Текст книги "Платон. Книга первая. В прятки с судьбой"
Автор книги: Алексей Секунов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 29 страниц)
Да и вообще по жизни Петров всегда был на шаг впереди Вани. В любых соревнованиях главная гонка это Сафин – Петров, кто быстрее, кто выше, кто сильнее?
– Ванек, ты что паришься из-за того что первые два боевых мы с тобой просто сидели и наблюдали как работают профессионалы? – спросил Петров и многозначительно почесал макушку. Ванек снял с шеи старый отцовский медальон, который тот подарил своему сыну в день поступления в летное училище. Отец говорил, что когда станет «совсем трудно», нужно прикоснуться к нему и ответ найдется сам собой. Медальон был как обычно холодный, юноша покрутил его в руках в поисках ответа.
– Май, пойми, нас отправляют не на учения, не на тренировки. Нас отправляют в реальный бой. Не сегодня, завтра китайцы войдут в наше космическое пространство, что тогда? – спросил в ответ Сафин.
– Знаешь, мой дед всегда говорил если тебе суждено умереть в бою, то так оно и будет. Если же нет, то ты выкарабкаешься из любой, даже самой безнадежной ситуации, – привел довод сосед, – да и к тому же нам-то с тобой чего бояться, у нас лучший балл за пилотирование на всем курсе. Это вон Аргентинцу есть чего бояться. У него-то три боевых – это вообще чистой воды случайности. И в истребителе он как мышь в клетке – ни «Б» ни «М» ни кукареку.
– Да, у Аргентинца положение, та еще задница, – улыбнулся Ваня, – он в первом же бою обделается.
Май посмотрел на часы, которые кстати после того боя над Баренцевым морем получил от майора пограничной службы Корева.
Время как-никак поджимало, и друзья решили не тянуть со сборами.
Через пару минут, все те, кто как-либо был причастен к мобилизации войск Петропавловского летного училища, собрались в транспортном боксе, который кадеты называли «вокзалом», потому что в этот бокс приходили вагоны монорельса, идущие к космодрому и обратно.
Сейчас же на монорельсе вместо одного привычного вагона стояло четыре. В один такой вагон монорельса помещался целый курс, а это около 50 человек. Всего же на вокзале собралось около двухсот человек: бойцы, командиры, обслуживающий персонал.
В первый вагон монорельса разместили кадетов шестого и седьмого курса, так как их по общим меркам было меньше всего, хотя 7 курс был почти всем своим составом. Ванек покрутил головой в поисках однокурсников. Тех, кто попал на мобилизацию с 6 курса, оказалось совсем немного. Помимо Мая Петрова, который и так уже сидел рядом в обнимку со своим рюкзаком, в вагоне монорельса сидело еще 7 человек с курса.
Монорельс сорвался с места и на дикой скорости понесся вперед. Первые секунды всех вжало в сиденья, но затем обстановка нормализовалась. Вагон монорельса пролетел по плазменному рельсу, ведущему к распределителю. На распределителе же уже были оборудованы мехи, грузившие на авианосец контейнеры со всевозможным техническим оборудованием. Прибывшие туда вагоны монорельса были также погружены мехом во чрево «Кондора».
– Все нормально? – спросил Май, увидев с каким убитым выражением лица Ванек, смотрит на свой медальон.
– Угу, – пробурчал тот. Вагон монорельса закрепился в гигантском техническом лифте и медленно пополз вверх. Конечной остановкой был какой-то непонятный, но довольно широкий зал, заполненный контейнерами с номерными знаками.
Ванек еще там, на плацу, сделал один вывод: народу мобилизовали больше чем техники – это значит, что истребители будут не у всех. Такой вывод ему не понравился. Уж очень сильно он привык к своей боевой машине, где каждый винтик был подогнан под пилота. Кадеты высыпали из всех трех вагонов на площадку перед техническим лифтом.
– Кадеты, стройся! – скомандовал один из бойцов, судя по пагонам – капитан. Не прошло и десяти секунд как вдоль стены выстроились все сто пятьдесят человек.
– В четыре колонны за направляющим, шагом марш! – опять гаркнул капитан.
Хоть Сафин и Петров, принадлежащие к шестому курсу оказались в самом конце и не видели, кто именно направляющий и куда движется вся колонна, но они увидели остальных бойцов с шестого курса. Их было не много, от силы человек десять. Но все лица были знакомыми.
Всех мобилизованных поместили на смотровом мостике. Места там было предостаточно, всюду шныряли служащие авианосца в синей с черным форме космофлота.
– Ванек, – Май привычно дернул его за рукав, – как ты думаешь, нам выдадут такую же форму?
Ваня посмотрел оценивающим взглядом на всех тех, кто подобно муравьям сновал туда-сюда.
– Упаси господь, – рассмеялся он, – это же обслуживающий персонал! А нам по уставу полагаются комбинезоны пилотов с бортовым номером машины.
– Ах, да! Точно! – хлопнул себя по лбу Май.
Мест для сидения на мостике оказалось мало, поэтому все, кто как мог, расположились на своих рюкзаках.
После команды «разойдись». Все разбрелись по разным углам.
Сам мостик представлял собой зал с высоким потолком и гигантским смотровым окном во всю двадцатиметровую высоту и сто пятидесятиметровую длину стены. Мостик был чем-то вроде главного холла – вестибюль. Выполненный в голубоватых тонах космофлота, он выглядел довольно приятно.
Мысли о возможных военных действиях отошли от сознания Вани, и он слегка расслабился.
После того как авианосец «Кондор» поднялся над космодромом и дал импульс на маршевые двигатели ребята с шестого курса решили поделиться друг с другом мыслями и идеями на счет предстоящего задания.
Больше всего страху, как и предсказывал, Май, было у Аргентинца.
– Пацаны, – начал, было, он, когда Кондор прорезал нижние слои атмосферы, – вот вам не страшно?
Все тут же замотали головами и наперебой заговорили «нет», «да вообще что-то ни как» и тому подобное.
– А вот мне страшно, – по лицу Аргентинца было видно, что не ровен час он обделается, – мы же с вами еще шестой курс всего лишь. Это понятно там восьмой или девятый у них уже и боевых вылетов то немерено.
– Да это понятно все! Ты только в штаны не наложи, когда китайские корветы увидишь, – сострил кто-то из шестикурсников. Все дружно засмеялись.
Когда групповой смех немного затих, голос подал паренек, который был на половину китайцем, на половину русским. В Петропавловске-Камчатском таких полукровок было много. Вот и он Генка Ка, непонятно как попал в летное училище имени Чкалова.
– Парни, я хоть и не боюсь как Аргентина, – начал он, все снова слегка засмеялись, как только речь зашла про Аргентинца, – ну, ладно, ладно хватит, – приостановил он всех, – я вот что подумал. Война ведь не учения могут быть и жертвы.
После этих слов ребята немного поникли. Генка задел одну из самых душещипательных тем. На шестом курсе многим уже исполнялось 18 лет, а помирать в таком возрасте никому не хотелось. Преподаватель летной подготовки Карл Павлович говорил, что если в истребитель происходит попадание из плазменного орудия широкого действия, то в кабине пилота начинается истинный ад, человека сидящего за штурвалом просто сплавляет с обшивкой его истребителя. Испытать подобное не хотел ни кто.
– А у меня ведь на гражданке девчонка осталась, – сказал Генка, будто точно знал, что его корвет собьют одним из первых. Он достал из кармашка своего рюкзака фотографию, обычную на бумаге, и пустил ее по кругу. Обойдя всех, фотка остановилась у Мая.
– Симпатичная, – оценивающе сказал он, – у меня тоже в Петропавловске живет девчонка.
– Марта?! – тут же радостно уточнил Ванек.
– Ага, – кивнул Май и вернул фотографию Генке. А тот тут же спросил:
– Что за Марта?
Ваня рассмеялся.
– Тут такая история была, – начал рассказывать он, – в общем, наш Май только в корпусе такой белый и пушистый отличник, видели бы вы, что он на гражданке выделывал… Вот видел из вас кто-нибудь кино новое, недавно вышло… это… ну как его? А, да точно… «Один день в Новой Москве».
Однокурсники покачали головами.
– Мда, тяжеловато будет объяснить. Короче, на каникулы мы решили у Петровых, ну, у родителей Мая остаться. Мне-то до дому пришлось бы на другой конец страны лететь, а так мы у его родителей остались. Какие каникулы у нас были – зашибись! – Ванек мечтательно закатил глаза.
– Ну, Ванька не томи, рассказывай, что дальше-то было? – подал голос Гришка Родионов, знакомый Вани.
– Ну, там такая история была. Это суббота была? – спросил Ванек, повернувшись к другу.
– Ага, – ответил Май, ожидая, что вывернет Сафин.
– Ну, так вот в субботу мы как нормальные пацаны пошли в один из местных клубов. Точнее даже не пошли, меня потащил этот обормот, – рассмеялся Ванек и хлопнул Петрова по плечу.
– Сам ты обормот, ты тогда еще весь день меня умолял сходить куда-нибудь.
Однокурсники засмеялись, а Ванек залился краской.
– Короче вернемся к сердцу вопроса. Мы тогда с Маем пошли в клуб не помню, как он назывался, но факт в том, что в клуб нас не пустили.
– Ну, правильно! – расхохотался Гришка, – ваши-то рожи не один фейсконтроль не продут!
– Да ну тебя, – махнул рукой Ванек, – вот нас в клуб не пустили и мы решили немного по парку пройтись. Вот гуляем по парку, а на дворе уже ночь, темно, луна, звезды, и вдруг слышим три женских, ну то есть девичьих голоса. Они вроде как на помощь звали.
Май изобразил коронный жест персонажа древних как мир комиксов про супермена.
– Ну да, примерно так и было, – продолжал Ванек, – ну вот мы, короче, продираемся через кусты, а там кучка пьяных гопников. Ну, что еще сказать, девчонкам страшно, гопникам весело, а мы будущие офицеры.
– Ага, благороднейшие из благороднейших, – улыбнулся Аргентинец.
– Точно, подметил. Ну, так вот, мы так тихонько подходим к ним и говорим, типа «Э-э-э, уважаемые. Обижать даму это нонсенс». А они нам: «Вася, ты кто такой-то?». По-видимому, они всех кого не знают, называют Вася. Я говорю: «Я не Вася, я Ваня» – и как жахнул одному из них, ну, тому, что спрашивал. Я ему ровненько между глаз впентерил. Их короче человек шесть или семь было, а нас-то двое всего, но мы-то в «тельняшках». Короче отделали мы тех гопников как малышню, – сказал Ванек и важно закинул руки за голову. Он знал, что на самом-то деле драка была ужасная. У половины тех пьяных ребят были ножи-бабочки или заточки, в связи, с чем двух друзей они чуть было не покрошили на винегрет. Судя по улыбке Петрова, он тоже это помнил, но чтобы не ломать авторитет, молчал.
– Ну, вот мы этих гопников умотали. Они разбежались все. Только там один остался самый типа смелый, – произнес Ванек и попросил Мая встать, – я ему короче, в голову с ботинка бью, а он…
В этот момент Ванек нанес Петрову удар в голову, тот молниеносно уклонился и короткой подсечкой сбил его с ног. Ваня с грохотом повалился на пол. Парни дружно засмеялись.
– Отставить драки, – резко скомандовал проходивший мимо, офицер. Сафин мгновенно поднялся на ноги.
– Что у вас тут происходит? – спросил он. Май глянул на погоны своего собеседника и произнес.
– Товарищ старший лейтенант, у нас тут просто дружеский спарринг.
Однокурсники тут же подавили смешок. Лейтенант тоже улыбнулся.
– Знаю, я ваши дружеские бои. Чтоб такого больше не было, – скомандовал он и важно удалился. Ванек сел на свой рюкзак и продолжил рассказ.
– Ну, мы вдвоем его все-таки отделали. Потом смотрим, а там девушки остались. Трое. Ну, мы как истинные джентльмены подошли, помогли. Скажу одно – их благодарности не было предела. Я это понял, когда утром проснулся, в абсолютно чужой квартире, а одежду пришлось собирать по всему полу. Как мне потом уже рассказали, мы отправились сначала в клуб, потом из клуба Май ушел с одной, а я с двумя. Вот эту одну и звали Марта, – Ванек улыбнулся, так, как это делают взрослые дочитавшие детям сказку на ночь.
– Май и Марта, – покрутил на языке два имени Генка, – прям весна, какая-то.
Ребята дружно засмеялись.
Они еще примерно около часа разговаривали на всякие отвлеченные темы, пока голос эскадр-капитана Ануфриева не заставил всех в мгновение ока подскочить на своих местах.
После построения всех бойцов на мостике, Ануфриев начал.
– Все, чьи имена и фамилии будут сейчас названы, должны сделать два шага из строя, – эскадр-капитан извлек из кармана гибкий инфомонитор и начал читать по порядку, – Звено И-345-КА…
Ванек вздохнул, процедура распределения обещала быть достаточно длительной, поэтому он уставился в обзорное окно.
Авианосец «Кондор» уже давно покинул пределы родной каждому из присутствующих здесь кадетов планеты Земля. За стеклом толщиной больше метра, перед авианосцем распростерся глухой мрак космоса с мелкими точками звезд, где-то сбившихся в кучку, где-то висевших поодиночке. Большим голубым шаром впереди светилась луна. Несмотря на то, что она была в шести часах пути, выглядела Луна достаточно великолепно. Сейчас не верилось, что какие-то двести лет назад она была желтым безжизненным шаром.
На гигантских обзорных экранах была Земля, оставшаяся позади. Судя по данным, отображавшимся на главном мониторе мостика, через пару минут авианосец «Кондор» должен достигнуть точки смены траектории, и уже тогда гигантский голубой диск Земли можно будет увидеть в левую часть обзорного окна.
Ванек внимательно следил за таймером, неумолимо отсчитывавшим секунды. Но насладиться великолепным зрелищем смены траектории гигантского авианосца, ему было не суждено, потому что эскадр-капитан Ануфриев громко произнес:
– Борт 20/17 Иван Сафин.
Ваня мгновенно опомнился и вышел вперед.
– Борт 20/18 Май Петров.
Рядом вышагнул еще один кадет. Подобный расклад означал, что во время битвы они, Ваня и Май, будут находиться, крылом к крылу, в одном звене. Так же с ними в одно звено попал и борт 20/20 Генка Ка.
Ванек только сейчас заметил, что рядом с эскадр-капитаном стоят еще несколько личностей. После того как Ануфриев начал озвучивать набор нового звена, из группы непонятных доселе личностей вышел высокий светловолосый мужчина лет тридцати – тридцати пяти.
– Звено Р-512-ИО, равняйсь! – громко скомандовал он, так чтобы слышно было сделавшим шаг вперед, – смирно! За мной шагом марш.
Сначала вытянувшийся по струнке, затем расслабившийся Ваня вместе со своими друзьями направился за командующим. Тот вышел с мостика и направился по одному из коридоров ведущих вниз.
Внизу, судя по электронным указателям, которые были закреплены над каждой дверью оснащенной сервоприводом, находились учебные кабинеты.
Светловолосый мужчина зашел в кабинет № 12 и тут же занял место за небольшой трибуной, расположенной по правую сторону от экрана, заполнявшего всю заднюю стену.
Кадеты расселись за свободные столы в кабинете. Помимо трех шестикурсников к звену Р-512-ИО были так же приписаны четыре истребителя с восьмого и девятого курсов.
Мужчина за трибуной представился. Это был капитан Андрей Федорович Комаров, являющийся ведущим звена.
– Значит так, товарищи кадеты, введу вас в общее положение всего дела. Кто может мне сказать, с кем мы воюем? – спросил капитан, явно не получавший никакого удовлетворения от общения с молодняком.
От подобного вопроса по кабинету прошел смешок.
– Отставить разговорчики! – рявкнул он, – был задан вопрос.
– Можно я, – поднялся со своего места восьмикурсник, имени которого Ваня, к сожалению не знал.
– Отвечайте, кадет Ставропольцев.
– Мы, если я не ошибаюсь, воюем с Китаем, – предложил на суд свою идею Ставропольцев.
– А с кем именно? – кинул вдогонку вопрос капитан. В зале повисла тишина, кадет сел. Капитан Комаров пару раз хрустнул пальцами.
– Мы воюем с КНП, – устало произнес он, – а кто может расшифровать мне, что такое КНП?
Теперь со своего места встал Май.
– Товарищ капитан, КНП – это Китайская Народная Партия, – отчеканил он.
– Ваше имя, кадет? – спросил капитан.
– Борт 20/18 кадет Май Петров, – все также по уставу отчеканил Май.
– Садитесь, – разрешил Комаров, – мы действительно воюем не с Китаем, а с Китайской народной партией. И раз уж вам довелось попасть в состав звена Р-512-ИО, то скажу сразу, что звенья Р-512, Р-514 и Р-516 называют звеньями смертников.
По кабинету пополз неприятный шепот, после слов Комарова о звеньях смертников.
– Уже страшно, – оскалился тот, – наша задача на ближайшие несколько дней – это вылеты к границе российского космического пространства и установка там дополнительных разведывательных бакенов. По данным служб внешней разведки России на послезавтра намечается крупный бой в нашем космическом пространстве. Враг использует стандартные боевые корветы типа «Ишим» и «Лун». Подобные боевые летальные аппараты оснащены мощными глушилками радиосигналов, что крайне сильно мешает захвату целей нашими радарами. В связи, с чем мы и разбрасываем разведывательные бакены на каждый свободный квадратный метр космоса. Они помогут нам беспрепятственно захватывать вражеские цели…
– Товарищ капитан, можно вопрос?
– Ваше имя кадет?
– Борт 20/17 Иван Сафин.
– Задавайте.
– Почему наши звенья называют звеньями смертников. Ведь наши задачи, далеки от смертельно опасных.
Капитан Комаров расхохотался, его смех больше походил на лай, и не вселял ничего хорошего.
– Это сейчас вы думаете, что наше задание самое безобидное. Чтобы добраться до крайних точек нашего космического пространства, приходится преодолевать многие километры, продираясь сквозь замусоренные участки космоса, находящиеся в так называемых точках Лагранжа. А в этих самых участках ставят засады наши противники. И кто знает, на какую очередную китайскую шутку может нарваться ваш борт 20/17.
Ответ был исчерпывающим. Ваня сел. Дальнейшая часть брифинга была посвящена техникам построения и огневой поддержки.
Спустя час Капитан Комаров отпустил своих кадетов. Ваня услышал как, после того, когда все покинули зал, он разговаривал с кем-то с помощью видео связи.
– Это не бойцы, – возмущался Комаров, – они же еще совсем пацаны, кто их поставил в мое звено?!
– Успокойся Андрей. Им всем уже есть 18.
– И что с этого? Неужели совершеннолетие позволяет кидать их в самое пекло? Сколько у них на счету боевых вылетов? Два или три?!
– Приказ обжалованию не подлежит, и ты это знаешь…
Крепость «Стрела» принадлежавшая Российским военно-космическим силам величественной громадой возвышалась над голубым диском Земли. Один только вид этого гигантского сооружения вызывал неподдельный восторг. В обзорное окно мостика можно было разглядеть все до мельчайших деталей.
Авианосец стремительно приближался к громадине. На мостике, к слову, было опять людно. Как оказалось, по звеньям распределили не всех, а только некоторых бойцов. И вот эти группы бойцов с упоением рассказывали о том, что им разъяснили на брифингах. Одному лишь Ване не хотелось говорить о том, что ведущий их звена назвал своих бойцов смертниками.
– Приготовиться к стыковке, – спокойно произнес нежный женский голос, звучавший из динамиков на мостике. Обслуживающий персонаж начал тут же носиться из стороны в сторону, и спустя пятнадцать минут авианосец «Кондор» замер возле стыковочного шлюза № 64 на одной из палуб орбитальной крепости.
Уже внутри самой «Стрелы» кадетов накормили в столовой, затем робот ведущий показал всем их спальные места. По-видимому, сражение в точках Лагранжа системы Земля – луна ожидалось, по меньшей мере, грандиозным, потому что все залы были забиты под завязку. На орбитальную крепость стекались все военно-космические силы страны. В более чем сотне комнат была отключена гравитация и спальные места располагались вдоль стен и потолка. Ване и Маю как раз достались два места на потолке.
Как следует отдохнуть, конечно, не довелось никому. Первые вылеты были намечены уже на вечер, хотя название вечер в космосе было крайне условным. В мертвом вакууме царила вечная ночь, и только лишь пиликанье часов могло сказать тебе, какое сейчас время суток.
Всех, чьи истребители и корветы были также мобилизованы и теперь находились на ангарной палубе «Стрелы», сорвали с их спальных мест и отправили на техническую проверку своих машин. Когда в каюту № 912 прибыл робот ведущий, и сообщил чтобы, по меньшей мере, двадцать человек прибыли в северные ангары, Ваня был крайне рад. Ведь его имя числилось в этом списке, а значит и его истребитель 20/17 – Сафин стоит сейчас где-то в ангаре, ожидая хозяина.
«Гаражи» по техническим причинам были разгерметизированы, поэтому работать пришлось используя спецсредства. Рабочих скафандров на всех не хватило, поэтому некоторым выдали боевые костюмы типа «Хром».
Кадет Сафин, облаченный в боевой скаф, одним прыжком преодолел дюжину шагов до своей машины. В безвоздушном пространстве и при отсутствии гравитации двигаться было достаточно сложно. Юноша открыл бортовой люк своего истребителя и, не используя ступеньку, запрыгнул внутрь. На то чтобы включить все системы жизнеобеспечения понадобилось меньше минуты.
– Давление нормализовано. Кислородные шлюзы открыты, – прокомментировал действия пилота бортовой компьютер с приятным женским голосом. Ваня снял шлем и огляделся. Вроде все в порядке.
Истребитель Сафина представлял собой аэрокосмический перехватчик ХRА-73. Двухместный боевой истребитель с двумя парами дюз, которые в зависимости от положения функционировали как маршевые или как маневровые. Двигатели были расположены на относительно коротких крыльях, что помогало быстрее останавливаться в космическом пространстве.
Так же на брюхе ХRA-73 располагались дополнительные дюзы, нужные для прохождения особо опасных участков пути.
Для ведения атаки с воздуха корпус истребителя менял свой наклон к плоскости полета в пространстве на определенный градус, задаваемый пилотом, причем дюзы своего положения не меняли, продолжая давать импульс движения.
Для атаки на носу перехватчика имелся трехствольный пулемет главного калибра, под крыльями ближе к корпусу располагались два шестиствольных пулемета решетивших противника навылет. Еще ниже почти у самого брюха располагались связки ракет направленного действия. Снаряды, оснащенные датчиком узнаваемости «ключ-замок», могли не реагировать на прочие заглушивающие вспышки выпущенные противником, при попытке уйти от преследования.
Конечно, сейчас на истребителе не было ни ракет, ни снарядов для главного калибра, но свою машину Ваня не променял бы ни что на свете.
Бортовой компьютер мигнул новым сообщением. В сообщении указывался маршрут и фигуры, которые должен выполнить пилот в качестве тестового полета. Ванек выдохнул и начал что-то бормотать под нос.
Он перед каждым вылетом молился, чтобы его истребитель вернулся на базу. После того как юноша перекрестился, он нажал на кнопку рации и четко проговорил.
– Истребитель типа XRA-73, борт 20/17 – Сафин, просит разрешения на взлет.
Секунда размышлений и из динамиков перехватчика послышался голос диспетчера.
– Борт 20/17 – Сафин, взлет разрешаю!
Ваня надел привычные наушники с микрофоном, вынул из кармашка, находящегося под сиденьем, очки с оранжевыми линзами и водрузил их на переносицу. У каждого пилота свои причуды, а Иван Сафин не летает без оранжевых очков, утверждая, что так лучше воспринимаются показания радара, да и вообще вокруг становится светлее.
Оснащенный сервоприводом над головой пилота разъехался потолок ангара. Ваня запустил все двигательные системы, и чтобы взлететь он дал импульс на маневровые. Было слышно, как радостно двигатель набирает свои обороты, пока истребитель поднялся на высоту около сорока метров над ангаром.
Дюзы поменяли свое положение, и длинный маршевый импульс толкнул перехватчик борт 20/17 в черноту космоса.
