Текст книги "Денис Котик и Царица крылатых лошадей"

Автор книги: Алина Боярина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 28 страниц)

Печальный, который, как уже говорилось, был сведущ в медицине, опасался, как бы все они не простудились, ведь в лесу было не только очень сыро, но и холодно!

Но самое неприятное было впереди: выходя из Сырого Леса, они наткнулись на волчий лагерь!

Волков было много, около сотни. Они ели копченое мясо, громко орали свои боевые считалки и азартно грызлись друг с другом – то ли всерьез, то ли для разминки.

От смертного боя с разбойниками лошадям удалось уклониться лишь благодаря тому, что волки были совершенно не готовы к их появлению.

Конечно, какая-то сотня волков не страшила нашу пятерку. Но очень уж Быстрому, Кусачему, Бубенцию, Хитрой и Печальному не хотелось драться, не дойдя даже до стен Черного Города.

Растерять силы задолго до главной схватки – это так глупо!

А потому они бросились быстрым галопом к Звонкому Ручью.

Увы, волки тут же снарядили погоню. Они мчались на некотором отдалении от лошадей, алчно подвывая и лязгая в воздухе зубами. Видимо, многие из них рассчитывали еще засветло поживиться свежей кониной…

Звонкий Ручей образовывал неширокий, но очень глубокий каньон, на правом берегу которого и оказались лошади.

Моста через Звонкий Ручей не было и в помине.

Но лошадей это не смущало – все они были уверены, что силы их крыльев хватит для того, чтобы перепрыгнуть через три таких Звонких Ручья!

Когда они были в тридцати метрах от края пропасти, Хитрая спросила Бубенция:

– Ты готов лететь?

– Конечно, готов! Признаться, эти бега меня порядком утомили! Рад буду размять крылья!

– И я готов! – отозвался Кусачий.

– И я! – подтвердил Печальный.

– Да и я готов. Только скажите мне кто-нибудь, на что они рассчитывают? – Быстрый кивнул в сторону волчьей стаи. – Зачем гонятся за нами? Ведь знают же, что мы перелетим через пропасть, а им придется остаться с этой стороны! Ведь у них-то нет крыльев!

– То-то и оно, – озадаченно сказал Печальный. – Может быть, они рассчитывают, что мы не долетим? И хотят полюбоваться видом лошадей, разбившихся об острые скалы? Или, может быть, знают, что там, с той стороны пропасти, нас будет ждать еще большая шайка таких же отступников от Завета, как они?

– От них всего можно ожидать! – сурово сказал Быстрый. – Поэтому сделаем как в прошлый раз. Двое – Хитрая и Кусачий – полетят первыми. Они разведают, что к чему с той стороны. А мы пока подождем здесь…

– Я согласна с Быстрым! – отозвалась Хитрая. – Уж больно безмятежно выглядит тот край пропасти. Да и кустики там как-то подозрительно… ухожены.

– Я тоже, так и быть, согласен. Хотя мне уже надоело быть все время первым, – пробурчал Кусачий.

– Постыдился бы, Кусачий, – сказал Печальный. – Ведь ты и Хитрая из нас пятерых самые лучшие летуны!

Похвала согрела сердце Кусачего (хотя и задела самолюбие Бубенция – ведь он считал лучшим летуном себя!) и он польщенно замахал хвостом.

Пока Быстрый, Бубенций и Печальный занимали оборону, Хитрая и Кусачий разогнались и подскочили к самому краю обрыва. Они расправили свои широченные крылья и, энергично взмахнув ими, что было сил оттолкнулись от осыпающегося края пропасти.

Почти одновременно Кусачий и Хитрая взмыли в воздух.

Как прекрасна летящая лошадь!

Когда все четыре ее ноги парят в воздухе, словно бы невесомые, когда шея и голова с бодро торчащими ушками вытянуты вперед, когда спина выгнута плавной дугой, а сильные крылья раскинуты широко-широко, словно хотят обнять весь мир!

Нет, такое зрелище ни с чем нельзя сравнить – ни с полетом бабочки, ни с полетом орла, ни уж тем более с полетом авиалайнера.

И хотя лошадь не может порхать так беззаботно, как это удается бабочке, и хотя она не умеет летать так высоко, как орел, или возить в своем брюхе три сотни деловитых пассажиров и стюардесс, летает она красивее всех.

Быстрый, сам отменный летун, залюбовался прыжком Хитрой и Кусачего.

Ему даже стало жаль, что препятствие такое узкое. И что полет его товарищей вышел таким коротким…

За миг перед приземлением Кусачий и Хитрая выпрямили передние ноги и выгнули вперед крылья – чтобы поскорее затормозить.

Все это выглядело так мирно, что когда приземлившаяся второй Хитрая издала громкое отчаянное ржание и встала на месте, словно вкопанная, Быстрый испытал настоящий шок.

– Что случилось? – спросил он у Печального.

– Не знаю! Кажется, ей очень больно! А может и страшно! Она что-то заметила?

– Но почему тогда Кусачий молчит?

– Кажется, он тоже что-то заметил! Посмотри! Он тоже смотрит на землю!

– Может быть, Хитрая снова сломала ногу? – предположил Бубенций.

– Тогда почему теперь и Кусачий делает знаки крыльями?

– Что-то там произошло!

– Но что?

Наконец Кусачий подошел к краю пропасти и закричал:

– Стойте на месте!

– Что-что? Не слышим! – Быстрый подошел так близко к краю, что между кромкой его передних копыт и ложем Звонкого Ручья не осталось и миллиметра.

– Ни в коем случае не прыгайте! – закричал в ответ Кусачий как можно более громко.

– А что случилось?

– Тут везде стекло!

– Что стекло? Куда стекло?

– Да не стекло, а стекло! – выкрикнул Кусачий. – Они разбили стекло и разбросали его всюду. В траве сразу и не углядишь! Если вы прыгнете следом, вы изрежете себе ноги!

– А что с Хитрой?

– Она порезала себе стрелку этим проклятым стеклом!

– Что же делать?

– Не знаю! Но этим путем идти нельзя!

– Тогда летите назад, к нам!

– Но Хитрая не может прыгнуть! Она поранила себе стрелки на обеих ногах. Ей больно! Я боюсь, она не сможет как следует оттолкнуться. И потом, у нее совсем нет возможности разогнаться!

– Но ты же можешь прыгнуть! У тебя же железные копыта!

– Я могу. Но я же не брошу Хитрую в одиночестве!

Быстрый, Печальный и Бубенций переглянулись. Они-то на собственном опыте знали что такое поранить стрелку – мягкое место на роговом копыте! Это гораздо хуже, чем вывихнутое крыло. И даже хуже, чем больной зуб!

Ну что за день?! На расстоянии нескольких метров от них затаилась волчья шайка (теперь-то ясно, на что они рассчитывали!). Впереди – обрыв. Да еще и Хитрая покалечилась…

– Что же делать? Что же делать? – вслух твердил Быстрый, нервно перетаптываясь на месте. Ему, как командиру отряда, требовалось срочно принять решение… Но, как назло, у него в мозгах будто бы щелкнули выключателем, ответственным за сообразительность…

Так продолжалось бы довольно долго, если бы голос снова не подал Печальный.

– Послушай, Быстрый, а помнишь ты обмолвился о каких-то заклинаниях, которым тебя обучила Снежная…

– Ну… обмолвился, – понуро откликнулся Быстрый.

– И что это были за заклинания?

– Да разные… Заклинание, прибавляющее легкости полету… Заклинание, делающее овес слаще… Заклинание, очищающее воду от грязи…

– А заклинания, чтобы вылечить раненую ногу, среди них случайно не было?

– Раненую ногу? Нет… Такого что-то не припомню… – безнадежно вздохнул Быстрый. – А впрочем, постой… Было среди них одно такое… «Заклинание, усыпляющее боль» называлось!

– Усыпляющее?

– Да! Только ногу оно не лечит. Оно лишь заставляет боль на время замолчать…

– Но разве нам сейчас есть разница – лечит или не лечит? Если б боль в ноге у Хитрой заснула хотя бы на час, она смогла бы перепрыгнуть к нам! – воскликнул Печальный. – Вспоминай живее свое заклинание!

– Сейчас… Сейчас вспомню, – Быстрый нахмурил лоб и быстро-быстро завращал ушами – он делал так всякий раз, когда умственно напрягался. – Так… Слушайте…

Засыпает в поле клевер,

Засыпают ветры,

Спи-усни и ты на время,

Боль лошадки бедной!

Быстрый окончил читать заклинание и все трое – Быстрый, Бубенций и Печальный – уставились на Хитрую.

Она больше не ржала и не плакала от боли. Только стояла, высоко подняв переднюю правую ногу, с которой на землю капала алая кровь.

На морде у Хитрой по-прежнему лежала печать страдания. Было очевидно, что стихи Быстрого не облегчили ее боль ни на йоту.

Кусачий нервно топтался рядом с ней. Он, охрипший от крика, явно не знал, что предпринять. И мучительно гадал, что замышляют его товарищи на том берегу.

– Может быть, заклинание неправильное? – предположил Бубенций.

– Но это заклинание мне дала сама Снежная! – возразил Быстрый. – Заклинание Снежной не может быть неправильным!

– Подумаешь, не может, – скептически скривился Бубенций. – А может, и может!

– Как ты смеешь так говорить?! – Быстрый сердито оскалил зубы, словно бы хотел укусить Бубенция. По правде говоря, он очень не любил, когда кто-то позволяет себе усомниться в безупречности Снежной.

– Не ссорьтесь. Только, пожалуйста, не ссорьтесь, – авторитетно заявил Печальный, и оба задиры тотчас притихли. – Сейчас не время выяснять, у кого острее зубы. Лучше давайте опробуем мое предположение.

– А какое у тебя предположение, Печальный? – поинтересовался Быстрый.

– Я думаю, что заклинание правильное.

– А если оно правильное, чего ж оно тогда не работает? – не сдавался Бубенций.

– Оно не работает, потому, что боль Хитрой, та самая, которая должна услышать заклинание и уснуть, просто-напросто Быстрого не услышала! Ведь расстояние-то немаленькое!

– И что теперь делать?

– Мы должны повторить заклинание все втроем. И как можно громче!

И они грянули разом:

Засыпает в поле клевер,

Засыпают ветры,

Спи-усни и ты на время,

Боль лошадки бедной!

Странное это было зрелище. Трое лошадей – вороная, чубарая и буланая – стоят на краю пропасти и во всю глотку орут стих-заклинание, далеко вытянув шеи.

Волки, вообще большие любители посмеяться, чуть животики себе от хохота не надорвали, сидя в своих кустах.

Но только когда раненая лошадь, имя которой они, конечно же, не знали, вдруг прыгнула, взлетела и спустя минуту очутилась по их сторону пропасти, где никакого стекла уже не было, смеяться они перестали. Ведь четверо лошадей – это совсем не то же самое, что трое.

А когда за Хитрой прыгнул Кусачий, волки и вовсе попятились. Потому что пятеро лошадей – это совсем не то же самое, что четверо.

Нужно ли говорить, что у половины волков тут же пропала охота драться?

История шестая. О королях, пиве и электричестве

Промчались майские праздники вместе со всеми своими Очень Торжественными Концертами, поздравлениями ветеранов, живущими в окрестных домах, и несварениями желудка по поводу хронического праздничного переедания.

Воспряла и снова перешла в скрытую форму влюбленность Дениса в Кристину Заграйскую.

7-Б успел съездить на вылазку с шашлыками (роль которых, правда, выполняли свиные сардельки, насаженные на обструганные липовые веточки), а после вылазки проведать в больнице Петра Притворяхина, вот уже вторую неделю умело симулировавшего непонятно-какое-заболевание.

Футбольный матч с командой шестиклассников был проигран с позорным счетом 3:0.

А бабушка в который раз категорически отвергла идею Дениса об обзаведении немецкой овчаркой.

Казалось бы, интересных событий было хоть отбавляй.

Но Денис по-прежнему мечтал о волшебстве и вспоминал коронованную ящерку Марвина и Берендея Кузьмича. Не исключено даже, что Ромео думал о своей возлюбленной Джульетте ничуть не реже.

Денис даже на Тигру дуться перестал.

Теперь он винил в утере драгоценного емелефонного номера только одного себя. Зачем было раскладывать записку на столе? Почему он не отошел в сторонку, чтобы прочесть ее, как говорится в шпионских фильмах, «без посторонних глаз»?

Одна мысль не давала покою Денису – вот если бы Тигра не был таким неуклюжим слонопотамом, если бы Тигра не опрокинул тогда липовый чай, он бы позвонил Берендею и Марвину и… и…

Что именно «и» Денис точно не знал.

Но он чувствовал, сердцем чувствовал: простой болтовней о погоде дело бы не ограничилось.

Однажды после обеда бабушка послала Дениса в родительскую квартиру – как всегда нужно было полить цветы, протереть мебель от пыли и проверить почтовый ящик.

С тех пор, как родители уехали в Сибирь, в свою геологоразведочную экспедицию, для Дениса, который временно переселился в квартиру к бабушке, это стало еженедельной обязанностью.

Нельзя сказать, чтобы это было так уж трудно – полить любимые мамины цветы, ободрать пожухлые листики с гераней, взрыхлить землю под фикусом, протереть глянцевитые листья вьющейся комнатной лианы. Это было пустяковое дело.

И все-таки Денис не очень-то любил ходить домой.

Потому что стоило переступить порог – как ему Делалось грустно и одиноко.

Знакомые с раннего детства кровати и шкафы, любимые африканские маски на стенах – и гробовая тишина.

Не слышно ни радиоприемника, ни грудного голоса мамы, болтающей по телефону. Ни запаха дорогого табака, которым отец набивал свою трубку.

Покинутая родителями квартира напоминала Денису кладбище. А кто же любит ходить на кладбища?

«Пожалуй, только Алекс Шляпин! Интересно, врет он, что ночью на кладбище ходил? Или все-таки не врет?» – подумал Денис.

Вообще-то он уважал Алекса Шляпина. И, в отличие от Альберта Подольского или даже Тигры, никогда не называл его «казератом» и «зубрилой».

Он знал, что Алекс Шляпин ходит на кладбище, чтобы бороться со страхом. Выковывает, так сказать, характер, чтобы со временем поступить учиться на доктора и спасать жизни направо и налево.

Это качество вызывало у Дениса уважение. И если б только Алекс Шляпин не был таким занудой…

Если бы по любому поводу у него не было заготовлено какой-нибудь тоскливой фразочки…

«Ты помнишь, что завтра мы едем на вылазку? Это, конечно, хорошо. Но я слышал, что завтра обязательно будет дождь. И с градом! И потом от этих шашлыков у меня точно будет обострение гастрита», – предрекал Алекс.

«Слышал, в воскресенье "Динамо" играет с итальянцами? А впрочем все равно ведь продуют!» – i пророчил он.

«Спасибо за "Всадника без головы". Прочитал. Книга-то, конечно, ничего. Но только Морис Мустангер такой несообразительный!» – сетовал Алекс.

Казалось, он никогда не бывает полностью доволен.

«Как можно быть таким противным?» – спрашивал себя Денис, открывая входную дверь родительской квартиры массивным ключом.

С тяжким стоном дверь распахнулась. В ноздри Денису ударил запах квартиры, в которой давным-давно никто не готовил яичницу с салом и не пылесосил антресоли.

Ему снова стало грустно.

Почему родители пишут так редко? Почему так редко звонят?

Неужели никак нельзя без этих экспедиций? Ведь живут же как-то родители его друзей без того, чтобы пропадать на полгода в какой-то там тайге?

А вдруг на них нападет медведь или, допустим, волк? Ведь там, в тайге, кто только не водится?

Солнце клонилось к закату, и в квартире Дениса, окна которой выходили на северо-восточную сторону, было сумрачно.

Сама квартира тоже выглядела какой-то чужой и недоброжелательной. Денису даже показалось, что по углам сгущаются мрачные тени…

Некстати вспомнились рассказы про домовых, которые так любил Тигра.

И про полтергейст, которые так любил Уткин – когда копченая сосиска может сама собой выскочить из тарелки и запрыгнуть в рот домашнему коту. А чайные блюдца вдруг ни с того ни с сего выкатываются из серванта, взлетают под потолок и водят хороводы вокруг подмигивающей всеми лампочками люстры…

Денис поежился – блюдца в мамином любимом серванте сейчас выглядели именно так, будто они тоже не прочь размяться!

Впрочем, он сумел взять себя в руки.

«Все это сказки для нервных детей!» – сказал себе Денис и решительно включил свет.

Стало куда веселее. Мысли про полтергейст улетучились. Более того, он снова почувствовал симпатию к своей квартире – такой надежной, такой родной, хоть и заброшенной. Вот, оказывается, что могут сделать три несчастных лампочки!

Денис быстро справился со своими обязанностями, разве что пыль с пианино вытереть забыл.

Он включил телевизор. А вдруг скучный аргентинский сериал, который значился в программке, взяли да и заменили отличным новым мультиком про роботов из космоса?!

Денис залег на диван.

Увы, заменять сериалы никто и не подумал.

Роковой красавец Альфонсо, его расфуфыренная сестра Хуанита и их толстомясая мать сеньора Роза громко выясняли отношения, время от времени швыряя в стену хрустальные бокалы и выкрикивая «Боже мой!»…

«Как всегда грызутся…» – вздохнул Денис и нажал кнопку на пульте дистанционного управления.

На других каналах космических роботов тоже не намечалось, здесь завывали какие-то подозрительные тетки в купальниках.

На следующем – учили всех желающих делать утку по-пекински.

– Первым делом тушку утки необходимо как следует отбить крепкой бамбуковой палкой… – объяснял ведущий передачи, потрясая перед видеокамерой теннисной ракеткой. Видимо, он хотел сказать, что, в отсутствие крепкой бамбуковой палки, сгодится и это…

На кабельном показывали виденный Денисом четырнадцать с половиной раз «Пятый элемент»…

Он отбросил пульт и потянулся за своим рюкзачком. На дне рюкзачка лежала «Хрестоматия по истории» за 7-й класс, которую он прихватил с собой, чтобы скоротать время.

История была единственным уроком, подготовка к которому приравнивалась Денисом к просмотру любимого мультфильма.

Он распахнул хрестоматию.

«Легенды артуровского цикла являются жемчужиной в сокровищнице мировой литературы. Легендарный король Артур…»

Тут Денису сама собой вспомнилась Диета.

Особенно тот урок, где она тоже рассказывала про легендарного короля Артура.

В память Денису больше других врезалась тогда одна фраза – он запомнил ее почти дословно.

«Есть поверье, которое до сих пор бытует в некоторых английских деревнях. Согласно этому поверью, чтобы поговорить с королем ящериц один на один, нужно начертить пальцем на песке фигурку ящерки и трижды произнести слова «Король-король, приходи пиво пить!».

Денис мысленно повторил про себя слова Диеты.

И тут же вскочил с дивана. В голову ему пришла блестящая идея!

«Что толку сидеть и плакать про загубленный номер емелефона? Что толку ходить каждый день в кафе «Берендей», надеясь увидеть там настоящих волшебников? Когда можно прямо вот так взять – и позвать Марвина-ящерку, воспользовавшись старым английским рецептом! И как же это я раньше не додумался?!»

План был хорош тем, что для его исполнения не требовалось ничегошеньки, кроме песка и смелости. А также и тем, что он был очень уж похож на шутку.

В случае чего ведь можно легко оправдаться перед самим собой! Решить, что попросту баловался и ничего такого!

Денис бросился на балкон – там, в жестяном ящике с пластиковой крышкой, хранились мамины принадлежности для цветоводства.

Гравий для дренажа, земляная смесь, удобрения, маленькая тяпочка, брызгалка для воды и… конечно же кулек с песком!

Он внес кулек в гостиную, скатал в рулон красивый монгольский ковер ручной работы, который родители привезли из прошлогодней экспедиции и, не долго думая, рассыпал песок по полу, который в родительской квартире был всюду покрыт линолеумом, притворяющимся дубовым паркетом.

Денис сел на корточки и осторожно разровнял песок ладонью – чтобы он лег ровным слоем и рисовать на нем пальцем было легко.

«Что теперь? – спросил себя Денис. – Ах да! Нарисовать ящерицу!»

Увы, способностями к изобразительному искусству Денис не блистал с самого детского сада. Вершиной его изобразительного таланта был слон, стоящий к зрителю задом.

Кроме того, он более-менее уверенно мог нарисовать танк неопределенной модели.

Но коньком Дениса был пейзаж, состоящий из моря и восходящего над ним солнца – именно эти пейзажи обеспечивали ему нормальные отношения с Ариной Евлампиевной, их учительницей рисования.

Конечно, ящерица была посложнее солнца, восходящего над морем.

Тем более, не совсем ясно было, как именно следует ее рисовать – в профиль или анфас? Вид сверху или вид сбоку?

Промучившись с пятнадцать минут, Денис все же начертил мизинцем на песке нечто, что можно было бы принять за ящерку в короне.

И хотя Арина Евлампиевна явно не удостоила бы этот шедевр первого места на конкурсе юных дарований, Денису рисунок понравился.

В конце концов, ящерицу в короне он рисовал впервые. А для первого раза это было очень даже ничего!

Оставалось сделать последний шаг – громко позвать короля Марвина пить пиво.

«Может быть, нужно было бутылку пива купить? Для правдоподобия?» – спросил себя Денис.

Оказалось, что решиться проговорить простенькую фразу, упомянутую Диетой, очень даже непросто. Денису просто не хватало духу открыть рот!

Он сел на пол рядом со своим рисунком и обернулся к телевизору. Там бесстрашный Брюс Уиллис расправлялся с очередной порцией врагов при т› мощи громадного пистолета невероятной конструкции.

На лице Брюса Уиллиса цвела неподражаемая нахальная улыбка – такую улыбку Денис пытался выработать у себя, тренируясь перед зеркалом. Ничего, конечно, не получилось. Но Денис знал – ему просто не хватает настойчивости!

Итак, улыбка Брюса Уиллиса чуть-чуть ободрила Дениса. Ему стало стыдно за свое малодушие.

«Ведь это же все шутка! Игра! Просто такая игра!» – успокаивал себя он. И наконец прошептал:

КОРОЛЬ-КОРОЛЬ, ПРИХОДИ ПИВО ПИТЬ!

Получилось довольно громко. Денис никогда не думал, что шепот может быть таким громовым!

Он уже решил было повторить фразу, когда… когда свет в квартире разом пропал!

Погасла люстра и настенный светильник, в коридоре и на кухне воцарилась вязкая тьма.

Разом выключился обесточенный телевизор, хрюкнул, содрогнувшись в конвульсиях, холодильник.

«Упс», – прошептал Денис. (Этому слову он тоже научился у Брюса Уиллиса).

На секунду ему стало не на шутку страшно.

Да, конечно, аварии со светом в их квартире случались и раньше. Но чтобы эта авария случилась прямо в ту секунду, когда он проговорил заклинание, вызывающее короля-ящерицу…

Разве бывают такие совпадения?!

Но думать об этом Денису не нравилось. То есть, наверное, он был бы не прочь обмозговать это замечательное совпадение, сидя в своей ярко освещенной комнате и лопая бабушкины оладьи. Но только не здесь, в пустой темной квартире!

«Наверное пробки вышибло. Тогда мы их сейчас же…» – решил Денис и на ощупь двинулся к прихожей. Туда, где в маленьком настенном ящике прятался электросчетчик.

Однако, с пробками все было в порядке.

«Наверное, во всем доме авария!» – решил Денис. Чтобы подтвердить свою догадку, он распахнул входную дверь.

Да, в подъезде было совершенно темно, очень сыро и абсолютно тихо.

Денис оставил дверь незапертой – все-таки, с приоткрытой дверью было немного веселей!

Тут в голову ему пришла новая спасительная идея.

«А что, если сейчас все бросить тут, как есть – и к бабушке. А песок потом уберу! Вернусь через часик, когда свет появится…»

Идея эта настолько понравилась Денису, что он принялся искать ключи – дверь-то по-любому нужно закрыть!

Его руки дрожали, да и ключи куда-то запропастились. Как назло!

Прошла минута, и единственным желанием Дениса стало бежать, бежать из темной квартиры на улицу как можно быстрее!

Наконец его правая рука нащупала-таки злосчастную связку – ключи попросту свалились с увенчанной зеркалом тумбочки, что стояла в прихожей.

Он уже думал было выбежать на лестничную площадку, как вдруг в комнате зазвонил телефон!

«Ну его!» – такой была первая мысль, которая пришла в голову Денису.

«А все-таки надо бы взять! Это, наверное, бабушка! Волнуется уже, небось», – такой была вторая мысль, которая пришла в голову Денису.

«А вдруг это родители? Они же иногда в это время звонят! Позвонили сначала бабушке, а та им сказала, что я здесь. Обязательно, обязательно надо взять!

А то ведь когда они еще в следующий раз позвонить-то смогут?» – такой была его третья мысль.

Телефон звонил очень настойчиво, как будто подтверждая последнюю гипотезу Дениса.

Да, положение было не из легких.

Денис буквально разрывался между двумя очень сильными чувствами: страхом – да-да, самым настоящим страхом! – войти в темную комнату, на полу которой рассыпан песок и нарисован король-ящерица; и желанием поговорить с отцом и матерью, чьих голосов он не слышал уже добрых две недели!

Но любопытство и любовь к родителям все-таки пересилили страх.

Денис рванулся в гостиную, схватил трубку и громко сказал:

– Алло! Алло, я вас слушаю!

На том конце трубки затрещали всегдашние помехи. Денис уже было уверился в том, что вот сейчас, вот прямо сейчас услышит ласковый мамин голос, когда из трубки сказали:

– Здорово живешь, Денис свет Алексеевич! Денис не сразу поверил своему счастью.

Что-что?

– Добрый вечер, Дениска! Это Берендей Кузьмич на проводе!

Да-да, это был Берендей! Денис очень растерялся, а потому не нашел ничего умнее, чем спросить:

– Берендей Кузьмич? А как вы узнали номер моего телефона?

– Не больно-то сложно это, Денисушка! Котиков-то в этом городе раз-два и обчелся! Так что нашел я книгу телефонную, фамилию твою в ней отыскал… И вот, позвонить решил. Тем более, что у нас в Емелефонной Компании такая скидка теперь на вечерние звонки, что звони не хочу! Считай что даром! Сплошная экономия выходит!

– А я ваш номер… тот, что в записке был написан, взял да и… потерял, – признался Денис.

– Знаю, Денисушка, знаю. И что искал ты меня, тоже знаю!

– И правда, искал, – согласился Денис и улыбнулся.

Голос у Берендея был таким добрым, таким располагающим, что Денис совершенно перестал ощущать себя заброшенным. Ни кромешная темень, ни собственные страхи – все это уже не казалось ему больше таким важным! Подумаешь, мелочи жизни!

– И Марвина ты тоже, кажется, искал. Позвать его пытался? – с хитринкой в голосе сказал Берендей, и Денис понял, что каким-то чудесным образом тот узнал про его опыты с песком и старинными английскими заклинаниями.

– И Марвина искал, – согласился Денис. – Только не очень-то его позовешь!

Берендей в трубке ехидно рассмеялся.

– Так звать-то его по-английски надо было. Русский-то он плохо понимает.

– По-английски? И правда! Как же это я сразу не догадался? Вот осел!

– Для первого раза простительно! – ободрил его Берендей. – И потом, я ведь все равно твое заклинание принял!

– А что, Берендей Кузьмич, я все спросить у вас хотел…

– Спрашивай!

– А можно ли в ту страну, где все «Макдональдсы» бесплатные, на экскурсию попасть?

– Можно, Дениска! И не только на экскурсию! Только для этого нужно заработать десять очков!

– Какие еще десять очков?

– Простые десять очков. Это как оценки за экзамены!

– Что еще за экзамены? Какие такие оценки? – совсем уж растерялся Денис.

– То есть как, какие? Что ж ты думаешь, каждый, кому только блажь в голову придет, может в ту страну просто так попасть? Нет, Денисушка! Ничего подобного! В ту страну могут приехать только те, кто набрал десять очков!

– А я, я набрал? – с жаром спросил Денис.

– Ты пока набрал только шесть очков. Но ты не расстраивайся! Шесть очков – это тоже очень хорошо! Не каждый мальчик способен набрать целых шесть очков!

– Выходит, вы меня проверяете, как на экзамене?

– Конечно, проверяем. Почти как на экзамене, только еще придирчивей. Мы тебя все время проверяем, – добродушно сказал Берендей. – Первые три очка ты заработал, когда дал Васисуалию десять берендеек на лечение. А следующие три очка – вот сейчас!

– Это за что еще? – недоверчиво спросил Денис. – За рисунок, что ли?

– И за рисунок. И за то, что не струсил к телефону подойти. И за то, что старой английской легенде поверил…

– А еще четыре очка? Как мне их теперь заработать? – продолжал допытываться Денис.

– А вот этого я тебе сказать не могу пока, Денисушка. Сам скоро увидишь!

– А что будет, если я эти четыре очка заработаю?

– Тогда поедешь со мной и с Марвином к нам в гости!

– Это еще куда?

– На Кудыкину гору, Дениска.

– А емелефон посмотреть дадите?

И не только емелефон, – со значением сказал Берендей. – Ну, я пошел. Марвин тебе низко кланяется. У нас тут дел больно много всяких. Ну да ничего – скоро уж будем вместе с тобой мед-пиво пить и сказки друг другу рассказывать про наше житье-бытье! До свиданья!

– До свиданья, – улыбнулся Денис. В трубке запищали короткие гудки.

И, вот уж диво-дивное, не успел Денис оставить телефон в покое, как свет… снова зажегся! Да только воспринял это Денис совершенно равнодушно – разве мог его теперь удивить какой-то там свет?