Текст книги "Год Собаки I. Среди Теней (СИ)"

Автор книги: Алеш Тай

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)

Остановился на полдороге:

– Загадочный агрегат… Ставил на минуту. Но, по-моему… стало холоднее.

Ма, не отрываясь от газеты, отозвалась:

– Естественно…

Я отложил газету, подошел к «агрегату» и склонился над панелью управления. Устройство выглядело обычным высокочастотным индуктором, вроде микроволновки.

– Подогреть: отрицательные значения, – по-прежнему не гладя на нас, сказала Ма. – Охладить: положительные.

Потом добавила, глядя на Илью:

– Это не печь… Вы смещаете время объекта вперед или назад. Чем ближе к моменту приготовления, тем горячее.

Мы с абуминогом опешили, пытаясь это осмыслить.

Наконец, Илья произнес:

– Машина времени… мать вашу…

Ма усмехнулась:

– Вы инструкции вообще не читаете?

Илья вернул тарелку со спагетти и бэби-осьминогам в устройство и крутил ручку против часовой стрелки.

Потом сказал:

– Дальше не уменьшается…

На табло светились красные цифры «минус двадцать пять».

– Это локальное время блюда… – ответила Ма и перевернула газетную страницу. – Его отметил шеф-повар.

Наконец, она не выдержала.

Подошла и решительно отодвинула нас в сторону…

Выставила «минус двадцать минут» и дважды нажала клавишу. Время сместилось, пропищал сигнал. Илья схватил горячие спагетти с осьминогами и умчался за стол.

Я вернулся на место, подтянул к себе «Вестник снов».

И, гримасничая, продолжил читать статью о «темной лошадке цок-цок». Узнавая новые и пикантные подробности. Более гнусного и коварного существа еще не видел белый свет…

Поднял взгляд на Илью:

– Куда в тебя столько лезет?

– Да он ест утром только… – заступилась Ма. – Потом целый день носится голодный.

Абуминог проглотил осьминога. Нанизав на вилку другого родственника, он, нисколько не смутившись, заявил:

– В центре абуминогов есть черная дыра… Разве ты не знал?

– Там проклюнулся и растет новый абуминог, – объяснил я Ма теорию размножения абуминогов. – Требует продолжения банкета.

Илья прищурился:

– Ох, пернатый… Мстя моя будет страшна…

Сбил меня со стула и повалил на пол.

С гордостью оседлал.

– Ты скомпрометировал меня при дворе… – заявил абуминог. – Теперь принцесса не будет меня любить…

Ма отложила газету.

– Дети малые… – проговорила Ма, вздыхая. – Вы размножаетесь почкованием. Хватит дурака валять…

За ухо сняла с меня абуминога и сказала:

– Покажи вероятностные удары.

Я допил молоко и посмотрел на черный кусок стекла. Пожалуй, стоит перекинуть видео с точек наблюдения на телефон, чтобы не бегать каждый раз к зеркалу…

Абуминог с тарелкой проследовал за нами.

Ма подняла с пола мечи в черных ножнах и вышла на середину холла. Мне отдала тот, что с красной ленточкой.

Она начала медленно вынимать свой клинок, любуясь им.

– Погоди… – сказал я. – Вначале проверим.

Ма вернула меч в ножны и выпрямилась, спокойно смотря на меня.

Я обнажил свой меч и держал его двумя руками прямо перед собой. Острие было на уровне глаз Ма.

– Готова? – спросил я. – Упреждение полсекунды…

Ма кивнула.

Я создал намерение отклонить клинок влево.

– Вправо или влево? – спросил я.

Она вдруг порывисто вздохнула и посмотрела на меня.

И воскликнула:

– Я увидела! Влево!..

– Э-э… – сказал абуминог. – Ты же держал неподвижно…

– Готова? – опять спросил я.

И создал намерение отклонить клинок влево, а затем вправо.

Ма удивленно сказала:

– Влево и… вправо… Правильно?

– Именно… – подтвердил я.

Абуминог уселся в кресло, наматывая на вилку спагетти, внимательно наблюдая за нами.

– Ты видишь на секунду вперед? – спросил я. – Так?

Глазами показал, чтобы она доставала меч из ножен.

– Так… – сказала Ма.

И обнажила свой клинок.

– Давай посмотрим… – я нанес удар с секундным упреждением.

Создал намерение ударить в плечо, и увидел, что Ма ставит клинок, поэтому ударил с другой стороны в бедро, там, где не было ее клинка.

В последний миг клинок Ма появился у бедра и встретил мой.

– Ты бил в левое плечо, – сказала она, – но потом я увидела, что это правая нога.

Я кивнул.

– Это была секунда… Еще раз.

И зеркало перевернул удар.

Ма встретила мой клинок своим теперь уже у левого бедра.

– Эй… Вы что творите? – встревоженно сказал Илья. – Я почти не вижу ваших клинков.

– Зато я вижу! – сказала Ма и рассмеялась.

Она светилась от радости.

– Боже… Это так здорово. – Ма воскликнула негромко. – Пусть это даже ненастоящие удары… Давай еще…

И я снова сделал обманный двойной удар.

А потом тройной.

Мы пробовали разные смещения, и выяснилось, что Ма вполне справляется даже с двумя секундами, но немного путается во времени.

Переводя дух, она спросила:

– Почему иногда я вижу твой меч словно не в фокусе?

– Нет синхронизации, – произнес я. – Ты либо впереди, либо позади… Нужно точнее подстраиваться.

Ма вложила свой меч в ножны:

– Впечатляет… Но это не совсем вероятностные удары.

– Скорее, отложенные, – согласился я.

Илья помолчал, покрутил вилку.

– А в чем разница?

– В неопределенности… – опять вздохнула она. – Вероятностные удары наносятся одновременно из разных «сейчас». Для меня это пока слишком сложно.

Ма улыбнулась:

– Зато я умею делать фокусы…

И подбросила в воздух невесомую бумажную салфетку. Она плавно опускалась на пол.

Ма подставила клинок учебного меча, и тот без задержки разрезал ее пополам. На паркет спланировали два неровных куска…

– Как ты это сделала?! – Мы с Ильей подскочили на месте. – Клинки же тупые!

Она подняла меч на уровень глаз. Показала мне:

– Смотри внимательно… На кромку…

И добавила:

– Прямо сейчас.

Я пригляделся к лезвию и бросил на Ма удивленный взгляд. Режущая кромка всего клинка стала острой.

Прикоснулся к ней пальцами, не веря своим глазам, лезвие прошло кожу и плоть без задержки до кости.

Ожгла острая боль.

Я удивленно вскрикнул и отдернул руку.

По ладони текла кровь.

– Осторожнее! – крикнула Ма. – Без пальцев останешься!

Я закрыл ладонью рану и ощутил, что один из пальцев держится только на коже. Морщась, удержал его, дунул в ладонь.

И рана исцелилась…

Места порезов еще горели фантомной болью, капли крови забрызгали паркет и ковер.

– Что за беспечность! – Ма посмотрела на брызги крови и отвесила мне подзатыльник.

– Заслуженно… – заметил Илья.

Но я даже не почувствовал его, настолько был шокирован.

Меня поразила легкость, с которой Ма изменила заточку на боевую. И это кое-что мне напоминало…

Клинок Грега в магическом поединке на балу тоже становился острым.

Абуминог глянул на меня:

– Лучше все рассказать… – сказал он сестре. – И побыстрее… Пернатый обалдел не на шутку.

Мы смотрели на Ма и ждали объяснений.

– Это не учебные клинки, – наконец проговорила она. – Это самые что ни на есть настоящие магические клинки. Боевые. Их замаскировали под обычные… Даже заточили концы.

– Вот это поворот… – проговорил абуминог.

Я молча рассматривал заточенные до бритвенной остроты последние сантиметры лезвия, скошенное острие. Даже таким «учебным» мечом можно было легко убить противника.

И вспомнил странные мерцающие пятна на сером ковре, заметные в истинном зрении из рапида.

Видел ли их Грег? Знал ли о них?

Безусловно.

Это были тщательно замытые лужи, целые озера крови. Какие разливаются вокруг неподвижных тел… Организаторы специально не меняли покрытие, чтобы сохранить зловещую ауру смерти.

Илья провел пальцем по скругленной режущей кромке клинка, притворяющегося учебным. Она, при желании, могла обрести смертельную остроту и без задержки рассечь человека пополам.

Ма забрала у Ильи клинок.

И сказала негромко:

– Я сразу поняла, что с поединком не чисто… Ни разу не видела столько магических мечей без архива.

Она вернула клинок обратно в ножны. Илья погладил ладонью черное лакированное дерево.

Посмотрел на Ма:

– Откуда знаешь, что они магические?

Ма выдвинула меч на два пальца и показала на клинке гравировку. Пять треугольников, соединенные острыми углами в центре наподобие цветка.

– Клеймо… Означает число «А». Этот можно использовать до пятого уровня, не выше.

– А что значит «без архива»? – спросил Илья.

Ма провела рукой по его волосам:

– Любопытный какой, абуминожек…

И пояснила:

– Они были в открытой форме… В боевом положении.

– Это как? – удивился я. – Что ты имеешь в виду?

Ма взяла меч за рукоять, закрыла глаза, и… меч стал в три раза короче.

Вместе с клинком уменьшились и ножны, а рукоять с гардой остались почти прежними. Разве что сделались поизящнее.

То же самое она проделала и со вторым мечом с тонкой красной ленточкой на ножнах.

– Ага… Вот что я видел на балу… – озадаченно произнес я. – Короткие мечи.

– Танто, – поправила Ма.

Она смотрела, как я вынул клинок из ножен и поднял на уровень глаз, ловя отраженный свет с полированной стали.

– Теперь они в архиве… Можно пользоваться и как ножом, и как мечом. Это их походная форма.

– А как вернуть обратно? – спросил я, рассматривая меч.

Я мысленно толкал структуры меча. Отдавал клинку команды, накладывала на образ меча намерение, представлял его прежним… Но меч все равно оставался коротким и безразличным.

– Я потом покажу, – сказала Ма. – Потренируемся после обеда?

– Конечно…

Илья выхватил второй танто из ножен, и клинок в его руке мгновенно стал длинным. Он изобразил мудрое и волевое лицо, вознес меч над головой, пародируя героя популярной космической саги, и просипел:

– Голактеко в опасносте!

Ма прыснула со смеху, а я ошарашенно проговорил:

– Абуминоги… Я с вас не могу…

#

День Третий. Сцена 6–7

6.

Ровно в девять утра мы стояли у дверей горизонтального лифта в восьмигранном зале третьего этажа.

Илья набрал «один-ноль-один», и мы переместились в зону ожидания вестибюля. Двери лифта раскрылись, сделав шаг, мы почти сразу увидели Аарона.

Прошли колонны с мерцающими магическими экранами и спустились по ступеням в зал.

Открыв рты уставились на звездное небо над головой.

– Ох… – тихо сказала Ма.

В зале и на многоуровневых балконах встречающих сегодня было больше обычного. Мы двигались сквозь толпу к стойке регистрации.

Встречающие и провожающие почему-то никуда не спешили. Они улыбались, приветливо смотрели на нас.

Мы переглянулись…

И услышали, как издалека зазвучала скрипка. Она звучала все громче, и следом вступила гитара.

Я в тот же миг узнал «Страх темноты».

Вдруг над головами зажглись информационные экраны, и в них мы увидели… себя.

Главный экран, который обычно транслировал увеличенный участок звездного неба, звезду, планету и характеристики системы, сейчас показывал фильм о наших первых днях в Ритуале.

Илья затормозил, я налетел на него, а Ма следом налетела на меня.

Толпа расступилась, глядя на нас, потрясенных.

Запись звучала все сильнее и сильнее. Звук невероятной глубины и силы шел со всех сторон, звучал сам воздух. Мы замерли, слушая мелодию, которую Ма с Ильей играли вчера на балу.

На главном экране всплывали и сменяли друг друга лица, сцены и кадры, звучали отрывки фраз.

Суровая Ма в развороте сбивающая клинком Грега на ковер. Илья в свете прожекторов, перебирающий струны. Снова Ма со скрипкой идущая из темноты. Увидел себя, с криком боли, падающего на колено. Затем снова мы с Грегом, замершие в магическим поединке, объятые серым пламенем рапида. Близнецы в толпе, обступившей нас полукольцом. Илья, швыряющий Марка на паркет. Фрея в полупрозрачном платье, вдруг обернувшаяся, ее многозначительная улыбка…

В экранах, видимо, были телепатические излучатели, потому что вместе с музыкой и фильмом ярко ощущались мысли и эмоции. Слова и мысли звучали в голове. Боль, радость, отчаяние, надежда и страх.

Дополнительные экраны показывали второстепенных героев, другие сцены и ракурсы.

Сочетание музыки, видео и эмоций было настолько захватывающим, что ноги не чувствовали под собой пола.

Вихрь оборвался, Илья и Ма на главном экране играли окончание.

Остановились…

И наступила тишина.

А потом публика взорвалась аплодисментами… Они стояли и кричали, свистели нам.

– Танцуй! – крикнул кто-то издалека. – Танцуй крыльями…

– Танцуй, танцуй… крыльями… – повторили ближе.

Илья посмотрел на меня.

– Ну что, пернатый…

И мы медленно исполнили наш танец крыльями под нарастающие крики восторга. В конце они переросли в ликование и завершились аплодисментами.

Ма стояла неподалеку и смотрела на нас сияющими глазами.

Женский голос из-под потолка объявил:

– Главные герои. Принцесса Ма, Летчик, лорд Илья… Третий день…

Экраны над головами переключились в обычный режим.

Главный экран снова стал транслировать фрагмент звездного неба, экраны под ним – расписание прибытия и отбытия, последовательно отображая текст на общем языке, языке живых и языке мертвых.

Дополнительные экраны вдоль стен погасли. Остались экраны стойки регистрации и зоны ожидания. Они непрерывно и беззвучно крутили закольцованный ролик.

Толпа рассеивалась… Превратилась во встречающих и провожающих, которые вспомнили о своих делах и стали расходиться.

Жизнь текла своим чередом.

Возле Ма возникло небольшое столпотворение. Девочки в форме местной гимназии стояли за автографами. А пожилая пара, улетающая ближайшим рейсом, хотела сфотографироваться с Ильей. У нас появились первые фанаты.

– Илья… – окликнула его Ма.

– Лорд Илья.

– Лорд, значит… – сказала она озадаченно. – А по чайнику?

– Соблюдайте протокол, – заявил окончательно обнаглевший абуминог. – Обращайтесь ко мне «сэр» и «мой господин».

Ма прищурилась и негромко произнесла:

– А, ну-ка, подойди ко мне… Сэр…

Илья помотал головой и, смеясь, отступил назад.

Женский голос с потолка произнес томным контральто, он плыл над головами, многоуровневыми балконами, светящимися в воздухе табло, спускаясь со звезд:

– Отправление рейса «Город Снов – Кассиопея – Антарес» ожидается по расписанию. Станция пересадки – «Шедар». Пассажиров и провожающих просим пройти в зал «Консорт 2». Готовность пятнадцать минут.

Пожилая пара, улетающая на Антарес, отдала мне регистратор и встала рядом с Ильей. Они подозвали Ма, которая подошла, сверкая на абуминога глазами, и двинула его по ребрам.

Я поднял прямоугольник регистратора и настроил картинку. Запустил запись, коснувшись изображения взглядом.

– Страх темноты… – сказал я регистратору, накладывая голосовую метку. – Как далеко мы сможем зайти?

Пара замахала руками, приглашая меня присоединиться. Я отпустил устройство, которое повисло в воздухе, и встал между друзьями.

С другой стороны, регистратор пулсировал красными бегущими кольцами, сообщая о записи.

Глядя на них, мужчина спросил:

– Интересно, кого вы убьете первым?

– Муся, даже не начинай… – отозвалась его спутница.

Я быстро посмотрел на пожилую женщину, а потом на мужчину, они казались мне странно знакомыми.

– Никого… – пошутил я. – Не убиваю после завтрака.

Мужчина рассмеялся и отбил подачу:

– Значит, ночью… Не спешите ужинать.

Мы рассмеялись уже вместе, и прямоугольник регистратора вспыхнул белым светом, фиксируя момент.

Пожилой мужчина поклоном головы выразил Ма свое почтение:

– Ваше Королевское Высочество… – он приложил руку к груди. – Рад видеть вас в добром здравии.

Ма подала ему руку, и он коснулся ее губами.

Потом пожал нам с Ильей ладони, пристально глядя в наши глаза своими выцветшими глазами. А старушка поцеловала Ма в щеку и погладила ее по лицу.

– Девочка моя… – сказала тихо.

И они пошли через зал ожидания ко второму консорту.

Чемодан в воздухе плыл за пожилой парой, а регистратор, продолжая снимать, двигался по произвольной траектории, кружил, выбирая удачные ракурсы. Он изменил форму в стеклянный шар, пульсирующий красными вспышками.

До рейса на Антарес оставалось несколько минут. Ожидающие отправления пассажиры молча стояли с плащами в руках. Видимо, в месте прибытия шел дождь.

Пара пересекла линии магических экранов ровно в тот момент, как голос с потолка объявил:

– Отправление в зале «Консорт 2» через… пять, четыре, три, два, один…

Они, прощаясь, подняли ладони.

Магический экран стал белым. Прозвучал мелодичный сигнал, и стоящие в зале люди исчезли.

Я опустил свою ладонь и повернулся к друзьям.

Как раз вовремя, чтобы увидеть, как Илья подошел к сестре вплотную и разглядывал смущенную Ма.

– Что это было сейчас? – недоуменно спросил он.

Ма была растеряна, на щеках проступил румянец.

– Я… не знаю… Никогда раньше их не видела.

– А позже? – спросил Илья. – Что ты скрываешь, принцесса?

Она вспыхнула и посмотрела на него так, что у меня все обмерло внутри. Такой взгляд оставлял после себя лишь испепеленную пустыню.

– Ух… – сказал абуминог. – Верю.

Ма помолчала. А потом сказала:

– Я скрываю.

Мы уставились на нее удивленно.

– Я сегодня уйду, – сказала она. – Обратно.

И мы сразу поняли, что это правда.

Повисла ужасная пауза…

Провожающие и встречающие безразлично шли мимо нас. Пялились зеваки, но мы не обращали на них никакого внимания. Все вдруг стало совершенно неважно.

А потом Илья горестно произнес:

– Нет…

– Ненадолго. И сразу вернусь.

Я молчал.

Это был ее выбор, я никак не мог его изменить.

– Нет-нет, – сказал Илья. – Тогда мы тебя потеряем…

Ма заглянула ему в глаза ласково:

– Не потеряете. И я не прямо сейчас…

– Если не вернешься… не переживу этого… снова…

– Вернусь…

Ма провела ладонью по щеке брата:

– Буду целый день сегодня, и уйду в полночь через картину. Вы меня проводите… Вернусь завтра или послезавтра.

Илья вздохнул.

– А ты что скажешь? – спросила она.

Я посмотрел на Ма и утонул в глубине ее глаз.

– Иди… Мы подождем.

Потом в Илье проснулся абуминог и проявил интерес:

– Это какая вдруг еще картина…

– Не были в Галерее? – удивилась Ма. – Вечером увидите… Но сначала решим наш вопрос.

И она направилась к дворецкому, который уже заметил наше приближение.

Мы шли за Ма следом.

– Галерея? – шепотом спросил Илья. – Что еще такое?

– Двунаправленные картины…

Илья что-то пискнул и не нашел, что ответить.

Аарон в своем безукоризненном костюме улыбался из-за стойки регистрации.

– С добрым утром, Принцесса… С добрым утром, милорды. Ваш второй день был захватывающим и прекрасным…

– Просто Ма… – сказала она. – Без формальностей.

Аарон вежливо кивнул:

– Как пожелаете… Что вам угодно?

Ма открыла рот, но не успела ничего сказать, потому что абуминог опередил ее:

– Милорд категорически настаивает на отмене креветок. Ему угодно, чтобы вы прекратили их подавать.

Дворецкий еле сдержал смех и серьезно ответил:

– Передайте милорду, что я уточню…

И снова перевел вопросительный взгляд на Ма.

Ма положила на стойку регистрации что-то блестящее. Взгляд Аарона остановился. Он, не отрываясь, смотрел на предмет.

Я приблизился и разглядел на черной глянцевой поверхности значок Геологического факультета МГУ выпуска 1976 года.

Точно такой же лежал в кармане моих джинсов.

Аарон поднял на Ма взгляд, он стал совсем другим.

– Когда? – тихо спросил он.

– Прямо сейчас…

#

7.

Аарон не прикоснулся к значку, словно перед ним лежал магический артефакт невероятной силы.

Осторожно произнес:

– Я верю вам. Но все равно должен спросить кодовое слово.

– Енисей… – без задержки ответила Ма.

Аарон вздохнул:

– Верно. Принято…

Почему-то он внутренне сопротивлялся развитию событий.

– Изменение регистрации ведет к изменению игрового статуса. Этот запрос не в моей компетенции. Я должен пригласить свидетеля Ритуала.

– Ваш ход… – сухо сказала Ма.

Она могла становиться вот такой, непроницаемо безразличной, стальной и сильной.

Аарон нажал красную кнопку на поверхности стойки регистрации.

– Вы играете на повышение, юная леди. Я должен попытаться отговорить вас… Хотя бы попытаться.

– Это ваше право… – ответила Ма.

– Изменение статуса, ведет к изменению многих аспектов игры. Повышает ее сложность и градус накала. Вы можете не ожидать – насколько… Ваш текущий сюжет складывается вполне удачно…

Мы с Ильей посмотрели друг на друга. Решительно ничего из сказанного не было понятно.

– Тренд очевиден, – сказала Ма Аарону. – Мы не выигрываем… Мы проигрываем.

Дворецкий поднял одну бровь:

– Вам известно что-то, что неизвестно мне?

И вдруг разительно изменил стиль общения, превратившись в обходительного дворецкого:

– Желаете номер на троих?

Мы остолбенели от неожиданности.

Я смотрел на Аарона, не веря глазам, а абуминог позади проквакал что-то невразумительное. Оглянулся в поисках причины. Так и есть…

К нам приближался мэр.

– А дама не будет смущена положением? Что двое молодых кавалеров на нее будут… заглядываться?

Ма тоже заметила мэра и подыграла:

– Дама смущена не будет… – улыбаясь, сказала она. – Дама будет спокойнее себя чувствовать со знакомыми кавалерами. Это лучше, чем отбиваться от незнакомых…

Аарон осуждающе покачал головой:

– Но как же приличия?

«О, времена… О, нравы…» – было написано на его лице.

Мэр подошел и встал неподалеку, загадочно улыбаясь, ожидал завершение нашей пикировки.

– Мы жили в одной палатке, когда сплавлялись по Енисею. И две недели спали в одном спальнике.

А вот этого я не помнил…

Этого не было. Мы путешествовали по Байкалу. Искоса посмотрел на Ма, она казалась невозмутимой.

– Не имею понятия, что такое Енисей… – Аарон по очереди остро глянул в наши глаза. – Но звучит просто чудовищно.

Он поднял глаза к потолку:

– О, боги… Антисанитария…

И я догадался, что это были пароль и отзыв, Аарон только что подтвердил, что наш запрос принят.

Мэр незаметно приблизился со спины.

– Енисей, – сказал он, – это величайшая река на Земле…

Мы вздрогнули и разом обернулись.

За нами стояли мэр и Синг.

Чудовище мрачно смотрело на меня. Камень на пальце мэра тлел кровавым красным пламенем.

– Как раз есть такой номер… – Мэр укоризненно улыбнулся дворецкому. – На пятом этаже, в конце коридора…

– Может… что-нибудь попроще? – предложил Аарон.

Мэр остановил его движением пальца.

– Нет-нет… Выбор сделан, жребий брошен…

И вскинув ладонь к потолку.

– Лошадка цок-цок, рыбка буль-буль, паучок цап-цап. Это наши особые гости, разве вы не знали? Ради них мы и собрались.

Он с усмешкой посмотрел на нас.

– Да свершится их выбор…

Камень на мгновение ослепил белой молнией.

Затем мэр посмотрел на Аарона:

– Мы всего лишь бесстрастные слуги Ритуала… Шестеренки судьбы. Исполняем волю предопределения. У нас нет личных привязанностей… И не может быть. Выношу вам первое предупреждение из трех и уведомляю комиссию.

Помолчав, добавил:

– Хорошие отношения с Принцем вам не помогут…

Мэр снова поднял руку с камнем вверх, и Асмагард вспыхнул багрово пепельным пламенем:

– Свидетельствую перед нотариусами Ритуала о выборе главных героев. Подтверждаю изменение статуса и уровня игры.

И я ощутил, как ткань жизни в очередной раз изменилась. Не знаю, чувствовали ли это мои друзья? И что они чувствовали…

Лично я ощущал печаль.

Посмотрел на Аарона, Синга и увидел тоже самое в их глазах.

Мэр, напротив, торжествовал.

Мне была непонятна его радость. Что такого особенного было в этом номере?

Но скоро узнаем…

Ма забрала со стойки значок. Мэр ушел сквозь экраны в лифт. Синг скрылся в темном коридоре первого этажа.

Аарон открыл дверцу потайного сейфа в стойке регистрации и отыскал в нем новые ключи и карты пропусков из прозрачного металла.

– Следуйте за мной, молодые люди… – проговорил он.

И, вздохнув, положил руку на плечо Ильи.

– Вперед… К зияющим высотам. Креветки ждут…

– Что будет после третьего предупреждения? – спросил я.

Аарон не ответил.

Мы по-прежнему молча шли по коридору.

Но ответила Ма:

– Дисквалификация…

Горизонтальный лифт перенес нас на третий этаж. Илья приложил свой пропуск, и мы вошли в открывшуюся дверь.

– Я быстро… – сказала Ма.

И направилась дальше по коридору к себе в номер.

Аарон проводил Ма взглядом и произнес:

– Надеюсь, вы знаете, что делаете…

– Принцесса, похоже, знает… – тихо сказал я. – Больше, чем говорит.

Вернулась Ма без вещей.

– Техники все еще чинят дверь… А где Энн? Думала она там, хотела извиниться…

Она вопросительно глянула на дворецкого.

– Энн отстранена… – Аарон смотрел в сторону. – Ведется служебная проверка. Сейчас она закончит уборку на этаже и… скорее всего, будет уволена. Потом начнется следствие…

– Это… из-за меня? …моих слов?

Ма вдруг побледнела и захлебнулась воздухом.

– Я же пошутила…

Аарон пожал плечами:

– Таков Ритуал.

Он прошелся по номеру, быстро осмотрел его, забрал ключи и наши старые пропуска.

В кармане Аарона что-то пропищало.

Дворецкий опустил в него руку и вынул три новых карточки из прозрачного золота. Они плавно мигали красным.

– Ваш номер люкс… Пятый этаж в конце коридора. Персональный лифт на площадке. Код лифта и номера «пять-ноль-пять».

Мы переглянулись… Такие же цифры были выбиты на ключе Принца.

Я открыл рот… но Илья дернул меня за рукав. И жестом показал – «молчи»!

Аарон посмотрел на свет и отдал нам золотые карточки.

Проговорил:

– Номер приводят в порядок. Вы пока можете погулять… Вещи из старых номеров будут перенесены.

– А как мы узнаем, что все готово? – спросил я.

– Звуковой сигнал… И карточки перестанут мигать.

Сначала я, а потом Ма двинули абуминога в бок. Ма грозным взглядом показала, а потом прошептала:

– Ключ… Быстро покажи Аарону…

Аарон услышал и удивленно обернулся.

– Что показать? Какой ключ?

Илья почему-то сопротивлялся, словно ключ Принца был заколдован. Нехотя протянул его дворецкому.

Аарона извлек из внутреннего кармана рабочую карточку, внешне неотличимую от наших.

Он приложил ее к ключу.

Хмыкнул:

– Номер 505 литера «А».

Затем посмотрел на ключ сквозь прозрачный металл.

– Такого не существует… Кто вам его дал?

– Принц… – сказал я.

Аарон еще раз осмотрел ключ через карточку.

– Ему больше ста лет… Возможно, этих замков, как и самих дверей, давно нет… Гостиница несколько раз перестраивалась.

Он отдал ключ Илье, слегка поклонился и вышел из номера.

– Так… – произнесла Ма.

Уперев руки в боки, она испытующе рассматривала абуминога, словно выбирая место для автографа. Под глазом. Ухо. Шея. Ребро…

– Я же предупреждал… – недовольно сказал Илья. – Это секретный ключ к секретной двери…

Ма наклонила голову.

Уточнила:

– Где? На луне? Лучше не смеши…

– В гостинице… – Илья поднял рюкзак. – Я знаю дорогу.

Он посмотрел на нас:

– Идемте…

Мы оделись и вышли в коридор, позади щелкнул замок… Сюда мы больше не вернемся, этот этап завершен.

В лифте Илья набрал «пять-ноль-пять» и мы переместились к новому номеру.

Двери лифта открылись.

Пол коридора был устлан синей пленкой, везде валялся мусор. Большие черные пакеты, доверху заполненные, стояли у стены. Уборщики выносили старую мебель.

Магия не освобождала от погружения в материю и необходимости заниматься делами земными…

Ма, подняв брови, посмотрела на Илью.

– Секундочку… – сказал абуминог.

Он вставил ключ в неприметную замочную скважину в лифтовой панели и повернул его. Снова набрал «пять-ноль-пять».

Двери закрылись.

Лифт задумался на секунду… Моргнул свет, двери открылись снова, и мы оказались в другом месте. Под цифрами 505 на табло горела литера «А» с крылышками по бокам.

– Ты был уже здесь? – с подозрением спросила Ма.

Илья посмотрел на сестру покровительственно:

– Естественно… Вместе с Принцем.

Лифт выпустил нас на широкий балкон, который опоясывал пятый этаж здания по периметру.

Илья свернул налево и мы, не торопясь, шли за ним, глазея по сторонам. Балкон несколько раз поворачивал, повторяя форму здания. Открывались прекрасные виды на дальние горы, на залив и пустошь.

Это был настоящий переулок в воздухе, с ресторанчиками, музыкой и смотровыми телескопами на площадках.

Путь нам перегородила танцующая толпа, и мы поднялись по ступеням на крышу. Прошли мимо бассейна и теннисного корта, а потом, на следующей лестнице, спустились обратно.

На крыше был разбит парк с тенистыми липами и лужайками, где так хорошо лежать в солнечный жаркий день.

Балкон делал очередной поворот и упирался в глухую стену со стальной дверью без ручки. На уровне глаза виднелась небольшая табличка.

Цифры 505 с литерой «А» и крылышками по бокам.

– Это здесь… – сказал Илья. – Мы пришли.

Он вставил ключ, и мы оказались в светлой просторной студии. Большие окна выходили на север, вдалеке виднелась заснеженная горная гряда.

Под серыми чехлами стояли музыкальные инструменты и оборудование.

– Пылища… – тихо сказала Ма.

Илья скидывал чехлы на пол, открывая многоуровневые колонки и стойку с усилителями.

Ма приподняла ближайший чехол и вздохнула:

– Боже… Совсем как папин.

Она включила синтезатор и нажала клавиши.

Одновременно включилось все оборудование, зажглись контрольные лампы на усилителях.

В колонках раздался глубокий летящий аккорд.

Он звал за собой, манил… В нем звучало ровное дыхание. Волнующий голос странствий. Хотелось куда-то лететь, ехать, бежать – в поисках неведомого. Без цели и без конца.

Ма переставила пальцы, аккорд стал сложным и беспокойным.

Чехол упал на пол, и она положила на клавиши вторую руку. В летящем звуке появилось движение.

Илья откинул еще один чехол и снял с держателя гитару и ударил по струнам. Звук передавался без проводов, она зазвенела.

Все было подключено, только ждало нас…

Я, улыбаясь, поднял бас-гитару, накинул ремень на плечо. Глянул на Ма, кивая головой в такт. Надо же… она играла «Истинный полдень». Подошел к Илье, и мы начали вступление.

Потом абуминог запел:

– Пусть кажется мне, я уже не вернусь… в свой истинный полдень… цветных облаков…

А потом он остановился, и следом остановилась Ма.

И сказал:

– Теперь студия наша…

– Как назовем ее? – спросила Ма.

Илья ответил:

– «Крылья 505 «А».

#