Текст книги "Арония (СИ)"
Автор книги: Алессандра Сторм
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)
Глава 2
К пяти часам лёгкий макияж был закончен; его не хотелось разбавлять яркой помадой, потому выбор был сделан в пользу полупрозрачного тинта винного оттенка. С самого утра во мне искрами вспыхивало желание почувствовать себя красивой. Платье и туфли смотрелись лучше, чем изначально предполагалось. Возможно, это иллюзия возникла из-за сверкающих глаз, которыми я рассматривала отражение в зеркале. Такие игры воображения мне нравились.
Разве я не могу хоть раз почувствовать себя более свободной?
Я была полностью готова, когда на телефон пришло новое сообщение. За мной приехала машина, а значит настал момент вновь окунуться в совершенно иной мир. Не оставляя себя ни минуты на лишние мысли, я спустилась к выходу. К моему удивлению, на улице меня ждал Поль.
– Добрый вечер! Прекрасно выглядишь, – он был всё такой же располагающий к себе.
– Спасибо. Я думала, вы отправите только машину, – подобное внимание было приятным, но казалось несколько излишним.
– Жан раз десять повторил, как ты важна для нас сейчас. Я был обязан убедиться, что ты не передумала, – он комично закатил глаза и указал на машину – пора выдвигаться.
– Я предупредила бы вас.
– Не думаю, что ты могла передумать, – раздался добродушный смех, и я посчитала это знаком: весь вечер пройдёт в таком-же настроение.
Мы перекинулись парой ничего не значащих фраз, после чего я погрузилась в свои мысли, а Поль меня не беспокоил. Ненадолго получилось дотянулась до другой реальности, где я продолжила это знакомство.
Можно было признать, мне нравилась компания Жана и Поля. Однако я понимала: наши миры пересеклись совершенно случайно и это была лишь единоразовая помощь. У них должны быть более профессиональные переводчики, это было предельно ясно. Надо полагать, сегодня мы видимся в последний раз, ведь через неделю меня уже не будет в Париже.
Совсем скоро машина остановилась, и пришлось покинуть тихий салон, чтобы через считанные минуты оказаться в шуме разговоров и звоне бокалов. Поль любезно предложил мне согнутую в локте руку, а я не смогла отказаться, увидев в ней единственную точку опоры. Так мы вошли в высокие и очень тяжёлые на вид деревянные двери и оказались в просторном холле отеля. Выяснилось, что нужный ресторан находился на втором этаже; наверх вели две широкие лестницы, покрытые тёмно-бордовым ковром, перила отражали свет от люстры, которая была каких-то невероятно огромных размеров. Ещё не привыкшие к яркому свету глаза слепило, взгляд торопливо пробежался от светлого покрытия под ногами до балкончика, который был по периметру помещения и казался продолжением лестницы. Стоило ли говорить, как непривычны и удивительны были для меня такой блеск и роскошь?
– Ну как? – довольно поинтересовался мои спутник.
– Нет слов, – и эта была правда.
У самого входа в ресторан нас встретил Жан, который сдержанно улыбнулся, поприветствовав нас. Как только мы вошли в зал, у меня перехватило дыхание, а по открытым рукам незамедлительно пробежали мурашки. Звучала классическая музыка, столы были покрыты иссиня-чёрной тканью, плотные золотистые портьеры прикрывали высокие окна, хрустальные люстры над центральным проходом поражали своим блеском. Зал был наполовину пуст, но чувствовалось, что торжество понемногу начиналось.
– Можешь присесть здесь, – Жан отодвинул стул, чтобы я села за свободный столик около окна.
С этого места открывался отличный обзор на прекрасный белый рояль. Шум от разговоров отвлекал меня от любых мыслей, и я лишь спокойно наблюдала за людьми, стараясь не быть подозрительной. Спустя некоторое время Жан выступил с речью и выразил благодарность всем причастным к успеху компании. Выглядел он великолепно: тёмные идеально уложенные волосы, завораживающие глаза, ленивая улыбка, бокал в руках, чёрный костюм тройка. Казалось, он был рождён, чтобы вдохновлять людей на какие-либо свершения, а затем вести их за собой сквозь огонь и воду.
В течение нескольких минут должна была начаться подача горячих блюд, но я уже не могла продолжать сидеть без дела. Около одной из стен обнаружился стол со всевозможными закусками и напитками. Именно к нему я и решила подойти, чтобы взять стакан воды.
Только охлаждённая жидкость попала в организм, так сразу появилось непреодолимое желание проанализировать, насколько значимые изменения произошли со мной за последние годы. Ещё чуть больше пяти лет назад я жила в плотном тумане с перманентным чувством, которое неустанно преследовало и отравляло: в любую минуту у меня могло возникнуть непреодолимое желание оказаться дома. Это никак не зависело от места и времени: была я на учёбе, гуляла по городу или же сидела у себя в квартире. Только в последнем случае всё чувствовалось в разы больнее. До жжения в глазах хотелось попасть домой, почувствовать тепло, уют, безопасность. Но я не знала, где этот дом. Казалось, я окончательно заблудилась и никогда не смогу вернуться к себе. А если забыть дорогу, то как можно найти островок спокойствия? Ни один человек не мог указать мне на верный путь, лишь мог больше запутать. В такие моменты мне не хотелось ни с кем говорить. Я буквально забивалась в угол, делала всё, чтобы меня никто не видел и не задавал пустых вопросов.
Тем не менее долгая работа над собой смогла привести к положительным изменениям. В какой-то момент я заметила, что стала более спокойной, а сильные эмоции не заставляли задыхаться. Может, сыграл свою роль университет, который забирал всё время. Я перестала чувствовать, как внутри меня затягивалась очередная ранка, а на ней образовывалась корочка, которая ранее сразу оказывалась сорванной. Больше на моих руках или бёдрах не появлялось тонких красных линий. И я гордилась собой: отравляющая меня годами тьма осталась в прошлом. Так или иначе мне искренне хотелось в это верить.
Из раздумий меня вырвала грубый голос:
– Что здесь делает такая красавица? – повернувшись на звук, я столкнулась с неприятной усмешкой на лице человека, который не внушал ни капли доверия. Мои глаза принялись искать знакомые лица. – О нет, не говори, что ты знаешь Жана. Или ты его подружка? – он открыто насмехался надо мной, а я так глупо растерялась, не ожидая подобных выпадов.
Я продолжила всматриваться в лица присутствующих, и в итоге мой взгляд зацепился за Алексея Викторовича. Понимание, что он был не один, пришло не сразу. По-видимому, мозг просто отказывался верить в реальность происходящего. Рядом со вчерашним знакомым шёл человек, о котором я запретила себе вспоминать после выпуска из университета.
Это происходило опять; перед глазами сама собой возникла картина четырёхлетней давности. И не было никакого смысла списывать всё на игры разума. Слишком долго этот человек был в моей жизни, чтобы я его перепутала с кем-то. Воронцов. Кто бы могу подумать, что они не просто однофамильцы.
Это проклятие.
– Ку-ку! Я ещё здесь. Или ищешь своего принца, без которого поговорить со мной большая честь? – будто издалека, послышалась французская речь, которая звучала крайне резко.
– Извините, я просто не хочу говорить с вами.
– А, значит, вот как, – всё это время я продолжала смотреть, как Воронцовы – отец и сын – приближались к нам. Первый заметил меня и приветливо махнул рукой, второй – выражал полную незаинтересованность окружающей обстановкой. Но когда последний всё-таки увидел меня, я вернула своё внимание к французу, который уходить не собирался.
– Твоё право, красавица. В любом случае я зашёл поздравить Жана. Думаю, я правильно выбрал место, чтобы его дождаться, – он отпил из своего бокала, а у меня возникло желание закатить глаза из-за его манер.
– Добрый вечер, Валерия, – рядом прозвучала русская речь.
Они подошли слишком быстро; я не успела ни сбежать, ни решить, что делать. Его спутник остановился чуть поодаль и выражал незаинтересованность в беседе.
– О Боже! Похоже, я не прав насчёт Жана. Вот, кого ты ждала? – брови этого идиота картинно взлетели вверх. За что мне это?
В следующее мгновение произошло одновременно несколько вещей: к нашей компании буквально подлетел Жан, которого с заметным усилием пытался притормозить Поль, а на лице Станислава Алексеевича пронеслось множество эмоций – от неприязни до плохо скрываемого гнева. Казалось, он всеми силами сдерживался, чтобы остаться стоять на месте. Алексей Викторович выглядел растерянным от непонимания происходящего, и я полностью разделяла его чувства.
– Что ты здесь делаешь? – Жан говорил практически шёпотом, пропитанным отвращением.
– Зашёл поздравить. Ты не рад меня видеть? – в его голосе звенела невозможная самоуверенность. – Ох, я тут познакомился с такой красавицей. Но она занята и даже не тобой, – он метнул насмешливый взгляд на Воронцова старшего.
– Исчезни, пока я прошу по-хорошему, – внезапно я испугалась, что ещё немного и Жан сорвётся. Поль сжимал плечо своего друга, чтобы не допустить лишних порывов, и с таким же отвращением смотрел на незваного гостя.
– Я уже ухожу. Дела не ждут, знаешь ли, – он с намеренной небрежностью оглядел каждого. – Что ж, развлекайтесь! – остановив свой взгляд на мне, он подмигнул и направился к выходу.
– Всё в порядке? – ко мне обратился обеспокоенный Алексей Викторович.
– Сейчас, думаю, должно быть, – когда я осторожно посмотрела на Жана, у меня возникло чувство, что тот хотел что-нибудь или кого-нибудь хорошо приложить об стену или пол.
– Скажи месье Воронцову, что нам очень жаль и мы просим прощения за эту сцену. Проводи наших гостей к столику, где ты сидела. Мы отойдём ненадолго и вернёмся, – Поль ободряюще кивнул мне, и они оставили нас одних.
– Несомненно, это была не самая приятная встреча, – понимающе заключил Воронцов старший, когда мы сели за стол. За всё это время его сын не проронил ни слова. – Теперь же давайте о хорошем, – он хлопнул ладонями о колени. – Это мой сын – Станислав. А это Валерия – очень милая девушка, которая к тому же прекрасно говорит на французском. К сожалению, у нас не было времени пообщаться больше, но она хороший человек.
– Приятно познакомиться, – я с подозрением глянула на Станислава Алексеевича. Неужели он решил сделать вид, что мы незнакомы?
– Мне тоже, – как жаль, что это не было правдой.
– Хотел вас познакомить, – продолжил Алексей Викторович. – Станислав не видит ничего, кроме работы и моей внучки. Я подумал, вы могли бы попробовать найти общий язык.
Удивление скрыть не получилось. Казалось, это искреннее беспокойство о сыне, но разве о таком говорят на второй встрече? Да и сама идея была до смешного абсурдной. Пока я подбирала правильные слова, за меня всё решили.
– Мы можем встретиться, например, завтра днём, – мужчина посмотрел мне в глаза, а я окончательно перестала понимать, что сейчас происходило. – Скажите, как вам будет удобно. Я свободен целый день.
– Лучше утром, часов в десять.
Возможно, стоило отказаться, ведь эта встреча была неуместной. Однако некстати вспомнилась нездоровая привычка: неспособность нормально отказываться от его предложений. Мы обменялись номерами, а Алексей Викторович хлопнул сына по плечу и, казалось, расслабился. Я же теперь сидела словно оглушённая, пытаясь переварить произошедшее.
Совсем скоро к нам присоединились хозяева вечера, которые ещё раз извинились за неприятную ситуацию. Поль пытался поддержать меня улыбкой, скорее всего, считая, что причиной моего состояния являлся недавний конфликт. Настроение Жана тоже не было таким радостным как ранее. Переводил всё это время Станислав Алексеевич; сквозь окутавший меня шум его французский звучал всё так же прекрасно, как я помнила.
Глава 3
4,5 года назад
Где-то там есть жизнь.
Где-то там люди искренне улыбались друг другу.
А я здесь, в моей безопасной коробке. Не то чтобы она в самом деле являлась безопасной, да и не коробка вовсе, но чувствовалось это именно так. Не было и речи о шаге в сторону с намеченного пути, одни и те же действия повторялись изо дня в день. Один месяц сменял другой, а я топталась на месте, и не всегда успевала сделать рваный вдох. Но если на пару мгновений прикрыть глаза, то получится снова улыбнуться. Всё в порядке.
Люди вокруг меня смеялись, и я смеялась вместе с ними. Звуки вырывались сами, мне не было понятно, по какой причине: желание не выделяться, рефлекс или же нервы совсем ни к чёрту? Никто не видел, как во мне рушилось всё что можно и нельзя, а осколки больно резали изнутри. Они продолжали шутить, а я отсчитывала минуты до момента, когда окажусь в одиночестве.
Сегодня был первый учебный день после зимних каникул. Через полгода одиннадцатый класс останется позади, пройдут экзамены. Меня ждали поступление в университет и смена сложившегося распорядка жизни. Однако у меня были сильные сомнения, что это приведёт к каким-то изменениям.
А сейчас у меня вновь появилась возможность сидеть у гардероба и думать о том, как не хотелось идти домой. Там ждали лишь непрорешенные варианты по обществу и французскому. Родители были всегда заняты работой, а мной они интересовались постольку-поскольку: мои оценки не должны были «отрицательно сказываться на образе нашей идеальной семьи». За исключением школы и еженедельных отчётов об успеваемости, я была предоставлена самой себе.
На часах было уже около семи вечера; предыдущие четыре часа были проведены в библиотеке за выполнением домашнего задания. Я удивилась, когда услышала, как где-то в коридоре открылась дверь, а первый этаж заполнили звонкие детские голоса. Почему они здесь в такое время? Но объяснение нашлось сразу: по средам у нас проводились занятия для начальной школы, что-то по типу изостудии. Теперь мне точно надо было уходить, становилось шумно.
Пока я искала наушники в рюкзаке, около меня кто-то приземлился. Моя голова почти тонула в учебниках и всякой ерунде, но боковым зрением получилось увидеть, как ребёнок безуспешно пытался застегнуть куртку. Не найдя того, в чём так нуждалась, я подняла голову и повернулась в сторону, где проходила борьба с заевшей молнией. Передо мной была чудесная девочка со светлыми косичками, лоб которой был нахмурен из-за попыток разобраться с образовавшейся проблемой. Я невольно улыбнулась. Она была такой милой, что проигнорировать желание помочь не получилось.
– Давай я тебе помогу, – мой голос прервал резкие движения её рук, и она посмотрела на меня прекрасными зелёными глазами. Я поразилась тому, насколько её взгляд был серьёзен, но при этом светел. Она улыбнулась мне в ответ.
– Моя курточка такая упрямая! Опять не могу застегнуть её с первого раза! – она опустила руки, дав понять, что принимает помощь.
– Вот, смотри, – под молнию попала ткань, которую я аккуратно достала.
– Ничего себе! Вот почему молния не двигалась, – она задумалась, будто ей было необходимо отложить это открытие в особый уголок памяти, чтобы в следующий раз самой решить подобную проблему.
– Готово, – застегнув её курточку почти до самого подбородка, я села поудобнее. Необходимость убежать от шума отошла на второй план.
– Спасибо большое! Меня зовут Аня, а тебя? Ты учишься здесь? – её голос был кристально чистым, и я продолжала удивляться, какое прекрасное создание предо мной.
– Да, я учусь здесь, уже в одиннадцатом классе. Скоро экзамены, закончу школу и поступлю в университет. А зовут меня Лера.
– Ого, ты такая взрослая! Я ещё только в четвёртом. Мы можем с тобой дружить, пока ты не закончишь школу? – в её взгляде блестела надежда, но я не понимала, чем могло быть вызвано это желание. Что она увидела во мне?
– Почему ты хочешь со мной дружить? – внезапный интерес сдержать не получилось.
– Ты очень добрая, а ещё очень красивая! Я правда хочу с тобой дружить!
– Если так хочешь, мы можем попробовать, – пустота, которую я постоянно чувствовала внутри себя, наполнилась тёплым светом. Как можно отказать такому солнышку?
– Ура! Я очень рада! – Аня обняла меня, а я оглянулась по сторонам и заметила, как взрослые забирали своих детей. Почти никого не осталось, а за этим чудом всё никто не приходил.
– Почему тебя не забирают домой? – она отпустила меня и снова стала задумчивой.
– Мой дядя очень много работает. Скоро он придёт и заберёт меня. Надо подождать.
– Хочешь, я посижу с тобой?
– Конечно! Скажи, сложно готовиться к экзаменам?
Мне не хватило времен, чтобы придумать, как ответить на этот вопрос. Со стороны входа послышался низкий и спокойный мужской голос:
– Аня, идём домой.
Я непроизвольно повернула голову на звук. Там стоял высокий мужчина в сером пальто, с тёмными волосами, что находились в лёгком беспорядке. В слабом освещении карие глаза казались чёрными. На меня он не обратил малейшего внимания, его взгляд был зафиксирован на девочке.
Как бы то ни было, время не имело свойства останавливаться. И это, несомненно, к лучшему. И без того случались моменты, когда возникала иллюзия, что стрелка часов замерла.
На следующей неделе, в понедельник Аня нашла меня в школьном коридоре после третьего урока:
– Привет! У меня есть для тебя сюрприз! – она вся светилась, из-за чего я на какое-то время отвлеклась от давящих мыслей.
– Привет. Мне правда очень интересно, что за сюрприз? – у меня никак не получалось предположить, о чём она могла говорила.
– На прошлой неделе ты сказала, что у тебя будет экзамен по французскому. Так?
– Да, – после нашей первой встречи мы успели ещё раз столкнуться, уже около библиотеки.
– Мой дядя работает в университете, он преподаватель французского. Я все выходные уговаривала его, чтобы он помог тебе готовиться к экзаменам. Хорошо придумала? – Аня радостно засмеялась, а я совсем растерялась. Это было очень неудобно.
– Я не знаю. У него и без меня должно быть много работы.
– Он сказал, если ты меня будешь забирать из школы, то он найдёт время. Ты согласна?
– Если это так, то, наверное, можно попробовать, – на самом деле, это была хорошая возможность. Родители требовали от меня высоких баллов за ЕГЭ, но денег на подготовку выделять никто не собирался. Приходилось разбираться со всем самой, школьной подготовки, определённо, было недостаточно.
– Ура! Тогда запиши его номер. Только звони после семи, раньше он может не услышать.
– Хорошо, – так в моём телефоне появился новый контакт – «Станислав».
Я решила разобраться со всеми вопросами тем же вечером. Кто знал, может вовсе не получится договориться. Вдруг версия для Ани отличалась от того, что он хотел сказать мне? Ровно в восемь часов я сидела на полу, слушала гудки и нервно кусала кожу вокруг ногтя.
– Слушаю, – в голосе хрипела усталость, и я почувствовала вину за поздний звонок.
– Здравствуйте, это Валерия. Извините, что звоню в такое время. Аня дала мне ваш номер, – как знала, нужно было продумать речь заранее. Оставалось надеяться, что язык не начнёт заплетаться.
– Я понял, вы по вопросу подготовки к экзамену по французскому. Верно?
– Да. Я хотела уточнить, это возможно?
– Да, думал вы поэтому и звоните, – конечно, его мнение я должна была уловить по космической связи, а не спрашивать.
– Если вам удобно, можно было бы проводить занятия дистанционно, – вероятно, для него была ценна каждая минута.
– Я не считаю, что таким образом получится достичь высоких результатов.
– Поняла.
– Вы свободны в этот четверг в три часа?
– Да, – скорректирую планы на домашнее задание, это совсем не принципиально.
– В таком случае вы сможете забрать в этот день Аню, а вечером – посмотрим на ваш французский.
– Хорошо.
– Адрес позже отправлю в сообщении. Вопросы есть?
– Нет. До свидания, – ладно, разговор прошёл вполне неплохо.
Жили они вдвоём, а чтобы добраться пешком до их квартиры требовалось всего лишь пятнадцать минут. Это являлось большим плюсом, ведь первое время придётся ходить по темноте.
Таким образом моё расписание на вторник и четверг немного изменилось. Днём мы сидели с Аней в их гостиной и делали её домашнюю работу, после вместе ужинали, а потом я приступала к своим заданиям. Часов в семь приходил заметно уставший Станислав и ещё час-полтора гонял меня по всем типам заданий из ЕГЭ. По прошествии месяца таких встреч, мужчина стал приходить на час позже. Мне думалось, это обычное дело, причиной которого служила увеличившаяся нагрузка на работе. Но Аня сообщила мне, что раньше такое случалось реже. Я видела, что подобное положение дел расстраивало её, но ничем помочь не могла. На мои предложения поговорить им об этом, она всегда отвечала, что всё нормально.
За это время я узнала о некоторых милых и даже трогательных привычках Ани. Так, если она не спала, то всегда бежала в коридор, когда слышала щелчок дверного замка.
– Привет! – однажды я увидела, как она спокойно ждала, пока Станислав снимет уличную одежду, после чего обняла его и долго не отпускала. – Как ты себя чувствуешь? Устал сегодня? – искренность её слов заставляла уходить в глубокие размышления. Почему никто не интересуется подобным у меня?
Ещё Аня любила, когда я заплетала ей косички. У меня не было причин отказываться от таких приятных минутах спокойствия.
– Я тебе нарисую ещё один рисунок! – каждый раз это было что-то новое: добрые драконы, сказочный замок, лесные поляны с цветами. Теперь эти творения лежали в моём ежедневнике.
А смотреть с ней мультфильмы в свободное от домашней работы время было особым удовольствием. Очень часто Аня начинала комментировать действия героев и их реплики. Это было невероятно забавно, потому никак не получалось сдерживать смех, который она тут же подхватывала. В такие минуты ко мне приходило странное умиротворение, и я хотела задержаться в этом состоянии подольше.
До ЕГЭ оставалось два месяца. Мой французский заметно улучшился, и я за него практически не переживала. С русским и обществознанием всё тоже было хорошо, насколько это возможно с этой системой. После школы мы уже привычно вместе с Аней пришли к ним в квартиру.
– Давай посмотрим какой-нибудь мультик?
– Хорошо, – часы показывали начало девятого, все дела были давно переделаны, а Станислав так и не вернулся домой. Большого выбора занятий не было.
Мы устроились перед телевизором и включили Дисней. Через двадцать минут Аня заснула. Меня начинало клонить в сон, когда хлопнула входная дверь. Я только успела разлепить глаза, а Станислав уже вышел из прихожей и направился на кухню, бросив перед этим небрежный взгляд в мою сторону.
– Иди за мной, – голос прозвучал непривычно холодно.
Я аккуратно встала, чтобы не разбудить Аню. Наверное, на сегодня французский отменялся. Подойдя ближе, я поняла, что Станислав стоял в дверном проёме и сжимал ручку. Он был хмурым, даже мрачным. Мне померещилась, что в нём происходила какая-то борьба. Когда я прошла мимо него, то вновь осознала, насколько он был выше меня. Казалось, встань за его спиной – никто меня не увидит. Его волосы были в беспорядке большем чем обычно, а плечи напряжены.
Мне стало страшно. Это чувство появилось так внезапно, что я не успела полностью проанализировать свою реакцию. В эту же секунду он прикрыл за собой дверь, и это действие насторожило ещё больше. Обычно мы оставались в гостиной, где рядом сидела Аня и тихо занималась своими делами. Всё во мне было против перспективы быть в одном помещении с ним наедине. Только сейчас я поняла, что делала всё это время. Я ходила к незнакомому человеку домой, ко взрослому мужчине, которому было уже за тридцать. Более того, никому не говорила, где находилась до позднего вечера. Что со мной было не так?! В этот момент я боялась неизвестности, и это почти отрезвляло.
Эта кухня не могла быть охарактеризована словом «просторная». Замерев у самого окна, я наблюдала, как Станислав медленно подходил к столу, над которым располагались небольшие шкафчики. Достав из одного стакан, он налил воду и сделал один неспешный глоток, закрыл глаза. Я не могла заставить себя шевельнуться, но не понимала почему. В воздухе витало ощутимое напряжение.
Только я хотела попытаться заполнить эту давящую тишину, как вдруг неожиданный звук резко ударил по ушам – стакан оказался на столе. Рука Станислава сжимала его с такой силой, что я боялась, тонкое стекло не выдержит. Мужчина медленно повернулся в мою сторону и посмотрел своими тёмными глазами прямо в мои. Мне стало не хватать воздуха. Внутренний голос кричал, что лучше убираться подальше. Но моё идиотское желание всем помочь было снова тут как тут.
– Что-то случилось? Мне уйти или я могу чем-то помочь? – понимание, что это не самая лучшая идея, меня не остановило.
– Подойди ко мне.
Нас разделяли три шага, но я не могла пересилить себя и сделать их. И на таком расстоянии чувство безопасности отсутствовало, что будет, если я окажусь ближе?
– Повторю ещё раз. Сейчас же подойди, – тяжёлый вздох заставил опустить взгляд в пол и сделать первый шаг.
Чужое дыхание стало отчетливее, а своё – абсолютно беззвучно. Я остановилась, но меня резко дёрнули вперёд. Для меня осталось непонятным, как я оказалась между мужчиной и столом, на который он опирался руками. Так легко попалась в ловушку. Он опустил голову, и теперь его волосы чуть ли не щекотали мне нос.
– Вы объясните, что происходит или нет? Думаю, мне лучше уйти, – мой голос немного дрожал.
Что происходит?
– Ты уйдёшь, – он поднял голову, чего лучше бы не делал, – глаза горели вовсе не добрым блеском.
Он схватил меня за талию, посадил на край стола, а сам встал между моих ног. Его гнев выбил из лёгких остатки кислорода. Я никак не могла понять, что делать. Ведь мне даже не хватит сил, чтобы оттолкнуть его.
– А теперь, покажи мне свои руки.
Что?
Я растерянно посмотрела в чёрные глаза, но не нашла там никакой подсказки.
– Не могу понять. Ты совсем туго соображаешь? Почему я должен повторять всё дважды? – последнюю фразу он почти прокричал. Удар ладони о стол заставил меня дёрнуться.
– Вы не думаете, что Аня проснётся и придёт? – мне очень не хотелось, чтобы она услышала этот шум.
– Ты издеваешься надо мной? – хриплый шёпот был в разы хуже. Единственным желанием было исчезнуть, и я ещё больше сжалась. – Сделай то, что я говорю, и мы закончим.
Я медленно подняла дрожащие руки, которыми до этого сжимали колени, и развернула ладонями вверх. На самом деле меня всю трясло. В его глазах отражалось что-то безумное. Этот человек ненормальный.
Внезапно он грубо задрал один, а затем и второй рукав моего свитера. До меня наконец дошло, чего он хотел. Видимо, Аня разболтала о нашем вчерашнем разговоре, который случился, когда я не подумав сняла свитер, и она увидела следы от порезов. Теперь Станислав сжимал мои руки чуть выше запястий и смотрел на пластыри, так аккуратно наклеенные мной этим утром. Вчера ночью я не смогла остановиться.
– Почему маленький ребёнок увидел это? Если тебе плевать на себя, позаботься, чтобы никто не видел этого. Зачем придумывать какие-то идиотские истории и плести полнейший бред? Тем более ребёнку, – я чувствовала, что он смотрит на меня в ожидании реакции, но посмотреть в ответ не могла. Почему он так злится? Я не говорила чего-либо ужасного.
– Я всего лишь…
– Нет, ты не всего лишь! – его рука в одно мгновение оказалась на моей шее и ощутимо сжала. Моя голова сама запрокинулась, и я несильно ударилась о шкафчик. Глаза начали слезиться не столько от боли, сколько от обиды и непонимания.
Прекрасно. Вот я всё думала, как же решиться на что-то большее чем лезвие, а тут такую услугу предлагают. Как отказаться?
Я прикрыла веки. Мне хотелось улыбнуться, но вышло лишь приоткрыть рот. Организму был нужен кислород, вопреки противоположному мнению людей на этой кухне. Загнанный пульс бился в его ладонь. Это чувство завораживало.
– Чёрт! – он отпустил меня почти сразу, а затем ударил кулаком около моей головы. – Да ты даже не сопротивляешься! Твоя жизнь для тебе совсем ничто?
Пришлось открыть глаза и посмотреть в его горящие.
Как же я устала. Просто устала.
Не знаю, что он увидел в моём взгляде, но тут же отступил на несколько шагов. Его голос стал тихим и обманчиво спокойным:
– Чтобы я тебя больше не видел. И чтобы не слышал от Ани, как вы встречаетесь в школе. А теперь выметайся сейчас же из моего дома.
Станислав подошёл к окну и всем своим видом выражал заинтересованность в ночном небе. Он совсем не двигался, даже плечи не вздымались, словно ему больше не нужно было дышать. Надо поскорее уходить из этого места.
Я соскользнула со стола и вышла с кухни, стараясь не скрипеть дверью. Ноги держали плохо, тем не менее я быстро дошла до прихожей. Была необходима лишь пара секунд, чтобы кроссовки оказались на ногах, а куртка – на плечах. Дорога до дома никаким образом не отпечаталась в сознании. Меня окружило пустое спокойствие.
Когда я добралась до своей комнаты, единственным желанием было уснуть. Но у меня не получалось закрыть глаза больше чем на пару вздохов. Поэтому пришлось искать варианты занятий. Решение посидеть в горячей ванне было заведомо плохой идеей: ни один из последних раз не обходился без лезвия. Впрочем, сейчас это было бы кстати. Мне необходимо почувствовать хоть что-то.
– Я ненадолго займу ванную.
– Хорошо.
Родители, как всегда, были заняты работой. Юрист и специалист по психолингвистической экспертизе – разве у них есть лишнее время для дочери? Они могли ночами сидеть с документами и огромными объёмами аудиофайлов, чтобы найти третий смысл в словах «ящик груш». А я всего-навсего не входила в список объектов, которые подвергались их пристальному вниманию. Моя основная задача – хорошо учиться, чтобы они могли рассказывать обо мне своим коллегам. Цифры в дневнике были куда интереснее, чем содержимое моей головы.
Сложно сказать, сколько времени прошло, прежде чем практически нестерпимо горячая вода остыла. Я дотянулась до пробки, и постепенно ванна начала становиться пустой. Вскоре я уже не могла оторвать взгляд от заживающих порезов на бёдрах. Однако больше мне нравились другие, еле заметные линии. Они были историями прошедших лет, к которым при желании можно прикоснуться.
Сломать одноразовую бритву легко. Сложно оставить пару лезвий на следующий раз. С бледной кожи рук на пол скатывались капли воды, пока я откладывала тонкие серебряные полоски на ближайшую полку. Пусть пока полежат там. Желание продолжать шевелиться отсутствовало, но надо было заткнуть слив, поскольку не хотелось сидеть в совсем пустой ванне. Белая поверхность мозолила глаза своей чистотой. К счастью, всё это исправимо.
Ненавижу.
Боль не чувствовалась, а так быть не должно. Пришлось надавить на кожу сильнее. Сбегающая по бедру красная струйка была неправильно одинока.
Ты. Никто.
Губы искривились: три пореза получились почти параллельными, но слишком короткими. На левой ноге должны быть длиннее.
