Текст книги "Полночь (СИ)"

Автор книги: Алеся Вильегас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)

Та дурочка, идиотка-Прайс.

И что будет дальше? Что будет, когда он вспомнит?

Скорее всего, приносить оружие было моей не самой лучшей идеей, и именно поэтому прямо сейчас я встаю с кровати и направляюсь на кухню, чтобы забрать пистолет со стола.

И всё же, что будет дальше?

Он отправится мстить? Без ничего?

Да, есть предположения, что он свяжется с Чарльзом и направится в штаб. Заберёт там все свои вещи…и…и что потом? Отправится к Уроборос?

Теперь это всё кажется таким мелочным по сравнению с тем, насколько сильно он тебя возненавидит, Джейд. Можно ли ненавидеть человека ещё больше?

Думаю, да. Ведь я лгала ему. Этих чёртовых две недели водила его за нос, пытаясь убедить во лжи, которую преподнёс мне штаб.

Это не оправдание, Джейд.

Ты согласилась. Точка.

Опускаю голову, взглянув на пистолет и хватает всего секунды, чтобы представить, как я пускаю себе пулю в лоб. Ну и зачем? Устала? Тряпка!

Единственный человек, который действительно мог решиться на это и был бы оправдан – это Остин. Потому что он потерял всё. Всё то, что на данный момент есть у тебя, Прайс.

Кладу пистолет обратно на стол и тяжело выдыхаю, направившись обратно в спальню. На полпути замираю у приоткрытой двери в гостиную. Некоторое время топчусь на месте, пытаясь рассмотреть куски бумаги, что развешаны по стене, а затем толкаю дверь рукой, заметив, что от каждого из листков идёт красная нить, направленная на другой лист.

Их несколько.

На том что левее, написано:«Девушка по имени Элизабет. Она мертва».

Рядом, что находится чуть правее:«Женские руки. Щенок».

Немного выше висит лист побольше, на котором текст написан красной ручкой: «Выстрелы. Белый кафельный пол. Горшок падает и разбивается. Много мужских голосов, и её мёртвое тело. Мудила-полицейский плачет. Что-то тяжёлое на моих плечах. Я теряю сознание»

Только сейчас я начинаю замечать, как ускорилось моё обрывистое дыхание, потому что мёртвая тишина была нарушена. Возвращаюсь к пальто, достаю из кармана телефон и пытаюсь найти номер Гэвина, вновь остановившись возле стены.

Мой взгляд скользит от дисплея телефона обратно на стену, в тот момент, когда начинают идти гудки и я читаю очередной косо-написанный текст:«Мой отец готовит меня к чему-то. Постоянно водит меня стрелять по мишеням, а затем мы направляемся к портному, чтобы он взял с меня мерки. Отец говорит, что я должен научиться постоять за себя, потому что ТАМ всё иначе. Где ТАМ?»

– Алло? – слышится на том конце, но всё моё внимание на маленьком обрывке.

Размазанные чернила и кривой почерк. Будто писали ночью, на коленке.

«Я постоянно вижу во сне мужчину в чёрном, что стоит у моего окна. Он лишь наблюдает. Возможно ли то, что я видел в жизни, теперь мне снится? Потому что он был в реальности. В этой реальности, где я узнал тебя. Ты не знаешь, Джейд?»

Внизу ещё более мелким подчерком: «Спросить у Джейд».

Сглатываю.

Он тоже видел его?

– Джейд? Алло? – голос Гэвина возвращает меня в реальность, где я уже начинаю терять контроль над своими эмоциями.

– Гэвин, – выдыхаю я в телефон, приложив ладонь к затылку, – у нас большие проблемы. Где ты?

– В штабе. Наблюдаю за тем, как ты не выходишь из дома Уэльса уже час. Какого чёрта ты там делаешь? – слышится возмущение, смешанное с шепотом, потому что он пытается скрыть от кого-то наш разговор.

– Он вспоминает. Он вспоминает каждую деталь своей жизни, в которой отчётливо фигурируешь именно ты, Гэв. Он был в сознании, когда ты обнаружил Элизабет мёртвой и теперь пытается понять, какого чёрта ты там делал.

Я поднимаю голову в надежде прочитать ещё несколько листков, но замираю, перестав дышать, потому что слышу позади себя шорох. По спине пробегается холодок, когда я оборачиваюсь и вижу перед собой Остина.

Нет, не Остина.

А Уэльса.

– Джейд, ты слышишь меня? – голос Гэвина режет тишину, зародившуюся между мной и Уэльсом.

Он стоит напротив меня, крепко сжав челюсть. Его плечи приподняты и напряжены, а глаза потемнели до неузнаваемости. Они почти чёрные.

– Джейд? – снова кричит Гэвин, и я вздрагиваю.

Вздрагиваю не от его крика, а от того, что происходит позже:

– Закрой рот, Лонг, – сквозь зубы. Ядовито.

Всё вокруг мгновенно погружается во мрак и единственное, что я успеваю сделать, это схватиться за стол, чтобы окончательно не упасть на пол. Сердце стучит так быстро, что это похоже на один непрерывный звук. Делаю несколько выдохов, пытаясь сосредоточиться хоть на чём-то и поднимаю голову.

– Остин? – обрывисто. В какой-то долбанной надежде, что всё не так. Что он не вспомнил, и я вновь смогу окунуться в его объятия.

– Прайс, – зло протягивает он, буквально просверливая меня взглядом. Затем по его лицу расползается ухмылка. Победная.

– Ты…как? – выравниваюсь я, понятия не имея, что мне делать дальше.

Его брови ползут вверх.

– Как…я? – облизывает губы. Возмущение вспыхивает в его глазах. – Какого хуя ты стоишь здесь и спрашиваешь, как я? Какого хуя ты вообще всё ещё здесь стоишь?

Вспомнил.

– Это моя работа, – беря в руки свое самообладание, произношу я.

– Конечно. Твоя работа – заливать дерьмо мне в уши, – хмыкает. Перетаптывается с ноги на ногу и щурится. – Знаешь, в моей голове ёбаная каша, где воспоминания сталкиваются одно с другим, но, один твой вид, одно твоё присутствие здесь…не сравнимо с тем, что я чувствую. Потому что я готов убить тебя, – заканчивает он, вытянув руку вперёд.

Мужские побледневшие пальцы крепко сжимают пистолет, направленный на меня, а я делаю испуганный шаг назад, немного покачнувшись.

«А на что ты надеялась, идиотка-Прайс?» – проговариваю я сама себе, глядя прямо в дуло пистолета.

– Остин, я могу всё объяснить, – шепчу я, сдерживая зародившуюся истерику внутри себя.

Его губы кривятся в ухмылке. Ядовитой, вязкой и неприятной.

Той, которой я не видела уже шесть лет.

Улыбка, говорящая лишь одно «Мне на всё плевать, поэтому ты сдохнешь первой».

– Увидимся в аду, Прайс, – холодный тон.

И выстрел.

Глава 14.

– Джейд? – чей-то крик раздаётся позади меня.

Не знаю почему, но оборачиваться не хочется, ведь с каждым шагом вперёд мне становится легче. Здесь светло. Очень. Вокруг просто бело, а впереди стоит лавочка, на которой сидит женщина в белом кружевном платье.

Увидев меня, она тут же встает и поднимает руки в останавливающем жесте. Я хмурюсь, потому что она не даёт мне пройти вперёд.

Почему?

Качает головой, и я замечаю, как по её щекам катятся слёзы. Карие глаза смотрят на меня с немой мольбой, а дрожащие руки тянутся к лицу, чтобы стереть слёзы с лица.

– Джейд?! – снова где-то позади.

Женщина смотрит сквозь меня, а затем делает шаг назад, туда, где совсем недавно стояла скамейка. Я хочу идти вслед за ней, но она тут же останавливается и вновь смотри мне в глаза, тихо шепча:

– Помоги ему.

Помочь? Кому?

– Джейд, ну же! – усилившийся крик сзади заставляет меня вздрогнуть, и я оборачиваюсь назад, окунувшись в ту темноту, откуда несколько минут назад пришла.

Боль в районе грудной клетки буквально разрывает меня на куски, и я жалобно стону, пытаясь избавиться от причины этих мук. Что-то холодное на полпути перехватывает мои ладони, и я открываю глаза, видя перед собой Гэвина.

– Твою мать, – выдыхает он, нависая надо мной. Тянется ладонями к лицу и всего на секунду укрывается ими от этого грёбаного мира. – Я думал, что потерял тебя, – почти шёпотом.

Пытаясь произнести хоть слово, я судорожно набираю воздуха в лёгкие и ощущаю неимоверную боль в области груди. Чёрт бы его побрал!

– Сними, – хриплю я. – Сними его…

Указываю рукой на свою грудь, и Гэвин тут же соображает, принявшись расстёгивать мою окровавленную блузку. Его лицо покрылось бисеринками пота, а волосы спадали на лоб, прилипая.

Как только он справился с блузкой, я, сжав челюсть постаралась не вскрикнуть от боли, когда он начал приподнимать меня над полом, чтобы снять этот чёртов бронежилет. Как только он оказался на полу рядом со мной, я чётко увидела куда именно выстрелил Уэльс.

– Где он? – очередной хрип.

– Ушёл, – выдох и сосредоточенность. – Я сорвался, как только услышал выстрел, но когда приехал, его уже не было.

Тяжело сглатываю, пытаясь понять, куда его могло понести, но затем прихожу к выводу, что в моём состоянии я должна думать о совсем другом. Тем более после того, как он поднял руку. После того, как он выстрелил в меня.

Твою мать, Прайс, он просто прикончил тебя.

– Не двигайся, – шепчет Гэв, протянув руку к моей грудной клетке.

Я замираю, ощущая очередную боль и прохладу его пальцев, и наблюдаю за тем, как он преподносит пулю к своему лицу, разглядывая её.

Кашель сам по себе срывается с моих губ, и я запрокидываю голову, пытаясь принять положение поудобней. Взгляд падает на стену напротив. На ту стену, на которой висели обрывки его воспоминаний.

Зачем они, если он вспомнил?

Или вспомнил, но не всё?

– Нужно в больницу, – тут же спохватился Гэвин. – Мне кажется, у тебя сломано ребро. Дышать можешь?

– Как видишь, – проговариваю я, вздохнув со свистом и болью.

Гэвин наклоняется, пробравшись одной рукой под мои колени, а второй под лопатками. Поднимает меня на руки, и комната перед моими глазами начинает безжалостно крутиться. Голова сама по себе откидывается в сторону, и я замечаю кровь на полу.

Да, слишком маленькое расстояние для того, чтобы я получила лишь ушиб.

Он находился слишком близко ко мне.

Как физически, так и морально.

Остановившись в проходе, Гэвин чуть наклоняется и успевает прихватить моё пальто, прежде чем открыть дверь. В голову ударяет холодный воздух, пропитанный дождем, а в глазах неприятно режет от слишком яркого света, хоть на улице и пасмурно.

Почти отвлёкшись от боли, я снова начинаю ощущать её, как только он садит меня на переднее сиденье и опускает спинку так, чтобы я находилась почти в горизонтальном положении. Как только справляется с этим, тянется рукой к бардачку и достает оттуда бинт, разрывая его.

Всё незамедлительно расплывается в моих глазах, пока я всеми силами пытаюсь остаться в реальности.

– Я не думал, что он недолюбливает тебя…настолько, – Гэв пытается отвлечь меня, нервно улыбнувшись.

– Этого можно было ожидать, – хрип. – Мы и без того ненавидели друг друга в Академии, а тут ещё и смерть Элизабет. Но видимо хуже всего этого то, что всё это время мы врали ему. Я врала.

Последние слова я еле выдыхаю, ощущая холод и боль в том месте, где неприятно тёплая жидкость липнет к моей блузке.

– В этом нет твоей вины. Ты выполняла свою работу, – хмурится Гэвин, а затем выпрямляется и закрывает дверь, обходя машину быстрым шагом.

– Но ему ведь этого не докажешь, – шепчу я в никуда, водя пальцами по гладкой коже грудной клетки и нащупывая рану, из которой всё ещё идёт кровь.

***

Гэвин в четвёртый раз за последний час названивает мне на телефон, и в этот же четвёртый раз я не беру трубку. Не потому, что мне плохо или я не в состоянии говорить из-за отёка, а потому, что хочу собраться с мыслями перед тем как появиться в штабе после недели отсутствия.

Вопросы были. Множество. Но больше всего у меня.

После того, как Уэльс выстрелил в меня, он связался с Чарльзом, но ничего обо мне не сказал. Ни того, что я лежала у него на полу почти мёртвая, ни того, что вообще у него была.

В этом плюс.

Чарльзу не пришлось объяснять, почему я находилась у Уэльса, и какого чёрта он выстрелил в меня. Лишь очередная ложь о том, что я споткнулась и, упав, повредила ребро.

Должно быть, он подумал, что я неуклюжая идиотка.

Да. Самокритике я начала подвергаться с того момента, как оказалась дома после больницы одна, с пакетом льда на груди и антибиотиками на прикроватной тумбочке. Самая настоящая дура, которая позволила себе довериться Остину Уэльсу. И не просто довериться – прикасаться к себе.

Видимо, Академия тебя ничему не научила, Прайс.

Что касается Уэльса, то всё отлично. Парень жив и здоров, только слегка потрепал нервишки Чарльзу и Дэвиду, к которому он заявился в первую ночь после того, как вспомнил. Как оказалось – не всё.

Опускаю голову, взглянув на Губера, что тычется своим мокрым носом мне в колено, и встаю с кровати, споткнувшись о рыжий комок шерсти. Да, этот кочующий от дома к дому кот теперь один из моих питомцев.

Нужно быть настоящей сволочью, чтобы оставить его там одного.

Кем, в принципе, Уэльс и был.

Дохожу до кухни и достаю из шкафчика корм, угощая при этом и Жака, что лениво трётся у задницы Губера и получает немалую порцию лещей от виляющегося хвоста собаки.

Через несколько секунд разносится стук в дверь, и я уже знаю, кто на пороге.

Гэвин. С цветами и очередной порцией таблеток.

Я скоро войду в ряд домашних наркоманов, что питаются одними обезболивающими и витаминами, чтобы ускорить выздоровление.

– И как мне это расценивать? – интересуется он, войдя в квартиру.

– Я спала, – лениво потянувшись, отвечаю я.

В последнее время лгать – это моё хобби.

– Мы должны будем выехать через сорок минут. Справишься? – Гэвин смотрит на меня глазами, полными волнения.

И это не удивительно. Ведь этот человек помогал мне одеваться и раздеваться всю прошедшую неделю, потому что первое время данные действия давались с трудом.

В особенности было трудно уснуть, с моей-то привычкой ворочаться во сне. Каждую ночь я словно проходила девятый круг ада.

– Да, думаю, справлюсь, – киваю я, направляясь в комнату.

Ещё позавчера я приготовила чёрное платье, в котором вернусь в штаб. Благо, прозрачная ткань не доходила до шрама, который оставил мне выстрел. Выстрел, каждый раз напоминающий мне о ненависти к тому человеку.

А о ненависти ли?

Понять это я смогу только взглянув в его глаза.

Интересно, каково было его удивление, когда он узнал, что я жива?

Подумал о том, что облажался? Возможно, захотел завершить начатое? Хм, об этом стоит сказать Гэвину. Ну или можно понадеяться на удачу.

Достаю платье из шкафа и бросаю его на постель, наблюдая за тем, как Гэвин ставит очередную баночку с таблетками на прикроватную тумбочку, у которой крутится Жак. Он любит Гэвина, и я не понимаю, почему. Возможно потому, что он пахнет кошачьей мятой, ведь у него есть кот.

– Мне выйти? – замирает он, заметив, что я принялась снимать майку.

Остановившись, осознаю всю глупость происходящего и смущённо киваю, улыбнувшись.

Как только остаюсь одна, принимаюсь за дело. Подхожу к зеркалу, разглядывая оставшийся шрам. Если бы не жилет, меня бы тут уже не было.

Уэльс знал, куда лучше всего целиться.

Заклеиваю рану пластырями и тянусь к платью, аккуратно надевая его сверху вниз. Резкие движения всё ещё приносят боль, даже с учётом обезболивающих средств. Но я привыкла к ней так же быстро, как и к душевной.

К той, которая ясно дала мне понять…напомнить, кто такой Остин Уэльс.

– Входи, – не слишком громко кричу я и оборачиваюсь к зеркалу, разглядывая свои стройные ноги. Может, даже чересчур стройные.

Я и забыла, когда в последний раз нормально питалась, и могу с уверенностью сказать, что пяти килограмм как и не бывало.

– Выглядишь потрясающе, – с улыбкой на губах произнес Гэвин, остановившись рядом со мной.

– И что бы я без тебя делала? – глядя в отражение зеркала, спрашиваю я у напарника.

– Тот же вопрос я могу задать тебе, – усмехается он.

И мы оба понимаем, о чём именно идёт речь.

Какая же ирония.

Я вытаскивала его из болота из-за Элизабет, а он меня из двухдневной истерики из-за Уэльса.

Замечательная команда.

– Я буду ждать тебя в машине, ладно? – спрашивает Гэвин, сделав шаг в сторону двери.

Молча киваю и выпроваживаю напарника взглядом до тех пор, пока он не скрывается за дверью. Возвращаюсь к зеркалу и протягиваю руки к волосам, пытаясь придать им более привлекательный вид, ведь не зря же я сегодня спала с этими чёртовыми бигудями…и всё потому, что не хочу выглядеть слабой. Не хочу выглядеть идиоткой-Прайс, которую подстрелили.

Локоны получились действительно отличными, поэтому жалеть о неудавшемся сне не пришлось.

Закинув на плечо сумочку и попрощавшись с Губером, я направилась на выход, заперев за собой дверь. Гэвин ждал меня в машине, весело покачивая головой под его излюбленную песню «September – Earth, Wind & Fire». В голову сразу ударили воспоминания прошлых лет. В особенности те первые две недели, когда этот парень был совсем зелёным в плане своей работы. Но я любила его за безграничный оптимизм и ямочки на щеках.

Как же давно я не видела этих ямочек.

Примерно…с того момента, как Элизабет и Уэльс объявили о своей помолвке.

Всё ещё не понимаю, как…как она могла полюбить его…такого?

Захотеть выйти за него замуж…?

Неужели я так много не знаю о Уэльсе, или мы так много не знали об Элизабет?

Чушь, я разговаривала с ней. Я работала с ней, и она была вполне адекватна.

Фыркнув своим собственным мыслям, я не стала пристёгиваться и немного опустила спинку сиденья. Надеюсь, копы нас не остановят, потому что объяснять причину, по которой я не могу застегнуть ремень, будет долго. Он ведь может сдавить мне грудную клетку в самый неподходящий момент.

– Готова? – сбавив громкость, спрашивает Гэв.

– На удивление, как никогда, – выдыхаю я, улыбнувшись ему уголками губ.

Напарник лишь кивает и, заведя машину, трогается с места и выезжает на дорогу. И чем ближе мы были к штабу, тем сильнее моё волнение давало о себе знать. Вся та уверенность, которая была со мной дома, словно куда-то улетучилась и не желала возвращаться даже после нескольких глубоких вдохов и выдохов.

Ты всего лишь увидишь того, кто тебя изнасиловал и того, кто в тебя выстрелил в одном помещении.

Какие мелочи, Прайс. Ведь в твоей жизни так мало веселья. Ну же, веселись!

Как только машина останавливается у штаба, я готова кричать Гэвину, чтобы он разворачивался и вёз меня обратно, но я уже здесь, и не могу вести себя как истеричка.

Положив ладонь на грудную клетку, в надежде так облегчить подступившую боль, я выхожу из машины и направляюсь к двери, где меня уже ждёт Гэв.

Он взволнованно смотрит мне в глаза, на что я мотаю головой и захожу в вестибюль, нажимая на кнопку лифта.

Ох, чёртов лифт.

С этим видом передвижения у меня особые отношения. С недавних пор, конечно.

Слава богу, поездка в нём обходится в жалких двадцать четыре секунды, и я поспешно выхожу из железной коробки, стараясь откинуть воспоминания куда подальше. Гэвин нагоняет меня, пристроившись рядом, и останавливается у конференц-зала, хватаясь за ручку.

– Всё будет хорошо. Я рядом.

– Как и всегда, – улыбка сама по себе срывается с моих губ, и я тяжело выдыхаю.

Он открывает дверь, и я попадаю в ураган эмоций, что встретили меня на пороге не столь большого кабинета.

– Джейд, – подрывается Чарльз из-за стола, протянув мне руку.

Только сейчас я замечаю, что моя правая ладонь всё ещё покоится на грудной клетке. Опускаю её и пожимаю холодную ладонь босса.

– Мистер Гленн, – киваю я в ответ, а затем присаживаюсь на отодвинутый для меня Гэвином стул.

И вот он.

Скептицизм в серы, и разочарование в карих.

Мои губы отчего-то кривятся в ухмылке.

Разочарован в том, что я не мертва? Вот ведь неудача.

Качаю головой, и, видимо, со стороны кажется, что у меня не всё в порядке с психикой.

– Как себя чувствуешь? – снова Чарльз и его вопросы.

– Хорошо, – уверенный кивок, а затем взгляд перемещается на Гэвина.

Тот, не скрывая своего явного отвращения, кидает взгляд с одного претендента моей ненависти на другого. Весёлое же будет собрание. И угораздило меня сесть прямо напротив Уэльса, что раздражённо мялся в кресле, раздосадованный то ли моим присутствием, то ли присутствием Дэвида.

Они друг друга стоят. Недаром были дружками в Академии. По-моему, у них есть шанс.

И с каких пор я стала так холодно относиться к ним обоим?

Может потому, что Дэвид строил из себя пай-мальчика, а потом изнасиловал меня, а Уэльс… Уэльс просто был Остином, а потом стал тем, кем и являлся прежде. Занавес. Пелена с моих глаз спала, как только он направил на меня дуло пистолета.

Боже правый, очередная хренова ирония.

Всё как он и обещал, мы снова встретились в аду.

– Пока вас не было, Джейд, мы решали вопрос по поводу Уроборос, – Чарльз не устаёт привлекать моё внимание. – С твоим…состоянием, тебе пока что не стоит в это лезть.

Я вздымаю брови, но протестовать не решаюсь.

Моё состояние сейчас и вправду не из лучших.

– Тогда зачем я здесь?

– Я хотел бы поговорить с тобой лично.

Пожимаю плечами, кивнув.

Если придётся соврать – совру. Я ведь теперь долбанный мастер по лжи.

Чарльз обращается к Джессике, пытаясь узнать что-то о пропавших детях, но всё то, о чём говорится дальше, я не слышу, потому что наблюдаю за Уэльсом.

Он вслушивается в каждое слово, опустив голову и постукивая пальцами по столу. Если по виду Дэвида можно понять, что он полностью расслаблен и не заинтересован в том, что происходит вокруг, то Уэльс наоборот – напряжён во всех смыслах.

Он отводит глаза чуть левее, и я понимаю, что сейчас он обращается к своей памяти. Глаза чуть сужаются, а затем поднимаются вверх, сталкиваясь с моими.

По спине пробегается холодок, и я облизываю губы, пытаясь так снять застрявший где-то в горле всплеск эмоций.

Я не видела его неделю и думала…думала, что смогу. Думала, что выдержу его взгляд, что не вспомню его запаха и рук. Но мой план провалился, как только я оказалась в его плену, хоть и невербальном.

Мозг сам подкидывал внезапные воспоминания из нашей поездки, или те моменты, что произошли на кухне, даже с учётом того, что я пыталась сопротивляться.

Некоторое время он продолжает смотреть мне в глаза, а затем его губы кривятся в непритворном отвращении, словно он вспомнил наш поцелуй и отругал себя за эту оплошность. Как же, ведь Уэльс не может себе этого позволить.

Кто я, и кто он.

Думаю, если бы здесь было меньше людей, он бы позволил себе достать пистолет и выстрелить в меня в очередной раз.

Только на этот раз в голову.

Чтобы наверняка.

—…значит у Дэвида появилось ещё несколько точек для проверки, – слышу я отдалённо голос Чарльза.

Купер, словно тоже только очнувшись, быстро берёт себя в руки и кивает.

– По поводу тебя, Остин, – Чарльз опускает глаза в папку, – я дам тебе отдохнуть ещё несколько дней.

Отдых? Ему? По-моему, это лишнее. Этот парень рвётся в бой с прошлой недели.

Довольно удивительно, что он ещё никого не прикончил.

Как бы то ни было, Уэльс кивает в знак согласия и расслабляется, поправив манжеты чёрной рубашки.

– Думаю, на этом мы можем закончить, – встаёт Чарльз из-за стола. – Джейд, жду тебя в своём кабинете через несколько минут.

На этот раз киваю я, и встаю из-за стола, как только Гэвин отодвигает мой стул. Чарльз подзывает его пальцем, а я направляюсь в коридор, чтобы подышать свежим воздухом.

Опершись руками о подоконник, склоняюсь над ним, тихо вздохнув, и тут же вздрагиваю, когда слышу позади себя хриплый голос:

– Где мой кот, Прайс?

Закатываю глаза и оборачиваюсь к виновнику всех своих проблем.

– Там, где ты его оставил, – холодно отвечаю я.

Его челюсть напрягается.

– Да неужели? Там его нет!

Моему удивлению нет предела. Он был там? И как давно? Возвращался туда лишь за котом или за моим трупом?

– Ну так может он сбежал? Так же, как и ты, оставив меня в луже крови! – слова срываются сами по себе, от и до пропитанные ядом, которым он плюётся в меня последние восемь лет.

То, что он вздрогнул не заметил бы только слепой, но Уэльс тут же берёт себя в руки и лениво произносит:

– Только не говори, что ты обиделась.

Моему гневу нет предела.

– Обиделась?! На то, что ты вообще сделал это! – мой голос переходит на крик, хоть и даётся мне это тяжело. – Ты выстрелил в меня, хотя я была единственным человеком, который заботился о тебе!

Уэльс оглядывается по сторонам, убедившись, что вокруг никого нет, и всё тем же холодным и раздражённым тоном произносит:

– Ой, да заткнись ты. Я видел, что у тебя бронежилет, идиотка. Ты думаешь, я совсем спятил?

Клянусь богом, если бы у меня был с собой пистолет, на этот раз выстрелила бы я.

Это было так…больно.

За всей этой злостью. Всей этой раздражённостью скрывалась…боль. Боль от осознания того, что ему плевать.

Боже, Прайс, вот и какого чёрта…

– Джейд? – голос Гэвина вырывает меня из собственных мыслей и взгляда Уэльса, что изменился буквально на несколько секунд, тая в себе…сожаление?

Гэвин мгновенно подходит ко мне, поняв, кто стоит передо мной, и чуть приобнимает за талию, направляя к кабинету Чарльза. Я успеваю схватиться взглядом за нервные жесты Уэльса, вроде поправления рукавов и…оценивающий, властный взгляд, задержавшийся на месте, где таилась рука Гэвина.

И всё, что я слышу перед тем, как оказаться в кабинете – поспешные шаги, затихающие где-то в конце коридора.

– Джейд, – Чарльз вновь подрывается из-за стола. Если хоть кто-нибудь ещё раз назовёт меня по имени, я точно взорвусь. Слишком много Джейд на сегодня.

Киваю, присев в кресло перед столом босса, и закидываю ногу на ногу. Гэвин пристроился сзади, положив руки на спинку кресла.

– Судя по тому…что ты видела…

Я хмурюсь. Что я видела?

—…Уэльса.

Ах, вот он о чём.

– Гэвин сказал мне, что он вспомнил, – ложь.

Итак, наш весёлый марафон начинается.

– Да, вспомнил. Он с тобой никак не связывался за всю прошедшую неделю? – мне кажется, или в глазах Чарльза пробегает тень беспокойства?

– Нет, – качаю я головой. – Если, как вы говорите, он всё вспомнил, то у него нет ни единой причины добиваться хоть какого-то диалога со мной, – здесь мне лгать не пришлось, я всего лишь пожала плечами.

– Не всё, – мотает он головой.

Значит, мои догадки оказались правдой.

– Поэтому я и вызвал тебя, – продолжает Чарльз. – Он не говорил тебе о том, что вспоминает?

Говорил. И не раз.

– Нет, – очередное пожатие плечами. – Тем более, я видела его ещё до того, как он поселился в новом доме.

Боже, как же правдоподобно это звучит. Где мой Оскар?

Чарльз разочарованно выдыхает, а я щурюсь, пытаясь понять, о чём он думает. Но… Уэльс не сказал ему? Не сказал, что я приезжала к нему…и не раз? Приезжала, нарушив чёртов протокол.

Сглатываю, нервно ёрзая в кресле, и ощущаю тёплые ладони на своих плечах.

– Как насчёт Дэвида? – вдруг спрашиваю я. – Ведь это к нему он сразу же отправился, верно?

Босс кивает, расслабившись на стуле.

– Ничего конкретного он ему не сказал.

– Не сказал? То есть, он сейчас живёт не у него?

В голове отчего-то пролетела идиотская мысль о том, что он вернулся к себе домой. Но…там ведь развалины? По крайней мере, на кухне после взрыва обвалился потолок.

– Пока что он живёт в отеле. И мы следим за ним. Но, к моему удивлению, ничего не происходит, поэтому мы думаем, что он вспомнил недостаточно, чтобы начать мстить.

Однако достаточно, чтобы пустить пулю мне в грудь.

– Извини, Чарльз, – я встаю с кресла, поправляя платье, – в этом я тебе не помощник. Не в таком состоянии, не с такими отношениями.

Он кивает.

– Да, я знаю, – тоже встаёт из-за стола, – за ним присмотрит Джессика.

Руки на моих плечах тут же сжимаются, и я хмурюсь от боли, поведя плечами.

Джессика?! И как именно она собирается это делать? Ведь если он её оскорбит, она примет это на себя, а не сделает вывод, что это просто Уэльс такой кретин.

Киваю.

А что мне ещё остаётся сделать?

– Всего доброго, Чарльз, – протягиваю руку, чтобы пожать чужую, и ухожу под одобрительную улыбку своего босса.

Как только мы с Гэвином оказываемся в коридоре, я потираю свои плечи, прикрыв глаза.

Всё это странно. Слишком.

Почему бы ему самому не поговорить с Уэльсом? Не дополнить те пробелы в его памяти? Или же наоборот…он не хочет, чтобы эти пробелы заполнялись?

Что ты скрываешь, Чарльз?

Глава 15.

Грёбаный галстук! Грёбаное всё!

Рык самопроизвольно срывается с моих губ, а костяшки правой руки сталкиваются с железной поверхностью лифта.

И какого хрена? Какого хрена она выглядит так, будто это ей прочистили мозги и заливали в уши дерьмо с того самого момента, как я пришёл в сознание.

Ах, да, я ведь пустил пулю ей в сердце.

И да, Прайс, я не знал, что ты была в бронежилете.

Мне было плевать, именно поэтому я почти тебя прикончил.

Первые десять секунд после пробуждения я думал, что моя голова взорвётся. Воспоминания появлялись так же быстро, как и исчезали. Сталкивались друг с другом, собирая чёртов пазл всей моей жизни.

Почти.

Я уверен, что помню не всё. Не хватает чего-то важного.

Чего-то…

– Блять, – рычу я, резко потянув за галстук.

Он развязывается и падает к моим ногам.

Как она посмела?!

Эта…хренова Прайс. Долбаная идиотка.

Как она посмела мне лгать? Водить меня за нос всё это время? Убеждать меня во лжи!

И хуже…хуже от этого лишь потому, что это была именно она. Та, кого я терпеть не мог два года. Та, что мозолила мне глаза каждый день, раскидывая своей улыбкой направо и налево.

В моей голове всё ещё не укладывалось, как я мог её хотеть? Как я мог хотеть эти долбаные стройные ноги и прямую спину?

Хочется вернуться назад, схватить её за горло и выпытать, зачем она это делала. Зачем согласилась на это? Ради мести? Видеть меня настолько униженным и получать от этого удовольствие?!

Идиотка-Прайс.

Останавливаюсь у ресепшена и расстёгиваю первые две пуговицы рубашки, пытаясь набрать больше воздуха в лёгкие. Если бы отец был жив, он бы дал мне хорошего леща за то, как я себя веду.

Словно долбаная девчонка.

Знал бы он, чего мне стоило просто подойти к ней и заговорить, не срываясь на крик и не употребляя мат.

«Горжусь за мужчину, которого я воспитал.»

Я стараюсь, отец.

«Ты стараешься недостаточно» – кривя губы, произносит он в моей голове.

Накрываю лицо ладонями и встряхиваю головой. Дыхание приходит в норму, а сердце больше не отдаётся глухими ударами где-то в затылке.

И какого хрена перед моими глазами рука Лонга на её талии? Мне ли не наплевать на то, кто её лапает?! Не наплевать на то, как смотрит на неё Купер? Кстати, с каких пор он на неё так глазеет?!

Угх.

– Вам чем-то помочь? – интересуется кто-то слева, и я поднимаю голову, взглянув на девушку.

– Нет, – получается слишком резко и холодно.

Плевать.

Отталкиваюсь от стола и направляюсь к выходу из здания, чтобы проветрить свои мозги.

***

– Он не появлялся уже два дня, – я хмурюсь, получив новую информацию о Уэльсе. – У тебя есть предположения, куда он мог пойти?

– Вы проверяли его дом?

– Да, – выдыхает Гэвин мне в трубку. – Там его нет.

– А перед тем как…он никому ничего не сказал? – неужели я волнуюсь.

– Нет. По камерам засекли что он вышел из здания штаба, а затем несколько камер словило его за городом.

– Может он…

– Нет, Джейд. Там мы тоже проверили.

Я закрываю глаза, левой рукой массируя висок. В последнее время, ближе к ночи, у меня постоянно начинает болеть голова.

– Я думаю, если бы он хотел найти Виктора, он бы его нашёл.