Текст книги "Мимик должен умереть! (СИ)"

Автор книги: Алексей Снегирёв

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

Теперь главный вопрос: «Что мне нужно успеть сделать для подготовки к спасательной операции?». Всерьез заняться перепрограммированием РИ-7. Чтобы добраться до имперской базы, мне нужны все его возможности по обнаружению минных полей и ловушек, а не тот огрызок функций, что я смастрячил второпях, отключив все, что можно и даже нельзя.

В виртуальном цехе в сжатом в пять раз времени я проработал около полутора суток. Несколько раз вываливался в реальность, спал пару часов и снова уходил в работу. Если бы не было этого временного эффекта, я бы точно не успел. Мне даже в туалет некогда было сходить. Если честно, мое тело в реальности даже обоссалось, пока я вкалывал в цехе, полностью погруженный мыслями в работу.

Сильно помог ассистент программиста: я прописывал только сценарии, а он соединял программу воедино. И даже после полутора суток напряженной работы, программа все равно была не идеальна. Вылетали непонятные ошибки, а один раз дрон полностью отключился и упал на пол. Код ошибки 700103. Знать бы еще, что это значит?! Только перепрошивка программы вернула его к жизни. Причину сбоя найти так и не смог. Если подобное случится, когда буду двигаться ночью, то придется прекратить движение минут на двадцать, пока будет осуществляться перепрограммирование дрона.

С плазменными ножами тоже удалось поэкспериментировать. Они все заряжаются чистой энергией, но очень долго. И что интересно, с нестабильной скоростью. Неважно, сколько их лежит на зарядном круге, скорость будет скакать – то быстрее, то медленнее. Чтобы зарядить один нож полностью, нужно потратить, наверное, месяц. Когда нож в руке, расход энергии не чувствуется. А вот если нож летает как дрон, то затрачивается примерно полпроцента заряда в минуту. То есть, если заряжать один день, то мы получим 3-4 процента батареи, а это 6-8 минут в день по времени реального боя. Конечно, радует, что у меня четыре ножа, а это в сумме полчаса работы за суточный заряд.

Когда до указанного Политовым времени ухода «Рассвета» оставалось четыре часа, я лег спать. Хоть немного, но надо расслабиться. Опять снилась разная фигня, в основном стрельба и погоня: я тащил на плечах двух девушек, лиц которых не видел, и меня преследовали «Раджини», Профессор, черные штурмовики и имперский штрафбат. И все кричали: «Отдай!». А я им: «Идите на хер, не отдам! Все мое!». И хлопал обеих дам по мягким нежным попам.

Проснулся весь в поту. Позавтракал и двинулся к вражеской базе, РИ-7 не подвел, в минных полях показал дорожки, которых здесь оказалось с избытком. Через полчаса я подошел вплотную к трехметровому забору с бойницами. Почти стразу нашел несколько старых проломов в заграждении.

Имперцы были разгильдяями: после давних разрушений никто фортификацию не восстанавливал. Конечно, кое-где были установлены противопехотные мины, но очень простенькие. Я обезвредил сначала две в одном проломе, а потом еще две – в другом. Это мои первые трофеи за сегодня.

А что добру пропадать? Когда-нибудь мины мне пригодятся. Деактивировать их взрыватели было легко. Это во время атаки и под огнем врага – очень сложно, а в спокойной обстановке – дело пяти минут.

На постах солдаты спали, пахло алкоголем и куревом. Пять часов утра – самый крепкий сон. Дозорных алкашей я не тронул, проскользнул мимо.

Вставало солнце, еще и не светло, но и не темно, но все равно ПНВ нужен, поэтому я двигался с РИ-7. Дрон показал, что на КПП и в патрулях всего 12 бойцов, из них только двое бдят и ходят кругами по периметру. На них я устроил засаду: отозвал дрон и активировал плазменный нож. Сразу понял, как это неудобно. Я в темноте почти ничего не видел, а нож светился красным светом и был заметен издалека.

Пришлось достать прибор ночного видения черных штурмовиков и выключить плазменный клинок. Когда двойка бойцов приблизилась ко мне на расстояние пяти метров и прошла мимо, я выглянул из своего укрытия и кинул в их сторону нож. Дистанционно активировал его в полете. Он вспыхнул красным прямо за их спинами, они начали оглядываться на свет, и я стремительно мазнул ножом по вражьим горлам. На всё про всё полторы секунды. Но вот на выбор моей позиции, ожидание, приближение целей в нужную точку ушло более десяти минут. Не такие уж эти ножи и имба.

Я забрался на крышу главного здания базы и аккуратно зарезал двух бойцов на посту. А не фиг спать! Пробрался к служебному входу и спустился в инженерный уровень. Мне нужен был центр распределения системы вентиляции, и я его быстро нашел. Установил там два баллона и уже был готов пустить усыпляющий газ, как вспомнил, что у меня нет противогаза. Я же тоже усну, как и все. Как я раньше об этом не подумал! И Веник не подсказал! Теперь отступать не вариант, Нэлу увезут через несколько часов. Значит, нужно взять дыхательное устройство со склада имперской базы.

Согласно схеме, которую мне подогнал друг, тут было четыре склада: основной, подразделения морпехов (самих их уже не было, а склад остался) и на расстоянии трехсот метров от главного здания базы, в казарме «Рассвета» – арсенал и медицинское хранилище биоматериалов.

Сначала решил проверить основной склад. Пришлось вернуться на поверхность и пробраться в соседнюю постройку. Охрана отсутствовала, и я спокойно разрезал замок ножом, ему же хоть горло, хоть металл – всё одинаково, входит как в масло. Или как пестик в тычинку. Радостно проник на склад, но меня ждало горькое разочарование, когда я после получаса поисков нашел противогазы и понял, что надевать их не хочу. Устройствам было лет сорок или пятьдесят, у многих дыры как в маске, так и в трубках. Это был бесполезный хлам – вероятность уснуть и проснуться среди разъяренных и обосранных имперцев была максимальной. Очень напрягали просроченные фильтры. Стандартный срок годности – четыре года. У этого барахла он закончился, когда я еще не родился!

Пришлось быстро бежать на склад морпехов, но и там противогазов не оказалось. Неужели придется грабить базу «Рассвета»? Это требовало времени, которое и так стремительно таяло. Наверняка все входы там заблокированы, а если остался пост с дежурными, то это уже будут не пьяные и обкуренные зэки, а исправно несущие службу черные штурмовики – придется изрядно повозиться, чтобы их убить. После этого еще и Политов обидится. Возможно, что отношения будут разрушены безвозвратно.

И тут я обратил внимание на акваланги. Блин, добротные акваланги, на хрена они в степи и горах? Хотя это же морская пехота! У них они, надо полагать, должны быть. На всякий случай! Я внимательно осмотрел их и, на мой субъективный взгляд, пребывали они в идеальном состоянии! Вот только ни одного заполненного кислородом баллона не нашлось. Пришлось запускать кислородный концентратор и заряжать. На это ушло еще полчаса. Руки тряслись, нервы звенели как струны, мне следовало поторопиться.

Разобравшись с устройством акваланга, я снарядился и активировал подачу усыпляющего газа. Попасть на базу я планировал через северный вход, поближе к госпиталю. Рванул к нему, что было сил, к счастью, никакого поста не обнаружилось. Выждал полминуты.

Как теперь понять, что газ подействовал? А никак, надо ломиться напролом! Ножом срезал петли двери, и она завалилась внутрь после моего удара. Пробежал до лестницы – никого. Спустился на второй уровень и тут уже обнаружил спящего человека, это была дежурная медсестричка. Пробежал мимо нее к палатам. Нашел единственного пациента: голова замотана в бинты, обе руки в гипсе, на животе биопластырь с неведомым прибором, на бедре повязка. Лихо ей досталось! Политов говорил, что восемь пулевых – теперь верю! Из одежды на Нэле были только трусики и военный лиф, выглядевший как топик. Я кинулся к шкафу, увидел там больничные халаты, закинул этот предмет мебели в виртуальное хранилище вместе со всем содержимым. Некогда разбираться. Замотал девушку в простыни и закинул себе на плечо попой вперед.

Так, теперь просьба графа! Я кинулся к другой лестнице. База у них была большая и, похоже, построена на остатках двух зданий. Госпиталь – в одном, апартаменты командира – в другом, еще десять минут ушли на перебежки. Кое-где в коридоре валялись спящие люди, и, судя по растекающимся под ними субстанциям, уже жидко обделалались. Поднялся на первый уровень, повернулся и нос к носу столкнулся с черным штурмовиком. Тот не лежал на полу и гадил во сне, он стоял в полной боевой готовности. И на нем был противогаз!

Я не успел ничего сделать! Он вполне мог меня убить. Но боец поднял пустые руки, демонстрируя, что атаковать не собирается. Он протянул ко мне руку ладонью вверх. Говорить мне нельзя, иначе хапну газа.

– М-м-м-м, – только и промычал я.

– Оружие! Дай свое оружие! – проговорил он приглушенным противогазом голосом.

Я сунул ему пистолет-пулемет «Кукушка». Он схватил и убежал в апартаменты, раздались четыре короткие очереди. Потом штурмовик вернулся и отдал оружие.

– Уходи! – глухо проговорил он.

– Уе-м-м-м-м, – промычал я ему. – Уёживай отсюда!

– Что? – не понял боец.

– Бу-у-у-у-у-м, – промычал я и махнул рукой в сторону выхода.

– Понял. Принял. Спасибо.

И мы побежали к выходу. Он выскочил первым и рванул на восток к базе «Рассвета», а я на запад – в «серую» зону.

Подняв глаза к небесам и мысленно крикнув: «Пусть придет Караганда!», – я активировал пульт подачи второго газа.

Бежать было трудно: у меня пятьдесят пять килограмм на плече. И акваланг с баллоном. Точно! Снять его пора! Отбежав на двести метров, я закинул водолазное оборудование в хранилище и снял зажим для носа. Сразу понял, что Нэла обделалась и сейчас это все перепачкало простыни, в которые я её завернул, и марает мне брюки и бронежилет.

Уходить от погони, когда тебя и по запаху, и по потекам можно найти, – крайне глупое занятие. Мне теперь точно нужно в Зоопарк. Как я не предусмотрел, что Нэла тоже получит свою порцию газа? До здания с надписью «Стоп» больше двух километров. И я их почти все пробежал. Уже белый свет почернел, дыхание сбилось, ноги и легкие ломило, на губах – вкус крови, а я несся на максимально возможной скорости. Но это не помогло, я упал и потерял сознание. Ну и сделал дело под себя. Веник, сука, не сказал, что газ может усвоиться еще как-то, кроме легких!

Я провалялся в газовом сне минут двадцать, а когда очнулся, то понял, что пропустил самое интересное. Имперская база за моей спиной пылала, полнеба на востоке застилал черный дым. Что-то взрывалось и стрекотало, раздавались стрельба и крики. Ну и мат, отборный такой русский мат.

Рот расплылся в довольной улыбке. Нанес максимальный урон! Счастья полные штаны! Только это было совсем не счастье, а говно.

– Они слабительное на бегемота, гады, готовили! – только и процедил я, взглянув вниз. Все Умнику выскажу при встрече! Поганое и бесчеловечное оружие! Пожалуй, закажу-ка ему производство еще парочки таких баллонов. Я заржал, представив, в каком виде сейчас имперцы тушат пожар.

За спиной громыхнуло, и три огненных столба вырвались из здания базы в небо метров на сорок… Нет, думаю – уже не тушат. Некому там теперь тушить.

Я поднял девушку. Неудачно она упала. Опять будет предъявлять претензии! Я её башкой на камень уронил. Пусть и не сильно. И не специально, просто так неудачно получилось. Ощупал затылок, там наливалась здоровая шишка. Да что за вечная Караганда! Подумает про меня, что дебил, второй раз уже роняет на одно и то же место.

Я побежал ко входу в Зоопарк. Нэла была вся и в моей, и своей «субстанции», срочно надо было сменить бинты, а то еще и заражение крови подцепит. По знакомой дороге в подземельях я добежал до летательного аппарата мимиков – там стояла ужасная вонь от разлагающихся трупов штурмовиков. Пришлось выкинуть их наружу, а потом заниматься нашими делами. Сначала сам принял душ и замочил в воде свои вещи. Затем еще час мучился с Нэлой. Пришлось затащить в душ стол, положить на него девушку – мыть, протирать спиртом и менять повязки. Вколол в неё всё, что можно от заражения крови, да еще и двойную дозу.

Раны были, конечно, страшные. Но уже затягивались, представляю, что было раньше. Политов говорил, что у неё регенерация очень хорошая, но выглядела она вообще-то «не фонтан». И что странно: у неё даже черты лица как-то неуловимо изменились, была симпатичная, а сейчас писанная красавица. Более правильное лицо, стал тоньше нос, чуть пополнели губы, даже глаза вроде больше стали. Хотя, может быть, мне так кажется при искусственном освещении салона корабля.

Но ведь и грудь тоже стала больше – третий размер! Уж тут я ошибиться не мог никак! Да и «киска» другая. Как такое может быть? Я ведь на базе мародеров видел её во всех подробностях, а тут были серьезные отличия. Она стала более аккуратненькая, такая компактненькая вся, собранная в бутончик. Бугорок клитора прекрасен. Губки очень красивые, тоненькие.

И вот когда я с задумчивым видом разглядывал её первичные половые признаки, Нэла очнулась.

– Что ты там увидел? – хрипло спросила она.

– Красоту, – пробормотал я, с трудом отрываясь от восхитительного вида и переводя взгляд на лицо. Я обалдел окончательно. У Нэлы были голубые глаза! Я даже выпал из реальности на некоторое время.

– Ветер, где мы? – спросила она и почему-то беззвучно заплакала. Слезы катились по её щекам.

– На корабле мимиков. В Зоопарке!

– Мне тут плохо! – зашептала она. – Это корабль станнума. Унеси меня. Он давит!

– Почему у меня голова болит? – закапризничала она и потеряла сознание.

Я быстро закончил все дела. Одел её в больничный халат. Грязное белье стирать не стал, я же не прачка. Свою одежду тоже надевать не стал, выбрал из шкафа халат нужного размера.

Пору часов подремал, восстанавливая силы, и потащил девушку дальше.

Так как я знал всего одну обратную дорогу, то двинулся к башне дозорного, это заняло больше часа, там должен быть наш человек. Но на посту бойца не оказалось, а я на него сильно рассчитывал – думал нести Нэлу с ним вдвоем на самодельных носилках.

У девушки открылось кровотечение, потому что я держал её неправильно. То на плече, то на руках как невесту, и её сильно трясло. Я боялся, что, если один буду тащить девушку, то точно доберусь до госпиталя только через пять-шесть часов. Она кровью истечет за это время. Пришлось вызывать базу.

– Ветер вызывает Стаса. Прием.

– Это Стас. Прием.

– Нужна помощь. Эвакуация раненого. Прием.

– Ветер, база под обстрелом. На нас атака. Все бойцы в обороне. Состояние раненого? Прием.

– Тяжелое. Прием.

– Иду сам. Где ты? Прием.

Я задумался, не хотелось палить свое местоположение. Я тут один, да и он придет один – если будет погоня, то не отобьемся.Вспомнил, что посты и фортификации наши совсем не знаю. Только вот этот единственный пост.

– Я на позиции. Прием.

– Не понял. Повтори. Прием.

– На позиции. СВОЕЙ позиции. Прием.

– Понял. Иду. Конец связи.

В бинокль я посмотрел в сторону нашей базы. Она пылала. Едкий дым поднимался от нескольких пожаров. Ну обычная Караганда! Это ответка нам прилетела и достаточно быстро. Имперцы мстят за разгром своих штрафников.

Стас появился через час. Поржал от моего вида – я все еще был в больничном халате. Пришлось переодеться в форму. Я её постирал, но я же не профессиональная прачка, получилось плохо.

Стас принюхался:

– Пахнуло туалетом…

– Да я тут обосрался, когда имперцев подорвал, – махнул я рукой типа «Не забивай голову!».

– Так ты Нэлу не выкупил? – удивился он.

– Не-а, – махнул я головой, – пришлось силой взять.

– Один против всех имперцев? – усомнился он. – Страшно было?

– Да нет. Угарно. Кому расскажешь, обхохочется, – я ехидно улыбнулся.

Разговаривать было некогда, мы соорудили носилки и потащили девушку на базу. За полтора часа управились, несли очень аккуратно.

Нападение на нашу базу в итоге не состоялось, противник передумал. «Отработал» из всех стволов дальнобойной артиллерии – у нас сгорели склад, автобаза и хранилище топлива. Пять раненых. Хорошо, что никого не убили.

Мы со Стасом принесли Нэлу в медблок и сдали в надежные руки медиков. Лейтенант от меня не отходил, ему нужно было узнать подробности моего боя с имперцами, но я пока темнил. Нужно уточнить у Веника, что могу рассказывать, а что – нет.

– Доктор, у меня к вам просьба, – попросил я, – Нэла упоминала, что ей подходит для лечения препарат КАРМ, кажется «Комплексные аддитивные регенеративные материалы». Я ей в прошлый раз сто пятьдесят миллилитров вколол, но она говорила, что нужно двести. Вы бы не могли ввести ей это лекарство?

– А ты кто? – опешила врачиха. – Это очень дорогие препараты!

– Деньги у меня есть, – заверил я, – и трофеи хорошие. Я – Ветер.

Добродушное отношение у женщины сменилось на презрительное, и она буквально прошипела:

– Для тебя у нас ничего нет!

И тут я первый раз за сегодняшний день впал в бешенство. Плазменный нож выскочил из ножен, вспыхнул алым огнем и стремительно метнулся к Стасу. Лезвие остановилось в сантиметре от его зрачка.

Я буквально накинулся на взводного:

– Мне Гора обещал все поправить! Что опять с моей репутацией? Этот гандон отмазался, что не знал, кто я. Сейчас он все знает!

Стас, не ожидавший такой моей реакции, попятился.

– Вы, твари гнойные, думаете, я пошутил насчет казни. Пусть Гора тащит свой поганый зад сюда. А не то не только сам сдохнет, но и всю его шлюшью семью с выродками до седьмого колена вырежут как свиней. Всё! Побежал! Я этой суке пока уши отрежу! – я повернулся к обалдевшей женщине.

– Не надо! – прошептал бледный Стас. – Это моя жена. Люба, извинись!

– Беги к Горе! – нож переместился от Стаса к врачихе и завис напротив ямочки у основания шеи. Лейтенант побежал искать командира.

– Сколько он стоит? – задал я вопрос, вываливая на стол автоматы булл-пап, приборы ночного видения, штурмовой радар, пистолеты с глушителями, деньги – тысяч восемьдесят рублей.

– Извините меня, господин, я не хотела вас обидеть, – Люба опустила глаза, так как сразу поняла, что у меня виртуальное хранилище, а значит, я из благородных. Она даже правильное обращение простолюдинов вспомнила. Вот что плазменный нож творит – возвращает людям память и манеры. Репутация сразу становится не так уж и важна.

– КАРМ стоит десять тысяч рублей за ампулу в 50 мл, – врачиха старалась говорить очень спокойным и тихим голосом, надеясь успокоить меня, – я согласна с дозировкой в четыре ампулы. Это должно подстегнуть организм.

Она мне еще что-то говорила про состояние девушки и её методы лечения, старалась заполнить паузу и не допустить моего нервного срыва. Ну я, в принципе, уже успокоился.

Не знаю, что сказал Стас капитану, но уже через десять минут в медблок вошли Гора, Стас и Дюбель в бронекостюме военной полиции и с автоматом в руках. Гора уставился на пачки денег и снаряжение на столе, а Дюбель – на плазменный нож, зависший у её горла.

– Люба, поставь КАРМ пациенту, – уверенным голосом проговорил Гора и повернулся ко мне.

– Убери со стола. Это лишнее, – обратился Гора уже ко мне, – лечение за мой счет. Я надеюсь, это компенсирует моральный вред?

– Сейчас придет медсестра и мы сможем… – начала было Люба свои успокоительные речи. Гора прервал её ледяным тоном:

– Встала, сука, и пошла делать инъекцию!

Врачиха ойкнула и убежала, плотно закрыв дверь.

– Он – Балим? – спросил я, и мой нож перелетел и замер у лба Дюбеля. Лоб безопасника покрылся потом, и он нервно сглотнул.

– Нет, – поспешно ответил Гора.

– Выйди, пожалуйста, – обратился я к полицаю, – нам нужно поговорить.

Дюбель вопросительно посмотрел на Гору, тот кивнул, и он с видимым облегчением вышел.

Благодаря графу Политову теперь я точно знал, что состою в Совете синдиката Балим и поэтому сходу заявил Горе:

– Ты меня обманул, Гора. Мне все еще не хватает какой-то вашей репутации. Ты нанес мне урон, когда не знал, кто я. Ты сейчас наносишь мне урон, когда уже все знаешь. Я выдвину обвинения, и ты будешь казнен, сам мараться не буду – все решит Консул.

– Семью не трогай, – обратился Гора, – они тебе ничего плохого не сделали.

– Я же не зверь какой-то, – мне стало понятно, почему капитан так резво бросил все дела и прибежал, – можешь быть уверен, не трону, но и ты веди себя достойно.

Гора молчал. Слова обвинения произнесены вслух, теперь назад дороги нет.

– Стаса сделаешь капитаном и введи его в курс всех дел с имперцами, – я внимательно отслеживал реакцию и видел, как Стас сжался после этих слов.

– Ты их базу разнес, какие теперь дела с имперцами? – пожал плечами Гора.

– Я разнес их базу по договорённости с графом Политовым! – опять начал раздражаться я. – Вот почему я от врага получил больше понимания и уважения, чем от своих? Вы тут, шваль подзаборная, развели чушковые репутации… Граф попросту вывел черных штурмовиков с базы перед моим нападением и не мешал работать.

Гора молчал, Стас молчал. Я молчал. Наконец я убрал нож и отодвинув рукой Гору от двери, вышел из госпиталя и отправился домой, как ни в чем не бывало, в бокс 13.

Я очень устал, хотелось спать и нажраться. Но решил все делать по очереди. Сначала спать. Ни Веника, ни Маши дома не было, я поел макарошки с тушенкой, найденные на плите, и завалился дрыхнуть. Но сперва опять замочил свои вещи в тазике, уж очень меня напрягал запах.

Выспался только к вечеру, и мне еще больше захотелось нажраться. Я проверил форму в тазике – все такая же вонь. Пришлось надеть запасную форму Веника, хоть она была мне и маловата. Пришла с работы Маша, посмеялась над моим видом. Штаны короткие, куртка не застегивается до конца. Мы с ней попили чаю с сушками, и я отправился в офицерский бар – водка была только там. На душе было тревожно, про разгром базы мы с Политовым не договаривались, да я и не знал, что так красиво рванет. Вряд ли кто-то выжил, теперь могут быть серьезные последствия.

Много вопросов оставалось без ответов. Почему произошла стрельба на торговой сделке? Почему Гора не исправил свой косяк и не восстановил мою репутацию? Выживет ли Нэла, и как мы с ней будем дальше? После того, как я увидел её обнаженной, снова захотелось иметь девушку в своей кровати. Ну и какого лешего у неё голубые глаза и совсем другое тело?

В таких раздумьях я и дошел до бара. Ну вот опять Караганда! Там были почти все, кто мне нужен! Во-первых, Профессор пил водку со своей бандой, во-вторых, тут ужинал Комендант, в-третьих, с несколькими бойцами первого взвода сидел Стас, с которым мне хотелось поговорить по душам – потянет ли он капитанскую должность?

– Серый, привет, налей водки, – улыбнулся я бармену.

Он мельком глянул на меня и буркнул:

– Рядовым не наливаем. Убирайся отсюда! Что за клоунский костюм на тебе?

И тут я во второй раз за этот день впал в бешенство. Я на самом деле хотел только выпить водки, по-хорошему отозвать Профессора в тихое место и «прогнуть». Кажется, именно это слово он использовал, когда говорил обо мне. Но, видимо, придется по-плохому. Начистить рыло прилюдно.

– Серый, напомни мне после всего, что тут сейчас произойдет, рассказать тебе, в чем ты неправ. Очень полезно будет послушать, – пообещал я и подсел к Коменданту.

– Я сейчас Дюбеля позову! – закричал мне в след Серый. – На «губу» отправит.

Я не обратил на него внимания, меня уже понесло.

– Комендант, дружище! – слишком громко «обрадовался» я. – Ты-то мне и нужен.

Он сразу как-то осунулся и вытаращился на меня испуганными глазами. Этот хрыч, видимо, знает, что у меня и репутация есть, и что я сегодня очень злой. Я увидел его страх и громко засмеялся.

– Ты уже знаешь? У нас с Профессором была сделка, он мне отдает хоромы Брома. А-а-а? – я игриво раскинул руки. – Красивые и просторные! Он тебя предупреждал?

– Нет, не предупреждал, господин, – замямлил Комендант, опасливо поглядывая на ножны на моем боку.

В зале бара стало тихо, все обратили внимание на это его заискивающее «господин».

– Странно, – наигранно удивился, – обычно сделки со мной исполняются с надлежащей пунктуальностью.

Я встал и направился в угол зала, к столику Профессора. Вдруг на моем пути встал лейтенант второго взвода, не помню, как зовут.

– Уходи, Ветер. Тебе здесь не рады… – начал он, но из-за моей спины вышел Стас с двумя бойцами.

– Не лезь, Колян. Им надо бабу поделить, – миролюбиво произнес лейтенант, и бойцы нашего первого взвода синхронно достали короткие дубинки из рукавов.

– С чего бы Ветру делить бабу Профессора? – возмутился Колян.

– С того, что Ветер сегодня отнял пятьсот шестьдесят восемь душ имперских штрафников, чтобы её из плена вытащить, – в руках Стаса тоже появилась дубинка, – в где был твой Профессор? И еще! Не вставай на пути Балим, быстро ляжешь. А подняться потом уже не получится…

Колян под таким напором стушевался и вернулся за свой столик, заявив:

– Ну пусть мужчины поговорят…

Я уселся на свободный стул, взял чистый стакан и налил себе водки из бутылки, стоящей перед Профессором.

– Ну, здравствуй! – с дебильной радостью поприветствовал я его.

– Ты что, пьян? – возмутился он. – Ты почему нашу водку пьешь?

– Ну мне тут не наливают! – честно ответил я. – А у нас с тобой сделка, и ты ведь не откажешь своему партнеру в такой малости.

При словах о том, что меня не обслуживают, я оглянулся на Серого и увидел, как Комендант со Стасом что-то ему жестко выговаривают, а тот стоит по струнке и робко лопочет в ответ. Вот тоже странные идиоты! Сначала одни инструкции дают парню – меня не обслуживать, а потом ругают его за их скрупулёзное выполнение.

– Сделка аннулирована! – заорал на ползала Профессор. – Ты нас обманул.

Вот этого я и ждал! Это полностью развязывало мне руки. Сделки так легко, по желанию одной из сторон, не разрывают. Это аксиома нашего мира. Сделка – это штука сакральная, как присяга. И только что товарищ Шмель, он же Профессор, сильно подставился. Так что я могу забрать все его имущество. Потому что я благородный, а он – простолюдин. Сурово! Но таковы законы и правила.

– Профессор, вот я готов тебе простить, что ты объявил меня лжецом и трусом, и даже убедил в этом капитана. Потому что я не лжец и не трус! – я заговорил спокойно, но при этом чуть свысока. – Но сделку ты аннулировать не можешь. Этого я не могу тебе позволить. Ты должен понимать, что законы Республики Мосс действуют и тут, на фронте…

– Ты сказал нам, что у тебя броня мимиков! – выкрикнул он. – Ты надавил на нас при заключении сделки!

Ага, нашел дурака. Я такого не говорил – только показал, а как уж они это поняли, не мои проблемы.

– Серый, не будешь ли ты любезен… – начал я просить водку, потому что Профессор отставил бутылку на самый край своей половины стола и мне было неудобно тянуться.

Серый подскочил мухой, я даже не ожидал от него такой прыти, и поставил передо мной бутылочку, из который я наполнил свой стакан.

– Я не говорил вам, что у меня броня мимиков, – сказал я, глядя в глаза Профессору, – да и к сделке это никак не относится.

– Ты показал нам броню, она была нарисована. И нарисована неправильно, мы смотрели запись.

– Какую запись? – не понял я.

– Мы записали разговор на мобильный регистратор, – вставил Андрус, тот боец, что взял винтовку.

– Тем более у вас есть запись, – улыбнулся я. – Вы должны там увидеть, что я ничего не говорил про броню мимиков.

– Ты лжец, – выдохнул Профессор, – мы ничего тебе не должны.

Ну что за Караганда! Придется рисковать. Я зашел в виртуальный цех, сунул руку в красную пену, вытащил пряжку и интуитивно, не раздумывая, кинул её в игровой интерфейс. На моей фигурке засветился силуэт желтой брони с массивными плечами.

Вышел в реальность и обалдел. Вот так Караганда! На мне был переливающийся светящийся доспех, на грудной пластине роскошный рельефный узор мимиков из «Комариков». Двигающийся! Он, как нечто жидкое, переливался сам в себя. И воздух рядом со мной вибрировал, как у высоковольтной линии электропередач.

– Этот доспех? – спросил я у Профессора и хлопнул стакан водки.

– Тоже иллюзия! – отмахнулся он. – Да и вообще это не доспех мимиков, а непонятно что.

Подошел Стас, рассмотрел броню и спросил:

– Можно я палкой стукну? Интересно же.

– Стукни, мне самому интересно.

Стас с размаха саданул дубинкой в плечо, удара я не почувствовал, а его палка рассыпалась в пыль. В руке осталась только рукоять. Удивительно!

– Вот видишь, не лжец, – я зло прищурился, – и не трус.

Я вытащил плазменный нож и не активируя положил на стол.

– А это оружие черных штурмовиков. Ты помнишь, как вы сбежали, когда я сказал, что к башне идет их квад. Я вступил в бой и победил. Черные штурмовики мертвы, а я – жив.

В баре установилась полная тишина: если раньше стоял некоторый гул, то сейчас все замерли и пытались рассмотреть нож, про который лишь слышали.

– А вот ты, Профессор, – лжец и трус, потому что бросил меня одного против отряда врага, а потом хвастался, что меня «прогнул», – я повернулся к Коляну, командиру второго взвода:

– Коля, у вас в отряде разве все такие гниды?

– Да пошел ты! – Профессор попытался встать, чтобы уйти. Но я резко толкнул стол, столешница ударила его в ноги, и он с размаху грохнулся обратно на свой стул.

– Если вы торопитесь, я не буду тянуть, – кивнул и начал чеканить голосом:

– Я, баронет Ветров, позывной – «Ветер», обвиняю Профессора в нарушении условий сделки. Забираю винтовку, право проживания в апартаментах Брома в рамках оплаты за полгода и ваше имущество в двойном размере от суммы имущества, задействованного в сделке. Примерно сто двадцать тысяч рублей Республики Мосс. Сумма подлежит уточнению у независимого оценщика. В случае неисполнения заявляю право на дуэль до смертельного исхода. Комендант, прошу засвидетельствовать факт предъявления требований.

Вся троица притихла, они первый раз услышали, что я баронет, а, значит, отвертеться им ну никак не удастся.

– И бабу я забираю! – шепнул я ошеломленным мужикам.

Я потерял внимание – отвернулся лишь на мгновение – и Витя, самый младший из троицы, выхватил пистолет и выстрелил мне в голову. Но я ничего не почувствовал, воздух у лба замерцал, а пуля пропала. То ли рассыпалась, то ли поглотилась. Я не успел заметить. Взлетел нож, и я сам не понял, как так получилось, но он отсек парню руку с приличной частью грудины. Андрус дернулся к висящему на спинке стула автомату, а нож уже ударил его в горло, рассекая до самого позвоночника. Голова откинулась назад, а из шейной артерии хлестанул вверх фонтан алой крови.

Нож двигался, интуитивно угадывая мои желания. Очень быстро, стремительно: даже если бы я захотел, не смог бы его остановить.

Профессор ударил снизу по столу, и меня сбросило со стула подлетевшей вверх столешницей. Я услышал, как щелкает предохранитель на его оружии. Плазменный нож, мгновенно прорезав столешницу насквозь, уже поразил мужчину – я услышал звук падающего тела.