Текст книги "Целитель. Навстречу судьбе (СИ)"

Автор книги: Алена Егорова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава 1.2

Теперь вновь ему предстояло побороться за жизнь ребенка. Анджей не питал особых надежд, но сдаваться не собирался. Он отдаст все свои силы и всю свою жизнь, лишь бы на этот раз удача оказалась на его стороне.

Добирались до дома они долго – успело стемнеть. От нахлынувших воспоминаний лекарь не заметил, как пролетело несколько часов. Войдя в комнату девочки, он ощутил внутри себя холод. Это означало лишь одно – уже в который раз судьба приготовила нелегкое испытание. Ребенку оставалось жить не больше часа. Любое промедление – и она окажется в объятиях Дорена, Бога загробного мира. Целитель аккуратно взял левую руку девочки. Он не ошибался – это действительно была печать Ога. На внутренней стороне запястья стояла метка – шесть маленьких звезд в круге.

Анджей выругался про себя. Слишком жестоко было видеть подобный знак на ребенке.

Оги питались жизнью людей. Одним прикосновением к запястью, они ставили печать на жертву и на расстоянии высасывали жизнь через нее. Вначале метка почти не заметна, но за час-два до конца ритуала проявляется ясным четким рисунком. По всей видимости, тварь имела высокое положение среди сородичей. Чем более влиятельным являлся Ог, тем больше символов изображалось в круге. До этого Анджей сталкивался только с четырьмя – четыре треугольника в круге. Задача усложнялась.

Мать, сидевшая у изголовья кровати, увидев запястье дочери – разрыдалась и начала молиться. Глаза отца заблестели от слез. Он стиснул зубы и и отвернулся, пытаясь совладать с нахлынувшими эмоциями.

– Выйдите из комнаты. Мне нужна тишина, – громко и четко приказал Целитель, не желая отвлекаться на причитания родителей. Сейчас ему нужно было собраться и сосредоточиться…

– Богиня Матерь, смилуйся, что же будет с нашей девочкой! – не успокаивалась женщина. Мужчина подбежав к ней, обхватил за плечи.

– Делай, как говорят, только он может помочь Эли, – говорил он, вытаскивая рыдающую жену из комнаты. Дверь за ними прикрылась.

Эли лежала на кровати с безмятежным лицом. Такая маленькая, со светло-золотистыми волосами и вздернутым носиком. Лекарь опустил руку на маленький лоб – он оказался гораздо горячее положенного. Маленькая жизнь словно вода, вытекала тонкой струйкой из обессиленного тела.

Целитель решил сразу воспользоваться Энергией Исцеления, которой его наделила Богиня Матерь. У других лекарей не было подобного дара, и им приходилось справляться подручными средствами – отварами, порошками алхимиков и очищающим зельем. Из всего перечисленного лишь последнее являлось действенным. Но его было почти невозможно достать. Анджей за всю жизнь ни разу не встречал подобного зелья. Редкие колдуны обладали достаточной силой для его изготовления. Поэтому чаще всего лекари выходили из этой схватки проигравшими. Печать Ога – не болезнь. Ни снадобья, ни травяные компрессы здесь не помогут.

Целитель осторожно присел на кровать рядом с Эли, стараясь не потревожить больную. Вздохнув, обхватил запястье с печатью. Он ощутил тошноту, противно подкатывающую к горлу и сильный, всепоглощающий холод. Лекарь закрыл глаза и сосредоточился, направляя энергию через ладонь к девочке. В пальцах почувствовалось небольшое покалывание.

Когда в прошлый раз Анджей спасал женщину от печати Ога – ничего не вышло. И он опасался, что подобное повторится. Но во время сеанса нельзя подвергать сомнению свои силы, иначе магия Исцеляющей Энергии слабеет, а сила темного существа крепнет и возрастает с каждым ударом биения сердца. Для Целителя все это тоже представляло опасность. После того, как в теле жертвы не останется жизни, Ог переключится на него через соединенные ладони. И в этом случае лекарь окажется бессильным. Но он не собирался отдавать ребенка на трапезу темного существа, поэтому гнал все сомнения прочь. Дети не должны умирать.

Противник оказался силен – Энергия Исцеления была на исходе, и лекарь чувствовал, как внутренний сосуд пустеет, а силы покидают тело. В глазах сначала появились яркие белые вспышки, которые потом потемнели. В сознании Анджея громко и ярко пульсировали два сердца, словно голова находилась внутри огромного барабана. Погруженный в транс, он словно объединялся с пациенткой, благодаря чему чувствовал и видел, где требуется исцеление. Но сейчас все пространство занимала одна чернота.

Жизнь почти покинула маленькое тело Эли. Лекарь действовал на пределе возможностей, но девочке это не помогало.

Тошнота усиливалась, а Анджей по-прежнему находился в проигрыше. Жизни внутри ребенка не осталось. Теперь, через соединенные ладони, Ог выкачивал ее и из лекаря.

До этого Целителю не приходилось испытывать на себе действие метки, и он не знал, чего ожидать.

Анджей не собирался прерывать связь. Он понимал, что если так пойдет и дальше, то Ог вместо одной жертвы, получит сразу две, но отступать было поздно – лекарь потерял слишком много магических сил, и если прервать ритуал, то можно самому попасть к Дорену на Тот Берег.

«Это непозволительно», – как сказали бы его учителя из Цитадели Мариуса. Или, как сказал бы профессор Брендор, – «Опытный лекарь никогда не пойдет на неоправданный риск». Но Целитель всегда на него шел, не считая свою жизнь ценнее чьей-то другой. К тому же, владение Исцеляющей Энергией являлось неоспоримым преимуществом.

За дверью послышались шум и голоса. Она распахнулась, и в комнату влетело трое мужчин с мечами в руках. В широкополых шляпах и длинных серых камзолах. У каждого на шее висела цепь с медальоном: круглая серебряная пластина, размером с кулак, отполированная до зеркального блеска с тремя буквами посередине – БМД.

– Братство Магического Дозора обвиняет тебя в колдовстве, Целитель, – произнес один из мужчин, – ты пойдешь с нами.

– Вы не понимаете. Если я отпущу девочку – она погибнет, – лекарь продолжал сжимать запястье Эли, – умоляю, позвольте мне закончить, и я обещаю, что пойду с вами без сопротивления.

– Это невозможно, – ответил тот же Брат Магического Дозора и кивнул остальным.

Двое мужчин схватили Анджея под руки и поволокли из дома. На улице ему связали руки и ноги. Один из братьев остался сторожить лекаря, а другие принялись копать яму.

– Что они делают? – спросил Целитель, смотря как мужчины дружно работают лопатами.

– Готовят судный костер, – ответил охранник.

– Разве сначала не должен быть суд? – внутри лекаря разлился панический страх, но он сдержал эмоции, оставаясь непоколебимым.

– Суд над тобой состоялся пять лет назад, но приговор так и не был приведен в исполнение. Ты разве не узнал меня? – мужчина, усмехаясь, посмотрел на Анджея из-под шляпы.

– Брат Лан, – одновременно удивленно и обреченно произнес Целитель.

– Рад, что помнишь меня. Ну и хлопот ты мне доставил, когда исчез перед самой казнью. Но теперь я не позволю тебе сбежать.

После того, как яма была вырыта, в нее вкопали бревно. Брат Лан привязал к нему Целителя.

– Ты совершаешь ошибку. Я помогаю людям и не причиняю никому вреда. Совет не простит Магическому Дозору убийство лекаря, – Анджей в отчаянии пытался переубедить своего палача.

– Совет сам разыскивает тебя, как преступника. Уж не знаю, чем ты им досадил.

Вокруг лекаря уже накидали гору из сухих веток и соломы. Брат Лан встал напротив Целителя и самодовольно улыбаясь, принялся зачитывать приговор.

– Лекарь Анджей, известный так же, как Целитель, ты обвиняешься в колдовстве и в связи с темными существами Оргендума. Пять лет назад тебе был вынесен смертный приговор, который сейчас будет приведен в исполнение. Хочешь ли ты произнести последние слова?

– Да простит меня Богиня Матерь. Я не справился, – произнес лекарь, глотая горький комок безнадежности и отчаяния.

В руках у Брата Лана появился факел.

– Не справился, – произнес он.

– Не справился, – подхватили другие Братья.

– Не справился, – вторили родители Эли.

– Не справился, – говорила мертвая маленькая Джанет с окровавленным бедром.

– Не справился, – хором повторяла толпа, состоящая из людей, которых Целителю не удалось спасти, и их близких. Они смотрели ненавидяще и зло, повторяя эти два слова снова и снова.

Брат Лан сделал шаг вперед и кинул факел на кучу веток. Костер разгорелся молниеносно, обдавая жаром.

– Не справился! Не справился! Не справился! – продолжали выкрикивать безумные лица.

Огонь начал подступать, сжигая одежду. Правую руку нещадно жгло, и тошнота подкатывала к горлу.

Лекарь видел, как огонь пожирает тело, превращая в черные обугленные головешки, но внутри он ощущал только холод. В голове судорожно крутились мысли – «Как все эти люди могли оказаться здесь? Как мертвые ожили? Почему я ощущаю холод вместо жара огня? Либо я схожу с ума, либо… все вокруг иллюзия».

Языки пламени закрутились в вихре и растаяли. Целитель снова оказался в комнате рядом с Эли, но сознание, словно продолжая гореть на судном костре, было затуманенным.

Жизнь стремительно покидала Анджея, и не осталось другого выхода, кроме как прибегнуть к помощи осколка Кристалла Богини Улины. Свободной рукой он принялся шарить в сумке, висевшей на плече, и через мгновение извлек камень. Собрав остатки сил, Целитель сосредоточился, активируя его. Резкая мучительная боль в руке затмила все, после чего последовала вспышка желтого света. Ее было видно даже сквозь опущенные веки.

Анджей исполнял роль проводника, направляя энергию из камня, через свое тело к девочке. Осколок камня богов обладал невообразимой силой. Он это ощущал всем телом – плоть словно разрывалась изнутри от огромной мощи, высвободившейся наружу. Требовалась неимоверная сила воли, чтобы не позволить руке разжаться. Действуя на пределе возможностей, держась из последних сил, Целитель крепко сжимал пальцы. Через несколько мгновений он почувствовал долгожданное облегчение, сила метки Ога начала слабеть, зрение возвращалось. Поверхность кожи Эли, где стояла метка, стала горячей, потом покрылась волдырями и задымилась. Девочка, все это время лежавшая спокойно, изогнулась дугой и начала метаться по кровати, не открывая глаз. С ее бледных губ срывались еле слышимые стоны, а в воздухе запахло горелой плотью.

Все закончилось. От печати Ога остался лишь ожог. На запястье девочки проявились синяки от пальцев Целителя. Но он на это не обратил внимания – они, в отличие от печати Ога, заживают сами собой.

Эли лежала без сознания. На лбу выступили капельки пота, а худенькое маленькое тельце дрожало. «Небольшая лихорадка, ничего страшного», – подумал Анджей.

Он бережно убрал часть Кристалла Улины, Богини Созидания, обратно в сумку. Перевел дух и открыл дверь.

– Заходите, – тихим голосом произнес лекарь, пошатываясь у открытой двери.

Первой в комнату вбежала мать. За ней последовал отец…

***

Все молча стояли рядом с кроватью Эли, наблюдая, как дыхание девочки выравнивается.

Анджей чувствовал себя неважно. Ему пришлось потратить всю свою энергию, чтобы вытащить Эли из западни Ога. Но риск был полностью оправдан. Целитель больше не чувствовал холода. Сегодня он справился.

Родители ребенка вопросительно и с тревогой поглядывали на лекаря, и он не стал мучить их неведением.

– Она будет жить.

Мать Эли плакала и благодарила Анджея, бросившись к его ногам и целуя руки. А на щеке отца заблестела слеза. Он восхвалял лекаря и Богов за спасение своей дочери, произнося молитвы Богине Матери.

Целитель поднял женщину на ноги – ему не льстило такое поведение.

– Что мы можем для Вас сделать, господин? Нам ничего для Вас не жалко, – спросил мужчина. Его лицо выражало пьянящую радость и облегчение.

– Я бы хотел отдохнуть – уже поздно возвращаться назад, – ответил Целитель, и достав из сумки флягу с муравьиной настойкой, которую всегда держал при себе, сделал несколько глотков. Он слукавил – добираться до постоялого двора попросту не было сил.

– Конечно! Прошу Вас, размещайтесь в нашей спальне, – Анджею было достаточно и соломы в углу, но он слишком устал, чтобы спорить. Сон пришел к нему сразу, как только голова коснулась подушки.

***

Проснулся Целитель, когда солнце стояло высоко в небе и за окном весело щебетали птицы. Он с радостью отметил, что энергии за ночь прибавилось. Иначе и быть не могло. Он спас жизнь, а значит, снова выполнил долг, возложенный Богиней Матерью. А она в свою очередь, вновь наполнила его Исцеляющей Энергией.

Но так было не всегда. Иногда не удавалось исцелить человека. Что бы Анджей ни делал, тот все равно уплывал на Тот Берег. И тогда, потраченная энергия долго не возвращалась. Он ощущал пустоту внутри – жгучую и пожирающую все чувства и эмоции. Целитель приходил в себя только через несколько дней. В этом ему помогал дар определять в окружающем мире все, что имеет хоть какие-то целебные свойства. Он проявился лет в пятнадцать. С удивлением, мальчик обнаружил, что знает о растениях намного больше других людей. Посмотрев на куст Незамбулы, он уже знал, что ее отвар обеззараживает и снимает лихорадку, а Семилистник избавляет от кашля.

Для восстановления Целитель пил настой Солнечной травы. Она немного ускоряла процесс возвращения энергии.

Анджей не торопился вставать, наслаждаясь редким моментом спокойствия и умиротворения. Накрахмаленное одеяло приятно скрипело и пахло свежескошенной травой. Лекарь огляделся – возле окна стоял небольшой комод с тремя ящиками, каждый из которых украшала бронзовая ручка с зеленым агатом. Самые большие залежи этих камней были в герцогстве Грэнел. Оно находится на западе королевства Магналия, в трех неделях пути от главной столицы Эрбу. Там их добывали и поставляли по всему миру.

В соседних герцогствах Варийском и Малийском, тоже добывали агаты, но они уже были других цветов. В народе говорили, что зеленые агаты любят носить дамы и господа, склонные к раздражению. Якобы, камень лечит неврозы. Сейчас, смотря на ручки комода, Целитель видел, что это отчасти, правда. Агат обладал успокаивающим действием, но таким незначительным, что если бы кто-то и вправду решил так лечить нервы, то ему бы пришлось таскать с собой камень, размером с лошадь.

Рядом с комодом висело зеркало – редкая вещь в этих краях. Вряд ли местные жители зарабатывали достаточно, чтобы иметь возможность купить сей предмет. Хотя, оно было настолько старое и мутное, что не представляло особой ценности.

Лежал Целитель на большой деревянной кровати. По всей видимости – работа местного искусного плотника. Деревянное изголовье украшали резные фигуры Бога Ордэна и четверых его детей. Ордэн стоял в доспехах и держал в руке меч – его всегда изображали как защитника Веленсии – этого мира. Фигуры детей были меньшего размера.

Ретхен – Богиня Судьбы и повелительница времени, держала в руках песочные часы. Улина – Богиня Созидания, повелительница стихий, изображалась с третьим глазом посреди лба – символ того, что ей дано видеть гораздо больше остальных. Велиса – Богиня Матерь, дарующая жизнь, держала в руках маленькое солнце. Дорен – Страж Реки Забвения и распорядитель душ Того Берега. В правой его руке горела свеча. Она служила маяком душам, чтобы они не заблудились по пути в обитель усопших. Ордэн создал Тот Берег, как последнее пристанище душ всех миров. Там они находят покой и умиротворение. И, навеки засыпая, качаются в безвременной бесконечности, наполняющей это место.

У народов, живущих за Северным морем, в государстве Заморье, есть легенда, что души, умирая, превращаются в звезды. Они смотрят на живых людей, коротая бесконечность и мерцая искристыми огоньками. Всегда, вспоминая эту легенду, Анджей размышлял, – «приятно думать, что близкие и дорогие люди не умирают окончательно, а остаются существовать в виде звезд. И можно с надеждой выискивать их среди множества сверкающих точек каждый раз, когда ночь опускается на землю.»

В животе протяжно и жалобно заурчало, напоминая, что он пока еще не среди звезд. Поднявшись с кровати, Целитель взял оставленную на полу сумку. Одеваться не пришлось. Вчера Анджей так устал, что уснул в одежде.

На кухне его ждала хозяйка.

– Добрый день, господин Целитель! Я надеюсь, хорошо отдохнули? Садитесь, я сейчас накрою на стол, – засуетилась она. В ответ Анджей только кивнул и сел на лавку возле стола. В Цитадели его научили безэмоционально относиться к пациентам и их родственникам, чтобы всегда оставаться сосредоточенным и собранным.

– Эли стало гораздо лучше. К ней вернулся аппетит. Мы так благодарны вам, – женщина расставила еду перед Анджеем, – других-то детей у нас нет. У соседей вот по десять – двенадцать детишек, а нам боги послали только Эли.

Только допивая кружку с бодрящим напитком, лекарь заметил, что в углу в кресле, укутавшись в одеяло, сидела та самая курносая девочка, которую он спас ночью. Та с любопытством разглядывала его. Целитель еле заметно улыбнулся и она засмущалась. Он был рад, что Эли чувствует себя хорошо. И любопытство девочки лучшее тому доказательство.

– Спасибо за гостеприимство, но мне пора возвращаться, – лекарь поставил пустую кружку и направился к выходу. В это время в дом вошел отец девочки.

– Мы очень благодарны Вам за спасение нашей малышки. Вот, – мужчина протянул Целителю мешочек с монетами, – это самое малое, чем мы можем Вас отблагодарить. Я накормил и вычистил Вашу лошадь. Если Вам когда-либо понадобится наша помощь, Вы всегда можете на нее рассчитывать.

Анджей не стал отказываться от благодарности. Конечно, он спас Эли не ради денег, но путешествовать по королевству с пустыми карманами – сомнительное удовольствие. К тому же, он отдал последние деньги за лошадь, да и на бедных эти люди не похожи.

– Хорошо, – ответил Целитель. Он всегда чувствовал неловкость, выслушивая благодарность. И выйдя на улицу, отправился седлать лошадь.

***

Погода стояла ясная и теплый ветер обдувал лицо, когда Анджей скакал на лошади в сторону постоялого двора, неспешно передвигаясь через поля, поросшие травой. За все время своего пути назад он разглядел недалеко от дороги три норы зугла. Оставалось только догадываться, сколько еще гнезд двуногих волков находились вне поля видимости.

Для людей эти хищники были не опасны, если конечно не посягать на логово или их самих. По крайней мере, Анджею не повстречался ни один зугл, как бы много их не водилось в этой местности. Только маленькие балики. Белые пушистые зверьки, размером с человеческий кулак, выбирались на открытую местность, чтобы вобрать в себя тепло и свет солнца. После заката их шерсть начинала излучать приятное зеленоватое свечение, привлекающее ночных насекомых, которыми и питались балики.

Лекарь провел в седле довольно долгое время. День кончался, солнце уже не грело, а лишь приятно ласкало кожу своими бархатными лучами. Увядшая за день трава, снова поднимала листья, радуясь, что земля остужается и приближается вечер. В небе весело носились птицы, их щебет разносился по пустому полю.

Небо было ясным, лишь несколько облаков ползли в вышине, посреди лазурного простора. Три маленьких облака, а рядом одно большое. Было странно и необычно наблюдать, как они плывут по небу в противоположную ветру сторону, словно подчиняясь каким-то своим законам природы. До постоялого двора, в котором лекарь остановился, оставалось совсем немного. Дальше дорога вела через небольшой лесок. Хозяин гостиницы предупреждал, что там водятся грабители, и некоторые предпочитают не оставлять в живых своих жертв. Но Анджей их не боялся. Он отлично владел мечом, и тот не раз спасал ему жизнь.

С тех пор, как Учитель подарил ему оружие, Анджей с ним не расставался. Это случилось во время обучения в Цитаделе Мариуса. Ученых мужей в центре врачевания было великое множество, присутствовали среди преподавателей и женщины, но своим истинным учителем он считал профессора Герольда Варийского. Некогда, его отец, герцог Альберт Варийский, не хотел отпускать младшего сына на обучение в Цитадель, желая, чтобы он пошел в легионеры короля. Но тот перестал есть и выходить из комнаты. У Герольда был очень упрямый характер, и отец знал, что не сможет переубедить сына. Ему не оставалось ничего другого, как отпустить своего отпрыска.

Альберт надеялся, что пройдя полное обучение, сын вернется домой и займет почетную должность придворного лекаря. Но у Герольда были другие планы. Он остался в Цитадели развивать мастерство и помогать обычным людям, а позже и обучать других всему, чему научился.

В год, когда Анджей начал свое обучение, старому профессору перевалило за сотню лет. Ему сразу понравился этот старик, и он стал частым гостем в кабинете профессора Герольда. На седьмом году их дружбы, Целитель рассказал учителю, что после обучения отправится странствовать и лечить простолюдинов. На его удивление, старик не стал отговаривать. Оказалось, что он и сам мечтал о чем-то подобном в молодости, но так и не решился, опасаясь преследования со стороны Совета Архидоктрин.

Герольд поддержал своего ученика и подарил ему фамильный клинок. Профессор достал его из старого сундука, замотанным в тонкий Урелийский шелк. Аккуратно развернул, и со словами: «Тебе нужнее, мне он теперь ни к чему. Без хорошей стали в путешествии не обойтись», вручил его растерянному ученику.

Меч был выкован из эрбусской стали. Дед Герольда заказал его в подарок сыну, Альберту, в Королевской кузнице. Только там работают мастера, знающие секрет закалки металла таким образом, чтобы оружие получилось прочным, легким и острым. Способным разрезать даже прочные доспехи. Состав стали являлся тайной. Кузнецы передавали этот секрет от отца к сыну из поколения в поколение. Говорят, сама Улина, Богиня Созидания, поведала технологию изготовления этой стали одному мастеру, что жил многие тысячелетия назад. Его имя осталось забытым, но тайна создания необычного сплава бережно хранилась и была известна нынешним мастерам. Как и у любого эрбусского оружия, меч имел имя – Рассвет. Каждый раз, когда Анджей спрашивал у профессора, почему его так назвали, тот только загадочно улыбался.

Семилетних детей после испытания забирали в Цитадель, и на втором году обучения, начинали преподавать искусство обороны и владения оружием. Это было обязательной программой для всех, в том числе и для девиц, которые здесь обучались, хоть и в малом количестве. Несмотря на то, что последняя война закончилась больше пятидесяти лет назад, лекарей учили защищаться. Цитадели лекарей были сердцем государства, а точнее семью маленькими сердцами. Нападающие всегда стремились в первую очередь уничтожить именно их. Если некому будет лечить солдат, то численность войска противника станет уменьшаться гораздо быстрее.

Только Цитадель Мариуса штурмовали раз пятьдесят, за все семьсот лет ее существования. Она была одной из самых древних школ врачевания в Веленсии. Во время одной из атак, двести семьдесят лет назад, противнику удалось прорваться, и Цитадель почти полностью была разрушена. Учителя и воспитанники погибли. Урон был нанесен непоправимый. Огромная библиотека знаний превратилась в пепел в одно мгновение.

Чтобы не допускать подобных варварств, учеников готовили основательно на протяжении всех четырнадцати лет обучения. Каждый день были занятия кулачного боя, сражения на мечах и стрельбе из лука. В перечень заключительных экзаменов всегда входили дисциплины по самообороне. Выпускник являлся не только лекарем, но и неплохим воином. Причем, они славились боевым искусством во всем королевстве. По силе и умению обращаться с оружием, их приравнивали к Королевским Легионерам – элите армии.

Профессор Герольд не раз сам лично преподавал Анджею уроки фехтования. Он был ему как отец, и научил всему, что умел сам. Теперь, владение мечом не раз спасало Целителю жизнь. Хотя, убивал он редко. Способность лечить одним прикосновением работала и против. Отнимая чью-то жизнь, Анджей лишался части своей Исцеляющей Энергии, которая потом долго не восстанавливалась. И в лечении приходилось надеяться только на знания и дар видеть в любых травах, деревьях и вещах целебные свойства.

Среди деревьев было темнее, чем на открытом поле, и казалось, что солнце уже село. На миг лекарю показалось, что вдалеке, рядом с огромным дубом, кто-то стоит. Человеческая фигура, только очень высокая. Где-то недалеко щелкнула ветка. Анджей на мгновение отвлекся на звук, оборачиваясь, а когда снова взглянул на дуб, силуэта не было. В лесу стало тихо. Птицы, недавно резвящиеся в небе, куда-то пропали. Лесные зверьки забились в свои норки и не издавали ни звука. Даже ветер перестал шевелить ветви и смолк. Лес словно вымер. Целитель насторожился. Что-то происходит, и он не понимал – что именно.