Текст книги "Убийца-садовник? (СИ)"
Автор книги: Алёна Волгина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 26 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]
Убийца-садовник?
Глава 1. Часть первая. Осень в Илсбери
История первая «Осень в Илсбери»
Глава 1
Всё началось с того происшествия на дороге. Нет, не так. Всё началось с бескомпромиссного желания тёти Роуз выдать меня замуж и моих робких попыток отстоять свою независимость.
Полагаю, в жизни каждой девушки рано или поздно наступает момент, когда старшие родственницы вдруг принимаются хлопотать о том, чтобы устроить её личную жизнь. Мнение самой девушки при этом никого не волнует. Хочешь ты или не хочешь, а колесо уже закрутилось: перетряхивается твой немудрёный гардероб, шьётся новое платье, добываются приглашения на приёмы – один скучнее другого. И все разговоры за чаем теперь ведутся о новоприбывшем мистере Таком-то, о сыновьях какой-нибудь миссис Зануды и о нахальстве некоей мисс Бесцеремонность, на последнем приёме свистнувшей кавалера у тебя из-под носа.
Обычно эта скорбная перемена в жизни случается, когда твоя ближайшая родственница или подруга вдруг выходит замуж. Со мной получилось так же. Моя кузина Эмили, подружка с раннего детства, в прошлом году выпорхнула в свет, а через полгода уже клялась в верности своему новоприобретенному супругу – капитану Хейворду. Я желала им всяческого счастья, но, честное слово, ради меня могли бы затянуть помолвку подольше! Ибо тётя Роуз, устроив будущее любимой дочери, тут же принялась за меня. До этого времени мы десять лет жили с ней душа в душу, с тех пор, как умерли мои родители, и тётя взяла меня к себе. Однако с начала нынешнего сезона между нами шла мягкая, незаметная чужому глазу война.
– Не планируй ничего на завтра, Элизабет, – произнесла тётя за вечерним чаем. – Я получила сегодня письмо от миссис Колтон, мы приглашены на обед в Уайтхед.
Уайтхед – небольшое поместье недалеко от нашего городка, но по тётиным интонациям можно было предположить, что нас ожидает приём у Его величества.
– Давно ли вы знакомы с миссис Колтон, тётя? – подозрительно осведомилась я.
Солнце, проникшее в комнату сквозь лёгкие занавески, играло с чайными приборами, бросая на скатерть радужные брызги. Чай был свежим и крепким. Мэри, наша горничная, внесла в столовую блюдо с рассыпчатым печеньем, распространившее по комнате нежный аромат. Было так уютно, что ссориться не хотелось.
– Иногда достаточно одной хорошей беседы, чтобы почувствовать родственную душу, – тётя поджала губы. – Между прочим, её сын, мистер Ричард Колтон, очень тепло о тебе отзывался. Он был представлен нам на приёме у Конноров, помнишь?
Всё ясно. Видимо, на фоне мнимого "интереса" упомянутого господина и обнаружилась родственность душ этих двух кумушек. Вот кстати, с чего вдруг пожилым леди приходит мысль, что всякий джентельмен по достижении определенного возраста немедленно начинает мечтать о жене?! Непонятно.
Огромный рыжий кот, наш домашний любимец, в этот момент решил напомнить о себе, попытавшись запрыгнуть мне на колени. Я мягко отодвинула его ногой. Кот недовольно повёл ушами и мстительно обшерстил хвостом мою юбку.
Глядя на это чудо, величиной с хорошего бульдога, трудно было поверить, что когда-то я принесла его с улицы на ладони. Попав в дом, кот быстро округлился благодаря щедрости нашей кухарки и своему таланту красиво упасть в голодный обморок поближе к кухне. Вот уже пять лет он радовал нас своим цветущим видом. Мяукать он с рождения не умел или на улице отучился, за что и получил от меня кличку Демьюр. Домашним случалось использовать в зависимости от обстоятельств запасные прозвища – Паразит, Обжора и Где-Эта-Сволочь? В общем, кот был богат именами, как испанский аристократ. Кстати, несмотря на немоту, бурчальник у кота работал исправно, по вечерам заглушая даже храп тёти Роуз. Ой, забудьте, что я об этом проговорилась.
– Как насчёт танцев у миссис Лейн в субботу вместо завтрашнего обеда? – попыталась я поторговаться. Там хотя бы будет не так скучно.
Не то чтобы я была принципиальной противницей брака – вовсе нет. Просто в моём случае считаю нерациональным тратить столько времени и сил на заведомо безнадёжную затею. Я небогата: денег, оставшихся мне от отца, не хватит даже на очень скромную жизнь. Неземной красотой тоже не блещу. Рядом с кузиной Эмили я всегда казалась себе слишком длинной и неизящной. Волосы кузины легко укладывались в аккуратные локоны – мою рыжую гриву с трудом можно было просто расчесать; Эмили очаровывала всех своими голубыми глазами – мой пристальный тёмный взгляд мало кто мог выдержать. В детстве меня дразнили из-за веснушек, с возрастом они исчезли, но красоты мне это не добавило. Увлечения у нас тоже с детства были разные. Я любила придумывать всякие истории, а Эмили – играть в них главную роль. Пока кузина, вся в кружевах и кудряшках, изображала фею цветов, я обычно сидела где-нибудь с книжкой и фантазировала. Благо от папы мне достался целый шкаф этих книг. Папина коллекция знаний была несколько бессистемной: авантюрные романы чередовались с научными трудами по медицине, географии и математике. Я читала всё подряд. Когда я добралась до книг по химии, тётя Роуз отдала в перетяжку испорченный диван, заперла книжный шкаф на ключ и отвела меня за ручку в пансион, где мне пришлось проскучать целых четыре года. И надо же, стоило только вырваться оттуда, как меня впрягли в этот утомительный матримониальный марафон. И вообще, у меня имеются свои, вполне определенные планы на будущее. Но тётке я о них даже не заикалась, а то рискую вторично осиротеть.
– Хорошо, тётя, – ну как можно отказать, глядя на это сердито-обиженное лицо? – Если хочешь, поедем завтра в гости. Надо же расширять свой кругозор, – я поцеловала старую даму и ушла к себе.
В конце концов, если сегодня посидеть над книгами подольше, с одним потерянным днём можно будет смириться. Может, мне ещё повезёт и назавтра будет дождь.
***
Завтрашний день осчастливил нас чудесной солнечной погодой, что вообще типично для июля. Таким образом, благодаря тётушкиной инициативе, половину этого дня мы провели в поместье Уайтхед. Наш визит несколько затянулся, так как у обеих старших дам обнаружился ещё один общий интерес – садоводство. Мы подробно осмотрели сад с аккуратными лужайками, огороженные грядки и оранжерею, которую миссис Колтон забавно называла "ананасницей". Дамы зашли в своей дружбе настолько далеко, что миссис Колтон презентовала тёте семена своих лучших левкоев, а тётя Роуз в ответ пообещала той свои знаменитые махровые розы. Я мысленно поздравила тётю, что хотя бы в этом смысле наш визит не был совсем бесполезен. Впрочем, это я так бурчу по привычке, на самом деле я тоже люблю посмотреть разные новые места, а сад в Уайтхеде был действительно хорош и заслуживал внимания. И Ричард Колтон, хоть и не разделял увлечений своей матери, оказался неплохим экскурсоводом. По этой причине возвращались мы уже вечером. К счастью, в июле темнеет поздно, так что солнце всё ещё низко висело над тёмными холмами. Наша коляска неторопливо катила по пыльной дороге, изредка слышалось бормотание старого Питера – тётиного кучера, будто он разговаривал с лошадьми. Мне всегда казалось, что с лошадьми этот нелюдим действительно чувствовал себя куда более свободно, так-то у него была репутация человека замкнутого и угрюмого. Впереди уже показались серые и красные крыши Илсбери, поместье Уайтхед находилось совсем недалеко от города. Несмотря на это, мистер Ричард настоял, чтобы сопровождать нас в обратном пути (тётя при этом незаметно толкнула меня локтем), так что его лошадь то отставала, то опережала наш экипаж. Иногда мы с ним могли переброситься парой слов. Тетушка не принимала в разговоре никакого участия, она сидела с мечтательным видом, облокотясь на подушку, и я могла бы поклясться, что все её мысли заняты флердоранжем и свадебным завтраком. Вообще-то я ничего не имею против мистера Колтона. У него приятная внешность, хотя растрёпанные волосы придают ему несколько простоватый вид. Он вежлив, добросердечен, разве что немного застенчив. За обедом он явно не знал, чем меня развлечь, так что усиленно подкладывал мне разные угощения. В результате я оказалась в неловком положении: слева мне украдкой хмурила брови тётя Роуз, уверенная, что настоящая леди ест не больше птички, а с другой стороны косилась миссис Колтон, которой хотелось, чтобы мы в должной степени оценили её хозяйственные хлопоты. Я была рада, когда обед, наконец, закончился.
Вдруг наша коляска резко остановилась, отвлекая меня от этих мыслей. Я огляделась по сторонам. На обочине, слегка покосившись, стоял чей-то экипаж. Лошадей поблизости не было.
– Похоже на ограбление, – заметил кучер. Мужчины подошли поближе, чтобы оценить ситуацию.
Ричард крикнул нам с тётей, чтобы мы оставались в коляске. Конечно же, я вышла наружу.
Чужой экипаж был самым обычным – простая почтовая карета, обитая тёмной кожей. Из приоткрытой дверцы внизу виднелась чья-то рука, и было сразу понятно, что живой человек лежать так не может. Я сглотнула. В жизни не видела более жуткого зрелища. Питер с Колтоном осторожно прикрыли дверцу, я расслышала в их разговоре слово "убийство". Я так и стояла столбом, пока мистер Колтон не развернул меня за плечи.
– Прошу вас, мисс Гордон, вернитесь в карету, – сказал он с неожиданной твёрдостью.
И тут из кустов боярышника, густо растущих на обочине, послышался стон. Мы все бросились туда. В кустах навзничь лежал человек в простой грубой куртке. Когда Колтон осторожно перевернул его, Питер вполголоса выругался, а подошедшая сзади тётя Роуз со слабым возгласом осела на землю. У человека (вероятно, он был кучером той злосчастной кареты) на голове зияла большая рана, половина лица была залита кровью.
Я подумала, что моя медицинская практика, о которой я тайком мечтала, началась как-то уж очень неожиданно. Вдвоём с Колтоном мы кое-как обмыли пострадавшему лицо. Питер тем временем пытался успокоить тётю. Чтобы наложить повязку, мне пришлось пожертвовать куском своей муслиновой шали. Руки у меня дрожали, в конце концов, это был мой первый настоящий пациент. Я даже порадовалась, что человек был без сознания, так что мои неумелые манипуляции вряд ли могли причинить ему ещё больше страданий.
– Помогите мне, – сказала я Колтону, который показал себя вполне приличным медбратом, – надо уложить его на бок. И хорошо бы найти что-нибудь холодное, приложить ему к голове.
– Отрадно видеть, что некоторым леди не чужд здравый смысл и практичное образование, – послышалось вдруг сзади. Я даже подскочила.
Непонятно, как он мог подъехать так тихо. Позади нас возвышался всадник на крупном вороном коне довольно мрачного вида. Он был весь закутан в тёмный плащ, за ним маячили ещё двое верховых в форме королевской гвардии. По его манере держаться можно было безошибочно определить человека знатного и влиятельного, что тут же подтвердилось.
Всадник легко спешился, несмотря на свой зрелый возраст. Плащ распахнулся, и я заметила, что фигура у него была юношески стройной, он был выше и шире в плечах, чем мистер Колтон.
– Лорд Рэндон, – представился неожиданный путник, внимательно оглядев сначала нашу группу, а потом – стоявший в отдалении страшный экипаж с ... телом. Голос у него был глубокий и сильный, впору полками командовать. Мы трое почтительно поклонились. Пока мистер Колтон представлял нас с тётей, я пыталась собраться с мыслями.
Один из верховных лордов – здесь, в нашей глуши? Интересно... что же здесь такое случилось? Всем известно, что эти господа – ближайшие советники короля. Их крайне редко можно встретить в глухой провинции, и они занимаются только серьезными делами, не размениваясь на мелочи вроде банального ограбления!
Его светлость тоже не терял времени даром и быстро оценил обстановку:
– Как я понимаю, вы подъехали позже и самого происшествия не видели. Этот человек, конечно, кучер, – он наклонился к раненому, – и, получается, наш единственный свидетель? Что с ним?
– Лучше попросите ваших людей поскорее доставить его в госпиталь, если не хотите лишиться единственного свидетеля, – недружелюбно заметила я. Дело делом, но разве не следовало прежде всего позаботиться об этом несчастном? Расследование могло подождать, тому человеку в карете уже некуда спешить...
Лорд бросил на меня острый взгляд, а тётя сзади дёрнула меня за юбку. Точно, я опять забыла о манерах, чтоб их. Молодая девушка не должна даже смотреть на знатного джентельмена, не то что заговаривать с ним. Тем более, если это один из верховных лордов. Говорят, они владеют какой-то магией. Если смотреть ему в глаза, он заворожит тебя и превратит в своего послушного слугу. Сомнительно как-то, но проверять на себе этот факт не хотелось. Я только мельком успела увидеть строгую физиономию сиятельного лорда, и она вовсе не располагала к задушевной беседе. Его светлость вполголоса отдал распоряжения своим людям, а также посоветовал мистеру Колтону "поскорее увезти отсюда обеих леди", после чего так же бесшумно испарился. Кажется, даже его подчиненные вздохнули с облегчением.
Наш экипаж уже трогался, когда помощники лорда погрузили раненого в карету. Надеюсь, они его не угробят, пока довезут до города. Не похоже, чтобы эти ребята что-то смыслили в медицине.
Дома меня, конечно же, ждала выволочка от тёти Роуз за поведение, недостойное леди. Я-то полагала, что потрясение от жестокого зрелища, которому мы стали невольными свидетелями, уложит её в постель – но нет! Беспокойство за моё будущее оказалось важнее её слабых нервов. Ни один джентельмен, – заявила тётка, – ни за что не женится на девушке, которая настолько груба, что вмешивается в мужской разговор, и настолько бесчувственна, что хладнокровно возится с раненым. Я ответила, что у меня всегда остаётся запасной вариант: миссис Холланд, директриса нашей местной школы для девочек, в любой момент готова принять меня в качестве учительницы. Тётка разохалась, что не позволит мне гробить свою молодость на "этих вертихвосток". Я ловко перевела разговор на её собственные школьные воспоминания, и вечер прошёл очень душевно. Мы разошлись по спальням уже заполночь, вполне довольные друг другом.
Глава 2
Утром, когда я спустилась к завтраку, рядом с моей любимой веджвудской чашкой обнаружился какой-то листок с фамилиями. Как пояснила сияющая тётя Роуз, это перечень приглашенных на мою свадьбу, и она собиралась немедленно его со мной обсудить. Чтобы избежать дальнейших поползновений, я сбежала в сад с этюдником, притворившись, будто меня вдруг настигло вдохновение художника. Но и там меня отыскала Мери, которая передала тётушкину просьбу одеться понаряднее. Тётя Роуз была уверена, что мистер Колтон сегодня же наверняка нанесет нам визит.
Колтон, однако, так и не появился, а жаль: я надеялась, ему известно что-нибудь о вчерашнем случае. Кто был тот убитый в карете? Очнулся ли кучер? Почему в наших краях объявился верховный лорд? Я решилась даже наведаться в лавку миссис Томсон, которая, казалось, знала всю подноготную каждого жителя Илсбери, и всегда готова была щедро делиться своими знаниями. Пусть мне пришлось бы выслушать мутный поток сплетен, я бы выудила из него интересующие меня факты. Однако тётя упёрлась и ни за что не хотела выходить, чтобы не пропустить интересующего её визитёра. Пришлось смириться.
На следующий день нам прислали письмо. Мистер Колтон сообщал, что неотложные дела вынуждают его покинуть Илсбери, но он надеется когда-нибудь возобновить столь приятное общение, и так далее, и тому подобное. В общем, всё было ясно. Мой будущий предполагаемый жених растворился в туманной дали. Тётушка от такого горького разочарования слегла в постель, так что мне пришлось принести ей поднос с ромашковым чаем и стоически вытерпеть её причитания о моей загубленной женской доле. Я немного почитала тёте из её любимой книги и, когда старая дама заснула, на цыпочках ушла к себе.
Только здесь, в безопасном уединении своей комнаты, можно было, наконец, расслабиться. Я со вздохом упала в старое уютное кресло, стоящее у стола, опустила голову на руки. Демьюр тут же запрыгнул мне на колени, тёрся головой о мои руки и мягко урчал – старался утешить. Хотя зачем меня утешать? Не могу сказать, что я жалела о несбывшейся свадьбе. Ричард Колтон не пробудил во мне никаких романтических чувств, а проживание в одном доме с его строгой мамашей привлекало не больше, чем жизнь в серпентарии. Хотя мне действительно показалось, что этот джентльмен был внимателен ко мне чуть более, чем его обязывала вежливость. Не иначе как от тётки заразилась. Нет, пора кончать с этой свадебной лихорадкой! Я переложила кота на ближайший пуфик, достала письменный прибор и принялась сочинять письмо к миссис Холланд, директрисе женской школы в Илсбери.
Я уже заканчивала письмо, когда в дверь робко стукнули, и в проеме показалась взволнованная мордашка Мэри:
– Мисс, там пришли, такой важный господин, и спрашивают вас! – выпалила она возбужденно.
Визитеров у нас всегда принимала тетушка, так было заведено. Но сейчас старая леди была явно не в состоянии выполнять светские обязанности. Кроме того, я подумала, что это, вероятно, мистер Колтон решил проявить избыточную вежливость, и помимо письма, объясниться лично. Так что я спустилась вниз, прихватив широкую вазу с нелюбимыми лилиями. Мери вечно притащит в мою комнату какой-нибудь лишний веник для пущей романтичности обстановки. Если наш чересчур учтивый джентльмен начнет слишком досаждать мне оправданиями – с удовольствием надену этот цветочный горшок ему на уши.
Когда я появилась на пороге гостиной, высокий мужчина, стоявший у окна, резко обернулся, и я чуть не выпустила вазу из рук. Лорд Рэндон! К счастью, реакция у этого столичного сноба была получше моей: пока я стояла столбом, он успел перехватить злополучную вазу, пристроил её на цветочную полку, затем подал мне руку и проводил к креслу.
– Мисс Гордон, – поклонился лорд, – надеюсь, позавчерашнее происшествие не слишком сказалось на вашем самочувствии.
– Нисколько, уверяю вас. А что с тем несчастным, он жив? Он что-нибудь сказал?
– К сожалению, он скончался в госпитале. Но благодаря вашей помощи, он успел повидаться со священником и очиститься от грехов.
Лучше бы инспектора позвали, – подумала я с досадой. – Для дела пользы было бы больше… Но, конечно же, я не сказала этого вслух.
– Забудьте об этом происшествии, мы сами разберёмся. Вообще-то я хотел поговорить о вас.
Я насторожилась. Не к добру мы позавчера наткнулись на ту злосчастную карету! Во что ещё мы с тёткой впутались? Не хотелось бы оказаться объектом внимания королевской тайной канцелярии. Я постаралась сделать невинное лицо. Может быть, он примет меня за дурочку и отстанет?
– Я знаю, что вы сирота, что вас здесь ничто не удерживает…
Точно, влипли. Уже и справки обо мне навели. Представляю, как увлеченно все кумушки Илсбери будут перемывать мне кости! Я щедро снабдила их пищей для сплетен на пару недель вперед!
– … так что я возвращаюсь завтра в Спленфилд и предлагаю вам ехать со мной.
Вот тут мне даже притворяться не пришлось – наверняка вид и так был достаточно глупый. "В каком качестве, сэр?" – спросила бы я, но от изумления у меня закончились слова. Забыв о правилах приличия, я уставилась на своего собеседника. Хм… а он гораздо моложе, чем мне показалось вчера. Наверное, около тридцати, хотя кто их знает, этих верховных лордов с их загадочным волшебством! Чёткое, резко очерченное лицо, густая грива тёмных волос. Везёт мне в последние дни на лохматых джентльменов! Хотя Колтон рядом с этим аристократом выглядел бы как птенец рядом с матёрым стервятником. Серые внимательные глаза, строго сжатые губы. Такая, знаете ли, самоуверенность и властность в каждой черте. В общем, тот тип людей, от которых я стараюсь держаться подальше. Они меня подавляют и без всякой магии.
Лорд Рэндон небрежно придвинул ещё одно кресло, уселся рядом и каким-то собственническим жестом накрыл мои ладони своей ручищей:
– Что вам делать здесь? Зевать на чаепитиях, вытирать носы чужим детишкам – скука! Вы молоды, умны, энергичны – в столице для девушки вроде вас откроется множество возможностей! Вы могли бы учиться…
Угу, для одинокой девушки в чужом городе откроются богатые перспективы, я даже догадываюсь, какого рода!
– А в свободное от учебы время я, вероятно, должна буду развлекать вашу светлость? – сухо спросила я, едва сдерживая гнев.
– Смею надеяться, мои желания не покажутся вам чрезмерными, – ответил этот самовлюбленный, высокомерный тип. Возмущение уже бурлило во мне вовсю.
– …Эх, и вазы под рукой нет… – пробормотала я, осторожно высвобождая руки.
– Что, простите?
Всё, с меня хватит. Я резко поднялась:
– Прошу меня простить, милорд, у меня дела. Мэри вас проводит. Возможно, где-нибудь в другом доме вы найдёте достаточно наивную девушку, которую заинтересует покровительство такого бесспорно надёжного и обаятельного человека, как вы. Хотя я сомневаюсь. Всего доброго.
Выпалив всё это, я быстро направилась обратно к лестнице, щёки мои пылали. Что я наговорила! А вдруг этот холёный аристократ обидится, нажалуется тётке… Да моё позавчерашнее «нескромное поведение» по сравнению с сегодняшним покажется им просто ерундой! Интересно, что по закону полагается за оскорбление одного из верховных лордов?
Уже на пороге комнаты я вдруг услышала за спиной смех. Негодяй стоял с перчатками в руках и … смеялся! Увидев, что я обернулась, он издевательски низко поклонился мне и вышел. Когда он спускался с крыльца, я всё ещё слышала его смех.
***
Женская школа в Илсбери представляет собой несколько кирпичных разномастных строений, окруженных внушительным забором, который должен был удерживать предприимчивых школьниц в пределах отведённой им территории. У какого-нибудь ценителя архитектуры этот своеобразный строительный ансамбль вызвал бы головную боль, но как же мне там нравилось! Я полюбила светлые классы с аккуратными рядами парт и грифельными досками, извилистые дорожки, посыпанные гравием, учительский корпус, в котором мне полагалась целая отдельная комната. Моя собственная комната, которую я могу украсить, как захочется! В первый же вечер я развесила по стенам самые удачные свои рисунки, а Демьюр облюбовал небольшое мягкое кресло в углу и больше никого к нему не подпускал.
Я научилась укладывать свои кудри в строгую прическу и заказала у модистки мисс Вайль тёмно-синее платье с глубокими карманами, такого же фасона, как у директрисы. Я провела у девочек несколько занятий по рисунку и уже чувствовала себя опытной классной дамой. Миссис Холланд, невысокая энергичная леди в больших очках, делавших её похожей на стрекозу, была со мной очень приветлива. Миссис Клапп, учившая девочек домоводству, всегда норовила угостить меня чем-нибудь вкусненьким. Некоторые наши школьные дамы, опасаясь за свои фигуры, старались пореже попадаться ей на глаза. Все преподавательницы в школе были старше меня, относились ко мне немного покровительственно и охотно готовы были делиться опытом. Только одна из них держалась прохладно и отстранённо – мисс Сноу, наша учительница музыки. Поначалу я размечталась было о приятном совместном пении по вечерам, но эта леди явно была из тех, кто предпочитает выступать соло.
В теплый августовский вечер я сидела за новеньким письменным столом и составляла конспекты занятий. С осени я должна буду вести в среднем звене математику и географию, а у старших барышень – ещё и рисование. Мне дали понять, что всё это следует преподавать в самом лёгком изложении. К чему скромным девицам знать о других странах, если за всю жизнь им вряд ли придётся отъехать дальше, чем за двадцать миль от Илсбери? Зачем им уравнения и функции, когда их самой сложной математической задачей будет свести семейный бюджет за месяц? Я прикидывала, как лучше раскидать темы по семестру, когда за окном послышался шорох, и на мой ковёр приземлился спутанный клубок из юбок и белокурых локонов. Я вздрогнула и оглянулась.
– Кэти! – так и знала, что это она. Кто ещё здесь может предпочесть окно нормальной двери? – Инфаркт из-за тебя схвачу!
– Привет, – светло улыбнулась девочка.
Кэтрин Бейль в свои тринадцать лет обладала внешностью ангела и характером проказливого бесёнка. Она была сиротой, как и многие другие воспитанницы в нашей школе, но, видимо, никакие невзгоды не смогли омрачить её неунывающий дух. Мы с ней как-то быстро сдружились. Вообще-то я намеревалась держать определённую дистанцию со своими будущими ученицами, но обаяние Кэти сметало все преграды, ему невозможно было противиться.
– Ты опять бегала на озеро? – я нарочито нахмурилась, заметив мокрый подол её платья. – Ох, Кэти! Тебе мало было наказаний на прошлой неделе?
– Миссис Касл дремлет сегодня в кресле весь день, она меня и не заметила. А на озере такая красота!
– Снимай давай верхнюю юбку, а я схожу за утюгом к миссис Клапп. Она, наверное, уже считает меня законченной франтихой, ежедневно наглаживающей свои оборки.
Пока мы проводили операцию по спасению платья, девочка трещала без умолку. Волей-неволей я была в курсе всех её шалостей. И не думайте, что все они были безобидны! Могу рассказать один случай.
Наш местный мясник, мистер Хоппер, как-то завёл поросёнка. Маленький Паштет тут же стал любимцем детворы, а уж Кэтрин в нём просто души не чаяла, и даже научила его всяким уморительным фокусам. Мясник, однако, кормил животину не развлечения ради, так что, несмотря на мольбы Кэти, Паштет оправдал своё имя и был подан к столу. Месть девочки была скорой и по-своему изящной. Придя рано утром в лавку, Хоппер впотьмах увидел, как с прилавка на него грустно смотрит поросячья морда, окружённая призрачно-зелёным светом (Кэти накануне наломала в трухлявом пне хороших гнилушек). Спрятанные в стене чердака бутылки заодно с ветром создали дополнительный звуковой эффект. Мясник аж протрезвел и потом ещё неделю слегка заикался. Кэтрин он с тех пор крепко невзлюбил.
К счастью, в нашей школе не приветствовали физических наказаний. Строгие внушения миссис Холланд, материнские наставления миссис Касл и ледяные нотации мисс Сноу – всё это отлетало от Кэти, как от стенки горох. Я тихо надеялась, что мягкость и доверительное отношение скорее помогут разбудить лучшие стороны её живой натуры. Непоседливость также мешала девочке стать хорошей ученицей, исключая разве что рукоделие. Невероятно, но подвижная, как ртуть, девчонка могла пару часов возиться с горсткой бусин, чтобы порадовать новым браслетом подругу или миссис Касл.
Переодевшись в сухое платье, девочка убежала. Напоследок она обняла меня и, прошептав «это вам», вложила что-то в руку. На моей ладони осталась крошечная шкатулка, сплетённая из тростника и отделанная ракушками. Я осторожно поставила её на каминную полку, где уже красовались несколько других вещиц от Кэтрин. Меня охватило тёплое чувство. В этом и будет отныне заключаться моя жизнь, подумала я, подойдя к окну и любуясь сиреневыми красками летнего вечера. Подарить этим обездоленным девочкам хоть немного радости, исподволь воспитывая их характер. Разве я сама не сирота? Кто, как не я, сможет понять их и помочь! К тому же, на личные переживания времени не останется, вот и хорошо, а то что-то никак не удаётся изгнать из своих фантазий лорда Рэндона с его нескромными предложениями.
Как мало мы можем повлиять на своё будущее! Стоило мне настроиться на тихую самоотверженную жизнь учительницы, как вдруг одно непредвиденное обстоятельство нарушило мои планы.
