Текст книги "Близость максимум (СИ)"

Автор книги: Алёна Снатёнкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 12 страниц)

Глава 39

Всю ночь я не смыкала глаз, и не отходила от подруги, которая так и продолжала спать на моих коленях.

Катя несколько раз, не просыпаясь, всхлипывала, и я понимала, как ей на самом деле страшно. Дважды она звала маму, я в этот момент брала ее за руку и держала до тех пор, пока ее тело не начинало расслабляться.

За всеми этими размышлениями и моей немой поддержке, я не заметила, как наступило утро. Будильник, который каждый день автоматически будил нас на учебу, срабатывал несколько раз. Но я не хотела тормошить подругу. Не хотела выдергивать ее из сна, в который она только-только окунулась.

Аккуратно подложила под голову Кати подушку, и встала с кровати, понимая, что скоро за нами приедет Егор, и как обещал, отвезет на учебу. И только это заставляло меня улыбнуться в такой тяжелый день, полный страха и переживаний.

Одна мысль о моем Егоре блокировала все ужасы, которые успели залезть в голову. Одно лишь воспоминание, дарило такую теплоту, что было невозможно не согреться и не улыбнуться.

Я как раз застегивала куртку, когда мобильный завибрировал на столе. Быстро схватила его отвечая на звонок, переводя взгляд на кровать. Спит. Облегченно выдохнула, и в трубке услышала голос Морозова.

– Белка, ты у меня, оказывается, жуткий опоздун? Или специально решила поиздеваться надо мной? – Егор веселился, и я слышала, как хлопнула дверь машины, а в трубке раздался шум улицы. – Выходи уже.

– Я спускаюсь.

По его «отлично» я поняла, что именно этого ответа он и ждал.

Сама себе улыбнулась, предвкушая встречу.

Хоть мы и не виделись всего несколько часов, но за это время я успела потосковать. Ночью, в какой-то момент мне захотелось его разбудить звонком, чтобы просто поговорить. Не рассказывать о беде Кати, нет. Просто голос услышать. Задать глупый вопрос и посмеяться над его остроумным ответом. Хотела, но почему-то сдержалась. Наверно, именно поэтому сейчас лечу по ступенькам, желая поскорее увидеть такие родные голубые глаза.

Он находился возле машины, пинал ногами колеса, и в руках держал два стаканчика с кофе. Даже несмотря на расстояние, я видела надпись на одном их них. «Белка». Усмехнулась и продолжила путь, замечая какие-то новые, странные детали.

Странными были только потому, что я хорошо успела узнать этого мужчину. Он никогда не одевал одну и ту же одежду несколько дней подряд. А тут… вчерашние джинсы. Куртка. Обувь. Подсознание мне словно говорило, что может он и дома не ночевал, а разум в ответ кричал, что это всего лишь напряженные нервы дают сбой. Скорее всего, после ночного стресса, я начала как-то остро реагировать на малейшие и незаметные вещи, переделывая их в проблемы мирового масштаба.

– Только не говори, что ночевал под моими окнами.

Улыбнулась и протянула руку, чтобы забрать свой стаканчик.

– Вот чего-чего, а романтика во мне нет. Зато я обладаю охренительной памятью. Ну и другими прочими штучками.

Отпиваю глоток, и понимаю, что кофе, такой как я люблю. Приторно-сладкий.

Он помнит.

Подошла к нему и сама потянулась к поцелую. Егор обнял, и не спешил отпускать. Не знаю, сколько времени прошло, пока мы вот так, молча, стояли в обнимку на проезжей части, мешая автомобилям спокойно ехать по дороге.

– Где подругу потеряла? Или синдром «опоздания» заразный, передающийся воздушно-капельным путем?

– Катя приболела. – нагло вру в глаза, лишь потому, что не хочется ему ничего рассказывать.

– Ты себя как чувствуешь? – его взволнованный голос выбивает почву из-под ног. Успокаиваю себя лишь тем, что это не моя тайна. Не мои личный проблемы, с которыми я могу обратиться к нему. Как только мысленно подвожу такой итог, то готова задушить себя же за эти слова. Катя– родная душа. Ее проблемы – это мои проблемы. Но… но, кроме бабушки, у меня не было больше человека, к которому бы я бежала плакаться и зализывать раны.

– Я в порядке.

– Садись в машину. Там теплее. У меня на тебя большие планы и температура в них не входит. – Заботливо приказывает он, и открывает передо мной двери.

В машине тепло. В машине пахнет Егором. Вдыхаю в себя этот запах и понимаю, как же мне не хватало его в течение этих двух месяцев полных обид и слез. Понимаю, как сейчас рада, что смогу в любой момент просто дышать им, зная, что так будет всегда.

Мне сейчас больше всего хотелось, чтобы Егор завел двигатель, вывернул на трассу и на самой бешеной скорости увез бы нас куда-нибудь далеко, далеко. Чтобы мы оставили позади то, что терзает мое сознание и больно ранит сердце.

Но мечтам не всегда дано исполняться.

Мой случай как раз тот самый.

– Если ты не расскажешь, почему утром не переоделся, я действительно буду думать, что ты спал в машине. – учительским тоном говорю ему, давая понять, что заметила такую незначительную деталь.

– В машине я не спал. – уклоняется от ответа, но многозначительная улыбка появляется на его лице.

– А где ты спал? – вопрос сам вырывается из моего рта. Не успеваю опомниться, как тут же краснею.

Чувствую себя офицером, который допрос проводит.

Или ревнивой женой, которая подозревает мужа в измене.

Но ни то ни другое ко мне не относится. У меня интерес. Жуткий интерес и огромное любопытство, которое требует, чтобы его немедленно утолили.

– Это и есть контроль отношений? – воркует он. – Тогда я не понимаю, почему ты не можешь проверять меня, находясь со мной в одной кровати?

– Да не проверяю я тебя. – бурчу в ответ. – Просто хочу знать, как прошла твоя ночь.

– А если я скажу, что не спал этой ночью, ты успокоишься?

не знаю.

Вряд ли.

С учетом того, что я сама поспать толком не смогла. Но у меня были на это веские причины. А у Егора они есть?

– Тогда я задам тебе в два раза больше вопросов.

– Прежде чем ты приступишь к штурмовой операции, я хочу тебе кое-что показать.

Он не дал мне и рта раскрыть, протянул руку к заднему сидению, и достал оттуда белый конверт.

Непонимающе смотрела то на него, то на бумажку в его ладони.

Хоть я и не знала, что в нем, это не мешало моему сердцу бешено биться.

– Если там любовное письмо от какой-нибудь воздыхательницы, то я тебя прибью. – Предупреждаю его, забирая конверт. – Я серьезно. Потом воскрешу и снова на тот свет отправлю.

– Белка, почему я раньше не замечал в тебе такой кровожадности?

– Ты пробуждаешь во мне все скрытые чувства.

– Мое эго рукоплещет.

Оставляю без внимания его почти шутку, и разрываю плотную бумагу. Не раскрывая до конца, уже знаю, что там фотографии.

Я была права.

Одно движение и в моих руках, стопка распечатанных фото вчерашнего дня.

Мы обнимаемся. Улыбаемся. На кадрах выглядим такими счастливыми, что у меня сводит дыхание. Листаю дальше, и понимаю, что интерьер уже совершенно другой. Эти снимки сделаны уже давно. До момента нашего расставания. На них только я. Одна.

Сижу на диване, поджав ноги с тетрадкой в руках.

Стою возле окна, задумчиво смотря вдаль.

Сплю. Несколько фотографий и правда сделаны в момент, когда я спала.

Почему я не замечала этого?

Наверно, на моем лице отразился весь шок, который я испытывала, глядя на все это, потому что Егор нежно развернул меня к себе лицом и улыбнулся.

– Я знаю, что ты переживаешь из-за воспоминаний. Знаю, как тебе больно из-за того, пожар все с собой забрал. Но мы можем начать все заново. Можем забрать с собой каждую эмоцию, зафиксировав ее в камере.

Я не понимала, не знала, как выразить словами все, что есть на языке.

Егор нежно провел рукой по моей щеке, вытирая первую скатывающуюся слезу.

– Ты в порядке?

Как сказать, что я еще никогда в жизни не была настолько в порядке?

Не обращая внимания на преграды между нами в виде подлокотника, тянусь к нему, стараясь прижаться как можно ближе к телу. Молча, благодарю за этот восхитительный подарок, который запомню на всю жизнь.

– Я счастлива. – стараясь еще больше не разреветься, смотря ему в глаза.

– В самом деле? – уточняет он, пытаясь убрать конверт с моих коленок. Не даю ему это сделать, прижимая красивые снимки к груди. – По твоему лицу не скажешь, что все хорошо. Откуда слезы, белка?

– Просто это все настолько… настолько неожиданно и приятно, и я не знаю, как отблагодарить тебя.

– Отблагодарить? – удивляется Егор.

– Да.

– Ник, какие могут быть благодарности? За что? Ты все для меня. Ты моя. Знаю, что сделал много ошибок, которые еще долго не будут давать нам покоя, но я исправлю. Сотру из памяти каждую слезинку, которую ты пролила из-за моего идиотизма. Каждую грусть и печаль. Белка, я жить без тебя не могу. И эти фотки, лишь капля того, что я готов для тебя делать. А ты тут плакать вздумала.

– Прости. Ничего не могу с собой поделать.

Он все-таки отбирает конверт, и кладет его на приборную панель, снова обращая свое внимание на меня.

– Это еще не все.

– Нет?

А по мне, куда ж больше?

Я и так готова с визгом броситься ему на шею.

Егор снова поворачивается назад и передо мной появляется еще один конверт. Он не такой «пухлый», как предыдущий, но все равно выглядит массивным.

– Только пообещай мне, что не будешь плакать. Потому что я сам себе клялся, что больше не позволю тебе рыдать. Никогда. Твои слезы на меня странно действуют.

– Можно?

Не догадываясь, что там, протягиваю руку, стараясь не показать своего волнения.

– Обещаешь?

– Обещаю.

Но когда разрываю бумагу, тут же понимаю, что не смогу сдержать данного обещания. Слезы сами фонтаном бьют из глаз, закрывая собой реальность происходящего.

Мама с папой смотрят на меня с первого снимка.

Родители.

Еще молодые.

Счастливые, сидят за столом в окружении незнакомых мне людей.

Моя мама улыбается, а папа обнимает ее за плечи.

Я взвыла. Отчаянно. Громко. Навзрыд.

Эмоции были настолько сильными, что я готова была вырвать себе волосы. Смотрела на фотографию, постоянно вытирая глаза.

Бабушка.

На снимке она стоит с подругой, возле елки. У меня было такое же фото, но оно сгорело.

А сейчас я снова держу его в руках.

Я не могла поверить.

Мне стало настолько же плохо, как и хорошо. Я перемешивала картинки, не веря в происходящее. Одни и те же вопросы? Как? Откуда? Где он мог найти их?

Я плакала. Не могла себя сдержать. Руки тряслись. Все тело содрогалось, когда я почувствовала на своем лице ладонь Егора.

– Тише. Тише. – Он успокаивал, давая мне время прийти в себя. Он ничего не говорил. Просто ждал, когда меня отпустит шок.

– Белка, пожалуйста, не плачь.

Егор отодвинулся от меня, и наградил строгим взглядом.

– Ник, ты обещала мне. И я тебе говорил, что чувствую, когда вижу твои слезы. Меня будто ногами по голове бьют, а я ничего сделать с этим не могу. Защититься не получается.

– Откуда? – не узнавала свой голос.

Я не могла оторвать взгляда. Мамочка. Моя мама. Господи.

– Откуда они у тебя?

– Я хотел вернуть тебя твою память. Давно хотел. Узнал про знакомых твоих родителей, бабушки, и сегодня ночью ездил к ним.

Смотрела на него и впитывала каждое слово, каждый момент.

– Я… Я не подумала о таком. Была уверена, что смогу их увидеть только на надгробье. Егор, я…

– Ты самая лучшая. – не дает договорить, целую в губы. – Ты самая добрая, самая открытая, девушка, которую я когда-либо знал. Твоя душа не имеет границ. И, я черт возьми, понимаю, какой я счастливчик. Осознание того, что ты только моя, заставляет радоваться каждому дню. Клянусь, я буду рыскать как ищейка, но найду еще знакомых, которые поделятся частичкой твоей семьи.

– Я люблю тебя.

Так просто. Всего три слова, которые с точностью передали все мои чувства.

Я безумно люблю этого человека.

– Это мои слова. Белка, ты их украла. – Я смеюсь его реакции, совершенно не стесняясь того, что сказала. – Я люблю тебя. И хочу, чтобы ты всегда была рядом. Несмотря на все мои закидоны, на все вспышки дерьмого характера, я хочу, чтобы ты была со мной. Хочу оберегать тебя. Защищать. Быть тем, кого ты первым увидишь утром. Быть тем, кому ты расскажешь обо всех тревогах. Хочу стать самым важным человеком в твоей жизни.

– Ты им уже давно стал. – во рту сухо, сложно говорить.

Сложно озвучить то, что должна сказать.

Я больше не одна. Я не чувствую себя одинокой.

Верю. Доверяю.

Больше не хочу глупых тайн и молчаний.

Хочу говорить обо все. Делиться. Просить совета.

Может, сейчас не самое время для такого откровения, но перед глазами стоит плачущая подруга, которую я всеми силами должна защитить. Поэтому…

– Я должна тебе рассказать. Не хочу скрывать и обманывать, глядя в глаза. Не хочу что-то делать за твоей спиной. Не хочу начинать отношения, с прошлых ошибок.

Егор выжидающе смотрел на меня, пытаясь скрыть волнение, страх.

– У Кати проблемы. Мне нужно продать квартиру, чтобы помочь ей.

Секундное молчание, показалось длиною в жизнь.

Но я все равно почувствовала всплеск невероятного облегчения.

– Подробнее. – его резко изменившийся голос заставляет меня напрячься.

Не поднимая головы, рассказываю все, что знаю сама. Слышу, как Егор с силой сжимает пальцы. Говорю обо всем. На эмоциях, без остановки, боясь лишний раз сделать вдох, будто глоток кислорода заставит меня замолчать.

– И ты решила продать бабушкину квартиру. – заключает Егор, после моей душевной исповеди.

– Это первое, что пришло мне на ум. – Не оправдываю себя, говорю как есть.

– Отдать последнее, что у тебя осталось.

– Я не могла спокойно стоять и смотреть на слезы подруги.

– И ты решила, что это выход.

– Да.

– Ответь, только честно. А ты не подумала, чтобы обо всем сразу рассказать мне? К чему такие жертвы, если ты знаешь, что деньги не проблема?

– Я боялась.

– Кого? Чего ты боялась? Меня? Думала, что я откажу? Ника, деньги ничто. Это просто бумажка.

– Боялась втягивать тебя в это. Понимаешь, я думаю, что если мы отдадим им то, чего они хотят, они отстанут.

Егор с силой бьет по рулю, а потом резко переводит взгляд на меня, и тянет к себе.

– Белка. Такие твари не отстают. Они чувствуют запах денег и присасываются. И каждый раз, им будет мало. Что дальше будешь делать? Почку отдашь?

Он злится, но контролирует свою злость, боясь напугать меня.

– Я не думала…

– Не думала она. Подруга знает о твоих жертвах? – серьезным голосом смотрит на меня. Когда я отрицательно мотаю головой в разные стороны, он немного выдыхает. – Вряд ли она бы с тобой согласилась. Но, хорошо.

– Что?

Я все-таки нашла в себе силы и посмотрела на его лицо.

– Ты рассказала мне. Поделилась. Что дальше? Что я должен делать? Смотреть, как ты херишь все, что осталось? Или что? Знаешь, чего бы я хотел? Сначала отшлепать тебя, а потом расцеловать. И я совершенно не знаю с чего начать. Меня радует, что ты поделилась. Нашей главной проблемой было как раз недоверие. Но меня бесит, что ты сразу же не позвонила, как только узнала.

– Прости. Пожалуйста. Я доверяю тебя. Не хочу секретов. Просто, мне требовалось время, чтобы все понять.

– Поняла?

– Да.

– И ты не будешь мне говорить, что сама во всем разберешься?

– Нет.

Егор резко открывает дверь, и выходит на улицу. Обходит машину и помогает выйти мне. Не произносит ни слова, берет меня за руку и ведет к подъезду.

– Нужно поговорить с Катей, перед тем, как найти всех ублюдков.

Вот теперь я отчетливо понимала, что приняла правильное решение. Нам никогда не хватало доверия. Теперь оно есть. Последняя яма была зарыта.

Глава 40

Нервы были на пределе. Мы с Катей уже несколько часов сидели одни в квартире Егора и ждали неизвестно чего. Самого парня, хороших новостей. Без разницы, главное, чтобы эта гробовая тишина наконец-то покинула эти стены.

Катя злилась на меня.

Не из-за того, что я рассказала про ее проблемы кому-то. Ее бесило другое.

Когда мы с Егором поднялись к нам в комнату, подруга уже проснулась и как раз собиралась поехать на поиски бывшего. Конечно, она удивилась, увидев нас на пороге. Но постаралась не подать виду, и тем более показать свое нервное состояние.

Егор поступил мудро, я считаю.

Он сразу же перешел к делу, задавая Кате интересующие его вопросы. Когда выяснил все, нажаловался на меня. И этот укор в глазах подруги, я не забуду никогда.

– Кать, ну, посмотри на меня. – Уже миллионный раз я пытаюсь ее разговорить. – Я не знала, как помочь. Не знала, что делать.

– Поэтому и решила продать квартиру? Ника, как тебе, вообще, могло прийти такое в голову? Ты думаешь, я бы взяла эти деньги? Да я бы убила тебя, села бы за это на долгие годы, а там, эти козлы меня бы уж точно недостали.

– А как бы ты поступила на моем месте? Не захотела бы помочь? Да, бабушкина квартира, единственное, что у меня осталось. Но, ты важнее. Ты моя подруга. Понимаешь?

Катя поджала ноги, и пристальным взглядом посмотрела на меня.

– Я бы поступила так же.

Гора с плеч после ее слов. Она встает с кресла и подходит ко мне, прижимая к себе.

– Я бы сделала все, что в моих силах.

– Знаю, Кать.

Сегодня какой-то день слез.

Я вспоминаю про фотографии, которые успела запихнуть в сумку, перед тем, как Егор вывел меня из машины. Достаю их, и показываю подруге, не в силах сдержать эмоций.

Еще раз рассматриваю каждую из них, проводя пальцами по родным лицам.

– Я знала, что он больше не подведет. Поэтому и подошла тогда к нему.

Застыла, держа в руках фотографии.

– А я боялась. Боялась, что все снова повторится.

– Нет. Не повторится. Вы поняли свои ошибки. Приняли их. Теперь не допустите повторения. А самое главное, вы изменились за это время.

– Думаешь?

– Ник, раньше, ты бы не рассказала Егору. Ты бы не смогла поделиться. Сегодня ты сделала огромный шаг вперед в ваших отношениях. Так же, как и он сам.

– Я сказала ему, что люблю.

Краснея, поделилась подруге.

– Что? Не могла дождаться, когда он первый признается? – Ее деланное возмущение, веселит нас обоих. – Ника, где ты видела такое?

– Мне просто захотелось. Эти слова давно на языке были, просто не могла осмелиться их произнести. Думала что …

– Что он не ответит взаимностью? Серьезно? Ника, да у него на лбу написано, что он твой с потрохами. Там прямо гадать не нужно. Посмотришь, и сразу понятно. Подожди, это мне снова придется жить одной?

– Егор вчера предложил мне переехать. Я отказалась.

– Что ты сделала?

Визг оглушает.

– Вчера отказалась. Но сегодня, сама за вещами поеду. Не хочу без него. Простишь?

– Дурочка. Я рада за тебя. За Вас. И будь уверена, стану частым гостем в этих хоромах. После того как вернусь от мамы.

– Поедешь?

– Ага. Сразу же, как только все закончится. Когда те уроды, говорили о ней, я просто…

– Не вспоминай. Я уверена, Егор со всеми разберется. ОН такой. Он сможет.

– Спасибо ему за это. Он у тебя хороший, а мне снова не повезло.

Я поняла, о ком идет речь.

Наш симпатичный сосед.

– Я не рассказывала ему всех подробностей, просто попросила съездить со мной к одному придурку. Он нашел миллион отмазок. Но я его не виню. Не каждый захочет подставлять свою задницу.

– Обязательно появится тот, кому будет не все равно. Поверь. Ты, как никто заслуживаешь этого.

– Надеюсь на это. Мне иногда кажется, что я судьбу чем-то обидела, и она мстит, подкидывая одних козлов.

– Может, ты просто не замечаешь того самого?

Обнимаю подругу, и мы вместе вздрагиваем, когда слышим, как открывается входная дверь.

Глава 41

– Егор!.. – С облегчением выдыхаю. Все кончено. Он вернулся.

Не один. Рядом с ним шагает высокий парень, и я сразу же узнаю в нем водителя-молчуна.

Не обращая ни на кого внимания, и не стесняясь порыва, бегу к своему, кидаясь на шею.

С ним все в порядке. Это самое главное.

– Белка, ей-богу, выпорю. Ты чего опять сырость развела?

Крепко обнимает, но пытается строго отчитать.

– Я переживала за тебя.

– А я ведь говорил этого не делать.

Он ведет меня к дивану, знаком руки показывая, чтобы подруга прошла с нами. Молчун, имя которого я не знаю или забыла, стоит рядом.

Егор обнимает меня за плечи, рассказывая все детали его реанимационной помощи.

Мы синхронно открываем рты, когда узнаем, что бывший сам подослал своих дружков к Кате. Он, действительно задолжал кому-то, и решил, таким образом выкрутиться из ситуации.

Теперь я понимаю реакцию Егора. И до конца вникаю в его слова. Денег было бы мало. Всегда мало.

– А что сейчас с ним? – безразличным голосом интересуется подруга.

– Мы подвезли его к тем, у кого в долг брал. И мне показалось, что ему там очень «рады».

В глазах подруги я вижу прояснение. Пелена тревоги спадает с глаз, и она встает с места и обнимает нас.

– Егор, спасибо. Я не знаю, смогу ли я когда-нибудь отблагодарить тебя.

– Ты это уже сделала. Ты заботилась о ней, когда меня не было рядом.

– Я это делала не для тебя. – возражает она.

– Знаю. И я рад, что у белки есть такой человек.

Он сильнее прижал меня к себе.

Катя собралась ехать на вокзал, когда молчун заговорил.

– Егор Александрович, я отвезу Екатерину домой?

Кажется, ни я одна удивилась такому предложению.

Что удивительно, Катя не стала возражать. Чмокнув меня на прощания, она с улыбкой на лице вышла из квартиры. Вслед за ней – водитель.

– Сильно волновалась? – Спросил Егор, как только мы остались одни.

– Безумно.

Уголки его губ приподнялись в довольной улыбке.

– Это хорошо.

– Чем же?

– Теперь ты точно переедешь ко мне.

– Уверен? – игручие искорки вспыхнули в его глазах.

– Ты не посмеешь забрать свои слова обратно, белка. Я не позволю.

Он нежно поцеловал в губы, придавливая меня к себе.

Егор погладил меня по щеке, его палец замер на губах.

– Больше никаких тайн. – Говорит, расстегивая молнию на моих джинсах.

– Никаких.

– Говоришь все сразу и как есть.

– Обещаю. А вопросы задавать тоже можно?

Он удивленно вскидывает бровь.

– Прямо сейчас хочешь меня о чем-то спросить?

– Что с Карлой?

Да. Меня до сих пор интересует этот вопрос.

– Лечится от наркозависимости. Ее отец недавно звонил мне. Приносил свои извинения. Говорил, что закрыл ее в клинике. По-другому справиться с ней они не могли. А я даже не знал, что она употребляет.

– Так она не с Озериным?

– Насколько я знаю, она кинула его в тот же день. Без понятия, что было в ее голове. Но тот урод, от страха умотал за тысячи километров. Сейчас живет на какой-то вонючей ферме и коров пасет, боясь, что я его найду.

– А ты нашел.

– Сразу же. Но решил пока не трогать. Пусть еще под себя походит. Страх неизвестности хуже всего. Белка, мы отвлекаемся.

Смеюсь, когда он прикусывает кожу в области шеи.

– Отчего?

– Как же? Мы только дошли до нашей максимальной точки близости, теперь я хочу узнать, что находится за ней.

Мои губы приоткрылись.

– Спасибо.

– За что?

– За тебя. – просто отвечаю ему. – За нас.

– Люблю тебя.

– И я. Безумно тебя люблю.