Текст книги "Триумф Красной Звезды (СИ)"

Автор книги: Алексей Вязовский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)

Занимаем исходные места, ассистенты размечают сцену, Клаймич мелом зарисовывает за нами схемы движения для отдельных номеров. Музыканты и звукорежиссеры занимаются настройкой привезенной со студии аппаратурой, подтанцовка под строгим надзором хореографа репетирует свои номера, звездочки под фонограмму снова отрабатывают свое эффектное дефиле, теперь уже по настоящему подиуму. К обеду Гор с Клаймичем окончательно убеждаются, что все до конца поняли свою задачу и полностью готовы к выступлению. Теперь можно пообедать и немного отдохнуть перед концертом. Пока же народ насыщается, мне пришла пора посетить тайник и избавиться, наконец, от распятия.

–

Избавиться не получилось. В туалете постоянно кто-то был. Рабочие сцены, сотрудники стадиона... Я уже устал руки мыть, но остаться одному никак не получалось. Плюнул, ушел. Забрался обратно на сцену, сел на краю, свесив ноги. Постоянное мельтешение людей вокруг утомило так, что я начал понимать "битлов" и прочих звезд, которые накуривались травкой, сваливали в Индию – лишь бы отключиться от этой беспокоящей реальности. А у меня еще бонусом к ней шла моя миссия. Каждое утро я просыпался и спрашивал себя – что сделано для спасения СССР? В копилке у меня было начало экономических реформ, избавление Родины от главных "могильщиков" – Андропова, Громыко... Спас приличное количество людей – авиакатастрофа во Внуково, сибирская язва, жертвы маньяков... Неплохие подвижки по выборам в Великобритании и США. С Италией и Польшей так вообще все отлично вышло. Возможно, удастся ослабить удавку по линии международных отношений. И совесть меня ни разу не мучила – сколько раз американцы и англичане вмешивались в дела моей страны? До прямых интервенций доходило. Итальянские дивизии так вообще воевали против СССР во Второй мировой войне, а поляки... Нет, мы не забыли Лжедмитрия, осаду Смоленска, оккупацию московского Кремля.

А что не удалось сделать? Пока не ясна ситуация с Афганистаном. Уже летом Картер подпишет первую резолюцию о помощи моджахедам. Новое Политбюро с Романовым во главе, возможно, и не полезет в Афганистан так грубо, как это сделали Брежнев и Ко. Только вот гражданская война у границ СССР все-равно случится. И начнет подрывать мощь страны. Опять придется отвлекать средства на помощь союзникам, принимать беженцев... Мало нам всяких "просоветских" африканских режимов.

Еще две реперные точки, которые никак не миновать – землетрясение в Армении и Чернобыль. И если по первому бедствию я уже закинул Романову удочку, то к атомной аварии пока даже не знаю, как подступить. Подождать ибо не горит? Или устроить очередное "озарение", что западные спецслужбы готовят акты саботажа и теракты в Чернобыле? А замаскировано все это будет под научные испытания реактора? Почему бы, кстати, и нет? После такого "откровения свыше" – КГБ получит такой пинок и устроит такие проверки, что ученые навсегда забудут играться с реакторами в рабочем режиме. Хочешь устроить моделирование разных режимов? Делай это на компьютерах. Благо каждый год появляются все более мощные процессоры.

–

В семь вечера, с небольшой лишь задержкой, которая в порядке вещей для таких грандиозных концертов, мы начинаем наш лондонский марафон. От группы на разогреве сразу и единодушно решено было отказаться. Нет смысла приглашать незнакомых музыкантов и ждать от них непонятно что, да и времени для тщательного подбора не оставалось. Поэтому будем разогревать публику своими силами.

Передо мной колышется толпа из десятка тысяч людей. Море голов, машущих рук... Очень много девушек сидят на плечах своих парней. Вижу десяток симпотных красавиц. Ну я вас заведу сейчас! Будете мне лифчики на сцену бросать! Я кошу взглядом на вип-ложу. Нет, Анечка точно ничего бросать не будет, но смотрит влюблено. Рядом сидит надменный Магнус с женой, наш посол с Марковым, еще ряд официальных лиц. Но самый большой сюрприз в королевской ложе. Наш концерт почтили вниманием не только премьер-министр Леонард Джеймс Каллаген, но и наследный принц Чарльз в компании с какой-то дамой. Сколько я не вглядываюсь – узнать не могу. Это и не Камилла Паркер и не Диана Спенсер.

Начинаю с того, что традиционно приветствую зрителей:

– Привет, Лондон! – Дожидаюсь ответного приветствия и весело спрашиваю – Слышал, вам очень понравилась наша новая песня, которую мы сочинили на шоу Майкла Паркинсона?

– Да-а!!!

– А хотите услышать ее новую полную версию?

– Да-а!!!

– Ваше желание – закон для нас! Итак: сегодня впервые исполняется полная версия песни "Don't Worry, Be Happy", и вы, друзья – ее первые слушатели.

Наша задача – с самой первой минуты установить хороший контакт со зрителем, настроить его на одну волну с нами и не отпускать внимание до самого конца. Колин виртуозный свист заставляет публику мгновенно затихнуть. Роберт, вторя ему, отстукивает за барабанной установкой ритм и щелкает пальцами, создавая неповторимый рисунок мелодии. Я одет в простые потертые джинсы и серую толстовку с красной звездой на спине. В распахнутом вороте виднеется белая футболка, и мой демократичный вид как нельзя лучше подходит к незамысловатым словам этой песни. Мы с ребятами держимся очень просто, и я пою легко, не напрягаясь, произнося и повторяя ключевые слова песни в самой разной тональности. "The landlord say your rent is late"? – сочувственно спрашиваю я молодого парня, стоящего в первом ряду. И жизнерадостно советую ему – "Don't worry, be happy!", заставляя парня улыбнуться в ответ.

Ребята в этот момент эффектно завывают в стиле регги, публика тут же начинает хлопать в такт музыке и даже подпевает нам. С открытой улыбкой смотрю в лица людей, стараюсь завести слушателей своим хорошим настроением и заставить их на время концерта забыть о своих проблемах. Это то, что сейчас необходимо людям, и они должны настроиться на одну волну с нами. К концу песни мы уже вполне находим с публикой общий язык, огромная арена, заполненная людьми, ловит каждое мое слово и движение. Есть контакт!

Не давая никому опомниться и не дожидаясь окончания бурных оваций, мы тут же переходим к "Ten O'clock Postman". "Почтальон" уже хорошо раскручен и в США, и в Европе, он по-прежнему занимает первые строчки в разных чартах, и в каком-то смысле эта песня стала нашей визитной карточкой. Публика живо откликается на знакомую задорную мелодию, а я сразу начинаю притоптывать, а потом и пританцовывать в такт заводной музыки. С началом припева я уже срываюсь со сцены и, двигаюсь по подиуму через весь танцпол. По дороге озорно подмигиваю молодым девушкам, приветственно машу рукой группе студентов, на которых прямо поверх джемперов надеты футболки с логотипом нашей группы. Ленин Forever!!

Не знаю как на трибунах, а на танц-поле молодая публика одета очень демократично, и звездочки в своих узких брючках, высоких сапогах и модных свитерах с рукавами а-ля летучая мышь, ничем не отличаются от английских девушек. Ну, если только красивыми славянскими лицами, да безупречными белозубыми улыбками.

Дальше мы исполняем "Valerie". И я снова подвижен, и снова весело скачу по сцене, прикладывая руку к своей груди и жестом изображая, как сильно бьется мое сердце. На последнем припеве я вновь бегу по подиуму, прикладывая ладонь козырьком к глазам и словно отыскивая в толпе эту неведомую Валери. Выхватываю взглядом из толпы симпатичную девчонку, стоящую в первых рядах и неожиданно бухаюсь перед ней на колени, протягивая ей огромную красную розу, прихваченную за кулисами. Публика в восторге от моего экспромта, и ее рев практически заглушает последние аккорды песни. Растроганная девушка смущенно прижимает к своему лицу мою розу. Ее глаза полны слез... Сердца женской половины арены дрогнули, еще немного и они будут завоеваны мной безоговорочно. Награждаю всех женщин воздушным поцелуем и еще раз показываю, как пылко бьется для них мое сердце.

После двух быстрых песен, прыжков и беготни по сцене я уже взмок, как мышь. Но сейчас нам нужно исполнить еще одну очень динамичную песню – "I Wanna Hear Your Heartbeat. Звукорежиссер подает мне знак, что все готово, и звучит проигрыш, который в 90-х годах благодаря Олегу Газманову узнала вся наша страна. Сегодня же пришло время позаимствовать кое-что у самого Олега. Конечно "I Wanna Hear Your Heartbeat" – это не совсем "Эскадрон", и роднит их только заводной проигрыш. Текст у "Воскресной девчонки", как мы ее прозвали между собой, романтичный, темп вообще другой, но чтобы поставить эффектную точку, мы снова повторяем проигрыш в самом конце песни. Перед этим я быстрым движением сбрасываю свою толстовку, оставаясь лишь в футболке и джинсах. Ну, поехали... И под задорную музыку завершающего песню проигрыша я практически в точности повторяю трюк Газманова: сначала динамично приплясываю, а потом разбегаясь, делаю двойной(!) фляк назад, завершая его обратным сальто. Приземляясь я замечаю квадратные глаза о у Маркова в вип-ложе. На стадионе же творится что-то невообразимое! Восторженный мужской рев и истеричный женский визг сливаются воедино, и я понимаю, что английская публика окончательно пала к нашим ногам...

Пока народ приходит в себя и пытается успокоиться, я скрываюсь за кулисами и быстро переодеваюсь в сухую белую футболку и свой стильный темно-синий пиджак с красными жар-птицами. Света успевает причесать мои торчащие после фляков вихры и поправить потекший от пота грим, в то время как на сцене гаснет яркое освещение и звучит вступление самой сладкой песни 80-х "You're My Heart, You're My Soul". Хоть мы значительно и сократили ее затянутое вступление, но время привести себя в порядок мне вполне хватает. И стоит мне появиться на сцене, как вспыхивает софит и выхватывает из темноты меня красивого. Шедевр Львовой отлично виден в лучах прожекторов, направленных на меня с разных точек, и что-то подсказывает мне, что вскоре он станет частью сенсации по имени "Красные Звезды". Звездочки тоже успели сменить сапоги на туфли на высоких шпильках, а джемпера на стильные пиджаки, и камеры снимают их не меньше, чем меня.

Я от души затягиваю хит всех времен и народов. Патока льется из моих уст, я пою с легким придыханием, старательно повторяя интонации, что свели с ума мир в 80-х. Даже интересно, заглотят сейчас лондонцы эту наживку или нет? ...Заглотнули, как миленькие! Стрескали и еще добавки попросили. Овации мы этой песней сорвали такие, что мне абсолютно ясно – Европа вполне готова и к следующим моим смелым экспериментам на ниве поп музыки. Вслед хитом Модерн Токинг следует их же "Cheri Cheri lady". От сладкого пения у меня уже порядком сводит мышцы лица, но я старательно выдерживаю образ страдающего от любви парня. На сцене теперь вовсю работает подтанцовка, так что мне остается только спокойно стоять у микроволна, достоверно изображая сердечные страдания. Затем идет "Take On Me" группы А-На, которую англичане тоже принимают на ура. Ну, а потом мы исполняем "Soli" на итальянском, чтобы немного снизить накал страстей на танцполе, а то некоторые фанатки уже начали раздеваться понемногу.

До перерыва нам нужно поставить яркую точку, завершая первое отделение, и это будет известный публике хит "Still loving you". Только сегодня его исполнит Альдона. Это эксперимент чистой воды, но на репетициях девушка отлично справилась. Все наши замерли за кулисами, наблюдая за ее сольным дебютом и держа пальцы в кулаках. Над сценой сейчас в темноте горит огромная кремлевская звезда и неоновая надпись "Red Stаrs". В перекрестке лучей на сцене стоит стройная женская фигура, затянутая в черный стильный смокинг, надетый прямо на голое тело. Белые, как бумага волосы Альдоны, собраны в высокий конский хвост. Глаза ее прикрыты, пальцы нервно сжимают серебристый сверкающий микрофон, все мужские взгляды прикованы к ее губам, накрашенным ярко-красной помадой. Она поет так, словно вкладывает в песню что-то глубоко личное, и сейчас от ее привычной холодности не осталось и следа – сумасшедшая атмосфера, витающая в огромной чаше арены Уэмбли, захватила и нашу "льдышку". Скулы Альдоны алеют, пластика и движения сдержаны, но через эту сдержанность, как огонь сквозь толстый слой пепла, пробивается ее внутренняя суть. На словах "I'll fight, babe, I'll fight..." ее синие глаза широко распахиваются, голос взлетает, наполняясь страстью, и стадион взрывается неистовыми воплями. Исполняя припев, Колька Завадский творит со своей гитарой что-то невообразимое. Вдвоем они просто "рвут" Уэмбли, заставляя публику визжать и сходить с ума. ...У Альки сегодня просто чумовой сольный дебют! За кулисами она падает в наши жаркие объятья, ее губы дрожат, она продолжает растерянно оглядываться на сцену... и, кажется, сама еще не верит в свой триумфальный успех.

–

Всей толпой мы отправляемся в гримерку – не смотря на царящее в наших рядах воодушевление, нам нужно срочно перевести дыхание, отдохнуть немного и сменить сценические костюмы перед вторым отделением. А я еще хочу принять душ и освежиться после всех моих сумасшедших плясок на сцене и акробатических кульбитов. Песни второго отделения будут уже более спокойные, и мне не придется так выкладываться на сцене, но нагрузка на голосовые связки меньше не станет. Татьяна Геннадьевна тут же наливает нам всем из термоса теплый травяной отвар, запрещает остальным беспокоить нас разговорами. Ведет себя как заботливая наседка. Что с ней случилось?

Пока мы приводим себя в порядок, переодеваемся, и гримеры поправляют наш грим, Григорий Давыдович кратко напоминает нам дальнейший порядок выступления. Неожиданно его прерывает появление Гора. Полураздетые девчонки с визгом бросаются за ширмы, но продюсер бросается первым делом ко мне. Крепко жмет руку, говорит в каком он восторге от концерта. Больше всего американца воодушевил соло Альдоны. На репетиции результат выглядел немного скромнее, и нам с Клаймичем пришлось даже уговаривать его пойти на риск. Как оказалось не зря...

Вслед за Гором прибегает Марков. Цэкашного товарища эмоции разрывают напополам. С одной стороны он мне скороговоркой выговаривает за кривляние и прыжки на сцене, с другой – захлебываясь от восторга, сообщает, что в королевской ложе находится не только наследный принц Чарльз со своими друзьями, но и бельгийский принц Филипп, с которым мы живем в одной гостинице. Меня так и подмывает спросить его: с кем же пришел, но Андрей Иннокентьевич уже переключился на ложи для ВИП гостей – там тоже сегодня персоны первой величины. Кроме Анны и Магнуса пришел мэр Лондона, Майкл Паркинсон, Кейт Буш...

И вот начинается второе отделение... Гаснет свет, по стадиону разносится хорошо узнаваемый шум аэропорта. Слышен рев взлетающих и садящихся лайнеров, монотонный женский голос объявляет о прибытии самолета японских авиалиний, сначала на английском, потом на японском языке. Мигают "бортовые огни самолета", вдоль "языка" подиума, рассекающего танцпол, зажигаются и переливаются лампочки, имитируя посадочную полосу аэропорта. Вспыхивают софиты, освещая меня в форме командира экипажа. Одновременно раздаются первые аккорды песни "Japanese Girls", и софиты выхватывают из темноты трех звездочек, стоящих в центре сцены. Они в форме стюардесс – узкие юбки длиной по колено, приталенные пиджаки с нашивками, яркие шейные платки и короткие белоснежные перчатки. На головах девушек пилотки и черные парики. Звучит приветствие на японском языке. Девушки, ослепительно улыбаются, синхронным жестом вскидывают руку к пилотке, приветствуя зрителей, и с первыми словами песни начинают свое движение, шествуя модельным шагом по светящемуся подиуму. Лада идет чуть впереди, за ее спиной клином держатся Вера и Альдона. Дойдя до конца подиума, они посылают публик воздушный поцелуй и синхронно разворачиваются на высоких каблуках. Перестраиваются, снова пропуская Ладу вперед, и гордо шествуют назад, демонстрируя публике свои шикарные попки, обтянутые узкими юбками. Припев они поют уже вместе со мной.

Подтанцовка в этом номере состоит из трех девушек тоже загримированных под японок, одетых в традиционные кимоно и японские сандалии на платформе. В их руках яркие японские бумажные зонтики. Мелко семеня, они, то выстраиваются в одну линию, вращая свои зонтики, то встают за спиной друг друга, синхронно отклоняя их в разные стороны в такт звучащей музыке. Плавные движения их рук завораживают, временами они застывают, становясь похожими на разрисованные фарфоровые статуэтки. К началу второго куплета звездочки выстраиваются в ряд и под музыку изображают предполетный инструктаж пассажиров, сопровождая его профессиональными жестами рук, хорошо известными всем авиапассажирам. Их жесты отточены, синхронны, с лиц не сходят сияющие улыбки. В их руках, словно из воздуха появляются ремни безопасности, с которыми они устраивают настоящее шоу. Снова припев, и снова в центре внимания "японки" в кимоно, только теперь в их руках японские веера, расписанные цветущими ветками сакуры. В конце песни наши "стюардессы" опять совершают свой триумфальный проход по подиуму, вскидывая руки к пилоткам в прощальном жесте. Публика, предчувствуя финал песни, взрывается восторженными криками, даже не дожидаясь последних аккордов песни.

Пока публика беснуется, требуя еще одного прохода "стюардесс" по подиуму, я успеваю за кулисами скинуть китель с рубашкой и натянуть на себя свою знаменитую черную футболку с Лениным. Несколько быстрых глотков минералки и я готов к выходу. Девчонки отправляются переодеваться и готовиться к новому номеру – до окончания концерта они будут в длинных платьях. А я занимаю место рядом с музыкантами. Беру в руки микрофон и толкаю короткую проникновенную речь о том, как хрупок этот мир, о том, что мы должны беречь его не только для себя, но и для будущих поколений. А значит, настал час сделать шаг навстречу друг другу...

Снова гаснет свет на арене, с тихим шелестом включаются генераторы дыма, и по сцене медленно стелется туман, слегка подсвеченный синевой. Тут мне не вовремя приходит в голову шутка про два килограмма анаши в дым-машинах. Смех так и рвется из меня – сказывается нервное напряжение. И лишь огромным усилием воли, я сохраняю на лице возвышенное выражение.

Сразу вместе с туманом на заднике вспыхивает рубиновая звезда и раздаются первые аккорды "Wind Of Change". Их сопровождает печальный и виртуозный свист Коли Завадского. Публика затихает, внимательно вслушиваясь в грустную красивую мелодию... Мягкий свет софитов выхватывает меня и группу музыкантов – Роберт за ударными, клавишник и два гитариста. Эта песня – звездный час Николая... Наша версия скорпионовского хита более лирична и спокойна, в ней нет надрыва, но в ней и нет места женским голосам, это чисто мужская и немного печальная баллада...

А потом рок балладу сменяет уандеровская "I Just Called To Say I Love You", ее мы исполняем ...вместе со зрителями. Нет, я, конечно, знал от Гора, что эта песня очень популярна в Европе, ее постоянно крутят по радио и все такое... но вот чтобы петь ее всем огромным стадионом...?! Как-то неожиданно это, хоть и очень приятно... Но что есть, то есть – публика начинает подпевать нам практически с первых же слов. Нужно было видеть глаза Завадского, Роберта и остальных музыкантов. Звездочки-то после Нью-Йорка уже привыкшие к причудам западной публики, а вот для парней это явилось настоящим сюрпризом. Наверное, именно в этот момент они по-настоящему и осознали популярность нашей группы и наших песен. Да, парни... это вам не на деревенской дискотеке лабать... Нанятая Гором подтанцовка выкладывается на сцене на все 100% и служит прекрасным дополнениям к нашим песням. Видно, что девушкам-танцовщицам и самим очень нравится музыка, под которую они пляшут.

Следом за "I Just Called" идет "Remember the Time". В нашем варианте ее слишком длинный текст немного сокращен, и часть "голосовых украшательств" Майкла Джексона убраны. Зато антураж... Я опять меняю одежду – на мне черная куртка, ворот и лацканы которой расшиты пайетками, которые сверкают в лучах стробоскопа, словно зеркальная чешуя. А на руке, держащей микрофон, ...на ней знаменитая "зеркальная" перчатка Джексона. На словах припева я замираю на несколько секунд, приподнявшись на носках кроссовок. Протягиваю руку в сверкающей перчатке к звездочкам, а потом начинаю скользить по сцене лунной походкой, оставаясь лицом к девушкам, но при этом все больше и больше отдаляясь от них. Проскользив так метра три, я несколько раз проворачиваюсь на пятках вокруг своей оси и замираю. Еще раз подняв руку в сверкающей перчатке вверх, приподнимаюсь на пару секунд на носках кроссовок, снова замираю и тут же начинаю скользить в обратную сторону к микрофону. Конечно, до клоунских выкрутасов Майкла мне далеко, да и не ставил я перед собой такой задачи. Но неискушенной публике этого фрагмента лунной походки хватило с лихвой, чтобы последние аккорды песни утонули в восторженном реве и визге толпы... В первых рядах у людей слезы на глазах! Вот она сила искусства. Нет, не зря я столько мучился разучивал "лунную походку"!

Мы возвращаемся к нашему привычному репертуару. В поток сладких хитов органично вливается "Феличита" – самый первый европейский хит, положивший начало зарубежной известности Красных Звезд. Ее мы, как всегда исполняем с Верой. Народ на арене понимает, что дело идет к завершению концерта, и отпускать нас со сцены не хочет, требует продолжения "банкета". С танцпола несутся выкрики с просьбой повторить "Почтальона" и "Японских девушек" молодежь хором скандирует название наших песен. Ну что ж... Это было предусмотрено. Половина второго отделения специально выделена "на бис". Бисируем Почтальона, I Just Called To Say I Love You, Remember the Time. Приходится еще раз пройтись "лунной походкой" под крики и вопли.

Внезапно на сцену начинают лезть возбужденные подростки обоих полов. Народ не выдерживает и рвется к своим новым кумирам. Но наши "тяжи" во главе с Лехой работают четко. Выскакивают на сцену и по двое утаскивают фанатов за кулисы. Причем делают это вежливо, безо всяких заломов рук и хватания за шей. Просто за счет своей комплекции и внушительного вида. Никто не сопротивляется, лишь одна девушка в рывке вешается на меня с оглушительным визгом, но и ее уводят.

А торжественным, завершающим аккордом нашего концерта, стало исполнение "We are the World". Но сначала был, конечно, мой проникновенный спич о том, как сильно нуждаются в нашей помощи дети Африки и стран третьего мира, и об открытии филиала благотворительного Фонда "Мы мир" в Лондоне. О том, что значительная часть средств, полученных от проведения сегодняшнего концерта, будет перечислена в этот Фонд, а значит и зрители, присутствующие сейчас на концерте уже внесли сегодня свой первый вклад в дело помощи голодающим детям. И я очень надеюсь, что этот их вклад будет не последним. Благодарю лично премьер министра Каллагена за то, что он поддержал идею и обещал оказать всяческое содействие нашему проекту. Идет вступление, зрители начинают раскачиваться в такт музыке, их руки парят над головами, как волны. Первый куплет пою я и музыканты, припев исполняют звездочки, которым подпевает весь стадион. Это что-то фантастическое! Несколько нанятых Гором людей в толпе поднимают руки вверх. Они держат горящие зажигалки. И тут же окружающие начинают к ним присоединяться. Над Уэмбли уже совсем темно. Солнце давно зашло, режиссеры притушили свет прожекторов. Тысячи огоньков раскачивается по всем стадиону под звуки песни. Феерическое, незабываемое зрелище!

А потом нам устраивают такие овации, что их, наверное, слышит весь Лондон. Кажется еще немного и от них рухнет крыша стадиона. Эмоции переполняют и нас, и зрителей. На глазах у многих блестят слезы. Даже Альдона теряет все свое хваленое самообладание и кусает губы, чтобы не заплакать вслед за Ладой и Верой. Но это слезы счастья. Мы первая советская группа, добившаяся такого ошеломительного успеха на Западе... Да, это наш настоящий триумф...!

–

После концерта по традиции фуршет для ВИП персон, для этого на Уэмбли есть специальные помещения, и даже пара ресторанов. Мероприятие сугубо закрытое, но перед закрытыми дверями зала толпятся репортеры, пытаясь заглянуть туда и заснять хоть кого-то из знаменитостей. Мы со звездочками уже переоделись, смыли с лиц сценический грим и Светик привела нас в порядок. Наше появление в сопровождении охраны вызывает шквал фотовспышек. Останавливаемся, давая заснять себя во всей красе на фоне задника с логотипом Уэмбли. И на мне и на девчонках черные смокинги, но если в моем смокинге необычна только бабочка, расшитая сверкающими пайетками, то одежда звездочек вызывают настоящий фурор, и не только у репортеров. Стоит нам переступить порог зала, и мы оказываемся в центре внимания. Звучат многочисленные приветствия и тосты в наш адрес, шампанское течет рекой, столы ломятся от закусок и изысканных десертов. Даже я в небольшой растерянности от масштабов происходящего, это торжество мало похоже на рядовой фуршет. Каждый из гостей хочет пообщаться с нами и сказать в каком восторге он или она от концерта. Из-за этого создается легкая неразбериха и толчея.

Но сначала нас подводят к главной ВИП персоне этого мероприятия – принцу Чарльзу, который изъявил желание познакомиться с советской группой. Смотрю на него и хихикаю про себя – вытянутое лошадиное лицо, залысины уже в таком молодом возрасте, и ни малейшего признака породы, в кого только уродился такой ...блеклый ушан. Будущие сыновья на его фоне просто настоящие красавцы, и королева должна быть благодарна Диане Спенсер, которая значительно улучшила королевскую кровь Виндзоров. Но сейчас он не с ней, и даже еще не с Сарой – сестрой Дианы – а с какой-то Амандой Натчбулл. Анна шепчет мне на ухо, что королева желает видеть ее своей невесткой. Угу... пусть желает дальше. Эта невзрачная Аманда пошлет ее сыночка куда подальше и на горизонте тут же нарисуется роскошная Диана... Которая, впрочем тоже окажется с большими тараканами в голове.

А вот бельгийский принц Филипп оказался намного приятнее Чарльза, и кажется, очарован нашей Ладой. Жаль, что девочке пока не до принцев...

Фуршет идет своим чередом, народ тусуется, разбиваясь на мелкие группки. Каждый пару минут кто-нибудь произносит тост в нашу часть. Чарльз довольно быстро свалил со своей компанией, за ними следом ушел и Каллаген со свитой – дышать сразу стало как-то свободнее. Я пожимаю руки мужчинам, целую в щеки женщин, голова идет кругом. Еле успеваю договориться с Магнусом пообедать. Нет, не завтра, конечно. Конгрессмен понимает как тяжело нам дался Уэмбли. Когда мне будет удобно.

В ходе фуршета я понимаю, как же мне все-таки помогает Анна! У нее врожденный навык управлять подобными мероприятиями. Ненавязчиво, всего лишь одной улыбкой, она сортирует гостей вокруг меня. Кого-то подзывает, перед кем-то извиняется... Усталость уже дает о себе знать. Я уже намекаю взглядом на выход, но мы попадаем в цепкие ручки Грейс Мирабеллы – главного редактора "Vogue". Настырная тетка рвется пообщаться, ее очень интересуют смокинги звездочек и вопросы сыплются на меня один за другим. Этот допрос с пристрастием уже тянет на полновесное интервью. Нет, мадам! Такие важные вопросы на ходу не задаются, хотите получить серьезное интервью – назначайте нам встречу, и мы с госпожой Львовой с удовольствием с вами пообщаемся. Грейс Мирабелла согласно кивает. Если завтра днем организовать в Савойе фотосессию, то статья про нашу группу войдет в ближайший номер"Vogue". Заманчиво... Рискнув, даю свое согласие, надеясь, что не порушу планы Гора и Клаймича. Статья в "Vogue" за подписью самой Грейс – это отличный аргумент на предстоящих переговорах с Burberry.

Отделавшись от Грейс, прячемся с Анной за колонной. Завтра днем ей улетать домой и сегодня у нас осталась последняя ночь. Обещаю, что проведу ее с ней. Но поговорить нам толком не дают, наше уединение опять нарушают. Девушка с незаметным вздохом представляет мне известного итальянского продюсера Серджио Рицоли, который явился в Лондон по нашу душу. Именно о нем и рассказывал нам Гор. Красивый высокий мужик лет сорока с профилем римского патриция и гривой темных волос оказывается очень приятным в общении. От концерта итальянец в полном восторге, единственное пожелание – добавить в репертуар несколько новых песен на итальянском языке. До осени, на которую планируются гастроли, времени еще много и я осторожно обещаю постараться. А пока веду его знакомиться со звездочками и тихо фыркаю, наблюдая, как у бедного итальянца разбегаются глаза от женской красоты. Он целует дамам руки, заливается соловьем, взволновано мешая итальянские слова с английскими и теряет дар речи, когда наши девушки довольно сносно отвечают ему на его родном языке. Все! Итальянец сражен наповал и немедленно развивает бурную деятельность, пытаясь ухаживать за всеми сразу. Казанова блин...

Анна смеясь рассказывает, что Серджио по молодости умудрился жениться на редкостной стерве, и лишь три года назад ему удалось развестись с ней. Скандал был на всю Италию, и он долго приходил в себя после развода, но сейчас мужик снова в поиске и активно ищет себе подходящую жену. Прошу Анну намекнуть ему, чтобы он закатал свои итальянские губы. У меня для него даже есть специальная губозакатывательная машинка. Мои девчонки на пике музыкальной карьеры и замужество пока не входит в планы. В мои планы!