Текст книги "Мысли для облаков
(Сказочная повесть)"

Автор книги: Алена Кашура

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

Лёгкие на подъём

Летако было три дня от роду, когда госпожа Пышус впервые вынесла его на улицу подышать воздухом. На дворе стоял конец ноября, поэтому она укутала человечка в одеяло и уложила в колыбель на веранде. А сама пошла на кухню печь бисквит.

Пухлику быстро надоело глазеть в потолок веранды. Там не было ничего особенного, кроме ласточкиных гнёзд, оставленных до весны. Поэтому Летако выпутался из одеяла и уселся в колыбели, чтобы рассмотреть двор. А вот здесь оказалось столько интересного! И высокие белые горы (пухлик уже знал, что это сугробы), и деревья, и забор, и калитка, ведущая в мир таких же больших людей, как директор с Матуче, и…

Вдруг Летако увидел облако! Оно вошло в калитку и аккуратно прикрыло за собой дверь. Облако почему-то двигалось по земле против ветра и при этом подпрыгивало. Оно дошло до высокого сугроба, встряхнулось и нырнуло внутрь!

Летако ещё никогда не видел облака так близко. У человечка даже пятки загорелись – уж очень ему захотелось последовать за облаком. А при мысли о том, что его можно будет потрогать, тополиные пушинки внутри у пухлика совершили тройное сальто. Недолго думая, он сбросил одеяло и, выпрыгнув из колыбели, побежал к сугробу, в котором исчезло облако.

Пухлик кубарем скатился по ступенькам, ведущим с веранды. Но вместо того, чтобы пойти по расчищенной дорожке, ринулся напрямик. И, конечно, провалился в снег по самую макушку. Холод стал быстро пробираться к нему под свитер.

– Спасите! – в отчаянии закричал Летако. – Помогите!

Но, увы, спасать было некому: пухлики вместе с директором и мечтателем работали, а Матуче спокойно пекла бисквит в полной уверенности, что её крошка Летако давно спит.

– Спасите! – в последний раз позвал человечек.

Он уже совсем замёрз, когда его ухватили за шиворот и выдернули из снега, словно морковку из земли. Из последних сил пухлик повернул голову и обнаружил, что его держит то самое облако, к которому он стремился всеми своими пушинками!

– Ого! – воскликнул Летако и лишился чувств.

Открыв глаза, он увидел, что лежит на коврике перед горящим камином. Камин был в точности, как у Пышусов, только гораздо меньше. Лета ко поднял голову, осмотрелся по сторонам и обнаружил странную вещь – не только камин, но и все остальные вещи сделались маленькими! Словно их подогнали под размер пухлика. Можно было подойти к окну и выглянуть наружу, не забираясь на подоконник по верёвочной лестнице. Или сесть в кресло и не утонуть в нём. Или открыть входную дверь самому, а не дёргать за специальный трос. Всё это показалось Летако очень удобным. Но потом человечек вспомнил про директора с Матуче и ахнул – как же теперь они будут жить в таком маленьком домике, ведь им придётся ползать на четвереньках! Или они тоже уменьшились?

Найти ответы на свои вопросы пухлик не успел. Из кухни выплыло облако!

– Ого! – снова воскликнул Летако.

– Только, чур, больше не падай! – попросило облако.

– Не буду, – пообещал пухлик. – А можно тебя потрогать?

– Трогай, – вздохнуло облако.

Летако медленно подошёл и осторожно прикоснулся к белому боку. Он был тёплым и мягким.

– Подумать только, живое облако! Да ещё говорящее! – восторженно прошептал пухлик.

И, конечно, облако рассказало, что никакое оно не облако, а заводской сторож. Оказалось, он живёт в доме-будке, который завалило снегом по самую крышу. Так Летако познакомился с Орли. С того дня пёс и пухлик стали лучшими друзьями. Комондор полюбил новенького человечка всем сердцем, хотя от остальных мастеров держался подальше. Двенадцать шалунов нередко подшучивали над ним: разрисовывали гуашью окна его будки, подсыпали соль в еду. А однажды они подпалили ему шерсть на хвосте!

С Летако всё было иначе. Он смотрел на комондора с искренним восхищением. И едва выпадала свободная минутка, тотчас бежал к нему.

Вот и теперь, узнав о том, что завод лишился мечтателя, Летако побежал к своему другу. У него в голове созрел план, как всё исправить.

– Орли! Дружище, проснись! – он замолотил в дверь маленькими кулачками. – Да проснись же ты, ради неба!

После третьего призыва комондор, наконец, высунул из окна огромную голову. Он ещё не успел проснуться и теперь сонно смотрел на друга.

– Ты мне снишься, малыш? – пробормотал пёс и так сладко зевнул, что рот у Летако начал сам по себе открываться.

Пухлик тряхнул головой, прогоняя сонную зевоту, и ответил:

– Собирайся в город, Орли, нам надо искать мечтателя!

– Хм… Альфред пропал? – нахмурился комондор.

– Хуже! – вздохнул Летако. – Он бросил завод, и теперь некому мечтать, чтобы поднять облака в небо! Открытое небо, Орли! Совсем открытое!

– Какой ужасный сон, – огорчился пёс. – Надо скорее проснуться и пойти посмотреть на запуск. Тебя ведь сегодня впервые пустят в цех, а?

Летако в отчаянии натянул шапочку до носа и плюхнулся на порог.

– Это не сон! Да проснись же, тучи-бучи…

Орли с недоумением взглянул на маленького друга и шумно втянул носом воздух. Пахло мокрым снегом и свежестью. Небо розовело после восхода. А всё вокруг выглядело таким родным и привычным, что плохие мысли не шли на ум. Но пёс быстро сообразил, что к чему.

– Э нет, – тихо сказал комондор. – Лучше буду думать, что сплю. Иначе я никогда не решусь сделать то, что собираюсь. За мной! Быстро!

Он выпрыгнул из будки через окно и рысцой побежал к калитке, ступая тяжёлыми лапами по клумбам. Орли нарочно сделал так, чтобы на талом снегу и вязкой земле остались следы его лап и башмаков пухлика. По этой «записке» Пышусы быстрее поймут, куда подевались сторож и тринадцатый мастер. Ему не хотелось оставлять людей в неизвестности.

Орли прекрасно понимал, на какой отважился шаг. Он знал и про священную тайну облаков, и про то, что пухликам запрещено выходить за ворота. Но ещё он помнил жуткие истории о том, как жилось в долине после Великого Пожара и до появления завода облаков. Люди и звери голодали, урожаи погибали под палящим солнцем. Никто не думал о светлом будущем. И почти никто не мечтал. Обитатели долины постепенно уезжали за моря на поиски лучшей жизни.

Но с тех пор, как в долине появился завод облаков, их засушливый край превратился в благодатные земли. Здесь вырос большой город Тэф, появилось много ферм и посёлков. О Тополиной долине узнали даже за океаном, а Тэф прославился на весь мир своими научными достижениями и натуральными продуктами высочайшего качества. Теперь ехали не отсюда, а сюда.

Орли не мог допустить, чтобы долина опять вымерла. Здесь был его дом и его корни. Сюда щенком привезли его прапрадеда, который до сих пор верой и правдой служил хозяину. Здесь пасли овец его отец с матерью. А теперь здесь жили его братья и сёстры.

«Простите, директор Август, простите, Матуче, – подумал комондор и, откинув щеколду, пропустил пухлика вперёд. – Я сберегу Летако и тайну облаков. И мечтателя мы непременно отыщем! Обещаю!».

Стрижелли пропали

Когда Георг Стрижёлли пропал, вся Тополиная долина только об этом и говорила. Газетные заголовки, один громче другого, кричали на передовицах: «Молодой изобретатель и его жена исчезли при загадочных обстоятельствах!», «Городской чудак испарился вместе с женой и собственной кроватью!», «Мистика! Тайна! От Стрижелли осталась кучка снега!».

В кои-то веки газеты не врали. Георг в самом деле исчез вместе с женой Анной и кроватью прямо из дома. В их спальне остался лишь огромный сугроб. Хотя откуда взяться снегу в начале тёплого, солнечного октября?

Жители долины с жадностью набрасывались на газеты, а потом пересказывали статьи друг другу. И каждый добавлял про Стрижелли что-нибудь от себя. Его все знали. «Первый человек Тополиной долины» – так о нём говорили. И не случайно…

Когда Стрижелли было четырнадцать лет, в гавань долины вошёл корабль. Экипаж судна погиб от чумы, А заражённые крысы серой волной бросились на берег и затаились в подвалах. Люди были в панике. Но только не Георг. Он смастерил устройство, которое издавало звук, неслышный для человека, но нестерпимый для грызунов. Крысы в ужасе бежали обратно на корабль. Там их и сожгли. А в долине все остались живы и здоровы.

В семнадцать лет изобретатель поставил в парке Тэфа хитроумный аппарат, выдававший школьникам газировку и шоколадные батончики за пятёрки по математике. Да, именно по математике! Нужно было сунуть в одно отверстие дневник с оценкой, а затем получить угощение из соседнего окошка.

Первое время мальчишки подсовывали аппарату пятёрки по другим предметам и рисовали оценки от руки, но никому не удалось обмануть технику. Словно сам Георг Стрижелли сидел внутри и, посмеиваясь, проверял дневники. Так что волей-неволей всем сладкоежкам пришлось учиться лучше.

А в двадцать лет Стрижелли вытащил из темноты всю Тополиную долину. Он изобрёл фонари, которые заряжались от солнечного света днём и горели ночью в пять раз ярче прежних.

Конечно, были у Георга Стрижелли и другие изобретения. За тридцать два года своей жизни он выдумал много чего полезного. Жители долины благодарили его и любили за лёгкий, открытый нрав. Правда, некоторые считали изобретателя странным типом. Мол, прогулки под зонтом в солнечную погоду ещё можно понять, но бродить босиком в дождь! А станет ли солидный взрослый господин ходить по городу в венке из одуванчиков, который ему сплела дочь? А мыть ноги в фонтане на центральной площади?

«Даже исчезнуть не мог нормально», – бурчали эти некоторые.

Впрочем, что бы там ни говорили о самом изобретателе, а детей Георга и Анны жалели все. Их сыновья Виталис и Юрген и дочь Агнесса остались сиротами. Родственников у ребят не было, поэтому их распределили по детским домам. Агнессу отправили в «Алую розу» для девочек. А братьев – в кадетский корпус.

А потом исчезли и дети… Стражи порядка так и не сумели их отыскать. Больше о семье Стрижелли никто ничего не слышал.

Кто рано встаёт

– Юшка, вставай! – прошептал Лис и толкнул брата в тёплый, нагретый бок. – Пора!

Мальчик с неохотой открыл один глаз и ничего не увидел. Вокруг была кромешная тьма. Зато он отлично почувствовал холод кончиком носа и понял: вылезти сейчас из-под одеяла – всё равно, что нырнуть в ледяную прорубь.

– Ещё чуть-чуть, Лис, я такой сон видел, – он попытался разжалобить брата.

– По дороге досмотришь, – хмыкнул тот. – Вставай! Только не разбуди Огонька.

Юшка тихонько простонал и нехотя сполз на пол. Он всегда удивлялся: как это Лис каждый день встаёт в такую рань без будильника? Хоть бы раз проспал!

А Лис уже накинул пальто и теперь протягивал куртку брату.

– Шарф захвати, – предупредил он.

– Помню, не маленький, – ворчливо отозвался Юшка.

Он бережно укрыл своим одеялом Огонька и тихонько вышел следом за братом.

Морозный воздух сразу его взбодрил. Юшка тряхнул головой и огляделся. Вдалеке, за горными хребтами, поднималась заря. А их родной Тэф ещё спал. Лишь в некоторых окнах горел свет. Юшка запрокинул голову и увидел серебристую россыпь звёзд. Если б не нужно было идти работать, он бы так и стоял, пока небо не просветлеет. Нашёл бы свои любимые созвездия. Отыскал дальние планеты, похожие на крупные жемчужины. И проследил весь Млечный путь – от края до края.

Но Лис пошёл вперёд, и мальчик поспешил за ним, махнув рукой молодому месяцу, словно старому приятелю.

– Бежим наперегонки? – предложил Юшка.

Ему хотелось согреться и окончательно забыть про тёплое одеяло. Но брат покачал головой.

– Успеешь набегаться. Побереги силы для господина Кора.

Так звали продавца бакалейной лавки. Каждое утро он перебирал свой товар и отдавал беспризорникам хлеб и пончики, которые никто не купил накануне. Это была вполне приличная и совсем не чёрствая еда. А когда ребята помогали выгрузить из повозки партию новых продуктов, господин Кор угощал их свежими булочками, горячим шоколадом и давал с собой пышную краюху хлеба. Или даже две.

При мысли о шоколаде в животе у Юшки забурлило, как в жерле пробудившегося вулкана. Он давно заметил, что есть такие слова, которые даже на слух вкусные. Мальчик собирал их в копилку памяти и держал про запас – на случай, если захочется подкрепиться. Правда, пока коллекция была небольшой. В неё входили «черешня», «клубника» и «котлета». А слово «шоколад» занимало самое первое место. Когда Юшке хотелось есть, он много раз повторял его вслух и это немного помогало утолить голод.

Братья завернули в переулок, где была расположена лавка, и увидели, что повозку уже разгружают. Четверо незнакомых мальчишек ловко передавали друг другу коробки по живой цепочке. Работа у них спорилась – в повозке осталось меньше половины товаров.

Господин Кор виновато улыбнулся и развёл руками. Он любил Юшку и Лиса, но работу отдавал тем, кто пришёл первым. По справедливости.

– Эй, здесь мы помогаем! – задиристо прокричал Юшка. – Это наше место!

Мальчишки остановились и недружелюбно уставились на братьев. Не будь рядом господина Кора, они бы наверняка затеяли драку.

– Остынь, – Лис ухватил брата за рукав, – это я виноват. Надо было раньше тебя будить.

– Надо было вообще не ложиться! – раздражённо воскликнул Юшка.

Выдернув рукав из крепкой хватки брата, он побрёл к выходу из переулка.

– Ничего, поработаем в другом месте, – сказал Лис.

Братья почти дошли до поворота на другую улицу, когда их догнал господин Кор. Он вручил Лису пакет и поспешил обратно к лавке. Мальчик даже не успел ничего сказать. Лишь крикнул вдогонку:

– Спасибо! Мы отработаем!

Юшка выхватил у брата пакет. Он был тёплым, хрустящим и источал сытный аромат хлеба. Мальчик сунул в пакет нос и глубоко вдохнул, чтобы наполнить себя этим запахом.

– М-м-м! – довольно промычал он. – Пшеничные лепёшки! Совсем свежие!

Юшка хотел достать одну, но Лис засунул пакет под пальто.

– Нельзя, – отрезал брат, правда, не очень строго – ласковое тепло хлеба словно проникло в него, и он сам сделался мягким. – Вдруг мы больше ничего не заработаем за сегодня. Ты ведь не хочешь, чтобы наша сестра голодала?

Юшка нахмурился. Он помнил их позор – такой не забудешь и до конца жизни… Однажды они с братом съели весь хлеб, который получили у господина Кора. А потом ничего не сумели добыть и вернулись к сестре с пустыми руками. Но Огонёк этого словно не заметила! Просто поделила на троих скудные запасы еды, что у них были, и начала выспрашивать у Лиса и Юшки новости Тэфа. Ей всё было интересно, ведь целыми днями девочка сидела в их убежище. Оно располагалось в подвале, поэтому ребята называли его «Кротовьей норой», а Огонька – кротовьей принцессой.

– Ладно, идём на ярмарку, – Лис хлопнул брата по плечу. – Там наверняка найдётся работа…

– Идём, – благодушно согласился Юшка. Подарок господина Кора здорово поднял ему настроение: – Дай только ещё раз понюхать лепёшек. Я тогда совсем сытым сделаюсь.

Воздушная сказка

Огонёк открыла глаза, потянулась на жёстком топчане и вдруг почувствовала, что изнутри её переполняет лёгкость. Словно все заботы и тревоги разом упали с плеч, а она сама превратилась в воздушный шар. «Скоро случится чудо! – замирая, подумала девочка. – Может, даже сегодня!» Ей захотелось тотчас, не сходя с места, взять пушистую шерсть или тоненький фетр и вложить ощущение близкого чуда в поделку. Раньше, если происходило хорошее, она непременно что-нибудь мастерила. Её радость перетекала в вещи. А стоило к ним прикоснуться, светлые чувства возвращались.

Увы, всё это было давно и не здесь… В подвале – Огонёк огляделась по сторонам и вздохнула – вряд ли найдётся хотя бы катушка ниток. Но девочка не желала унывать. «Что-нибудь придумаю, – решила она. – Только для начала взгляну на небо. Наверняка оно что-нибудь мне подскажет».

Мурлыкая под нос песенку, Огонёк спрыгнула с топчана и направилась к окну. Оно было высоко, под самым потолком. Но братья сложили прочную лестницу из старых ящиков, чтобы девочка могла до него добраться. Она круглыми сутками сидела в одиночестве под замком, и окно было для Огонька единственной возможностью увидеть мир.

По вечерам приходилось загораживать окно старым пальто, чтобы свет не проникал на улицу. Вдруг случайные прохожие догадаются о незаконных обитателях и сообщат, куда следует? Зато по утрам Огонёк смело убирала пальто в сторону и во все глаза смотрела на горы, окружавшие Тополиную долину и Тэф.

Вот и теперь Огонёк с нетерпением забралась вверх, откинула пальто и зажмурилась, ослеплённая солнечным светом. За окном сияло пронзительно-синее небо!

– Ура! – закричала девочка. – Ура-ура!

Ах, как любила Огонёк чистое небо без единого облачка! Оно казалось беззащитным и хрупким, словно первый лёд. Но в то же время выглядело таким глубоким, что в него хотелось нырнуть с головой и плыть, плыть, плыть – бесконечно.

Такого неба девочка не видела ни разу за целый месяц. Всё то время, что она с братьями жила в «Кротовьей норе», по воздуху тянулась тяжёлая завеса. Огоньку даже казалось, будто за горным перевалом сидит унылая старуха-великан и вяжет серое, бесконечное полотно. Наконец-то у неё закончилась пряжа! Ведь Огонёк ждала чистое небо не просто так. Ей хотелось увидеть белый пар на фоне глубокой синевы!

Этот пар выпускал завод, стоявший высоко в горах. Он располагался достаточно далеко от «Кротовьей норы», но при этом вовсе не казался маленьким. Можно было хорошо разглядеть трубы, прозрачные купола цехов и даже крышу хозяйского особняка – всё остальное пряталось за высоким глухим забором.

Девочка знала, что завод принадлежит знаменитым мороженщикам Пышусам. Госпожу Августу редко видели в городе. Зато её муж появлялся в Тэфе каждую неделю. Дети очень любили этого высокого, могучего бородача. Он частенько угощал их эскимо просто так.

Братья рассказывали Огоньку, что о приезде директора можно узнать заранее по шуму мотора и запаху. Во всей Тополиной долине автомобиль был у него и ещё у нескольких богачей. Но только машина господина Пышуса приятно пахла сиропами. Когда она проезжала по улицам, на тротуарах уже стояли мальчишки и девчонки, протягивая руки к водительскому окошку. Родители им этого не запрещали, Все знали, что мороженое Пышусов можно есть, сколько влезет. Причём, неважно, большими или маленькими кусочками – от него никогда не заболит горло или живот, а аппетит сделается только сильнее.

Огонёк любила наблюдать за работой завода. Ей так нравились гигантские клубы белого пара, вылетающие из труб, что она могла целый день просидеть у окна, глядя на них. Пар всегда неспешно лился вверх, покачивая округлыми боками. И его очертания постоянно менялись, перетекая из одной формы в другую. Девочка видела диковинных животных, сказочные замки и незнакомые, но добрые лица седых стариков… Пар словно сочинял для неё волшебные истории с удивительным началом и неожиданным концом. Каждый день история была новой. А сегодня зрелище обещало быть особенно прекрасным. Белое на голубом – что может быть лучше?

Увы… Когда девочка отыскала взглядом завод, она увидела, что пара нет. Лишь из трубы на крыше хозяйского особняка тянулся дым.

– Ладно, и это неплохо, – решила Огонёк.

Сегодня ничто не могло испортить её радостного настроения. Тем более печная труба оказалась достаточно широкой, и дым шёл в небо плотным густым потоком. Огонёк поудобнее устроилась возле окна и стала смотреть. Но и здесь её ждала неудача. Дым слишком быстро выпрыгивал из трубы, а потому не успевал принимать различные формы, как пар. Девочке вдруг вспомнился знакомый мальчишка, который тараторил без умолка. Он хотел сказать всё и сразу, поэтому слова путались у него на языке. Точно так же «тараторил» сейчас дым.

Другая девочка наверняка бы расстроилась. Ждать чистое небо целый месяц, чтобы ничего не увидеть… Но Огонёк даже не нахмурилась. Она решила, что завод скоро начнёт работать, и пар снова полетит в небо, А пока можно сочинить свою историю – для себя и Юшки с Лисом.

– Жила-была на свете девочка, – начала Огонёк, – с мамой, папой и двумя старшими братьями. Это была весёлая и дружная семья, где все друг друга любили. Но однажды родители пропали, Они исчезли прямо из спальни вместе с собственной кроватью.

Рассказывая, Огонёк не отрывала взгляд от дыма. Поначалу он вылетал из трубы беспорядочно и суетливо. Но вдруг сизые клубы приняли чёткие очертания троих детей и двух взрослых. Взявшись за руки, они медленно полетели по синему небу в сторону горного перевала. Следующая порция дыма превратилась в воронку торнадо, закрутила фигуры взрослых и унесла прочь, В небе остались лишь сиротливые фигурки детей.

Огонёк замерла с радостным удивлением. Неужели дым её слушается? Она вдруг испугалась, что если остановится, то потеряет власть над ним и сказка закончится. А ей так хотелось рассказать продолжение.

– Братьям и сестре несладко жилось без родителей, – затараторила девочка, – Чужие взрослые сразу разлучили детей. Братьев отправили в кадетский корпус, чтобы сделать из них солдат. А девочку поселили в доме сирот «Алая роза».

Стоило Огоньку произнести эти слова, как дым принял очертания двух мальчиков. Один из них был высоким и стройным.

Второй – коренастым крепышом. Мальчики шагали с ружьями наперевес, старательно оттягивая носки. А потом дым превратился в маленькую девочку, сидевшую на кровати.

Она обнимала колени и была похожа на прозрачную ледяную фигурку.

– Сестра очень тосковала по братьям. Она не могла есть и спать. И братья очень переживали за сестру. К тому же им почти не разрешали видеться. Тогда братья сбежали из кадетского корпуса, под покровом ночи пробрались в «Алую розу» и увели сестру.

И снова дым услужливо превратил слова Огонька в облачные картинки.

Он показал, как мальчики перелезают через высокий забор, как забрасывают в окно второго этажа верёвочную лестницу и помогают девочке спуститься вниз.

– Они скитались по подвалам и чердакам, голодали и мёрзли.

Но зато были вместе, – продолжала Огонёк. – Каждый день мальчики уходили в город, чтобы заработать на еду. А девочка терпеливо сидела в убежище. Ведь им нельзя было показываться втроём – по всему городу были расклеены фотографии пропавших детей.

Дым, вылетевший из трубы, принял очертания двух мальчиков, которые несли облачную корзину, Им приходилось нелегко – корзина была доверху наполнена овощами, фруктами и рыбой. Следом за ребятами из трубы вылетела девочка, сидевшая на ящике. А Огонёк не умолкала:

– Как-то раз дети поселились в подвале дома, из окна которого был хорошо виден завод мороженщиков. Из его труб постоянно вылетал пар. Девочка любила угадывать в нём силуэты зверей и людей. Но вот однажды из заводской трубы вылетел не пар, а огромная белогривая лошадь. Она заглянула девочке в сердце, увидела её печаль и пообещала, что полетит и разыщет её родителей, где бы те ни были…

На мгновение дым перестал вылетать. Огонёк до боли закусила губу – неужели последняя часть так и останется словами? Но вот из трубы снова полетел дым и… Ничего не произошло. Превращений больше не было.

– Как же так, – в недоумении пробормотала девочка и вдруг догадалась: – Ну конечно! Ведь я сказала, что лошадка вылетит из заводской трубы! Значит, надо подождать, когда Пышусы начнут делать мороженое…

И она принялась терпеливо ждать появления лошади. Огонёк смотрела в окно до тех пор, пока небо не окрасилось в розовый цвет заката. Смотрела и незаметно уснула на ящике, положив руки под голову.