Текст книги "Жизнь животных, Том III, Пресмыкающиеся. Земноводные. Рыбы"

Автор книги: Альфред Эдмунд Брем

сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 64 страниц)

Тогда оказывается, что грубая шероховатая поверхность есть лишь наружная оболочка, внутри которой помещается животное, заключенное в более нежную оболочку, которая прирастает к наружной посредством двух отростков. Животные эти называются оболочниками (Tunicata), так как заключены в кожу, называемую мантией. У некоторых эта оболочка представляется в виде нежной полупрозрачной пленки, и нетрудно убедиться, что она подвешивается на мускулистых тяжах к более твердой наружной мантии.

Описанные животные называются асцидиями, величиной обыкновенно около двух см, нередко они целыми пудами попадают в сети рыбаков. Мантия асцидий не известковая, как раковина у моллюсков, а состоит из вещества, весьма сходного с растительными пленками, так называемой целлюлозой.

Все оболочники живут исключительно в море, и среди них нет ни одного представителя ни пресноводного, ни наземного.

Оболочников разделяют на два отряда: асцидий и сальп.

Отряд I. – Асцидии (Ascidiae)

Асцидиями называются оболочники, которые в личиночном состоянии ведут свободный образ жизни, а затем прикрепляются к подводным предметам; величина их обыкновенно с кулак, живут они во всех морях на весьма различных глубинах; одни живут отдельно, другие составляют колонии. Первые называются простыми асцидиями (Ascidiae simplices), у них наружная оболочка-мантия сравнительно толста и может быть отчасти приравнена к раковине моллюсков. Одно отверстие находится на вершине и ведет не в рот, а в обособленную жаберную полость, на дне которой помещается ротовое отверстие; далее идет кишечный канал, в виде трубки, которая вскоре оканчивается вторым отверстием. Все асцидии гермафродиты; исследования их развития, произведенные русским академиком Ковалевским, возбудили в науке большой интерес. Наблюдения его показали, что у личинки асцидий, у которой имеется длинный веслообразный хвост, во время ее развития образуется особый орган, который сегментируется и представляет из себя образование, совершенно аналогичное позвоночнику высших животных, или спинной струне. Таким образом, асцидии представляют собой соединительное звено между позвоночными и беспозвоночными животными.

Классификация асцидий основывается главным образом на строении и форме наружных покровов, а также на форме и числе их бахромчатых придатков и щупальцев. На одном месте поверхности замечается несколько красноватых пятнышек, которые считаются глазами, потому что сюда подходит разветвление нервов из близлежащих центров. Но, во всяком случае, это глаза очень примитивного устройства и могут служить разве только для отличия мрака от света или для различения степени освещения. Асцидии – очень чувствительные животные, и если их вынуть из воды, то они моментально втягивают свои отростки и трубочки и принимают вид неправильной формы комочка; свободно рассматривать можно их только в аквариуме.

Наиболее привлекательны на вид сосцевидные асцидии, или фаллузии (Phallusia mamillaris), у которых оба отверстия окружены красивым венчиком щупалец, что придает им некоторое сходство с цветами. Обыкновенно они лежат, зарывшись в песке, или неподвижно прирастают к какому-нибудь подводному предмету; при каждом прикосновении или даже при изменении освещения быстро съеживаются и втягиваются в свою мантию.

Асцидии, живущие на значительной глубине, обыкновенно имеют длинный стебелек, которым они прирастают к подводным предметам. Из таких глубоководных форм упомянем болтению (Boltenia furiformis) и Мозлееву асцидию (Culcolus Moselei), тело которой имеет длину около 2 см, а длинный стебелек около 9 см; эта асцидия выловлена была в Тихом океане, на глубине 4252 м.

Один из самых крупных видов асцидий представляет гигантская аскопера (Ascopera gigantea), достигающая в длину 30 см и 15 см в ширину. Что касается кубковидной асцидии (Hypobythius calycades), то она единогласно признается самой красивой и при своей прозрачности представляет полное сходство с хрустальным бокалом, который помещается на длинном стебельке; водится эта асцидия на еще большей глубине, около 51/2 тысяч метров. Кроме простых асцидий существуют еще колонии их двух родов: у одних группы особей соединены очень тесно, и такие асцидии называются общественными (Ascidiae sociales), представителями которых могут служить уточковидные клавеллины (Clavellina lepadiformis), которые живут в Немецком и других северных морях. У них мантии отдельных особей срастаются посредством отростков, а размножаются они почками, которые развиваются, отделяясь от колоний.

Еще более тесная связь замечается между особями сложных асцидий (Ascidiae compositae), которые соединяются в неправильно скрученные или хрящеватые массы и располагаются вокруг одного общего отверстия. Колонии сложных асцидий встречаются на таких местах, где нет солнечного света, а именно, под камнями, или под навесами скал, или между водорослями и в пустых раковинах; окраска у них почти всегда красноватая или желтоватая. Они обитают на глубине 20-30 саж. Что касается формы колоний, то она бывает очень разнообразна, иногда в виде гриба с коротким столбиком, или в виде пластинки, или, наконец, обрастают подводные предметы как бы корой.

На зиму асцидии изменяют свой наружный вид, и замечается потемнение их окраски, что, по новейшим наблюдениям, обусловливается увеличением известковых телец в их покровах. Для защиты против врагов асцидии пользуются слизистыми выделениями с дурным запахом, а также крепкой оболочкой. На них очень часто поселяются мелкие ракообразные, которые в большинстве случаев избирают своим местопребыванием жаберную полость, где перехватывают пищевые частицы, втягиваемые асцидией; таким образом они не являются настоящими паразитами, так как не причиняют своим хозяевам заметного вреда, а скорее подходят под термин комменсалистов. Маленькие ракушки, в особенности кренелла (Crenella), часто гнездятся у них на оболочке и вместе с некоторыми червями прокладывают здесь свои ходы. Плодовитость асцидий очень велика, так что с избытком вознаграждает потери, наносимые им врагами. Колониальные формы, будучи разорванными, вновь восстановляются. Почкование происходит различным образом; в большинстве случаев почки появляются на различных местах тела, и в зависимости от этого находится форма получающейся колонии: шаровидная, плоская, овальная и др. Иногда почки образуются постепенно, а иногда сразу в большом количестве. Особи, которые развиваются в колониях, дальше размножаются половым путем. Из яиц развиваются личинки, обладающие характерным весловидным хвостом, из которых каждая, при благоприятных условиях, может произвести новую колонию.

Пирозомы (Pyrosoma) принадлежат к сложным сидячим асцидиям. Тело их снаружи представляется студенистым, замкнутым с одного конца цилиндром, который внутри заключает полость; цилиндр этот свободно плавает и в длину достигает нескольких дюймов; жаберное и заднепроходное отверстия расположены на противоположных концах цилиндра.

Как показывает название (пирозома по-гречески означает «огневое тело»), пирозомы обладают способностью светиться и очень часто бывают причиной эффектного явления свечения моря. Свет производится у них многочисленными клеточками, которые расположены в поверхностном слое кожи. Чтобы вызвать свечение, достаточно прикоснуться к пирозоме или поместить ее в пресную воду, где свечение достигает даже высшей степени. Свет их довольно ярок и отличается зеленовато-голубым блеском, который возникает в виде отдельных искорок, беспрестанно переливающихся, и, наконец, загорается вся колония. Точно так же и потухание происходит не сразу, а постепенно. По исследованиям Паенцери, свет исходит из специальных органов, которые состоят из скопления особых клеток; таких светящихся телец у пирозомы очень много: у колоний длиной в 8 см и шириной 4 см их насчитывается около 6500.

Группа аппендикулярий (Appendiculariae) в ряду других оболочников стоит несколько в стороне; в личиночной стадии аппендикулярии организованы выше асцидий, а во взрослом уступают им в организации, что неудивительно, если принять в соображение, что асцидии в некоторых отношениях подверглись упрощению организации, так наз. регрессу. Аппендикулярии во всю жизнь остаются свободными, и только немногие из них устраивают себе помещения, так наз. «домики», которые представляют род чехлика, образовавшегося из слизистых отделений всей поверхности тела. Такой чехлик у здоровой особи может образоваться в течение одного часа; но животное редко остается в нем долго, а по большей части вскоре покидает его и, немного поплавав, строит себе новое помещение. Тело аппендикулярий овальной формы, назади сплющивается и образует хвост, который в три или четыре раза длиннее тела. Внутри этого хвоста замечается скелет, совершенно сходный с позвоночником. Из органов чувств замечается слуховой мешочек с округлыми отолитами и чувствительные щетинки, которые разбросаны по всему телу. Одни из аппендикулярий ведут пелагический образ жизни, другие – обитают на значительной глубине, около 3000 метров.

Отряд II. – Сальпы (Thaliacea)

Эти полупрозрачные свободно живущие в море животные замечательны своим развитием, так как у них очень подробно прослежено было чередование поколений. Тело сальп облечено в мантию, хотя и прочную, но настолько прозрачную, что через нее свободно можно наблюдать почти все жизненные процессы животного. Внутренняя организация сальп очень интересна. Спереди находится отверстие, через которое животное втягивает воду, которая попадает затем во внутренние жабры и снова выходит через другое отверстие; кишечный канал сосредоточен в передней части тела и завит в клубочек, а впереди его находится большое сердце, от которого расходятся кровеносные сосуды, разветвляющиеся в жабрах. Кровь прозрачная и почти бесцветная, как вода. Центр нервной системы представляется в виде нервного узла, который помещается над передним отверстием, а несколько выше его замечается, в виде маленькой точечки, глаз. Различные особи срастаются между собой посредством особых отростков. Каждая особь имеет гермафродитные половые органы. Из яиц развиваются зародыши, из которых каждый может произвести колониальную цепочку путем образования почек, но отдельные особи никогда не откладывают яиц.

Подобно пирозомам, сальпы могут испускать свет, который, однако, несколько слабее и исходит из наружного слизистого слоя; явление свечения у них рассматривается как процесс окисления, или сгорания, под влиянием атмосферного кислорода. Сальп разделяют на два подотряда: лентомышечных (Desmomyaria) и кольцемышечных (Cyclomyaria). К первым принадлежит большая сальпа (Salpa maxima), у которой мускульные волокна соединяются в длинные тяжи, расположенные вдоль тела. У кольцемышечных, наоборот, мышечные волокна располагаются всегда поперечно. У последних из яиц развиваются хвостатые личинки, которые размножаются почкованием, но боковые почки, которые сначала образуются, не развиваются в зрелых особей, а служат лишь питательным материалом для срединных почек, из которых образуется второе поколение свободно живущих сальп.

Мягкотелые

Как показывает само название, животные этого типа имеют «мягкое тело», т. е. лишены скелета, как внутреннего, так и наружного. Действительно, у них нет и наружного скелета, за который нельзя признать раковину, представляющую совершенно отдельное от животного образование, которое не является частью тела моллюска. Раковина есть продукт выделения его тела; по мере роста животного она увеличивается в длину, ширину, изменяет свою форму, утолщается, вследствие образования новых слоев, в случае повреждения восстанавливается, но частью живого– организма раковину назвать нельзя, так как она не принимает никакого участия в жизненных процессах животного. Моллюска можно вынуть из раковины, если перерезать те связки, которые соединяют его с известковым домиком, и при этом животному не будет нанесено значительного вреда. Однако у некоторых моллюсков, помимо раковины, замечаются некоторые роговые или известковые образования в наружных покровах, которые до некоторой степени могут быть приравнены к скелету других животных.

Наружность мягкотелых в большинстве случаев очень непривлекательна, и в теле их часто отсутствует симметрия; кожа у них слизистая, мягкая и всегда бывает вытянута, образуя различной величины складки, которые представляют мантию, одевающую тело животного вполне или отчасти. Размеры мягкотелых весьма различны; есть виды почти микроскопической величины, а с другой стороны, известны гиганты до 6 м и более. Столь же разнообразно развиты у них органы чувств, мышечная сила, и вообще они обладают различной степенью совершенства организации. Нервная система является в форме глоточного кольца, с которым соединяются остальные нервные узлы, размещенные в различных точках тела.

Развитые органы зрения встречаются не у всех моллюсков, хотя у некоторых, наоборот, глаза очень совершенны. Что касается органов пищеварения, то они обыкновенно развиты хорошо, причем у многих имеется жевательный аппарат, которым измельчается пища.

Моллюски обыкновенно очень прожорливы. И потому кишечный канал у них имеет значительный объем, и кроме того, в большинстве случаев имеются еще различные придаточные органы пищеварения: слюнные железы, печень.

Центральным органом кровообращения является сердце, которое состоит из желудочка и двух или одного предсердия. Для дыхания в большинстве случаев служат жабры, хотя есть целая группа моллюсков с легочным дыханием.

Органы размножения чаще гермафродитные, чем раздельнополые; развитие совершается то со сложным превращением, то без превращения, иногда наблюдается смена поколений.

Моллюсков разделяют на 4 класса: 1) головоногие, 2) брюхоногие, 3) лопатоногие и 4) пластинчатожаберные.

Класс I. – Головоногие (Cephalopoda)

Чтобы получить представление о наружности и об организации моллюсков этого класса, рассмотрим сепиолу (Sepiola Rondeletii), которую всегда можно найти на рынках южноевропейского побережья. Голова этого животного ясно обособлена от туловища, и на ней замечается 10 отростков, которые расположены венчиком вокруг объемистого ротового отверстия. На голове по обеим сторонам замечаются два огромных глаза. Туловище облачено в мантию, которая на спине срастается с кожей животного, а на брюшной стороне образует открытый мешок, из которого выдается большой отросток в форме воронки. Отростки, расположенные вокруг рта, на ощупь тверды, эластичны и растяжимы, как резина; они очень подвижны и по причине разнообразия функций, которые они исполняют, называются «руками».

Почти у всех головоногих руки снабжены присосками, которые обыкновенно располагаются рядами. Каждая присоска представляет из себя хрящевую ямочку, которая может сокращаться и утолщаться специальными мускулами. Посредством этих присосок животное может передвигать свое тело, а также схватывать и удерживать всевозможные предметы. Насколько сильно прикрепляются присоски, видно из того, что «руку» можно скорее порвать, чем оторвать от предмета, к которому она прикрепилась присосками. Помимо 8-ми рук, у сепиолы имеется два более длинных отростка, которые на конце расширены.

Ротовое отверстие заключено между плоскими округлыми губами и снабжено двумя челюстями, которые значительной величины и вооружены крючковатыми остриями. Этими челюстями сепиола может сразу прокусить череп большой рыбы. Глаза непомерно велики и страшно сверкают. На боковых сторонах туловища выдаются два округлых плавника, которые торчат в сторону. Подробного описания заслуживает еще вышеупомянутая воронка, которая служит сепиоле главным органом передвижения. Приподняв несколько край мантии, животное набирает воду в воронку и затем сильными мускулами сразу сжимает ее, причем вода сильной струей вырывается из узкого отверстия воронки и дает толчок, который быстро подвигает тело в противоположном направлении.

Чтобы ознакомиться со строением жабр, надо срезать часть мантии с брюшной стороны и тогда можно заметить два пластинчатых органа, в которые входят кровеносные сосуды и здесь сильно разветвляются. Кишечный канал своим отверстием открывается в воронку, куда выходит также проток особого органа – чернильного мешка. Здесь вырабатывается красящая жидкость, которую животное выбрасывает струей, причем вода моментально окрашивается, и сепиола исчезает, как бы покрытая облаком. В общежитии эта жидкость употребляется как краска и известна под именем сепии. Цвет тела головоногих весьма различен и очень часто представляет чудные сочетания различных цветов и оттенков. Очень часто при этом замечается игра цветов, изменяющихся в зависимости от состояния животных. Вялые животные, находящиеся в спокойном расслабленном состоянии, окрашены бледно; но чуть только оно приходит в возбуждение, под влиянием страха или при нападении, на теле его вспыхивают различные краски, быстро сменяющиеся одна другой, точно цветные облачка проходят по телу как бы полосами, вспыхивают и переливаются, точно в радуге. Изменение цветов обусловливается пигментными клеточками, которые располагаются в подкожном слое и распределяются различным образом.

Головоногие живут исключительно в море, по большей части в одиночку, хотя иногда собираются обществами. Обитают они на различной глубине, чаще на значительной. Все они плотоядные хищники и в огромном количестве истребляют водное население, преимущественно рыб, раков и других моллюсков. За свою жадность они нередко жестоко платятся, так рыбаки иногда вытаскивают вместе с пойманной на удочку рыбой какого-нибудь спрута или кальмара, который набросился на пойманную рыбу и по своей алчности не пожелал ее выпустить даже при вытаскивании из воды. Впрочем, с другой стороны, головоногие идут в пищу человеку, а некоторые из них составляют главное пропитание крупных морских животных, как, например, китов и дельфинов.

С давних времен существовало множество рассказов о гигантских головоногих моллюсках, которые не только опасны человеку, но могут потопить даже корабль. С тех пор как естествознание вступило на почву точного исследования, все подобные рассказы огульно относились к области вымыслов, и натуралисты не допускали существования этих животных, превышающих в размере 3-4 фут., каковые экземпляры часто встречаются в европейских морях. Однако в позднейшее время пришлось допустить, что в океанических глубинах действительно водятся гигантские чудовища. Еще Аристотель сообщал об одном кальмаре, который, по его словам, имел 5 локтей в длину, а у Плиния приведен рассказ Требия-Нигера, что однажды ночью в Кратее у берега появился исполинский «полип», который привел в ужас всех рыбаков и своим страшным фырканьем и размахиванием рук разогнал даже всех собак. Голова этого чудовища доставлена была Лукуллу и по величине достигала 15 амфор; его руки были длиной в 30 фут. и такой толщины, что человек с трудом мог обхватить каждую из них; даже присоски были такой величины, что в каждую можно было влить урну воды.

Однако все эти чудовища ничто в сравнении с тем, которое описано Олаем Магнусом и епископом Понтипподаном. Норвежские рыбаки, рассказывает епископ, иногда во время ловли замечают необыкновенное изобилие рыб, причем дно в этом месте постепенно повышается. Заметив, эти зловещие признаки, рыбаки в ужасе обращаются в поспешное бегство, так как это служит верным признаком близости страшного чудовища. Из глубины подымается иногда футов на 30 над водой широкое «поле», протяжением в полчаса ходьбы; оно очень неровно и изрыто ямами, в которых прыгают рыбы. В различных местах появляются неправильной формы бугры, которые все возвышаются, точно внезапно выдвинувшиеся из моря острова или холмы, здесь же образуется пропасть, из которой вдруг вытягиваются руки, превосходящие толщиной мачты огромного корабля, которые могут охватить стопушечное судно и увлечь его в пучину. Одним словом, становится очевидным, что упомянутое «поле» было не чем иным, как поверхностью гигантского спрута.

Фрис рассказывает, что в Норвегии в 1680 году одно из таких чудовищ, очевидно молодое, застряло между скалами узкого фиорда. Туловище его заполнило весь залив; руки обвились вокруг скал и вырывали деревья с корнем; к скалам они так прикрепились, что их никаким образом нельзя было отделить. В С.-Мало, в церкви Св. Фомы, есть картина, на которой изображен случай с одним из подобных чудовищ, которое у берегов Анголы едва не утащило корабль на дно океана, и экипаж в благодарность за свое спасение по обету поместил вышеупомянутую картину в церкви.

Во всех приведенных рассказах истина, несомненно, связана в различной степени с преувеличениями; но есть и более достоверные факты того же сорта. Так, Монфор, со слов капитана Денса, рассказывает об одном «полипе», который в Атлантическом океане стащил своими «руками» с палубы корабля двух матросов; экипажу удалось отрубить только конец одной «руки», и по измерению оказалось, что она имела в длину 25 фут. В Южном океане китоловы нашли однажды в пасти кашалота такую же «руку», которая имела 23 фута.

Стенсструп описывает двух чудовищ, виденных около Исландии: из них одно было в 3,5 саж., а руки его по 3 саж.; также в Зунде однажды наблюдали спрута длиной в 8 фут.

Наконец, замечательным доказательством существования гигантских головоногих является случай, сообщенный Буйе, капитаном французского корабля «Адектон». 30 ноября 1861 года судно это шло близ Канарских островов и между Мадейрой и Тенерифе встретило огромного моллюска, который плавал на поверхности. Туловище этого чудовища имело от 5 до 6 метров в длину и соответствующих размеров руки. На красном фоне тела резко выделялись два огромных глаза чудовища, которые страшно сверкали и наводили ужас на зрителей. По приблизительному расчету, вес тела гигантского головоногого простирался до 2000 килограммов. Экипаж вступает в борьбу с чудовищем, но тщетно матросы пускали в дело гарпуны, канаты, стреляли в него из ружей, страшилище осталось невредимым, а капитан не решился спустить лодку, не желая рисковать жизнью смельчаков-матросов, которые вызывались отважиться на эту опасную охоту. Пробившись с ним часа три, капитан все-таки вытащил на палубу кусок тела чудовища.

Таким образом, старинные рассказы о морских чудовищах, по мере ознакомления нашего с глубоководной фауной океанов, приобретают больше вероятности. В последнее время у берегов Америки поймано было несколько кальмаров, у которых «руки» имели от 9 до 10 метров.

Отряд I. – Двужаберные (Dibranchiata)

Характерными признаками двужаберных головоногих являются расположение рук вокруг рта кружком, присутствие присосков на руках и парный дыхательный орган – жабры; кроме того, у всех двужаберных имеется чернильный мешок.

Во главе этой группы можно поставить восьмищупальцевых, или осьминогов (Octopus); тело их мешкообразное, рук 8, в мантии иногда не замечается раковинного образования; по большей части они живут недалеко от берега, где прячутся в трещинах скал или в ямках между камнями. Двигаются они посредством плавников, воронки и в особенности рук; добровольно никогда не покидают воды, но при случае могут выживать вне ее по несколько часов. Осьминоги чаще называются спрутами, или кракенами; руки у них не одинаковой длины, присоски расположены в два ряда.

Наиболее распространен в Средиземном море и Атлантическом океане обыкновенный спрут, или осьминог (Octopus vulgaris), светло-серого цвета, который по временам переходит в красный или желтоватый; на верхней стороне замечаются множество бородавочек.

Забравшись в расщелину скалы, спрут выслеживает своими горящими глазами добычу и при ее приближении как стрела бросается на свою жертву, схватывает своими руками и возвращается назад в свое логовище, где немедленно пожирает свою добычу. Нередко спрут устраивает сам себе логовище в виде кратерообразного углубления, для чего натаскивает своими руками камни; усевшись в такое углубление, спрут терпеливо выжидает добычу.

Летом спруты перекочевывают поближе к берегу и выбирают дно, покрытое валунами, хотя нередко встречаются и на илистом дне. Здесь рыбаки ловят их довольно оригинальным способом: берут длинную бечевку, привязывают к ней какой-нибудь белый, издали бросающийся в глаза предмет и для тяжести камешек; весь этот снаряд забрасывают подальше, в таком месте, где можно предполагать присутствие спрутов, и медленно тащат по дну. При виде приманки спрут бросается на нее, крепко схватывает своими руками, а рыбак осторожно вытаскивает его из воды. Такая охота идет лучше ночью, при свете лучин. Иногда употребляют другой снаряд, состоящий из куска пробки с тяжелым грузилом, в которую втыкают множество крючочков, а сверху кладут кусок красного сукна. На эту приманку жадный и хищный спрут идет легко и так крепко схватывает ее, что крючочки проникают в его тело. Однако и вытащенный на землю осьминог нелегко сдается, и нужно много ловкости для того, чтобы прикончить осьминога. В Ницце таким образом был пойман однажды осьминог в 3 метра длиной и весом до 50 фунт.; что касается 30 фунт. экземпляров, то они встречаются нередко.

Приближаясь к берегу, спруты иногда во время отлива остаются на мели, и в таком положении рыбаки часто их убивают. Мясо их считается вкусным и высоко ценится.

Осьминогов нетрудно содержать в неволе, причем легко можно наблюдать их образ жизни. Из таких наблюдений оказалось, что осьминог ночное животное и днем движется мало. Замечательно, что, проглатывая раков или различных моллюсков, осьминог выбрасывает обратно раковины и панцири совершенно неповрежденными, так что пища, по-видимому, высасывается им из скорлупы. Весьма интересно наблюдать охоту осьминога. Он бросается на представившуюся жертву быстро и энергично, причем цвет его тотчас же изменяется и начинает переливать различными оттенками. Вид хищника в это время очень страшен, и неудивительно, что крабы, завидя спрута, теряют свою обычную развязность, приходят в ужас и впадают в состояние как бы очарования. По отзыву Кольмана, спрутов можно назвать самыми воинственными и храбрыми из морских животных, причем им нельзя отказать в большой сообразительности и настойчивости в достижении цели.

В подтверждение этого взгляда Кольман приводит следующий рассказ: у него в аквариуме, в одном бассейне, содержалось несколько спрутов, которые заняли себе каждый по небольшой пещерке, специально сделанной в стенке аквариума. Однажды к ним посажен был большой омар, который за многочисленные убийства, совершенные им в своем прежнем помещении, был осужден на изгнание. Какова была сила и ловкость этого омара, видно из того, что однажды он буквально раздавил голову черепахи величиной с тарелку, которая неосторожно к нему сунулась. Лишь только омар появился около логовищ, занятых спрутами, последние пришли в возбуждение, повылезли из своих пещер и понемногу начали окружать омара, но последний был не из робких и сумел постоять за себя, ущипнув несколько раз того или другого своими страшными клещами. Наконец, спруты как бы успокоились и возвратились в свои логовища; только один никак не хотел отстать от пришельца и все к нему подбирался. Гордый сознанием своей победы омар перестал соблюдать осторожность и предался покою, как вдруг был схвачен спрутом, который через несколько мгновений уже совершенно обвил его своими руками. Неизвестно, чем бы кончилось это сражение, если бы не помешал сторож, который поспешил освободить омара. Некоторое время все было спокойно, но уже через час можно было заметить, как спрут снова начал подбираться к омару и, улучив удобный момент, бросился на него. Началась отчаянная битва, и долгое время исход был сомнителен; противники образовали живой клубок, катались на песке аквариума и так мутили воду, что трудно было что-нибудь разобрать, как вдруг клубок неожиданно развился, и спрут начал поспешно удирать к своему логовищу, а рак так сильно ухватился клешней за одну из рук, что тащился по песку. Долго осьминог таскал за собой омара, который все не отставал, хотя при быстрых поворотах спрута ему приходилось испытывать часто сильные толчки о стенки аквариума и о набросанные на дне камни. Наконец, преследование, по-видимому, утомило омара, и он великодушно отпустил побежденного врага. Наблюдавший всю эту сцену Кольман с удивлением увидел, что рука спрута, которая только что была защемлена клешней омара, как ни в чем не бывало двигалась наравне с другими; очевидно, никаких других последствий, кроме временной боли, это ущемление не имело. Объясняется это тем, что у спрутов каждый кровеносный сосуд до известной степени обладает способностью к пульсации и потому застоя крови в какой-нибудь части тела быть не может.

В последующие дни битвы между омаром и все тем же неугомонным спрутом постоянно продолжались. Сжалившись, наконец, над несчастным изгнанником, Кольман решил пересадить его в другой бассейн аквариума, отделенный от помещения спрутов известковой стеной, возвышающейся над уровнем воды на 2 см. Однако не прошло и дня, как тот же спрут, который вел такую упорную борьбу с омаром, перебрался каким-то образом через перегородку, напал врасплох на беспечного омара и ровно в 40 секунд, как это наблюдал Кольман, буквально разорвал своего врага на две части. Вообще спрут очень неуживчивое животное и питает ненависть ко всякому новому животному, посаженному в его помещение, будь это черепаха, омар или свой же собрат осьминог. Если пришелец достаточно силен, чтобы дать отпор, то спруты нередко вступают в коалицию против общего врага.

Энергичная натура осьминогов проявляется в беспрестанном движении руками. Если животное потревожить, для чего достаточно постучать в стекло аквариума с противоположной стороны, то лютый хищник сейчас же приходит в возбуждение, которое легко проследить по изменению цветов, при этом вся наружность его выражает раздражение; тело приподымается из норы, глаза надуваются, цвет темнеет, одна пара рук приподымается, между тем как другие ощупывают окружающие предметы, подыскивая точку опоры, и в следующий момент животное может стремглав кинуться на врага. В возбужденном состоянии спрут с силой втягивает воду, причем мантия надувается и из отверстия воронки выбрасывается струя.

Из близкородственных видов упомянем длиннощупальцевого спрута (Octorus macropus), у которого тело длиной всего в 71/2 см, но руки – длиной в 1 метр.

Мускусный спрут (Eledone moschata) отличается от рассмотренных осьминогов тем, что у него присоски на руках расположены в один ряд. Замечательна способность его быстро изменять форму своего тела, которое бывает то мешковатым, то вытянутым, то овальным; также и поверхность бывает или гладкой, или бугорчатой. Отверстие мантии его очень велико, глаза маленькие и радужная оболочка их очень изменчива; цвет тела серый, но иногда могут появляться розовые или красноватые тоны, причем замечаются симметрические ряды пятен. Название его произошло от сильного мускусного запаха, который издает это животное. Мускусный спрут встречается в Средиземном море, обыкновенно на илистом или песчаном дне, на глубине 10-100 метров. Обыкновенно он сидит неподвижно, прикрепившись своими руками к скале или камням, хотя зорко наблюдает за всем окружающим, причем окраска его очень быстро, беспрестанно меняется, и на поверхности то появляются, то исчезают бородавки; в раздраженном состоянии он принимает почти вертикальное положение, сильно раздувает свою мантию и выбрасывает из воронки мощные струи воды на высоту 2-3 метров. В случае надобности он может несколько часов оставаться вне воды и в состоянии долго голодать. Вследствие сильного мускусного запаха мясо этого спрута считается менее вкусным.