Текст книги "Лунный зверь"

Автор книги: Альфред Элтон Ван Вогт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 24 страниц)

Глава 22

Церемония торжественного введения в должность президента.

«Слишком поздно, слишком поздно… – В течение всего этого великого дня эти два слова молотом стучали в его сознании, смазывая его улыбки, омрачая его приподнятое настроение и мысли. – Найти Пендрейка!» Найти человека, чья кровь в состоянии в течение одной недели выгнать старость из его тела и таким образом сделать вечными его власть и ту грандиозную цивилизацию, создать которую он собирался.

Эта мысль была подобна болезни, наваждению, которое продолжало преследовать его даже месяцы спустя, когда к нему привели фермера. Этот мужчина был крупным и неопрятным. Пока Дейлс сидел и слушал его рассказ, в сознании то появлялся, то исчезал один вопрос. И пока фермер гнусавым голосом продолжал рассказывать, Дейлс пытался сформулировать его.

– Я уже говорил, что он был у меня десять дней, и старина док Гиллеспи дважды заходил взглянуть на него, но, похоже, врач ему уже не требовался, только еда. Скажу вам, вел он себя чудно. Не мог сказать мне свое имя или еще что-нибудь о себе. Как бы то ни было, как только зажила его нога, я отвез его в Карнесс и показал комиссии по трудоустройству. Я сказал им, что его зовут Билл Смит. Он не возражал, и поэтому они так и записали – Билл Смит. Его послали на какие-то работы, не могу вспомнить, какие именно. Вы хотите знать еще что-нибудь?

Джефферсон Дейлс окинул фермера бесстрастным взглядом – маской, за которой скрывалось его внутреннее возбуждение. Пендрейк был жив, его обнаружили, об этом сообщила Кэй, когда работники отделения полиции Карнесса слишком поздноприслали отпечатки пальцев Билла Смита в Вашингтон.

– Это все, что нам удалось обнаружить, – сказала Кэй. – Но по крайней мере мы знаем теперь, откуда начинать поиски.

– Да, – согласился Джефферсон Дейлс и глубоко вздохнул. – Да.

Тотипотентный человек был жив.

Оставался один вопрос: подтверждение информации. Рука Пендрейка! Рука, которая выросла заново.

Голос фермера продолжал:

– Есть еще кое-что, господин президент…

Джефферсон Дейлс ждал, подготавливая свой вопрос.

Ему было трудно сформулировать его… в самом-то деле, как следует задавать вопрос, выросла ли у какого-то человека рука заново? Он не мог, хотя сама идея была восхитительной и поразительной.

– Дело состоит вот в чем, – начал фермер. – Когда я подобрал его, то могу поклясться, что одна его нога была короче другой. Но когда он покидал мой дом, они обе были одинаковой длины. И знаете, то ли я сошел с ума, то ли…

– Это какая-то бессмыслица, верно? – сказал Джефферсон Дейлс. Потом поторопился добавить: – А во всем остальном он был нормальным человеком, не так ли?

Фермер кивнул.

– Самый сильный мужик из тех, кого я когда-либо видел. Поверите ли вы мне, когда он поднял фургон двумя руками…

Дальше президент Дейлс его не слушал. Его разум ухватился за эти два слова: «двумя руками».

Он встал и пожал руку восхищенного старика.

– Послушайте, мой друг, – начал президент Дейлс. – С этого момента ваше имя занесено в особый список, и если вам понадобится какая-нибудь помощь от Белого Дома, то вы можете в любой момент написать о своей просьбе моей секретарше, и по возможности она будет удовлетворена. Но я надеюсь, что вы не станете рассказывать о нашей встрече, считайте это вашим долгом перед нашей страной.

– Можете положиться на меня, – с пафосом истинного патриота спокойно ответил старик. – И можете забыть обо мне – я никогда не буду просить о каких-то особых услугах.

– Мое предложение остается в силе, – сердечно уверил его Дейлс, – и – примите мои самые лучшие пожелания.

Позже Кэй произнесла:

– Похоже, он действительно сказал то, что думал, – люди такого типа сейчас очень редки. Демократия рушится.

– Ты выглядишь так, словно у тебя есть доказательства, – заметил президент. – Что-то случилось?

Она молча передала ему сообщение. Он прочитал его вслух:

– «Верховный суд утвердил смертный приговор для виновных в беспорядках во время женской демонстрации». – Он тихо присвистнул, потом произнес: – Что ж, они отчаянно сражались, но все же через год наступил конец и этой борьбе. – Президент задумчиво посмотрел на Кэй. – Чем суд обосновал свое решение?

– Они не сообщили причины.

Он ничего не ответил. Он тоже рассматривал приметой времени то, что решение суда низшей инстанции не было изменено.

Кэй прервала его мысли:

– И не вздумай вмешиваться в это, – сказала она жестким тоном.

Великий человек промолчал.

Казнь должна была состояться в декабре 1977 года. За три дня до назначенной даты все семнадцать человек, приговоренных к смерти за убийства во время митинга перед выборами, совершили массовый побег из камеры смертников.

В дюжине городов прошли бунты, во время массовых демонстраций женщины требовали наказать охранников тюрьмы, виновных в том, что совершился побег, и немедленно схватить и казнить сбежавших мужчин.

– А я считал, что эти женщины хотят мира, – заметил Джефферсон Дейлс. Но только одна Кэй слышала эти слова. Публично же он пообещал, что будут предприняты все необходимые меры.

Прошло два дня после этой речи, когда в аппарат президента прибыло письмо следующего содержания:

«Камера 676, тюрьма Каггат

27 января 1978 года

Дорогой господин Президент.

Мне удалось выяснить, что мой муж был в числе семнадцати осужденных, и мне известно, где они находятся. Если вы хотите спасти ему жизнь, то вам нужно поторопиться. Прошу Вас, не медлите ни минуты.

Анрелла Пендрейк».

Кэй, сверкая глазами, подождала, пока он дочитает послание, потом передала ему донесение из ФБР, в котором сообщалось:

«Во время ареста этих людей все происходило в большой спешке. Ни у одного из та не были взяты отпечатки пальцев вплоть до вынесения приговора в суде. После этого все сделанные первоначально фотографии и отпечатки были утеряны. Обнаружилось это во время перевода этих людей в тюрьму усиленного режима. Хотелось бы обратить ваше внимание на тот факт, что по пути в тюрьму автобус съехал в кювет. Несколько пленников объявили, что один из них в этот момент исчез и его заменил другой. Власти тюрьмы не склонны были поверить в эти невероятные россказни, тем более, что никто из семнадцати приговоренных не заявил, что стал жертвой какого-то заговора. Для предотвращения подобных разговоров преступники были разделены…»

В этом месте Кэй прервала его:

– Наверное, Пендрейк и был этим подмененным. Он никак не мог участвовать в беспорядках. Нам придется принять это совпадение без доказательств…

– Но каким образом они нашли его, когда нам самим это не удалось? – перебил ее президент Дейлс.

Кэй несколько секунд раздумывала, а потом наконец ответила:

– Нам лучше поскорее встретиться и поговорить с той женщиной.

Камера не была такой уютной, какой, по его указаниям, ее должны были сделать с самого начала. Джефферсон Дейлс пометил в памяти: не забыть бы сурово наказать виновных в этом, затем вернул свое внимание к бледному созданию по имени Анрелла Пендрейк.

Это была их первая встреча лицом к лицу. И, несмотря на ее неважный вид, эта женщина произвела на него впечатление. В ее глазах было нечто особенное – достоинство и сила, мудрость – и это обеспокоило его. После этого первого впечатления бесстрастность ее голоса удивила его. Похоже, она была измотана даже больше, чем можно было признать по ее внешнему облику.

Анрелла Пендрейк произнесла:

– Нет, выслушайте, что я хочусказать вам. Джим прячется в Великой Калифорнийской пустыне на ранчо, расположенном приблизительно в сорока милях к северу от поселка Маунтинсайд… – Она замолчала. – Пожалуйста, не спрашивайте меня, почему он сделал это. Важно, чтобы он был жив, когда вы доберетесь до его убежища. – Она попыталась изобразить на своем лице улыбку, но тщетно, – Наша группа сначала верила, что с его помощью мы сумеем оказывать влияние на события в мире. Боюсь, мы переоценили наши возможности.

– Миссис Пендрейк, вы должны объяснить нам, каким образом вам удалось найти своего мужа в то время, как мы, несмотря на все усилия разведывательных служб США, так и не смогли сделать это.

Впервые улыбка на лице женщины стала походить на настоящую.

– Когда Джим попал к нам впервые, – начала она, – мы вживили ему в мускул на плече крохотный транзистор, передаваемый сигнал которого мы могли засечь. Вас удовлетворяет такой ответ?

Президент Дейлс ответил:

– Конечно, удовлетворяет. И вы способны определить его местонахождение в любой момент?

– Да, – ответила Анрелла.

После этих слов Дейлс и Кэй покинули камеру.

Находясь на борту самолета, державшего курс на север, Кэй произнесла:

– Не вижу причины, по которой миссис Пендрейк или кто-нибудь еще должен быть освобожден. То, что она так глупо раскрыла перед нами все карты, сообщив, что Пендрейк был опознан как один из убийц женщин во время беспорядков перед выборами, вовсе не означает, что мы ей обязаны чем-нибудь.

Тут ее прервали:

– Получена радиограмма, господин президент, из тюрьмы Каггат.

Джефферсон Дейлс, сжав губы, прочитал длинное сообщение, потом, ни слова не говоря, передал его Кэй.

– Сбежали! – закричала Кэй. – Вся банда! – Она застыла. – Но зачем эта бледнолицая маленькая актриса, напускавшая на себя подавленный вид, будто ее волнует только судьба мужа, зачем она рассказала нам это? Почему?

Кэй замолчала, перечитала сообщение и наконец прошептала:

– Ты заметил размах операции? В ней участвовали девяносто самолетов, оборудованных тем самым двигателем! Что же это у них за организация?! И это означает, что побег мог состояться в любой момент. Но они ждали до сегодняшнего дня. Сэр, это все очень серьезно.

Самое интересное, что Джефферсон Дейлс был абсолютно спокоен, тогда как у его секретарши проглядывали нотки истерии. У него было приподнятое настроение, в нем ширилась и крепла воля победить. Действительно, ситуация была сложной; а если уж быть до конца откровенным, то просто критической. Тем не менее его голос оставался лишенным каких-либо эмоций, когда он начал:

– Кэй, мы направим туда пять дивизий, из них две моторизованных, и столько самолетов, сколько понадобится – не девяносто, а девятьсот. Мы оцепим пустыню. Мы установим контроль над всем движением на автодорогах или в воздухе, за всеми покидающими этот район. Ночью будем использовать радары, прожекторы, ночные истребители – всю безграничную мощь Вооруженных Сил Соединенных Штатов. Мы схватим Пендрейка!

Дейлс вдруг осознал, что сейчас он сражается за свою жизнь.

Глава 23

Весь январь дули завывающие зимние ветры. Пятнадцатого числа метель похоронила под белым саваном почти весь штат Нью-Йорк и Пенсильванию. Утром 16 января люди проснулись в мире, который опять стал белым, чистым, без распрей и раздоров.

В этот же день далеко на юге Хоскинс и Кри Липтон, проанализировав причины, которые привели их в Южную Америку, вылетели из Бразилии в Германию рейсом, совершающим остановки в Дакаре, Алжире и Виши.

Целью их поездки был американский штаб на Унтер-ден-Линден в Берлине. Через огромную, покрытую толстым ковром Красную комнату на втором этаже американский генерал провел их в охраняемый кабинет.

– Это, – он показал рукой, – то, что мы называем картой смерти. Здесь нанесен маршрут, проделанный вами за последние несколько недель, и карта эта представляет собой довольно любопытный документ.

Карта длиной в тридцать футов была утыкана разноцветными значками. «Едва ли это можно назвать документом», – с кривой усмешкой подумал Хоскинс. Но он ничего не произнес, просто смотрел и слушал, нетерпеливо ожидая выводов.

– Месяц назад, – начал генерал, – мы отправили грузовики во все районы Европы, находившиеся ранее под оккупацией. На каждом грузовике был установлен плакат с запросом о двигателе. Текст был написан в соответствии с полученными от вас инструкциями.

Он достал пачку сигарет и предложил их собеседникам; Хоскинс, отказываясь, слегка покачал головой и стал нетерпеливо ждать, когда его партнер прикурит. Потом генерал продолжил:

– А теперь, прежде чем я расскажу вам, чего мы добились, мне хотелось бы вкратце обрисовать ситуацию, что сложилась в данный момент в Германии. Как вам известно, метод Гитлера состоял в том, что он на все руководящие посты назначил членов нацистской партии. В Западной Германии мы давно уже избавились от этих фюрерчиков, заменив их на оставшихся в живых довоенных демократов. В Восточной же Германии Советы попытались использовать многих бывших фашистов, правильно полагая, что коммунисты и нацисты в глубине души мало чем отличаются друг от друга. Но вот чего они не приняли во внимание, так это того, что немец, более образованный, никогда в душе не будет считать обычного славянина равным себе – по крайней мере, это касается нынешнего поколения – как бы ни вдалбливали в их мозги ленинскую доктрину по национальному вопросу.

– И только когда мы сообщили Советам то, что обнаружили вы, они осознали: прямо под их носом в Восточной Германии сформировалась тайная террористическая организация, состоящая из одних немцев. После этого они дали нам возможность действовать, и вот что нам удалось выяснить: прямо сейчас немцы совершают по тысяче убийств в неделю в самой Восточной Германии и приблизительно еще восемьсот – по всей Европе.

– Каким образом это связано с информацией о двигателе и о семи пропавших ученых с семьями, тела которых мы не смогли обнаружить в США? – спросил Липтон.

– Мы взяли статистику убийств для каждого района Европы, – последовал ответ, – и после распространения запроса информации по двигателю мы день за днем следили за повышением числа убийств, исходя из предположения, что нацисты предпримут особые меры предосторожности в тех районах, где существует возможность утечки информации.

Он повернулся к обоим собеседникам с хмурой улыбкой на лице.

– И теперь со смешанными чувствами я должен сообщить вам, что число убийств на двух весьма далеко отстоящих друг от друга территориях выросло сверх всякой нормы. Это Гогенштайн в Саксонии и Латски, городок в Болгарии.

– Болгария! – озадаченно воскликнул Липтон.

Хоскинс быстро произнес:

– В конце концов, с особенной тщательностью мы всегда следили за Германией. Наверное, они поняли, что безопаснее установить межпланетные базы в районах, где проживают симпатизирующие их целям люди; ведь нет сомнений в том, что болгары больше всех пострадали от коммунистов.

Проницательные карие глаза генерала внимательно посмотрели на него.

– Совершенно верно. Мы очень осторожно обследовали оба этих района. На третий день поисков мы обнаружили прекрасно оборудованную и оснащенную шахту в Гогенштайне. Очевидно, она была поспешно покинута.

– В ходе проведенного опроса горожан, – продолжал генерал, – удалось выяснить, что ночью вблизи заброшенной шахты видели летательный аппарат, похожий на дирижабль.

– Господи милостивый!

Едва ли Хоскинс заметил, что издал это восклицание. Но спустя мгновение он вдруг понял, что прислушивался до этого к словам генерала с нарастающим нетерпением, ему хотелось перейти от слов к делу. Теперь же…

Ничего не нужно было делать. Поиски были закончены – или почти закончены. Все предварительные работы были успешно доведены до конца.

– Сэр, – заметил он с теплотой в голосе, – знаете, а вы выдающийся человек.

– Позвольте мне закончить. – Генерал широко улыбнулся. – Я еще не дошел до конца.

И он продолжал педантично:

– Мы отобрали три письма из тысяч, которые несомненно подлинные, и имеют отношение к нашему делу. Третье, и самое важное из них, было послано фрау Крайгмайер, женой человека, босса болгарской националистической партии в Латски в течение трех лет. Оно пришло к нам прошлой ночью, когда я был уже осведомлен о вашем прибытии. Господа, – продолжал он спокойным, но твердым голосом, – к концу недели у нас будет вся информация, которую мы еще можем получить на этом континенте.

Его тщательно сформулированное обещание произвело на Хоскинса шокирующее воздействие.

– Разумеется, – закончил он, – нацисты изо всех сил постараются помешать нам получить эту информацию. Тем не менее…

К полудню 4 декабря у них были тела людей, принимавших участие в поселенческом проекте Лэмбтона. Семь пожилых мужчин, девять женщин, две девушки и двенадцать молодых парней лежали друг подле друга на холодной земле. В гробовой тишине тела поместили в катафалки и отправили в порт, откуда их морским путем доставят в Америку для погребения.

Когда катафалки скрылись из виду, Хоскинс стоял вместе с остальными среди зарослей кустов, куда их привел тучный муж фрау Крайгмайер. Дул холодный северный ветер, и люди в бронированных машинах, сопровождавшие их, хлопали в ладоши, пытаясь согреться.

Несмотря на холод, Хоскинс обратил внимание, что герр Крайгмайер сильно вспотел. «Если кто-нибудь когда-либо заслуживал петли…» – подумал он.

Но они обещали – в плакатах – деньги, безопасный переезд и максимально возможную полицейскую защиту.

Подошел генерал.

– Землекопы закончат без нас, – начал он. – Идемте. Я жду не дождусь, когда окажусь в теплом номере отеля. Там вы сможете пораскинуть мозгами над успехами, – он бросил быстрый взгляд на Хоскинса, – и неудачами.

Материала для исследований у них было не слишком много. Хоскинс молча взирал на потрескивающий в камине огонь, перечитывая перевод единственного документа, который им удалось восстановить:

«Движение любого объекта связано с реверсом, погашением и уравновешиванием. Тело в процессе движения между двумя точками пространства использует энергию, которую можно назвать движением в обратную сторону.

Наука о движении в обратную сторону рассматривает в широком смысле отношения между микрокосмосом и макрокосмосом, между бесконечно малым и бесконечно большим.

После установления равновесия между двумя силами макрокосмоса в случае уменьшения одной из них вторая ровно настолько же увеличивается.

Двигатели шумно пыхтят; органические существа трудятся над выполнением своих обязанностей. Жизнь кажется невероятно тяжелой.

Тем не менее, когда в микрокосмосе создается движение в обратную сторону по отношению к движению в макрокосмосе, то в итоге получается энергетическое взаимодействие. В этом случае также достигается уравновешивание сил; закон равенства действия и противодействия выполняется так же неукоснительно, как и прежде…»

– Ябы не стал, – устало заметил Хоскинс, – посылать в какое-либо патентное бюро эти записи. Боюсь, что мы зашли в тупик с этим делом о двигателе, а это значит, что надежда на скорейшее спасение Пендрейка и его жены тает на глазах. Остаток этой чепухи, – он помахал отпечатанными на машинке листками, – состоит из инженерных указаний по установке двигателя. Основная часть документа отсутствует. Похоже, в том пустом мешке, что мы держим, зияет огромная дыра.

Он поднял глаза.

– Есть какие-нибудь новости из Гогенштайна, второго центра убийств?

– Ничего, – ответил Кри Липтон. – Ясно только то, что это один из их портов для космических кораблей. Его поспешно эвакуировали перед самым нашим появлением. Они переправили свое основное оборудование, все секреты на Марс или Венеру…

Хоскинс прервал его:

– На Луну! Наверняка именно туда! Марс или Венера слишком далеки от Земли, хотя они ближе всего к ней из всех планет. Кроме того, они не решились бы показать своей молодежи, какой планетой может стать Венера (если верить тому рекламному обещанию, каким завлекали людей в участие в Лэмбтоновском поселенческом проекте). Но у немецких руководителей на уме лишь кровь и сталь – они помешаны на идее спасти Восточную Германию и добиться воссоединения своей страны. И пока это не выполнено, они заставляют низы упорно трудиться в трудных, суровых условиях и верить в лучшую жизнь в будущем. У них недостаточно было времени, чтобы установить повсюду действительно благоустроенные базы. Поэтому я считаю, что нам лучше вернуться в Америку. Там найдется работа.

Прошло три дня.

Президент Дейлс, направляясь на вертолете в Маунтинсайд, штат Калифорния, слушал Кри Липтона о возрождении немецкого духа в Восточной Германии. Липтон закончил доклад настоятельным требованием отправления экспедиции на Луну, для чего необходимо было выделить средства из федерального бюджета. Президент кивнул, полностью согласный с этими мерами.

– Да-да, – произнес он, – сделайте также и это. У нас готово к запуску несколько искусственных спутников. Мы можем ступить на Луну, даже хотя это выльется нам в астрономическую сумму. Но я смогу оправдать это тем, что средства военного ведомства будут отпущены для последнего удара по остаткам гитлеровской банды. Расконсервируйте столько ракет, сколько посчитаете нужным. Кажется, до заключения соглашения с Советами, явившегося действительно величайшим событием в истории, имевшего своей целью не довести наши страны до банкротства, мы успели произвести с десяток тысяч ракет-носителей. А они обошлись нам в кругленькую сумму. – Потом мрачно продолжил: – Те, кто сделал это открытие, не верили, что такие быки, как мы, сможем правильно его применить. И тогда, после открытия этого и вами и ими, они поддались безумию скрываемого до этого национализма. Мы живем в безумном мире, мистер Липтон.

Кэй, которая до этого слушала молча, спросила:

– Мистер Липтон, вы только что сказали, что одна из целей вашего помощника мистера Хоскинса состоит в спасении Джима Пендрейка и его жены от нацистов на Луне?

– Да. – Крупный мужчина, похоже, удивился этому вопросу.

Возникла пауза. Президент и его секретарша обменялись быстрыми взглядами.

– Поподробнее расскажите нам об этом, – наконец попросил президент Дейлс.

Липтон так и сделал.

– В ходе расследования исчезновения миссис Пендрейк, – сказал он в конце, – выяснилось, что в поместье совершил посадку какой-то самолет и что она улетела на нем. Все: записка, оставленная ею, ее поведение при отъезде, то, как самолет взлетал в воздух, указывало на то, что ее похитили и что похитителями были люди, владеющие именно этим особым типом летательных аппаратов.

Глава исполнительной власти страны повернулся к Кэй.

– Ты можешь дать мне объяснение тому, что информация об исчезновении миссис Пендрейк так никогда и не дошла до меня?

Женщина пожала плечами.

– Миллионы различных данных приходят в Пентагон. И только крошечная часть из них передается в Белый Дом.

Президент Дейлс поджал губы.

– Ладно, будем считать, что миссис Пендрейк была увезена на Луну. Но почему вы думаете, что мистер Пендрейк тоже совершил это путешествие?

Липтон рассказал о послании миссис Пендрейк, из которого следовало, что ее муж отправился в башни Лэмбтона.

– И поскольку, – сказал он в конце, – как мы выяснили, она была схвачена восточно-германской тайной организацией заговорщиков, мы можем предполагать, что и Пендрейк был схвачен либо убит. В первом случае его также могли увезти с планеты. Мистер Хоскинс лично заинтересован в благополучии Пендрейков. Он служил с Пендрейком в одной и той же эскадрилье в Китае.

Президент Дейлс, который также был лично заинтересован в благополучии Джеймса Пендрейка, кивнул.

Документы, в которых содержался приказ вооруженным силам тайно подготовиться к вторжению на Луну, был подписан переодевшимся президентом в крошечном кабинете гостиницы в городке Маунтинсайд.

После ухода Липтона Кэй произнесла:

– На многие вопросы так и не были даны ответы. Если Пендрейк доставлен на Луну, то каким образом он сбежал от немцев? И как он возвратился обратно на Землю?