Текст книги "Лунный зверь"

Автор книги: Альфред Элтон Ван Вогт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 24 страниц)

Глава 6

Гнев схлынул, и Пендрейк внимательно посмотрел на великого человека. Он заметил, что сопровождавшие его женщины, покинули комнату. И этот факт еще более подчеркнул странность этой встречи, на которую он попал не по своей воле.

Президент тоже пристально рассматривал его. Пендрейк заметил, что, если не считать его серых глаз, сверкавших как пепельного цвета жемчужины, президент Дейлс выглядел на свои пятьдесят девять лет. В подретушированных газетных фотографиях у него было более моложавое лицо, менее морщинистое, но сейчас, вблизи, было ясно видно, что напряжение второй избирательной кампании не прошло бесследно для него и стоила ему некоторого количества жизненных сил.

Тем не менее, президент производил впечатление сильного, умеющего повелевать, красивого человека, уверенного в себе. Голос его, когда он говорил, звучал с резонирующей мощью, что было одним из определяющих факторов его успеха. Он спросил с едва заметной ироничной усмешкой:

– Что вы скажете о моих амазонках?

Его гомерический смех прокатился по комнате. Очевидно, он не ожидал ответа: внезапно его веселье кончилось, и он продолжил:

– Очень любопытное явление эти женщины. И, мне кажется, типично американское. Подвергнувшись воздействию наркотика, эти женщины уже не способны вернуться к прежнему состоянию. Я считаю, что то, что несколько тысяч американских девушек отважились пройти этот курс, является доказательством, что страсть к приключениям до сих пор в крови у нашего народа. К сожалению, в конце концов они оказались в тупике, без надежды на будущее. Необработанные женщины невзлюбили их, а мужчины считают их «ненормальными». Их существование, возможно, способствовало усилению активности движения женских организаций во время проведения президентской кампании. Но как отдельные личности эти амазонки обнаружили, что лишь несколько работодателей могут нанять их, и ни один из мужчин не рискнет жениться на них.

В отчаянии их руководители обратились ко мне, и прежде, чем ситуация стала критической, я организовал ненавязчивую кампанию в прессе, после которой нанял их для целей, у которых есть совершенно легальное прикрытие. В общем, эти женщины знают, кто их благодетель и рассматривают себя как личных моих агентов.

Джефферсон Дейлс замолк на несколько секунд, потом продолжил вежливым тоном:

– Я надеюсь, мистер Пендрейк, это в некоторой степени объясняет тот странный способ, с помощью которого вы были доставлены сюда. Мисс Кей Вайтвуд, – он показал на молодую женщину, сидящую за столом, – их интеллектуальный лидер.

Пендрейк не позволил своему взгляду проследовать за указующей рукой. Он стоял, как вкопанный, в голове зияла пустота. Он выслушал историю амазонок с поразительным чувством нереальности происходящего: сама эта история не объясняла ничего! Главным было не то, как его доставили сюда, а почему.

Он видел, что красивые глаза весело улыбаются ему. Джефферсон Дейлс спокойно продолжал:

– Существует вероятность, что вы пожелаете сообщить властям или репортерам о том, что случилось с вами. Кей, покажите мистеру Пендрейку сообщение, заготовленное нами заранее для такого случая.

Молодая женщина поднялась и, обойдя стол, подошла к Пендрейку. Сейчас она казалась старше. У нее были голубые глаза и суровое привлекательное лицо. Она вручила Пендрейку лист бумаги, на котором было отпечатано:

«Большой Город, июль 1975. Неприятным происшествием была омрачена автомобильная поездка президента Джефферсона Дейлса по Среднему Городу. Благодаря умелым действиям охраны президента была предотвращена попытка врезаться на электромобиле, за рулем которого сидел один молодой человек, в президентский лимузин. Молодой человек был арестован и позже приведен в президентский номер отеля для дачи показаний. Его объяснения были признаны удовлетворительными. Ввиду этого по просьбе президента Дейлса против него не было выдвинуто никаких обвинений, и молодого человека отпустили».

Через секунду Пендрейк позволил себе короткий смешок. Эта сфабрикованная заметка подводила черту под сказанным. Начинать газетную дуэль с Джефферсоном Дейлсом было столь же разумно, как… ну, например, выехать верхом на лошади на главную магистраль, стреляя из револьвера. Он представил мысленно кричащие заголовки:

«НЕИЗВЕСТНЫЙ БИЗНЕСМЕН ОБВИНЯЕТ ДЖЕФФЕРСОНА ДЕЙЛСА.

ПОПЫТКА СМЕШАТЬ ПРЕЗИДЕНТА С ГРЯЗЬЮ».

Пендрейк снова засмеялся, в этот раз с большей иронией. Почти все сомнения уже отпали. Какова бы ни были причина, по которой президент похитил его… Здесь его мысль замерла. Какова бы ни была причина! Акакой она могла быть? В замешательстве он замотал головой. У него не осталось сил себя сдерживать. Его взгляд остановился на серых полувеселых глазах президента.

– На все это, – удивленно заметил Пендрейк, – вы затратили столько усилий, припаслись на всякий случай заготовленной заранее газетной уткой – ради чего?

Когда их взгляды встретились, ему показалось, что теперь разговор свернет в деловое русло.

Пожилой человек прокашлялся и спросил:

– Мистер Пендрейк, вы можете назвать самые основные изобретения после окончания второй мировой войны?

Он замолчал. Пендрейк ждал продолжения его слов, однако пауза затягивалась, президент с прежним терпением разглядывал его. Пендрейк был поражен. Очевидно, этот вопрос был задан искренне, он не был риторическим. Пожав плечами, он ответил:

– Ну, таких изобретений было немного. Я не сильно интересовался такими вещами, но я бы назвал ракету, достигшую Луны, изобретение вакуумных трубок и… – Он вдруг умолк. – Что все это значит? Что…

Его вопрос прервал твердый голос:

– Их было крайне мало, как вы правильно заметили. Это утверждение, мистер Пендрейк, наиболее трагичным образом отражает картину современного мира. Да, их действительно было немного. Вы вот упомянули ракеты. Но все дело в том, что мы не позволили миру узнать, что ракеты, за исключением некоторых доработок, были созданы еще во время второй мировой войны, и на преодоление уже менее значительных проблем ушло тридцать следующих лет.

Президент подался вперед, как бы придавая дополнительный вес своим словам, но потом со вздохом откинулся на спинку кресла.

– Мистер Пендрейк, кое-кто утверждает, что причина подобного невероятного умственного застоя человечества связана с тем миром, который достался нам после второй мировой войны. Мне кажется, частично они правы в своих обвинениях. Неблагоприятная моральная атмосфера утомляет мозг, неописуемым образом иссушает его – мозг как бы расходует свой потенциал на борьбу с интеллектуальной средой.

Он замолчал, нахмурив брови, словно подыскивая более понятное объяснение. Пендрейк успел подумать удивленно: «Почему онмне все это столь подробно рассказывает?»

Потом президент посмотрел на Пендрейка. Похоже, он даже не заметил, что несколько секунд молчал.

– Но причина не только в этом. Вы упомянули также вакуумные трубки. Вакуумные трубки! – повторил он странно беспомощным голосом. Затем вымученно улыбнулся. – Мистер Пендрейк, я ко всему прочему еще и магистр естественных наук, и поэтому мне известно, перед какой громадной проблемой стоит современная технология: один человек просто не в состоянии усвоить знания, накопленные человечеством даже одной отдельной наукой.

Однако вернемся к вакуумным трубкам. Мало кому известно, что в течение нескольких лет ряд известных лабораторий принимали слабые радиосигналы, которые, как полагают, направлены с Венеры. Шесть месяцев назад я решил узнать, почему никакого прогресса в вопросе усиления этих сигналов не было достигнуто. Я встретился с тремя самыми известными учеными в этой области электроники, чтобы они объяснили мне, в чем причина неудач.

Один из этих ученых занимается разработкой трубок, другой – схем, третий пытается создать результирующий прибор, опираясь на работу двух других. Все проблема в том, что на изучение, к примеру, трубок понадобится целая жизнь, и разработчик трубок имеет смутное представление о схемах, потому что на то, чтобы стать специалистом в области схем, тоже понадобится целая жизнь. Ученый, занимающийся разработкой схем, может пользоваться только теми трубками, которые уже существуют и которые он может достать: у него есть лишь теоретические представления о трубках, и он не в состоянии определить или даже представить себе, какими параметрами должна обладать трубка, чтобы он с ее помощью мог решать свои задачи. В сумме все трое обладают достаточными знаниями, чтобы создать новый и удивительно мощный радиоприбор, однако на практике они не могут соединить свои знания, и неудачи следуют одна за другой. Они…

Наверное, он заметил, какое выражение появилось на лице Пендрейка. Президент замолчал и со слабой улыбкой спросил:

– Вы успеваете следить за моей мыслью, мистер Пендрейк?

Тот кивнул прежде, чем на лице собеседника появилась ироническая усмешка. Этот долгий монолог дал Пендрейку возможность собраться с мыслями. Он сказал:

– Вот как я это все себе представляю: второстепенного бизнесмена хватают на улице и доставляют к президенту Соединенных Штатов. Тот без предисловий начинает рассказывать ему лекцию по радио и электронным трубкам. Сэр, в этом нет никакого смысла. Что вам нужно от меня?

Президент ответил, растягивая слова:

– Прежде всего, мне хотелось взглянуть на вас. Во-вторых… – Джефферсон Дейлс сделал паузу, потом продолжил: – Какая у вас группа крови, мистер Пендрейк?

– А что такого… – До Пендрейка дошел смысл вопроса, и он внимательно посмотрел на собеседника. – Моя что?..

– Я хочу, чтобы вам сделали анализ крови, – сказал президент и повернулся к девушке. – Кей, пожалуйста, возьми у него кровь. Я не сомневаюсь, мистер Пендрейк не будет сильно возражать против этого.

Пендрейк не возражал. Его взяли за руку. Вызвав слабую боль, в подушечку большого пальца вонзилась игла. Он с любопытством наблюдал, как красная кровь потекла вверх по узкой трубочке.

– Вот и все, – сказал президент. – До свидания, мистер Пендрейк. Было очень приятно с вами познакомиться. Кей, пожалуйста, вызови Мейбел, пусть она проводит мистера Пендрейка в его офис.

По всей видимости, имя Мейбел носила предводительница амазонок – именно она вошла в комнату вслед за женщинами с пистолетами. Через минуту Пендрейк шел по коридору к лифту.

После ухода Пендрейка великий человек продолжал сидеть в кресле с застывшей на лице улыбкой. Он бросил на женщину один короткий взгляд, но та уткнулась в свои бумаги. Джефферсон Дейлс медленно повернулся и уставился в экран, который располагался в углу рядом с окном. Потом он спокойно сказал:

– Все в порядке, мистер Найперс, можете входить.

Найперс, наверное, ждал этих слов. Еще не успел президент закончить фразу, как он появился и быстро прошел к стулу, на который указал глава Соединенных Штатов. Джефферсон Дейлс подождал, пока пальцы старика не лягут на украшенные орнаментом металлические ручки кресла, после чего тихо сказал:

– Мистер Найперс, вы клянетесь, что все, что вы сообщили нам, правда?

– Я отвечаю за каждое слово, – энергично ответил старик. – Я сообщил вам историю нашей группы, не называя имен или мест. Мы зашли в тупик, и, возможно, вскоре нам понадобится помощь правительства, но пока мы не просим ее, и я предупреждаю вас: любая попытка провести расследование нашей деятельности приведет к тому, что мы откажемся предоставить вам полученные нами знания. Я хочу, чтобы вы это четко уяснили себе.

Последовала пауза. Наконец Кей обрывисто бросила:

– Не угрожайте президенту Соединенных Штатов, мистер Найперс.

Тот лишь пожал плечами и продолжил:

– Чуть больше двух лет назад мистер Пендрейк случайно подвергся воздействию радиации необычного типа. Мы были не в состоянии предотвратить облучение. Он нашел потерянную нами вещь, после чего вместо того, чтобы спокойно пользоваться находкой, он выследил нас. Вот так мы и узнали, что он – как и кое-кто из нас – приобрел тотипотентность. В период обостренного состояния, которое наступает при прогрессировании перерождения, человек с подобными изменившимися клетками теряет память, и поэтому мы, используя гипноз во время сна, создали в мозгу Пендрейка воспоминания, которые требовались для наших целей. Обладая тотипотентностью, он помолодел, и, если его кровь специальным образом перелить другому человеку с той же группой крови, то тот тоже помолодеет.

– Но не может ли быть так, что и реципиент потеряет память? – быстро задала вопрос Кей.

– Никоим образом! – ответил Найперс.

– Сколько еще, – после паузы спросил президент Дейлс, – мистер Пендрейк будет оставаться в этом состоянии тотипотентности?

– Он находится в нем непрерывно, – последовал ответ, – но это состояние имеет латентную форму, пока какое-либо напряжение в теле не вызовет его активацию. Мы обнаружили, что подобное напряжение может быть вызвано при впрыскивании определенных препаратов, хотя понадобится несколько месяцев, чтобы клетки тела стали абсолютно тотипотентными.

– И эти инъекции были сделаны мистеру Пендрейку? – спросил президент.

– Да – его врачом. Пендрейку было сказано, что ему ввели витамины. С помощью гипноза мы привили ему интерес к подобного рода вещам, но вообще-то он и так необычайно здоровый и активный человек. Вашим девушкам повезло, что он не стал сопротивляться.

– Их сила не уступает мужской! – воскликнула Кей.

– Но она никогда не сравняется с той, какой обладает Джим Пендрейк, – возразил Найперс. Казалось, он хотел добавить что-то еще по этому поводу, однако потом передумал и произнес: – Состояние абсолютной тотипотентности он достигнет примерно к концу лета или началу осени, и тогда вам передадут кровь для переливания. – Он обратился к Джефферсону Дейлсу: – У нас есть список общественных деятелей с различными группами крови, и, когда в нем появились вы – эти данные никогда не было легким делом получить – мы с огромным удовлетворением обнаружили, что у нас есть один человек с нужной группой крови – то есть четвертой, если следовать классификации Дженски. Это дало нам основание обратиться к вам, предполагая ваше содействие нам и в то же время рассчитывая не оказаться полностью в вашей власти.

Кей колко спросила:

– А что же мешает нам схватить мистера Пендрейка и продержать его у себя до осени?

– Чтобы все прошло должным образом, – твердым голосом произнес Найперс, – нужна специальная технология переливания, которой обладаем мы и которой у вас нет. Я надеюсь, это объясняет все.

Джефферсон Дейлс не ответил. Ему хотелось прикрыть веки, чтобы яркий свет не бил в глаза. Но этот ослепительный свет был в его мозгу, и у него возникло убеждение, что, если он не будет осторожен, этот свет сожжет все клетки его мозга. Наконец ему удалось повернуться к Кей. С облегчением он увидел, что она отвела взгляд от детектора лжи, стоявшего на ее столе. Детектор был связан с украшенными орнаментом ручками кресла, на котором сидел Найперс. Когда он посмотрел на женщину, Кей слегка кивнула ему.

Яркий свет внезапно превратился в белое пламя, и президенту пришлось прилагать большие усилия, чтобы сидеть на месте и пригасить ту невыразимую радость, что бурлила сейчас в нем. Ему хотелось броситься к столу Кей и, сверяясь с показаниями детектора лжи, заставить Найперса повторить все, что он говорил. Но ему удалось справиться с этим желанием. Неожиданно он понял, что старик снова заговорил.

– У вас имеются какие-нибудь еще вопросы, на которые я мог бы ответить, прежде чем мы расстанемся? – спросил Найперс.

– Да, – ответила Кей. – Мистер Найперс, вы представляете собой далеко не лучший образчик тотипотентной молодости. Как вы это объясните?

Старик окинул ее сверкающими глазами – самой живой частью его тела.

– Мадам, я уже дважды проходил омоложение, и, признаюсь честно, я сам не знаю, в чем дело. Может быть, мне еще раз повторить омоложение? Мир наш столь печален, а люди в нем – столь глупы, что я никак не решусь продлить свою жизнь в этой примитивной эре. – Он слабо улыбнулся. – Мой врач говорит мне, что у меня отличное здоровье, так что я еще могу передумать.

Повернувшись, он прошел к двери, где остановился и обернулся к ним с вопросительным взглядом. Кей спросила:

– Касательно этой тотипотентной фазы Пендрейка… что он будет представлять собой, когда войдет в нее?

– Это его проблема, не ваша, – последовал холодный ответ. – Но, – Найперс сверкнул рядом белых зубов, – я бы не был здесь, если бы это было опасно.

С этими словами он вышел из комнаты.

После его ухода Кей взволнованно заговорила:

– Его заверения не стоят ничего. Все самое важное он нам не сообщил. Какую же игру они ведут? – Ее глаза сузились, когда она размышляла про себя. Несколько раз, казалось, что она хочет обратиться с чем-то к своему шефу, однако всякий раз она лишь покрепче сжимала губы.

Джефферсон Дейлс следил за игрой эмоций на выразительном лице молодой женщины, на короткое время обратив все внимание к этой довольно любопытной женщине, переживавшей все с поразительной остротой. Наконец он, встряхнув головой, сильным ровным голосом произнес:

– Кей, это не имеет никакого значения. Неужели ты не понимаешь этого? Их игра, как ты это назвала, не значит ничего. Никто – ни отдельная личность, ни группа людей – не способен противостоять армии, флоту и ВВС Соединенных Штатов. – Он глубоко вдохнул, потом медленно выдохнул: – Неужели, Кей, ты еще не поняла, что мы – повелители этого мира?

Глава 7

Пендрейк сидел в ресторане и обедал. Однако его мысли были заняты не едой, а двумя событиями, происшедшими с ним этим утром. И каждое из них имело большую важность. На несколько секунд внимание его сосредотачивалось на одном, но потом Пендрейк начинал думать о втором. Постепенно он начал терять интерес к эпизоду с президентом Джефферсоном Дейлсом – он ничего не значил, подобно несчастному случаю, который может приключиться с человеком при переходе улицы, – такое происшествие не имеет никакой связи с течением его жизни, и человек быстро забывает о нем, когда проходит шок и боль.

Но вот со второй проблемой – что же случилось с ним два года назад – дело обстояло совсем по-другому. Она непосредственно затрагивала его разум и тело, от нее нельзя было отбросить в сторону, сказав себе, что кое-кто, должно быть, сошел с ума. Пендрейк бросил взгляд на наручные часы. Они показывали без десяти час. Отодвинув от себя десерт, он поднялся и решил немедленно отправиться к Анрелле и порасспрашивать ее.

Направляясь домой, он почти ни о чем не думал. И именно после того, как он проехал мимо массивных железных ворот и увидел особняк, ему в голову пришла новая мысль. Э, да ведь этот дом стоял здесь и тогда, два года назад.

Это был весьма дорогой особняк: за домом располагался плавательный бассейн и ухоженный сад. Насколько он помнил, он приобрел его за девяносто тысяч долларов. До сих пор ему и в голову не приходило задать себе вопрос, откуда у него имелось столько денег, чтобы купить такой великолепный дом. Он почему-то считал, что подобная сумма ему по средствам.

Здание, казалось, вырастало из земли. Архитектор, построивший его, наверное, был последователем Фрэнка Ллойда Райта – высокие дымоходы, выдающиеся крылья, сливающиеся с центральной частью, множество подвальных окошек.

Финансовыми вопросами в их семье занималась Анрелла. Такое положение позволяло Пендрейку тратить свое свободное время на чтение, гольф, рыбалку или охоту, летать на личном электрическом самолете. И, конечно, он мог заниматься своей работой. Но он не имел ни малейшего понятия о своем финансовом положении.

И снова, с еще большей остротой, ему показалось странным, что он никогда не беспокоился и не задумывался об этом неофициальном соглашении. Он припарковал автомобиль и прошел в дом, размышляя: «Я совершенно обычный преуспевающий бизнесмен, который столкнулся с чем-то, что выходит за обычные рамки. Я психически нормален. Я ничего не выиграю и не потеряю, если попытаюсь разобраться в происходящем. У меня впереди еще целая жизнь. Неважно, – убеждал он себя, – узнаю я что-нибудь или нет. Прошлое не играет никакой роли. Я могу прожить всю оставшуюся жизнь и с не вполне удовлетворенным любопытством… Где же, черт возьми, Никсон?»

Держа шляпу в руке, он стоял в огромном холле, Дожидаясь дворецкого, который должен был узнать о его прибытии по звуку хлопнувшей двери.

Но никто не появлялся. Огромный дом был погружен в тишину. Он нажал на кнопку звонка, но результат оказался нулевым. Пендрейк бросил шляпу на стул, стоявший в коридоре, потом заглянул в пустую гостиную, после чего направился в кухню.

– Сибил, – начал раздраженно он, – я хочу…

Он замолчал. Его голос эхом звучал по пустой кухне. Ни повара, ни двух хорошеньких кухарок не оказалось ни в кладовой, ни в чулане. Спустя несколько минут, когда Пендрейк поднимался по главной лестнице, до него донесся звук шепчущих голосов.

Звуки исходили из верхней гостиной. Он уже взялся за ручку, но остановился, когда тишину разорвал ясно прозвучавший голос Анреллы:

– В самом деле, не нужно спорить. В таком возрасте я уже забыла, что значит испытывать чувство собственника. Вам не нужно убеждать меня, что бедняга Джим – единственный человек, который годится для этой работы. Что еще вы сделали, о чем не сказали мне?

– Мы возвращаем его жену. – С удивлением Пендрейк обнаружил, что это был голос Петера Йерда, одного из клиентов-миллионеров компании «Несбитт».

– О!

– Она будет в Кресцентвилле через пару месяцев.

– И что вы скажете ей? – твердым голосом спросила Анрелла.

– Пока окончательного решения не принято, но если мы сведем их вместе, когда она вернется, и она, увидев его состояние, станет присматривать за ним, то она не будет представлять для нас никакой проблемы.

– Это верно, – задумчиво произнесла Анрелла. – Что еще вы сделали?

Ей ответил голос Найперса, и это поразило Пендрейка еще больше, чем все предыдущие. Потом он подумал: «Ну конечно!» Какое еще объяснение можно найти вырвавшимся у старика словам, кроме того, что он тоже является одним из заговорщиков?

Слегка потрясённый Пендрейк понял, что Найперс описывает их утренний разговор. Старик хихикнул.

– Я понял, что это подействовало на него. Позже он попросил принести ему несколько папок. Поэтому он стал размышлять над этими вещами прямо там.

Потом бесстрастный голос старика продолжил:

– Я обнаружил в себе неожиданную склонность к интригам. Я исполнил все ваши инструкции, которые вы сообщили мне при нашей последней встречи. Вывести мистера Пендрейка из себя оказалось довольно легко, но куда труднее мне пришлось во время встречи с президентом Дейлсом – приходилось тщательно подбирать ответы, чтобы не попасться на детекторе лжи. Поскольку все самое главное, что я сообщил, было правдой, то я не боюсь последствий, хотя продолжаю считать, что эта женщина способна выследить нас. Но боюсь, что без этого риска нам не обойтись. – Со спокойной убежденностью он закончил: – По моему мнению, мы правильно поступили, проинформировав президента и устроив ему встречу с мистером Пендрейком лицом к лицу.

– На самом деле у нас не было выбора, – произнес новый голос, и Пендрейк снова вздрогнул: это был голос самого Несбитта, хозяина «Несбитт компани». – Нам угрожает полное уничтожение. Ряд совершенных убийств давал повод считать, что некто проник в суть проекта Лэмбтона. Если мы правы – и восточные немцы несут ответственность за совершенные по указке Советов акции, – то проблема не может больше считаться частным делом. Нам нужна помощь. Правительство должно быть в курсе дела. Отсюда и следовала необходимость нашего предварительного подхода к президенту Дейлсу.

Голос Никсона, дворецкого, был тверд:

– И все же, то, что мы делаем, должно быть завершено одним последним частным усилием.

Когда Пендрейк пытался осмыслить тот факт, что даже слуги играют не последние роли в этой группе заговорщиков, Сибил, кухарка, спокойным властным голосом произнесла:

– Анрелла, мы даже подумываем отправить Джима на Луну.

– Для чего? – Анрелла, казалось, искренне удивилась.

Сибил ответила:

– Моя дорогая, мы в серьезной опасности, и пора проверить последнюю версию мистера Лэмбтона о происхождении двигателя.

– Хорошо, – произнесла Анрелла после паузы, – Джим, безусловно, наиболее подходящий кандидат, поскольку только он не сможет выдать наших секретов, если все пойдет не так, как задумано. – По ее голосу можно было понять, что она подчиняется неизбежному.

Впоследствии Пендрейк ругал себя последними словами, что ушел в этот момент. Но тогда он ничего не смог с собой поделать. Его охватил страх – страх, что его обнаружат там, прежде чем он успеет осмыслить все им услышанное. Он тихо спустился по лестнице, подхватил шляпу и направился к двери. Выйдя из дома, он впервые заметил, что неподалеку припарковано около десятка автомобилей. Он был слишком поглощен своими мыслями, чтобы заметить их, когда прибыл сюда.

Через несколько минут Пендрейк проехал на собственной машине через железные ворота и по старой фермерской дороге направился к автостраде. У него было сильное предчувствие, что вторую половину дня он проведет, пытаясь разобраться в сумбуре в своей голове.