Текст книги "Арония (СИ)"

Автор книги: Алессандра Сторм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)

Глава 14

Настоящее

После празднования дня рождения Жана прошёл месяц: тридцать дней обманчивого спокойствия и хрупкой стабильности.

Два-три раза в неделю я приходила в офисе, но большую часть работы с документами выполняла в номере отеля. Жан несколько раз предпринимал попытки убедить меня переехать к нему. Но мне думалось, что жить у своего же начальника как-то некомильфо. Кто-нибудь да узнал бы, и непонятно к чему это могло бы привести. В любом случае раз есть возможность, то можно постараться позаботиться о себя самой.

Между мной и Жаном были очень тёплые отношения, что было до ужаса невероятно, и порой настолько же пугало. Всё это продолжало казаться мне сказкой, которая в любую секунду закончится, а я проснусь одна. Он ни разу не дал повода сомневаться в себе, ни одного слова не было брошено на ветер, ни один поступок не вызывал беспокойства. Жан никогда не упускал шанса провести время вдвоём, устроить прогулку на свежем воздухе или сходить в новый ресторан.

Но я не могла себе позволить в полной мере наслаждаться происходящим. Как бы не хотела, у меня не получалось. Преследовало ожидание, что меня тут же собьёт с ног, если я расслаблюсь чуть больше. Допустить это было никак нельзя.

Поэтому всё это время я жила в каком-то перманентном напряжении, где-то на грани с сильной тревогой.

Вечер пятницы подтолкнул меня поддаться на уговоры Жана провести выходные у него. Эта идея была очень даже хороша.

Время летело безумно быстро. Хотелось не обращать ни на что внимание, а просто быть рядом. Смеяться, говорить о важных и о самых незначительных вещах, валяться часами в кровати. В воскресенье получилось съездить в один из небольших парков, где я ещё не бывала. В воздухе чувствовалось дыхание осени. Погода так и располагала к долгим и спокойным прогулкам. За временем следить не хотелось, да и никто из нас не старался это делать.

Воскресный вечер мы провели за просмотром очередной французской комедии. Приглушённый свет, уютный плед и моя голова на плече Жана – разве нужно что-то ещё?

Вероятно, я задремала, поскольку неожиданно поняла, что меня держат на руках.

– Нам пора спать, – моя голова опустилась на мягкую подушку. – Спокойной ночи, – я почувствовала невесомый поцелуй в лоб, а затем провалилась в безмятежный сон.

Завершением наших выходных стало не такое размеренное утро понедельника. Произошло то, чего, в принципе, можно было ожидать: мы проспали, забыв включить будильник.

Пришлось в спешке покидать квартиру, потому что мы напрочь забыли об утреннем совещании. Необходимость моего присутствия объяснялась тем фактом, что таким образом мне было бы проще быстрее войти в курс дела. Компания получила новый проект, и Жан горел им, а крупицы от пламени его страсти передавались мне.

К нашему общему удивлению, до офиса получилось добраться быстро и без дополнительных приключений. У нас оставалось немного времени, и мы не спешили выходить из машины.

– Как ты? – Жан повернулся в мою сторону и внимательно заглянул в глаза.

– Отлично. А ты?

– Было бы лучше провести утро без этой пробежки, но главное – ты со мной, – и вслед тёплая улыбка словно самый добрый луч солнца, упавший лишь на меня.

Я прикоснулась к ладони Жана и просто кивнула. Внутри разлилось чувство благодарности, ведь буквально всё, что он делал для меня, было пропитано искренней заботой. И даже эта улыбка говорила так много: «Всё будет хорошо», «Не переживай, я рядом», «Ты не одна», «Как хорошо, что ты есть».

В комфортном молчании мы подошли ко входу в здание и также поднялись на нужный этаж. Совещание было назначено на девять часов, а весь офис находился в полусонном состоянии, будто многие пришли, но не успели проснуться. Вдруг промелькнула мысль, что кто-то мог задуматься, почему мы пришли вместе. Но с таким же успехом я могла столкнуться у входа с кем угодно. Так что в этом не должны были увидеть чего-либо удивительного.

Атмосфера была такой сонной, что я успела лишь в последний момент сдержать вырывающийся зевок. После чего тихо усмехнулась и выпрямила спину – нужно держаться более уверенно.

Подвох я почувствовала сразу, как зашла в комнату, где уже собрались почти все. Свободными оставались место Жана, одно около него и два на противоположном конце, ближе к выходу. Не успела я всерьёз обдумать вариант остаться ближе к двери, как Жан вопросительно посмотрел на меня. Насколько глупо будет выглядеть, скажи ему, мол, сяду сегодня подальше?

Если сначала мне показалось, что народу не так уж и много, а помещение немаленькое, то сейчас поняла, что ошиблась. Я всё так же шла за французом, но уже под тяжёлым взглядом Станислава, который сидел слева от свободного места. Внезапно обрушилось осознание, что ещё немного и появится чувство нехватки воздуха.

Как я просижу всё это время?

Остановившись перед своим местом на ближайшее время, я холодными руками взялась за спинку стула. Я смотрела на поверхность стола, но перед глазами появилась мутная пелена. Отвлечься не получилось, и меня накрыло волной, заложило уши, а тихие разговоры стали белым шумом.

Просто дыши.

Дыши!

Не хватало ещё привлечь вовсе не нужное внимание. Ты ведь этого не хочешь!

Это замешательство в пару секунд, длившихся в моей реальности вечность, конечно, не осталось незамеченным Жаном.

– Валери, всё нормально? – голос с нотками беспокойства пробился сквозь звуковую завесу.

Посмотри же на него! Всё же нормально!

Повернув голову на звук, я встретила беспокойство с вкраплениями беспомощности в его глазах. Это помогло осознать, что мне было нельзя ничего испортить. Наконец я отодвинула стул и села на место, вернув всё внимание к столу. Попытка сосредоточиться на чём-то ином провалилась. Человек, сидящий слева от меня, не давал этого сделать.

Станислав не делал ничего. Лишь кивнул головой, когда я не удержала свои глаза и наткнулась на его взгляд, направленный на меня. Ко всем прочим эмоциям стала добавляться злость. Она не торопясь начинала плескаться в венах, подбираясь ближе к груди, чтобы я смогла захлебнуться чуть позже. Мы не виделись после того очередного «разговора», и я всё поражалась, как так выходило. Я злилась на своё самочувствие и на мысли о человеке, о котором не должна была думать. Не хотела, но злилась на него – откуда такой пустой взгляд?

– Начнём обсуждение. Для начала ещё раз объясню нашу ситуацию.

Я повернулась к Жану в поиске точки опоры. И у меня получилось её найти. Он смотрел так, будто всё понимал, но его беспокойство не утихло. Я решила слегка кивнуть – «всё в порядке». Он не поверил, это было видно, но еле заметно наклонил голову, а затем вернулся к своей речи.

Спустя долгие пятнадцать минут, которые длились ещё одну маленькую вечность, меня отпустило. В голове была ужасная каша, а вечером наверняка придёт сильная слабость из-за перенапряжения. Но сейчас самым главным являлся тот факт, что пульс больше не был загнанным, и стало легче дышать. Я прикрыла глаза и сконцентрировалась на французской речи.

Красиво.

В следующий момент моей ноги коснулась другая. Больших усилий стоило не распахнуть глаза от неожиданности. Вместо этого я медленно приоткрыла их и посмотрела сначала под стол, где его колено так бессовестно оставалось прижато ко мне, а после перевела взгляд выше. Станислав на меня не смотрел – кто бы сомневался!

Мужчина провёл рукой по столу, остановив её прямо передо мной. Я быстро оглядела комнату и убедилась, что на нас никто не обращал внимание. И вот – рука и нога пропали, оставляя мне небольшой квадратный листок с просьбой: «Пожалуйста, давай поговорим». Я перечитала слова раз пять, но никакой подсказки там не появилось. Это привело только к тому, что беспорядок в голове усугубился. Сложив записку пополам, я стала сминать её пальцами.

– На этом сегодня всё, можете возвращаться на свои места. Остальные материалы будут отправлены вам позже, – эти полчаса были слишком долгими. – А вы останьтесь ненадолго, – я повернулась к Жану, который довольно сосредоточено смотрел на Станислава.

Сделав вывод, что мне срочно нужно убираться, пока есть такая возможность, я направилась в сторону выхода. Люди всё ещё выходили из комнаты, и проскочить побыстрее в любом случае не получилось бы.

– Останься тоже, – это же не мне?

Я обернулась и поймала такой же задумчивый взгляд на себе. Увидев, что я не собираюсь убегать, Жан повернулся к окну будто в поиске решения для какой-то глобальной проблемы. Немного погодя послышался щелчок двери, но мужчина всё так же продолжал молчать.

– Что вы хотели? – мне вдруг стало казаться, что я не слышала его французский вечность.

– Что я хотел… – Жан развернулся к нам лицом. – Есть ли другие вещи, которые мне нужно знать? – он посмотрел мне в глаза, а я глупо растерялась.

– О чём вы говорите? – Станислав подошёл чуть ближе к французу, закрыв меня от того.

– Я правильно помню, что вы были преподавателем Валери в университете? – в ответ он получил лишь утвердительный кивок. – Это всё? Вы не подумайте ничего лишнего, но…

Я не говорила ему ничего про наше знакомство. Видимо, они не первый раз беседовали на темы, связанные со мной.

– Да, это всё, – молчать было нельзя.

Не выдержав, я сделала несколько шагов в их сторону и, не придумав ничего лучше, остановилась по правую сторону от Станислава. Пришлось постараться, чтобы обращённый к Жану взгляд выглядел уверенным. Меня практически обжигало огнём, исходящим от стоящего рядом человека. Однако я не собиралась на это реагировать. Это было совсем не к месту.

– Я бы так не сказал, – голос был таким холодным, что контраст с опалявшим меня жаром поражал.

– Не хотел, чтобы вы неправильно поняли, – Жан перевёл взгляд на меня, а затем вернул его к Станиславу. – Мне нужно знать, можно ли утверждать вас на это проект. У меня возникло ощущение, что вам несколько некомфортно друг с другом. Если я не прав, готов принести извинения.

Жан вновь посмотрел на меня, и я поняла, как ему неловко. Возникло желание сказать, что всё нормально, нет необходимости искать кого-либо ещё. Но я не могла заставить себя сделать это.

– Меня всё устраивает, – ещё бы он облегчил мне жизнь, – но надо услышать, что скажет Валери, – сердце запнулось, впервые услышав это обращение от него.

Что я могу на это сказать?

Что теперь делать…

Если отказаться – они легко найдут другого переводчика… да и один у них в любом случае есть…

И… нужно будет искать другую работу?

– Валери, всё хорошо? – голос Жана заметно смягчился.

Может, это шанс наконец всё прекратить?

Исчезнуть. Забыть. Забыться.

– Я сегодня себя плохо чувствую, – пришлось откашляться, чтобы успеть собрать остатки силы воли. – Возможно, есть смысл найти кого-нибудь вместо меня для этой работы.

Я опустила глаза, желая немедленно раствориться в воздухе. В этот же момент Жан сорвался с места и оказался передо мной, вероятно, вовсе забыв, что мы были не одни.

– Что случилось? – рука в нежном жесте коснулась щеки. – Утром всё было хорошо… Присядь и сделай пару глотков, – словно из ниоткуда у него в руках появилась бутылка воды.

Тяжесть другого взгляда нисколько не ослабевала. Надолго тишина не затянулась.

– Что ты делаешь? – русская речь прозвучала резко, и я нервно дёрнулась от неожиданности.

– Думаю, вопрос о проекте можно пока отложить, – Жан сел на соседний стул и взял мои ладони в свои. – Прошу прощения, что задержал, если что-то в итоге изменится, я сообщу вам, – эти слова были сказаны вовсе подчёркнуто официально.

– Это намёк, что мне стоит выйти и оставить вас вдвоём?

– Это не намёк. Вы свободны, – в голосе появилась сталь.

– Будет лучше, если Валери выйдет на свежий воздух, – он продолжил говорить так, словно это была очевидная вещь, которую другие не понимали. – Вы можете вернуться к работе.

– Не знал, что вы так хорошо ознакомлены с моим графиком работы, – я почувствовала, как руки Жана напряглись. Ни к чему хорошему этот разговор не приведёт.

– Мне правда надо подышать воздухом, – и голос даже ни разу не дрогнул. Освободив свои руки, я встала, а француз вновь потерялся. Мне было бесконечно жаль, что ему вообще пришлось начинать эту беседу. – Я пойду, извините.

Оставалось надеяться, что Жан прочитал в моих глазах, как я сожалею. Шагов за спиной слышно не было, но ещё немного и я бы сорвалась на бег. Никто не обращал на меня внимания, поэтому получилось уйти без лишних разговоров. Перед самым выходом на улицу телефон оповестил о входящем сообщении.

«Точно всё нормально? Я могу позвонить тебе?»

«Мне нужно побыть одной. Позвоню вечером, хорошо?»

«В любое время. Буду ждать»

Вернувшись в номер, я упала на кровать и стала неотрывно смотреть в высокий потолок. Хотелось спрятаться, чтобы ничего не решать, чтобы всё разрешилось само собой. Всё такой же неплохой идеей казалось вовсе исчезнуть.

Понимание неправильности такого поведения, не отменяло того факта, что телефон был выключен всё это время. Если не проведу в одиночестве хотя бы несколько часов, то нет никакой уверенности, что получится взять себя в руки. А вечером я обязательно позвоню или напишу Жану.

Убегать – не самый хороший вариант, ты помнишь?

Но что мне тогда делать?

Я не могла понять, почему Станислав поступал так… как поступал. Не могла или не хотела – небольшая ли разница, ведь так? Изменилось бы что-то, пойми я его мотивы?

Может, для начала стоило понять себя? Почему я должна была беспокоиться о ком-то прежде, чем пойму себя? Так сложно разобраться с тем, что творится в своей же душе. И страшно. Пугает, потому что от того, что внутри головы, не сможешь убежать, как бы не старалась.

Хотелось кричать от беспомощности – что я вообще могу? Не будет у меня этой работы – не смогу остаться здесь. Нужно будет срочно искать альтернативу, но это казалось таким неправильным.

Мысли продолжали путаться, а я чувствовала, как опускалась куда-то в темноту. Но не могла остановиться. Одни и те же вопросы прокручивались друг за другом. Со временем я начала чувствовать себя сторонним наблюдателем, и это было в некоторой степени забавно.

Во рту пересохло, и я встала, чтобы налить воды. Глаза невольно нашли часы, на которых было начало седьмого, а руки потянулись к телефону и включили его. Я не стану заставлять Жана беспокоиться ещё больше. Он этого не заслуживал.

– Привет, звоню, как обещала, – свой же голос показался неестественно радостным.

– Как себя чувствуешь? Может, мне приехать?

– Всё уже хорошо, правда. Видимо, утром сильно понервничала из-за того, что торопились. Голова болела, да и позавтракать мы не успели.

– Скажи мне, что ты поела, – придумать небольшую ложь мне не дали. – Я могу привезти чего-нибудь для позднего ужина. Как идея?

– Не хочу отвлекать тебя, – от одной мысли о приёме пищи начинало подташнивать.

– Ты меня не отвлекаешь, – окончание фразы повисло в воздухе, словно Жан собирался что-то добавить, но не решился.

– Извини, что заставила переживать.

– Всё в порядке. Я хочу, чтобы ты знала, что можешь доверять мне.

– Я доверяю тебе.

– Я знаю, – послышался тяжёлый вздох. – Однако иногда мне кажется, что это не так.

– Но…

– Нет, я ни в чём не обвиняю тебе! – слова прозвучали как-то испуганно. – Наверное, это звучало не очень хорошо…

– Нет, я понимаю тебя.

– Хочу увидеть тебя… Такое чувство, что я целый день говорю не те вещи.

– Я хотела сегодня раньше лечь спать, – сердце заныло, но я не была готова смотреть ему в глаза.

– Это не значит, что больше мне не стоит надеяться на выходные с тобой?

В тихом голосе смешались неуверенность и сожаление. Заставлять его сомневаться в себе было ужасно ненормально.

– Конечно нет!

– Значит, сегодня я могу спать спокойно.

Впервые за время разговора стало понятно, что Жан улыбался. Вслед за этим на меня накатила очередная волна отвращения к себе.

– Если у тебя будет время завтра, может, увидимся? Вечером, например…

– Разумеется! – в этот раз выдох будто от облегчения. – Ты не поверишь, но я подумал, что не увижу тебя в ближайшие дни, – и даже послышался лёгкий смешок. – Наверное, я слишком остро воспринял всё.

– Ещё раз извини, мне искренне жаль.

– Ты не должна извиняться! – на какое-то время он замолчал, а я сосредоточилась на его еле слышном дыхании. – Мы можем поговорить об этом дне? Само собой разумеется, не сейчас!

Да, – что я потеряю, поговорив с ним? – Ты прав, есть вещи, о которых мне нужно рассказать.

– Всегда готов выслушать тебя.

– Спасибо.

Мне хотелось прямо сейчас оказаться в его согревающих объятьях. И это желание было до ужаса эгоистичным.

– Ты не представляешь, как я хочу тебя обнять, – будто прочитав мои мысли. – Но мне не позволено, – подразнивающая интонация, которой он явно хотел развеселить, оказала совершенно противоположный эффект.

– Подожди до завтра, сможешь? – сказала так, словно не у меня щипало глаза от подступающих слёз.

– О, мне придётся очень постараться! Завтра заеду за тобой часов в семь. Договорились?

– Да, конечно, – остатки сил, ушли на то, чтобы не позволить голосу дрогнуть.

– Ложись пораньше и хорошо отдохни!

– Да, я постараюсь.

– Если будет нужно, то обязательно звони, – эти слова Жана звучали предельно серьёзно.

– Хорошо. Значит, до встречи?

Глава 15

Следующие две недели по ощущениям пролетели как пара дней. Неужели это правда: чем ты старше, тем быстрее часы начинают отсчитывать минуты?

Работа с переводом документов на сегодня была закончена, и я гордилась собой, что стала быстрее разбираться с архитектурными терминами. Определённо, было нужно больше практики, но в целом у меня получалось очень неплохо. И этому можно было радоваться. А в качестве награды за хорошую работу я собиралась дойти до ближайшей пекарни. Воспоминание о чудесном запахе свежей выпечки оказалось довольно мотивирующим, чтобы встать с кровати.

Только я решила взять телефон, чтобы узнать сколько времени, как раздалась мелодия звонка. Не так давно Ника предложила несколько раз в неделю болтать по видеозвонкам, и эта идея мне понравилась. Я делилась своими наблюдениями о Париже и немного о работе, по большей части тем, что касалось переводов. Подруга в свою очередь, видимо, поставила перед собой цель: не развеселить, так удивить. Так однажды я узнала, что у нас в городе сосуществовали три компании, которые ходили по домам и проверяли газ. Все они как бы про друг друга не знали, так что это была не лишняя проверка, и так надо. Почему? Ну вот потому. Ника минут десять жаловалась, мол, откуда ей было знать, что необходимо оставаться дома, если объявлений не было, и накануне уже приходили и всё проверили.

– Привет! Как дела, есть что-нибудь интересненькое? – солнечную энергию подруги можно было почувствовать через экран.

– Всё так же, вот закончила очередной перевод. Хотела прогуляться, и тут ты.

– Надо было позвонить на пять минут позже, ты бы экскурсию устроила мне, – мы засмеялись, поскольку подобная ситуация случалась не в первый раз.

– Надо всё-таки нам запланировать экскурсию для тебя!

– Я всегда «за»!

– Тогда я тебе позже напишу, когда у меня свободные дни будут.

– У нас ближайшие две недели практически нет лекций, так что должно получиться.

– Как, кстати, лекции в этом семестре?

– Замечательно! Особенно радует отсутствие предметов, которые существуют лишь из-за учебного плана и его составителей.

– Звучит как огромный плюс.

– А то! К слову, про лекции, – Ника на мгновение нахмурилась, будто что-то вспоминала. – Нашего француза словно подменили.

– О чём ты? – какое-то время она пыталась подобрать нужные слова.

– Сложно объяснить в двух словах. Раньше он выглядел более отстранённым, эмоций особо никаких не выдавал. Вот помнишь, чтобы он на парах голос повышал?

– Нет.

Я нерешительно покачала головой. Одновременно с этим перед глазами пронеслись обрывки воспоминаний: в них был и лёд, и горячее пламя.

– А вчера мне показалось, он взглядом прожжёт Кристину, когда она случайно стала отвечать не на тот вопрос. Складывается впечатление, что у него какие-то проблемы. Нет, правда! Если бы ты видела, как проходят его пары последние недели, то тоже напрягалась бы.

– Может усталость накопилась, ещё что… – говорить про Станислава не было сил. – Расскажи лучше что-нибудь более позитивное. Что с практикой у вас? – разговор перешёл в нейтральное русло, и у меня получилось немного расслабиться.

Когда мы попрощались, я вновь упала на кровать и прикрыла глаза.

Меня это никак не касается.

Уверена? Ты сама себе веришь?

…

А кому мне верить?

В итоге Жан оставил на новый проект нас обоих. Однако я практически не пересекалась со Станиславом – едва ли это было лишь совпадением. Если же мы оказывались на одном совещании, я всеми правдами и неправдами старалась показать, что у меня всё отлично. Да и игнорировать его присутствие было гораздо легче, когда он не сидел рядом. Я максимально фокусировалась на обсуждении рабочих моментов: отвечала на все вопросы Жана и остальных сотрудников компании, высказывала свои мысли, когда это позволяла ситуация.

Настолько я старалась полностью погрузиться в работу, что и Поль оказался удивлён моему настрою.

– Кажется, тебя сильно заинтересовал этот проект, – мужчина дружелюбно усмехнулся. – Нам хватило бы только тебя, но Жан упрямо не желал с этим соглашаться. Ведь «нам нужен ещё один переводчик, чтобы нагрузка была не такая большая», – он попытался изобразить голос друга, что вышло довольно похоже и оттого комично.

– Ему виднее, разве не так?

– Просто он очень беспокоится о тебе и не хочет нагружать работой, – Поль по-заговорщически подмигнул. – Думаю, будь его воля, ты не работала бы.

– Скажешь конечно! – не сдержавшись, я легко хлопнула ладонью по его плечу и усмехнулась. – Ты знаешь, я не соглашусь на это.

– Да и он никогда такого не предложит. Вы стоите друг друга! – брови Поля жили отдельной жизнью, и порой это было уморительно.

– Наверное, ты прав.

Однако я по-прежнему оставалась уверена, что недостаточно хороша для Жана. Если бы он знал обо мне больше, то не думал бы в столь светлом ключе.

– Разумеется, я прав! Какие могут быть сомнения?

Возможно, я обманывала себя, но после моего живого интереса к работе, во взгляде Жана пропало беспокойство и осторожное подозрение. Гордится тут было нечем, кроме того, что я не давала новых ненужных поводов для беспокойства.

Мы так и не поговорили о том дне и вообще о чём-либо косвенно связанным с ним. У меня не получалось пересилить себя: что можно рассказать, а что лучше опустить?

Необходимость обсудить несколько важных вопросов перед отправкой предварительного плана проекта заказчику подразумевала тот факт, что на собрании должны были присутствовать все участвующие в этом сотрудники. Встреча пролетела практически незаметно, что не могло не радовать. Жану было необходимо решить текущие вопросы, поэтому, попрощавшись с ним, я вышла из зала вместе с остальными. Ранее мы договорились, что если он закончит с делами не слишком поздно, то поедем в какой-нибудь ресторанчик. Поэтому в планах было немного прогуляться пешком, чтобы время до вечернего звонка прошло быстрее. Да и проветрить голову никогда не помешает. Но не успела я далеко отойти от здания офиса, как меня остановили, грубо схватив за руку над локтем.

– Думаешь, самая умная тут? – обернувшись, я обнаружила перед собой Мари, которую давно не видела. А лучше бы не видела и дальше. – Что ты хочешь показать этим взглядом? – на ёё лице читалась брезгливость и нетерпение, что заставило на секунду растеряться.

– Для начала отпустите меня, – девушка так сильно вцепилась, что потребовались некоторые усилия, чтобы вырваться.

– Кто тебя держит! Мы только и ждём, когда ты укатишься подальше! – её повышенный тон сильно резал слух.

– Кто мы? – скорее всего, она выступала и за Катрин, которая, вероятно, не опустилась бы до такого. – Обязательно устраивать этот концерт? – я постаралась оставить нейтральную интонацию, потому что… кто знал, чего от неё можно ожидать?

– Это ты здесь что-то устраиваешь! Появилась из ниоткуда и ищешь внимание буквально от каждого! Приятно, когда вокруг тебя все носятся, да?

– Или вы спокойно объясните суть претензии, или наш разговор закончен.

– Это что, ты мне условия ставишь? – её голос прозвучал предельно вкрадчиво.

– Называйте, как хотите. Вы начали этот разговор. Вот и постарайтесь объяснить, чего добиваетесь, – откуда столько агрессии?

– Ты такая… – она запнулась и не закончила фразу, а мне стало даже любопытно.

– Какая?

– Фальшивая!

– Что?

– Я тебя терпеть не могу! Что они находят в тебе? Или ты сама что-то предлагаешь?

– Я больше не собираюсь выслушивать эти обвинения, – получилось развернуться, но она снова схватила меня за руку.

– Я не закончила!

– Зато я закончила!

Мари уже давно вышла за рамки приличия, и не было ни одной весомой причины продолжать её слушать. Я выдернула руку, но она зацепилась за сумку, и та съехала с плеча.

– Нет, думаешь я буду так же слушать с открытым ртом все твои слова?! Не дождёшься! Ты такая… – но явно какое-то оскорбление так и не успело вылететь из неё.

– Сейчас же убери руки.

Голос Станислава отрезал её непрекращающийся истеричный поток. На удивление она послушала его, а я вернула сумку в нужное положение и отошла на пару шагов в сторону.

– О, это мне? Какая честь! Если бы знала, что так смогу привлечь твоё внимание, давно бы сделала это!

Они больше не общаются?

– Всё сказала?

– А сам как думаешь? Конечно нет!

– Мари, думаю пора остановиться.

– Почему я должна тебя слушать?

Мне тоже вдруг стало интересно, и я перевела взгляд на мужчину.

– Не должна. Но я прошу тебя, хватит.

– Что? – её вопрос прозвучал так, словно она была поражена до глубины души. Перестав разглядывать лицо Станислава, я посмотрела на Мари. – Я правильно услышала, ты у меня что-то просишь? Но, конечно, просишь это для неё?! – она яростно сверкнула глазами в мою сторону.

– Это не имеет значения, – после небольшого колебания в его голос вернулась твёрдость.

– Наоборот! Как раз это имеет значение, – она повернулась ко мне. – Плевать, вы оба мне противны. Но хочу признать, что бы ты ни делала, это получается у тебя превосходно, – и эти слова звучали как последнее оскорбление.

– Я ухожу.

Продолжать узнавать о себе новые вещи не хотелось. В каком-то странном состоянии я медленно пошла в сторону парка, который располагался в десяти минутах ходьбы. Мне было необходимо присесть хоть куда-нибудь и успокоиться. К внеплановым эмоциональным качелям я оказалась не готова.

– Кому ты это сообщаешь?! Хотя о чём это я!

– Успокойся, пожалуйста!

И третий участник этой интермедии сдался в попытке сохранить видимость спокойствия.

Однако побыть одной мне не дали. Станислав догнал меня почти сразу.

– Извини за это.

– Вы не должны извиняться.

– Каждый раз, когда вижу тебя, думаю, что сколько бы не говорил эти слова, ты меня никогда не простишь.

– Вы думаете, я на вас обижена?

– Я чувствую это.

В этот момент я запнулась, но меня нежно подхватили под локоть. И это прикосновение ни в какое сравнение не шло с тем, как минутами ранее за эту же руку хваталась подружка Катрин.

– Вы ошибаетесь.

– Хотелось бы, чтобы так и было. Но что заслужил, то и получаю.

Я не знала, что можно на это ответить, и продолжила молча идти ко входу в парк. Станислав подстроился под мой темп и так же не говорил больше ни слова. Просто шёл рядом. Так мы и оказались среди деревьев, на красоту которых я не могла обратить должного внимания.

Спустя какое-то время я остановилась около аккуратной скамеечки, скорее, на автомате, чем осознанно. Все мои мысли плавали где-то между «фальшивая» и «что они находят в тебе?» В действительности было бы более обидно, если бы я сама не думала так временами.

– Отдохнёшь немного? – сквозь прозрачную стену прорвался мужской голос.

В реальности я села, а в голове продолжала бродить по тёмным закоулкам.

Кто я такая? Кто-нибудь подскажет мне ответ?

– Может, воды? Подожди здесь, я найду, – будто он не знал, что до ближайшего магазина полчаса езды.

– Не надо, у меня есть.

Зачем-то руки сами достали из сумки бутылку. Пить не хотелось, но я сделала пару глотков неприятной, чуть тёплой воды. Лучше подошла бы ледяная.

Немного погодя я выпила ещё полбутылки, а в качестве бонуса появились силы осмотреться. Людей поблизости не наблюдалось, пели птицы, которых я не слышала до этого момента. Деревья и кустарники были аккуратно подстрижены и вызывали желание полюбоваться ими немного дольше.

В голове начала выстраиваться новая логическая цепочка:

Что это было?

Эта Мари всегда такая?

Почему они общались?

Они же не просто общались, да?

Почему тогда это общение прекратилось?

– Как у вас получалось её терпеть?

– Что?

Один удар сердца, и мы повернули головы друг к другу. Станислав выглядел так, словно тоже только что был где-то далеко в мыслях.

– А зачем? – меня особо не волновало, как глупо и бестактно звучал этот вопрос.

– Не знаю.

И поскольку он смотрел мне в глаза, я всеми силами пыталась найти там признаки того, что он не хотел отвечать честно.

Но не видела.

Или не могла.

Может, не хотела?

Большая ли разница?

– Тогда расскажите, что знаете, – я замолчала на пять ужасно громких ударов сердца, пока собиралась сделать что-то, определённо, рискованное для себя, – Станислав.

В глазах напротив безумное количество эмоций сменяли друг друга: неверие, сомнение, радость, смятение, неловкость. Одна малейшая искра – всё вспыхнет.

– Лера?

В нём и в помине не было никакой уверенности, и это на удивление придало уверенности мне. Тем не менее я прервала этот зрительный контакт, поскольку мы смотрели друг на друга уже бесконечно долго.

– Я правда не обижена. Не знаю почему, но всё ещё хочу вас понять, – я глубоко вздохнула, чтобы дать себе передышку и более чётко донести мысль. – Но также понимаю, что вы можете этого не хотеть. Просто, мне кажется, что есть какая-то большая, – или больная, – недосказанность, которая требует, чтобы была поставлена точка.

– В каком смысле? – слова такие тихие, будто вовсе послышалось.

– Я говорю о том, что нам пора поставить точку. Зачем мне нужны какие-то ответы? Если честно, сама не знаю. В ином случае дайте мне чётко понять, что никаких ответов не будет. Потому что я в каком-то смятении. Мне это не нравится.

– Мне тоже это не нравится.

– Тогда давайте договоримся. Пусть эта точка будет поставлена сегодня. Сейчас?

– Нет, Лера, – имя было произнесено с особенным нажимом. – Мне не нравится эта идея с точкой. И какая вообще к чёрту точка? – казалось удивительным, что он всё ещё не повысил голос.

– Вы понимаете какая, Станислав.

Говорить вот так его имя было странно, ведь последний раз я называла его так когда-то очень давно. Однако хотелось попробовать ещё. Вместе с этим появилось еле ощутимое чувство, что стена между нами стала ниже.