Текст книги "Менталисты и Тайная Канцелярия. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Алена Кручко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 30 страниц)

– Понятно, – кивнула Женя, – я запомню. А признайтесь, вы короля хотели мне показать или и этого адмирала тоже?

– Если уж признаваться, я сам хотел глянуть, как идет разговор, – слегка напряженно ответил принц. – Видите ли, адмирал некоторое время назад совершил политическую ошибку и… В общем, я предпочту не углубляться в этот вопрос, скажу только, что Рени будет счастлив, если опала отца прекратится.

А мужик-то с характером, отметила Женя – и так в опале, а вот как с королем держится. Подержать, что ли, кулаки на удачу, пусть у него все получится.

– Пойдемте, – принц шагнул назад – с балкончика обратно в галерею, и Женя отступила следом за ним. – Скажите, у вас бывает так – и хочется не пропустить ничего, и в то же время боитесь глядеть? Потому что кажется – дыхнешь неловко, и все испортишь?

Женя слегка пожала плечами:

– В нашем мире для такого даже название есть: «сглазить боюсь». Но со мной, если честно, давно такого не случалось. Только в детстве. Жаль, конечно, это хорошее ощущение. Счастливое.

Оглянулась – с того места, где она стояла, видны были мачты кораблика и затылок адмирала. Волосы собраны в хвост, как у всех дворян здесь, но при этом острижены довольно коротко, едва достают до воротника камзола. И уши забавно торчат, как у мальчишки. Женя невольно улыбнулась:

– Знаете, мне почему-то кажется, что все будет хорошо.

– Поверьте, милая барышня, все будет хорошо, – мягко сказал король.

Женя подавила вздох и покосилась на принца, а тот озорно, по-мальчишески усмехнулся – вспомнил, наверное, как она примерно час назад почти то же самое сказала ему.

– Спасибо, ваше величество, – Женя постаралась, чтобы ее голос не звучал совсем уж убито. – Буду надеяться.

– Одной надежды мало, – серьезно сообщил король. – Вы должны во-первых, верить, а во-вторых, работать на то, чтобы ваша вера оправдалась.

«Популярная психотерапия», – немного раздраженно подумала Женя. Хотя, конечно, король прав с этими прописными истинами, и спасибо, что тратит свое наверняка драгоценное время не только на расспросы, но и на объяснения и утешения.

Но, оказалось, одно дело, когда граф говорит, что вряд ли получится вернуть ее обратно, и другое – когда это подтверждает король. Который, оказывается, и в той самой ментальной магии кое-что смыслит, ой мамочки – Женя вспомнила вдруг, как при первой встрече размышляла, каким король был в молодости. Хорошо, если он не читает мысли настолько дословно! И хорошо, что принц так не может – пока не может, напомнила себе Женя, пока не стал королем. Что ни говори, полезное умение для королей. И от магов зависеть меньше, и попробуй поинтригуй на королевских глазах.

– А скажите, ваше величество, – Женя усилием воли загнала эти мысли подальше и вернулась к более насущному, – вот вы говорите, что нынешний магистр понятия не имеет о той магии, которая меня сюда перенесла. Я понимаю, это прежде всего означает, что о доме мне можно забыть, но… В общем, я о чем беспокоюсь – если так всем и говорить, что мол покойный магистр доэкспериментировался, перенес меня сюда аж с Огненных островов, а как – унес тайну с собой в могилу… При такой легенде меня точно на магические опыты не пустят? Можно жить спокойно?

– Разумеется, – спокойно подтвердил король. Из него точно получился бы классный препод, подумала вдруг Женя, ведь на самом деле он ей это уже объяснил, вполне доходчиво, просто другими словами. А ей просто хочется успокоиться, вот и переспрашивает. Его голос в самом деле как-то успокаивает… голос, интонации, выражение глаз – не король, а четыреста капель валерьянки.

Женя подавила смешок, чувствуя, как лицо заливает жар. Ничего ж себе сравненьице всплыло! Опять же только на то и надеяться, что король не читает мысли дословно. Надо будет спросить потом у графа, вдруг он знает точно.

– Спасибо, ваше величество. Вы меня успокоили.

– Тогда вот вам еще один повод для спокойствия, а заодно и для размышлений: слухи при дворе разносятся быстрее ветра, и о моем желании время от времени общаться с вами совсем скоро будут знать все. Если вам и следует чего-то опасаться, то это неискренней дружбы, корыстного интереса и попыток втянуть в интриги. Но в этих сложностях вы можете положиться на графа фор Циррента. Лучшего руководителя в вашей новой жизни и пожелать нельзя.

Женя невольно улыбнулась, поймала понимающий взгляд короля.

– Мы говорили с графом о вашей дальнейшей судьбе, – добавил король. – Он расскажет вам сам, поскольку это касается прежде всего его, а не меня, от себя же хочу заранее добавить одно: я верю, что мое государство приобрело намного больше, чем всего лишь еще одного подданного.

На этом аудиенция, очевидно, должна была закончиться, и Жене осталось только выдохнуть очередное «спасибо» и попрощаться – сначала с королем, а после и с Ларком. Она-то надеялась, что тот проводит хотя бы до выхода, но оказалось, что к нему у его величества отдельный разговор, а Женю ждет тетушка Гелли. Хотя, подумала Женя, принц даже если и знал о планах короля и графа, все равно вряд ли бы сказал.

Глава 31, в которой барышня Женя становится виконтессой фор Циррент, и вот теперь все только начинается

Принц Ларк тоже хотел бы знать о планах деда и графа фор Циррента относительно барышни Жени, но его никто не собирался в них посвящать. Дед заговорил совсем о другом.

Королю не нравился новый верховный магистр.

– Какое-то время он будет тих и лоялен. Но лишь до тех пор, пока не освоится и не почувствует всю ту поддержку, которую готовы оказать ему недовольные. Доступная магия, Ларк, нужна слишком многим. На самом деле нужна, не ради блажи! Безопасное плавание для кораблей, уловы у рыбаков, здоровый скот, урожаи на полях, лечение, наконец! Об армии и разведке молчу, это ты знаешь лучше меня. Когда люди ущемлены сегодня, они не станут думать о том, что ограничительный эдикт – необходимость, а не причуда короля. Хотя, казалось бы, верховный магистр первым должен бы задуматься о послезавтрашнем дне.

– Погоди, – спохватился Ларк, – выборы только завтра. Все так однозначно?

Король укоризненно покачал головой:

– Ларк, это ведь та же тактика и стратегия, только приложенная к придворным интригам. Все очевидно, и совсем не нужно шарить по чужим головам, чтобы сказать – перстень верховного магистра завтра наденет Вальдих. И ты, именно ты, Ларк, а не я, еще схлестнешься с этим выскочкой. Сначала он будет копить силы, привязывать к себе тех, чья поддержка хоть что-нибудь значит. Потом – выжидать тот момент, когда противник слаб. А какое именно это окажется время, ты и сам должен понимать, если не дурак.

Ларк поморщился. Уж настолько-то, наверное, не дурак. Против деда идти побоятся, а испытать на прочность власть нового короля, свеженькую, не упроченную еще – желающих найдется с избытком. И за Вальдихом они пойдут. Потому что верховный магистр – это сила всей магии королевства, и потому что Вальдих и в самом деле был выскочкой, причем худшей разновидности – агрессивно-самовлюбленным. «Я добился!» – орал весь его вид, каждый взгляд, каждое движение. Причем очень убедительно орал. «Я был внизу и выбился на вершину, а значит, я лучше всех тех, кто остался ниже! Идите за мной, присоединяйтесь ко мне, и вы поднимитесь тоже», – и ведь пойдут, присоединятся, и окажутся в крайнем изумлении, когда вместо обещанных вершин обнаружат себя на полпути к эшафоту!

Однако недооценивать Вальдиха принц Ларк не собирался. Ума тому не занимать, и умения из любой ситуации выйти с выгодой – тоже. Дед прав, для короля это будет крайне неудобный, а может, и опасный оппонент.

Словом «противник» принц оделять Вальдиха не хотел. По крайней мере, пока. Все же у него оставалась еще надежда, что верховный магистр начнет думать об интересах государства хоть немного больше, чем думал просто маг. Что из него еще получится если не верный подданный, то хотя бы союзник. Хотя, казалось бы, давно пора избавиться от подобных иллюзий. Опасно для будущего короля думать о людях лучше, чем они есть.

– Опасно думать о людях лучше, чем они есть, – граф постучал пальцами по краю стола и уставился на Женю с непонятным ей выражением – нечто среднее между сочувствием и интересом. А всего-то из-за ее вопроса, не сможет ли новый верховный магистр разобраться с тем ритуалом и отправить Женю домой. Ну, вдруг…

– Эх, – Женя вздохнула. – Ладно, все я понимаю. Но можно же было спросить. На всякий случай.

– Теперь видно, насколько вы на самом деле далеки от интриг и прочей политики, – граф едва заметно нахмурился – будь дело в самом начале их знакомства, Женя и не уловила бы эту смену выражений. – Едва заняв высокую должность, которой упорно добивался, политик первым делом начнет всячески укреплять свои новые позиции. Магистр Вальдих вполне политик, и даже более чем. Он умен, амбициозен и весьма последователен в достижении собственной выгоды.

– Ясно…

– Надеюсь, что так. Поверьте, я искренне вам сочувствую, но для вас будет лучше забыть о возвращении раз и навсегда.

Если быть честной, то Женя уже и не надеялась на возвращение. По крайней мере, всерьез не надеялась. Но оказывается, все-таки, где-то в глубине души…

– И что теперь? – она смотрела на графа, надеясь, что не заплачет сейчас. Глупо было бы плакать, все ведь к тому шло, и она давно это поняла. Нужно думать о том, что будет дальше, а не о прошлом, которого не вернуть.

– Теперь… – граф слегка наклонился к ней, жестко поставив локоть на стол. – Вы готовы к серьезному разговору, Женя?

Готова ли она? Может, и не очень, но зачем тянуть? От ожидания станет только хуже.

– Думаю, да. Да, готова.

– Хорошо, тогда слушайте. Я предлагаю вам надежное место в этом мире. Дом, работу, поддержку семьи. Собственно, семью. Брат Гелли когда-то пропал на Огненных островах, по возрасту вы можете быть его дочерью. Таким образом, вы станете младшей виконтессой фор Циррент, племянницей Гелли и двоюродной племянницей мне. Разумеется, имя придется сменить, Женя – это слишком чужеродно, Арбальд не назвал бы так свою дочь. Как вам нравится Джегейль? Так звали нашу бабку.

– Красиво, – Женя изо всех сил сжимала руки на коленях. Все это было чересчур хорошо. Сыр в мышеловке, вот на что похоже! Она уже привыкла доверять графу, но… Чем придется платить за настолько щедрое предложение? Вопрос так и рвался на язык, но Женя решила дослушать, а уж потом спрашивать.

Граф помолчал, как будто ждал чего-то – вопросов, благодарности? Но Женя молчала тоже, и он, кивнув, продолжил:

– Вы умная девушка и, разумеется, поняли, что это не благотворительность. За просто так положение в обществе не предлагают. Скажу сразу, если вам не понравится то, чего я жду от вас взамен, есть альтернатива, и она вполне приемлема для одинокой девушки. Имя все равно придется сменить, мы подберем для вас что-нибудь обычное, неприметное. Король назначит вам небольшое содержание из казны. Этих денег хватит на приличное жилье и жизнь без особых излишеств. Официально вы будете получать их как пенсию за погибшего на службе отца. Неофициально же его величество просит вас поделиться полезными для государства знаниями. Любыми. В этом вопросе он готов полагаться на ваш здравый смысл, честность и лояльность.

– Я думаю, король в любом случае этого хочет? – спросила все-таки Женя. – Или ваше предложение этого не предусматривает?

– Мое предложение этим не ограничивается, – граф едва заметно улыбнулся. Похоже, вопрос Жени ему понравился, или он просто ждал его. – Я предлагаю вам работу в Тайной Канцелярии. Неофициальную, разумеется. Вы станете моим личным агентом. Разумеется, я рассчитываю лишь на то, что по силам и прилично для девушки из общества.

Теперь молчание в кабинете повисло надолго. Женя смотрела на графа, а он – на нее. Липовая пенсия, приличное жилье и жизнь «без особых излишеств», зато наверняка спокойная – под защитой короля, которому нужны, а главное, интересны знания другого мира – над этим, наверное, стоило подумать. Уж так вокруг нее точно перестала бы происходить всякая завязанная на высокую политику уголовщина. А Тайная Канцелярия… Женя не очень-то представляла себе, что за работа может свалиться на ее голову там, но спокойной ее точно называть не придется!

– И что же по силам и прилично девушке из общества?

– Посещать общество, – преувеличенно невинно ответил граф. – Разговаривать и слушать. Смотреть и замечать. Возможно, что-нибудь еще, но только в том случае, если в вас обнаружится вкус к подобной жизни. Обещаю, что ваша репутация будет всячески оберегаться.

– Потому что на такую работу не нужны люди с замаранной репутацией, и потому что моя репутация станет частью репутации вашей семьи, – кивнула Женя. – Это понятно, я даже не сомневалась. А как насчет безопасности?

– К подобной работе пригодно не так много людей, чтобы ими разбрасываться. Я бы даже сказал, крайне мало, так что каждый – на вес золота. Или заговоренного серебра. Раз уж вы сразу переводите обещания в русло логики.

Трудно было судить, но Жене показалось, что «русло логики» графу понравилось. К тому же… ну, что сказать, звучало и правда логично. И, разумеется, собственную племянницу, пусть даже двоюродную и вообще липовую, граф должен оберегать. Вот только…

– Шпионский роман, – пробормотала Женя. – Та самая миледи. Рыцари плаща и кинжала и их прекрасные хитроумные дамы. А знаете, граф, я согласна. По крайней мере, это не так скучно, как ваш запасной вариант. Только…

Хотелось задать еще один вопрос, даже нужно было его задать.

– Что? – граф смотрел внимательно и серьезно, оценивающе так смотрел, будто как раз сейчас снимал последнюю, самую важную пробу. И еще мог все переиграть, если что-то в реакции Жени ему не понравится.

Но это, пожалуй, было даже хорошо. Лучше пусть сразу решит окончательно, чем переигрывать потом. А то ведь одно дело дать незаметное имя, биографию и королевскую пенсию никому не известной девушке, и совсем другое – уже засвеченной в обществе племяннице графа фор Циррента! Если выйдет ошибочка с племянницей, то ее и знания родного мира могут не спасти. Или, в лучшем случае, обеспечить комфортабельную камеру без связи с внешним миром.

– Не боитесь? – сглотнув, спросила Женя. – Я вот боюсь.

– Чего?

– Ну, мало ли? Опозорю еще чем-нибудь ваш славный род.

Правильно ведь он сказал, за просто так билет в общество не дают. И даже за не просто так, а за наверняка в чем-то грязную работу – ну да, в интересах государства, и вообще, «наши героические разведчики и их гнусные шпионы» в любом мире должны быть одинаковы… Даже за такую работу довольно странно не просто придумать девушке подходящую легенду, а вот так принять ее в семью. С родословной и прочими загибонами дворянского рода, чести и прочего – которые здесь тоже наверняка есть.

– Мне в таком раскладе бояться нечего, – жестко усмехнулся граф. – Буду честен, вы ведь этого хотите? Я даю вам шанс, барышня. Если вы его не оправдаете, вас всегда можно объявить самозванкой. Не убить, этого можете не опасаться. Но покончить с вами как с признанным членом общества – легко.

Женя перевела дух. Хотелось незаметно, но наверняка не получилось – не под таким рентгеновским взглядом. Но, с другой стороны, ей всегда нравились мужчины, с которыми можно быть откровенной.

– Знаете, мне понравилось, что вы это сказали. И даже как сказали, – она невольно улыбнулась. – Иначе… было слишком сладко, понимаете? Теперь я не боюсь, что ошиблась. Меня устраивают ваши условия, граф. М-м… или как я теперь должна к вам обращаться?

Почему-то стало легко и просто. И плакать расхотелось, и вообще… Спроси кто Женю, что именно она сейчас чувствует, она бы не ответила – потому что слишком странно было бы сказать «будто домой вернулась».

– Дядюшка Варрен? – предложил граф и рассмеялся. «Дядюшка» ему не шло, и он сам прекрасно это понимал, Женя готова была поспорить. Вот тетушка Гелли – та и в самом деле «тетушка», а он…

– Думаю, это образуется само собой, – сказал граф, отсмеявшись. – И поверьте, Женя… поверьте, дорогая Джегейль фор Циррент, это самая несерьезная из наших с вами проблем. Ну что ж, давайте обрадуем новостью Гелли? Скажу по секрету, сестрица давно хотела заполучить вас в семью.

– Ох, братец, братец… – Гелли обрезала нитку, воткнула иглу в клубок и отложила едва начатую вышивку. – Я, конечно, давно хотела заполучить девочку в семью, и я рада, искренне рада. За нее. Но сдается мне, дорогой братец, что для себя ты выбрал не самый лучший способ.

Долгий и, говоря откровенно, неожиданно приятный вечер остался позади, Женя – Джегейль, поправил себя граф, теперь нужно даже мысленно называть ее так! – ушла спать. Теперь они с Гелли могли обсудить ситуацию вдвоем – те нюансы, о которых девушке было знать не нужно или которые она просто не поняла бы.

– Эй-эй, – граф шутливо замахал рукой. – Ты намекаешь, что я должен был на ней жениться? Не зря говорят, что в каждой даме старше сорока сидит сваха!

– Некрасиво с твоей стороны напоминать мне о возрасте, – Гелли лукаво улыбнулась. – Однако вы и в самом деле друг другу подходите. Отличная вышла бы пара. И она тебе нравится!

– Очень нравится, – покладисто согласился граф. – Замечательная девушка во всех отношениях, это совершенно невероятно, но она вторая Цинни. Портить такое чудо постелью? Гелли, уволь! К тому же свободной она будет полезнее.

– Дурачок. Давай, рассказывай мне о работе, о благе государства, о том, как нелегко найти по-настоящему подходящих людей, в верности которых ты будешь уверен. О да, братец, верность этой девочки вся твоя, можешь не сомневаться.

Граф и не сомневался. Ни в верности, ни в разумном подходе, ни даже в том, что он нравится девушке ровно так же, как и она ему – как партнер в работе, достойный доверия. А что-то большее… что ж, может быть, оно и есть. А может, это только почудилось в неловкую минуту. В любом случае, предлагать ей замужество сейчас было бы глупо и непорядочно. И чревато ошибкой – с обеих сторон.

Гелии как будто мысли его прочла.

– Есть шансы, братец, которые выпадают только однажды. Хотя… – она задумалась, – возможно, твой шанс еще впереди.

Фор Циррент пожал плечами:

– Время покажет, Гелли. Время покажет…

А сам подумал: пусть все идет как идет. У Гелли сугубо женские идеи, даже странно, что он позволил себе всерьез взвешивать всю эту сентиментальную чушь. «Отличная пара», «нравится»…

– Ладно, братец, не будем об ошибках. Хорошо уже то, что ты не отпустил ее вовсе. Поверь, эта девочка должна быть с тобой рядом. Я знаю, просто знаю. Племянница? что ж, пусть племянница. В конце концов, двоюродная племянница – не настолько близкая родня, чтобы нельзя было жениться, если…

– Мы с ней сработаемся, – сказал граф. Прозвучало так, как нужно. Твердо, уверенно, по-мужски, и никаких «жениться» и «если». Ему нужна была эта девушка с ее необычным, пристальным и трезвым взглядом – в салонах и гостиных столицы, во дворце, рядом с принцем и его порученцем, может даже, в гостях у Цинни. Да, им с Цинни обязательно нужно встретиться. Как-никак, родственницы.

– Завтра будет готово ее платье для визитов, – задумчиво сказала Гелли. – Пожалуй, пора вывести деточку в общество, как считаешь? Потерянная и найденная дочь нашего Арби, какая грустная и романтическая история… Веришь ли, Варрен, – теперь ее голос звучал неожиданно серьезно, хотя и с оттенком грусти, – у меня такое чувство, что так оно и есть. Знаю, невозможно, да и спрашивала я ее о родителях, но… Дочь Арбальда могла бы быть именно такой. В точности. Хорошая девочка…

– Да. Вот теперь я с тобой соглашусь. Хорошая девочка, и, даже странно, в самом деле как родная. Поверишь в переселение душ и замирье, правда? Другой мир… кто его видел и кто увидит? Может, как раз замирье такое и есть.

– Я перестаю грустить о нем, – слегка виновато призналась Гелли. – Деточка улыбается так, как мог бы улыбаться Арби. Да, пусть племянница. Может, ты и прав, Варрен.

– Время покажет, – повторил граф.

Конец первой книги

Алена Кручко

Менталисты и Тайная Канцелярия-2. Жаркая зима

АННОТАЦИЯ

Королевство Андар стоит на пороге войны. Начальнику Тайной Канцелярии графу фор Цирренту, принцу Ларку, адмиралу фор Гронтешу и даже самому королю хватает дел, но могли ли они думать, что в их делах поможет обычная девушка? Правда, она появилась из другого мира, но к этому-то миру ей еще привыкать и привыкать!

Женя и привыкает – и в этом ей помогают ее новая семья и друзья. А тенденция постоянно оказываться «не в том месте не в то время» создает немало проблем ей, зато решает проблемы королевства…

ГЛАВА 1, в которой тетушка Гелли представляет обществу свою племянницу Джегейль фор Циррент, а в Тайную Канцелярию приходит анонимный донос

Вечер был скучен, как монотонный осенний дождь за окном, и утомителен, как никому не нужное совещание. Впрочем, о совещаниях, «дорогом» начальстве и прочих прелестях прошлой жизни Женя вспоминала все реже. Вспоминать было банально некогда. Да и не очень хотелось, если уж честно. Конечно, по достижениям цивилизации Женя тосковала, но скучать по нелюбимой работе, нервирующим новостям по телевизору, очередному экономическому кризису – увольте! Уж лучше сосредоточиться на изучении нового мира. Жить ей теперь здесь, и думать нужно о будущем.

– Тянуть с представлением тебя обществу нельзя, – объяснила ей вчера после ужина тетушка Гелли. Виконтесса Эбигейль фор Циррент, которую Женя и в самом деле должна теперь называть тетей. А графа фор Циррента, начальника Тайной Канцелярии – дядей, разве не смешно?

– Я опозорюсь, – жалобно возразила Женя. – Может, подождать? Пока я хотя бы в платье не перестану дура дурой выглядеть?

– Не выдумывай, – отмахнулась тетушка. – Ты выглядишь всего лишь неловко. А вот время играет против нас. Поползут слухи, и чем глупей они окажутся, тем сложнее будет опровергнуть. Приглашения разосланы, платье готово, необходимый минимум манер ты более-менее усвоила. Некоторое отсутствие воспитания, конечно, заметно…

– Но это даже к лучшему, – подхватил граф. – Ваша невоспитанность, милая Джегейль, отдает не вульгарностью, а неким иноземным шармом. В вас ощущается налет чуждости. Я предрекаю вам успех, дорогая племянница.

– Главное, не паникуй, – подмигнула тетушка. – Танцевать завтра не придется.

– И на том спасибо, – только и вздохнула Женя.

И вот теперь она старательно изображала из себя милую и относительно воспитанную девушку из далекой варварской страны, предоставляя столичному обществу материал для увлекательных сплетен. В малой гостиной особняка фор Циррентов собрались приятельницы тетушки Гелли, довольно тесный круг: «Чтобы не смущать милую девочку», – как объяснила она вслух. Правда, позже добавив заговорщицким шепотом, только для Жени: «Они будут гордиться причастностью к столь волнующей новости и разнесут ее мгновенно. Завтра вся столица будет говорить только о тебе».

Не то чтобы «младшую виконтессу фор Циррент» так уж это радовало, но необходимость она понимала. Смешно, наверное, но Женя мысленно сравнивала этот кружок скучающих дам с какой-нибудь тусовкой на форуме или в дневниках: хочешь запустить нужную тебе сплетню – расскажи ее в привате десятку подружек.

От сплетни, которую собрался запустить граф фор Циррент, напрямую зависело выживание Жени. Никто не должен заподозрить, как именно она сюда попала. Еще бы: хотели призвать неиссякаемые запасы магической энергии из иного мира, а призвали девушку! И много вы дадите за жизнь этой девушки, если магия здесь – стратегический ресурс, а методы выкачивания ее из человека давно известны? И кому докажешь, что в Жене магии сроду не было дома и не появилось здесь? Сама Женя, по крайней мере, работай она в страховой компании, собственную жизнь при таких условиях не застраховала бы.

Ей несказанно повезло трижды.

Во-первых – ритуал проводили в Чародейном саду во время праздника с массовым гулянием. Казалось бы, глупее места и времени не придумаешь! Но именно на время этого праздника отменялся королевский эдикт, и маги могли творить любую волшбу, а магистр, который хотел таким способом пополнить запас личной силы, должен был находиться именно в Чародейном саду. Один из четырех Переломов года, традиционная волшба, в общем, работа у него была такая.

Во-вторых – магистр понял, что ритуал пошел неправильно, но о появлении Жени так и не узнал. А она тоже не успела наворотить глупостей – пока ошарашенно глазела вокруг, на рыжие осенние клены вместо привычных тополей, на толпу странно одетых и поголовно пьяных мужиков, на искрящиеся радуги вокруг собственных пальцев, ее заметил один из людей графа фор Циррента, начальника Тайной Канцелярии. Принял, правда, за парня, но какая разница. Выглядела она так же странно, как окружающие – для нее, к тому же растерянность и непонимание происходящего были у нее на лице написаны, так что ее аккуратно выцепили из толпы и привели прямиком «куда следует»: разобраться.

И наконец, в-третьих. Граф фор Циррент, который оказался на удивление приличным человеком при такой-то должности. Начал он, конечно, с подозрений – так ведь скудное содержимое Жениного рюкзачка и впрямь выглядело подозрительно для этого мира! – но, выяснив правду, взял девушку «под крыло». Причем не то чтобы совсем без задних мыслей, но с мыслями исключительно приличными! Новые знания, свежий взгляд, в перспективе – работа. А чтоб совсем уж привязать к себе такую полезную чужеземку, взял да и принял ее в семью. Решили выдать Женю за дочку пропавшего давным-давно без вести кузена графа – Арбальда фор Циррента, брата тетушки Гелли. Романтическая получилась история: жила себе девочка на далеких Огненных островах, зная об отце только имя, и вдруг нате вам – маг наворожил через пень-колоду, и выдернуло ее прямиком к отцовым родичам. Дурацкая, если трезво подумать, версия, но тетушка Гелли сказала, что такое в столичном обществе пойдет на ура, под всеобщие охи и восторженный слезоразлив.

Так Женя стала Джегейль фор Циррент.

Надо сказать, здешняя ее жизнь началась как-то слишком уж бурно. Труп в Чародейном саду, два покушения на принца Ларка, а она вечно где-то поблизости – в нужное время в нужном месте, что называется. Принца, вон, вообще спасла, заслужив королевскую благодарность и слишком пристальное внимание – отчего граф и поторопился с представлением «племянницы» обществу. Она еще даже платья здешние толком носить не научилась! Хотя, как «утешил» граф, это лишь придает достоверности ее истории.

Женя аккуратно придержала подол, усаживаясь рядом с тетушкой. Она уже запомнила всех пришедших в гости дам, с каждой немного поговорила, придерживаясь подсказанных тетушкой тем: портной, столичные магазины, кондитерская, разные сорта чая тирисского и восточного, на вопросы о встречах с принцем Ларком – неопределенное пожатие плеч и таинственный полушепот: «Его высочество интересовался местами, где я жила раньше, но больше я ничего не могу сказать». И еще более таинственное на расспросы о прежней жизни: «Ах, оставьте, это слишком печально. Я так счастлива, что нашла родственников!»

– Развлечение на славу, верно, деточка? – шепнула на ухо тетушка. Женя тихонько фыркнула: как ни странно, несмотря на ее страхи, на скуку монотонных разговоров, на охи и ахи, от которых хотелось даже не смеяться, а ржать или хрюкать от смеха, она и в самом деле начала находить от этого вечера некое извращенное удовольствие. Приглашенные тетушкой дамы с их «отпечатком столичной утонченности» – это не Женя придумала, это одна из дам так и сказала! – могли бы служить типажами для какого-нибудь романа девятнадцатого века, с никчемными салонными разговорами, любовными интрижками и горячими сплетнями. Ощущение, что она чужая и чуждая в этом кружке, было настолько ярким! Такая жизнь точно не по ней. А вот наблюдать это «мелкое коловращение» как бы со стороны, запускать в водоворот сплетен хорошо обдуманные фразы и представлять, как они кругами по воде расходятся по столице – и дальше… пожалуй, и впрямь забавно. По крайней мере, чем развлекается тетушка Гелли, Женя теперь понимала. Даже жаль, что сама она никогда не любила сплетничать, а то была бы в своей стихии!

Здесь процветал, в каком-то смысле, натуральный обмен. Рассказала о том, как пьют чай на Огненных островах – получила в ответ адрес недавно открывшейся кондитерской с замечательными заварными пирожными. Призналась, что принц Ларк был с тобой любезен, но ты все равно не понимаешь, чем он так привлекает девушек – на тебя тут же вывалили самые романтичные из его любовных приключений. А могли бы и что-нибудь пикантное, будь Женя замужней дамой, а не «юной Джегейль, так неискушенной в столичной жизни… и вообще в жизни». Нравственность девушек здесь, оказывается, оберегали даже в сугубо женских разговорах.

Пожалуй, за этот вечер Женя узнала о столичной жизни и об этом мире не меньше, чем из бесед с графом, болтовни с тетушкой или прогулок с принцем. Но самое интересное ждало наверняка впереди, когда гостьи разъедутся по домам, а они с тетушкой и графом засядут обсуждать вечер между собой.

Женя успела полюбить язвительное остроумие и въедливые вопросы графа фор Циррента и очень ценила редкие вечера, которые он проводил с семьей. Иногда, конечно, он выделял время специально для Жени и среди дня, но тогда, как правило, расспрашивал ее на какую-нибудь наугад выбранную тему – чаще всего о странах ее мира, политике, истории, финансах и прочих государственных вещах. Совсем не то, что свободно текущие беседы, когда перескакиваешь от мушкетеров к де Голлю, от де Голля к финансовым пирамидам, а потом к пирамидам египетским…

Но все же нужно будет сказать графу: если он представляет себе будущую работу Жени на Тайную канцелярию как такое вот «вращение в обществе», то это чистое издевательство! Нет, она понимает, конечно, что ничего серьезного пока не сможет – просто потому, что в мире толком не обжилась. Но ее рассказы о политике, географии, медицине и прочих реалиях родного мира – и то, наверняка, в сто раз полезнее!

В общем, решено – срочно, срочно обживаться! А то сама не заметишь, как станешь не суперагентом-миледи, а штатным вбрасывателем слухов и собирательницей сплетен, вот уж спасибо за такую работенку!

– Вот уж спасибо, дорогой граф, за такую работенку, – виконт Фенно-Дераль, начальник королевской полиции, брезгливо повертел в руках лист дешевой серой бумаги, сложил его, как было, и спрятал в такой же дешевый конверт. – Проще выследить зайца по остывшему следу, чем найти отправителя такой вот анонимки, вам ли не знать.

– Знаю, Грент, – поморщился граф фор Циррент. – Потому и обратился к вам. Вы единственный, кто сможет хоть что-то выжать из такой малости.