Текст книги "Непобедимый 4. На излом (СИ)"

Автор книги: Алим Тыналин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)

Зал завертелся у меня перед глазами. Через мгновение я чуть было не очутился полу, но вовремя успел выровнять равновесие и приземлился ногами. Сумку, конечно же, тут же выронил. Быстро развернулся, повел плечами и сорвал с себя замок Токарева.

Ничуть не смутившись, борец стоял рядом и насмешливо смотрел на меня. Я едва сдержался, чтобы не заехать ему кулаком в рожу. Что за дурацкие шуточки?

– Я согласен с тобой бороться, – стараясь держать ровный тон, сказал я. – Видит бог, я не хотел этого, но теперь давай, пошли. Если тебе так не терпится, плевать на форму. Дай только скину обувь.

Я наклонился, чтобы расшнуровать кеды, как кто-то схватил меня сзади за талию. Эге, да ведь это даже не один человек! Там их несколько.

Другой схватил меня за локоть и просунул руки мне подмышку. Там еще был третий, он схватил меня за ногу. И еще полно народу. Все они схватили меня со всех сторон и я даже не успел ничего сказать или сделать.

Ну все, теперь хана. Борцы крепко держали меня, не давая возможности пошевелиться, а потом потащили в сторону.

Ну, теперь все понятно. Воспользовались благоприятное возможностью, чтобы навалять мне по полной программе.

Как раз, когда никого из наших нет в зале. Да тут вообще никого нет, кроме борцов. Даже тренеров нет. Сейчас они устроят мне «темную», отомстив за то поражение, которое я нанес им недавно в дружеском поединке и я даже не смогу доказать, что они это сделали.

Вот сволочи. Все на одного, даже не постеснялись. Надо же пасть так низко.

Но ничего. Если вы думаете, что я так легко сдамся, то глубоко ошибаетесь.

Сейчас, пока меня волокли, я слегка расслабился, готовясь оказать сопротивление изо всех сил, которые у меня есть. Теперь я собирался с силами.

Если они думают, что со мной прокатит такие шутки, то глубоко ошибаются. Раз уж они напали все разом, я считал себя свободным от обязательств.

Буду бороться свирепо и тоже без правил. Ломать руки и ноги, крушить челюсти и ребра, душить изо всех сил, бить кулаками, локтями и коленями.

Дайте мне только очутиться на полу, чтобы получить хоть какую-то опору для ног и тела. А вот там уже посмотрим, поможет ли вам численное преимущество.

– Ну что, теперь готовы? – крикнул Токарев где-то сбоку и рядом, видимо, тоже держал меня. – А теперь давайте качать чемпиона. Бросайте его!

– Чемпиону Спартакиады по самбо – гип-гип-ура! – крикнул другой. – Качай его!

Чего? Я не успел ничего понять толком, как меня подбросили в воздух. Потом еще раз и еще.

Борцы орали во всю глотку и торжественно подкидывали меня вверх, снова и снова. Никто и не собирался намять мне бока.

Глава 3

Трофеи

Когда тебя хватает толпа грозных и свирепых борцов, накачанных самым устрашающим образом, то не думаю, что хоть кто-то сохранит хладнокровие.

Признаться, когда они начали меня бросать в воздух, поздравлять и кричать «Ура!», я испытал громадное облегчение. А то ведь всерьез полагал, что сейчас мне открутят голову.

После двух десятков подбрасываний борцы, наконец, отпустили меня. Я смущенно стоял посреди них, пожимал руки и принимал искренние поздравления. Токарев стоял совсем рядом и ткнул меня железным пальцем в грудь.

– Молодец, самбо, так держать. Ты нашу секцию АЗЛК на весь Союз прославил, так что, мы только рады. Лично я, когда тебя объявили по радио и упомянули наш завод, тут же сказал на работе, что это свой парень. Никто из наших даже до полуфинала не добрался, а ты медаль заработал, надо же.

Он похлопал меня по плечу и радостно улыбнулся. Напоследок подошел тренер борцов, низкорослый крепыш, молчаливый и вечно мрачный. Мне всегда казалось, что он ест на завтрак кобр и скорпионов, а закусывает жабами. Но сейчас он тоже пожал мне ладонь.

– Отличные результаты, Волков. Я ведь помню, как тебе на первой тренировке чуть шею не сломали. А сейчас, ишь ты, уже Спартакиаду взял. Мастера уже дали? Честно говоря, на месте Степаныча, я бы сейчас хорошенько голову ломал, как такому уникуму все разряды присвоить. Ты же феномен, честно говоря, свалился на нашу голову. У тебя ведь и кандидата не было?

Пока он говорил, остальные борцы постепенно разошлись и принялись заниматься. Мы сейчас остались вдвоем. Я покачал головой.

– Нет, кто же знал? Я до этого только на районных второе место взял, да и товарищеские выиграл. А потом на Спартакиаде повезло.

Тренер вольников погрозил мне пальцем.

– Хватит так говорить. Не повезло, а сам взял. Своим трудом и потом. Я же видел, как ты занимаешься, да и Степаныч говорил. Ты, мол, самый настоящий фанатик, либо настигнет перетренированность, либо ты станешь чемпионом в самое кратчайшее время. Так что, все закономерно. У тебя разрядная книжка есть ведь?

Я опять покачал головой. Ну, а что тут скажешь? Успех на Спартакиаде настиг меня внезапно и с головой, я к нему оказался совершенно не готов.

– Ну, дает Степаныч, – снова усмехнулся тренер вольников. – Что же он так промахнулся? Надо же заботиться о своих вундеркиндах. Я бы на его месте…

– Хорошо, что ты не на моем месте, Гриша, – раздался сзади знакомый голос. – А то бы наломал дров, уж будь уверен.

Мы обернулась и увидели как раз Степаныча, стоящего позади со сложенными на груди руками. Наставник стоял нахмуренный и смотрел на нас. Я поздоровался с ним, а тренер вольников усмехнулся.

– Да уж не боись, я бы устроил ему хорошую тренировку.

Степаныч кивнул. Что-то он мрачный. Как будто мы у него заняли денег. И не отдаем.

– Не сомневаюсь, – он подняд руку и подозвал меня. – Ну-ка, пошли, герой. У нас с тобой много дел.

Судя по всему, заревновал. Очень сильно. Надо же, не ожидал такого от Степаныча.

Я попрощался с тренером вольников. Махнул другим ребятам из секции. Вместе со Степанычем отправился в подсобку.

Тренер на ходу поглядывал на меня. Как будто увидел впервые. Потом похлопал по плечу.

– Ну что, чемпион? Будем работать? Я тебе вчера сказал. Скоро чемпионат мира в Тегеране. Давай, готовься. Не расслабляйся.

Мы вошли в подсобку. Степаныч привычно уселся на диван. Я на скрипучий стул.

Тренер оглядел меня с ног до головы.

– Так, а почему не при наряде? Что за видок? Ты что, небритый? Ты знаешь, куда нам сегодня надо попасть? Тебя ждут в горкоме, в Совете «Динамо», в спорткомитете. Где костюм и галстук?

А вот это интересные новости. Разве меня кто-то предупреждал? Видимо, у меня вытянулось лицо. Степаныч замолчал.

– Эх, елы-палы, я и забыл совсем. Тебе же никто не сказал. Сегодня почетное награждение. Всех участников Спартакиады. Общий сбор. Уже через полчаса надо быть. Я сюда зашел за документами. Так что поймал тебя случайно. Увидел, как ты здесь веселишься. С борцами. А так бы все пропустил.

Он побарабанил пальцами по облезлому подлокотнику дивана. Подумал, почесал затылок. Потом решительно махнул рукой.

– Ладно, это не проблема. Найдем тебе сейчас одежду. Подгоним. И давай, быстрее. В темпе вальса.

Он вскочил и похлопал в ладоши. Я тоже встал. Степаныч выскочил из подсобки. Указал на меня.

– Подожди здесь. Я сейчас. Никуда не уходи. Тем более, к вольникам.

И ушел. Я остался в подсобке. Сел обратно на стул.

Посмотрел на стол. Взял журнал «Знание – сила». Полистал. Походил туда-сюда. Из зала слышались хрипы и крики борцов. Шлепки брошенных тел о маты.

Вскоре вернулся Степаныч. В руке черный костюм, галстук и рубашка.

Все широкое и огромное. Старомодное. Елы-палы, как это надевать на себя? Я чуть не схватился за голову.

Но выбирать уже не приходилось. Я быстро осмотрел одежду. Даже понюхал. Вроде нормально. Даже не пахнет. Постирано.

– Откуда это? Ваше, что ли? – недоверчиво спросил я. – Держали в запасе?

Степаныч усмехнулся.

– Дареному коню в зубы не смотрят. Бери, пока дают. А насчет костюма не боись. Хороший.

Да, и в самом деле. Я не стал привередничать. Быстро переоделся.

Увидев меня в новом обличье, Степаныч одобрительно кивнул.

– Вот это другое дело, – он полез в ящик стола. – Ну-ка, где тут у Михалыча электробритва? А, вот она. Держи. Приведи рожу в порядок.

И то верно. Я пощупал подбородок. Укололся о щетину. Взял бритву. Подошел к зеркалу. Вставил шнур в розетку, включил и побрился.

Степаныч тоже приоделся. Нацепил галстук. Причесался. Поглядел на меня. Выставил большой палец.

– Ну вот, первый парень на деревне. Пошли, герой.

Мы вышли из подсобки. Борцы помахали мне на прощание. Токарев скалил зубы в усмешке.

Мы вышли из зала. Потом из здания. Степаныч размеренно шел рядом. Молчал, думал о чем-то своем.

Я думал, мы сейчас поймаем такси. Но Степаныч свернул на стоянку. Подошел к синему «Москвичу», открыл дверцу. Кивнул на переднее сиденье.

– Прыгай.

Я уселся рядом. Степаныч завел мотор и сдал назад, чтобы развернуть машину. Коробка передач слегка скрежетала.

Сейчас тренер не в настроении болтать. Да я и тоже задумался. Размышлял, как быть дальше.

Мы приехали в Федерацию самбо. В актовом зале собрался весь цвет нашего вида спорта. Тренеры, функционеры, ответственные секретари.

Меня и других победителей Спартакиады усадили в зале. Впереди, как на именинах. Все тоже в костюмчиках. Нарядные, наряженные.

– Ну что, товарищи, поздравляем с триумфом! – начал глава Федерации Владимир Дмитриев. – Вы проявили себя наилучшим образом, показали всей стране, на что способны наши ребята. Теперь о наградах.

Он сделал эффектную паузу. Я затаил дыхание.

– Во-первых, победители Спартакиады получают звание мастера спорта. Кроме того, за первое место полагаются призовые. Пять тысяч рублей.

Отличные новости. Неплохая щедрость.

– Во-вторых, победители зачисляются в сборную. В команду страны по самбо, – продолжал меж тем Дмитриев. – Будете защищать честь страны на международных соревнованиях. Готовьтесь, скоро чемпионат мира, поедете завоевывать новые места.

Ага, про это и говорил Степаныч. Прямиком из ниоткуда – и в главную команду державы. Голова шла кругом от таких перспектив.

Председатель начал объявлять фамилии участников. Первым делом, само собой, золотых медалистов. Назвал и мою фамилию.

Я встал и подошел на сцену. Под аплодисменты присутствующих. Получил грамоту. Пожал руку председателю.

Под конец Дмитриев сказал напутствие.

– Помните, теперь мы все равняется на вас. Подвести нас не имеете права. Вы теперь лицо советского спорта. Пример для молодежи. Так что, давайте без фокусов. Только тренировки, режим, учеба. Никаких загулов и недостойных поступков. Не позорьте высокое звание чемпионов.

На том и порешили. Я вышел из здания федерации вместе со Степанычем и Звеньевым. Кстати, Харитонова я там не видел. Хотя он тоже должен быть.

– Теперь обратно в стадион? – спросил я, когда мы подошли к машине.

Тренер покачал головой.

– Ты чего? Все только началось. Теперь в спорткомитет. Там еще грандиознее.

Да, все так и есть. Теперь награда от государства. Через полчаса мы приехали в министерство. Быстро зашли внутрь. Поднялись по мраморным ступенькам. Все встречные люди в костюмчиках и галстучках. Женщины в деловых платьях и жакетах.

Мы прошли в зал приемов. Тут уже тоже собрались участники Спартакиады. Не только по самбо. Но и по другим видам спорта.

Степаныч отправился к организаторам. Я подождал в сторонке. Вскоре тренер подозвал меня. Рядом с ним стоял молодой подтянутый парень, тоже в костюмчике. Сером в полоску и с бордовым галстуком.

– Вас называют по имени, встаете, выходите через лестницу слева, – сказал парень. Показал, куда надо идти. – Вон там. Выходите на середину сцены, пожимаете руку, берете грамоту, потом улыбаетесь фотографу и в камеру. Затем уходите. Не перепутайте. Все по порядку.

Ладно. Хорошо, знаем эти церемонии. Мы с тренером вернулись в зал. Уселись в первом ряду.

Подождали, посмотрели по сторонам. Я глядел на других спортсменов. Молодые, крепкие, мускулистые, широкоплечие, быстрые и улыбчивые, сразу видно, что победители. Степаныч смотрел на них недовольно.

– Вот ведь собрались все в одну кучку, – проворчал он по привычке. – Даже покурить нельзя. Ну выиграл медаль, что из этого цирк устраивать?

Долго он ворчать не мог. Вскоре началась торжественная церемония. Я сначала наблюдал. Потом слегка заскучал.

Каждого победителя Спартакиады вызывали по фамилии, имени и отчеству.

Диктор называл вид спорта, где отличился спортсмен. Кратко называл результаты. Строго в алфавитном порядке.

Сначала, само собой, баскетбол и бокс. В рядах забрасывателей мяча в корзину вперед вышла команда ЦСКА.

В боксе сначала объявили золотого медалиста в весе до сорока восьми килограмм. Им оказался некий Анатолий Семенов, представляющий РСФСР.

Потом вышли представители других видов спорта. Борьба вольная и классическая, велосипеды, водное поло, волейбол, гандбол и так далее. Победителям вручили почетные грамоты, затем памятные значки.

А что не предупредили раньше? Я бы позвал родителей. Они бы очень обрадовались.

Но да ладно. Я видел, что церемония транслировалась по телевидению. Возможно, мать уже видела. Как я стоял там, на сцене. Как получил награду.

Впрочем, на этом дело не закончилось. Когда мы вышли из министерства, тренер протянул руку.

– Дальше на метро. Но только до завтра. До утра. В восемь тридцать приезжай к нам. В центр «Динамо». Знаешь, куда?

Я знал. Только зачем это? Неужели тоже чествовать будут?

– А для чего? Тоже для торжеств?

Степаныч нахмурился.

– Ну конечно. Для чего же еще. Ты давай, домой езжай, переодевайся. Завтра привезешь мне костюм.

Ладно. Это хорошо. Хотя собьется тренировочный режим. Эх, что поделать. Сейчас время собирать плоды трудов.

Тренер поехал дальше. По делам. Я отправился домой на метро.

Матери и сестры дома нет. Уехали по делам. Только отец лежал на диване. Смотрел телевизор.

– Ну что, поздравляю! – он встал навстречу. – Я видел по телевизору. А что же не предупредил? С работы коллега звонил. Сказал, там твоего сына показывают.

Я пожал плечами.

– Да я и сам не знал. Все как-то неожиданно. Ничего не сказали заранее. Я даже костюм не приготовил.

Переодевшись, я помылся, поужинал жареной картошкой и завалился спать. Сам не заметил, как уснул.

На следующий день меня разбудил будильник. Мать тоже заглянула на шум.

Приветствовала меня. Радостная, улыбчивая. Оказывается, на работе узнали что она мать победителя Спартакиады. Тут же обещали повысить оклад. На следующий месяц.

Что же, это уже хорошо. Все любят победителей. Все их поздравляют, награждают, холят и лелеют.

Конечно же, проигравшим хуже всех, их, наоборот, третируют и унижают. Никто на них не обращает внимание. Вот что самое плохое, как бы весь этот фимиам, лесть и почести не вскружили бы мне голову, заставив на следующих соревнованиях угодить из касты победителей в категорию проигравших.

Эх, да, если я буду воспринимать это все всерьез, точно скоро окажусь на свалке истории. С тем же рвением, с каким меня сейчас поощряет, с тем же удовольствием будут и поливать грязью, стоит только оступиться.

Все-таки, этот расслабляющий яд уже проник мне под кожу, потому что проснулся я позже обычного и уже не смог бы провести полноценную тренировку. Все, на что оставалось времени, так это на пробежку и на общую силовую подготовку в парке. Время уже раннее, на улицах полно прохожих, спешащих на работу, я быстро сделал зарядку и слегка запыхавшись, прибежал домой.

Мать уже знала, что мне сегодня опять предстоит торжественная часть банкета, так что успела приготовить и погладить рубашку и серые брюки. Я быстро принял душ, побрился и позавтракал.

Чмокнул мать, а отец еще спал, ему сегодня не надо идти на работу, после обеда предстоит визит к врачу, так что он сегодня на больничном. Поэтому я выскочил за дверь и отправился в штаб-квартиру «Динамо».

Я уже тут бывал пару раз, так что быстро разобрался, что к чему и прибыл туда через минут сорок на метро. Приехал вовремя, щеголяя серым пиджаком белоснежной рубашкой и темно-синим галстуком в белую полоску и безупречно выглаженными брюками, с острыми, как бритва, «стрелками».

Быстро нашел Степаныча, ждавшего меня недалеко от проходной в прохладном вестибюле. Теперь тренер одобрительно осмотрел мой наряд. Я протянул ему сверток с вчерашней одеждой и поблагодарил за то, что выручил. Степаныч беззаботно махнул.

– Не бери в голову. Сегодня другое дело, прям жених готовый. Кстати, еще не готова кандидатура? После того, что ты устроил на Спартакиаде, теперь многие девушки, наверное, согласятся выйти, без лишних вопросов.

Я прикрыл глаза и вспомнил Ольгу. Вернее, Аню и Полину, с которыми у меня, честно говоря, завязались не самые понятные отношения.

Кстати, сегодня иллюзионистка наверняка покажется, у нее ведь там срочное дело нарисовалось. И если уж совсем откровенно, то мне не совсем верилось в чистоту ее намерений. Я ей нужен только для того, чтобы помочь любимым гипнотизерам, так что, можно не обольщаться насчет ее намерений.

– Ладно, как говорится, первым делом спорт, ну, а девушки потом. Пошли, сейчас у тебя еще продолжается дождь наград, так что, подставляй ладони, чтобы получить как можно больше.

Он указал в сторону лифта, где уже собирались другие посетители. Тут полно крепких молодых людей, некоторые в костюмах, некоторые в спортивках с надписью СССР, а другие и вовсе в мундирах военных или милиции.

– Видишь, вон другие уже лезут вперед, чтобы ухватить свою судьбу за волосы. Так что и ты не отставай, Волчара. Тем более, фамилия у тебя подходящая, зубастая.

Мы тоже подошли к лифту. В первую партию наверх не попали, пришлось ждать второго раза. Поднялись на седьмой этаж, прошли по коридорам, свернули пару раз и вскоре я снова очутился в большом овальном кабинете.

В одном конце стоял длинный стол, окруженный стульями, а в другом конце плотными рядами теснились кресла. Сейчас за столом сидели четверо человек из руководства ДСО, а на креслах такие же крепкие парни и девушки, как и я. Я уселся в третьем ряду вместе со Степанычем.

Огляделся по сторонам, присмотрелся. Видно, что опять будет церемония награждения. Эх, я бы с удовольствием поспал или отправился бы на тренировку.

Вскоре один из людей за столом откашлялся и постучал карандашом по стакану перед собой.

– Прошу внимания, товарищи, – сказал он. Подтянутый, начинающий полнеть мужчина с седеющей шевелюрой, зачесанной назад. Глаза неподвижные и внимательные. – Давайте приступим.

Кратко описал достижения динамовцев в прошедшей Спартакиаде и отдельно по каждому победителю. Кому-то достались денежные премии, кому-то машины «Москвич», кому-то просто грамота и медали. Наконец, прозвучала и моя фамилия.

Глава 4

Еще подарки

Когда я подошел, председатель Спорткомитета уже стоял, повернувшись ко мне с самой благожелательной улыбкой, на какую был способен. Я пожал ему руку.

– Поздравляю, молодой человек, – как можно говорить и одновременно улыбаться, ума не приложу, но председателю это вполне удалось. – Я вас отметил особо. Великолепный взлет, вспышка молнии в тихом небе. У нас на вас большие планы. Надеюсь, это не последняя наша встреча.

Что оставалось делать, кроме как улыбаться и трясти его крепкую ладонь в ответ? Конечно же, ничего более. Поэтому я тоже улыбнулся так, что чуть не порвал лицевые мышцы и не вывихнул челюсть, тоже строил из себя радостного и счастливого победителя Спартакиады.

Наконец, нагруженный подарками и грамотами, вернулся на свое место. Огляделся, чтобы спросить, как там Степаныч, а оказалось, что тренера нет рядом.

Я завертел головой, пытаясь сообразить, куда он подевался, но нигде не видел старика. И только потом увидел, что он тоже идет по проходу к нашим местам.

Ага, черт подери, верно, заслуга спортсмена это в первую очередь заслуга тренера. Не могу сказать, что Степаныч прям много в меня вложился, тратил много времени или делился опытом, больше он ворчал и ругался, конечно.

Но нельзя не признать, что он здорово помог во время построения тактики. И еще он отлично знал моих противников, почти всех, знал школы самбо и их сильные и слабые стороны. Этим, да, тренер отлично помог, так что, сейчас получил награду вполне заслуженно.

– Поздравляю, – я поднялся навстречу тренеру, пропуская его на сиденье, покрытое коричневой кожей и с деревянными подлокотниками. – Поздравляю, Олег Степанович, без вас я бы не справился.

Сказал вроде бы без задней мысли, но Степаныч колюче глянул на меня из-под кустистых бровей.

– Еще бы, справился! Девки голову забили. Юбки мешают дальше двигаться. Конечно, куда ты без меня. Без окрика старшего товарища.

Ну конечно. Это же Степаныч. Я бы удивился, если бы он прослезился.

На сцене между тем продолжалось чествование победителей. Все также объявляли фамилии.

Спортсмены выходили на сцену. Я машинально хлопал вместе со всеми. Ждал окончания. Иногда такие церемонии утомительны. Слишком.

Но зря торопился. В конце нас ожидал сюрприз. Степаныч, кстати, тоже устал. Видимо, хотел на волю.

– А теперь небольшое объявление для участников, – заявил председатель. – Для поощрения золотых медалистов принято решение предоставить льготу. На покупку автомобиля вне очереди.

Все бешено зааплодировали. Я тоже. Хотя мысленно усмехнулся.

Не очень это и густо. Могли бы и просто машины дать.

Все-таки Спартакиада почти приравнивается к Олимпиаде. А в восьмидесятом, помнится, многие медалисты получили колеса.

Впрочем, чего придираться. Вон, как люди радуются. Недалеко сидели борцы. Они бешено хлопали друг друга по спинам. На лицах широкие улыбки.

Видимо, я еще не до конца осознал. Какая это хорошая привилегия. Как сейчас сложно купить машину. Не то, что в двадцать первом веке.

Но щедрые дары на этом не закончились.

– Но это еще не все, – председатель поднял руку с бумагами. – Вот здесь отдельные бумаги с рекомендациями горисполкомам. По месту проживания финалистов. Чтобы также предоставили жилье. Без очереди. Все уже согласовано.

Ого, а это еще лучше. Гром аплодисментов. Я тоже захлопал. От души. Хорошая новость.

Только мне чего радоваться? Я же даже не вставал в очередь.

Интересно, а льгота остается в таком случае? Что, если я завтра побегу и быстренько встану в очередь. Правда, насколько я помню, это тоже хлопотное занятие. За один день не решится.

– Что нос повесил? – Степаныч толкнул меня в бок. Коварно усмехнулся. – Думаешь, очереди нет? Ха. Есть, конечно. Ты как сотрудник «Динамо», на автомате встал. Так что, тебя это тоже касается. Скоро получишь свою жилплощадь.

Посмотрел на мою вытянутую физиономию. Опять усмехнулся, еще шире.

– Что-то я не вижу радости. Надо же, какие мы важные. Во дает молодежь. Я бы в твои годы до потолка взлетел. Услышав такие новости. А этот молчит. Как будто так полагается. Или ты еще не понял? Того, что получил?

Ну да, аттракцион неслыханной щедрости. По мнению Степаныча, я должен быть на седьмом небе от счастья.

Но у меня что-то не клеилось. Наверное, потому что в прошлой жизни я получал и не такие подарки.

Сейчас я постарался улыбнуться как можно шире. Одновременно покачал головой.

– У меня просто нет слов, – ответил я. Сделал вид, что онемел от счастья. Даже немного закатил глаза. – Не верю, что это со мной происходит!

Кажется, Степаныч поверил. Удовлетворенно кивнул. Почесал подбородок.

– Ну и отлично. Я и сам не верю. Но тебе повезло. Готовься к чемпионату. Не отвлекайся. Оставь своих девок в покое. Ни с кем ни конфликтуй. Не хватало еще травмы получить. Я же знаю. Ты тот еще хулиган.

Я оскорбленно откинулся назад.

– Олег Степанович, что вы такое говорите⁈ Да я вообще буду, как мирная овечка. Никаких ссор. Никаких драк. Никаких конфликтов.

* * *

Ленинград, 1956 год.

Зима выдалась чертовски холодной. Ледяной ветер гнал по улицам колючий снег.

Восьмилетний Степка Носов пробирался домой. Худые плечи дрожали под тонкой курткой. В кармане позвякивали несколько монет. Выручка за день попрошайничества на вокзале.

Степка знал, что дома его ждет пьяный отец и голодная мать. Но даже это было лучше, чем мороз улицы. Он толкнул дверь коммуналки. Прошмыгнул в тесную комнатушку, где ютилась семья.

– Где шлялся, щенок? – прорычал отец, поднимаясь с продавленного дивана.

Степка не ответил. Молча протянул монеты матери, которая сидела в углу, прижимая к груди младшую сестренку.

Отец схватил мальчишку за шиворот.

– А ну, покажи, что в карманах!

Степка вывернул карманы, показывая, что они пусты. Но отец не поверил. С размаху ударил сына по лицу.

Степка упал. Ударился головой о край стола. В глазах потемнело, но он не заплакал. Сжал кулаки, чувствуя, как в груди разгорается пламя ненависти.

Ленинград, 1965 год.

Летнее солнце палило нещадно, но Степка не обращал на это внимания. Он сидел на крыше заброшенного склада, глядя на панораму родного района. Здесь, в царстве ржавого металла и облупившегося кирпича, он чувствовал себя королем.

– Эй, Нос! – окликнул его Колька, лучший друг и правая рука. – Пацаны с Московской улицы опять на нашу территорию лезут. Что делать будем?

Степка сплюнул вниз и ухмыльнулся. В свои семнадцать он уже был признанным лидером местной шпаны.

– Что делать… Проучим, конечно. Собирай наших.

Вечером того же дня Степка вел свою банду на «разборку». Их было пятеро против семерых с Московской. Но Степка знал – дело не в числе, а в решимости.

Драка получилась короткой и жестокой. Степка орудовал свинчаткой, как дирижерской палочкой, раздавая удары направо и налево. Когда все закончилось, он стоял посреди поверженных врагов, тяжело дыша.

– Ну что, суки, поняли, чья это территория? – прохрипел он, вытирая кровь с разбитой губы. Московские молча кивали, боясь поднять глаза.

Степка чувствовал эйфорию победы. Но где-то в глубине души шевельнулось смутное беспокойство. Он понимал, что встал на путь, с которого уже не свернуть.

Ленинград. 1971 год, январь.

Степа сидел в полутемном подвале, служившем штабом его небольшой, но грозной банды. Звон стаканов и хриплый смех его подельников – Кольки и Сереги – эхом отражался от бетонных стен.

– Ну что, братва, как пойдем? Через двор или огородами? – Степа склонился над самодельным планом ювелирного магазина.

Колька хмыкнул:

– А чего мудрить? Давай как всегда – напролом!

Степа покачал головой:

– Нет, на этот раз все серьезно. Мусора уже неделю вокруг магазина крутятся. Чую, ждут нас.

Он откинулся на спинку стула, прикрыв глаза. За последние годы Степа превратился в настоящего хищника – худощавого, жилистого, с цепким взглядом серых глаз. Кличка Нос. Его банда держала в страхе весь район. Местная милиция не могла его отыскать.

– Значит так, – Степа хлопнул ладонью по столу. – Мы с Серегой идем на дело. Колька страхует и отвлекает мусоров. Встречаемся у Жабы на хате. Ясно?

Парни молча кивнули. Они знали – слово Носа закон. И этот закон был единственным, которому они подчинялись.

Москва, 1971 год, август

Звонок в дверь застал Носа врасплох. Он осторожно подошел, держа руку на рукоятке ножа.

– Кто?

– Степа, это я, Саша. Твой двоюродный брат, – послышался неуверенный голос.

Нос удивленно приоткрыл дверь. На пороге стоял парень лет двадцати пяти, нервно теребивший кепку.

– Че надо? – буркнул Степа, впуская нежданного гостя.

Сашка, запинаясь, изложил свою просьбу. Его девушка Даша… С ней проблемы. Вернее, не с ней самой.

У нее есть брат, Тоже Витя. Самбист, кандидат в мастера спорта. Он против их отношений, угрожает Саше.

– Витя, помоги. Припугни его, а? Он же спортсмен, я с ним не справлюсь.

Степа усмехнулся:

– А с чего ты взял, что я буду марать руки ради тебя?

Михаил сглотнул:

– Я… я заплачу! У меня есть три сотни рублей!

– Деньги? Три сотни? – Степа рассмеялся. – Я зашибаю больше. Зачем мне это? Нет, братишка, так дела не делаются.

Он подошел к окну, закурил.

– Значит так. У тебя ведь кореш пашет на заводе, верно? У него есть доступ к складу?

Саша молча кивнул.

– Хорошо. Мне нужен доступ к складу. Раз в месяц будешь пускать моих ребят. Они сами знают, что брать. Уговор?

Саша побледнел:

– Но это же… воровство. Меня посадят!

Степа пожал плечами:

– Тебе решать. Или так, или разбирайся со своим самбистом сам.

Повисла тяжелая пауза. Наконец, Саша едва слышно прошептал:

– Хорошо. Я согласен.

– Вот и славно, – Степа похлопал его по плечу. – Не дрейфь, братишка. Считай, что твоя проблема уже решена.

Когда за Сашей закрылась дверь, Степа довольно ухмыльнулся. Отлично получилось, он давно подбирался к заводу. С самбистом они разберутся. В конце концов, против лома нет приема.

* * *

Домой я пришел уже к вечеру. Ну как, пришел? Сначала после Спорткомитета мы со Степанычем, Звеньевым и Кругловым отправились в спортзал.

Так сказать, обсудить подарки. Там очутился Суслик. Все ковылял на своей поврежденной конечности. Он радостно предложил обмыть награды.

Я сам не очень любитель спиртного. Даже по таким событиям.

Тем более, что уже сказано. Расслабляться нельзя. Поэтому я покачал головой.

Да и Степаныч тоже не одобрил. Он нахмурился.

– Какие такие обмывания? – загремел он. – Тут тебе рюмочная, что ли? Это спортивная секция. Тут самбо занимаются. А не выпивают.

Суслик стушевался.

– Да я просто предложил, – пробормотал он. – Что вы сразу, Олег Степанович. Забавы ради.

Тренер отправил его на скамейку. Отдыхать и не путаться под ногами. Сам повел занятие с группой начинающих. А меня и других финалистов отправил к дяде Феде.

Главный наставник сидел за столом и быстро что-то писал на бумажке. Расчерченной в таблицу. Какую-то статистику. Кажется, результаты секции за полгода.

Поглядел на нас. Ухмыльнулся, вытащил окурок изо рта. Поднялся навстречу. Пожал ладони.

– Ну что, поздравляю. Юные чемпионы. Получили подарки от народа?

Погрозил нам пальцем.

– Только теперь не расслабляться! Все только начинается. Если не оправдаете доверие, мало не покажется. Это не я говорю. Это мне сегодня в Спорткомитете сказали. Слушайте сюда.

И давай рассказывать. Про предстоящий чемпионат. Да так, что я заслушался.

Действительно, предстоит серьезное мероприятие. Один из первых чемпионатов по самбо. Вне СССР.

В раскаленном добела Иране. Там, где сейчас еще правил шах. Он пытался лавировать между сверхдержавами. Пока что ему это удавалось.

Так что, это не просто чемпионат по самбо. Это политика. Как и всегда, впрочем.

Спорт всегда в политике. Тот, кто думает, что вне, наивный малый.

– Так что, вы должны пахать! – гремел дядя Федор. Глядя на каждого из нас. – Задача предстоит грандиозная. Если вернетесь без медалей, нам всем головы поотрывают.

Проведя урок политграмоты, он отпустил нас. Я ушел не сразу.

Провел небольшую тренировку. Отработал зацепы. Устроил схватку со Звеньевым. И только потом отправился домой. Когда уже свечерело.

Домой шел привычным маршрутом, погруженный в мысли. В первую очередь, о чемпионате, конечно.

Тренировка выдалась тяжелой. Мышцы приятно гудели. Вечерняя прохлада освежала. Я глубоко вдыхал воздух, наполненный ароматом цветущих лип.