Текст книги "Dung beetles"
Автор книги: Алексей Алешко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)
– Потянуть-то потяну, только… – Замямлил Артём.
– Что только?
– Только захочет ли компания терпеть посредника.
– Захочет-захочет! Никуда не денется! – Уверенный тон Марка Исаевича объяснил остальное, озвучивать не пришлось. Артём кивнул.
– Да. Это еще не все. – Продолжил дедушка, Артём удивленно поднял бровь. – Вот, знакомься еще раз, Виктор Евгеньевич, токсиколог, который очень скучая по обществу Ивана Ильича, решил принять его предложение и переселиться к нему в домик на Истре.
– Да, ему там и скучно, и свою классификацию он без меня никак не закончит. – Встрял в разговор грузно отлепившись от кресла и подойдя к Артёму чокнуться, тучный, но бодрый дедуля лет семидесяти. Марк Исаевич тут же просеменил к освободившемуся креслу, занял его и показал язык обиженно повернувшемуся Виктору Евгеньевичу.
– Место поднял, ноги потерял! Вот ты теперь и продолжай вводить в курс дела. – Подвел итог передислокации Марк Исаевич. Виктор Евгеньевич с шутливой укоризной покачал головой и, повернувшись к Артёму, продолжил.
– Ты Артёмий, не переживай, мы тебя акулам капитализма в обиду не дадим, но и ты уж нас, старых, облапошить не позволь. Если ты не против, вот Елизавета Антоновна. – Он поднял руку в направлении дальнего угла комнаты, стоявшая там сухонькая старушонка кивнула. – Она нотариус, на пенсии, но связи у нее где надо о-го-го, она все подготовит и мы тебе наши интересы полностью представлять доверим. Не с нашими песочными мозгами такое дело проворачивать. – Он протянул руку Артёму. – Ну что? По рукам?
Артём хлопал глазами, пытаясь что-то соображать под пристальными взглядами двух десятков пар глаз.
– Ну… да…, конечно… – Наконец сумел выдавить из себя он.
– Вот и славненько! – Обрадовался еще один старичок, имя-отчество которого Артём уже успел забыть. – Не бойся, парень, все будет отлично! Не зря тебя Дом выбрал.
– Вовка! Не пугай Тему! – Со смехом среагировал на округлившиеся глаза Артёма Марк Исаевич. – Не обращай на него внимания. – Продолжил он, обращаясь к Артёму. – Он в почтовом ящике над какими-то закрытыми паронормальными темами сорок лет проработал.
– Да! – Осклабился фамильярно названный Вовкой. – И ты до сих пор злишься, что тебя, со всеми твоими допусками-пропусками, к нашим лабораториям на пушечный выстрел не подпускали!
– Ой и очень-то надо было! Нам и без ваших барабашек работы хватало! – Марк Исаевич даже привстал.
– Ну вот, опять сцепились. – Укоризненно, тихо, но в то же время властно, произнесла сидевшая на диване тучная дама. Спорщики враз притихли. – Вы бы, засекреченные вы мои, Артёму хоть табурет-какой предложили, а то парень весь день на ногах, а вы его уже полчаса столбом в дверях держите.
– Ольга Анатольевна, вы как всегда правы. – Марк Исаевич выпрыгнул из кресла и, как-то изысканно шаркнув ногой, скрылся в дверях кухни, тут же высунулся обратно. – Вообще не надо было тебе про Артёма рассказывать! И… – Он не договорил, натолкнувшись на взгляд Ольги Анатольевны, скрылся в кухне.
– Кто она такая? – Подумал Артём, женщина меж тем изысканно пригубила из бокала и продолжила говорить.
– Володя, а ты, тоже подумал бы, ведь не молод уже, сын тебя к себе в Финляндию сколько зовет, а сейчас, раз пошла такая свистопляска с домом, у тебя с Витей ведь квартиры на одном этаже, через стену, может их кто-то и выкупил бы обе, объединил?
– Может, может…, может... – Затянул названный Владимиром. – Может, Ольга Анатольевна, вы и правы. Так-то, девятый этаж, последний, кому он нужен, а тут… да, я подумаю над этим, серьезно.
– Ну вот! Дожили! Старичье нашлось! Давайте теперь все из-за этой реконструкции квартиры распродадим и по дачам разъедемся! – Возмутился сидящий на диване рядом с Ольгой Анатольевной пожилой, но еще очень крепкий мужчина.
– Как минимум генерал в отставке. – Подумал Артём.
– Ой, ну Алексей Велорикович! Не стоит драматизировать! – Театрально подняв руку и подавшись вперед из второго глубокого кресла воскликнула старая-престарая бабушка.
– Илона Адольфовна, дорогая вы моя! Какие драмы! Я в этом доме родился, в этом доме женился, из этого дома на фронт ушел и в него же вернулся! Здесь мои дети на свет появились, и…
– И один внук! – Закончил за «генерала» Марк Исаевич, ставя возле Артёма табурет.
– Именно! – Не дал себя перебить, Алексей Велорикович. – Кроме того…
– Алексей. – Снова попытался остановить его Марк Исаевич.
– Нет Марк, подожди! – Не унимался тот. Артёму стало как-то не по себе. В принципе, он еще не имел никакого отношения к расселению дома, он пока лишь помог нескольким семьям разъехаться из коммуналок, да переселил Ивана Ильича на Истру, что для всех вышеозвученных было благом, а здесь – совсем другое. Компания никак не хотела вкладываться в дом, где оставались бы неплатежеспособные, старые, жильцы. Это было понятно, но мерзко как-то.
– Снова Гетто? – Подумал Артём, уже понимая куда клонит Алексей Велорикович и мысленно соглашаясь с «генералом».
– Нет Марк, подожди! – Тем временем продолжал не давать себя перебивать дедушка со смешным отчеством.
– А…
– А я тебе говорю, дай мне закончить! – Остальные присутствовавшие в комнате не встревали. Даже сперва показавшаяся Артёму всесильной Ольга Анатольевна, почему-то молчала.
– Наверное все уже знакомы с такими их перепалками и ждут, пока они выдохнутся. – Решил Артём. – Интересно, как долго это может тянуться? – Продолжал мысленно рассуждать он, но этот вопрос остался без ответа – в дверь позвонили.
– Кто еще не с нами? – Отозвался на звонок маленький лысый старичок до этого словно прятавшийся возле отодвинутого из центра комнаты большого, круглого, обеденного стола.
– Неужели сам! – Воскликнул Марк Исаевич и пошел открывать. Все переглянулись в неудобстве вдруг наступившей тишины.
– О-го-го! Кто к нам пожаловал! – Донеслось из-за спины Артёма. – Сколько лет, сколько зим!
– Да всего-то одна, первая! – Артём узнал голос Ивана Ильича и встал поздороваться. Иван Ильич ввалился в комнату не раздеваясь и, игнорируя протянутую Артёмом для приветствия руку, сгреб того в охапку.
– Тема! Рад тебя видеть! Как жизнь!
– Куда! Черт старый! – Потянул его за лацкан пальто обратно в холл Марк Исаевич. – Разденься сперва, вон, уже натоптал!
– Ваня! Какими судьбами! – Выкрикнул кто-то из сидевших в комнате.
– Да вот. – Пробасил он из холла. – Был сегодня в Москве, так сказать с дружественным визитом у моих съемщиков, позвонил Марку, дай думаю, заеду, проведаю, он мне о собрании и проболтался.
– Не проболтался, а рассказал – разные вещи. – Марк Исаевич протолкнул Ивана Ильича в комнату и встал за спиной у Артёма, от чего тот вдруг почувствовал себя очень уютно.
– А как я мог не посетить такую видную конференцию? Правильно – никак. – Продолжал Иван Ильич, обходя всех с приветствием.
– Ты лучше нам поведай, друг дорогой, как тебе на Истре живется? – Холодно спросил Алексей Велорикович.
– А вот ты зря так, Леша, зря. – Ответил Иван Ильич уловив нотки сарказма в голосе последнего. – Совсем зря. – Он дотронулся до кастрюли с глинтвейном. – Марк, а что так негостеприимно? – Иван Ильич заглянул под стоявшую на горелке кастрюлю и приоткрыл заслонку, фитилек пыхнул и погас.
– Да что-то заспорились. – Оправдался Марк Исаевич. – Но вопрос и правда интересный: как тебе живется-то, на Истре?
– Прекрасно живется! Наимилейшая деревенька. Есть правда несколько хором новых русских, бывает и пошумят, в выходные дни, но это не страшно – молодежь, что с них взять, а в остальном тишина, покой и свежий воздух. – Он приподнял кострюлю с глинтвейном, давая подошедшему со спичками Марку Исаевичу зажечь потухший фитилек горелки. – Каждое утро соседка мне пару свеженьких яичек приносит, прямо из под курочки, до пляжа рукой подать, магазин не плохой. В прошлом месяце казашонка встретил, замерзшего, слонялся работу искал. Их хозяин со стройки разогнал не заплатив, так я его к себе взял, поселил в бане, подарил тулуп старый, он мне теперь по хозяйству помогает. Расторопный такой, снег чистит, дрова в баню носит, по дому помогает.
– Как звать? – Просто для поддержания беседы спросил кто-то из гостей.
– На Ромку отзывается, как на самом деле зовут не знаю пока. По весне хочу с ним сарайчик поставить и утей с кролями на откорм взять.
– Денег поди ему платишь? – Ввернула Илона Адольфовна.
– Конечно плачу. – Улыбнулся Иван Ильич, снова потрогал кастрюлю, кивнул, зачерпнул и налил себе в бокал глинтвейна. – Артёмкиными трудами доходец имеется. – Он улыбнулся и отсалютовал Артёму бокалом.
– И не страшно тебе там, одному, с Ромой? – Ехидно подхватил Алексей Велорикович.
– Нет, Леш, не страшно. – Со спокойным укором в голосе ответит тот. – Ромка парень хороший, да и Витя ко мне переехать хочет. Артём, посодействуешь нам с увеличением дохода?
– Конечно. – Кивнул Артём.
– Вот! Вы тогда не только утей с кролями, вы и страусов заведете! – Засмеялась какая-то дама лет шестидесяти сидевшая в углу комнаты на стуле.
– Еще как заведем! И одарим вас, Полина Сергеевна, первоклассными страусовыми перьями! – Подхватил Виктор Евгеньевич. Все засмеялись.
– Вот! Началось! – Снова зло влез Алексей Велорикович. – Кролики, страусы, перья! Всю Россию без штанов оставили, теперь и нас из домов поразгонят!
– Ой Алексей, ну что вы опять начинаете! – Осекла его Илона Адольфовна. – Никто нас не гонит, просто пора признать, что мы уже не молоды!
– Особенно… – Хотел ответить «генерал», но его перебил, Марк Исаевич.
– Та-аак, тихо! Приехали!
Глава 7
– Приехали. – Повторил водитель и легко потряс Артёма за плечо.
– Спасибо. – Артём разлепил глаза, поморгал, достал из кошелька и протянул водителю пятитысячную купюру, тот вынул кошелек.
– Не стоит. – Остановил его Артём.
– Спасибо. – Ответил водитель, вышел из машины и направился к багажнику.
Артём вылез, потянулся, и осмотрел аккуратный двор в поисках дворника. Тот обнаружился возле беседки. Молодой паренек, в шортах и белой футболке, поливал из шланга придирчиво осматривая никак не хотевший приживаться куст.
– Добрый день дорогой! – Махнул ему рукой Артём. Башир радостно заулыбался, перекрыл воду и поспешил к машине.
– Ассалом! Шумо чи хел?
– Рахмат, нагз. Подкати тележку, дорогой, покупки выгрузить. – Ответил Артём пожимая ему мокрую руку. Башир кивнул и поспешил к неприметной дверке около подъезда. Выкатил оттуда магазинную тележку и, почти бегом, направился к машине.
Не дав ни Артёму, ни водителю дотронуться до покупок, аккуратно сложил все в тележку и потолкал ее к подъезду.
– До свидания. – Козырнул водитель.
– Удачи. – Ответил ему Артём и пошагал за толкающим тележку к подъезду дворником.
– Какая погодка-то, прелесть! – Догнав обратился он к Баширу.
– Да, хороший, прелесть. – Согласно закивал и заулыбался тот, заталкивая тележку в лифт.
– Домой в этом году не собираешься?
– Не, домой не могу, тут дела много, деньги отправил, хорошо. – Не переставал улыбаться парнишка.
Лифт остановился, Артём вышел и пошел открывать дверь. Башир, пока Артём возился с замками, протер колеса у тележки и, стоило двери открыться, проскочил по привычной траектории к кухне, разувшись так быстро, что Артём в очередной раз не заметил, как он это сделал.
Все еще спали. Когда Артём скинув обувь зашел на кухню, паренек уже выложил на стол все покупки и собирался уходить.
– Подожди. – Остановил его Артём. – Мусор отдам.
Башир закивал и сразу же начал деловито собирать в тележку разбросанные тут и там пустые бутылки, пакеты и прочее.
Артём вытянул из-под раковины битком набитый мешок, завязал, погрузил в тележку, взял новый мусорный мешок и начал стряхивать в него остатки еды с тарелок, содержимое пепельниц и прочий мусор. Через пару минут комната была относительно чистой, а тележка почти полной.
– Держи, рахмат. – Артём протянул Баширу сто рублей, тот благодарно кивнул, быстро спрятал купюру в карман шорт и покатил тележку к двери.
– Башир, это наш но-пасаран! – Навстречу закрывшему бверь за Баширом Артёму из ванной комнаты вывалился Витёк. На его бледном как у покойника лице затейливым узором отпечатались ворсинки коврика. Волосы торчали в разные стороны, из-под чуть сползших трусов выглядывала аккуратно бритая мошонка.
– Ути-пуси, кто проснулсо. – Заулыбался Артём. – Ну ты дал, брат, вчера жару!
– Кто, я?!
– А то кто? – Театрально развел руками Артём. – Я вчера рано спать лег, у меня встреча с утра была, а ты бедных девочек до шести утра ублажал, пока они ко мне от тебя не сбежали. А ты отрубился.
– Гонишь?!
– Я гоню?! Да сам посмотри, они в спальне, до сих пор бедные в себя прийти не могут.
– Нихрена не помню. – Витёк пошкреб ногтями щетину на шее.
– Вот то-то. Двигай в душ, я пива купил, и бульон сварил, сейчас здоровье поправим, и я пожалуй посплю пару часиков, а ты за старшего.
Витёк кивнул, от чего его существенно качнуло, схватился правой рукой за стену, козырнул левой, комично, типа по-военному, выполнил команду «кругом!» и скрылся в ванной. Артём усмехнулся, вздохнул и пошел в гардеробную переодеваться. Скинул джинсы и рубашку, стянул носки, отыскал в ворохе стираной одежды, до которой еще не добралась с утюгом Вера Васильевна, его горничная, старые, любимые шорты и с удовольствием в них забрался.
Заглянул в спальню: девчонки по-прежнему спали, но уже не кучкой – расползлись в разные стороны кровати. Артём тихонько зашел в спальню и на цыпочках подошел к кровати.
– Ничего, красивенькие. – Подумал он разглядывая спящих девушек. Обе примерно одного роста, стройные, лет по двадцать пять.
– Интересно, как их зовут? – Глядя на девушек вспоминал он. – Эта вроде Лариса. – Припоминая он посмотрел на коротко стриженную брюнетку. – А вторая? – Перевел он взгляд на девушку рассыпавшую по подушке волну каштановых волос. – Не помню. Убей, не помню. – Он вышел, прикрыл за собой дверь и пошел на кухню, по дороге собирая грязные бокалы и блюдца.
– Надо было Башира пивком угостить. – Подумал он, начав затаривать посудомоечную машину. – Он бы конечно отказался, но надо было. – Покорил себя за несообразительность Артём.
Кто и где нашел Башира, Артём не знал, но находка была крайне удачной. Когда реконструкция дома была закончена, большинство квартир отремонтировано и заселено, уборка двора и подъездов оставляла желать много лучшего, зато предоставленная дворникам подсобка, очень не маленькая, метров двенадцать, была сразу же занята каким-то семейством: человек пять взрослых и несколько детей разного возраста целыми днями носившихся по двору и игравших в прятки в подземном гараже.
Если бы не «существенные» люди в населении дома, этому безобразию не было бы конца. Уборкой население дворницкой не занималось так как, это выяснилось позже, какой-то шустрик из ЖЭКа просто сдал им подсобку за десять тысяч в месяц плюс уборка территории. Выселили их быстро и безапелляционно: подъехал ПАЗик с логотипом миграционной службы, всех погрузили, вместе с вещами, и увезли. Оборотистого сотрудника ЖЭКа уволили, а на следующий день появился Башир.
Сперва он всем представлялся Борисом, что воспринималось как должное. Спустя пару месяцев он уже обжился на новом месте: привел в порядок двор, рассадил цветы (откуда он их натаскал – загадка), аккуратно выбелил бордюры, где-то стащил и приволок магазинную тележку которую предоставлял вернувшимся с покупками жильцам и, даже организовал в подземном гараже мини мойку.
Дальше больше. Оказалось, что Башир вполне успешно справляется с мелкими поломками сантехники и электрики. Кроме того, он умеет водить машину и, хоть водительских прав у него никогда не было, вернувшийся домой с работы жилец мог смело отдать ему ключи от любимого Bentley и спокойно отправлялся отдыхать. Утром его аккуратно вымытая машина стояла на своем месте а ключи лежали на переднем сиденье.
Когда, спустя полгода идиллии, Башир вдруг исчез, его искала вся московская милиция. Нашли совсем недалеко, в «пятерке» – местном отделении милиции. Загребли бедолагу за отсутствие регистрации, слегка поколотили и оставили «отдыхать», в ожидании транспорта до «накопителя». Вызволять Башира, лично отправился один из жильцов – Алексей Велорикович: генерал МВД, персональный пенсионер, «большой друг…» и прочая и прочая.
– Вот наш Борис! – Гордо прогудел пожилой генерал группе обсуждавших данное происшествие жильцов, погожим летним вечером, заходя с ним за ограду дома.
– Борь, а как тебя отец назвал? – спросил кто-то из жильцов.
– Башир. – Парень сильно смущался и краснел как рак.
– Вот и говори, что ты Башир. – Улыбнулся ему случившийся там же Артём.
Что было в отделении – неизвестно, но с тех пор к Баширу близко не подходили не только патрульные, но и местные хулиганы.
– Мама-дорогая, хреново-то как. – Прервал воспоминания Артёма вышедший из ванной Витёк. Мокрые волосы на его рано начавшей лысеть голове были аккуратно зачесаны назад, намотанное вокруг бедер большое махровое полотенце висело почти до пола.
– Бульончика с водочкой, или пивка? – Поинтересовался Артём.
– Просто бульончика, мне к часу надо в контору заскочить. – Грустно поведал Витёк и, тут же спохватился. – А время-то сколько?
– Без пятнадцати двенадцать. А чего ты в конторе забыл?
– А, так, мелочи. – Витёк обреченно махнул рукой, и перевел взгляд с тарелки горячего бульона на извлеченную Артёмом из глубин морозильника бутылку «Белуги». – Мелочи. – Задумчиво повторил он. – А не быть нельзя. – Тут же закончил уже бодрящимся голосом.
– Ну, тогда налегай. – Артём бросил в его тарелку щепоть свежепокрошенной кинзы, поставил на стол хлеб и блюдо с извлеченным из бульона мясом. – Ты вообще надолго?
– Да так, минут на тридцать. Мои бойцы сегодня сделку закрывают, проконтролировать надо.
Артём закончил хозяйствовать, сел за стол, налил пятьдесят грамм водки, одним глотком грохнул ее внутрь, потянул носом воздух, выдохнул и начал прихлебывать горячий, жирный бульон.
– Кстати, как гражданок зовут? – Словно между прочим поинтересовался он.
– Одну точно Лариса.
– Это и я вспомнил. – Ухмыльнулся Артём. – А вторую?
– А фиг его знает. Откуда они взялись хоть?
– Ну ты молодец! – Рассмеялся Артём. – Вспоминай! Разминай мозг, а то напроверяешь сегодня. Кстати. – Артём поднялся из-за стола и направился к шкафу, в котором лежала аптечка.
– Так. – Неторопливо работая ложкой начал Витёк. – Сперва была «Барвиха», мы сидели, спокойно тянули пиво и кушали креветок. Потом пришли Олег с Викой. О! А где они? – Спохватился он.
– В кабинете спят. – Артём высыпал перед Витьком несколько таблеток и поставил стакан воды. – Махай.
Витёк послушно отправил таблетки в рот, чуть кашлянул, запивая, и снова вернулся к бульону.
– Потом Вике захотелось играть, и мы пошли в «Корону».
Цепь воспоминаний была прервана появившимся из кабинета Олегом.
– Здоровеньки булы, мужчины! – Олег бодро приблизился к столу. – Уже пьем?
– Не пьем, а поправляемся. – Отреагировал Витёк.
– Неправильно проведенное похмелье, приводит к очередному витку пьянства. – Назидательно подняв указательный палец заезженно парировал Олег. – Вика сказала, что ты с утра несрамши вскочил и усвистел куда-то. – Обратился он к Артёму.
– Угу. – Артём продолжал хлебать бульон не без удовольствия ощущая, как на него наваливается желание спать. – Сейчас перекушу и на боковую.
– Да-а. – Протянул Олег. – А вы, батенька, монстр!
– Шли бы вы в душ, молодой человек, а не пугали людей своим бэушным видом и моим старым халатом. – Усмехнулся в ответ Артём.
– Как скажете, барин. – Олег приподняв полы халата исполнил книксен.
– Вика спит еще? – Спросил Артём.
– Потягивается, сейчас встанет.
– Ну так и топай, занимай ванну, пока она не опередила.
– Да, точно. – Замялся, как бы что-то вспоминая, Олег, и пошел в ванну.
– Итак. – Продолжи прерванный разговор Артём. – Мы пошли в «Корону».
– Пошли, но в «Корону» мы не попали.
– Как так не попали? – Деланно удивился Артём.
– Наткнувшись на рекламу «Hard Rock кафе» гласящую о проведении сегодня party с участием вокально-инструментального ансамбля «Приключения электроников», компания решила забить на «Корону» и продолжить культурно отдыхать в указанном заведении. – Протокольно сообщил Витёк. – Вот там-то один известный маньяк по имени Артём и присоединил к отдыхающим товарищам гражданку Ларису К, и некую гражданку «Эн», чья личность до сих пор не установлена.
– Присоединил? – Уточнил Артём.
– А то! – Воскликнул Витёк. – Ты сперва вокруг них крутился, как кот вокруг аквариума, пока тебе Вика замечание не сделала, типа достал уже: либо знакомься, либо отвали и вернись к нам, а потом повел такую атаку по всем фронтам, что у бедных девочек даже шанса к нам не присоединиться не было. – Витёк замолчал и активно заработал ложкой.
– А дальше? – Немедленно потребовал продолжения Артём.
– А дальше, дорогие детишки, я расскажу вам потом, так как сейчас дяденьке пора собираться. – Закончил Витёк, выпил через край тарелки остатки бульона, икнул и встал из-за стола. Артём налил себе вторые пятьдесят грамм, неспешно выпил и, обгладывая куриную ножку, стал наблюдать за собиравшимся товарищем.
– Тем, я у тебя рубаху какую-нибудь стрельну? – Спросил Виктор успевший влезть в носки и брюки и теперь грустно разглядывавший, держа на вытянутой руке, свою, непонятно чем измазанную рубашку.
– Легко. – Кивнул Артём. Виктор удалился в гардеробную и, спустя минуту, вышел оттуда застегивая идеально отутюженную сиреневую рубашку.
– Алло! Губа не дура, ты попроще ничего не мог выбрать! – Возмутился увидевший это Артём.
– Что такое? – Не понял Виктор.
– Это моя парадная рубаха, коллекционная «Hermes», я ее только по большим поводам одеваю, три штуки евро стоит!
– О-го! И чего в ней на три штуки? – Типа удивился Виктор разглядывая полы еще не заправленной в брюки рубашки.
– Да особо ничего. – Примирительно заметил Артём. – Так, материал какой-то космический, с алмазной крошкой.
– То-то я чувствую, вроде как царапается. – Продолжил деланно удивляться Виктор. Артём засмеялся.
– Рядом с ней такая же, сиреневая висит, но обычная, ее напяль.
Виктор снова скрылся в гардеробной.
– Всем буэнас диас. – Из кабинета вышла Вика в белой олеговой рубашке на голое тело.
– Доброе, красавица! – Поприветствовал ее из гардеробной Виктор. – Как спалось?
– Спасибо граф. – Вика грациозно потянулась, от чего рубашка поднялась вверх обнажая ее очень сексуальные бедра и тряхнула головой рассыпая по плечам кучеряшки светлых волос. – Под ваше вчерашнее hardcore party мне спалось просто замечательно!
– Ну вот! Снова я виноват! – Принял все на свой счет Виктор.
– А то кто ж! – Поддержали его в один голос Артём и Вика.
– Злые вы, уйду я от вас. – Виктор вышел из гардеробной. Кроме Артёмовой сиреневой рубашки на нем был и его пиджак.
– Ну ты орел! – Шутливо возмутился Артём.
– Прости, брат, не мог удержаться. – Виктор достал из-за спины руки. В одной был темно синий шейный платок, во второй булавка с черной жемчужиной.
– Одевай, мазунчик! – Засмеялся Артём.
– Позвольте вам помочь, граф. – Вика сдернула с руки Виктора платок, обвила им его шею и, раз-раз, ловко завязав, аккуратно водрузила в центр булавку.
– Виктор Николаевич, вас ждут в переговорной. – Вика отступила в сторону.
– Да-да, и кофе будьте добры.
– Пыли, начальник, опоздаешь. – Поторопил его Артём.
– Нормально, успею, здесь идти пятнадцать минут, пешком прогуляюсь.
– Топай уже. – Присоединился к разговору вышедший из ванной Олег.
– Аривидерчи, господа, часа через полтора вернусь. – Виктор направился к двери.
– Кстати, куда обедать пойдем? – Остановился он уже на выходе.
– Никуда не пойдем. – Отрезал Артём. – Я пельменей купил, останкинских, в картонных коробках, устроим советский студенческий обед, а потом махнем в Серебряный бор.
– Какая прелесть. – Вика проходя чмокнула мужа и уже почти скрылась в ванной. – Пельмени со сметаной и уксусом!
– Уксуса нет. – Заметил Артём.
– Я куплю. – Олег взял с вытянутой из ванной жениной руки свою рубашку и отдал ей халат.
– А ты куда?
– На склад надо смотаться, туда и обратно, тоже часа за полтора обернусь.
– С тебя уксус, с меня кленовый сироп. – Вставил Виктор.
– Сироп есть, только зачем? – Спросил Артём.
– О-го-го! Ты жареные пельмени с вареньем по-мгатушнически не пробовал! А из всех варений, кленовый сироп с жареными пельменями – самое милое дело! Ладно, адью мин херц. – Виктор вышел.
– Извращенцы. – Сказал Олег.
– Почему? Мы в общаге тоже как только над пельменями не измывались. – Не согласился Артём. – Если их день да через день, осточертеют, а так, какое никакое, а разнообразие.
– М-м-дам-с. – Протянул Олег и удалился в кабинет одеваться.
Артём дохлебал бульон, налил себе еще немного водки, выпил, отрезал кусочек мяса, хотел закусить, но передумал. Закурил, почувствовал, как с каждой затяжкой из тела уходит последняя, приданная препаратом номер четыре, бодрость.
– Сильная штука. – Вспомнил он действие таблетки. Затушил наполовину недокуренную сигарету и отправился в спальню.
– Темка, ты баиньки? – Спросила вышедшая из ванной Вика.
Артём кивнул, уже в полусне закрыл за собой дверь спальни и рухнул на кровать, аккуратно между спящими девушками.
Глава 8
От дома до школы было чуть больше трех километров. Дорога начиналась от леса, на дальнем конце деревни, и заканчивалась около границы поселка: метрах в пятнадцати от основной, поселковой дороги, упираясь в засыпанную песком площадку так и не построенного Дома культуры имени Пушкина. Круглый год немногочисленные деревенские жители оставшиеся в зачахшем колхозе «Имени героя гражданской войны Федора Григорьевича Подтелкова» таскались в Караичев за водкой, хлебом и солью. Да Артёмка, единственный сын бывшего председателя колхоза, члена Партии с 1953 года, и единственный ребенок в деревне, каждый день отправлялся в школу.
Сперва по деревенской дороге, круглый год представлявшей из себя непролазную кашу: зимой из снега, с колеями от изредка проезжавших тракторов, а все остальное время грязи, обильно сдобренной коровьим пометом и перемешанной чавкающими по ней двуногими и четвероногими. Каждое утро, стадо коров гнали через всю деревню от колхозной фермы к лесу, пасти. Коровы аккуратно закладывали дорогу новым слоем помета, обильно, словно отмечали путь, боясь заблудиться по дороге обратно. Вечером то же самое, только теперь коровы, словно спасаясь от преследования заваливали дорогу куда как более обильно. И так изо дня в день, год за годом.
Потом дорога поднималась на холм, мимо коровника спускалась к бывшему пруду, сейчас превратившемуся в огромную навозную лужу, аккуратно пополнявшуюся каждую зиму и смердевшеую в жару так, что местные жители предпочитали терпеть всю дорогу из поселка и напиваться на дальнем конце деревни, около леса, сразу за Артёмкиным домом. Далее вдоль группы берез, чудом сохранившихся от огромной березовой рощи, теперь ставшей песчаным карьером, давно заброшенным. Здесь дорога расходилась на тропинку спускавшуюся в карьер, и проезжую дорогу в обход огромной ямы.
Внизу тропинка виляла вокруг незамерзавшего даже в самые лютые морозы масляного озерка в самом центре карьера. Озерка оставшегося от растащенного местными жителями до последнего гвоздя огромного гаража где когда-то ремонтировались вывозившие из карьера песок БЕЛАЗы и МАЗы. Дальше она упиралась в склон карьера и начинала вилять по нему до самого верха с торчащим остовом заброшенного кирпичного завода. Там тропинка напрямую шла через цеха с обвалившимися крышами и, около столбов со свисающими воротами, проткнув полуразрушенную проходную, снова присасывалась к дороге. Оставшийся километр был уже прямой, до самого поселка, через превратившееся в свалку поле, тоже когда-то бывшее березовой рощей.
Артёмка ненавидел дорогу, старался о ней не думать и когда шел в школу представлял себя разведчиком в тылу врага пробиравшегося по болотам к секретной базе.
Секретной базой всегда был коровник, он подкрадывался к нему, бросал в облезлую стену несколько камней, секретная база взрывалась, выбрасывая высоко в небо языки племени, а он, отстреливаясь, отступал к березам. Там, возле группы жиденьких березок, был секретный телепортационый пункт спрятанный в огромном, всегда стоявшем здесь валуне. Он открывал тайник под валуном, доставал оттуда состряпанную из палки и консервной банки рацию, связывался с командованием, докладывал об успешном выполнении задания и, получив новое задание, отправлялся на далекую безжизненную планету, чтобы найти пропавшую на ней экспедицию.
Украдкой пробирался через карьер, перебегая от стены к стене бывшего завода, отстреливался от злобных монстров во множестве обитавших в древних развалинах. Потом, включив защитное поле и ускорители, мчался через безжизненную пустыню, оставшуюся видимо после какой-то страшной войны. Там, за пустыней, и находились остатки базы пропавшей экспедиции. Все члены экспедиции всегда оказывались погибшими, но найденные оставшиеся после них дневники требовали обязательного детального изучения. Чем Артём и занимался, часами просиживая в расположенной возле школы поселковой библиотеке. Пока библиотекарь, тетя Варя, окликала его, напоминая, что уже почти два часа и скоро начнутся занятия у второй смены. Пора в школу.
Сегодня Артёмка читал Жюль Верна, «Зимовка во льдах», он был захвачен книгой, был внутри книги. Он ненавидел Андре Васлинга, до слез переживал за Мари и, несмотря на тепло библиотеки, всем телом чувствовал холод.
– Двадцатого января почти никто из зимовщиков не мог встать с постели. Шерстяные одеяла и буйволовые шкуры до известной степени защищали их от холода, но стоило высунуть руку из-под одеяла, как начинались такие жестокие боли, что приходилось немедленно прятать ее. Однако, когда Луи Корнбют затопил печь, Пенеллан, Мизон и Андрэ Васлинг встали и подошли к огню. Приготовленный Пенелланом горячий кофе несколько подбодрил моряков. Мари тоже встала и выпила кофе.
Подошедшая сзади тетя Варя положила руку ему на плечо и легко потрепала.
– Тема…
Мальчик поднял глаза, холод стоянки зимовщиков постепенно отступил освобождая место теплу и уюту читального зала, Мери улыбнулась ему лицом тети Вари.
– Давай, давай, дружок, время уже. Пора тебе.
Артём вложил в книгу закладку – куриное перо, аккуратно закрыл ее и отдал библиотекарю.
– Теть Варь, можно я завтра пораньше прийду?
– Конечно. – Женщина снова улыбнулась.
– Спасибо, до завтра.
– До завтра Темочка, до завтра.
Мальчик подхватил портфель, выскочил из библиотеки, побежал, потом остановился и медленно побрел к нависшей над ним школе.
Старое дореволюционное здание, из грязного, кроваво-красного кирпича, угрюмой массой нависало над школьным плацем где в начале и конце года проводились торжественные линейки. Раньше в этом здании были казармы и, здесь же, камеры для идущих по этапу преступников. Потом, после революции, к зданию пристроили парадный подъезд с высоким козырьком и подпиравшими его тонкими белыми колоннами от чего оно сразу стало похоже на старуху опирающуюся на костыли. Приколотили около входа табличку с поименным списком содержавшихся здесь революционеров и объявили школой. А в пятидесятых годах табличку отломали и повесили мраморную доску, которая сообщала, что здесь были зверски замучены и расстреляны те же революционеры, а в одном из классов организовали музей, где главными экспонатами были орудия пыток применявшиеся при царском режиме.
