Текст книги "Близость максимум (СИ)"

Автор книги: Алёна Снатёнкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)

Глава 31

Ника.

Конечно, Морозов возвращается.

Меня шок охватывает, когда я вижу его за спиной ректора, но кажется, подсознание догадывалось, что утренняя встреча не закончится на минутном разговоре.

Неужели ему так сложно понять, что какие-то моменты нельзя исправить обычным словом «прости»? Так не бывает. Я не пытаюсь как-то обгадить это волшебное слово, нет. Оно поистине может решить какие-то мелкие проблемы, но у нас случай другой. У нас другая ситуация, где, скорее всего, волшебство не поможет. Да и нет в мире этого волшебства. Так же, как и нет справедливости. Бумеранг вылетает, чтобы отдать людям должок за все их заслуги, но он не долетает до места назначения. Хотя, вру. Меня эта деревянная палица всегда находит. Где бы я ни была. Как бы я ни замаливала грехи. Возмездие есть, прощения нет.

– Белка, обозначь сразу сроки. Расскажи, сколько по времени ты будешь играть роль ледяной королевы? Я, конечно, буду ждать окончания спектакля, но будет лучше, если ты заранее откроешь все карты.

Он действительно думает, что моя реакция на его возвращение – это всего лишь жалкая пародия на большую игру?

Злюсь.

Пытаюсь сдержать себя, чтобы не ударить. Чтобы не влепить звонкую пощечину по красивому, немного осунувшемуся лицу.

– Сроки? Буду тебе сроки. Как насчет бесконечности? Это для начала. Потом, еще лет так на триста с возможным продлением. Устраивает?

– Слишком долго.

Секунду назад мы стояли напротив друг друга, возле двери в лекционный зал, а уже сейчас я прижата мощным телом к холодной, мраморной колонне.

– У меня огромные проблемы по части ожидания, белка. Такие же, как и с запретами.

– Не забывай, где ты находишься. Здесь тебя не похвалят по головке, за то, что ты домогаешься до студентки. – Говорю, а сама боюсь в глаза ему смотреть. Боюсь увидеть тот огонь, который разжигал нас, когда мы вместе были.

Егор заносит в воздухе руку, и я, как под гипнозом наблюдаю за ней. Заводит кисть за мою спину и пальцем проводит вдоль позвоночника. Предательское тело торжествует. Оно танцует вальс, радуясь, что музыкант, который играл на всех струнах, снова вернулся. Маэстро в деле, мурашки выпущены на свободу. Парень прижимает меня к себе, и я отчетливо слышу стук его сердца. Сказать ничего не могу. Хочу оттолкнуть, но в эту секунду, сама себе не хозяйка.

Идет борьба. Разума и души. Первый отчетливо понимает, что так делать нельзя. Что нельзя сдаваться и подпускать близко убийцу всех нервных клеток. А душа, в этот момент умоляет о прощении. Она кричит о том, что раскаяние существует. И что оно пришло к Морозову.

– Кто же мне запретит домогаться тебя? – Говорит прямо в ухо, утыкаясь носом в оголенную шею.

– Ректор за это может меня отчислить. Если тебе плевать на этот момент, то мне нет. – Снова обдаю его холодом.

Еще одна попытка вырваться из телесного капкана не увенчивается успехом.

Сильные руки еще крепче прижимают к себе. Настолько крепче, что я не успеваю выставить ногу вперед, и утыкаюсь лицом в грудь Егора.

Тут же в нос ударяет его такой родной запах.

Боже!!! Прости меня. Можно я на секундочку побуду слабой девочкой, которая в прошлом, была счастлива, находясь рядом с этим мужчиной.

– Ты про того лысого хрена, который ради какой-то дорогой фигни прискакал сюда и вытащил тебя из кабинета? – шутя, спрашивает он, цепляя пальцами локон моих волос. – Поверь, я с ним разберусь.

– Конечно, разберешься. Ты в спец в этом деле. – выставляю руки вперед, делая подобие липового барьера. – Выкинешь его с должности, и дело с концом. Ты ведь так любишь делать?

– Ник, ну я кретин. Урод. Придурок. Мы уже выяснили это. Сколько еще раз ты ткнешь меня моим дебилизмом? Мне реально хреново. Поверь, я себя мысленно уже миллион раз казнил и заново воскресил, чтобы продолжить убивать и отгрызать конечности. Белка, я все это время с ума сходил. Мне в жизни не было настолько плохо. – На последних словах он смотрит прямо в лицо. Мучительный взгляд идеально голубых глаз, немного растопляет лед, который я с таким трудом морозила в своей голове и между нами.

– Постоянно. Я буду тыкать тебя этим, пока тебе не надоест и ты не уйдешь. – беру себя в руки, отгоняя подальше всю слабость.

– Замени это предложения на другие слова. Так легче будет. – Что-то обдумав, добавляет парень, и наклоняется так близко, что кажется, будто нас разделяет миллиметр.

– «Я тебя ненавижу»? – включаю кнопку сарказма.

– «Я скучала по тебе, Егор». Говори так, но я разрешаю тебе в этот момент думать о ненависти. – Парень точно в бронежилете. Он с легкостью отбивает все мои детские выстрелы.

Он наклоняет голову, внимательно смотря на мои губы. Гадать не нужно, что он желает сделать. Еще чуть-чуть, и его язык сломает мои последние преграды. Еще немного и я сойду с ума, от такого напора. Мне нужно как-то оттолкнуть его и сбежать. Покинуть город, страну, материк, но сделать все, чтобы не пойти на поводу у слабости и дурацкой влюбленности. Я не хочу опять убиваться. Я не хочу больше быть униженной. Хватит. Белова сильная. Ее научили быть сильно, но…

Я продолжаю стоять с открытым ртом и ждать, когда же случится прикосновение. Я жду, когда сильный разряд выбьет почву из-под моих и так уже ослабленных ног.

– Мне очень хреново без своей белки. – Мы почти касаемся губами, когда я слышу его слова.

Они немного отрезвляют.

– Заведи себе хомячка. – огрызаюсь в ответ.

Боже. Он это ведь Морозов. У него такое лицо и тело, что и догадываться не приходится, какую жизнь он вел. Ведет. Не знаю, запуталась. Бабник он, если совсем коротко описать ход моих мыслей. Он априори не может сходить с ума по мне. Ну, не может человек после того, как выкинет девушку на улице, после осознать, что тоскует и скучает. Или вообще, дышать без нее не может. Такое только в кино показывают. В жизни – это всего лишь еще одна сказка, не подпитанная реальностью. Ему не нужна белка. Он ее снова забудет. Появится другая живность. Зайка, киска или как там еще мужики называют своих дурочек?

Черт в квадрате, я даже сейчас себя поставила в одну шеренгу со всеми недалекими, которые готовы на все, ради такого парня. А я не хочу быть такой. Я не хочу наступать на одни и те же грабли.

– Просто поверь мне. – Просит Егор и умоляющи смотрит мне в глаза.

– А если не хочу? Не хочу больше тебе верить. Что тогда?

– Я больше не хочу мучить нас. Хочу зализать все твои раны, и никогда больше не отпускать. – совершенно серьезно говорит он, и пальцем проводит по моей щеке.

– Да кто мучается? – как чайник со свистком, который все-таки закипел, пищу на весь коридор.

– Я.Ты. Мы оба. Кстати, меня бесит, что ты похудела.

А это уже клиника.

Он перепрыгивает на другую тему, будто с прошлой мы разобрались и навсегда закрыли ее, заперев на амбарный замок, а ключ выбросили в унитаз.

Хочу высказать все то, что я думаю насчет его мнения, но не успеваю. Его рука, забирается под кофту, рисуя круг на напряженном животе. Пальцем надавливает на точку чуть ниже пупка. Действия собственника, который не понимает, что ему запрещено так делать. Больше никогда. Ему нельзя прикасаться. Иначе… иначе я буду выжигать на себе те места, до которых он имея наглость дотронулся.

– А мне плевать, что там тебя бесит. Не понял еще? – мои последние попытки, перед тем как мозг начнет перезагрузку.

– Что я понять должен? – губами касается лба, спускаясь ниже, оставляя на коже невидимые следы от легких поцелуев.

Нет. Я несильная. Я настолько слабая, что не могу оттолкнуть его от себя. Я не могу прекратить эту пытку. Мне самой в психушку нужно. мне точно требуется айболит в белом халате, который сможет объяснить мне, почему после всего, что Егор натворил, я до сих пор не оттолкнула его и не убежала?

– Что ты сам меня выгнал. Ты сам все разрушил. Ты сломал меня. Это ты должен понять.

Била по самому больному. Била так, что Егор разжал руки, а в его глазах потух костер. Взгляд потемнел. Но не от желания, как это обычно у нас бывало, он потемнел от сожаления.

Как бы я ни растекалась перед ним лужей все это время, как бы я не корила себя за свою слабость. Я выстояла. Этот бой был выигран мной.

Егор.

И второй раз за это утро я вижу спину убегающей от меня Беловой.

Я попал в час сурка?

Она теперь в день миллион раз будет сваливать, будто я самая главная для нее опасность, которая только может быть, и которая причинит нереальное зло?

Бл*. Да я свихнусь и не доживу до пенсии при таких делах.

Знаю, что не заслуживаю никакого прощения. Знаю, что она имеет право вырвать мне яйца и скормить их голодным шакалам. Я все это прекрасно знаю. Только это не значит, что я сдамся.

Наверно, я с самого начала знал, что белка будет со мной.

Непросто же так приперся сюда с утра пораньше. Где-то глубоко в душе, кажется, я хотел забрать Нику у вонючки Озерина. Забрать себе, несмотря на предательство, которого, как оказалась, и вовсе не было.

Мне было плохо без нее.

Я это особенно осознал, когда она оказалась рядом. Даже ее холод не смог помешать мне, насладиться близостью. Ничего не мешало. Я готов был орать от восторга даже оттого, что просто приобнял ее. Только вот идиот, целовать не стал. Был уверен, что этим самым поцелуем поставлю крест на всех будущих попытках вернуть девушку.

А вот зря.

Может именно этого и помогло бы мне?

Хотя, могу с радостью сообщить один интересный факт.

Готовы?

Присядьте. Новость даже Вас шокирует. Меня так особенно.

Я до сих пор не безразличен белке.

Даже после всего дерьма, которое я вылил на нее.

По глазам ее понял. Там, за всеми железными цепями, до сих пор живут чувства ко мне. Белка их просто пытается заблокировать. Пытается лишний раз утопить их в лавине ненависти, которая то и дело появляется на горизонте.

Да по хрен.

Факт остается фактом.

Ничего не упущено.

Все только начинается.

– Ну, и что ты здесь забыл?

Пока я белку провожал, не заметил, как ко мне подошел злой гном, в лице ее соседки по комнате и близкой подруги.

Честно говоря, я удивился, что она решила просто заговорить, а не врезала мне коленкой между ног.

Подруга за подругу. Или как там?

– Вернуть ее хочу. – твердо, без вранья отвечаю ей.

Она сканирует выражение моего лица, проверяя, говорю ли я правду или нагло вру. Ухмыляется, потом сыпет угрозами и показывает на свободную скамейку возле окна.

Не поверите, я не думал, что одно предложение сможет вызвать такое доверие.

Э-э-э.

Почему с белкой оно не сработало?

– Сразу предупреждаю, что расскажу все, только из-за нее. Потому что вижу, как она страдала.

Прошедшее время с размаху бьет в живот.

Тяжело вздыхаю, пытаясь контролировать руки, которые уже собрались сломать деревяшку, на которой мы сидим.

«Неужели все потеряно?»

Где-то слышал, что когда на тебя хотят свалить словесную бомбу, то долго не решаются выдернуть чеку. Люди смотрят в потолок, сжимают пальцы в тугие кулаки, хмурят брови, тяжело вздыхают.

Именно так себя и ведет подруга белки.

Она то смотрела на меня, то не смотрела.

То открывала рот, то закрывала.

Знаете, как это бесило?

Надеюсь, что знаете.

– Если собралась мне что-то рассказывать, то говори. Хватит мучить кота и тянуть его за яйца. Пожалей зверюшку.

– Ты не кот. Ты свинья, которую и жалеть не хочется.

А я молчу. Что могу сказать в ответ? Ничего. Но решаю, что как только верну свою Нику, сделаю ее подруге подарок. Презентую ей азбуку. Пусть учит добрые слова.

– Та дура, с который ты раньше спал, поставила Нике условие. Она сказала, что вернет назад твою студию, если Белова соберет вещи и уедет из квартиры. Ника решила ее обыграть. – Начинает Катя, и я клянусь, в этот момент, готов начать убивать.

Глава 32

Ника.

Прыгнула в проезжающую маршрутку, не став дожидаться, когда закончится пара и освободится Катя.

Чуть не проехала свою остановку, поэтому пришлось бежать по чужой обуви, в попытке быстрее выскочить на воздух.

Дрожь в теле не проходила. Казалось, что она только увеличивалась в своих масштабах. Нервы били даже по ногтям на ногах. Я не знала, что делать и как себя вести дальше. Понятия не имела, как выбить Егора из своего сердца.

Да. Я слабачка. Даже после всего случившегося я не смогла его возненавидеть. После его утренней проверки на влюбленность, еще раз убедилась, что любовь не прошла. За два адовых месяца, я так и не смогла его забыть. Не смогла перестать думать о нем. Черт.

Борюсь с огромным желанием сбежать. Уехать из этого города, и вернуться назад, домой. Потому что мне кажется, что это единственный мой шанс на спасение останков души. Я не смогу долго противостоять Морозову. Сердце не позволит. Оно некаменное и не железное. Оно бьется. Оно чувствует. Оно не дружит с разумом. Оно само по себе.

Успокойся, приказала себе. Но все равно знала, что долго не продержусь. Не выдержу. Расклеюсь. Повинуясь странному и внезапному импульсу, разблокировала телефон и снова открыла папку с сообщениями. Лучше бы не делала этого.

Морозов не пропадет.

Что он предпримет в следующий раз? Где появится?

К сожалению, бесполезно угадывать мысли Егора. Он как книга запечатанная. Мне ведь только начало казаться, что я дотянулась до клеенки, и уже была надежда, что скоро смогу подержать сокровенное в руках, как меня спустили на землю.

Больно спустили.

Я не смогу прогуливать институт, боясь того, что он снова там появится.

Господи. Как быть?

Его возбуждающая смесь сексуальности и бешеной энергии ломает все преграды, которые я и так с трудом воздвигаю. Еще одна встреча, еще одно прикосновение и я уже не смогу так просто убежать. Вернее, этот мой побег сложно назвать легким и простым. Я себе чуть кончик языка не откусила, пытаясь привести тело в чувства. И Егор прекрасно знал о моей реакции на все касания. У меня бы никогда не получилось скрыть это от него. Невидимая связь, которая передает нам настроения друг друга, работает исправно. Она-то мне и сообщает, что парень не врет, говоря, о том, что не знал ничего.

Только что это меняет?

Абсолютно ничего.

Человек все равно считается убийцей, даже если он убил непреднамеренно.

– Нашла повод пары прогулять? – интересуется Катя, как только входит в комнату.

Она обводит взглядом мой внешний вид, который никак не изменился после того, как она последний раз видела меня в институте. Хоть я и сижу в комнате уже несколько часов, но так и не нашла в себе сил встать и переодеться. Единственное, что смогла сделать, это завязать волосы в высокий хвост.

– Самый веский из всех веских. – Торжествую я, пытаясь придать голосу бодрости.

– Не веришь ему? – Подруга не ходит вокруг да около. Она сразу целится и стреляет по мишени.

Катя наливает нам чай, и протягивает горячий стакан мне в руки. С удовольствием беру его, вспоминая, когда последний раз ела.

Не помню.

Хоть убейте, но я не помню, когда это было.

Я не голодала, но и с едой дружить больше не хотелось.

– Верю. Но все сложно. – С трудом отвечаю, стараясь в глаза ей не смотреть.

А ведь даже сама не понимаю, что скрыть от подруги пытаюсь. Вроде и хочется все рассказать, но, с другой стороны, не хочу выставлять себя наивной идиоткой, которую стоит только приласкать и она сразу мозг отключает. Поэтому я просто смотрю на Катюху и невинно хлопаю ресничками, мол, крепость падает, но видимость борьбы еще присутствует.

Так это и правда. Я держусь. До последнего буду себе язык грызть, и сбегать.

– Подожди. – Тут меня осенило. Инстинкт подсказывал, что просто так подруга не станет говорить или спрашивать про Морозова. Эта тема была под жестким запретом последнее время. – Он разговаривал с тобой?

Ее брови взлетели.

– С чего ты взяла?

– Только предположила. Я думаю, что он мог бы и сам подойти к тебе.

– С чего ты решила, что ему нужно подходить ко мне?

Странные ответы, да?

Вот и мне также показалось.

– Он был настойчив в своем желании мне что-то объяснить. – От моего голоса так и разило не понятно откуда взявшимся цинизмом.

– Я не отрицаю, что мы разговаривали. – Секундная пауза. – Только это не он начал первый. Я сама налетела на него.

Я не пошевелилась. Ни один мускул на лице не дрогнул от такой информации.

– Пожалуйста, только не говори, что ты сказала ему про мои дни полного молчания? Кать, умоляю, скажи, что ты просто выслушала его, а сама держала рот на замке?

Я повернулась к умывальнику и вылила остатки чая в раковину. Наслаждаться им уже не хотелось. Было огромное желание узнать, о чем именно они разговаривали. И нет, знать версию Егора мне не хотелось. Мне достаточно просто быть уверенной, что он не в курсе, как мне было плохо после нашей последней встречи.

– Ничего плохого я ему не рассказала. – Подруга поставила кружку на стол, и вытерев руки, прошлась по комнате, ущипнув меня за руку. – Прости, что влезла, конечно. Но твой Морозов должен знать, что он поступил мерзко. Должен хотя бы для того, чтобы он не удивлялся потом, из-за чего ему в адском котле, черти увеличили температуру.

– Думаешь, он тебе поверил? – спросила я, когда наконец-то услышала даже самые мелкие детали разговора за моей спиной.

Почему у меня такое чувство, что мне еще раз придется ему все это рассказывать, только уже самой?

Гадкое чувство. Если быть честной до конца.

– Я умею быть убедительной. Тем более, когда говорю правду. – без намека на шутку ответила Катя.

На самом деле, мы обе понимали, что подруга просто решила мне помочь. Она видела мое подавленное состояние. Именно Катя всеми силами пыталась привести меня в чувства. Именно ей досталось самое сложное. Видеть боль близкого человека и не знать, как облегчить ее.

– Это уже неважно. Он, не выслушав, отвернулся от меня. А сейчас, пытается делать вид, что ничего не произошло. Но вот его, – рукой показываю туда, где находится сердце. – Его не обманешь. Мне было фигово. Одно понимание с его стороны не поможет все забыть.

– Ник, люди заслуживают прощения. – с горечью сказала она, и отвернулась от меня.

– Я не знаю. – всхлипнула я, не понимая, откуда снова льются слезы.

– Он не отстанет. Морозов в курсе, что ты его любишь. – я открыла рот, чтобы задать новый вопрос, но она опередила меня. – Нет. Клянусь, ничего подобного ему не говорила. Но он знает. Я не думаю, что он еще раз выпустит свое из рук.

Не успела я возразить, и сказать, что на мне нет никакого Морозовского клейма, как в сумке заработал телефон.

Не знаю, каким образом я додумалась до такого, но я была уверена, что звонит ОН.

Ошиблась.

Астахов.

Моя совесть не проснулась и не начала отчитывать меня, когда я вызов сбросила.

– А вот насчет этого, – соседка пальцем ткнула в смартфон, который я продолжала держать в руках. – От этого нужно избавиться. Смени номер.

– Ты сама хотела, чтобы я с ним стала ближе общаться.

– Тогда была другая ситуация. Сейчас не нужно. Да и Морозов твой все равно не разрешит.

Я сглотнула, пытаясь представить, каким образом он мне может что-то запрещать.

Что? Он меня свяжет и в комнате запрет?

Вряд ли.

– Я не его собственность. Я не его девушка. Он меня сам бросил. Поэтому свои запреты пусть засунет в свою глотку. – Рявкнула я, и снова уткнулась в телефон, на который пришло новое сообщение.

Астахов: «Хочешь, покатаю тебя по ночному городу?»

Фу.

Прям фу-фу-фу.

Он мне и раньше не нравился, но сейчас, вообще, отвращение вызвал. Хотя плевать. Использовать его или кого-то еще, чтобы вывести из себя Егора, я не собиралась. До такого детского сада опускаться я точно не буду.

– Мне будет даже интересно посмотреть на вашу битву. – я перевела взгляд на Катю.

– Нет никакой войны. И не будет.

– Любовь – это всегда война.

– И кто же из нас выйдет победителем? – с любопытством спросила ее.

– Тут дело не в том, кто выиграет или проиграет, а в том, кто первый решит вслух сказать самое важное.

– Первый раз слышу такую аналогию.

– Только что придумала. – Катя улыбнулась, подошла к столу, и взяла с него блокнот и ручку. – Запиши это, а потом преклонись. Может, перед тобой стоит будущий писатель.

Юмор в нашей жизни необходим.

Он бережет нервную систему.

Отвлекает от безумия.

Он в нужный момент, позволяет сделать первый не уверенной вдох.

Глава 33

Зайдя в институт на следующий день, я сразу поняла, что Егор где-то рядом.

Запах его духов, он в воздухе летал, предупреждая, что его хозяин здесь. Он близко. Вполне возможно, что мы разминулись всего на несколько минут. И я не понимала, радовал меня этот факт или расстраивал.

Я «переспала» со своими мыслями. Если сейчас мне кто-то задаст вопрос, подпущу ли я к себе Морозова, то моим ответом будет – «не знаю». Изменения налицо. Еще вчера, я бы ответила категоричным – «нет».

Поддавшись нелепому соблазну, я оставила ничего не понимающую подругу одну, и прошлась по коридору. Чего я хотела? Да дура просто. Я его искала. Без понятия зачем. Просто хотела подтвердить свои догадки.

Когда поиски были закончены, и ничем хорошим они не увенчались, я пошла в сторону своей аудитории. Удобно устроившись за своим местом, достала из сумки телефон, проверяя наличие пропущенных звонков или сообщений.

Пусто.

Егор не давал знать о себе.

Но, я клянусь. Он здесь. В этих стенах. В этом здании. Иначе, почему его аромат до сих пор разъедает ноздри?

Я чувствую. Я уверена.

Сигнал смс заставил меня подпрыгнуть от неожиданности, привлекая внимания сонных одногруппников. Катя с интересом покосилась в мою сторону, переводя взгляд на разблокированный экран смартфона.

Не решалась посмотреть.

Какое-то смущение охватило в тот момент. Глупо как-то, но это так и было. Больная голова воображала, что Егор написал, что-то пошлое, что-то в его духе. Такое сообщение, которое он присылал мне раньше.

Я еще не открыла вкладку, а щеки пылали, будто я сидела не в холодной аудитории, а в деревенской бани, где добрая бабушка, веником хлестала по телу.

Несмотря на стекло, закрыла глаза и по памяти, пальцем нажала на значок. Вдыхаю и выдыхаю. Открываю и…

Астахов: «Жди меня. Доедем до шараги с ветерком.»

Я по сторонам огляделась и, действительно, Славика в аудитории не было. Что за черт? Пара вот-вот начнется, а он только едет за мной? Клинический случай.

Кашель подруги, был явным намеком на интерес к сообщению. Повернула телефон в ее сторону, думая, что и ее эта ситуация позабавит, но ошиблась. Укоризненный взгляд так и говорил, что смеяться не над чем. Что нужно скорее закидывать парня в черный список. Даже не подумала ничего на это отвечать. Лишь молча, отвернулась, и начала готовиться к занятию.

– Белова, – голос преподавателя прогремел на весь зал. – Будьте добры, отнесите эти учебники в библиотеку, а взамен Вам выдадут другие.

– Я? – мой удивленный голос, неестественно дрожал.

С такими просьбами ко мне еще не обращались. Поэтому нельзя винить меня за этот всплеск удивления.

– Вероника, я буду очень признателен, если Вы мне поможете.

Бросила на подругу красноречивый взгляд, поднялась с места и, взяв из рук преподавателя несколько учебников, вышла из аудитории.

Коридор встретил меня тишиной. Было удивительно видеть это место пустым, без вечно куда-то несущихся студентов. В такой мертвецкой тишине, каждый мог шаг отзывался эхом.

– Я знал, что ты уже здесь, когда минут пятнадцать торчал возле твоего общежития. – Откуда-то сбоку раздался голос Астахова.

Резко обернулась.

– А потом вспомнил, что ты никогда не опаздывала. По крайней мере, в те дни, когда я приходил вовремя.

Он что, действительно поехал за мной? Хотя вряд ли он будет обманывать по этому поводу.

Выругалась про себя.

Вот зачем?

– Я не просила тебя быть таксистом.

Продолжила движение, надеясь, что Слава отстанет и пойдет по своим делам. На пару, например.

Но, куда уж там?

Слышу, что за мной идет.

Проклятье. Это Катя виновата, что он теперь не отстает от меня. С ее «легкой» руки, я с ним вообще говорить начала.

Только вот мне это не нужно было тогда. Также и не нужно сейчас.

– Вероника, я просто хотел тебя подвезти. Это ведь не запрещено законом.

Ограничилась молчанием.

Парень сделал несколько быстрых шагов, и встал впереди меня, протягивая руки. Забрал учебники и весело подмигнул мне.

– Меня мама в детстве учила, что нельзя позволять девушкам тяжести таскать.

– Твоя мама права. Только это не тот случай.

Попыталась обойти его.

– По мне так тот. И если я помогу тебе, то ты будешь должна помочь мне.

Свободную руку он попытался положить мне на плечо. Вывернулась, и ускорила шаг.

– Не будь такой грубой. Я просто хочу, чтобы мы вместе обкатали мою новую тачку. – с гордостью в голосе, он полез в карман и достал ключ от авто, на котором был изображен известный логотип.

Обкатать?

Это именно то, о чем я подумала? Или все-таки прямой смысл этого слова остается?

Переспрашивать не стала.

Подняла голову и посмотрела на него.

– С покупкой поздравляю, но я пас.

– Из-за работы? Так я могу подъехать, когда твоя смена закончится.

Он что следит за мной?

– Мне просто неинтересно.

– А если я дам тебе порулить? Тогда будет интересно? Все телочки мечтают посидеть за рулем такой тачки.

Вот именно сейчас Астахов вызывал во мне лишь чувство отвращения.

– Вот и предлагай телочкам своим. Они рады будут, я уверена.

– Ты ревнуешь? Да? – Чего!? Что за бред? – Эй. Ты не так поняла. Я просто…. Блин, Ник, не тупи. Я ж это, короче, нравишься ты мне. Поэтому и предлагаю вместе побыть.

Тряхнула головой, надеясь, что ослышалась.

– Бросай учебники этого старикана, и погнали на воздух. Готовь поспорить, что ты в жизни не сидела в такой тачке.

– Со мной поспорь. – Знакомый голос нарушает наш диалог. – На твои выбитые зубы.

Егор ленивой походкой идет в нашу сторону, и пристально смотрит Астахову в глаза.

Знаете, что я в этот момент хочу крикнуть?

«Я знала, что он здесь». Смешно? Мне да.

– Белка, почему на тебя слетаются все утырки? – В голосе слышится ирония. А мне в этот момент совсем не до смеха.

От слова – вообще.

Я хоть подсознательно догадывалась, что Егор где-то тут, но встретить его, стоя рядом с Астаховым, как-то не ожидала.

– Ты ведь тоже здесь. Это что-то значит?

Смешок Славика раздражает. Но он же и напоминает, что мы с Морозовым не одни.

– Я единственное нормальное исключение. Единственным и останусь. – Выражение его лица было невозмутимым, но я за такое короткое время, что мы были вместе, успела хорошо узнать это человека. Егор умело надевал на себя маску. – Ты ведь сама знаешь, что я с легкостью «перееду» этого ушлепка.

Он говорил так, будто Астахов тут не присутствует.

Но ведь и Славик молчал.

А я продолжала смотреть на лицо моего Морозова. Его глаза были прищурены. Перевожу взгляд на губы. Они сжаты в тонкую полоску.

Именно сейчас, когда он подошел к нам вплотную, Егор внушал страх. Он был похож на хищника, чью жертву пытаются отобрать.

«Беги, Астахов. Я вслед за тобой стартану – пищал голос в моей голове. – У нас не получится одолеть этого кровожадного».