, вы читаете слишком много рекламных буклетов! – выкрикнул Денис и, оборачиваясь к бабушке, сказал: – Пошли отсюда! Не хочу я ни в какой концлагерь! Не надо мне никакой икры! И редких животных тоже не надо! А пылесос тебе папа и так купит, когда приедет!

– Какой странный мальчик, – неодобрительно цокнул языком Ломака, магнетически глядя на Любовь Николаевну. – А ведь это все – совершенно бесплатно. Бес-плат-но! Еще и пылесосик в придачу…

– Дениска, не следует быть таким категоричным. Сначала нужно все как следует взвесить… – растерянно сказала бабушка.

– А пока Дениска думает, я расскажу кое-что интересное о нашем пылесосике, – Ломака увлек бабушку в угол комнаты, где в кадках зеленели флегматичные пальмы и на стеклянных столах громоздилась загадочного назначения оргтехника. – Он называется «Мечта». Это потому, что о таком мечтает каждая хозяйка! Он умеет мести и мыть пол, чистить мебель, ковры и занавесочки. Но главное, он никогда не переполняется пылью! Из него ничего не нужно удалять!

– Куда же девается пыль?

– Пылесос превращает ее в электроэнергию!

– Нет может быть!

– Может! Это экспериментальная модель!

– Так, значит, он потребляет совсем немного электричества? – спросила очарованная бабушка.

– Он вовсе не потребляет электричества! Внутри у него вечная батарейка!

– Вечная?!