Текст книги "Близость на максимум"

Автор книги: Алёна Снатёнкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)

И если судить по этому ресторану, то напиток не из дешевых. И не жалко ей было?

Странная.

– Какого хрена ты творишь?

Зажмурилась, когда Егор начал кричать на сестру. Он не смотрел на неё. Одной рукой брал новую салфетку, а другой сильно-сильно сжимал кулак. Костяшки побелели.

Вздрогнула, но все-таки подняла голову.

– Егор…

– Ника, замолчи. – Выражение его лица не изменилось. Осталось прежним. Только в глазах появился холод. Глаза стали ледяными. – Не лезь. Ты…

Говорил не сестре. Егор продолжал её игнорировать, а она также продолжала что-то кричать. Орала так, что было сложно разобрать хотя бы слово.

У нее истерика.

Морозову накрыло.

Она выла. Пыталась вырваться из рук официанта, который, кажется, схватил её сразу же, как только выхватил бутылку.

К нам подскочил молчун из машины, который привез в это злополучное место.

– Берёшь сестру и везёшь ко мне домой.

Парень посмотрел на девушку, потом снова на хозяина, и нерешительно пожал плечами.

А я его понимала. Понимала эту неуверенность. Сама бы не рискнула, подойди к визжащей акуле.

– Ты не слышал? Я сказал, ЗАБЕРИ ЕЁ. Иначе..

Морозов закрыл глаза, когда Ольга снова подала голос.

– Ненавижу тебя. Ненавижу. Что она делает рядом с тобой? Ты обещал. Говорил, что она тебе даром не нужна.

Говорил?

– А потом привез её сюда? СЮДА!!! Это папино место. Мамино. Ты не можешь приводить сюда своих подстилок. Не можешь. Ненавижу. Я Вас всех ненавижу.

От этих слов, сердце заныло. В этот момент, мне по-человечески стало жаль Олю. Очень жаль. Я не понимала её проблемы, не знала, почему она такая, но было видно, как в данный момент ей плохо.

– Убери её. – Прорычал Егор, проводя рукой по лицу.

Водитель молниеносно подскочил к Морозовой и взял за локоть.

– Ко мне вези.

– Звонить Зарецкому?

– Пока нет. Сам позвоню.

Не понимала, о каком Зарецком идет речь, но судя по изменившемуся лицу Ольги, она не хотела, чтобы этого человека беспокоили.

– Нет. Егор, пожалуйста. Не звони никому. Просто поговори со мной. Егор.… Не трогай меня. – Пыталась вырвать руку. – Отойди. Егор, пожалуйста…

Огляделась по сторонам и увидела, что все встали со своих мест и смотрят только на нас. Даже повара вышли из своей зоны, чтобы собственными глазами увидеть «кровавую» сцены.

Снова тяжело вздохнула и постаралась рукой пригладить мокрые волосы.

Смотрела, как парень пытается вывести девушку на улицу. Она уже не кричала, не казалась злой или бешеной. Она плакала. Плакала и умоляла брата поговорить с ней.

Только брат никак не реагировал.

Минута.

Еще одна.

Морозов продолжал стоять на одном месте и смотреть в одну точку.

Люди потихоньку начали расходиться. Кто-то снова проходил к своим местам, кто-то шёл к выходу, попутно кидая в нас виноватые взгляды. Словно извинялись, что стали виновниками всего этого.

– Поехали отсюда.

Егор не успел успокоиться. Его голос так и оставался бешенным.

Глава 15.

В детстве, я всегда мечтала о старшем брате.

Смотрела на девчонок во дворе, которых братья по вечерам забирали домой и откровенно им завидовала.

По рассказам тех же подруг, знала, что мальчишки – злые, и часто обижают маленьких сестричек. Отбирают игрушки, бьют подушками и закрывают в комнате с выключенным светом. На вид-это всё казалось жутким рассказом. Но мне было все равно. О брате я мечтала.

Не хотела сестру, хотела своего защитника. Была уверена, что он спасет меня от всего плохого, всегда поможет, поддержит, успокоит.

Но, мечта так и осталась мечтой. С этим уже ничего не поделать.

И вот сейчас, спустя долгое время, я смотрела на отношения между Морозовыми и не понимала их.

Не понимала, как Ольга, может, так относиться к родному человеку. Кричать слова о ненависти. Брызгать ядом. А потом слезно молить, чтобы брат выслушал её.

Так же не понимала, как Егор смог оставить сестру одну в таком состоянии.

Почему они просто не могут ценить то, что у них есть? Почему не сохраняют теплые чувства? Почему не понимают, что иметь возле себя брата или сестру – это истинное счастье?

Я посмотрела на Егора, ожидая, что он что-нибудь скажет. Как-то объяснит происходящее или отправит меня домой, а сам поедет вслед за сестрой. Я бы все поняла. И это было бы правильным решением, но…

Егор, кажется, не собирался так поступать.

– Ника, ты не слышишь? – ледяной голос вывел из раздумий. – Я сказал, мы уезжаем.

Не успела и вопросительно брови вверх поднять, как меня схватили за руку и как котенка поволокли за собой, тем самым снова привлекая лишнее внимание.

Но, сейчас уже было не до посторонних людей и их взглядов. Чего стесняться? Самое плохое уже случилось. Своеобразный бег за мужчиной, ничто по сравнению с волосами в виде сосулек на голове.

Его шаги были быстрыми и резкими. Рука так крепко держала мою ладонь, что мысли о побеге я отмела сразу же. Не получится. Как бы ни пыталась.

Вначале я еще как-то успевала, быстро передвигая ногами, чтобы хоть как-то идти с ним наравне. Потом он уже просто меня тащил.

Морозов молчал. Молчал даже тогда, когда мы оказались на заснеженной улице и шли непонятно куда.

– Егор…

Попыталась выдернуть руку и остановиться.

– Замолчи. Ничего не говори.

Удивленно уставилась на мужчину, не понимая, чем заслужила такое отношение.

Не заметил взгляда.

Развернулся, еще крепче сдавил ладонь и ускорил шаг.

У Морозова сегодня по расписанию бег трусцой? Или это он так нервы свои успокаивает?

Тогда зачем здесь я?!

*

Остановился он так же, как и подорвался с места. Резко. Неожиданно. Секунду назад шёл, нет, бежал, всего миг, и он замер на месте. Не ожидав такого поворота, влетела в него, носом ударяясь в плечо. Не больно, но когда на улице мороз, все удары вполне ощутимы.

Повернулся, и я увидела его глаза.

Теплые.

Оттенок глаз был теплым. Снова это спокойное море, в котором хотелось утонуть.

Подсознательно знала, что Егор успокоился. Не знаю как, но я это чувствовала. Всем сердцем ощущала, что парень разогнал все тучи в своей душе. Он спокоен.

– Злишься?

Покачала головой в разные стороны.

– Должна. Я должна злиться. На твою сестру. – Рукой провела по волосам. – На тебя. – Парень сделал удивленное выражение лица.– Да. На тебя. Ты не имел права кричать. Не имел права затыкать, срывать зло. Я не груша для битья.

Не моргая, он продолжал наблюдать.

Скрестила руки на груди и поёжилась.

– Зачем тогда шла за мной?

– Не знаю. Может быть, понимала, что тебе не стоит оставаться одному. Может, хотела поддержать. Или оттого что ты схватил меня за руку и потащил, не оставляя шанса уйти. Выбирай любой вариант.

– Может, действительно хотел, чтобы ты была рядом.

Хмыкнула и попыталась сделать на лице подобие улыбки.

– А зайцы умеют летать.

– Не веришь?

Помотала головой в разные стороны.

Не верила.

Таким словам, я не могла поверить.

– Там… Вернее, до того момента, пока не пришла Ольга, я спросила, зачем ты хотел встретиться только, ответ не успела получить. Может, сейчас скажешь?

Хмыкнул.

Просто хмыкнул, закатив при этом глаза.

– Ты всегда ищешь причины?

– Да, Егор. У всего есть причины. Просто так в жизни ничего не бывает. И в этих наших с тобой встречах тоже. Ты говорил сестре, что я тебе даром не нужна. Так зачем я здесь?

Повторять слова Морозовой было неприятно.

– Не было такого разговора с Ольгой.

– Не надо оправ…

– Зачем ты приехала сюда?

Резкая смена голоса заставила вздрогнуть.

– Разве я обязана отчитываться? – Он не мог не заметить нотку упрямства в моих глазах.

– Да. Черт возьми, я должен знать.

Он делает шаг в мою сторону.

– Знаешь, кажется, нужно попрощаться. За вечер спасибо не скажу, но удачи пожелаю.

Развернулась.

Тишина.

Шаг. Еще один.

Секунда радости, оттого что смогла уйти.

– Стоять! Я не отпускал тебя.

Трудно сбежать или сдвинуться с места, когда мужские руки хватают тебя за талию и крепко сжимают пальцы.

*

Попыталась осторожно убрать его руки и развернуться.

– Отпусти.

– Что если нет? – Отозвался в ответ. – Что, если не отпущу? Закричишь?

– Если будет нужно, то и закричать могу. Лучше не проверяй, поверь на слово.

Никакой реакции.

Молчит.

Черт. Почему его прикосновения приятны?

Почему через эту чертову одежду я чувствую, как бешено, бьется его сердце? Или это моё?

Еще одна попытка вывернуться из объятий.

Безуспешно.

– Да что с тобой? – от бессилия выкрикнула что есть сил. – Что тебе нужно? Почему ты стоишь здесь, а не находишься рядом с сестрой?

Его руки напряглись.

Еще немного и он переломает мои ребра.

– Егор, отпусти. Мне больно.

Выдохнула. Ослабил хватку, но руки не убрал.

Резко развернул лицом к себе и звериным, пугающим взглядом посмотрел прямо в глаза.

Испугалась.

В тот момент, я действительно испугалась Морозова. Мне были непонятны его действия, непонятна его реакция. Черт возьми, да я его не понимала. Не знала, от этого и не понимала.

– Расскажи мне.

Отпустил.

Разжал руки и выпустил из «оков».

Нужно вздохнуть с облегчением, закричать во всю глотку, а потом убежать, но…

– Что? Что хочешь услышать?

– Ты ведь честная, да? Так вот, честная Вероника, скажи, почему мне не дают покоя мысли о девушке в черном платке и её однокласснике – соседе?

Нет! Нет! Нет!

Растерялась.

Не ожидала.

Он замер. А я…

А я закрыла глаза, надеясь, что когда открою их, то все происходящее покажется лишь сном.

– Отвечай.

Приказывает. Не просит, именно приказывает.

А меня злит этот приказ. До скрежета зубов бесит.

– Тебе это покоя не даёт? Это? Не то, что твоя сестра в данный момент нуждается в тебе? И не то, что ты должен быть на пути к ней? Тебя волнует Озёрин. И утром ты приехал, чтобы узнать? Поход в ресторан…

– Просто ответь.

Как ответить, когда ком в горле застрял?

Чертовы мысли о принце и принцессе.

Нервы из-за встречи.

Волнение из-за одежды.

Сказок не бывает. Такой как Морозов не захочет просто так со мной встретиться.

Правильно люди говорят, что воображение до добра не доводит.

Покачала головой.

– А я не собираюсь перед тобой отчитываться. Ясно? Не собираюсь. Один раз, уже ответила. Повторять не буду.

На что надеялась, когда утром соглашалась встретиться? На что? Наивная дурочка.

Смотрела на Егора и понимала, что такой ответ его не устраивал.

Да мне все равно.

Женская обида была сейчас важнее. Она изнутри пожирала, оставляя в груди огромную дыру.

Дура. Вот ведь наивная дура.

Мне срочно нужно уйти.

*

– Тогда ладно.

Говорил, но на меня не смотрел.

Ладно?

Что значит ладно?

Сначала допрос устроил, разозлил, а потом ему типа все равно? Господи, да что он за человек такой?

Желание сбежать, никуда не пропало. Оно только усилилось. Мысленно представила как, сейчас сорвусь с места и убегу, и без разницы, что потом будет делать Морозов. Побежит за мной? Не догонит. Я быстрая. Успею поймать такси. Черт возьми, да это Москва, здесь машин больше чем численности населения. С этим проблем не будет. Правда, придется последние деньги водителю отдать, но это точно лучше, чем наблюдать за сменами настроения Егора.

Определенно лучше.

От него совершенно не знаешь чего ожидать.

Лучше домой.

И как можно быстрее.

– Ну, раз ладно, и ты для себя все решил то не вижу больше смысла торчать здесь и морозиться. Мне домой нужно, а тебе к сестре. И Егор, совет на будущее: Ты если в следующий раз захочешь что-то узнать у девушки, спроси в открытую. Не стоит заморачиваться, и везти её ради этого в ресторан. – На последних словах пожалела, что, вообще, рот открыла.

Незачем ему было знать, что я обижена и расстроена. Засмеет еще, если догадается, как он мечты мои в унитазе смыл.

Захотелось сквозь землю провалиться.

«Эх, Ника, Ника»!!!

Поймала на себе его вопросительный взгляд.

– Значит, по-твоему, я встретился с тобой только для того, чтобы узнать про деталь из личной жизни?

Не раздумывая, кивнула.

– Разве нет? Егор, не стоит сейчас оправдываться и сказки мне рассказывать. С недавних пор, меня от них тошнит немного.

Хотела ещё сообщить, что и не верю им, но не успела. Между нами и так было небольшое расстояние, но парень в один шаг преодолел и это крошечное пространство, став передо мной вплотную.

Черт.

Разве он не понимает, что своими «танцами» пугает? Почему он просто не стоит на одном месте? Зачем бегает? Зачем-то приближается, а потом снова отдаляется?

Голова кругом.

Нервно облизала губы, ожидая его дальнейших действий.

Сама не понимала, зачем жду. Могу ведь уйти, и он уже не сможет остановить. Но я не ухожу. Стою и смотрю прямо в его глаза, и чего-то жду.

– Хочешь узнать, почему ты здесь? Хочешь, да? – его голос завораживал. – Только это? А хочешь узнать, что я давно хочу сделать? Ещё с того самого чертового дня, когда приперся в твою квартиру.

Кивнула. Не успела словами подтвердить свой ответ, как парень одной рукой схватил меня за шею, а другой взял уже мою руку и завел за спину.

– Я тебе расскажу. Покажу.

Пискнуть не успела, в тот момент, когда он прижался к моим губам.

Глава 16.

Зачем-то я постаралась сделать вид, что этот внезапный поцелуй меня не смутил.

Не знаю, о чем я думала в тот момент, но я сделала всё, чтобы он понял, что выбить меня из колеи ему не удалось.

Я не начала брыкаться, не начала отталкивать его руками, или пытаться кусать эти чертовы губы, нет. На секунду, конечно, я впала в ступор, но лишь на секунду. После этого, как ни странно, я начала наслаждаться процессом.

Несколько часов назад мне казалось, что, такой как Морозов и не посмотрит в мою сторону. Совсем недавно, я и представить не могла, что буду стоять с ним на улице, и так целоваться. Прошел короткий промежуток времени. Вечер не удался с самого начала, но его окончание…

Его окончание стало непонятным.

Как описать те ощущения, которые я испытала, когда почувствовала вкус его губ?

Вряд ли когда-нибудь смогу понять, что именно испытывала в этот момент.

Смятение?

Шок?

Испуг?

Или же простая, приятная неожиданность?

Что?

Да черт его знает. Скорее всего, весь этот полный набор.

Я слышала, как бешено, бьется сердце. Как предательские мурашки забегали по всему телу. Чувствовала, как начали подкашиваться ноги. Еще чуть-чуть, совсем немного и я перестану стоять на них. Упаду. Просто упаду. Без чувств. Но… Морозов не позволит мне свалиться. Он продолжает крепко поддерживать меня за талию, оставляя в вертикальном положении.

Егор углубил поцелуй, и в этот же момент из моего рта вырвался то ли стон, то ли вздох, в общем, я сама не поняла, что произошло. Парень отстранился. Заглянул мне в глаза, и словно задал какой-то немой вопрос. И не успела я понять, о чем именно он хочет спросить, как он снова обрушился на мой рот.

Грубее. Жестче. Не давая сделать вдох.

Попыталась отодвинуться, выставив руки вперед, но эта жалкая попытка вырваться, не увенчалась успехом. Он не останавливался. Егор словно не обращал внимания на мой протест, и я сдалась.

Сдалась окончательно и бесповоротно.

Забылась.

Наплевала на всё, о чем уже утром буду жалеть. Забила и на то, что буду проклинать себя за этот необдуманный поступок. Мне даже было все равно, что сам Морозов может обо мне подумать. Хотя.… Вряд ли для него обычный поцелуй был чем-то неожиданным. А вот для меня…

Позже. Буду «убивать» себя потом.

Сама прильнула поближе к нему, рукой хватая за шею. Прикусила нижнюю губу, и открыла глаза, чтобы посмотреть на его реакцию.

Усмехнулась, когда он напрягся. Он не посмотрел на меня, его глаза были закрыты, но я почувствовала всем телом, как он вздохнул. Этот вздох придал мне самоуверенности.

Парень не ожидал.

Мужчина удивился.

Да что там он, я сама от себя такого не ожидала.

В голове повторяла, что это не я. Я не могу вот так целовать Морозова. Закрывала и открывала глаза, чтобы лишний раз убедиться, что передо мной стоит именно он.

Это не Озёрин целует меня в подъезде нашего дома, и в квартире, пока бабушка в магазин ушла. Нет. Рядом не бывший. Рядом со мной мужчина, который может всё.

Только вот незадача. Если об этом узнает сама Морозова, то я и недели не проживу. Как только Ольга узнает, то сразу же организует мне перелет в город Дит, на шестой круг ада. Где её «сестры» фурии до скончания веков будут мучить меня за те грехи, которых я не совершала. И вряд ли они просто запихнут меня в могилу. Руководить парадом будет сама Ольга. И милости мне можно не ждать.

Понимаю ли я всё это, когда продолжаю целовать её брата?

Понимаю. И даже принимаю. Потому что останавливаться мне совершенно не хочется. Не сейчас. Не в данную минуту, когда руки Егор гладят мою щеку, не тогда, когда наши языки танцуют неизвестный для меня танец. Не сейчас.

– Телефон. – Егор прошептал мне на ухо, но я не соображала, о чем он говорит.

– Ника, телефон!

Что он говорит?

Чего хочет?

Какой еще телефон?

И только после услышала знакомую мелодию.

«Свет-минимум, шум – минимум,

Близость – максимум, близость – максимум».

Песня, каждую строчку которой я наизусть знаю, так точно передала наше состояние.

В этот момент с Морозовым у нас близость на максимум, которая была нарушена внезапным входящим звонком.

– Алло. – Не глядя на экран, чтобы узнать имя звонившего, отвечаю на вызов.

Услышав свой охрипший голос– смутилась.

Но смущение быстро прошло, когда на том конце заговорили.

– Ника! Ника!

Катя плакала. И от её обеспокоенного голоса мне стало не по себе.

– Что случилось?

Испуганным взглядом посмотрела на Морозова, и он тут же убрал руки, внимательно слушая мой разговор.

– Ника, горит. Комната полыхает, понимаешь. Моя комната горит.

Меня словно током пронзило.

– Я сейчас приеду.

– Пожарные ничего не спасут. Все сгорело. Ника. Все. – Слушать, как плачет подруга, в тот момент, когда самой зареветь хотелось, было выше всех сил.

– Я… Кать, я приеду. Сейчас приеду.

Связь прервалась. То ли подруга скинула, то ли проблемы на линии, но больше плача девушки я не слышала.

От такой информации, не могла пошевелиться. Головой понимала, что нужно что-то делать, подрываться с места и бежать на помощь, а не могла. Внутри меня что-то обрывалось. В той комнате ведь было все, что у меня осталось. Деньги, вещи, все фотографии, которые я специально привезла с собой, чтобы периодически смотреть на родителей и бабушку. Их нет. И я не смогу больше увидеть родных мне людей.

Меня трясло.

– Что случилось?

Не могла сказать. Не реагировала на вопрос.

– Ника!!!

– Ничего не осталось. Ничего.

Слезы из глаз мешали видеть. Они брызнули так неожиданно, что удивили не только меня, но и Егора.

Парень непонимающе посмотрел мне в глаза.

– Говори. – Отдал приказ и снова подошел ко мне.

– Там.… Там пожар… Мне надо.… Надо…

Недоговорила. Попыталась сорваться с места, чтобы побежать домой, но не подумала, что парень схватит меня за плечо. Не подумала, что попытается остановить. И уж точно не понимала, что такие действия, на скользком асфальте могут иметь последствия.

Я пытаюсь увернуться, думая, что парень хочет меня приостановить и не отпускать. Морозов же не понимает, что происходит, и удерживает меня, чтобы спросить.

Шаг.

Еще один.

Еще одна моя попытка.

Егор не сохраняет равновесия, и мы падаем.

Первая я. Потом Морозов. На меня сверху.

Боль.

Острая боль, которая пронизывает насквозь. Ногу словно кипятком облили, и мне ничего другого не остается кроме как закричать. Не человеческим голосом заорать на всю улицу. Громко. Протяжно. Надеясь, что от моего крика боль ослабеет. Только вот зря надеюсь.

*

– Машину! На набережную! Живо!!!

– Плевать я хотел на то, что ты далеко. Если через минуту ты не будешь здесь, то пеняй на себя.

Егор отшвырнул свой телефон и снова приблизился ко мне. Упал на колени и медленно, аккуратно дотронулся до моей ноги.

Резкая вспышка боли. Адская вспышка, от которой я с силой вонзаю зубы в нижнюю губу, чтобы еще раз не заорать. Почувствовав металлический вкус крови во рту, не по-девичьи сплюнула. К черту приличья, сейчас, мне было все равно, что обо мне могут подумать.

Главное – это не кричать. Любые попытки ослабить боль – бессмысленны. Крик не помогает. Ничего не помогает. Нужно терпеть. А как терпеть, когда боль настолько сильная, что хочется выть? Хочется плакать. И я плачу, окаменевшей рукой вытирая беззвучные слёзы. Хочется перевернуться, уткнуться лицом в снег и начать грызть землю.

Да. Я всё еще сижу на холодных плитах. Деваться некуда, выбора нет. Встать не смогла. Когда Морозов попытался взять меня на руки, я первый раз заплакала. В итоге он с такой силой сорвал с себя пальто, не переживая о том, что пуговицы отлетали в разные стороны, и кинул его на снег, бережно усаживая меня на эту дорогую подстилку. Убедившись, что в таком положение я не начала с новой силой подыхать от боли, он достал телефон и начал звонить кому-то.

– Машина сейчас будет. В клинику поедем. – Говорит, а сам в глаза смотрит. – Больно?

А я ответить не могу. Боюсь, если рот открою, то легкие воздухом наполнятся, и я заору на весь город.

– Потерпи немного.

Головой киваю, а сама еле сдерживаюсь.

– Хочешь кричать? Кричи. Ник, кричи, на сколько сил хватит. Не держи всё в себе.

Егор нервничал. Я не понимала, из-за чего именно он переживает. Из-за того, что мне больно, и у него сработали человеческие инстинкты, или парень чувствует вину, за то, что именно он причина всего этого. А, может, все вместе в одном чертовом, несчастливом флаконе? Не знаю. Но точно вижу, как трясутся его руки, что его движения стали более резкими. Вижу, как напряглась жилка на его шее.

На улице мороз, ветер, парень сидел на земле без верхней одежды, но кажется, даже не чувствовал холода.

Он схватил мои ладони, и начал греть их. Поочередно растирая, каждый пальчик.

В другой раз, в другой день и в другую любую ситуацию, я бы умилилась с этого момента. Обязательно бы придумала себе новую сказку, с другим счастливым концом, но сейчас.… Сейчас я совершенно не могла думать.

– Как первый день учёбы?

Непонимающе посмотрела прямо в глаза. Сначала подумала, что он шутит, задавая такой вопрос, но потом поняла. Егор просто хочет меня отвлечь.

– Х-хорошо. Было.

Больше говорить не хотелось. Было куда легче сидеть с закрытым ртом, и сдерживать себя таким образом.

Морозов хотел снова что-то сказать, но вовремя зазвонивший телефон, перебил его.

Мой телефон, который продолжал валяться рядом с сумкой, в паре шагов от места моего обитания.

Посмотрела на аппарат, потом на Егора. Снова перевела взгляд на сумку. Парень без слов все понял. Молча, встал и подал мне желанную вещь.

Катя.

– Ника, где ты? Пожалуйста, приезжай. – Её голос разрывал меня на части.

– Я скоро, Катюш. Очень скоро приеду.

Говорила, а сама понимала, что ни черта я скоро не приеду. Не смогу вмиг оказаться возле подруги и успокоить её. Себя успокоить. Ведь там и мои родные сердцу вещи уничтожились.

Всхлипнула, слезы проглатывая. Глаза вверх подняла и ртом задышала, в надежде, что получиться скрыть боль в голосе. Не хотела подругу еще больше волновать. Незачем ей сейчас еще и обо мне переживать.

– Как мы теперь? Ник, что с нами будет?

– Не думай об этом. Мы выкрутимся. Мы сможем. Веришь?

Всем телом чувствовала, что Егор внимательно смотрит на меня. Лицо загорелось, но не от холода, а именно от взгляда его.

– Не знаю. Ты приезжай, я тебе здесь, на лавочке жду.

Помехи на линии. Три коротких сигнала, и тишина в трубке. На морозе, мой телефон разрядился гораздо быстрее.

Посмотрела на Морозова.

Сказать ничего не успела, как в паре метром от нас с визгом притормозила машина, и из неё выскочил тот же самый молчун.

Парни действовали быстро, но аккуратно.

Егор бережно поднял меня на руки, и понёс к машине.

– Сумку возьми.

С водителем он себя не сдерживал, как еще несколько минут назад со мной. Отдавал лишь четкие приказы, и не ждал, пока тот их станет выполнять.

– Егор, я ….

Перед тем как он начал «грузить» меня на заднее сиденье, все-таки открыла рот, чтобы озвучить главную просьбу.

Но не успела.

– Я всё решу. Не переживай.

Он понял, о чём я хотела его попросить.

Глава 17.

– Куда ушёл, этот чертов доктор?

– Егор Александрович, успокойтесь. – Спокойно отвечала медсестра, не обращая внимания на нервный голос Морозова. – Доктор скоро будет.

– Мне нужно, чтобы он был здесь в эту самую минуту. А ваше «скоро» понятие растяжимое.

– В эту самую минуту Тимур Сергеевич смотрит на рентген снимок и выясняет, травма ноги – это ушиб, трещина или закрытый перелом. Подождите немного, он скоро вернется.

Милая женщина в белом халате, была единственным работником, которая, кажется, не млела и не боялась гнева Морозова. Остальные.… Остальные боялись дышать с ним одним воздухом.

Как только нога Егора переступила порог частной клиники, как началось что-то, не передающееся словами.

Егор кричал, требовал, чтобы мною немедленно занялись лучшие доктора. Но, когда к нам подскочили работники, чтобы начать выполнять свою работу, и отвезти меня в процедурный кабинет, он их игнорировал, намереваясь собственнолично доставить меня к месту лечения.

Медсестра протянула руку и взяла с тумбочки новый пакет со льдом, аккуратно кладя его на мою больную ногу.

По инерции дёрнулась.

Больно не было, но Морозов увидел это и подскочил с места.

– Ей больно.

Пакет со льдом полетел в стену.

Едва не вскрикнула от резкого шума, раздавшегося на всю палату.

А в этот момент окончательно поняла, что Егор чувствует себя виноватым в этой дурацкой ситуации. Чувство вины сжирает его изнутри, заставляя кричать и нервничать.

– Какой ещё ушиб или трещина, у неё перелом. Купите очки, раз не видите, как опухла её нога.

Открылась дверь и в палату зашел седовласый мужчина с моими снимками в руках.

Услышала, как медсестра облегченно выдохнула. Она кинула быстрый взгляд на доктора, и быстренько покинула нас.

После того как дверь за ней закрылась, мужчина подошёл ко мне и начал задавать стандартные вопросы. Отвечала быстро, не задумываясь, стараясь не смотреть на Морозова, который шагами измерял квадратуру больничной палаты.

– Что у меня? Это ведь не перелом, да? Я в детстве руку ломала, и тогда боль была в разы сильнее.

– Ты ещё и руки ломала?

Проигнорировала его неожиданный вопрос.

– Нет, Вероника, не перелом, у Вас трещина. Это, конечно, тоже неприятно, но всё же лучше чем перелом.

Отличный доктор.

Еще и шутить успевает.

– Девушка от боли разговаривать не могла. И Вы говорите, что это просто трещина? Перепроверьте, я уверен, что диагноз ошибочный.

– Это лишнее. Мы провели компьютерную томографию, и я со стопроцентной уверенностью могу сказать, что у пациентки трещина кости стопы.

Кивнула.

Здесь я была согласна с врачом, трещина всё же лучше чем тот же перелом. Восстановлюсь в разы быстрее, и не придется носить тяжеленный гипс.

Поймала на себе оценивающий взгляд Егора.

О чем он думает?

До сих пор корит себя? Так и хотелось протянуть к нему руку, дотронуться до колючей щеки и сказать, что не виню его. Действительно, я не считала его виноватым. Просто зима, просто скользко, просто стечение обстоятельств.

Не хотела, чтобы он переживал. Я побыстрее к Катьке хотела. Домой. Только вот дома у нам больше не было. Куда теперь идти с больной ногой?

*

От слов доктора Егор нахмурился.

– Ну, договаривайте. Что нужно делать, чтобы она поскорее забыла об этой трещине?

На последних словах он снова с сожалением посмотрел на мою лодыжку.

– Сейчас мы проведем иммобилизацию конечности. Гипсовая повязка будет лишней, обойдемся лангеткой.

– А сколько по времени я должна буду с ней ходить?

Мужчина пожал плечами.

– Здесь все индивидуально. Но, можете не паниковать. Вы молодая девушка, хронических заболеваний не имеете, алкоголем не злоупотребляете, да и глубина трещины не такая значительная, чтобы процесс заживление растянулся на месяцы.

– Насколько это затянется? – Спросил Егор, обходя доктора, чтобы встать рядом с моей головой.

– Месяц. Может, на пару недель больше. Опять же, каждый организм индивидуален. Я не могу Вам с точностью сказать, когда Вероника сможет безболезненно встать на ноги.

– Мне следует остаться в больнице?

Такого исхода не хотелось.

Как я поняла, Егор отправил своего водителя к нам в общежитие, чтобы разобраться с пожаром и помочь моей подруге.

Но мне этого было мало. Я хотела сама туда поехать. Хотела сама посмотреть на угольки памяти.

– Нет. Не вижу смысла оставлять Вас на стационаре. Я выпишу Вам обезболивающие в случае, если боли усилятся. И назначу специальную диету, которая будет способствовать скорейшему образованию хряща.

Перед тем как покинуть палату, мужчина повернулся и настоятельным тоном обратился к Морозову:

– Молодой человек, не забудьте обеспечить своей девушке полнейший покой. Меньше ходьбы, никаких физических нагрузок. Тогда процесс заживления ускорится.

– Я не... – мгновенно опешила я.

– Конечно. Будет сделано. – Торжественно поклялся Морозов.

*

Стало как-то неловко после слов Егора.

А как только доктор закрыл за собой дверь, в палате тут же стала гробовая тишина.

– Удивилась?

Мягко сказано.

Но я понимала, что было бы бессмысленно рассказывать постороннему мужчине детали нашего знакомства и общения с Морозовым.

Смысла просто нет.

– Немного. Но, я всё понимаю.

Парень хмыкнул и вопросительно посмотрел в мою сторону.

– Серьезно? И что же именно ты понимаешь?

– Что так проще… – и замерла. Не знала, как продолжить. Не понимала, как объяснить свое мнение. Голова совершенно перестала думать, особенно после того, как я заметила, каким взглядом Егор теперь смотрит на мои губы. – Тебе проще было согласиться с врачом, чем выставлять нас детьми, которые начнут что-то отрицать. Егор, честно, я не переживаю по этому поводу. Сказал и сказал, мы ведь оба знаем, как на самом деле обстоят дела.

Морозов слушал не перебивая. Только по его лицу было видно, что наши точки зрения кардинально отличаются. Хотя, опять же, это может быть только моё девичье воображение. Девушкам ведь всегда все кажется ванильно – розовым. Реальность – она другая. И она более жестокая. И, честно вряд ли я хотела бы узнать мнение Егора относительно его недавнего ответа. Пусть я останусь немного в своей сказке.

– Пусть так. – Молниеносно согласился он. – Значит, ломать кости тебе не в новинку?

Что?

Почему люди так быстро переводят тему? А как же договорить? Как же поспорить? И при чем здесь мой старый перелом?

– В детстве со многими такое случается.

– А как именно это случилось с тобой?

– Глупо и нелепо. Решила доказать однокласснику, что не боюсь высоты. Ну и спрыгнула со второго этажа. – Тяжко вздохнула.

Хотя, чего переживать – то? Не думаю, что Егор сможет догадаться, что тем одноклассником был сам Озёрин.

Как раз после того перелома, я и начала тесно общаться с Юркой. С ним поспорила, попала в больницу, а он мне потом мандаринки таскал после школы. В тот момент – это всё казалось смешным. Но сейчас, сейчас уже совершенно другие мысли.